Текст книги "История юного демона 2 (СИ)"

Автор книги: Светлана Фирсова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Прошло две недели с той поры, как я оказалась в стране Арунган. За это время я всей душой прикипела к этой маленькой уютной стране, где были такие милые жители, которые уважали меня и были так добры!..

Каждое утро я отправлялась на вершину горы, где маг Адильон учил меня тайнам маскировки. То ли избавившись от внутренних магических преград, то ли просто ощущая влияния страны Арунган, пропитанной силами маскировочной магии, я стала очень быстро постигать тайны, и всего за неделю мой уровень маскировки стал ничуть не хуже, чем уровень Дирро. Конечно, тренировки забирали много сил. После уроков я была совершенно вымотана, так что до дворца доползала исключительно благодаря Кариту.

Адильон давал своим ученикам по два выходных в неделю. За это время мы с Дирро и Яльсэном собирались вместе и гуляли по городу, сидели в ресторанчиках и отдыхали. Мы с ними стали настоящими друзьями. И еще бы нам не стать ими, когда Адильон дает задания, где зачастую в опасности твоя жизнь и жизни друзей по команде.

Кстати говоря, жизни принца страны Арунган нельзя было позавидовать. Ему нужно было решать проблемы жителей страны каждое воскресенье – от рассвета до заката. Все раздоры, ссоры он должен был разрешить, пользуясь так называемым "даром правды", которым наделили его неведомые силы страны при рождении. Он наводил порядок в стране.

Обычно после этого дня нервы принца были на грани, так что однажды на моих глазах он чуть не убил Дирро, когда тот пошутил насчет возможностей принца править миром. В остальном принц обязан был посещать званые обеды, балы, праздники, дни рождения маленьких принцесс. Кстати, его родители уже давно искали для принца достойную пару и день ото дня навязывали ему достойные кандидатуры дочерей знатных семейств. Яльсэн отбивался как мог, а потом жаловался нам на свою тяжкую жизнь.

У Дирро все было проще. Он тоже был человеком знатным, богатым, но особых обязанностей у него не было… Хотя, быть может, это случилось от того, что он давно не жил под родительским кровом. Когда-то давно Дирро ощутил излишнее давление со стороны отца, его многочисленные указания, слова о том, как он должен жить и чем должен заниматься в будущем. В итоге здоровяк потерял терпение, собрал свои вещи, состоявшие в большей части из запасов оружия и сбежал из дому. Далеко не убежал – страна-то маленькая! Зато отец согласился со свободой сына. Дирро отказался идти по следам отца – становиться командующим войском и отправился обучаться магии.

С Зинкель я так и не подружилась. А все почему? Потому, что она меня страшно ненавидела. Не знаю, зависть это или страх перед моей устрашающей персоной, но пышногрудая красотка не обмолвилась со мной ни единым словом. Надо добавить, что она вообще была необщительна. Нормально разговаривала только с Дирро, потому что они были друзьями детства и парень всегда защищал свою подругу.

Как говорил сам Дирро, Зинкель была незаконнорожденной дочерью какого-то знатного человека, отказавшегося от дочурки. Жила она с матерью довольно богато, но всегда подвергалась нападкам соседским ребятишкам. Дирро тогда вступился за нее, и они подружились. Зинкель всегда была слабой девчонкой, а потому, как говорил Дирро, стала немного замкнутой и недоверчивой. Потом уже, когда она обнаружила в себе недюжинные магические способности, то стала сильно меняться, стала высокомерной и вспыльчивой. Там уж и с Дирро стали меньше общаться.

После рассказа Дирро о своей подруге детства, я стала относиться к ней несколько иначе. На уроках Зинкель обычно работала в одиночку, стараясь превзойти всех остальных учеников Адильона. После занятий она обычно сразу же уходила куда-то, высоко подняв голову и глядя вперед чуть прищуренными глазами.

Кроме троих основных учеников у Адильона под ведением была община магов. В стране Арунган магически способности редко развиты очень хорошо, обычно аргунгани обладают каким-то одним даром. Но те дети, которые способны колдовать, жили в общине магов и обучались основам магии по книгам. Адильон говорил, что после того, как его троица учеников пройдет Обряд Окоранга, он возьмет на обучении другую тройку.

С ребятами из общины я была плохо знакома, так как нас познакомили уже в то время, когда мне предстояло уезжать обратно в школу.

Пару раз я видела мощный силуэт драконихи Шамари, которая стала экипажем его величества правителя Ронгина. На ней тот легко перемещался из одной части страны в другую, а когда ему не нужно было путешествовать, дракониха выполняла роль курьера, передавая послания правителя его подчиненным. Своей жизнью она была вполне счастлива и в свободное время исполняла роль аттракциона для маленьких детишек, чьи матери падали в обморок при виде грозной туши зверя.

А что же Фармолан? В храме благородных животных он собирал вокруг себя всех и рассказывал истории о своих подвигах, чем приобрел огромную популярность. Иногда он летал по стране, болтал с Шамари, изучал традиции страны и их местный диалект.

Пару раз мы с ним посетили холм, на котором мне строили дом. Да что там дом! Целый дворец, блин, отгрохали! И все жители, как один, умоляли меня остаться в их стране навсегда.

Но я, все чаще вспоминая родителей, Ристо, остальных друзей и учителей, которые наверняка волновались в мое отсутствие за мою шкуру, думала о том, что пора бы возвращаться. И как можно скорее. Конечно, мне было очень-очень страшно представать под грозными очами учителей. Если они не выгонят меня из школы, мне сильно повезет…

Наконец, отвергнув множество прошений остаться, я приняла беспрекословное решение уехать из страны вечером сегодняшнего дня. Долго выбирали, кто должен будет меня сопровождать. Кандидатур было много. Очень много. В итоге мы решили, что будет лучше, если меня проводит Карит. Но это не удовлетворяло императора. После длительной словесной схватки я победила и император (впервые за всю жизнь, наверное!) сдался.

Прощальный ужин прошел в теплой дружеской атмосфере. А в это время на сопротивляющегося Фармолана пытались нацепить тюки подарков для меня. Пегас отбивался как мог, пытался объяснить, что я все равно это не приму, но все было тщетно. После ужина, выслушав теплые слова, я отправилась на площадь к пегасу и обнаружила друга с убойной моськой, обвешанного тюками. Вежливо объяснив всем, что пегас слабый и хилый, сам все это не дотянет, я кое-как убедила всех отпустить меня налегке. В итоге, обливаясь рыданиями и умоляя меня вернуться погостить к ним, жители отпустили меня. Но не отпустил Дирро. Он после вчерашней тренировки чувствовал себя нехорошо и проснулся только недавно, сразу прибежав сюда. Заключив меня в медвежьи объятия, он потребовал, чтобы я писала ему письма с подробным отчетом о своих поступках и делах, чтобы не злоупотребляла маскировкой и не пугала людей. На этом мы расстались. Но! Черной грозовой тенью с небес спустилась Шамари и, плача искрами огня, чем вызвала панику среди людей, вручила мне подарок в виде маленькой подвески в форме дракончика. Шамари сообщила, что если со мной случится беда, она с помощью него почувствует и примчится мне на помощь. Я, уже порядков окосев от объятий, с кружащейся головой, поблагодарила дракониху. И только она взлетела, как на мне повисла Номиния. Заливаясь слезами, она взяла с меня обещание посетить их как-нибудь еще. И даже подарила крохотную куклу из своей коллекции.

Наконец, Фармолан со мной в седле взлетел в небо. Вслед нам долго неслись вскрики, а Шамари проводила нас до самой границы. Карит, который, превратившись в белку, восседал у меня на плече и объяснял, куда лететь, выглядел вполне счастливым. Если только по мордочке белке можно определить, счастлива она или нет.

Нам нужно было преодолеть огромное расстояние. Но Фармолан, как истинный пегас, мог развивать огромную скорость, так что добраться до академии мы запросто могли бы за несколько часов. Дело близилось к вечеру. Но Фармолан легко ориентировался в темноте. Меня же трясло. И непонятно – не то от того, что вокруг были мокрые облака, не то от того, что в академии меня ждала грандиозная взбучка. А возможно, что и исключение. Подбадривая себя тем, что в любом случае я смогу вернуться в Арунган и жить там достойной жизнью, я понемногу успокаивалась. Но думая о том, что сначала мама, а потом папа, ласково объяснят мне, почему не следовало бросать школу на две недели, продолжала трястись. Потом подумала о кровожадной морде Ильхара и совсем сжалась.

А потом стараниями магии Фармолана, ощущавшего все мои эмоции, задремала.

Часов в одиннадцать копыта пегаса мягко коснулись влажной травы за воротами школы. Осторожно цокая копытами, он приблизился к дверям. Я, дрожа от холода и страха, сползла с седла. Фармолан ободряюще ткнулся в меня носом, попытался сбежать. Я напомнила ему о том, что не одна я виновата в том, что мы смылись неизвестно куда и оказались в чужой стране, заставила его далеко не уходить и, когда меня будут убивать, быть рядом. После попросила Карита-белку забраться в мой рюкзак, где уже лежало две книги интересных заклинаний, занимательный приемник, по которому можно было связываться с Дирро или Яльсэном.

Потом, глубоко вздохнув, подошла к дверям. Она была закрыта. Я завозилась с отмычками, решив проникнуть в школу незамеченной.

Замок медленно щелкнул и дверь открылась. Я передохнула. Слабенький замок у них, однако! В следующую секунду я ойкнула. На пороге, закутанный в черный плащ, держа на уровне лица фонарь, отбрасывающий на его лицо тени, делая лицо ужасным, стоял Барраконда. По ярости, искажающей его лицо, я вдруг поняла, что зря родилась на этот свет. Как черная туча, как вампир, как вестник смерти, он прожигал меня адским пламенем в своих глазах.

Почему?! Почему он?! Почему не Лисборг или Франсис?! Почему жизнь так несправедлива ко мне?!

Низко опустив голову, я изучала острые носы ботинок Барраконды.

– Следуйте за мной, – ледяным голосом приказал профессор.

Я подумала, что эти слова звучат почти как приказ следовать в берлогу дракона. Хотя чего еще я могла ожидать? Сомневаюсь, что найдется хоть один человек, что погладит меня по головке и скажет, что мой поступок правильный. Но в чем я виновата? Это все Фармолан…

Пока мы шли, я думала о возможном шансе, позволившем мне спокойно укрыться в своей комнате и избежать возмездия. Ну не будет же Барраконда убивать меня в одиночку? Наверняка остальной учительский состав так же не против избавиться от меня.

Коридоры школы были тихи и пустынны. Это вселяло надежду на то, что если я буду орать в момент своей казни, мне на выручку кто-нибудь прибежит. Да… Надеяться все же стоит. К моему вящему изумлению и ужасу, двигались мы не к кабинету директора и даже не в учительскую, а в кабинет профессора, располагающийся недалеко от его собственной башни.

Барраконда жестом предложил мне войти первой, что я и сделала, стараясь, чтобы коленки не тряслись. Он вошел следом, прикрыв дверь. Отрезал пути к отступлению, так сказать. Щелчком пальцев он зажег свет. Жестом предложив мне присесть, Барраконда зашел за стол, спокойно поправил очки и перевел на меня тяжелый убивающий взгляд.

– Итак, буду ли я удостоен чести узнать, где вы пропадали на протяжении этих двух недель? – спросил он наигранно вежливым голосом.

– Понимаете… – прохрипела я. Прокашлялась.

– Молчать! – рявкнул Барраконда, неожиданно спустив с лица холодный вид и хрястнув кулаком по столу. – За свою историю школа не знала таких случаев, когда ученик бросал обучение и сбегал куда-то, после чего нагло заявлялся обратно на порог школы! О чем вы вообще думали?! Вы заставили свою мать беспокоиться, весь учительский состав с ног сбился, опасаясь, что с вами могло что-то случиться! Вы повели себя как эгоистичная сволочь, не сказав никому ничего о своем местонахождении! Короткая записка со словами, что с вами все в порядке, не в счет. Кроме того, прогул без уважительной причины ведет к неизбежному отчислению! Не думайте, что за вами будут бегать и прощать каждый ваш проступок. Вы маленькая заигравшаяся девчонка, возомнившая, что способна делать все, что ей заблагорассудится. После того, что произошло, у вас не будет и надежды на то, чтобы продолжить обучение в Академии. Кроме того, я сомневаюсь, что другая Академия примет вас. Вы самостоятельно поставили на своей будущей карьере жирный крест!.. И я вообще отказываюсь принимать любые оправдания с вашей стороны. Вы перешагнули ту грань, где нужно было остановиться.

Барраконда замолчал, чтобы перевести дыхание. Я воспользовалась паузой.

– Профессор, пожалуйста, выслушайте…

– Я не собираюсь вас слушать! И видеть ваше наглое лицо мне тоже не хочется! Единственное, что я хочу сказать – завтра утром вы предстанете перед лицом директора и совета учителей, после чего вам вынесут официальное решение о вашей дальнейшей судьбе. До того момента считайте себя исключенной из школы. Это все.

– Но профессор!..

– Не желаю слушать ваши слабые оправдания. На этот раз вас уже ничто не спасет! Так что увольте, постарайтесь не портить людям жизнь видом своей нахальной персоны. Для меня вы всегда были чересчур эгоистичной, грубой, надоедливой, несдержанной, безалаберной девчонкой!..

Я покорно слушала обвинения, постепенно все сильнее краснея.

В моем рюкзаке что-то закопошилось. Потом из него выпрыгнула белка, в полете превращаясь в маленького человечка. Я, почти забывшая про Карита, вцепилась в его пушистый хвост и не дала напасть на Барраконду. После чего притянула отчаянно сопротивляющегося человечка к себе. Тот гневно потрясал кулачком и пытался добраться до Барраконды, шевеля губами и безуспешно пытаясь выдавить хоть слово.

Лицо Барраконды же медленно вытягивалось. На нем явственно читалось изумление. Даже очки сползли на самый кончик носа, словно желая поближе рассмотреть заморское чудо.

– Что это? – абсолютно спокойным тоном спросил профессор.

– Понимаете, профессор… – неловко начала я, борясь с человечком-белкой, так отчаянно вырывавшимся из моих рук, что я едва могла его сдерживать.

– Никто не посмеет оскорблять госпожу! – возопил Карит, совсем некстати, справившись с языком.

– Карит, тише, пожалуйста, не верещи. Все в порядке, – ласково попросила я, краснея еще сильнее.

– Да будет вам известно, никчемный раб! – пренебрег моим приказом Карит, неведомым образом вырвавшись и встав у стола Барраконды, тяжело дыша и потрясая кулачком. – Госпожа имеет письменное сообщение о покровительстве великолепного императора страны Арунган – Ронгина, так что следите за выражениями, если не хотите распрощаться со своей головой!

Я так и уставилась на Карита с открытым ртом, пребывая в прострации от того, что Барраконду назвали "никчемным рабом". Эти слова эхом звучали у меня в голове. Арунганин же тем временем вытащил из-за пазухи туго свернутый свиток и, гордо задрав нос, хрястнул им по столу профессора.

– Вот как, – бросил Барраконда, бросив на меня акулий взгляд. – Это меняет дело. Пусть тогда ваша госпожа тащит свою пустую золотую головушку к себе в комнату и завтра с утра приходит на совет в кабинет директора. Вам тоже не помешало бы присутствовать на этом совете. Просьба не опаздывать. Теперь идите… отсюда.

Я живо бросила "до свидания". Карит бросил на Барраконду свирепый взгляд, стащил со стола свиток от Ронгина, прижав его к груди. Я, крепко ухватившись за ладошку Карита, выволокла его из кабинета. Мы шли молча до тех пор, пока не удалились на приличное расстояние от кабинета.

– Ты назвал его никчемным рабом! – напустилась я на Карита. – Ты понимаешь, что ты ему сказал?!

– Никчемный господин плохо отзывался о великолепной госпоже. Карит не мог слушать этих отвратительных обвинений…

– Госпожа сильно накосячила… Так что в данной ситуации профессор Барраконда был прав. И завтра, пожалуйста, постарайся не грубить тем, кто будет нас судить…

– Карит будет защищать честь госпожи! Потому что госпожа спасла его великолепную принцессу! Кроме того, госпожа хороший человек и Кариту больно слышать, что кто-то считает ее плохой.

– Превратись в белку и молчи. Пожалуйста, – бессильно попросила я.

Тихонько пробравшись через гостиную к себе в комнату, я глянула на пустую кровать Кэрри. А она-то где? Неужели после вечеринки не только меня занесло в чужие страны?

Наверное, это все же к лучшему, что ее тут нет. А то пошли бы никому не нужные расспросы и всякое такое. Нет, спасибо, меня это мало устраивает. Заставив Карита улечься на кровати Кэрри, и приказав ему успокоиться с попытками принести мне поесть, я отвернула его к стенке, переоделась, попросила друга разбудить меня в нужный час и отправилась спать.

Ночью мне снился Барраконда с мясницким топором, гоняющийся за мной по болоту. Я перепрыгивала с кочки на кочку, но потом вдруг упала. Профессор за шкирку поднял меня над землей и злорадно расхохотался. После чего он отволок меня на край скалы и скинул в пропасть.

Я проснулась в холодном поту и еле-еле смогла уснуть.

Но следующий сон был ничуть не лучше. На этот раз я бегала по полю в платье, изукрашенном мишенями, а весьма довольный Барраконда с рожками пулял по мне стрелами.

Серия снов, в которых меня убивает Барраконда, здорово меня выжали, и утром я проснулась с ощущением, что вовсе не спала. Совет должен был проходить рано утром. Ученики еще спали, когда я уныло брела по коридорам в сторону кабинета директора. Карит бодро шагал рядом со мной, высказываясь о красоте пейзажа и бедной на его взгляд обстановке школы. У дверей я попросила его замолчать ненадолго, робко постучалась и вошла в кабинет.

Меня встретил десяток обвиняющих взглядов. Обведя всех собравшихся виноватыми глазенками, я прошла к стулу напротив учительского стола и смерила нового директора виноватым взглядом. Кстати говоря, до этого момента мне не довелось пересечься с ним. Точнее, с ней.

Директриса была женщиной высокой, тонкой и очень строгой. Профессор Тарбииль отличалась сухим лицом, колючими маленькими глазами, тонкими надменно вздернутыми бровями, тоненьким носом и плотно сжатыми губами. Ее черное платье плотно закрывало шею и руки до самых кистей. В общем, для меня она была живым олицетворением строгости и дисциплины.

Конечно, другие учителя тоже выглядели серьезными и обвиняющими. Однако Аллистра с любопытством поглядывала на Карита, Франсис тоже нет-нет, да косилась на него. Лисборг, хоть и делал лицо холодным, смотрел на меня добрыми глазами. Вильверг, кажется, не выспался, поэтому был мрачнее тучи и взирал на меня как коршун на добычу. Раскерла, тоже приглашенная на разбирательство, поглядывала на меня с любопытством. Барраконда демонстративно смотрел в окно, прислонившись спиной к спинке кресла Аллистры и скрестив руки на груди. Зато Стирбург был весьма счастлив, покачивался с пятки на носок, напевая под нос какую-то песенку, и выглядел весьма добродушным.

– Витта Вилчот? – сухим неприятным голосом спросила профессор Тарбииль.

– Да, профессор, – подтвердила я, низко опустив голову.

– Вы пропустили две недели обучения школы, сбежав на пегасе. Любой ученик был бы сразу исключен по прошествии трех дней после побега. Но профессор Барраконда вступился за вас и просил дать вам шанс, рассмотреть дело об исключении до момента вашего прибытия. У вас должны быть веские объяснения касательно подобного поступка и пренебрежением к чувствам учительского коллектива и, разумеется, вашим родителей. Кроме того, вы пропустили немало уроков, и я сомневаюсь, что перед близящимися экзаменами первой четверти вы будете в состоянии справиться.

Директриса закончила монолог, устремив на меня колючий взгляд. Несмотря на то, что она говорила со мной на "вы" у меня создалось явное впечатление, что я для нее – отбросы общества. Однако это меня не очень обеспокоило. Больше меня изумил факт того, что Барраконда вступился за меня.

– Кгхм… – неловко кашлянула я. – Видите ли… Получилось не очень хорошо, я признаю. Случилось так, что после празднования моего дня рождения… Я решила немного покататься на моем пегасе… – коротенький смешок со стороны Лисборга заставил меня побороть желание улыбнуться. – Так случилось, что он немного… заблудился, и мы попали в место, куда вовсе не планировали попадать… И я оказалась в стране Арунган.

– Где, простите? – холодно взметнула брови директриса Тарбииль.

– Арунган, – повторила Аллистра благоговейно и медленно, выпучив на меня глаза. – Данную страну посчитали недружелюбно настроенной еще несколько столетий назад, и потом всякие связи с ней прекратились. А потом ее просто не смогли найти и люди посчитали ее погибшей!..

– Уважаемая леди, это вовсе не так, – склонился в поклоне Карит. – Моя страна переживает расцвет благодаря великому императору Ронгину. И юная госпожа, спустившаяся с небес на чудесном животном, помогла нам справиться с единственной напастью – драконом Шамари. Благородная госпожа спасла юную принцессу Номинию и других детей из лап драконихи и забрала из сердца животного всю злобу. Теперь Шамари – главный помощник государства. И все благодаря лишь госпоже Витте! – Карит хлопнулся на колени у меня под ногами.

– Карит, не преувеличивай, – с мученической улыбкой я подняла его на ноги.

Лица Аллистры и Франсис вытянулись. У Лисборга глаза так блестели, точно он сдерживался от смеха. Стирбург открыто улыбался, а Вильверг выпучил на меня глаза. Что касается Тарбииль, она невозмутимо поглядела на Карита, остановила взгляд на его пушистом хвосте и протянула морщинистую руку.

– Профессор Барраконда сообщил, у вас имеется документ от его величества императора Ронгина? Могу ли я на него взглянуть?

– Как желает госпожа, – кивнул Карит, извлекая из-за пазухи свиток и протягивая в ее ладонь.

Учителя затаили дыхание, словно думая, что директриса зачитает письмо вслух. Но она лишь пробежала его глазами и издала короткий сухой смешок, передав письмо сидящему ближе всех к ней Лисборгу. Вот тот уже прочитал его вслух. Письмо было наполнено витиеватых выражений, которых я не запомнила, и не менее витиеватых пышных похвал.

– Печать и герб как в учебниках по истории, – с придыханием сказала Аллистра, забрав из рук Лисборга письмо и глядя на листок бумаги с благоговением.

– Перед вами живое доказательство того, что это правда. Этот… хм… человек, – заметил Лисборг, кивнув на Карита.

– Пускай так. Но почему вы не отправили подробный отчет о том, что с вами произошло. Или же не вернулись в Академию как можно скорее? – буравя меня глазами, спросила Тарбииль.

– Ну, если говорить честно, то я… хм… не совсем понимала, в каком направлении от Арунган находится Академия. И короткое послание, которое я отправила Ристо, единственное, что я могла сделать после нескольких часов бесплодных попыток. А приехать я не могла по одной простой причине. Меня не отпускали, – голос прозвучал даже не жалобно. Блин, главное, скрыть то, что мне не хотелось уезжать.

– Не отпускали? Хотите сказать, с вами плохо обраща?..

– Как вы можете! Мы заботились о госпоже, окружили ее всем, чтобы госпожа была счастлива, – запричитал Карит. – Все для госпожи! Ведь она такая добрая, отзывчивая и смелая! Никто не хотел отпускать госпожу, потому что все мы полюбили ее. Шли даже разговоры о том, чтобы выдать госпожу замуж за принца Яльсэна…

Я поперхнулась воздухом. Лисборг вежливо вызвал из воздуха стакан воды и передал мне. Наглотавшись воды и перестав кашлять, я устремила слезящиеся глаза на Карита, и едва сдержалась от того, чтобы не забросать его расспросами.

– Ой, Карит проговорился, – слуга потупил взгляд, поняв все по моей реакции. – А ведь все так скрывали это от госпожи… Но госпожа может не волноваться! Сам принц Яльсэн сказал, что вы не будете счастливы стать его женой и попросил отца не отправлять вам кольца.

И он молчал! Коварный принц… Ну ничего, я до него еще доберусь! Мысленно громыхала я, внешне дружелюбно улыбаясь. Не то, чтобы я хотела замуж за Яльсэна, но он мог бы сказать…

– Пускай так. – тем временем невозмутимо говорила Тарбииль. – Но даже если бы вы спасли цивилизацию от краха, это не спасет вас от экзаменов. Вы просто пропустили слишком многое. И даже если профессора согласятся дать вам отдельные уроки, вам это может не помочь, – заметила Тарбииль, сведя тонкие пальцы вместе.

– Профессор… В стране Арунган я общалась с одним магом… Он взял на себя мое обучение, пока я была там… – учителя заинтересовано вытянулись на стульях. Даже Барраконда удостоил меня взглядом. – Я попросила его написать вам письмо со списком того, что он помог мне достигнуть.

– Неужели? – свела брови директриса. – Можно взглянуть на это послание?

– Да, конечно, – поспешила я ответить и принялась копаться в сумке. Наконец, извлекла на свет помятое, облитое соусом (писал послание маг в ресторане между двумя ложками супа) послание от Адильона. И протянула его подрагивающей рукой Тарбииль.

Та с брезгливым видом приняла его и распечатала, пробежав список глазами.

– Так много маскирующих чар? – Барраконда бросил на меня быстрый изумленный взгляд, но быстро опомнился и уставился окно с небрежным видом. – Хм… Чары огненной сферы? Огненные стрелы, огненная тюрьма, возрождающийся феникс, мгновенные клинки, каменный молот… Вынуждена признаться, никогда не слышала о таких чарах. Профессор Лисборг, вам что-нибудь известно о подобном?

– О, я думаю, это местные заклинания страны Арунган. Другие страны также владеют искаженными похожими заклинаниями. Уважаемый арунганьский друг…

– Карит, – подсказала я, мысленно обвинив себя за то, что не представила его раньше.

– Да, Карит, в вашей стране многие владеют магией?

– Практически все, господин. По большей части, магией маскировки и особыми дарами. Но атакующей так же немало, господин, – вежливо поклонившись Лисборгу, ответил Карит.

– Что ж, это весьма полезные чары, я думаю, – вынесла вердикт директриса. – Кроме того, я вижу, вы изучали заклинания исцеления. И здесь даже сказано, вы занимались травами…

Ага, занималась я травами. Ночью с Дирро мы устроили вылазку в сад при храме и там потырили самые редкие и ценные травы.

– И даже изучали историю…

Как же, изучали историю! Если считать веселые пошлые анекдоты Дирро о древних предводителях страны Арунган историей, то, пожалуй, да.

– И химию…

Учила Дирро делать бомбочки и простенькие заклинания, каюсь. В их стране вообще только старейшины пропагандируют зельеварение.

– Не могу судить об уровне знаний профессора Адильона. Он хороший педагог?

Я задумалась. Вспомнила, как Адильон вытирает руки об штаны и лупит Дирро по голове рукоятью меча за то, что он забыл принести магу вино. Вспомнила, как Адильон подглядывал за девушками в бане. Потом о том, как он высоко отзывается о старейшинах, боготворит правителя и служит надежной поддержкой для него. И о том, что всегда был строг с нами в меру, но преподавал доступно и весело. О том, как всегда подбадривал и делал поблажки мне в тайне от других. И подавила улыбку.

– Великолепный. На самом деле – преподавание, не его профессия, он служит правителю Ронгину и помогает ему во всем, но кроме того обучает троих преемников. – в голове зазвучал истошный адильоновский вопль "балбесы, вы, тугодумы без тормозов!". Внезапно мне стало очень грустно, к горлу даже подступил комок. Я нашла в себе силы отогнать грустные мысли и улыбнулась.

– Конечно, базовый уровень ваш не пополнился. Но я вижу в списке такие важные чары как чтение мыслей и клонирование, – Тарбииль пронзила меня взглядом. – Если только вы действительно хорошо ими владеете.

– Я надеюсь.

Директриса вновь свела вместе тонкие пальцы.

– Вместе с тем я считаю неприемлемым тот факт, что вы покинули школу. Я считаю, что вас нужно исключить.

– Но мы не зря собрались здесь все вместе, – заметил Лисборг, ободряюще мне улыбнувшись. – Решать будет большинство. Лично я согласен с тем, что она поступила нехорошо. Но кто из нас не был молодым и не творил дел? Я сам по молодости доставлял немало проблем своим учителям. Думаю, потому, что Витта прошла обучением у такого талантливого мага, как Адильон, мы можем посчитать ее уход как поездку на магическое ознакомление с иными магическими организациями… Итак, кто за то, чтобы исключить Витту из школы?

Лишь скорбная рука Тарбииль взметнулась в воздух. Вильверг устало зевнул и сказал Ширлоз, что постарается поспать еще часок перед уроками.

– Что ж, тогда решение лишь за наказанием, – вынес вердикт Лисборг. – Я считаю, общественные работы будут достаточным наказанием. Кроме того, необходимо сказать вам, Витта, если вы еще раз самовольно покинете территорию школы хотя бы на один час, вы покинете ее кров навсегда… – он переменился и задумчиво потер подбородок. – И, пожалуй, стоит назначить для Витты парочку дополнительных уроков. Я считаю, что смогу выкроить для Витты лишний часик. А вы как, коллеги?

– Безусловно, если ей понадобится помощь, мы поддержим, – согласилась Аллистра, все еще цепляясь за листок с гербом и подписью правителя страны Арунган. Она глянула на меня так выразительно, что мне мигом стало ясно – меня ожидает допрос с пристрастием.

– Да, думаю, больше уроков стоит выделить для маскировки. Профессор Барраконда, вы как, возьмете на себя подобную заботу? – спросил Лисборг.

Мне кажется, или в его глазах, обращенных к Барраконде – насмешка? Только вот интересно, к чему эта насмешка?

– Мое расписание и так достаточно плотное. Сомневаюсь, что найду время для дополнительных уроков, – сверкнул на Лисборга глазами Барраконда.

– Думаю, что вы сможете, – многообещающим тоном заверил Лисборг.

После того, как все подписали вынесенный мне вердикт, я была свободна. Правда, мне почему-то показалось, учителя захотят подробностей о моем нахождении в невиданной стране. А еще меня предупредили, что со мной захочет побеседовать мать. Вот это, пожалуй, самая страшная часть. Хорошо, что нельзя убить человека по почте… Хотя о чем это я?! А как же проклятия и порчи?!

Стараясь не думать об этом, я отправилась в гостиную, где к тому времени уже было немало людей. Карит молча следовал за мной, лучась радостью и гордостью за свою госпожу. По большей части все школьники шли на завтрак. Некоторые второпях доделывали домашнее задание, кое-кто не в силах противиться чарам сна падал на диваны и уютно сворачивался на них в клубочек. Улыбаясь до ушей, я дошла до своей комнаты, но уже у дверей была остановлена подозрительно знакомым воплем. Обернувшись на голос, увидела размахивающего руками очень удивленного Ристо, со всех ног бегущего ко мне. Остановившись передо мной, он с секунду собирался с мыслями, явно не зная, с какого ругательства начать меня отчитывать.