Текст книги "Академия Юрского периода (СИ)"
Автор книги: Светлана Титова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
Глава 34
– У меня чувство, что мы идем не в ту сторону, – я остановилась и огляделась по сторонам.
Троица парней, идущая чуть впереди, притормозила. Они синхронно оглянулись и дружно втянули носами воздух. Я на всякий случай втянула тоже и сморщилась от брезгливости. От запаха несвежих носков и протухших яиц засвербело в носу, и на глазах выступили слезы. Чихнула пару раз и ожесточенно потерла лицо. Парни с одинаковым выражением на лицах ждали моих объяснений.
– Почему, Дана? – не выдержал Натан.
– Комары больно тощие, – с размаху влепила пощечину Лотуссу, припоминая ему карикатуру.
Осторожно сняла с покрасневшей щеки за крылышки слабо дергающего ножками кровососа и продемонстрировала застывшей на месте кварте.
– Как связаны худые комары и направление на болота? – дроу оперся на лук и задумчиво разглядывал полу трупик размером жука-оленя.
– У меня на родине есть примета. Чем дальше в лес, тем толще партизаны, – выдвинула железобетонный обоснуй.
Русский бы понял, а нелюди только сильнее удивились, дружно хлопнув длинными ресницами.
– Пар-ти-за-ны… Это ящеры такие. Они хищники? – Караш оживился, присаживаясь на пенек старого папоротника.
Он единственный из троицы обожал рассказы о моем мире. Чешуйчатый обожал путешествия, как все драконы – путешественники между мирами. У Караша бродяжничать и влипать в переделки в крови.
– Если долго живут в лесах, дичают, становятся хуже ящеров. В народе их именуют лешими, кикиморами болотными, лихом одноглазым. Кто в каком виде из оставшихся в уме очевидцев их застал, так и обозвал. В мирное время они почти безобидные. Охраняют лес от самих себя… с переменным успехом.
– Как это? – не понял Лотусс моих объяснений.
Русский бы понял, а нелюдь… он и есть нелюдь. Нет в нем широты родной натуры.
– От безделья пьют много самогона… горючки. В войнушку играют, охотятся с автоматами на егерей и лесников. Любимая забава – пустить под откос идущий поезд.
– Откуда они берутся и чего такие буйные? – Натан прислушался к нашему разговору.
– Откуда берутся? Так это те, кому забыли сказать, что война закончилась. Они продолжают жить в землянках, совершают диверсии и детей этому учат. То грибников и охотников возьмут в плен и пытают. Называется «взять языка». Охотнички же все понапокупали камуфляжа и ходят по лесу, а партизаны принимают их за диверсантов, ловят и выпытывают военную тайну… То к бабам в селе прибьются на постой. Типа в разведку пошли, а сами к одинокой какой селянке… тоже в разведку.
Придумывала ерунду, лишь бы потянуть время. Не хотелось мне лезть в Лирэйные болота от слова совсем.
Я понимаю, что ректор решился на ухаживания. Пробило его на оригинальность. Не размениваясь на занюханный букет, решил подарить мне целое болото, засаженное цветиками. Но жила я как-то без цветов и еще обойдусь. Я девушка не требовательная.
– Почему им никто не скажет что войне давно конец? – продолжил допытываться дроу.
– А кто скажет? – удивилась я несообразительности своего ведущего-лидера. – Грибников да охотников тех никто больше не видел. Так и пишут, мол, без вести пропал. Списывают на аномальные зоны. А бабы… Зачем мужика отваживать? Он же и скотина в хозяйстве, и помощь какая-никакая…
– Чудной мир, – сделал свой вывод дроу, озадаченно покачав головой.
– Не, чудной мир у вас, – не согласилась я. – А у нас дураков много.
– И дур, – тихо добавил дракон, явно намекая.
– И их тоже. Кто же тогда от дураков рожать будет, – резонно заметила я.
– Зачем рожать от дураков? От них умных детей не дождешься, – не понял нашей логики Караш.
– Это на случай войны. Стрелять они любят, а больше ничего и не надо. Есть такая примета: урожай грибов и дураков – к войне. Про грибы не знаю, а про дураков – верная примета.
Парни замолчали и занялись походными делами, обдумывая сложную логику чужого мира. Лотусс разводил костер и доставал из рюкзаков пайки. Караш ушел за водой, прихватив котелок. Натан рубил мачете сухой ствол старого папоротника на дрова. Я помогала тем, что не мешала, опустилась на камень и вытянула из рюкзака сладкую тянучку. Делала вид, что мониторю окрестности, охраняя лагерь. Даже арбалет достала.
Все шло отлично, пока Лотусс не чихнул. Как делают все парни, громко с непередаваемым ощущением, что рядом разорвалась бомба вместе с твоим барабанными перепонками. От неожиданности дернула рукой, механизм спустил тетиву, и болт впился в ствол рядом с головой дракона.
Мне тут же вежливо посоветовали пойти к маме, и перед этим засунуть болт, а следом арбалет очень глубоко и не вынимать, пока корявые пальцы не выровняются. А лучше никогда, чтобы удивить патологоанатомов. Они тоже люди, им тоже повеселиться хочется.
Уши от чиха заложила и о большей части пожеланий я только догадывалась. Теребила пальцем в ухе, безуспешно пытаясь восстановить слух, и вспоминала один случай. Училась я тогда на первом курсе и жила в общежитие. Хорошее было время. Все время хотелось, есть, пить, спать, в общем, выжить хотелось. Сейчас и этого не хочется.
Жила с нами в комнате одна выдумщица Катя. Девчонка утверждала, что потеряла девственность из-за громкого чиха своего парня. Мы тогда с гаденькими улыбочками покивали ей, мол, верим, конечно. А сейчас я уже и сама готова ей поверить. Уши-то ничего не слышат. И как я глухая в асах выживать буду? Конечно, потерю слуха компенсирует обоняние и зоркость. Но что мне рассматривать и вынюхивать? Смазливые рожи парней еще в академии до чертей надоели. А вынюхивать сероводород на болотах… эти пытки не для моей утонченной организации. М-да, что-то как-то все не так.
Время медленно, но верно ползло к полудню. Парни тоже не горели желанием продолжать путь. Развалились у костра и перебрасывались ленивыми фразами. Местное светило жарило прилично. Меня разморило. Прислонившись спиной к стволу, смотрела в розовое небо, лениво отмахивалась от насекомых и мечтала о несбыточном.
Искупаться бы сейчас в чистой речке, да позагорать на бережке с чистым песочком. А потом пару шампуров шашлыка. Эх… мечты…
Почесывалась под костюмом, прислушивалась к воплям и крикам, доносящимся из чащи леса, недоумевая, куда делась моя Йорик. Обычно моя девочка, пугая асы на километры вокруг, неслась ко мне и крутилась у ног, выпрашивая ласку и угощение. Но мы прошли половину пути, а она все еще не появилась. Я начала беспокоиться. Может моя девочка встретила другого агаса, и я скоро стану бабушкой? Думать о самом плохом не хотелось.
– Лотусс, когда у агасов брачный период? – поинтересовалась у нага, палкой разгребавшего угли прогоревшего костра.
– Когда встретят другого агаса, тогда и брачный период, – отозвался наг, подбрасывающий в огонь сухие куски старого ствола.
– Если девочка встретит девочку?
– Тогда одна из девочек станет мальчиком. Они двуполые, – мне ответил дроу, спрыгивая с ветки ближайшего дерева.
Когда залез? Минуту назад валялся разом со всеми. И что он там высматривал?
– И кто из них переродиться в мальчика? – озадачилась я новой загадкой местной природы.
– А сама как думаешь? – прищурился дроу, ожидая моего ответа.
– Думаю, самый слабый ящер, – поразмыслив, включила женскую логику.
Натан нахмурил идеальные брови, выражая недовольство моим ответом. Лотусс выронил горящее полено на ногу и зашипел от боли. Парни приняли мой ответ на свой счет, нехорошо щурились и ждали объяснений.
– Девочке еще яйца высиживать в одиночку, – прояснила парням свое решение и добавила:– А отсиживать яйца можно и слабаку. Кстати, о слабаках и яйцах… где Караш?
– На кой тебе еще и Караш сдался? Мало тебе ректора? – Лотусс в сердцах пнул горящую головешку, и она улетела в ближайшие кусты.
Вопль раненого крупного зверя заставил всех вздрогнуть, вскочить на ноги, хватаясь за оружие. Прикрывая меня, парни застыли в боевых позициях с клинками нагло. Они нервно озирались, ожидая нападение крата. Из кустов вылетел Караш, на ходу застегивающий брюки. Лицо перекошено болью и злостью. Спина дракона дымилась. Он подскочил к костру, схватил горячий котелок и опрокинул себе на спину в попытке затушить тлеющую ткань. Новый рев боли состряс воздух. Кипяток попал на открытую рану ожога.
– Дана, мазь быстрее, – рявкнул Натан, хватая обезумевшего от боли Караша за руки, пока тот не нанес себе еще какие увечья.
Дракон ревел по-звериному и рвался из рук. По телу пробегали волны трансформации, меняя обсичие. Из губ вырывались клубы дыма. Наг бросился на помощь. Вдвоем парни кое-как удерживали беснующегося дракона.
Сочувствуя несчастному Карашу, зарылась в рюкзаке в поисках заживляющей мази. Коробочка нашлась быстро. Чувствуя себя доктором Айболитом, приступила к спасению дракона. Трясущимися от волнения руками сняла ошметки обгоревшего костюма. Поясница и все что ниже казалось одним сплошным ожогом. Драконья регенерация плохо справлялась. Зачерпнув вонючей мази побольше, шлепнула лепеху на обожженное драконье сидалище. Караш дернулся от боли и заскулил как щенок.
– Терпи, казак, атаманом будешь, – успокоила его.
Размазала хорошенько ровным слоем и зачерпнула еще, думая чем помочь.
Если регенерация не справиться, начнется сепсис. А что у нас есть из обеззараживающего?
– У нас есть очень хороший народный метод обеззараживания, – начала экскурс в народную медицину землян. – Он всегда с собой. Надо просто пописать на больное и все отвалится к чертям… в смысле, до свадьбы заживет.
Услышав это, дракон испуганно захрипел и задергался, не желая применить на себе многовековой опыт землян. Лотусс насмешливо хрюкнул. Натан тихо забормотал, успокаивая. Сделал мне страшное лицо и показал глазами на мазь, понуждая продолжить лечение.
Вот темнота чешуйчатая, мы же использовали и выжили. Средневековье! Никакого прогресса! Вот так и неси передовые методы в массы. Ни тебе почета, ни уважения, ни денежного вознаграждения. Ну и помирайте без пенициллина и марганцовки.
Закончив переводить мазь, отошла подальше, разглядывая свою работу. Мазь толстым слоем покрывала воспаленную, покрытую волдырями кожу. Зрелище не для слабонервных. Парни укладывали на живот тихо поскуливающего Караша.
Похоже, опыт по страховке пятой точки от Джей Ло придется кстати не только ректору. Тут еще один кандидат нарисовался.
Глава 35
Наг нервно постукивал по земле концом копья, поглядывая на затихшего дракона. Бледный Караш, прикрыв глаза, молча терпел боль. Натан исчез, кивнул мне идти следом и исчез, лишь чуть качнулись кусты. Я неизящно ломанулась следом. Пройдя шагов пять, остановилась, разглядывая трех ящеров, отдыхающих в тени дерева. Серенькие, лысые толстячки размером с кошку. С виду совершенно безобидные.
– Это ратусы. Секрет их самок, похож на молоко. Он целебный. Надо поймать одну и напоить Караша, – зашептал мне на ухо дроу. – Падай на крайнего. И держи. Поняла?
– Поняла, – шепнула ему и, не дожидаясь других инструкций, вдруг ветер перемениться, и они нас учуют, плашмя упала на крайнего ящера. Парочка других тоненько взвизгнула и ломанулась в асы. Только папоротники закачались.
Подо мною тихо хрюкнуло и затихло. Я испугалась, что насмерть придавила самку, пошарила рукой и вытащила ящера на свет божий. Села и разглядела добычу. Самочка мирно лежала на руках и хлопала лысыми веками.
– Ну что смотришь? Доить тебя буду. Вот только куда? – я начала оглядываться в поисках чего-нибудь подходящего.
– Дана, что ты делаешь? – Натан сел передо мной на корточки.
– Ратуса доить буду. Во… – показала ящера, прихватив бедолагу за шкирку, – здоровое вымя… или что там у них…
– Это самец, – осмотрев мой трофей, произнес дроу.
Я повернула зверька к себе и еще раз осмотрела, повернулась к дроу.
– Ты же сказал, брать крайнего, – нехорошо прищурилась на лидера, давшего неточный приказ, но ратуса пока не выпускала.
– С другой стороны крайнего. Этот самец охранял двух самок, – объяснил дроу. – Он жертвует собой, потому такой спокойный.
Я немного подумала, разглядывая тихую жертву, покорно ждущую своей участи.
– Может у него не только молоко целебное, но и… а мы Карашу не скажем, что он выпил… Лекарство же вкусным не бывает.
Дроу трагически застонал и закрыл лицо ладонью и проговорил:
– Сама… доить его будешь? – я поняла, что вопрос риторический и промолчала. – Отпусти уж парня и идем.
Дроу тяжело поднялся, прислушался к шуму, ожидая меня.
– Ладно. Я поняла, – швырнула в сердцах в кусты бесполезного ратуса и поднялась, отряхивая одежду. – Идем. Может Караш помер, а я тут мучаюсь.
Караш был жив и активно собачился с нагом, выяснявшим подробности недавнего происшествия.
– Ты чего в кустах делал? – чувствуя себя виноватым, Лотусс напустился на дракона.
– А что делают в кустах? – хрипло огрызнулся Караш.
– Ежевику собирают, – подала голос, вспомнив детскую загадку.
Но, видимо не угадала, потому что Караш покраснел и прошипел:
– Я запорами не страдаю, чтобы ежиков рожать.
– Караш, это безобидная детская загадка, а ты переиначиваешь и опошляешь, – возмутилась я, усаживаясь рядом с ним.
– Что за загадка? – поинтересовался дракон.
– Мальчик с девочкой в траве, что-то делают на «е». Ответ: Ежевику собирают.
– Ежевика растет не в траве, а на кустах, – уточнил Натан, поверяя количество болтов в наших арбалетах и добавляя недостающие. – У нас на парящих островах так.
– У нас тоже, – подумав, согласилась я. – Но слово «трава» используется для рифмы.
– У вас точно есть разумная жизнь на планете? – усомнился Натан. – Не тому вы детей учите.
– Есть, как и у вас… все через «е», – огрызнулась я.
И этот туда же! Сговорились c ректором что ли? Обидно за землян. Мы прекрасная раса, вот только никак не подвернется случай показать хоть что-то из этого местным нелюдям. Люди живут свободно, в безопасности и творят прекрасное. А местные в основном выживают. Здесь жизнь слишком опасна и коротка. Там, где живут в состоянии перманентной опасности нет возможности для полета фантазии, творчества. Вот и получается все восприятие заземленное, на примитивном уровне. Жаль их. Была бы у них магия…
– Человечество придумало и создало много всего прекрасного. Вот только с вами не получается все это продемонстрировать. Ваше восприятие мира слишком приземленное, – отбрила собирающих лагерь нелюдей.
– Это только в академии так, – подал голос Натан, затаптывая костер. – У нас на острове детей обучают не только точным наукам и военной подготовке, но еще музыке, стихосложению, рисованию, танцам.
– Бесполезная трата времени, – одновременно отозвались дракон и наг.
– Ты в асах перед кратом танцевать станешь? – с насмешкой произнес Караш, садясь на ложе.
– Или хвалебную оду пропоешь? – фыркнул наг, поддерживая флангового.
Он наклонился вперед, потянувшись ладонями за пределы носков ног, поделал рывки и махи руками, проверяя подвижность тела. Легко поднялся, покрутил телом в разные стороны и удовлетворенно хмыкнул. Наклонился над своим баулом.
– Нет, он его кисточками забросает, – Караш накинул на спину запасную куртку, разыскав в рюкзаке.
Примитивное мышление и утилитарное понимание искусства. Что и требовалось доказать. Варвары-неандертальцы.
Я развела руками перед хмурым дроу, недовольным насмешливыми высказываниями парочки. Он нехорошо щурился, разглядывая нага и дракона, не на шутку обидевшись на слова бестолочей.
– Почему на тебе была обычная куртка? Где спецовка? – приступил к разносу флангового Натан. – Почему ты ее не надел, площадь поражения была бы значительно меньше?
Караш невесело усмехнулся и решительно закинул рюкзак за спину.
– Подарил, – недовольно буркнул, глядя в сторону шумящих на ветру папоротников. – Девчонке своей отдал, чтобы у нее было больше шансов сохранить жизнь. Две брони лучше, чем одна. А на мне заживает быстро.
Повисла пауза, парни с вытянутыми от изумления лицами, сверлили взглядами дракона, не находя слов для выражения эмоций. Караш сумел удивить всех. В плохом смысле.
– Дураки умирают по пятницам, – бросила прямо в лицо дракону.
– Что это значит? – не понял русского выражения нелюдь.
– Восхищаюсь твоим самопожертвованием, – мило улыбнулась, не вдаваясь в объяснения.
– Твои яйца всегда перевешивают твои мозги, – сплюнул в нежелающий потухать костер Лотусс и отошел в сторону.
– Ты ставишь под угрозу жизнь кварты, – Натан с осуждением смотрел в глаза Караша. – Мы вместе одна семья. Если для тебя кто-то важнее нас – переходи к ним. Тебя никто не держит.
Послышался рык, дракон трансформировался, темнел лицом, по которому змеилась чешуя.
Опять назревает конфликт. Надоело это. А Лотусс даже не пытается переключить их на что-то другое. Опять работать Дане, штатному миротворцу и психологу на полставки. Платили бы еще за вредность. Мне самой нужен психолог, а попадаются только психи. Еще Йорик куда-то делась.
– Давайте отдохнем еще немного. У меня время сна наступило, – я демонстративно зевнула, давая понять, что никуда не пойду, пока не посплю пару часиков.
Чего спешить, спрашивается? Болота никуда не денутся, монстры и комары тоже. Успеем умереть на радость ректору.
Я бы вообще никуда не ходила. Ректор проверять не будет. Не явились, значит, пропали без вести. Главное не забыть сообщить на кухню, чтобы больше на нас не готовили. В нежные чувства ректора не верила. А поцелуи… так это он исключительно, чтобы не забыть, как это делается.
– У нас в это время пары у ректора Бриша, – Натан бросил сверлить взглядом дракона и переключился на меня.
– Я и говорю, время обеденного сна, – не увидела никакого несоответствия в собственных словах.
Кто этого ректора слушает? Зануда и уроки у него такие же. Никакого таланта к преподаванию.
– Мы идем дальше, – Натан собрал свой рюкзак. – Это вопрос решенный. Дана, вперед. Караш, ты за ней. Мы с Лотуссом вас догоним.
Не стала спорить. После собрания, прекрасно поняла, почему отстали парни. Да и было о чем подумать. Происшествие с Карашем окончательно деморализовало нашу кварту. Топая за драконом, придумывала, как поднять боевой дух или что там у них вместо. Но ничего толкового в голову не приходило. Понемногу пейзаж сменился. Высокие древовидные папоротники сменились чахлым кустарником, а через пару километров, и он исчез. Под ботинками чавкала мутная, пузырящаяся грязной пеной вода. Исчезли мелкие ящеры. Начались ядовитые болота.
Караш указал мне еда заметную тропку, протоптанную ящерами, и мы двинулись по ней. Я вглядывалась вдаль, замечая легкое мерцание нагретого воздуха, но никакого дискомфорта не ощущала. Идущий впереди дракон все чаще останавливался и отдыхал, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Еще через пару километров он, хрипя, как астматик, сбросил рюкзак и сел сверху. Лицо его позеленело и покрылось крупными каплями пота. Он жадно пил и умывался, пытаясь облегчить свое состояние.
Я осмотрелась, разглядывая унылый пейзаж. Втянула воздух, отчетливо попахивающий тухлыми яйцами.
Терпимо пока. Прорывы канализаций на Земле реже, чем прорывы водопровода, но случаются. Земляне привыкшие. Все штатно. Хорошо, что не поела с утра.
Мы стояли на тропе, тонкой змейкой вьющейся по покрытому булькающей грязью болоту. Вокруг, сколько хватало глаз, на серой поверхности вздувались и лопались грязные пузыри. Над ними вились рои насекомых, в которых я опознала гнус. И ни души. Кроме дракона и крохотных крылатых другого гнуса здесь не наблюдалось.
Тем не менее, мы семья, и мой долг заботиться о чешуйчатом, хоть он и гнус редкий. Вон его даже не кусают. За своего приняли.
– Караш, ты как? Это ты из-за ожога такой? Может вернешься? – беспокоясь за флангового, заглянула в лицо, отдавая свою воду. – Нам еще долго топать?
Он мотнул головой, отстранив предложенное питье. Ткнул пальцем в небольшой прозрачный цветик, покачивающий венчиком у края тропы. Я догадалась, что это легендарный лирэйник, а значит мы почти на месте.
Где остальные? Или Натан решил нас слить? Я слабая, Караш ранен. Мы слабые звенья. По правилам зачет сдадут все, если хотя бы один из кварты доберется до нужного места живым. Нас двое и шанс удваивается. А всем рисковать на болотах не обязательно. Натан все верно рассчитал. Стратег, мать его.
– Как ты сама? Мы прочти на месте. Скоро начнутся лирэйники. Голова от испарений не кружиться? Не тошнит? Сознание не мутиться? – хрипел вопросы измученный дракон.
Он смотрел мутным взглядом на тропу, убегающую вперед. По состоянию Караша было ясно, что дальше он или поедет на мне, или я пойду одна. Второе предпочтительнее.
– Да нормально тут у вас…цветы опять же… Что воздух ядовитый… По запаху родная Капотня один в один, – пожала плечами. – Ты, я смотрю, совсем расклеился. Оставайся. Если парни идут следом, подберут тебя. А я пойду дальше. Какое задание нужно выполнить в квадрате?
Только бы не ловить какую-то особо мерзкую гадину…
– Нарвать букет цветов, – прохрипел и закашлялся Караш. – Ректор решил сделать предложение своей даме. Цветы нужны.
У меня перехватило дыхание, но не от запаха, от возмущения крайней степени. Использовать служебное положение в личных целях. Хочешь заполучить девицу – сам отправляйся за букетом. Я бы на месте его девицы…
– Что-о-о!!! Так это все ради самодура Бриша! Я ему это букет на могиле оставлю, только сначала засуну в ж…
Куда именно приласкаю дорогого ректора-самодура, не успела добавить, темная тень опустилась на нас с Карашем. Послышались резкие хлопки и странный клекот. Острые когти впились в плечи, и я почувствовала, что отрываюсь от земли и взлетаю.
Вон и душа отлетела в рай. Умирать не страшно и не больно. Только чешется немного вот тут в плечах.
Почесала зудящую пятую точку, разглядывая серую поверхность болот, убегающую за горизонт, и таящую тонкую ленту тропы. Подняла голову вверх, разглядывая рыжего ящера с длиной зубатой пастью, мерно парящему на широких кожистых крыльях.
Вау, настоящий птеродактиль!
– Так вот ты какая, смерть крата Альфы! А коса где?
Ящер открыл пасть и издал мерзкий, скрежещущий звук. Похоже, попросил заткнуться. Перед лицом промелькнул острый с зазубринами хвост. И погрозил мне.
Ясно, вопросов нет. Жаль умирать молодой, и не пожила совсем! Говорила мама, красивые мужики до добра не доведут. Не связывайся! Теперь вот стану обедом для рыжего птерика…Эх!
