Текст книги "Путь во тьму (СИ)"

Автор книги: Светлана Смирнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

– Я... – протянул Маркус с усмешкой, при этом всматриваясь вглубь густо посаженных деревьев. – Правая рука отца. Он... крупный бизнесмен.

'Сын богатого папеньки. Теперь понятно, откуда деньги на дорогую одежду и автомобиль'.

– Ясно, – улыбнулась Дон. Маркус начинал нравиться все больше. Красивый, вежливый, при деньгах – мечта.

– Расскажи о своей семье, – он взял прохладными пальцами Дон за руку, отчего по коже прошел разряд тока. – Мне безумно интересно узнать о людях, воспитавших такую умницу и красавицу.

– Особо нечего рассказывать... – пожала плечами Дон. – Мать – учитель физики...

– А отец? Он живет с вами? Кем работает? – в черных глазах Маркуса читалась нешуточная заинтересованность, а пальцы сильнее впились в кожу. Он буравил взглядом, словно хотел просканировать.

– Папа строитель. Он вечно в командировках и редко приезжает домой... Иногда складывается впечатление, что у меня нет отца...

Дон не очень охотно рассказывала о родителях. Все же они не из круга, таких как Маркус. Обычная семья со средним достатком. Серость для богатых людей.

– Ясно, – на губах нового знакомого скользнула загадочная улыбка. – Ты одна в семье?

– Есть младшая сестренка. Она совсем ребенок, – с теплотой ответила Дон. Дора – свет их семьи. Она очень любила ее.

– Тяжело наверно быть старшей сестрой. Ты никогда не хотела старшего брата?

Внутри Дон все похолодело. Сдавило горло. Сердце замерло. Вопросы Маркуса нравились все меньше и меньше. Сложилось впечатление, что он знает о ее родных, а вопросами лишь хочет подтвердить известное или узнать больше.

– У меня был брат... – с болью ответила Дон. В груди защемило. Глаза предательски защипало. – Он погиб пару лет назад. Его убили...

– Мне жаль. Что произошло? – Маркус отпустил запястье Дон и сунул руки в карманы плаща.

– Я... я толком не знаю... не понимаю. Все странно, – Дон нервно развела руками. – Его нашли в переулке с разодранным горлом, обескровленным. Словно на него напал дикий зверь. Самое странное и пугающее, что количество крови на асфальте не соответствовало истиной потери. Ее было слишком мало, словно остальную выпили.

– Жуткая история, – горько усмехнулся Маркус. – Словно из фильма ужасов. Складывается чувство, что твоего брата убил оборотень.

Дон поежилась и обхватила себя руками. Уже много раз ей приходило в голову, что в смерти Эндрю виновно сверхъестественное существо. А отец вовсе помешался на этой идее. Он почти все время проводил за книгами о различной нечисти.

Дон раньше никогда не верила в мистику, но после убийства брата это убеждение пошатнулось.

– Больше похоже на вампира, – ответила она.

– Почему? – выгнул бровь Маркус. – Вампиры не рвут горло жертвам, они более аккуратны. Им достаточно одного укуса.

– Согласна, но если это существо обезумит от жажды, то уже не будет действовать аккуратно. А оборотень бы изуродовал тело брата сильнее. Эти звери не только пьют кровь, они еще питаются плотью.

Взгляд нового знакомого стал подозрительным.

В душе нарастало непонятное волнение. Маркус оставался таким же привлекательным, но что-то в нем изменилось. Он излучал опасность и сейчас это не будоражило. Это пугало.

– Откуда такие познания о сверхъестественном?– спросил Маркус, сощурив глаза.

Дон пожала плечами.

– Книги и фильмы – прекрасные учителя.

Дон вздрогнула и едва не вскрикнула, когда рядом на асфальте вырос большой ворон. Прокаркав три раза, он расправил крылья и улетел в глубину парковых деревьев.

Удушающее кольцо страха сомкнулось на груди. Сердце от испуга забилось сильнее. Ладони задрожали.

Говорят, что обитель ворона находится вне мира времени и пространства. Он может проникать в прошлое, настоящее, будущее, улетать в свет и погружаться во мрак. Многие суеверия говорят, что ворон – предвестник смерти.

От собственных мыслей Дон передернуло. Взглядом скользнула по деревьям и тут же отвернулась, увидев корявые тени, приобретающие силуэты когтистых лап.

Посмотрела Маркуса. Он стоял не шелохнувшись. На губах застыла зловещая полуулыбка. Во тьме, освещенный бледным диском полной луны, эта картина казалась поистине жуткой.

Холодное, давящее чувство опасности забилось внутри. Захотелось домой. Этот странный парень больше не казался привлекательным. В его красоте было что-то сверхъестественное, нечеловеческое. Это пугало до жути.

Почему раньше она это не заметила и смотрела на нового знакомого через розовую призму? А главное что в нем не так? Или это просто разыгравшееся воображение?

– Что с тобой? – сдвинул брови Маркус. В его взгляде появилась тревога. Он подошел ближе и положил ладони на плечи. Сейчас новый знакомый не походил на порождение тьмы и казался обычным парнем.

– Просто испугалась... этот ворон...

– Ничего страшного. Я с тобой, – Маркус заглянул в глаза, и Дон почувствовала, словно летит в пропасть. Сознание помутилось. Каждое слово нового знакомого словно врезалось в мозг. – Сейчас я отвезу тебя домой. Завтра в семь вечера мы встретимся снова. Я приеду к тебе. Ты познакомишь с матерью. Только не забудь предупредить ее и сказать, что мы встречаемся около месяца. Все поняла?

– Да, – кивнула Дон. Она чувствовала себя словно во сне или глубоком трансе.

– Умничка, а сейчас засни. У меня нет дальше сил вести с тобой разговоры.

Веки отяжелели, налились свинцом. Сознание меркло, пока его полностью не окутала тьма.

Глава 7

Маркус держась за перила, поднимался по лестнице на третий этаж особняка. Он чувствовал небольшое головокружение и жуткую усталость. Мечтал скорее оказаться в спальне и провалиться в сон.

Гипноз отнимал силы. Источал энергию. Маркус всего несколько раз за всю жизнь применял внушение к смертным. Еще не изучил всех тонкостей. Не научился терять меньше сил при гипнозе. Отец говорил, что с годами способность внушения будет только крепнуть, а энергии терять он будет меньше. Но потерянные силы легко восполнить кровью или сном, поэтому это не столь страшная проблема. Если после гипноза сразу идет трапеза, то потеря энергии незаметна, так как возмещается при питье крови.

Маркусу очень хотелось, пока они ехали в машине, прокусить артерию Дон. Но пришлось заставить себя сдержаться. Он мог ее убить, а она еще нужна живой. Завтра заключительный пункт плана. Завтра проблема с охотником будет решена.

Проходя мимо комнаты Мари, Маркус остановился. Повинуясь неведомому порыву, подошел к двери и прижался к прохладной, деревянной поверхности.

Блондинка находилась в спальне. По тихому едва слышному дыханию и равномерному биению сердца Маркус понял, что она спит.

Он осторожно открыл дверь.

Большие окна были не зашторены, и в спальню лился лунный свет. Мари безмятежно спала. Умиротворенное, расслабленное ангельское личико завораживало. Заставляло учащенно забиться сердце.

Словно околдованный, Маркус тихонько прикрыл дверь и бесшумно подошел к кровати. Неведомая сила против воли тянула к блондинке. Изабелль права. Мари действительно, что-то пошатнула в нем. Будила необъяснимое... ненавистное... манящее...

'Я теряю остатки рассудка', – подумал он, ложась поверх одеяла рядом с блондинкой. Ее сон был глубок. Она так и не проснулась, не почувствовала чужое присутствие. Наверно сильно устала за день. В чем несомненно виноват он.

Мари прижимала к себе игрушку – небольшого бежевого мишку. Это показалось Маркусу забавным, даже умильным.

'Какая ты еще маленькая', – мысленно вздохнул он и вновь пожалел, что переспал с ней. Она еще ребенок, несмышленыш, хоть и младше Маркуса всего лишь на год. Но ему пришлось рано повзрослеть...

Маркус хотел немного полежать рядом, полюбоваться этим экзотическим цветком напоследок. Затем, пока блондина не дай Бог не проснулась, уйти.

Но веки постепенно наливались свинцом, мысли путались. Вскоре Маркус заснул.

* * *

Сначала Мари подумала, что ей показалось. И Маркус, спавший рядом – галлюцинация, плод больного воображения.

Неужели она начала сходить с ума?

Мари закрыла глаза и быстро открыла их, но ведение не исчезло. Сын главы клана продолжал лежать на кровати.

Он спал на боку, немного согнув ноги в коленях. Наверно Маркус зашел к ней сразу после дел за пределами особняка, потому что был в верхней одежде.

Утренние лучи солнца играли бликами на правильном, благородном лице и черных волосах Маркуса. Трудно не залюбоваться мужественной красотой главы клана. Ядовитой красотой...

Вот именно!

Мари неожиданно для себя разозлилась.

Привлекательность, обаяние Маркуса – смертельный яд. Он проникает под кожу, в кровь, мигом разносится по венам, воспламеняя их. Подчиняет. Безвреден для жизни пока источник яда держит при себе. Но когда выкидывает тебя на помойку, словно не нужную вещь, зараза начинает убивать. Медленно и мучительно. Кажется, пытка будет длиться вечно, а противоядия не существует.

'Хватит! Пора вырасти и перестать быть наивной соплячкой! Я больше не поведусь на красивое лицо и колдовские чары. Довольно! Я не прекращу страдать, не забуду Маркуса еще долгое время. Но нельзя поддаваться надежде. Надеяться, что все поменяется, он изменится. Глупо. Любовь ослепляет, заставляет идти на поводу. Пора это прекратить!'.

Мари уперлась Маркусу ладонями в грудь и толкнула к краю постели. Будь она смертной девушкой, ей бы с трудом удалось даже сдвинуть его с места. Но хрупкость вампира обманчива. К тому же сын главы клана спал, а значит, находился в полностью расслабленном состоянии, не оказывал сопротивления. Поэтому Мари легко удалось столкнуть его на пол.

На секунду Мари замерла, испугавшись гнева сына главы клана. Но тут же успокоилась. Он заслужил. Пусть кричит, наказывает. Плевать. Пусть знает, что она больше не зависима от него и может выставить за дверь.

– Твою мать, женщина! Ты обнаглела?! Совсем с катушек съехала?! – послышался громкий, недовольный голос из-за кровати.

Мари подсела к краю.

Маркус, морщась и держась за затылок, сел на полу и прижался спиной к прикроватной тумбочке.

– Ты убила меня, – усмехнулся он, убирая руку от головы и смотря на окровавленные пальцы.

– Пустяки, ты не умрешь от этой царапины.

– Я не про нее, а про твой поступок. Откуда только смелость взялась... Слушай, закрой штору, солнце слепит, – Маркус сощурился и вытянул ладонь, загораживаясь от ярких лучей.

– Убирайся! – тихо, но четко сказала Мари. Слова довались с трудом, но иначе нельзя. Она хоть сейчас должна быть сильнее и обязана наконец поступить правильно. – Больше никогда не заходи в мою спальню и не подходи ко мне!

– Мне нравится, когда у хрупких, слабых девушек есть коготки и стержень, прячущиеся в глубине души. Это будоражит.

– Уходи, – повторила Мари, сминая мягкую и гладкую ткань одеяла, попавшуюся под пальцы.

– Ты так разозлилась, потому что я лег в твою постель, не сняв плащ и обувь. Извини, – в голосе Маркуса прозвучал сарказм.

– Ты прекрасно знаешь почему! Покинь мою спальню наконец!

– Хорошо, только не нервничай, – он поднялся на ноги и направился к двери. Затем, так и не обернувшись, ушел.

Сын главы клана не оправдывался, не пытался успокоить ее. Он лишь издевался. Эгоист и сволочь!

Сдавило горло, из глаз брызнули слезы.

Мари уткнулась лицом в подушку и зарыдала.

Много лет она любила Маркуса. Радовалась, лишь видя его. Теперь будет пожинать плоды разбитой любви и убитой надежды. Впереди только боль и агония. Тьма выхода, из которой уже не будет.

* * *

– Ты раньше не рассказывала о парне. Давно встречаетесь? – спросила миссис Блэйк, раскладывая на обеденном столе вилки.

– Около месяца, – Дон весь день пребывала в эйфории, словно плавала в тумане. Хотела скорее увидеть Маркуса. Ни о чем другом больше не могла думать.

– Ты вся светишься, словно расцвела, – с улыбкой заметила мать. – Влюбилась? Неужели такие сильные чувства?

– Да. Словно наваждение. Маркус такой классный... – Дон мечтательно вздохнула, представив перед глазами его образ, и принялась ставить тарелки.

– Он красивый? – за край кофты дернула младшая сестра. В больших, зеленых, любопытных глазах ребенка горел интерес.

– Чертовски красивый, – улыбнулась Дон и присев возле Доры на корточки, поправила воротник ее розового платьица.

– Он принц? У него есть белый конь?

– Еще какой принц, – усмехнулась Дон. – Правда конь у него черный и железный, но ничем не хуже настоящего.

– Я тоже хочу парня. Все жду, он не приходит, – Дора насупилась и тяжело вздохнула.

– Твой принц обязательно придет. Просто надо вырасти, – тепло произнесла Дон и положила ладонь на плечо сестры. – Не переживай. Ты красавица. У тебя будут самые лучшие парни. Поверь мне.

– А когда твой придет? Хочу на него посмотреть.

Дон бросила взгляд на часы, висевшие на стене. Сердце радостно и волнительно забилось в предвкушении.

– С минуты на минуту. Нужно поторопиться. Быстрее накрывать на стол.

Ровно в семь раздался дверной звонок. Словно на крыльях, Дон полетела открывать. Распахнула дверь. На крыльце стоял Маркус. Сердце дрогнуло, сладко защемило.

– Привет, – улыбнулся он. В его руках Дон заметила длинную коробочку.

– Привет. Что это?

– Сюрприз. Потом покажу, – уголки губ Маркуса таинственно вздернулись.

– Заходи, – Дон отошла от двери, пропуская его внутрь.

Маркус вошел в дом. Осматриваясь, размотал шарф и с иронией спросил:

– Твоя мама не слишком строгая, а то я немного боюсь?

– По сравнению с папой она ангел.

– Да? – глаза Маркуса странно блеснули.

– Ага. Но папа в очередной командировке и тебе не получится с ним познакомиться.

– Уверен мы с ним еще увидимся.

– Думаю, узнав тебя поближе, он не станет доставать ружье.

– Боюсь, он не только достанет, но и выстрелит, не думая, лишь только увидев меня, – усмехнулся Маркус, вешая плащ.

– Да перестань, – улыбнулась Дон. – Идем за мной, провожу в столовую.

* * *

Беглым взглядом рассматривая скромную, но уютную обстановку дома, Маркус шел вслед за Дон.

В столовой за квадратным столом, покрытым бежевой скатертью, сидели женщина и маленькая девочка. Маркус узнал их. Они вместе с Дон были запечатлены на снимке в газете двухгодичной давности.

Жена охотника казалась волевой, строгой женщиной, но гибель сына оставила свой отпечаток. Навсегда поселила боль и горечь в блеклых, серых глазах Синтии Блэйк. Вряд ли когда-нибудь она сможет полностью оправиться от столь ужасной потери.

Младшая сестра Дон улыбалась и с любопытством рассматривала Маркуса.

Столовая представляла собой небольшую комнату с бледными бежевыми обоями. Двумя окнами с полупрозрачным тюлем и шторами в тон стенам. На побеленном потолке висела шестирожковая люстра. Кроме стола и стульев больше никакой мебели. Все просто, но для небогатой семьи неплохо. Маркуса с детства окружала богатая обстановка. Дорогая в большинстве антикварная мебель, изящные предметы интерьера. Он привык и роскоши и поэтому обстановка дома Дон угнетала. Казалась серой и пресной.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался Маркус.

– Здравствуй, – обвела пристальным взглядом миссис Блэйк. – Присаживайся.

Она указала на стул напротив. Маркус сел, положив коробку на колени. Дон заняла место рядом на соседнем стуле.

– Я Дора, – самая младшая из семейства Блэйк протянула через стол ручку.

– Маркус, – он осторожно пожал маленькие пальчики. – Очень приятно познакомиться со столь милой юной леди.

Дора буквально засветилась от счастья.

– Вы действительно красивый. Если бы Дон не заняла вас, то я бы забрала себе, когда выросла. Вы были бы только мой принц.

– Я смотрю, ты маленькая собственница, – усмехнулся Маркус.

– Не обращай внимания, – улыбнулась Дон и положила руку на его тыльную сторону ладони, которую он держал на столе.

– Угощайся, Маркус, – миссис Блэйк кивнула на приготовленную еду. – Можем предложить салат из шпината и зелени. Он состоит из красного перца, шпината, чеснока, зелени. Вегетарианский, поэтому на любителя.

Маркус бросил взгляд в салатницу. Одна некая зеленая субстанция не вызывала доверия, а чеснок – яд для вампира.

– Могу положить салат из говядины с сыром, – продолжила миссис Блэйк.

Наличие мяса порадовало больше.

– Второго салата, пожалуйста, – вежливо попросил Маркус, протянув матери Дон тарелку.

– Конечно.

Она, несмотря на протесты Маркуса и заверения о том, что он успел поужинать дома, положила еще кусок жареной курицы и ложку картофельной запеканки.

Сын главы клана обреченно посмотрел в тарелку и взял вилку. Радовало, что притворяться примерным смертным парнем осталось недолго.

Подцепил немного салата. На счастье запаха чеснока не чувствовалось. Значит салат из мяса не отравлен ненавистным, пахучим растением. Медленно прожевал и проглотил.

Вампиры могли, есть человеческую пищу, но в малых количествах. В больших она не усваивалась организмом. Маркус различал вкус смертной еды, но он не привлекал, не доставлял удовольствия.

– Чем занимаются твои родители? – спросила миссис Блэйк, накладывая Доре запеканки.

– Отец – бизнесмен, – ответил Маркус, ковыряясь вилкой в тарелке.

– А мать?

Он замер и смотря пустым взглядом, ответил:

– Она умерла, когда мне было восемь. Ее убили...

Мысленно Маркус грязно выругался.

Почему упоминание о матери это всегда либо, словно удар подых или тупой нож в сердце? Когда эти чертовы боль и воспоминания отпустят?

– Какой ужас... – Дон ободряюще сжала его пальцы. Маркус едва подавил желание оттолкнуть эту смертную. Уж ее жалость и сочувствие ему точно не нужны. Даже больше – противны.

– Прости, не знала... – виновато ответила миссис Блэйк. Она тоже погрустнела. Наверно вспомнила о своей потере. Чтобы направить разговор в другое русло, спросила:

– А чем ты занимаешься? Работаешь? Учишься?

– Помогаю отцу, – положив вилку и бросив взгляд на висевшие на стены часы, ответил он. Стрелки неумолимо двигались к половине восьмого. До шоу осталось несколько секунд. Уголки губ насмешливо вздернулись. – Мусор убираю.

Семейство Дон, за исключением мирно поедавшей запеканку Дон, замерло. Мать и дочь недоуменно переглянулись.

– Причем здесь мусор? – сдвинула брови миссис Блэйк. Женщина напряглась. На ее лицо легла тень. Маркус чувствовал, что она встревожилась. Неужели заподозрила? Интересно, а ее Эрик в посвятил в свою тайну? Признался, что охотится на вампиров?

– Сейчас объясню, – ровным и спокойным голосом ответил он.

В эту секунду раздался долгий дверной звонок.

– Пойду, посмотрю, – Дон встала из-за стола и вышла из столовой.

– Странно, мы больше никого не ждем, – тревога миссис Блэйк усилилась.

Маркус откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу и прислушался.

– Кто там? – услышал голос Дон.

– Доставка пиццы.

– Мы не заказывали.

– Нам дали ваш адрес...

Послышался звук открываемой двери.

Маркус улыбнулся.

Началось.

Глава 8

Дон открыла дверь. По спине пробежал холодок. На разносчиков пиццы стоящие на пороге парни были не похожи.

Один блондин в черном полупальто. На удивление кареглазый. Это резко констатировало со светлыми волосами и кожей.

Второй русоволосый, с темно-серыми глазами. В бежевом двубортовом плаще с черными пуговицами.

Оба привлекательные. Также от обоих веяло опасностью и холодом.

Дон почувствовала неясную тревогу.

– Кто вы такие? Уходите! – хотела захлопнуть дверь, но сероглазый просунул в проем ногу.

– Негостеприимно, дорогая, – прошептал он, хищно улыбнувшись. Распахнул дверь, схватил Дон за плечи и зажал ей рот рукой.

Страх липким потоком прошелся по спине. Сердце казалось, остановилось от испуга.

Кто они такие? Что им нужно?

Дон не знала ответов.

Сероглазый вошел и грубо прижал Дон к себе спиной.

– Сейчас повеселимся, дорогуша, – кожу возле виска обожгло его горячее дыхание, заставив сжаться.

Блондин закрыл дверь. Этот звук казалось, прозвучал как приговор.

В гостиную вошла мать. Увидев незнакомцев, схвативших дочь, она побледнела и застыла мраморной статуей. Из-за ее спины испуганно высунулась Дора.

– Ч...то происходит? Кто вы? Что... вам нужно? – голос матери дрожал.

– Слишком много вопросов, дамочка, – отозвался сероглазый. – Твоему мужу не следовало охотиться на нас.

Охотиться?

Дон не понимала, что это значит. Но мать похоже знала, потому что побледнела еще сильнее и прижала к себе Дору.

– Не трогайте детей, умоляю. Они не знают, – взмолилась мать.

По щекам Дон потекли теплые дорожки слез. Она ни черта не понимала. Близкие в опасности. Маркус в опасности. Не хватало, чтобы они пострадали. Эти парни настроены серьезно. Наверно они преступники. Но каким образом отец насалил им?

– Не нам решать, – в голосе сероглазого послышалась насмешка.

В гостиную вошел Маркус. Дон замерла, увидев его.

Что если эти ублюдки убьют его или покалечат?!

Дон задергалась в руках сероглазого. Но он усилил хватку и процедил на ухо:

– Стой смирно, не то сверну шею младшей сестренке.

Она замерла, боясь вздохнуть. Холод ледяной змейкой скользнул по позвоночнику. Только не Дора...

Мир завертелся перед глазами, пол стал уходить из-под ног, когда блондин иронично бросил, обращаясь к Маркусу:

– Что дальше, господин?

– Давай их на диван и потолкуем.

Это был уже не тот обаятельный парень, с которым Дон познакомилась в сувенирной лавке. Перемена оказалась резкой и неожиданной. Настоящее лицо Маркуса внешне пускай и оставалось красиво, душа оказалась мертвой и покрытой льдом.

С Дон слетели розовые очки. Перед ней стояло чудовище. Равнодушный, холодный и опасный монстр. Самое страшное, что ее близкие в его руках, а спасения ждать неоткуда. Это конец.

Сероглазый толкнул Дон на диван, где уже жались друг к другу до смерти напуганные мать и сестра.

Маркус сел напротив на журнальный столик, закинув ногу на ногу. Положил рядом белую коробку. Если вначале Дон хотела узнать, что в ней. Сейчас она надеялась этого не делать. Дон была уверена – сюрприз, спрятанный в ней ей не понравится.

Глаза Маркуса были холодными, безразличными, насмешливыми, а в глубине плавало чувство триумфа. Он праздновал победу. Только в чем она заключалась, Дон до сих пор не понимала.

Ее заколотило крупной дрожью. Она почувствовала озноб. Холод поражал каждую клеточку тела. Стало немного легче и теплее, когда мать крепко сжала ее ладонь, словно говоря, что все будет хорошо. Они еще живы. Нельзя сдаваться и хоронить себя раньше времени.

– Зачем, Маркус?! Что вам нужно? Кто вы? – спросила Дон, стараясь найти в глазах черноглазого парня, хоть толику тепла. Но видела лишь лед, безразличие и тьму.

Странно, но сейчас Дон оказалась вдвойне обескуражена. Казалось мозг взорвется от недостатка объяснений и непонимания причины ужаса, творящегося с ней и ее близкими.

Она вспомнила, что познакомилась с Маркусом только вчера. Но почему весь сегодняшний день думала, что они вместе уже месяц? Думала, что любит... Он несомненно понравился ей, но о любви еще речи быть не могло. Так почему? Что Маркус сделал? Он гипнотизер?

– Я сейчас все объясню, – голос Маркуса звучал спокойно и добродушно. Но Дон чувствовала опасность. Этот парень жесток. Вряд ли милосердие и доброта входило в набор его качеств. Дон ощущала липкую тьму, обволакивающую его. Он снял маску, в которой появился в магазине и теперь предстал во всей своей дьявольской красе. – За весь спектакль, наш визит к вам, благодарите своего отца, мужа – Эрика Блэйка. Он совершил огромную ошибку. Оказался неаккуратен и попался. Грубо говоря, засветился. Подставил вас. Миссис Блэйк понимает, о чем я, верно?

– Ты будешь гореть в аду, чудовище! – зло выплюнула она. Когда Дон бросила вопросительный взгляд, желая получить объяснения, она отвернулась.

– Мама, что происходит?! Чем занимается отец?! – нервы Дон не выдерживали. Она обязана наконец узнать правду. – Хватит тянуть, скажите кто-нибудь?!

– Твоего брата действительно убило сверхъестественное существо. Эрик узнал и стал охотником на нечисть. Он перешел нам дорогу, теперь должен умереть. Мы вампиры, дорогая, – ровным голосом, с насмешливой полуулыбкой пояснил Маркус.

Дон показалось, что из легких выбили весь воздух. Она начала задыхаться. Не могла пошевелиться, тело застыло, словно его залили цементом.

Она много раз приходила к мысли, что Эндрю убило не животное, а что-то потустороннее, но не была готова встретиться с этим лицом к лицу.

Теперь Дон осознала весь ужас происходящего. Ей казалось она летит в бездну, из которой нет выхода.

– Вводная часть окончена, – добродушие исчезло из голоса Маркуса. Появились холодные металлические нотки. – Сейчас вы наберете номер Эрика, и я позову его к нам. Он все время работает, устает. Вы ведь наверное соскучились? Пусть семья воссоединиться. Посмотрите я тоже умею делать добрые дела.

Маркус жестко усмехнулся.

– Да пошел ты! – дрожащим, но твердым голосом прошипела Дон, сжав руки в кулаки. Как же сильно хотелось ударить этого ублюдка и стереть с его порочных губ усмешку.

– О, милая, – Маркус, словно не услышал ее слов. – Совсем забыл о подарке.

Дон судорожно вздохнула и вжалась в спинку дивана. Сердце кольнуло, словно иглой.

Маркус встал, взял коробочку, снял крышку и извлек на свет темно– бордовую, почти черную розу.

Внутри Дон все оборвалось. Страх удушливой волной пробежался по телу.

Снова роза, снова послание...

– В природе не существует по-настоящему черных роз. Поэтому их заменяют темно-бордовые. Для получения истинного черного цвета можно было выкрасить цветок в специальном растворе или заказать. Но я пришел к выводу, что не тронутая химией, выращенная с любовью и заботой в саду моего дома, более живая и настоящая. Итак, дорогая, скажи, о чем говорят подаренные черные розы?

Дон сглотнула.

– Они означают мятеж и силу, но никогда привязанность.

– А еще?

Дон молчала, опустив глаза. По щекам покатились слезы.

– Говори! – в голосе вампира прозвучали стальные нотки.

– Это символ... смерти, траура. Черный означает конец... – давясь слезами, закончила Дон.

– Умничка, – Маркус кинул ей розу на колени и жестоко прибавил:

– Номер Эрика, иначе прольется кровь. Вы ведь не хотите умереть?

Миссис Блэйк протянула мобильный телефон.

– Подавись, ублюдок, – злобно процедила она, гладя по голове замеревшую от страха младшую дочь.

– Повежливее в выражениях, леди, – едко ответил Маркус, прижимая телефон к уху. – Я и разозлиться могу.

* * *

Маркус слушал долгие гудки. Охотник не спешил брать трубку.

Краем глаза заметил, как Джесси присел на корточки перед плачущей Дорой. Миссис Блэйк испуганно, с тревогой посмотрела на блондина и инстинктивно сильнее прижала к себе младшую дочь. Девочка, всхлипывая и давясь слезами, посмотрела на Джесси.

Он прижал палец к губам и прошептал:

– Тихо.

Друг явно применил гипноз. Дора затихла, расширив большие глаза. Затем послушно вытерла слезы маленькими кулачками.

Джесси порой слишком добр и сентиментален. Однозначно ему стало жалко девчушку, и он поспешил успокоить ее.

Еще один долгий гудок и Маркус услышал в трубке голос, заставивший губы растянуться в саркастичной улыбке:

– Синтия, я же просил не звонить мне!

– Извини, дорогой, но обстоятельства сложились так, что по-другому нельзя, – язвительно ответил Маркус. – А я тебя предупреждал.

– Кто это? Где моя семья? – взволнованно спросил Эрик, тяжело задышав.

– Не узнал? Освежу память. Помнишь встречу неподалеку от клуба?

– Если с головы моих родных упадет хоть волос... – угрожающе процедил охотник, почти срываясь на крик.

– Поверь, с них упадет не только волос, я выпотрошу их, словно тушки свиней, если в течение получаса ты не приедешь домой. Начну с младшенькой. Время пошло, охотник, – после этих слов Маркус сбросил вырез. Теперь оставалось ждать.

* * *

Не прошло и двадцати минут, как Эрик приехал. Лицо охотника, словно белое полотно бумаги, губы поджаты. В глазах плескался страх. Мужчина панически боялся потерять семью.

– Все в сборе, можно начинать, – улыбнулся Маркус и посмотрел на Эрика, которого крепко держали, стоящие по бокам Дерек и Джесси. – Возле клуба я давал шанс, но ты не послушал. Не поверил. Теперь пожинай плоды своей ошибки. Ты заставил меня идти на крайние меры.

– Тебе не нужны они, только я. Оставь семью в покое, – с болью в голосе попросил охотник.

– Поздно, Эрик, поздно. Надо было раньше думать. А теперь смотри и наслаждайся зрелищем, – Маркус подошел к мужчине и, схватив за горло, процедил на ухо:

– Смотри и знай, в этом виноват только ты!

Он отпустил шею Эрика и отошел. Охотник с застывшим лицом, до крови прикушенной губой, с отчаяньем от безвыходности и беспомощности в глазах, смотрел на близких.

Маркус присел на корточки, рядом с дрожащей от страха Дон и с наигранной теплотой спросил:

– Солнышко, почему дрожишь, как птичка, пойманная в клетку? Не нравится подарок? Я старался, выбирал самую красивую розу. Отнесись с благодарностью. Возьми хотя бы в руки.

Дон не шевелилась, перестав даже дышать.

– Возьми! – потребовал угрожающе.

Дон нерешительно, подрагивающей рукой обхватила стебель.

Маркус тепло улыбнулся, нежно провел по дрожащей руке, нервно сжимающей цветок, и крепко сжал тонкие пальцы Дон, заставив ее вскрикнуть от боли. По гладкой коже потекла кровь. В воздухе запахло приятным, будоражащим запахом с толикой металла, приправленным ароматом страха. Изысканное блюдо.

Маркус потянул носом. Вынул розу и положил на подлокотник дивана. Провел языком по ладони Дон, слизывая кровь, выступившую из ранок от острых шипов. Прикрыл глаза от блаженства, но заставил себя выпрямиться и переключить внимание на миссис Блэйк.

Резко намотал длинные, местами поседевшие волосы женщины на руку. Дора крепко вцепилась в мать и вновь залилась слезами. Пришлось гипнозом заставить девочку замолчать и отодвинуться на самый край дивана. На детскую психику влиять не сложно. Даже тратящаяся на это энергия была неощутима.

Маркус грубо заставил миссис Блэйк опуститься на колени напротив мужа. По щекам женщины текли слезы, но она стойко молчала.

– Не трогай ее, умоляю. Неужели в тебе нет и толики человечности?! – вскричал Эрик.

– Не взывай к моей совести и милосердию. Сейчас я ничего не чувствую, не ощущаю жалости, – эти слова являлись правдой. Маркус ничего не ощущал кроме пустоты в душе, лишь желание наказать охотника.

Одним резким и быстрым движением свернул Синтии Блэйк шею. Отпустил тело и оно безвольной, сломанной куклой упало на пол.

– Неееет!

За спиной раздался крик Дон. В воздухе запахло нестерпимой болью и отчаяньем.

Маркус повернулся к старшей дочери семейства Блэйк.

– Не смей трогать детей, мразь! – истошно закричал Эрик и дернулся из хватки вампиров, но тут же получил от Дерека сильный удар в солнечное сплетение. Он задохнулся и словно рыба, выброшенная на берег хватал ртом воздух. По лицу, которое время уже успело одарить морщинами, потекли слезы.

Глаза Дон заволокло пеленой невообразимого ужаса и горя. Она не могла выговорить и слова. Лишь бессвязные звуки срывались с дрожащих, полных и красивых губ.