Текст книги "Путь во тьму (СИ)"

Автор книги: Светлана Смирнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Маркус крепко сжал рукоять пистолета.

Отец вздохнул.

– Понимаю, оборотень, оружие напомнили...

– Не нужно говорить об этом! – отрезал Маркус, слегка повысив голос. – Не хочу слышать!

– Завтра ближе к вечеру жду тебя в кабинете, введу в курс дела, которым ты займешься. А сейчас иди, отдыхай. Советую хорошо выспаться.

– Да, отец, – кивнул Маркус и направился к выходу из подвала.

* * *

Маркус повернул ручку двери, ведущей в спальню, и обернулся, услышав шаги. По коридору шла девушка. Симпатичная блондинка. Он узнал в ней Мари – милую скромницу, с которой вместе учился в детстве. Маркус никогда не обращал на нее особого внимания и только сейчас заметил, как она выросла, похорошела.

Поравнявшись с ним, Мари рассеянно кивнула. Маркус в ответ улыбнулся и склонил голову на бок, с интересом рассматривая блондинку.

Она смутилась, отвернулась и прибавила шаг. Маркус смотрел ей вслед, пока она не скрылась за углом.

Ее смущение, симпатичная мордашка, зацепили Маркуса. В голове начал зарождаться план. Эта милая малышка в скором времени должна удовлетворить его потребности и стать на ночь гостьей его постели.

– Мари довольно привлекательная, не находишь?– не оборачиваясь, спросил Маркус, зная, что за спиной стоит Джесси.

– Не стоит, она слишком чувствительна и влюблена в тебя с детства. Мари не понравятся твои игры, это убьет ее. Лучше не приближайся к ней.

Маркус повернулся к другу и облокотился о стену.

– Влюблена? – губы растянулись в едкой усмешке.

– Только слепой бы не заметил, как Мари смотрит на тебя. Причем это длится уже не один год, – хмыкнул Джесси и взъерошил светлые, почти белые волосы.

– Любопытно... – задумчиво протянул Маркус. – А в постели она также нежна и ласкова... Нутром чую, она невинна...

– Не трогай ее, ты только разобьешь ей сердце. Тебе достаточно отношений на одну ночь, после которой ты выкидываешь девушек, как использованный и больше неинтересный товар, а Мари нужно нечто большее. Она романтична и хочет настоящей, взаимной любви. Мари ранима и с трудом сможет оправиться, после того как станет тебе неинтересна и ты выкинешь ее.

– Осторожнее со словами, Джесси, еще немного и я подумаю, что ты сам неровно дышишь к малышке Мари, – Маркус заглянул в карие глаза друга.

– Она просто не такая, как шлюшки, которых ты зачастую тащишь в постель. Не хочу, чтобы ты испортил ей жизнь.

– Позволь мне самому решать, как поступать. Я привык, получат то, чего хочу. К тому же Мари не мешает понять, что жизнь это не сказка. Пора перестать верить в романтику и наконец снять розовые очки.

– Ты сволочь, Маркус, по крайней мере, по отношению к девушкам, – добродушно бросил Джесси. – Если бы ты не был моим другом, и я не знал твоей лучшей стороны, то дал бы в морду.

– Ударил бы сына главы клана? Не побоялся бы последствий? – с сарказмом спросил он.

– Ах, простите, господин, я забыл, что вы неприкосновенное лицо, – Джесси шутливо поклонился.

– Хватит кривляться, – резко, но беззлобно отозвался Маркус. – Завтра ты будешь мне нужен. Теперь у нас будет шанс поработать на благо клана.

– Отец наконец позволил тебе, стать его правой рукой?

– Да, а ты станешь моим помощником.

– Рад служить вам, – весело произнес Джесси, вновь поклонившись.

– Вали отсюда, клоун. Вечером я свяжусь с тобой, – усмехнулся Маркус и вошел в спальню.

Комната была погружена во мрак.

Маркус подошел к кровати и включил ночник, стоящий на тумбочке. Спальню осветил приглушенный, тусклый свет. Снял толстовку и бросил на спинку постели. Скинув кроссовки, лег поверх покрывала. Протянул руку и взял с тумбочки фотографию в золотистой рамке. В объектив улыбалась красивая, статная, темноволосая девушка. Мама... Маркус несколько минут всматривался в родные, знакомые черты матери. Как же он жалел, что может видеть ее лишь на фото... Как же сильно ее не хватало рядом... Но он отомстит за ее смерть. Будет убивать всех кто пойдет против его собратьев.

Сегодня наступил день, которого Маркус ждал с самого детства, но что-то непривычно тяготило душу. А именно воспоминания...

Он положил рамку с фото на грудь и закрыл глаза.

Картинки из прошлого явственно всплывали из памяти, словно все произошло вчера...

Восемь лет назад

– Дорогой, хочешь я куплю тебе книжку со сказками? – спросила мать, с интересом поглядывая на книжный лоток. – Помнишь, ты любил, когда я читала тебе перед сном.

– Нет, я уже не маленький, мне девять, – твердо ответил Маркус и вырвал ладонь из пальцев матери. – Отец сказал, что я стану воином и буду помогать клану. Это мой долг.

Она присела возле него корточки и, положив руки на плечи, заглянула в глаза.

– Нельзя во всем слушать Томаса. Он отвой отец, мой муж и я безумно люблю его... Но я не согласна с его воспитанием. Томас хочет достойного наследника и помощника. Но он не понимает, что убивая в тебе все самое хорошее, превращает в бездушного и холодного монстра, лишенного чувств. Тирана и деспота. А я не хочу такой судьбы для тебя и не позволю Томасу... Запомни... – мать положила ладонь на грудь сына и провела пальцами другой руки по щеке. – Головой думать правильно, но иногда надо прислушиваться и к сердцу. Я хочу, чтобы ты мог любить...

– Любовь – это слабость и уязвимость, – сухо ответил Маркус.

– Милый мой мальчик, – со слезами в голосе прошептала мать, смотря с сочувствием. – Ты так молод, но сколько в тебе тьмы и холода. Нельзя быть таким. Да, ты должен быть сильным, решительным и жестоким к врагам, но для тех, кто дорог ты должен хранить тепло в сердце, им нельзя причинять боль. Помни, это пожалуйста.

– Зачем? Я не хочу быть слабым! – резко и недовольно ответил Маркус и отступил от матери на шаг.

Она устало и обреченно вздохнула.

– Тогда скажи, кто я для тебя? Просто мама, женщина родившая тебя? Ты ничего не чувствуешь ко мне?

Маркус виновато опустил глаза, а затем поднял взгляд и твердо сказал:

– Прости... Я не хотел обидеть... Я люблю тебя, – он крепко обнял ее, почувствовал как она расслабилась.

Все хорошо, дорогой. Главное не позволяй холоду завладеть твоим сердцем, умоляю, – мать поцеловала его в макушку, поднялась на ноги и весело прибавила:

– Поехали домой, иначе Томас будет волноваться. До особняка путь не близкий. Да и Калебу наверно надоело нас ждать. Мы гуляем по торговому центру больше часа.

Маркус кивнул. Мать взяла его за руку, и они направились к выходу, мимо различных торговых отделов.

Возле автоматически открывающихся дверей стоял Калеб. Хмурый, в темной одежде охранник, приставленный отцом к жене и сыну.

Глава клана никогда не разрешал им гулять без сопровождения и всегда посылал с ними кого-то из подчиненных. Зачастую Калеба. Он не был чистокровным вампиром, но его обратили более трехсот лет назад и отец Маркуса всецело ему доверял. Он знал, если понадобится, Калеб отдаст жизнь за госпожу и наследника, будет защищать их до последнего удара сердца.

– Извини, мы заставили тебя ждать, – обратилась мать к охраннику. – Но мог бы и с нами пройтись, а не стоять здесь.

– Увольте, госпожа Миранда, – поморщился Калеб. – Ненавижу ходьбу по магазинам, да и прекрасно понимаю, что вам нужно хоть иногда капельку свободы. Знаю, вам не нравится, что глава клана, когда вы выбираетесь на прогулку, заставляет везде сопровождать вас.

– А если бы в торговом центре на нас напали охотники или оборотни? – усмехнулась мать.

– Исключено. Слишком людно, но теперь мне действительно нельзя отходить от вас. На улице опаснее и начинает смеркаться, – ответил Калеб и забрал у госпожи бумажный пакет с покупками. – Хотите еще прогуляться или...

– Мы едем домой.

Калеб молча кивнул.

Все трое направились к припаркованному на стоянке черному, блестящему 'Фольксвагену'.

Навстречу шла пожилая женщина в красном берете и вельветовом пальто. Увидев Маркуса, она тепло улыбнулась, остановилась и умильно просюсюкала:

– Какой милый, красивый мальчик. Угощу тебя конфеткой, – она начала рыться в своей сумке, противного темно-коричневого цвета.

Маркус скривился от отвращения и недовольно сдвинул брови. А когда старушка протянула ему завернутую в яркую обертку сладость, выбил ее из рук.

– Мне это не нужно! – процедил сквозь зубы. За что получил не сильный, но весьма ощутимый подзатыльник от матери.

– Веди себя прилично, – прошипела она и обратилась к растерянной пожилой женщине:

– Простите, миссис. Мой сын просто несносен и обязательно будет наказан.

Затем мать подтолкнула Маркуса, чтобы он шагал дальше.

– Не смей больше вести себя так грубо и невоспитанно, – упрекнула она, открывая заднюю дверь автомобиля. – Проявляй хоть каплю уважения.

– Люди – глупое стадо и пища, – упрямо заявил Маркус, усаживаясь на сиденье.

– Они живые существа, – устало вздохнула мать, садясь рядом. Калеб захлопнул дверцу, занял место водителя и завел мотор. – Нельзя быть настолько жестоким.

– Прости... но не нужно больше нравоучений на сегодня, – твердо и настойчиво сказал Маркус, встретившись с карими глазами матери.

Она на несколько секунд застыла, с болью во взгляде, рассматривая сына. Потом отвернулась и едва слышно прошептала:

– Ты разрываешь мне сердце, Маркус...

Помолчав, добавила:

– В любом случае нельзя открыто выражать пренебрежение и неприязнь к смертным. В глазах людей ты человек. Значит, и вести себя должен подобающе, иначе ненароком можешь выдать свою настоящую сущность. А мы бережем в тайне наше существование, ты сам это прекрасно знаешь.

Маркус вздохнул и откинулся головой на спинку сиденья. Он не собирался никому из людей открывать свое истинное лицо. Об этом матери не стоило беспокоиться. Его учат контролировать свою природу. Но случись подобное, любой смертный, который узнает об их существовании, должен умереть. Таковы законы.

Маркус бросил взгляд в окно, где мимо проезжали машины. До дома еще далеко...

Калеб неожиданно нажал на тормоза и остановился.

– Что случилось? – обеспокоенно спросила Миранда, приподнимаясь на сиденье и оглядываясь.

– Пробка и похоже длинная. Мы здесь полчаса простоим, не меньше.

– Только этого не хватало,– вздохнула мать Маркуса и опустила стекло. – Я узнаю это место, если мы въедем в арку между теми двумя зданиями, можем дворами объехать пробку.

– Давайте, попробуем, – Калеб стал осторожно выезжать из ряда, скопившихся автомобилей.

Миранда, постукивая пальчиками по кожаной обивке сиденья, достала мобильный и набрала номер главы клана. В ответ раздались долгие гудки.

Маркус повернулся к заднему стеклу. От вереницы машин отделилась серая, старенькая 'Хонда' с затонированными стеклами, и поехала за ними.

'Наверно они тоже не хотят ждать...' – подумал он. Но в сердце поселилась неясная тревога.

– Томас, у нас все хорошо. Мы недалеко от Грин-Парка, на дороге пробка, чтобы не ждать, мы поехали дворами... – услышал Маркус отрывок разговор матери с отцом. Но после полностью переключил внимание на странный автомобиль, ехавший за ними и вызывающий опаску. Маркус затаив дыхание, и крепко вцепившись в спинку сиденья, следил за ним. Напряжение не отпускало. Плохое предчувствие усиливалось и с каждой секундой сильнее сдавливало грудь.

Калеб свернул за угол. Маркус замер, ожидая, когда 'Хонда' последует этим же маршрутом. Пальцы сжимающие, обтянутое кожей сиденье, начали неметь. Минута, две, но серый автомобиль так и не появился.

Маркус облегченно выдохнул и отвернулся от окна. Напряжение ушло. Значит показалось. Машина не преследовала их, просто водитель тоже не хотел стоять в пробке. Дальше их дороги разминулись, и он свернул в другой двор.

Раздался резкий, шаркающий звук, заставив Калеба нажать на тормоз, а Миранду тревожно оглядеться и растерянно проговорить в трубку:

– Что-то случилось с машиной, наверно с колесом...

Чувство тревоги вернулось. Маркус вновь повернулся к заднему окну, ожидая увидеть позади серую 'Хонду'. Но ее там не оказалось.

Может случайность? Просто спустило колесо, и опасаться нечего?

– Пойду, посмотрю... – Калеб открыл дверцу и вышел из машины.

– Сиди здесь, – бросила сыну мать и, продолжив разговор с отцом, начав объяснять, где они находятся, покинула салон.

Маркус выглянул в окно, рассматривая местность.

Глухой двор. По бокам высокий бетонный забор. Прямо виднелся въезд в другие дворы через арку, находившуюся между потрескавшимися зданиями, по– видимому старого завода.

В голове вспыли часто повторяемые отцом слова:

'При любых проявлений признаков опасности, нужно оставаться начеку. Нельзя расслабляться. Лучше подстраховаться, чем потом, когда не ожидаешь подвоха, тебя ударят в спину'.

Маркусу не нравилась сложившаяся ситуация. Предчувствие беды словно вцепилось в сердце стальными, острыми когтями и не хотело отпускать.

Он взялся за ручку двери и, проигнорировав запрет матери, вышел на улицу.

Волосы взъерошил ветер и холодом прошелся по коже. Застегнув курточку до самого горла, Маркус обошел автомобиль и встал возле матери и Калеба, склонившихся над одним из передних колес 'Фольксвагена'.

Сердце забилось быстрее, в хаотичном рваном ритме, когда Маркус увидел, торчащий из шины нож с золотистой, витиеватой рукоятью с выбитым рисунком волка, готовящегося к прыжку.

Это все не случайность... Ловушка!

Внутри все оборвалось, пульс участился и тяжелым эхом отдавался в ушах. Дыхание с хрипом начало вырываться из легких.

Оборотни загнали их в западню. В тихое безлюдное место, идеальное для убийства...

Мать выпрямилась, и беспокойно оглядываясь по сторонам, схватила Маркуса за руку и крепко прижала к себе.

– Чертовы вервольфы! – процедил Калеб сквозь зубы и, выхватив пистолет, обвел местность внимательным и настороженным взглядом.

Маркус почувствовал едва уловимый, дразняще щекочущий ноздри незнакомый запах неизвестных существ. Раньше он никогда не встречал оборотней вживую, знал о них лишь теоретически из рассказов отца и учителя. Но теперь он будет знать, как они пахнут, и всегда сможет различить их среди других тварей сверхъестественного мира.

Вервольфы не спешили показываться и нападать. Они тянули время, играя на нервах, попавшихся в ловушку вампиров. Оборотни знали – жертвам некуда деваться. При любой попытки сбежать они нападут мгновенно и преградят все пути, через которые можно скрыться.

Маркус поднял голову и посмотрел во встревоженное лицо матери, нервно кусающей губы, и сильнее сжал ее руку. Он должен защитить мать. Его не волновала собственная жизнь, лишь ее. Маркус любил действительно любил ее и боялся потерять.

– Скоро приедет папа, нам нужно продержаться совсем немного, – прошептала мать. Протяжный волчий вой заставил ее вздрогнуть.

– Началось... – пробормотал Калеб, закрывая собой жену главы клана и их сына.

– Можно спрятаться в машине, это даст время, – прошептала Миранда, одной рукой прижимая к себе Маркуса, другой хватаясь за плечо охранника.

– Это его уменьшит, – ответил Калеб, высматривая оборотней по верхам зданий. – Им нужно несколько минут, чтобы разбить автомобиль и похоронить нас под его останками.

Возле арки мелькнула тень. Калеб выстрелил, но промахнулся.

Снова мелькнула тень, но не одна. Несколько с разных сторон. Вервольфы вновь дразнили, издевались, пугали жертв.

– Калеб, не стреляй! – воскликнул Маркус. – Они хотят, чтобы ты истратил все патроны! Пистолет большое преимущество. Оборотни не хотят рисковать!

– Умный малый, – ответил охранник. – Похвально...

Снова раздался вой, потом показались трое вервольфов. Они обступили с разных сторон, перекрывая все пути к побегу.

Маркусу впервые удалось их увидеть вживую, а не на картинках в книгах. Он отметил острые длинные клыки и когти. Эти твари сильны, быстры, они способны убить вампира... Одного мощного удара лапой хватит, чтобы снести голову.

Калеб выстрелил в вервольфа, стоящего напротив, но тот ловко увернулся, бросился на охранника и... полоснул когтями по горлу. Брызнула кровь, попав на кожу и одежду Маркуса. Рана оказалась чудовищно глубокой. Захлебываясь алой, липкой жидкостью Калеб упал на землю. А через несколько секунд затих. Голубые глаза охранника, застыв навсегда, безжизненно устремили взгляд в небо.

Миранда, удерживая Маркуса за плечи, отступила назад и прижалась спиной к автомобилю.

Сердце колотилось, словно безумное, но Маркус старательно пытался его успокоить и думать хладнокровно. Нельзя поддаваться страху, нельзя быть слабым.

Взгляд остановился на пистолете Калеба. Оружие лежало в луже крови возле тела охранника. Путь к нему преграждал оборотень.

Вервольф рычал и скалился, глаза светились желтым огнем, с острых, словно бритва когтей капала кровь.

Зверь не спешил убивать, оставшихся жертв. Он играл и забавлялся. Двое других вервольфов стояли на расстоянии и не вмешивались, по-видимому, ожидая приказов вожака.

Оборотень, убивший Калеба начал меняться. Маркус заворожено наблюдал, как исчезала шерсть, с хрустом менялось, перестраивалось строение тела. Исчезли когти, уменьшились зубы. Через несколько минут напротив стоял молодой, русоволосый мужчина.

Он взял Миранду за подбородок и приподнял над землей. Другой рукой схватил Маркуса за шею и крепко сжал.

Жесткие пальцы сильно впивались в кожу, воздух перестал попадать в легкие и Маркус начал задыхаться. Перед глазами заплясали темные круги.

– Отпусти ребенка! – воскликнула мать. – Убей меня, но не трогай его... умоляю.

– Умрешь и ты, и твой выродок, – грубо ответил мужчина и с усмешкой обратился к остальным вервольфам, тоже принявшим человеческий облик:

– А вампирша ничего, красивая зараза. Никто не хочет позабавиться, прежде чем мы разорвем ее прелестное тело.

– Я хочу, – отозвался рыжеволосый оборотень. – С радостью трахну эту суку.

Маркус резко дернулся. Ярость огнем опалила грудь. Он не позволит так выражаться о матери! Не должен допустить, чтобы ей причинили вред.

– Тронешь, пожалеешь, – едва слышно, из последних сил сипло выговорил Маркус.

– Вот тебя, вампирская малявка, я боюсь меньше всего. Сейчас при твоей мамочке сверну шею и оторву тебе голову, – оборотень сильнее сжал горло Маркуса. Темные круги стали отчетливее. Сознание ускользало. Мир начал меркнуть.

– Оставь его! Не трогай! – отчаянно закричала Миранда и ударила оборотня ногой. Вервольф зарычал от боли и откинул Маркуса.

Тот сильно ударился спиной о машину. По телу, сковывая его, разлилась жуткая боль, разрывающая каждую клеточку организма. Маркус рухнул на землю. Перед собой он не видел ничего, кроме пугающей темноты, хотя глаза были открыты.

Уперев дрожащие, ослабевшие руки в холодный, шершавый асфальт, пытался приподняться, но тело отказывалось подчиняться.

Зрение постепенно начало возвращаться. Сначала мутно, но потом более отчетливо Маркус увидел, как русоволосый оборотень дернул плащ матери. На землю с глухим звуком посыпались пуговицы. Вервольф наклонился и провел языком по ее шее. Мать брезгливо скривилась и плюнула ему в лицо. Тот ударил ее по щеке и толкнул на асфальт. Кивнул стоящему позади вервольфу.

– Развлекайся.

Рыжеволосый оборотень рывком поднял мать, схватив прядь длинных волос, вдохнул их запах.

– Какая вкусная кошечка, – протянул он и попытался разорвать на ней одежду. Но мать зашипела, обнажив зубы с длинными клыками, и ударила оборотня рукой, оставив на его щеке несколько кровавых борозд. Потом обхватила голову вервольфа и резко повернула. Послышался хруст ломающихся костей. Рыжеволосый замертво рухнул на землю.

Мать хотела броситься к сыну, но русоволосый одной рукой схватил ее за волосы, другой за шею.

– А я недооценил тебя, тварь! Ты сильна, быстра и наверно долго живешь на этом свете. Но со мной подобное не пройдет.

Он ударил Миранду по лицу и толкнул на асфальт. Она упала, раскинув руки. Оборотень наклонился над ней, на пальцах выросли звериные когти. Он нежно провел ими по ее щеке, а затем вонзил в грудь, подбираясь к сердцу.

Маркусу едва удалось не закричать. Сердце набатом стучало в груди и громко отдавалось в висках. В душе яростным огнем пылала ненависть к себе и к оборотням. Мать убивали на его глазах, а он ничего не мог сделать, лишь проклинать себя за слабость и беспомощность.

Он снова попытался приподняться. Быстрая регенерация помогла раненому, искалеченному телу, прибавила сил. Маркусу удалось встать на колени и подползти к пистолету. Руки испачкались в липкой крови Калеба, но сейчас это нисколько не волновало. Маркус обхватил пальцами прохладную рукоять оружия и почувствовал себя увереннее и сильнее. Он должен спасти мать, даже ценой собственной жизни.

Второй оборотень смотрел в сторону вожака и не видел как Маркус, крепко сжимая пистолет, поднялся на ноги. Да и явно не ожидал каких-либо действий со стороны раненого ребенка.

– Отпусти, маму! – твердо и решительно приказал Маркус, направляя оружие на русоволосого вервольфа.

Оба оборотня разом посмотрели на него.

– Положи ствол, малявка, – русоволосый выпрямился и сделал шаг вперед. – Все равно не убьешь меня.

– Нельзя быть столь уверенным и недооценивать противника, взирая на возраст, – холодно ответил Маркус.

В ответ раздался смех.

– Ты не угроза, ты мелочь, пылинка под ногами и сейчас умрешь.

Оборотень метнулся к Маркусу.

Сын главы клана, вспоминая уроки отца, прицелился и, не дрогнув, нажал на курок.

Оборотень резко замер, расширил глаза от удивления. На груди зверя появилась кровь, и пятно быстро увеличивалось.

Маркус вновь выстрелил, на этот раз, целясь в голову. Пуля достигла нужной цели, и русоволосый упал, словно кусок мяса.

– За маму... – прошептал Маркус и направил оружие на последнего вервольфа.

Тот зарычал и начал превращаться. Маркус нажал на курок, но зверь успел ускользнуть, прыгнуть на крышу машина, которая промялась под его весом.

Маркус нажал на курок, но вместо выстрела раздались бесполезные щелчки. Кончились патроны...

Оборотень, казалось, ухмыльнулся и прыгнул. Маркусу удалось отскочить в сторону, юркнуть под машину и вылезти с другой стороны.

Дальше все происходило, словно во сне.

Двор осветили фары. Рядом остановился черный автомобиль. Вышли пятеро. В мужчине в черном пальто, Маркус узнал отца.

Оборотень, поняв, что бой не равный, хотел скрыться, но вампиры расстреляли его из пистолетов.

– Ты в порядке? Где Миранда? – встревоженным, дрожащим голосом спросил глава клана, присев возле Маркуса на корточки.

Вместо ответа Маркус кинулся к месту, где лежала мать. Затаив дыхание, опустился возле нее на колени. Обилие крови и долгие перерывы между ударами сердца матери, заставили внутри все похолодеть.

– Мама... – дрожащим голосом произнес Маркус и дотронулся до ее руки. Холод кожи ему тоже не понравился.

Рядом присел отец.

– Миранда... – прошептал он. Голос был полон беспокойства и тревоги.

Ее веки дрогнули, и она открыла глаза. Не яркие и живые как обычно, а мутные окутанные туманом смерти.

– Ты в порядке... Маркус? Они... несильно ранили тебя? – чуть слышно спросила мать и сжала холодными пальцами его руку.

– Все хорошо, – невыносимо больно было видеть ее раненой и слабой. Словно тупой нож вонзился в сердце и медленно поворачивался внутри, с каждой секундой причиняя все большие страдания. Эта пытка была невыносима.

– Это самое главное... – тепло улыбнулась Миранда и посмотрела на главу клана:

– Томас... Позаботься о нашем сыне... Но не делай из него холодного монстра...

– О чем ты? Мы вместе позаботимся о нем и продолжим наши споры по поводу его воспитания, – преувеличенно бодро заявил отец и нежно провел по волосам жены.

– Ты знаешь, что нет...

– Мы отвезем тебя домой, и там помогут.

– Поздно... – одними губами произнесла Миранда.

– Господин, – раздался за спиной полный сочувствия голос Дерека. – Я боюсь ее даже нельзя двигать с места...

– Заткнись! – с болью отрезал глава клана.

Дерек потупил взгляд и отвернулся.

– Он прав... – прошептала Миранда. – Прости...

– Нет, я не позволю, тебе покинуть меня и нашего сына навсегда. Никогда! – с отчаяньем выкрикнул отец. – Мы столько веков вместе. Я так люблю тебя...

– Я знаю, – она подняла руку и дотронулась до щеки мужа. В ее глазах блестели слезы. – Я тоже люблю, безумно люблю вас обоих...

До Маркуса в полной мере стал доходить весь ужас происходящего и его неизбежный итог. Сердце сжалось и казалось, остановилось. По щекам потекли влажные соленые дорожки. Он вздрогнул, когда мать закашлялась и из ее рта потекла кровь. Маркус боялся, сильно боялся потерять мать. Это слишком жестоко со стороны судьбы.

– Томас, послушай, – откашлявшись, продолжила Миранда, но с каждой секундой ей становилось говорить все труднее. – Нельзя воспитывать... нашего сына, внушая ему, что любовь и страдание – это слабость.

Голос слабел, а вскоре стал и вовсе неразличим.

Глава клана молчал, прижал руку жены к своему лбу. Ему тоже было невыносимо тяжело.

Мать посмотрела на Маркуса и улыбнулась... В последний раз...

Ее веки закрылись и она умерла.

Маркус долго смотрел на мать, чувствуя как на щеках подсыхают слезы.

Он оказался слишком слаб и не смог защитить ее.

Но придет время и он отомстит. Будет мстить им всем, не жалея никого. Враги захлебнуться в собственной крови.

И постарается, чтобы они перед смертью испытывали такую же боль, что и он сейчас.

Глава 2

Маркус открыл глаза, отгоняя навязчивые, словно режущие острым кинжалом, кадры из прошлого. Даже спустя столько лет эти воспоминания приносили боль, тоску, чувство вины. Маркус сожалел, что нельзя все вернуть назад, нельзя спасти мать. Судьба жестока, она редко дает второй шанс. Прошлое нельзя изменить...

Маркусу оставалось лишь выполнять долг. Защищать вампиров, чтобы они не теряли близких, не испытывали то что выпало на его долю. Пока дышит, он будет убивать врагов. В этом Маркус видел единственный смысл жизни.

Он не хотел называть это личной вендеттой. Жажда мести – страшное чувство. Оно может сжечь, свести с ума, погубить. Месть – слабость, чертовски сильное, разрушающее чувство. Нельзя отдаваться ему и идти на поводу.

Маркус родной сын главы клана, наследник, поэтому он обязан защищать их сообщество, делать все, чтобы оно процветало. В первую очередь это долг, а не месть... Иначе не должно быть.

Маркус вновь посмотрел на фото матери.

– Мне действительно жаль, но я стал таким, каким меня хотел видеть отец. Так легче жить и мне так нравится. Я не хочу любить, мне это не нужно. Чувства – слабость. Жалко, что невозможно полностью лишиться их. Если бы была такая возможность, я бы ею непременно воспользовался. Прости...

Маркус положил фото на тумбочку и щелкнул кнопку ночника. Повернулся на бок, укрылся краем покрывала и закрыл глаза, выкидывая из головы все мысли.

Завтра первая охота на того, кто угрожает спокойной жизни вампиров. Нужно хорошо выспаться.

* * *

Маркус сидел в кресле, в кабинете отца, положив ногу на ногу и откинувшись на кожаную спинку.

Глава клана стоял у окна и смотрел на темнеющую улицу.

– Кому из врагов посчастливилось стать моим первым объектом охоты? Блохастому ублюдку или... – начал Маркус, теребя манжет белой рубашки и с интересом, смотря на отца.

– Смертному. В городе объявился охотник.

– Что о нем известно?

Отец повернулся лицом, прижался к подоконнику и скрестил руки на груди.

– Верхняя папка, там вся собранная информация, – глава клана кивнул в сторону стола. – Ее мало, но достаточно, чтобы оттолкнуться и начать поиски.

Маркус протянул руку и взял черную кожаную папку, лежащую поверх стопки других документов.

– Кто собирал информацию? – сдвинул брови Маркус, пролистывая бумаги и задерживаясь взглядом на черно-белом изображении с камеры заправки, в обозрение которой попал ничем непримечательный мужчина лет сорока.

– Дерек, я поручил ему это. Возьми его в помощники.

– Это охотник? – Маркус показал листок с распечаткой отцу.

– Скорее всего. В папке еще есть диск с видео. На нем видны номера автомобиля, на котором приехал этот мужчина. Это машина пропавшего неделю назад члена нашего сообщества Ксандра.

– Человек на фото возможно просто угнал автомобиль и не имеет к охоте на вампиров никакого отношения. Или есть доказательства, подтверждающие его причастность к пропаже Ксандра? – Маркус чуть склонил голову на бок.

– Дальше по времени камеры слежения на дорогах зафиксировали, что автомобиль выехал за пределы Лондона. Через некоторое время его нашли. Машину столкнули в кювет, облили бензином и подожгли. В салоне нашли труп. Им оказался Ксандр. Моим подчиненным едва удалось успеть забрать тело из морга до того как патологоанатом начал вскрытие... Еще есть сомнения? Ты держишь в руках фото охотника. Он прокололся, теперь осталось лишь найти его. У Дерека есть соображения на этот счет. Кстати, в папке есть еще кое-что полезное. Посмотри газетную вырезку и прилагаемую к ней фотографию.

Маркус взял в руки листок бумаги. Статья была написана три года назад. Заголовок гласил:

'Странное убийство Эндрю Блэйка до сих пор не раскрыто! Полиция не может докопаться до правды!'

Взгляд приковало фото. На нем Маркус узнал мужчину с заправки. Рядом с ним стояла симпатичная женщина, держащая на руках маленькую девочку, по другую сторону возле охотника девушка – подросток. Ниже подписано: 'Семья двадцати четырехлетнего парня с трудом переживает трагедию'.

– Ты достаточно взрослый и умный, чтобы сложить дважды два, – глава клана сел в кресло за столом.

Уголки губ Маркуса вздернулись. Он справился с нехитрой задачей. Все слишком просто и очевидно. В голове уже нарисовался план по поимке охотника.

– Предположительно, вампир или кто-то другой из представителей нашего мира убил Эндрю. Но толком не замел следы и каким-то образом отец парня узнал, что замешаны сверхъестественные силы и начал мстить, став охотником. Есть еще несколько вариантов, но причины, почему этот смертный пошел войной против нас, не важны. Главное устранить угрозу и я знаю как. Все банально просто, в этой папке есть все что нужно, а именно слабое место охотника. Даже как-то скучно, отец.

– Никогда не исключай то, что все может пойти не по твоим задумкам, – философски заметил глава клана. – Нельзя недооценивать врагов. Охотник может легко разрушить твой план, убив тебя. Будь осторожен.

– Само собой, не беспокойся, – иронично улыбнулся Маркус, закрывая папку.

– Теперь иди. Найди Дерека и если хочешь, возьми в помощники еще кого-нибудь. Начинайте охоту. Завтра жду здесь с отчетом.

Маркус поднялся с кресла:

– Хорошо. Я постараюсь решить проблему в ближайшее время.

* * *

Музыка грохотала так, что вибрировал пол, и звенело в ушах. Ночной клуб был полон веселящейся, пьяной молодежи. Часть, из которой отплясывала на танцополе. От их безумной, неистовой энергии, чересчур ритмичных движений, казалось, что здание не выдержит этого огромного напряжения и рухнет, похоронив всех под собой.