Текст книги "Короли долины Гофер (СИ)"
Автор книги: Светлана Ермакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
ГЛАВА 1
Лерой знал, что сегодня портал обязательно откроется. Он трижды всё пересчитал по секретной формуле, передающейся в семье Обен по мужской линии из поколения в поколение. Однако уже вечерело, а пустошь Бисти по-прежнему хранила безмолвие. Огромные каменные столбы равнодушно нависали над одиноким охотником, с утра бродящим по своим же собственным следам, оставленным им в безжизненном пепельном песке.
Если зайти в узкое место между столбами, то даже в ясный день на небе можно будет увидеть звёзды. Но желающих просто гулять по пустоши Бисти и любоваться красотами не было. И дело не только и не столько в том, что на многих людей нахождение среди каменных колонн, некоторые из которых венчались большими "шапками", действовало устрашающе, и не в том, что суеверные люди считали эту пустошь настолько дурным местом, что матери пугали им своих непослушных детей – "будешь озорничать, придёт снюсь и утащит тебя в бистинскую пустошь". Главное, что всех пугало – в этой пустоши иногда открывались порталы в иные миры. Ненадолго, всего на несколько мгновений, но всегда при этом оттуда затягивало какую-нибудь тварь. Порталы не были большими по размеру, и поэтому твари, выпадающие из них, тоже, к счастью, не могли быть огромных размеров, но и небольшое иномирное существо могло нанести смертельный вред подвернувшемуся ему человеку. И люди не знали, когда и в каком месте пустоши может открыться такой портал.
Впрочем, на вопрос "когда" могли бы ответить мужчины рода Обен, если бы захотели нарушить свою семейную тайну. Этот род всегда выделял одного из своих членов для несения им миссии охотника на тварей. Охотник селился в одиночестве в расположенной рядом с пустошью долине Гофер на берегу океана и уничтожал или отлавливал появляющихся тварей, многие из которых потом заселяли зверинцы знатных или просто богатых людей, а другие отправлялись на ингредиенты для магических исследований.
Вопрос "где" оставался без ответа. Окно портала могло появиться в любом месте между столбами, занимающими площадь, сравнимую со средней человеческой деревней. Охотники рода Обен скрупулёзно фиксировали точки открывающихся порталов на своих картах пустоши, но никакой системы в расположении этих точек, или зависимость от каких-нибудь других факторов, так пока и не выявили.
Лерой устало опустил заряженный двумя стрелами арбалет на песок, прислонив его к стоящему рядом столбу. Разлёгшаяся в складке скалы камнеедка лениво ловила серой шершавой спиной последние доступные здесь лучи заходящего солнца. Для Лероя эта пустошь давно не была пугающей или даже загадочной. Открытие порталов было для него таким же стихийным явлением, как океанские приливы и отливы, разве что происходящим с более редкой периодичностью и зависящим не от фазы луны на небе, а от нескольких факторов, включающих точное время трёх предыдущих открытий.
Охотник снял с пояса металлическую фляжку с водой, отвинтил с неё крышку и стал пить. Он успел сделать пару глотков, когда почувствовал лёгкое дуновение воздуха с юго-востока от себя. Отбросив фляжку, рассыпавшую в падении цепочку сверкающих капель, Лерой схватил арбалет и кинулся в ту сторону, откуда чувствовал пока ещё едва заметный ветер, быстро набирающий силу. По силе ветра охотник мог определить, на каком расстоянии от него открылся портал. Наконец, он добежал до расстояния в несколько шагов до едва заметного глазу марева размером со среднюю дверь в обычном доме. Сквозь марево были ещё видны стоящие напротив столбы бистинской пустоши, но попытаться прямо пройти к ним было бы большой ошибкой. Когда-то это было изощрённым способом изгнания, а вернее, казни для преступников, которых так отправляли в другой мир.
Охотник прыжком забрался на невысокий уступ в скале напротив портала. Для него настали мгновения наивысшего сосредоточения и ожидания. Арбалет, удерживаемый двумя руками и переведённый в боевое положение, был направлен сверху вниз ровно в центр марева, указательный палец правой руки касался предохранительной скобы, готовый в любой момент опуститься на пусковой крючок.
Сила ветра из портала достигла своей максимальной величины, когда марево впереди резко сменилось на картину яркого голубого неба, и оттуда в сторону Лероя вылетела круглая белая тварь, похожая на полупрозрачный блин, испечённый на самой большой сковородке в кухне дома Обен. Летающая тварь – это было неприятно. Такая, если ей повезёт живьём улететь от охотника и выжить в их мире, может наделать много проблем для людей. Впрочем, все эти мысли заняли в голове Лероя лишь миг с момента появления твари. Он отвёл арбалет примерно на метр по направлению её полёта, раздался тихий щелчок – два болта пронзают тварь насквозь и пригвождают её к песку. Охотник кинул обязательный взгляд на наручные часы и запомнил время.
Потом Лерой перевёл взгляд в сторону портала. Ему всегда было интересно увидеть кусочек другого мира за те мгновения, которые ещё оставались до его закрытия. В этот момент из портала выбежало ещё одно существо. Рефлекс охотника сработал, и псевдосеть, расправляясь в полёте, радостно выстрелила навстречу своей жертве. Жертва испуганно вскрикнула и упала возле захлопнувшегося с лёгким шипением воздуха портала.
Лерой стоял на ступеньке скалы, смотрел на добычу в сегодняшней охоте и не мог поверить своим глазам. Два арбалетных болта гордо пришпиливали к песку белую женскую кружевную шляпу. В псевдосети почти неподвижно лежала на боку уже туго спелёнутая худенькая женщина. Охотник медленно подошёл к ней и посмотрел в направленные прямо на него голубые глаза.
– Штопраисходит, – сказала женщина, – ктовы.
Лерой понял, что женщина говорит как-то не по-человечески. Когда ему доводилось ловить не слишком опасных тварей живьём, он немного подчинял их при помощи специального амулета, который по его заказу сделали дестрийские маги. Такой амулет обычно использовался людьми, которые могли позволить себе оплатить его немалую стоимость, для того, чтобы их могли лучше понимать животные. Охотник отстегнул с цепочки, висящей у него на шее, серебряный испещрённый рунами кружок, похожий на монету, и, присев на одно колено, приложил его сквозь ячейки псевдосети ко лбу женщины. Амулет сразу прочно прилип к месту, на которое его определили.
– Вы меня понимаете? – спросил после этого Лерой.
Женщина испуганно моргнула.
– Сейчас я освобожу вас, постарайтесь не двигаться.
Лерой положил ладонь на плечо женщины, покрытое подрагивающей псевдосетью, и послал той мысленный код к отбою охоты. Сеть расслабилась, а потом начала раскручиваться с тела женщины, перекатывая её по песку. После этого псевдосеть сама свернулась в небольшой рулончик, и Лерой, подняв её, заученным движением прицепил обратно на пояс. Женщина поднялась с песка на колени, а потом неуверенно встала на ноги и уставилась на Лероя. Рядом с ней осталась лежать на песке какая-то толстая книга с разноцветной обложкой. На взгляд, женщине было около двадцати лет, её светлые рыжеватые волосы доставли лишь до плеч, а одета она была в какой-то детский цветастый сарафан. Во всяком случае, в мире Лероя такие сарафаны на лямочках и с длиной подола, не закрывающего колени, могли носить только девочки в возрасте примерно до десяти лет. Стройные ноги её были обуты в белые плетёные сандалии.
Видимо, взгляд Лероя слишком долго задержался на этих ногах. Женщина шагнула назад раз, другой, а потом резко развернулась и кинулась бежать. Даже с учётом того, что её ноги проваливались в песок, она бежала легко, петляя между столбами, запуталась, и в результате сделала круг, почти вернувшись к тому месту, где всё ещё стоял ошарашенный Лерой. Увидев его, женщина пискнула и кинулась обратно. Лерой быстро пошёл за ней. Иномирянка забежала в каменный тупичок из невысоких скал, оглянулась и увидев подходящего к ней охотника, принялась карабкаться по скале вверх.
– Осторожнее, вы можете упасть, – крикнул ей Лерой.
Женщина уже почти забралась наверх, когда на одном из скальных выступов её нога встала на разлёгшуюся там камнеедку. Недовольная таким давлением камнеедка пошла волной, нога иномирянки соскользнула, и она с криком сорвалась вниз. Лерой подошёл к лежащей на песке женщине и увидел, что та без сознания.
Охотник постоял над иномирянкой и задумчиво погладил себя по подбородку. "Побриться не мешало бы", мелькнула привычная мысль. Лерой неспешно вернулся к тому месту, где открывался портал, достал подробную карту бистинской пустоши, поставил на ней маленькую точку вытащенным из кармана карандашом и рядом сделал отметку с точным временем его открытия. Потом подобрал арбалет, женскую шляпу, обернувшую сегодняшнюю охоту в конфуз, и вытащил из неё болты. Он поднял книгу, которую уронила женщина, но в уже опускавшихся сумерках не сделал даже попытки её посмотреть. Потом он сходил на то место, где бросил свою фляжку, поднял её, закрутил крепившуюся на тонкой прочной нитке колпачок, и прицепил к поясу. И только после этого он снова подошёл к лежащей женщине. Ему не раз уже доводилось тащить добычу к своему бунгало на побережье, и там у него всегда было в запасе несколько вольеров для выживших тварей. Но тут, очевидно, был другой случай. Лерой тяжело вздохнул, присел возле женщины, обхватил за поясницу и поднял её к себе на плечо. Поправил неподвижное тело поустойчивее, чтобы сзади него свисала её голова и руки, спереди ноги, а пятая точка была направлена вверх. Сверху на неё он положил книгу, шляпу с двумя дырками, прижал всю эту конструкцию рукой и направился к своему дому. Женщина была сравнительно лёгкой, но это смотря с чем было сравнивать. Если с некоторыми другими женщинами – то да. А если с иными вырывающимися из порталов тварями, то… нести её до самого дома было не легко. Ибо тварей Лерой чаще всего просто волочил по песку, завёрнутыми в псевдосеть. Сеть от такого волочения, если и повреждалась, то быстро самозалечивалась.
Войдя в дом, Лерой приказал вечно что-то бормочущему домовому зажечь свет. Он сгрузил свою сегодняшнюю "добычу" на диван в гостиной и устало поводил плечом. Домовой молча любопытно поблёскивал зелёными глазёнками из угла комнаты.
– Поесть сварил? – спросил Лерой, подойдя к шкафу и складывая туда снимаемую с себя охотничью амуницию.
Домовой забурчал и метнулся на кухню, где загремел посудой. Охотник забрал из шкафа домашнюю одежду, свежее полотенце и вышел на задний двор к душевой кабине. Пока мылся, он привычно смотрел через открытую дверцу на маслянно расстилающийся перед ним океан с почти спрятавшимся за горизонт солнцем, окрасившим край неба и отражающую его воду в малиновый цвет. Повесив на шею полотенце, чтобы оно впитывало ещё капавшую с волос воду, Лерой вернулся в дом. Его "добыча" за это время повернулась на бок, подперла нижнюю щеку рукой и мирно сопела. Хмыкнув, Лерой накрыл её пледом и положил над головой небольшую подушку. Он вышел на кухню и сел за маленький по площади столик, где уже стояли накрытые домовым три тарелки с едой.
– Там в леднике сметана есть, поешь, – жуя тушёное мясо с картофелем, сказал он домовому.
Тот в ответ горестно буркнул.
– Уже всё сожрал? – удивился Лерой, – Ладно, завтра поеду в Синистру, куплю ещё.
Домовой довольно заворчал и принёс хозяину высокую фарфоровую кружку с горячим чаем. Он забрал со стола освободившиеся тарелки и принялся намывать их в тазу с исходящим из него паром.
– Там я одежду в душевой оставил, постирай потом.
Лерой прошёл в свою комнату, забрав по пути валявшуюся возле дивана с иномирянкой книгу, там сел за письменный стол и стал листать её. В книге были удивительно чёткие картины каких-то сооружений, домов, статуй. Каждому из них посвящалось по нескольку листов, содержащих чертежи, картины с разных ракурсов и печатные тексты. Этих текстов Лерой, конечно, прочитать не мог. На некоторых картинах помимо сооружений были изображены люди. Лерой с любопытством разглядывал их. Одежда на большинстве из них была проще, чем в мире Лероя. Многие были одеты в штаны, как мужчины, так и женщины, но были и женщины, которые были одеты в наряды, в той или иной степени оголяющие их ноги. Лерой покачал головой – непривычно. В его мире женщины носили одежду длиной только до пола, и в редких случаях надевали штаны, в основном это делали женщины-маги. Волосы у мужчин были чаще всего короткими, а вот у женщин разной длины, от привычных глазу Лероя длинных до совсем коротких, как у мужчин.
"Неужели это тот самый Первомир, из которого появилось здесь всё человечество? Судя по всему, вполне вероятно". По преданиям, люди появились в их мире, пройдя через порталы, которые открылись одновременно в Первомире сразу в разных местах. За эти мгновения сюда затянуло немало народа, говорящего по-разному. Тогда люди ещё не знали, что они попали в иной мир и оценивали его как новые земли. Континент, на котором они все оказались, имел, как позже выяснилось, форму спортивной гантели, крайние земли при этом были вполне плодородными, а соединялись они вытянутой "поперечиной", состоящей в основном из песка и скал. В этих скалах и располагалась местность с каменными столбами, названная людьми пустошью Бисти, которая тянула свои безжизненные пески чёрного и серого цвета до одного берега океана. С другого края пустоши располагалась уже более привычная людям пустынная местность, тоже упирающаяся в океан. Эту местность люди назвали долина Гофер, что означало "долина сусликов", по населяющим её во множестве зверькам. Других земель здесь больше не обнаружили. А сами люди, покинув негостеприимные поперечные земли, примерно поровну расселились по двум удалённым друг от друга странам, одну из которых назвали Синистра, что означало "левая", а вторую Дестра – "правая". Каждая из стран вскоре после заселения выбрала себе короля, а на всём континенте постепенно установилась одинаковая человеческая речь, смешанная из тех разных, которыми сначала владели прибывшие сюда люди. Королевства уживались на континенте мирно, делить им было нечего. На пустынные разделяющие королевства земли никто не претендовал. А пустошь Бисти больше никогда не затягивала к ним людей, только тварей из других миров. Вернее, никогда – до сегодняшнего дня.
Лерой ещё немного полистал книгу, но его организм за сегодня слишком устал и физически, и от впечатлений, и он лёг спать.
С рассветом его разбудил пронзительный женский визг. "Начинается", сказал себе Лерой. Он немного полежал, надеясь, что удастся ещё хоть немного поспать. Но визг не унимался. Зевая, Лерой натянул штаны с домашней рубахой и пошёл к гостиной. Он встал в проёме двери и наблюдал, как иномирянка скорчилась в углу дивана и с ужасом смотрела на оторопевшего от этого домового, который держал в руках её белые сандалии и мягкую щётку. Её визг уже преобразовался в испуганное поскуливание. На лбу у женщины серебряно отсвечивал амулет, а волосы её были взлохмачены не меньше чем у домового, и эта картина вдруг развеселила Лероя.
– Не бойтесь, он не опасен, – сказал Лерой.
Женщина дёрнулась лицом к нему, но, видимо, лимит испуга был ею исчерпан.
– Там… там… – она показывала Лерою на домового.
– Это просто домовой, – сказал Лерой, и тут вспомнил, что домовые появились в этом мире вскоре после людей так же через портал из другого мира, и эта женщина могла их раньше никогда не видеть.
– Оставь её обувь и выйди на кухню, – сказал он домовому.
Тот повиновался.
– Обувайтесь, я покажу вам место, где можно умыться и оправиться.
Лерой сопроводил иномирянку во двор, показал ей все нужные места и объяснил, как ими пользоваться, а сам вернулся в дом. Когда женщина, робко глядя на Лероя, снова вошла в гостиную, он жестом предложил ей присесть и спросил:
– Как ваше имя?
Женщина тихо ответила.
– Как? Ларен? – не расслышал Лерой.
– Можно и Лорен, – пожала плечами женщина.
Лерой весело рассмеялся. Женщина испуганно смотрела на него и он счёл нужным объяснить свой смех:
– Ларен – это значит "королева", Ла рен.
По лицу женщины не было видно, чтобы она оценила юмор ситуации. Лерой указал на себя:
– Лерой. Моё имя означает "король", Ле руа.
ГЛАВА 2
Лора сидела в шезлонге на верхней палубе теплохода и медленно перелистывала большой энциклопедический справочник о чудесах света и других знаменитых сооружениях человека. Её попытка убежать от своего прошлого почти удалась. Где-то на десятый день путешествия слова «В таком случае, ты уволена» перестали звучать в её голове чаще, чем пару-тройку раз в день.
Надо же было ей так "вляпаться". Бросить в выпускном классе школы заниматься художественной гимнастикой, чем сильно разочаровать свою мать, с которой и без того отношения были натянутыми, поступить в институт архитектуры и дизайна, закончить его почти с отличием, устроиться на работу по специальности в солидную строительную фирму… и ненароком привлечь к себе определённого рода интерес её владельца – плотного, низкорослого, седовласого, глубоко женатого и категорически не приемлющего отказа от женщины.
Её уволили с позорной записью в трудовой книжке о несоответствии занимаемой должности. В предваряющем эту запись приказе было сказано, что она якобы провалила аттестацию через полгода после своего трудоустройства. Это было для Лоры сильнейшей пощёчиной – никакой "аттестации" в фирме не проводилось, разве что за таковую следовало принимать недвусмысленное предложение от владельца фирмы. Спорить и судиться Лора не стала – все работники фирмы зависели от владельца и поддержали бы его своими показаниями. Зато ей выдали формально неоправданно большую сумму денег в бухгалтерии, которая полагалась бы ей при расторжении трудового договора по вине работодателя – плюсом три ежемесячной зарплаты. Видимо, этим покупали её сговорчивость при увольнении – будешь жаловаться, денег не увидишь, а тут тебе всё равно не работать.
Распорядиться полученной денежной суммой и образовавшимся свободным временем можно было по-разному. Самым разумным было бы, конечно, начать поиск новой работы в той организации, где согласятся взять к себе специалиста "с волчьим билетом", то есть изгнанного с позором с предыдущего места работы. Но Лора не нашла в себе душевных сил для этого. Она просто почувствовала, что неудачи в этих поисках сейчас могут попросту сломить её, и возможно, на всю оставшуюся жизнь. Возвращаться к матери, посыпая голову пеплом и со словами "ах, мама, как же ты была права", для Лоры тоже было, как говорится, не вариант. Ей нравилась полученная в ВУЗе специальность, а в гимнастике высоких достижений было уже не достичь – и время безвозвратно упущено, да и особого таланта у неё, как она сама поняла гораздо раньше, к этому не оказалось.
Лора шла по улице душного летнего города и жаркое солнце, плавящее асфальт, безжалостно светило ей в лицо, в результате чего вспомнились шуточные строки:
Надену я белую шляпу,
Поеду я в город Анапу,
Там буду лежать на песке
В своей безысходной тоске.
И тогда Лора подумала, что нечто такое было сейчас бы для неё "самое то", чтобы морально оправиться и окрепнуть, собрать силы для преодоления будущих жизненных проблем. И начать нужно именно с покупки пресловутой белой шляпы, иначе уже скоро у неё начнёт облезать кожа с её "обгоревшего" на солнце носа.
После этого она зашла в туристическое агентство неподалёку от дома, в котором снимала квартиру, и оплатила двадцатидневный тур на теплоходе, рекомендованный ей работницей фирмы.
В этом круизе она подружилась с двумя девушками из Вильнюса, одна из которых была наполовину русской по имени Галя, а вторая – чистокровная литовка с именем Юрате. Юрате плохо говорила по-русски, и порой спрашивала у Лоры значение некоторых слов. Например, она озадачила Лору, когда, услышав фразу "села на корточки", со своим приятным прибалтийским акцентом спросила:
– Лора, что такое корточки?
Когда теплоход останавливался возле пляжа и пассажиры могли там искупаться, Юрате научила Лору детской присказке при окунании в прохладную воду, аналог которой в русском языке звучал как "баба сеяла горох – ох, ох". По-литовски это был стишок "три лягушки в болоте – гоп, гоп, гоп", что звучало как "трис варляс бала – гоп, гоп, гоп", и уже Юрате отмечала забавность акцента Лоры.
Этот отдых, наполненный подобными приятными пустяками, благотворно действовал на состояние Лоры, и она совершенно не жалела тех денег, что потратила на этот тур.
В одном из городов, где остановился теплоход, Лоре попался на глаза продающийся справочник о чудесах света. Она полистала его и, увидев, что там есть не только картинки, но и некоторые чертежи и технические описания, сочла, что ей как специалисту это будет интересно, поэтому она купила эту далеко не дешёвую книгу. В институте им этого не преподавали.
Верхняя палуба теплохода с шезлонгами – солярий – была сейчас совершенно пуста. Над головой раскинулся ярко-голубой купол безоблачного неба, гладкость поверхности окружающей теплоход воды нарушалась только самим ходом лайнера, потому что воздух вокруг был практически неподвижным.
Вдруг Лора почувствовала, как по её телу словно потянуло сквозняком. "Откуда тут сквозняк, на открытой палубе", подумала она, когда ветер вокруг неё усилился настолько, что сорвал с её головы лёгкую кружевную шляпу. Она пробежала по палубе за шляпой несколько шагов и увидела, что впереди словно бы открылась дверь с нечёткими контурами, и в проёме этой двери видны какие-то серые скалы. Лора попыталась остановиться, но ветер буквально затащил её в эту "дверь" следом за уже влетевшей туда шляпой. А там её что-то обхватило со всех сторон, туго спеленало и уронило на землю. Любая попытка Лоры шевельнуться вызывала лишь ещё более тугой обхват. Справочник, который продолжала держать Лора, был вдавлен ей в бедро и причинял боль.
Примерно через минуту она увидела, что к ней подходит какой-то мужчина в сапогах до колен, тёмных штанах и светлой рубахе, перепоясанной широким ремнём. Было очень страшно. Едва шевеля губами, она спросила что происходит и кто он. Инстинктивно Лора посчитала этого человека своим похитителем. Мужчина присел возле неё и коснулся её лба. После этого он заговорил. Его речь была на незнакомом Лоре языке, но она каким-то образом понимала смысл этих слов. Потом этот человек что-то сделал, и то, что до этого пеленало девушку, покрутив её по песку, исчезло.
Лора поднялась на ноги и посмотрела на мужчину, который в ответ молча осматривал её. Ни одной мысли в голове не было, словно мозг, столкнувшийся с невозможностью понять и объяснить происходящее, совсем отключил процесс мышления. Лора побежала прочь, руководствуясь лишь одним инстинктом – спастись, оказавшись как можно дальше от того, что её так напугало. Она натыкалась на какие-то каменные колонны, огибала их и бежала дальше от человека, который вновь как-то оказывался то впереди, то позади неё. Это был словно кошмарный сон наяву, закончившийся тем, что скала под её ногами заколыхалась и сама сбросила её с высоты вниз.
Потом, к счастью, сон сменился на нормальный и более приятный – смеющиеся и плещущиеся в голубой воде Галя с Юрате махали ей руками и звали присоединиться к ним.
– Сейчас, я только босоножки сниму, – крикнула она.
Вдруг Лора почувствовала, что босоножки с неё и впрямь снимаются. Сами. От этого она проснулась и почувствовала, что с неё действительно кто-то осторожно стаскивает обувь. Лора открыла глаза и тут же об этом пожалела. На неё пытливо смотрело ярко-зелёными глазами и подёргивало чёрным носиком какое-то страшное существо ростом примерно с пятилетнего ребёнка и полностью покрытое светло-коричневыми волосами. Лора дёрнулась, подбирая ноги, а существо, держащее в своих тонких ручках её босоножки, отпрыгнуло и забормотало:
– Аки волци алчущи по земли ходящи, светлое-тресветлое тьмою заступаше…
Кошмар наяву продолжился. Вскоре снова появился человек, от которого Лора ранее убегала. На этот раз он просто стоял и не делал попытки приблизиться, и Лора восприняла его как меньшую опасность, по сравнению с тем существом, которое находилось рядом. Этот хотя бы был человеком. Человек что-то сказал, и существо, положив на пол её босоножки, удалилось. На пол?! Где она? Вокруг была совершенно незнакомая комната. Мужчина же явно чувствовал себя здесь уверенно, где бы это "здесь" ни находилось. Ей ничего не оставалось, кроме как положиться на чужую уверенность, пока не появится своей.
Позже, когда этот человек весело смеялся над её им же исковерканным именем, Лору вдруг разобрало зло. Этот мужлан совершенно не хотел видеть, что ей очень, очень страшно. Что она не понимает, где она и почему, а главное, как ей вернуться к своей жизни. "В таком случае, ты уволена" – холодком возразила память. Лора с неприязнью посмотрела на веселящегося человека перед ней. Этого-то явно никто не увольнял и никто до него не домогался. А если и домогался, так наверняка он был только "за". Король выискался… Лора придирчиво осмотрела мужчину, ища, к чему бы прицепиться в его внешности, чтобы продолжить внутреннюю презрительную речь, но ничего такого не нашла. Человек как человек, лет тридцати на вид, каштановые волосы обрамляли лицо с карими, немного раскосыми глазами. Комплекция его тоже была вполне нормальной, видно было, что человек он совсем не слабый физически.
Лора попыталась задать Лерою вопросы, но он её не понимал. Но, наконец, он и сам додумался ей объяснить, что с ней произошло.
Другой мир? И вернуться никак нельзя? Это было страшно. Только этот страх был совсем другого рода, чем раньше. Сам факт бесповоротного кардинального изменения в жизни ей нужно было как-то пережить. Она ушла к тому дивану, с которого встала недавно, и легла лицом к его спинке, завернувшись в плед почти с головой.
Лерой сказал её спине, что он уезжает на весь день и вернётся к вечеру, а её оставляет на домового. Лора не шелохнулась. Домовой, так домовой… Без разницы. После ухода Лероя Лора немного поплакала, мысленно прощаясь со своим прежним миром, с матерью, дальними родственниками и знакомыми.
А потом её мысли сменили направление. Она уже здесь, в другом мире, это неизменный факт. И в этом нет вины Лероя. В чьём доме она сейчас вообще-то лежит и с комфортом предаётся размышлениям пополам с рефлексией. Получается, она должна ему быть благодарной. Лора вздохнула. Потом, ещё немного полежав и поразмышляв, она почувствовала, что хочет есть. Домовой, значит?
Она обернулась к комнате и увидела волосатую мордочку в углу, выглядывающую из-за кресла.
– Давай будем знакомиться? – спросила она, стараясь не думать о том, какой же он страшненький – Как тебя зовут?
Домовой как-то странно подпрыгнул и убежал. На кухню, судя по звукам громыхающей посуды. Лора встала и пошла туда. Там она села за небольшой свободный столик и выжидающе посмотрела на домового, почувствовав, что он уже почти не вызывает в ней содрогания своим видом. А тот вдруг подошёл к ней и сказал:
– Феофан.
– Хорошее имя, – вежливо кивнула Лора, – Ну что, Фаня, ты можешь меня покормить?
