Текст книги "Бедовая ведьмица, или приключения на мой хвост (СИ)"

Автор книги: Светлана Калинникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

ГЛАВА 9. За ведьмой следят.

Закончив все дела к двум часам дня, я решила заехать в магазинчик «Цветник», купить живых цветов и съездить на кладбище.

Тринадцать лет без мамы. Я попрощалась с ней и уехала из города. Она похоронена на нашем Центральном кладбище. В том секторе, который предназначен для относившихся к категории достойных и значимых. Мама как жена предпринимателя Колесникова таковой считалась. Эту аллею можно найти сразу.

Я зашла в старую церковь, поставила свечку. По новым скамеечкам, ярким ликам икон и росписи стен было понятно, что недавно прошла реставрация.

Заранее предвижу, что вы спросите: ведьма в церкви? Да она по дуге должна место присутствия святого духа обходить, спиной к иконам поворачиваться!

Отвечу известным мемом «не совсем так». Что-то осталось из старинных поверий, что-то спровоцировано страхом человека перед тем, что не известно и таинственно. Некоторые опасения правильны. Не все люди добрые, так и не все ведьмы хорошие. «Черные» ведьмы, специализирующиеся на заговОрах и порчах в Храм не пойдут.

Как понимаете, я тоже не праведница. До конца дней своих буду нести грех наведения порчи на Лену. Я отложила действие порчи, а теперь ее уже не отменить, срок вышел.

Печально, что плохой поступок совершен, а сожаление от него не настало.

Отец установил дорогой памятник. Черный камень с большим портретом мамы. Она с улыбкой смотрит на своего зрителя вполоборота. «Любимой жене. В моем сердце ты навсегда».

Он мог поставить надпись «от мужа и дочери», но если упоминания обо мне нет в его новой биографии, то все объяснимо и логично.

Положив цветы к памятнику, сказала: «Здравствуй, мама!» Я рассказала ей о том, как живу и работаю, какой тоскливой и колючей бывает моя жизнь. Моя дочерняя жалоба сопровождалась слезами и всхлипами. Потом я вспомнила, как мы любили с ней играть в саду в лото, как вместе пекли торты и ходили на концерты. Я вытерла слезы и улыбалась тому, что прошло, но согревало сердце до сих пор. Наконец, я сказала: «Прости, что меня не было так долго. Я буду приезжать сюда. К тебе, обещаю».

Когда я подошла к машине, то обернулась к церкви. За мной наблюдали, тайно и с большим опасением. Я почуяла это как животное. Тот, кто подсматривал, не обладал магическими способностями, просто человек.

Мое появление не может остаться незаметным. Я дочь своего отца. Но так скоро и открыто устанавливать за мной слежку? Отцу это даром не нужно. Он сам найдет при желании момент, чтобы поговорить со мной. Лена? Сомневаюсь, я для нее сбитый летчик.

Вечером мне должны были передать флешку с камер, и я была уверена, что лицо моего недоброжелателя будет скрыто. Но с чего-то нужно начинать, и я не исключаю что этот неизвестный недоброжелатель мог следить за мной и сейчас.

Какой-то кураж, хулиганство, всегда живущие во мне, перевесили все доводы рассудка, воспитания и уместности поступков – я показала средний палец невидимому наблюдателю. Без смущения и раскаяния, села в машину и поехала в город.

По отзывам в «Кофе-вояже» кормили вкусно. Никаких изысков или колдовского антуража я не искала, но постоянно обедать в кафе при гостинице мне хотелось. В Старограде нет никаких достопримечательностей, поэтому я решила пройтись по всем приличным местам общепита и, конечно, оценить местное летное поле. Да, еще зайти на поклон в местную Общину ведьм. Древний обычай и просто дань уважения – сказать «здравствуйте» старым уважаемым колдуньям.

Поездка в Староград казалась на прошлой неделе тяжким бременем и неизбежной карой. Сейчас мнение не изменилось, но появилось желание смягчить положение – пройтись по улице, ведущей к школе, посидеть в парке, приехать к нашему дому, и, не, выходя из машины, посмотреть на него. Большую часть юности я была там счастлива. Вот и я бегу за воспоминаниями…

Один столик у окна был свободен, и я с удовольствием его заняла, сев спиной к двери. Легкий ужин должен был значительно улучшить настроение и порадовать проголодавшийся организм.

Я смотрела в окно, мои глаза радовала вечерняя улица с прохожими, спешащими разойтись по домам после рабочего дня. Я никого не узнавала, и суета чужих людей за стеклом, легкая музыка в кафе меня успокоили. Откинувшись на диванчике, я сняла туфли под столом и замурлыкала знакомый мотивчик.

– Приятного аппетита, – раздался довольный голос Дольского, – Какой чудесный день! Сколько приятных встреч за несколько часов!

– Очень рада за вас! – сдержанно ответила я, – Тоже решили пообедать?

Он вскинул руку и посмотрел на часы. В самом деле! Время светлое, но давно вечернее.

– Да это уже ужин, скорее!

Мне принесли заказ, и пока я отвлеклась, официантка уточнила:

– Второе меню принести?

– Да!

– Не стоит!

Наши с Дольским ответы прозвучали одновременно, но он уверенно уселся напротив меня, и, улыбнувшись официантке сказал:

– Свиной стейк с картофелем. С десертом мы с Дарьей определимся позднее.

– Придется разочаровать вас, я без десерта сегодня.

– Предпочитаете сладкое на ночь? – ухмыльнулся он.

– Дмитрий Иванович, вы сегодня произвели на меня хорошее впечатление. Непристойности не идут вам, а мне портят аппетит. Давайте обойдемся без неприятных моментов. Я могла бы сказать вам, что это место занято, и вам бы пришлось пересесть, потому жду ответной вежливости.

Конечно, выдала я ему верные и точные формулировки как благопристойная дама, а хвост мой в этот момент выбивал кончиком неизвестный такт. Рассчитываю, что не любовный.

И все-таки я старательно подыскивала правильные слова, чтобы разговор не скатился в выяснение отношений или обсуждение рабочих вопросов. Всегда хочу придерживаться устойчивости в жизненном пространстве, но, увы, не удается. Взять хотя бы сегодняшнее представление с кофейной тучей над уполномоченным по вопросам магии и моим вечерним визави.

Судя по усмешке Дольского, он подумал о том же. Он оставил барсетку и отбежал в сторону туалетных комнат.

Поужинать быстро не получилось, и была вынуждена продолжить наше общение.

– Я увидел вашу машину на парковке и решил зайти в кафе, – сообщил Дольский сразу же, как вернулся, – Только не подумайте, что я следил за вами! Боже упаси! Заехал в страховую компанию, что на противоположной стороне. В общем, воспользовался ситуацией.

– Вы уж извините, – я отложила ложку, – но я продолжу свое занятие, очень голодна, и на разговор с вами не рассчитывала.

– Ешьте-ешьте, – Дольский даже великодушно взмахнул рукой, – я сам жду-не дождусь своего ужина. Знаете, поесть в компании, да еще такой приятной, это прямо-таки удача!

– Ай-ай-ай! – усомнилась я. – Не старайтесь мне льстить. Кстати, по-моему, несут ваш заказ.

Дольский крякнул от удовольствия, когда перед ним поставили тарелку с гигантским, на мой взгляд, куском мяса и картошкой, посыпанной зеленью.

Удивительно, но мне понравилось, как он ест – не скрывая наслаждения, по-детски причмокивая, бросая ломтики хлеба в подливу. Образовалась не заминка в общении, а естественная, удобная для нас пауза. Мы ужинали, и тихонько наблюдали друг за другом.

Дольский, разобравшись с ужином, позвал официантку и заказал чай и профитроли. Я попросила принести счет.

– Один или два? – уточнила умненькая официантка.

– Разбейте на два, – попросила я.

Дольский ухмыльнулся, и неожиданно выдал:

– А вы такая молодец, Дарья!

– Сергеевна! – дополнила я.

– Да, конечно, Сергеевна! Как вы ловко нас с уполномоченным на место поставили! Не стали церемониться, а сразу призвали к порядку. Есть в вас что-то такое… компетентное что ли. Не в смысле профессиональное, то есть и это тоже, а что-то от сотрудника правоохранительных органов. Поставлена задача – и вы ее решаете четко и точно, не по-женски. Без уговоров и заискивания.

– Вообще-то именно уговаривать я вас и приехала.

– Нет-нет. Так не уговаривают, Дарья… Сергеевна. Так объясняют последствия неразумным людям: если в эту сторону пойдешь – на мину наступишь, в другую пойдешь – пулю поймаешь. Вы загоняете нас в тупик, чтобы мы пришли к тому решению, которое у вас давным давно выработано, и вы только уточняете у нас детали. А потом, когда вас все устроит, похвалите меня и Виктора Ивановича, представив всё таким образом, будто инициатива соглашения полностью исходила от нас. Уверен, что проект не только в голове, но и набран на компьютере.

Принесли пирожные и чай, и Дольскому вообще не пришлось меня уговаривать разделить их с ним. Они были изумительны, с шоколадной поливкой сверху и сырным кремом внутри.

– Так хотелось провести вечер без обсуждений рабочих вопросов, – вздохнула я, – но, как известно, не все желания исполняются. Соглашение мы оставим на завтрашнее обсуждение с участием уполномоченного.

Дольский перестроился вмиг.

– Конечно! Вы, если верить слухам, родились в Старограде?

– Я здесь родилась и выросла. Окончила вторую школу и университет. Юрфак.

– Ваше отчество и фамилия сами собой открывают детали биографии.

– Вы про отца?

– Конечно. Сергей Владимирович – личность статусная. Все основные тендеры по строительству в городе всегда за ним, он чужие организации в Староград не пускает. Монополист. А вот дочка почему-то приехала из Лесовска, и занимается совсем не вопросами, связанными с деятельностью отца.

– А что говорят слухи?

– Говорят, что вы пошли против воли отца, уехали из города, и порвали с семьей. Были и более страшные, даже нелепые. Но в них я не верю.

– Пусть говорят. Я и сама охотница иногда поболеть за чужую жизнь. Но от меня никаких вечерних откровений не ждите.

– Они мне не нужны. Дарья … Сергеевна, – он намеренно делал паузу перед тем, как произнести отчество, будто пробуя мое имя на вкус, – у меня свое мнение. Мне вы кажетесь не просто честным человеком, а очень преданным. Таким, который в тяжелую минуту не бросит в беде.

– Не слишком ли поспешный вывод для двух встреч в один день?

Его ответ меня удивил:

– А вы услугами такси пользуетесь?

– Я почти всегда за рулем. Но иногда бывает. А почему вы спрашиваете?

– Да так, если вас будет нужно подвести…

– Не нужно. Спасибо за компанию. Мне пора.

– А, кроме вас, я знал только одну ведьму. Правда, моложе, и немного печальнее.

Я из вежливости решила выслушать историю, которую он, видимо, хотел мне поведать.

– Не совсем верно подобрал слова. Я думаю, что та девушка ваша ровесница, но я виделся с ней давно, больше десяти лет назад. Она, наверное, изменилась. Просто у молодой ведьмы случилась беда, и она была растеряна.

– Вы, вероятно, думали, что у ведьм бывает по-другому? Ведьмы не плачут, не страдают, не устают? Хотите знать, что со мной бывает, когда я в гневе?

Я придала голосу драматизма и немного навела на него морока. Дольский вытянулся как по струнке и кивнул. Едва я дотронулась пальцами до края стола, и он заходил ходуном.

– Стоять! – короткий приказ и стол подчинился, а морок исчез.

– Прикажи вы мне выйти в окно – и я бы исполнил, – растерянно сказал почти Донской.

Когда подошла наша официантка, оказалось, что оба счета оплачены. Этот хитрый человек с удивительными восточными глазами успел рассчитаться, пока отлучался от стола.

– Вы ставите меня в неловкое положение, учитывая, что я ваш примиритель.

Я вытащила две купюры и положила перед ним.

– Не возражайте. Никакой личной заинтересованности быть не должно.

– Да-да конечно, – засуетился он. – Дарья Сергеевна, клянусь, безо всякой задней мысли. Но я мужчина, я так привык, так воспитан.

Он не взял денег, оставив их и еще купюру на чаевые. Щедрый какой! А, может, хочет произвести впечатление.

– Всего хорошего, Дмитрий Иванович!

А в гостинице после просмотра видео с камер было понятно, что под дверь подклад со свечками мне положил некто в черном плаще. Администратор уверяла, что это нелепая шутка кого-то из гостей. На первый раз я отпустила ситуацию, пообещав при повторе обратить гостиницу в пыль.

ГЛАВА 10. Встреча с прошлым.

На следующий день я проснулась от настойчивого ворчания Семена. Поводов для недовольства у него было хоть отбавляй: не дома, остался без любимого паштета – я просто забыла купить и без совершения хотя бы одного колдовского действия. Ведьмин кот был готов бушевать.

В самом деле, хоть бы прогулку на лунной дорожке наколдовала. А я, лентяйка, наскоро приняв душ, завалилась спать.

Я клятвенно пообещала купить паштет и вечером вместе с ним заглянуть в зеркало. Он очень любил заглядывать в будущее, наверное, больше чем подслушивать разговоры и скандалы в соседних квартирах.

Часы показывали пять утра, и я вместо бодрящего душа, налила ванну и погрузилась в эмоциональный вакуум – только я и вода с лавандовой пеной. Рано вставать хорошо где-нибудь за городом. Я представляла, что между мной и городской суетой проходила четкая граница, и там оставались рабочие волнения и ежедневные бытовые неурядицы. Последние три года я снимала на пару недель номер в сельской эко-гостинице недалеко от Лесовска. Мне нравился оборудованный пляж у реки, беседки в парковой зоне и пение птиц по утрам.

Утро в городе, даже в отпуске, не дает таких ощущений умиротворения и радости.

А на чужбине, в казенной территории искать спокойствие и ждать воодушевление не приходится. Хотя формально Староград чужбиной никак не считается.

Дождавшись семи часов, я зашла в кафе, заказала омлет и кофе. Людей было мало, большинство столиков были полупустые. Я не спеша завтракала и листала ленту новостей в телефоне.

Пришедшее от Маши сообщение меня позабавило. Она сфотографировала чашку с молоком и чайную тарелку с хлопьями на маленькой скамеечке. Это был импровизированный столик с завтраком для Ванечки. В ответ я отправила сердечко и улыбающийся смайлик.

Размеренное утро сулило мне вполне сносный день. Поцеловав Семена в мордочку вопреки всем санитарным ограничениям, я вышла на улицу.

Пискнула отключенная сигнализация, и я кинула сумку на заднее сиденье. Рядом со мной открылась дверь соседней машины и из нее вышла располневшая, но очень ухоженная женщина. Лена поправилась, но привлекательности не потеряла. Даже заостренный нос не портил впечатления приятной дамы. Она пристально смотрела на меня. С одной стороны, я предполагала, что мы можем встретиться, с другой – возлагала надежды, что этого не случится.

– Зачем ты появилась здесь?

Отвечать на глупый вопрос? Нет уж. Без единого слова я открыла водительскую дверь и села в машину.

– Ты хочешь испоганить жизнь нашей семье? – вопила она. На стекле показались маленькие капельки – слюной брызжет аки ядом.

Ей Богу, мелодрама. Люди годами живут в рутине, а у меня за последнюю неделю беспокойство за беспокойством. Я завела машину и убедилась, что видеорегистратор начал работу.

Лена стояла у машины, наверное, ожидая, что я открою окно и дам исчерпывающий ответ, как именно я намерена осквернить светлую жизнь достойного во всех отношениях семейства Колесниковых.

В ее блондинистой голове, конечно, нет понимания, что навлечь беду на ее жизнь я могу и за пределами Старограда, всего лишь прочитав заговОр, не говоря уже про проклятья. Для ведьмы нет расстояния в применении магической силы.

Столько всего вертелось на языке! Особенно хотелось сказать, что для моего отца эта семья всегда будет под №2. Для эгоистичной натуры Лены быть второй как ножевая рана в сердце. Непременно ее заденет и мой комментарий о том, что рановато она так «раскоровела».

Но сегодня я буду хорошей и доброй, провокациям я говорю мое решительное и твердое – «нет».

Эй, хвост, приключений на сегодня – достаточно!

Лена попыталась открыть дверь. Она никогда не поумнеет – кто в такой ситуации не заблокирует машину?

– Держись от нас подальше. Ты никто для своего отца. Никто! – Лена перешла на крик, – На наследство потянуло? Хочешь что-нибудь у нас урвать?

Отец жив. Как понимаю, здоров, руководит фирмой и воспитывает маленькую дочь. Какое наследство? Ага, боится составления завещания. Бедняга, сколько у нее проблем, так и морщины появятся.

Я посигналила, надеясь, что она отойдет от машины. Но Лена отчего-то разозлилась еще больше и с остервенением ударила по двери. Этак мачеха и под машину бросится, истеричка.

Давненько я ведьминские силы для самозащиты не применяла. Какое счастье, что летнюю пыль не смывают городские службы! Я подула на стекло и произнесла: «Закружи вихрем на дороге, а меня избавь от тревоги!».

Легкий ветерок, сосредоточившись на парковке, прошелся по асфальту, собирая все пыльные песчинки. Лена ошарашенно смотрела, как у ее ног вращается серая воронка, ширясь и поглощая ее в свой кокон до самой макушки.

Для собственного удовольствия и получения эстетического наслаждения, я придала этой воронке разноцветье радуги – от красного до фиолетового цвета.

Не дожидаясь второй волны ее истерики, я выехала на дорогу, оставив вторую жену отца отбиваться от пыльного радужного мешка.

– Вихри враждебные веют над нами, – мстительно пропела я.

На светофоре со мной поравнялась машина, и мужчина-водитель, приоткрыв окно, делал мне знаки руками, чтобы я пообщалась с ним. Я так же приоткрыла окно – мало ли, вдруг помощь нужна.

– Девушка, вы так круто коровяку отшили – мне понравилось. А тещу мою так можно, а? Я заплачу!

Я засмеялась и покачала головой, что нельзя. Тем более мера временная, хоть и значительно улучшившая мое настроение.

Через минуту Лена освободится от оков вызванного мною пыльного вихря, отряхнется, и, надеюсь, до конца командировки на моем пути не появится. Маловероятно, но почему не помечтать? Сомневаюсь, что она пожалуется мужу. Судя по всему, Колесников Сергей Владимирович не знает, что его непутевая дочь приехала в Староград.

Осадок, возникший после встречи с Леной, не оставлял меня до самой встречи с моими клиентами. Даже на пороге Управления по вопросам магии я оглянулась по сторонам – не будет ли еще нежелательной встречи с людьми из прошлого?

Мы снова собрались у меня в кабинете в десять часов. Дольский и виду не подал, что вчера мы вместе отужинали в кафе и вели вольную беседу. Виктор Иванович был бодр, строг в общении с Дольским и внимателен к моим словам. Как говорит Людмила Григорьевна, отличная рабочая обстановка.

– Виктор Иванович, – вздыхал устало Дольский, – еще раз повторяю: законных оснований для возврата нам этих треклятых мётел нет. Давайте вами такую ситуацию представим. Я – кондитер – продал вам на днях эклеры с шоколадной глазурью.

Я насторожилась, услышав прямое упоминание вчерашнего десерта. На мужскую порядочность надеяться не приходится – намекает на наш вчерашний ужин.

Хвост забился в тревоге.

– А у вас сегодня обнаружилась аллергия на шоколад, – продолжил Дольский рассуждать, – Срок годности не истек, есть их вам нельзя категорически. Но разве есть у меня вина как продавца в вашей аллергии? Это, дорогой мой, ваша проблема. И не можете кушать – отдайте тому, кто съест с аппетитом, или выбросите на помойку.

– При чем тут пирожные? – горячился уполномоченный, – Нам эти метлы теперь вообще, может, никогда не понадобятся, а деньги за них уплачены. Верните наши деньги и забирайте ваши метлы!

– Виктор Иванович, – вступила в этот спор я, – у вас нет ни одного достойного довода, кроме как «метлы нам не нужны». Понимаете, даже в суде нужно на что-то сослаться. Качество товара по тендеру вас устроило, в актах приемки вы расписались. Может быть, их можно сдать в аренду летному полю, чтобы отбить расходы?

– Да у них этого добра навалом! Думаете, я не узнавал? – не успокаивался Виктор Иванович.

– Ну, так это ваши проблемы! – не уступал его оппонент.

Неожиданно пример Дольского на несчастных эклерах навел меня на мысль, которая могла исчерпать их надуманный конфликт, построенный на «хочу-не хочу». Пока Дольский и Виктор Иванович «собачились» от души, я быстренько полистала уставные документы «Метлы-ступы», а потом открыла сайт фирмы.

Я воспрянула духом, когда увидела, что они продают массу магической продукции. Среди заявленного ассортимента были ступы, кожаные обложки для ведьминых книг, шкатулки и мешочки для хранения дара, защитные средства для стеклянных шаров (для гадания), готовые восковые свечи-скрутки, если ведьма ленилась сделать их сама, и прочее.

– Кроме Управления по магическим вопросам вы кому-то еще метлы продаете?

– Ведьмы в частном порядке обращаются, у нас с этим никогда вопросов не возникает, – ответил Дольский.

– А сейчас на них заказы есть?

– Да, полно, только успевай поставлять.

– Виктор Иванович, – обратилась я, – кроме вот этих спорных мётел вашей организации ничего не нужно? Что вы вообще закупаете по тендеру?

– Да все закупаем, Дарья Сергеевна, – удивился он смене направления нашей шумной беседы, – вот от Общины ведьм поступи заказ на днях на приобретение пергамента для ведьминой присяги. На простой бумаге же традиции не позволяют. Подавай им пергамент! Количество просто зашкаливающее – пятьсот штук.

Я тоже не просто так щи хлебаю, созвонился с девочками из Реестра магических лиц. Говорю им: «Откуда на наш регион такое количество ведьм?» Дар ведьмы передается по одной родственной линии, почему статистика так изменилась? Представьте мое удивление, когда мне объяснили, что много истинных ведьм рождается, да еще мигрантские колдуньи появились. У нас, между прочим, вырос спрос на колдовские кубки.

Про истинность мне ничего объяснять не нужно. Я поерзала, и мой хвостик отозвался шевелением.

– Дмитрий Иванович, ваша фирма разве пергаментами не занимается?

– Вся магическая продукция у нас имеется, разумеется. Мы вам не шарашкина контора.

Мое предложение о возврате разнесчастных мётел Дольскому и предоставлении Управлению взамен другого востребованного товара – например, пергамента, было воспринято оптимистично. Мужчины говорили о том, что нужно посчитать объем необходимого пергамента на сумму возвращаемых метел, оформить несколько взаимных документов и подумать.

«Ну, конечно, дорогие мои, подумайте», – порадовалась я за себя и за них.

Если все могла разрешиться так, как я задумала, то проведения ритуала перемещения магической силы из метлы не требовалось. Сам по себе ритуал крайне энергозатратный – ведьма в полночь забирает энергию из магических предметов и перемещает ее в корень колюк-травы, что растет у последнего дома в деревне. Мне пришлось прибегнуть к нему всего один раз, но восстанавливалась я около недели.

Мы разошлись уже после обеда, договорившись встретиться завтра, в устраивавшее всех время – 10 часов.

Дольский предложил пообедать вместе. Я объяснила, что не получится, потому что у меня другие планы. Навязываться он не стал, буркнул что-то про другой раз и направился к своей машине.

Я была уверена, что он подойдет к стоявшей на парковке белой большой «Тойоте», но он открыл двери бюджетного черного «Соляриса», и, разговаривая по телефону, вырулил с парковки. Впрочем, я была уверена, что живет он при доходах его фирмы неплохо, но выбор модели машины, не кричащей о материальном достатке или статусе, мне был понятен и импонировал. О причинах симпатии я предпочла не задумываться.

На улице было не жарко, но очень солнечно и, как бывает только летом, суетливо от детских голосов, перебивающих друг друга в игре или разговорах.

По необъяснимой причине, называемой в народе «чуйкой», я снова огляделась вокруг. За мной кто-то наблюдал. Вспомнилось утреннее недоразумение с Леной. Будучи уверенной, что шпионящий за мной человек подослан ею, я решила обозначить свое знание о слежке, выбросив в воздух щелчками пальцев искры пламени.