Текст книги "Герои не умирают (СИ)"

Автор книги: Светлана Багдерина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– А, ты здесь, – остановился гардекор при виде него.

Лицо его было серьезно и сосредоточено.

– Что случилось? – вскочил Найз, нащупывая за поясом рукоятку кинжала, готовый и к бою, и к отступлению.

– Войско пришло из Рэйтады.

– Откуда вы знаете?

– Поднимался на одну из башенок посмотреть, что вокруг делается. Подошло тысячи три, гвардейцы и регулярные, под командованием капитана Дагона. Окружили всё, начали занимать парк. Туда барзоанцы их пустили без боя. Но во дворец эрегорцы пока не суются.

Кухонный люд, бросив валившиеся из рук дела, с боязливым возбуждением сгрудился вокруг гардекора.

– Будет штурм, выходит? – пряча дрожащие руки подмышки, спросил мастер-повар.

– Не думаю, – покачал головой Фалько. – Ваши высылали парламентеров, и переговоры вел не Дагон. Значит, надеются договориться.

– До чего?! Это ж убийцы! Колдуны проклятые! – Леза яростно сжала нож в кулаке. – Чего с ними говорить! Повесить на ограде всех до единого! За то, что они со стражниками сделали! А с Нелью! Мидленой! С другими!.. – голос кухарки сорвался.

– А что с ними случилось? – нахмурился Фалько.

– Перед тем, как они появились, все, кто держал в руках оружие, или просто нес его, да что оружие – ножи кухонные! – упали замертво! Ни с того, ни с сего! И кровь кругом… отовсюду… везде… А я только-только хлеб резать закончила и ножик отложила! А Нель его взяла! А Рика перо чинил, там лезвие было величиной с мизинчик!..

Лезу, трясущуюся и белую, как саван, молча обняла стоявшая рядом кухарка.

– Если бы дворец не был доверху набит королями и прочей знатью, его обязательно стали бы штурмовать, – угрюмо продолжил гардекор. – А если бы они успели затемно и сходу бросились в атаку, штурм бы удался. Но теперь, сдается мне, ваши всего лишь предложили барзоанцам убраться в целости – при условии, что отпустят заложников. Но, похоже, те не согласились. Или не верят, или на что-то рассчитывают. Я бы на их месте пригрозил убийством королей и потребовал новые корабли. Самое разумное со стороны ваших – корабли им эти предоставить, но такие, что продержатся на плаву максимум день. Потом барзоанцам придется высадиться на берег – всё еще эрегорский, кстати – в радостные объятия гвардейцев и солдат.

– А что будет с пленными? – не вытерпел Найз.

– Воля Радетеля, – гардекор возвел руки горе – и тут же опустил. – Ну и моя, конечно, тоже. Сдается мне, пришла пора заканчивать валять дурака и начинать отрабатывать жалованье Сенона.

Поправив мечи на поясе, он отыскал глазами в толпе мастера Планцера:

– Где держат наших обожаемых монархов, вершителей судеб, наперсников фортуны и избранников Радетеля, вы, конечно, знаете?

– Обожаемых – не знаю, – мрачно хмыкнул повар, понемногу начинавший привыкать к манере гардекора изъясняться. – А вот всех остальных…

* * *

Сгибаясь под тяжестью короба, Найз тащился по коридору, изо всех сил стараясь не глазеть по сторонам. «Под ноги лучше смотри – того и гляди носом клюнешь…»

Под ноги смотреть действительно стоило: трофеи, приглянувшиеся пиратам, но в последний момент сочтенные недостаточно ценными, устилали пол едва ли не сплошным ковром. Но еще больше тщательному смотрению под ноги способствовали то и дело проходившие мимо барзоанцы. Заслышав приближающиеся тяжелые шаги и звон снаряжения, Найз торопливо опускал глаза и втягивал голову в плечи, точно мог таким образом сделать себя невидимым, и не разгибал спины, пока шаги не стихали за поворотом.

Со стороны их процессия выглядела обыденно: цепочка кухарей, сгибаясь под тяжестью корзин с едой, покорно брела за высокомерным барзоанским воином с тусклой масляной лампой – почти единственным источником света на длинные клозы коридора. Редкие стрельчатые окна хозяйственной части дворца, больше похожие на бойницы, застекленные витражами, света добавляли немного, тем более, сегодня: тучи, исподволь собравшиеся ночью, разбегаться с пришествием дня не спешили.

За прошедшие пять минут проходившие мимо барзоанцы несколько раз останавливались поглазеть и даже что-то спрашивали, но Фалько, коротко ответив и хохотнув, каждый раз отводил грозу.

Пока.

Мельком уловив свое отражение в мутном зеркале чьей-то комнатки, дверь которой была распахнуты настежь, Найз покачал головой. Его бы сейчас не узнала и мама родная, впрочем, как и всех остальных кухарей и даже самого Фалько. Изображая последствия небольшого кухонного пожара, на сажу, масло и золу гардекор не поскупился. Пусть даже их маскарад носил следы попыток смыть копоть – таких же фальшивых, как и сам пожар – л

и

ца он скрывал от этого не хуже, а лучше. Хотя сколько еще можно было пройти по кишащему пиратами дворцу, привлекая к себе лишь поверхностное внимание, мальчик думать боялся.

Певучий барзоанский говор донесся спереди неожиданно, и вся колонна остановилась. Знакомый ледяной комок шевельнулся в желудке, Найз спешно ссутулился и украдкой выглянул из-под нависшей челки.

Шагах в нескольких от него Фалько что-то нетерпеливо объяснял паре барзоанцев. Один, с перевязанной головой, морщился и слушал рассеянно, второй же поочередно косился то на эрегорцев, то на гардекора, и Найз с замиранием сердца заметил, что с каждым взглядом на Фалько лицо пирата приобретало всё более озадаченное выражение.

«Вспоминает, кто бы это мог быть!» – понял мальчишка – и тут же с холодком в душе увидел, как пират прищурился, нахмурился, пожевал губами, точно прикидывая, как бы поточнее задать вопрос… Что это будет за вопрос, как гардекору придется на него реагировать, и что случится дальше, знали все пятеро замерших от ужаса эрегорцев. Фалько, дружелюбно улыбаясь, скрестил руки на груди, и пальцы его, точно невзначай, сомкнулись на рукояти метательного ножа, скрытого в левом наруче…

Повинуясь внезапному импульсу, Найз наклонился и дернул ремень, поправляя вновь сползший короб – но на этот раз изо всех сил. Короб подпрыгнул выше головы, увлекая своей тяжестью, бросил мальчика на пол, сорвался с плеча и ударил Лезу под коленки. Кухарка взвизгнула, шлепнулась, роняя корзину, но тут же вскочила – и отвесила Найзу яростную оплеуху. Эрегорские ругательства, простые и забористые, как дешевое вино, рекой полились на голову мальчишки. Остальные кухари, словно очнувшись от морока, загомонили наперебой… И тут на них налетел Фалько. Растолкав эрегорцев, он ухватил мальчика за шкирку, поставил на ноги, дал подзатыльник и грозно рыча, ткнул пальцем в упавший короб и вдоль по коридору.

Найзу дважды повторять было не надо: закинув ношу за плечи, он побежал вперед, всем своим видом изображая раскаяние и рвение. Остальные кухари поспешили за ним. Махнув рукой ухмылявшимся барзоанцам, вслед за своими подопечными рванул и Фалько.

Догнав Найза, он замахнулся – и снова рука его опустилась на голову виновника переполоха. Со стороны это могло показаться очередным подзатыльником, но мальчик почувствовал, как загрубевшая ладонь ласково взъерошила его вихры, а с губ гардекора сорвалось еле слышное:

– Хорошо придумано.

Щеки Найза залила горячая краска удовольствия.

* * *

Они прошли еще несколько клозов по главному коридору, свернули направо, спустились по лестнице, и очутились еще в одном коридоре – темном, с низкими, давящими сводами. Ни факелов, ни ламп, ни свечей на стенах, и только вдали – тусклое сияние одинокого фонаря.

И голос

а

.

Часовые!

Сердце мальчишки екнуло, ноги остановились, рука сама по себе потянулась под фартук за спрятанным кинжалом, но, вовремя одернув себя, он ухватился покрепче за ремень корзины и с самым равнодушным видом, какой смог принять, двинулся вперед. Туда, где голова их маленькой колонны уже остановилась, как бы невзначай загородив весь проход позади гардекора.

Проворно опустив корзину на пол, Найз протолкался сквозь кухарей и увидел, как Фалько с раздраженным видом объясняет что-то двум пиратам у двери, показывая то на прислугу, то на продукты, то куда-то в потолок, не иначе, как имея в виду командиров.

С отвращением оглядев чумазых эрегорцев, в темноте больше похожих на выходцев из преисподней, один часовой снял с пояса ключ и повернулся к двери. Второй, щурясь недоуменно, приблизился к Фалько и заглянул ему в лицо. Хотел ли он что-то сказать, так никто и не понял: рука гардекора неуловимо скользнула, сверкнуло короткое лезвие – и пират, захрипев, повалился. Второй барзоанец потянулся к топору – но слишком поздно.

Глухо щелкнув замком, дверь отворилась. Фалько, не переступая порога, высоко поднял оба фонаря, освещая себя, столпившихся сзади людей, и два тела у входа.

– Ваши величества, с добрым утром. Прошу не пытаться меня убить – желающих и без вас слишком много. Те, кто хочет покинуть это гостеприимное помещение, сейчас должны будут следовать моим указаниям, и очень быстро. Остальных не смею тревожить.

Из-за косяка, справа и слева, не слишком уверенно выступили трое бородатых громил, сжимавших в кулаках какие-то деревяшки – ножки от столов, как показалось мальчишке.

– Ты не барзоанец? А эти люди кто?

– Это провокация!

– Кто ты и как сюда попал, если не в сговоре с этими мерзавцами?

И тут, протолкавшись сквозь пленных у входа, в круг света выглянул низкорослый сутулый старик. Один взгляд на фигуру вошедшего – и по лицу его пробежали восторг, изумление, радость… и тут же сменились показным недовольством.

– Ты заставил себя ждать, Тигр.

– Прошу прощения, ваше величество, – Фалько почтительно склонил голову. – В следующий раз, когда вас захватят три сотни пиратов, я постараюсь справиться с ними порасторопнее.

– Я очень на это надеюсь, – брюзгливо процедил старикан – и вдруг рассмеялся, обнажая мелкие крепкие зубы: – Палкой в глаз, Тигр! С тех пор, как я вытащил тебя с Арены, у меня не было ни единого случая пожалеть об этом!

– А у меня не было на это времени, – шкодно ухмыльнулся гардекор.

– Зачем нам рисковать с побегом, если можно просто дождаться, пока нас выкупят? – сердито выступил вперед бородатый мужчина.

– А вы уверены, ваше величество, что те, кто будет вести переговоры от вашей страны, не решат, что за вас попросили слишком много? – наивно приподнял брови гардекор. – И что новый правитель обойдется казне дешевле?

Бородач яростно зарычал, сжал кулаки, но Фалько, не обращая внимания, уже продолжал:

– К тому же у пиратов больше нет кораблей, а у ворот дворца топчутся в сомнениях три тысячи отборных эрегорских вояк. Но если начнется штурм, то из вредности, присущей барзоанцам, первыми его жертвами можете стать вы.

– Как – нет кораблей? – остановился в шаге от Фалько и ошалело заморгал бородатый.

– Сгорели, – гардекор сокрушенно развел руками. – Наверное, кто-то читал в постели при свечке и задремал. Началась качка, свеча упала…

– Сколько было рейдеров? Один? Два?

– Три галеаса.

В потрясенной тишине, на несколько мгновений воцарившейся на складе, мелкий дребезжащий смешок Сенона прозвучал как коровий колокольчик:

– Тому, кто докажет, что ты к этому не имеешь отношения, дам своего лучшего коня и полкоролевства в придачу!

– А что вы дадите тому, что имеет к этому отношение? – ухмыльнулся гардекор.

– Мою неумирающую благодарность, конечно. Что же еще? – хмыкнул в ответ Сенон.

– Новые штаны? – гардекор с комическим отвращением оглядел свой трофейный костюм.

– Если не очень дорогие, – нахмурился гельтанец.

– Клянусь лысиной Радетеля, Тигр… – потрясенно выдохнул бородач. – До сих пор я слышал только про одного человека, который мог бы потягаться с тобой… Но он двадцать лет как покойник, и уже не понятно, сказки про него вообще рассказывали или правду…

Фалько скроил разочарованную мину:

– Я не уникален… Какой пассаж… Вы омрачили мое утро, ваше величество.

– Если мы выберемся из этой передряги живыми, я постараюсь тебе это компенсировать, – сверкнул зубами король. – А пока просто подумай, не переехать ли тебе в Эрегор.

– Я могу предложить тебе штаны из морского бархата или кожи виверны, на выбор! – торопливо вступил Сенон.

– И те, и другие? – прищурился Фалько, как барышник на ярмарке.

– По рукам! – обрадовался гельтанец.

Гардекор кивнул – и хитро подмигнул Дечебалу:

– Но думать-то мне всё равно никто не запретит.

После этого подготовка к выходу в свет, как изящно назвал предстоящий побег Фалько, пошла нервно, но быстро. Королевы, согнанные в дальний угол мебельного склада, принялись лихорадочно срывать с себя платья ценой в состояние и натягивать обноски, наскоро собранные прислугой по своим комнатушкам. Шедевры портновского искусства безжалостно разрезались и сдирались с помощью кухарок, чтобы надеть принесенные в корзинах простые балахоны из дешевого льна. Драгоценности выбрасывались на пол. Руки и лица обмазывались припасенной сажей и маслом. Атласные туфельки сменялись на грубые кожаные башмаки. Роскошные прически закрывались бесформенными чепцами.

В мужской половине шел схожий процесс: атлас, шелка и бархат менялись на лен и хлопок, сапоги и туфли – на башмаки. Двое королей поздоровее – Истары и Эрегора – спешно натягивали трофейные кожаные штаны и кольчуги и застегивали наручи: возросшая колонна дворцовой прислуги не могла обходиться без новых конвоиров.

Когда приготовления подходили к концу, Фалько выглянул в коридор.

– Пусть посмотрит, – коротко кинул он Найзу, стоявшему у входа настороже, и снова скрылся в хранилище.

Мальчик, как было условлено, тихо свистнул два раза длинному поваренку, притаившемуся в темноте у самого спуска в подвал: выступаем, выглядывай, смотри в оба! Через несколько секунд донесся ответный свист – еле слышный, протяжный: всё спокойно.

– Никого не видно, – доложил гардекору мальчик.

– Ваши величества изволили закончить утренний туалет? – Фалько куртуазно возвысил голос и получил из темноты, дрожащей нервным возбуждением, замешанным на страхе, смешки и пару ругательств.

– Тогда выступаем, – отбросив шутки, выдохнул он, и от тона, холодного, как клинок, тьма моментально притихла. – Я иду впереди, их величества Дечебал и Росан в середине и сзади. Все остальные – возьмите в руки хоть что-то. Не хватает корзин и мешков – берите стулья, банкетки, табуретки – всё, что сможете унести. Толпа праздношатающейся прислуги привлечет больше внимания, чем вереница носильщиков. Глазами ни с кем не встречаться. На все вопросы пиратов отвечать «Не понимаю, мой господин». Если что-то случится – бегите к кухне за прислугой. Там вас встретят и проводят. Готовы?

Ответное «да, я боюсь, идем скорей, а может, остаться, они нас убьют, они не посмеют, готовы, будь мужчиной, я никуда не пойду» слились в единый низкий гул, и Фалько кивнул:

– Значит, готовы. И да хранит нас Святой Радетель.

* * *

Через пару минут процессия вышла в верхний коридор. Впереди шествовал Фалько – весь спесь и презрение, как настоящий барзоанец, а за ним гуськом семенили потупившиеся кухарки и слуги, нагруженные всем, что удалось унести в одиночку с мебельного склада.

Не успел король Дечебал, замыкающий караван, отойти от входа в подземелье и на несколько клозов, как сзади донесли тяжелые шаги множества ног и звон снаряжения и оружия. Найз, снова шедший последним, оглянулся украдкой – и сердце его подпрыгнуло и испуганно заколотилось. Десятка полтора барзоанцев под предводительством гиганта в изукрашенной золотом кольчуге вынырнули из-за поворота. Взгляд командира недоуменно остановился на хвосте исчезающего за углом шествия, но, не задавая вопросов и не замедляясь, отряд поспешил в подвал. Найз помчался вперед предупредить Фалько, но тот, похоже, уже всё слышал и понял.

– Леза? – окликнул он высокую кухарку. – Будет погоня. Ты помнишь, мы планировали?..

– Да, – кивнула та, и взгляд ее заметался по сторонам, оценивая и прокладывая новый маршрут. Через несколько секунд она уверенно ткнула пальцем влево: – Туда! Потом направо вверх – и дальше!

– Зачем?! – вмешалась молодая женщина с нервно расширенными глазами, и в голосе ее звенела подступающая истерика. – Кухня не там! Это знаю даже я!

– Им неизвестно, куда мы направляемся, – торопливо и громко, чтобы слышали все, заговорил гардекор. – Пойдя окольным путем, мы собьем их с толку – это раз. Во-вторых, запутаем их в этих закоулках. А в-третьих, боковые коридоры в три раза

у

же, и один человек там сможет задержать целый отряд. Леза, веди! Стулья не бросаем!

– Но зачем нам…

– И сколько мы с ними должны бродить?!

– За кого ты нас прини…

– Выполняйте, если хотите жить! – рявкнул Фалько, но тут же галантно добавил: – Ваши величества.

Леза отшвырнула корзину, свернула в проход и заспешила по лестнице вверх. За ней, толкаясь и дрожа, бросились остальные женщины. Мужчины, изображавшие слуг, замыкали колонну, сжимая табуреты и стулья, как оружие. Самыми последними бежали Фалько, Росан и Дечебал, постоянно оглядываясь и прислушиваясь. Вот-вот… сейчас… с секунды на секунду…

Но прошла целая минута – а звука погони всё не было, и Найзу уже начинало казаться, что и на этот раз удача повернулась к ним лицом… Как вдруг в конце узкого коридора – там, откуда они только что пришли, клозах в восьмидесяти от них – в странном молчании появился барзоанский отряд. Во главе его бежал с обнаженным мечом тот самый громила в роскошной кольчуге.

– Значит, тут и остановимся… – пробормотал Фалько и выкрикнул беглецам: – Бросайте мебель! Леза, уводи!

Под ноги бойцам посыпались стулья и табуреты, на глазах вырастая в легкую, но неуступчивую баррикаду.

– Ваши величества, – гардекор торопливо обернулся к королям, изображавшим пиратов, – приятно было познакомиться. До скорой встречи.

– Мы остаемся, – набычился Дечебал, перехватывая меч поудобней.

– Хочешь один себе всю славу загрести? – хищно ухмыльнулся Росан, следуя его примеру.

– Палкой в глаз! – взвился гардекор. – Вы должны сохранить себя для своих королевств!

– Нового короля найти можно, – нахмурился Дечебал, – а новую честь – никогда.

– Я тоже останусь! – Найз выхватил кинжал и встал рядом с Фалько.

Ладонь гардекора, дрогнув, прикоснулась к вихрам пацана:

– Уходи.

– Нет!

Но дискуссии не получилось: чьи-то сильные руки обхватили мальчишку за талию, вырвали оружие, взвалили на плечо и потащили прочь. Он попытался вывернуться, лягаясь и молотя кулаками, но что-то мягкое и увесистое опустилось ему на затылок – и всё вокруг поплыло во тьму. Последнее, что он услышал – яростный звон стали о сталь и бесшабашный веселый клич: «А-а-а-а-а-а, провались земля и небо!!!..»

* * *

Очнулся Найз о того, что его голова ритмично болталась, как язык какого-то странного колокола, то и дело ударяясь виском и щекой о что-то теплое, но не слишком мягкое. То ли внизу, то ли вверху плескалась вода. Пахло затхлой сыростью и сточными канавами.

«Речка-вонючка!» – словно подбросило мальчика – и тут же другая мысль вспыхнула фейерверком, обжигая и моментально приводя в чувства: – «Фалько!!! Где Фалько?!»

Кажется, последний вопрос он простонал вслух: несший его человек остановился, бережно снял с плеча и, взяв на руки, как грудного ребенка, заглянул в лицо:

– Очухался, малый?

– Где… – пробормотал мальчик, и глаза его забегали по лицам вокруг него, погруженным в душный полумрак.

– В подземном тоннеле, – ответил, как понял, бородатый силач, и Найз узнал в нем одного из освобожденных королей. – Идем к выходу.

– А где?.. те, кто остался? – не давая заветному имени сорваться с языка, с холодом в груди проговорил мальчик.

– Дечебал был ранен, и Росан его вынес. Ваш поваренок дождался их за углом и вывел на кухню.

– А?..

– Тигр, если ты его имеешь в виду… – бородач опустил глаза. – Тигр нас не догнал. Но не догнали и барзоанцы.

Мальчик почувствовал, что всё вокруг закружилось, и судорожно сглотнул пересохшим вдруг горлом:

– Можно… я сам пойду? Мне уже хорошо.

Король опустил его, и холодная вода бережно коснулась груди Найза, разгоняя в мозгу остатки мути.

– А мой кинжал?

– Тебе он больше не понадобится, – ответил бородач. – Сейчас мы вынырнем из этой клоаки, и нас встретят эрегорские солдаты. Мы почти в безопасности.

– Вот именно —

мы

в безопасности! – дерзко сорвалось с языка мальчишки, и король нахмурился:

– Мне тоже очень жаль, но это война. А Тигр погиб как герой.

– Он не погиб!!! – яростно выкрикнул Найз, но король лишь качнул головой:

– Герои тоже умирают, парень. Он был твой родственник?

– Да, – тихо выдавил Найз.

Решение созрело в его голове почти мгновенно и, вывернувшись из-под сочувственно положенной на плечо руки, он отошел к карнизу, точно оглядываясь в поисках знакомых. Но, как ни странно, знакомые сами нашли его.

– Найз! – долетел радостный вскрик из темноты и, рассекая воду, к нему то ли побежала, то ли поплыла невысокая худощавая фигурка.

– Белка! – забыв на секунду даже о Фалько, улыбнулся пацан.

– Найз, я всё знаю, они рассказали когда спустились, это невероятно, этого просто не может быть!.. – взволнованно глотая буквы и окончания, затараторила девочка, будто пытаясь скорее высказать то, что болело у нее на душе. – Твой отец… Никто не говорит, но все думают… Я так сожалею… Это такое горе, такая потеря, такое несчастье… Найз… Как ты теперь будешь жить?

Не находя ответа, мальчик рывком отвернулся, чувствуя, что по щекам потекло что-то быстрое и горячее.

– Он жив, – не оборачиваясь, хрипло выдавил он сквозь сведенные горем зубы. – Он выжил. Я знаю. И я найду его. Сейчас все пройдут, и я…

– Найз… – растерянно проговорила Эмирабель. – Но ты не знаешь, где они… где твоего отца… Как ты найдешь это место? Тебя ведь…

– Разберусь! И не говори никому! – мальчик вскинул не нее колючий мокрый взгляд.

– Не скажу, – лаконично кивнула Белка, развернулась и скрылась в темноте.

Когда вереница беглецов – королей и кухарей – закончилась, и мальчик тронулся в обратный путь, тоскливо гадая, как ему отыскать ход на кухню или хоть куда-нибудь, откуда можно выбраться в коридоры, вода неожиданно заплескалась, и из тьмы вырисовалось две фигуры: высокая и пониже.

– Я сейчас иду. Еще минутку. Голова закружилась, – фальшиво соврал мальчик – и узнал в маленькой Белку, а в высокой – Лезу. За плечом у кухарки был мешок, а в руке – лампа. В кулаке у девочки, зажатый лезвием вверх, как какой-то священный меч, тускло блестел кинжал.

– Я с тобой, – непререкаемым тоном заявила Эмирабель и протянула ему оружие: – Держи. Это дядя Тигр в лодке оставил. Значит, это твое.

– А?.. – Найз вопросительно глянул на женщину, потом с упреком – на Белку. – Я же просил…

– Я увидела, как вы поговорили, и Эмирабель пришла за мешком и ножом, и сама догадалась. Я вас провожу. Без меня вы ничего не найдете, – нахмурясь, проговорила Леза. – Тем более что пойдем мы не через кухню: последние, кто уходил, опустили решетку. Мне ее изнутри не поднять, а вам тем более. Да есть дорожка и покороче к тому месту, где оставался твой отец.

Найз кивнул, и маленький отряд двинулся к цели в полном молчании – лишь плеск воды и редкий крысиный писк нарушали давящую, как весь Дворцовый холм, тишину. Пройдя немного, они свернули в один из боковых ходов – и мальчик понял, отчего кухарка повела их сюда: своды тоннеля уже не терялись во мраке, но нависали так, что ребятам нужно было сутулиться, чтобы ненароком не задеть головами какой-нибудь уступ, оставленный небрежными строителями. Бедной же служанке приходилось идти, согнувшись чуть не вдвое, но при этом не сводя взгляда с потолка.

Спустя несколько десятков клозов и два поворота Леза остановилась под круглым отверстием в своде, с облегчением выпрямилась – и сразу верхняя часть туловища ее оказалась внутри колодца. Хоть он и был не таким широким, как тот, что вел на кухню, в него всё же можно было протиснуться взрослому, хоть и касаясь плечами неровно обтесанных стенок.

– Здесь, – проговорила она, задула фонарь, сунула в мешок, подтянулась с трудом – и начала подниматься. За ней мальчик отправил Белку, сложив ей в качестве ступеньки руки замком. Последним полез сам, на ощупь находя ржавые узкие скобы, вбитые на непредсказуемых расстояниях – или еще не выпавшие от времени и влаги, как их соседки.

Гадать, куда их вела кухарка, пришлось недолго. Над головой Найза тускло засветился неровный круг, заскрипели петли, и Леза негромко сказала:

– Пришли.

Мальчик, щурясь от света и ни на секунду не забывая, где рукоять кинжала, вылез, присел на край и настороженно огляделся. Веники, швабры, щетки, тряпки, полки с разной хозяйственной дребеденью… Чулан. Под ногами зиял колодец для слива грязной воды и забора свежей, через который они и проникли вовнутрь. Он поднялся осторожно, чтобы не стукнуться о в

о

рот с бадьей, сделал шаг и услышал смачное хлюпанье под ногами – а, вернее, в ботинках. Там, где стоял он и его спутницы, медленно собиралась лужа.

– Нас же так полдня спустя выследить можно будет! – отчаянно воскликнул Найз.

– Ничего, – успокоила его кухарка. – Место, где они дрались – за углом. Поглядим быстренько – и обратно в тоннели. Если кто что углядит – пусть ищут рыбу в море.

Мальчик нахмурился, но не сказал ничего.

Леза разулась, на цыпочках подошла к двери и прислушалась. Ребята последовали ее примеру. Найз приложил ухо к гладкой филенчатой доске и затаил дыхание.

Тихо. Словно всё вымерло.

Или все умерли.

Отбросив крамольную мысль, он взялся за ручку и вопросительно глянул на женщину. Та кивнула.

Медленно, нол за нолом, стала появляться щель – и в спертый воздух, пропитанный мастикой и дегтем, так же медленно стал просачиваться запах крови. Не в силах больше выносить м

у

ку неизвестности, Найз распахнул створку и выскочил в коридор. Поворот – и открывшийся вид заставил его остановиться. Волна железистого запаха ударила в нос, и мальчик подавился вдохом, закашлялся, и почувствовал, что желудок рвется на волю. Он думал, что к этому времени привык ко всему, и только теперь понял, как ошибался. «Наверное», – отстраненно подумал он, борясь с тошнотой, – «что-то похожее дядя Лимба видел у дверей Звездной башни…»

Преодолев оставшиеся клозы как в кошмарном сне, Найз замер, растерянно разглядывая наваленные поперек прохода тела. Мечи, топоры, одинаковые кольчуги, наручи, коричневые кожаные штаны и сапоги – и кровь, кровь, кровь… Ах, если бы и сейчас под грудой вражеских тел лежал Фалько – пусть израненный, без сознания, но живой! Чего бы он только ни отдал за это!!!..

– Давайте искать, быстрее, – раздался за спиной тихий нервный голос Лезы, и мальчик вздрогнул, выдернутый из нечаянного забытья.

«А если он там – мертвый?!» – хотелось воскликнуть ему, но, стиснув зубы, он лишь выдохнул:

– Давайте.

После того, как баррикаду из тел растащили, стало ясно, что Фалько там не было. Найз растерянно застыл, не зная, скорбеть ему или радоваться. Его нет среди убитых – значит, он жив? Но где он? Перебил всех, но не успел спуститься и теперь где-то прячется или что-то замышляет? Или его захватили барзоанцы? Святой Радетель, неужели здесь нет ничего, что могло бы подсказать правильный ответ?!..

Лихорадочно, почти отчаянно Найз осмотрелся еще раз – и взгляд его упал на единственного пирата, который лежал в стороне от общей кучи. Из горла его торчал метательный нож, последний, с которым Фалько не расставался и который он просто не мог оставить – особенно сейчас. И это означало…

В груди у мальчика медленно заледенело, потому что означать это могло только одно. Гардекор не смог его забрать.

– Идите назад, – сипло, не узнавая собственного голоса, проговорил Найз. – Я пойду его искать.

– Никуда ты не пойдешь! – Леза схватила его за запястье, но парень вывернулся и зыркнул на нее так, что она отшатнулась. Кривясь от отвращения, он вытянул нож Фалько и подобрал еще один кинжал – для себя.

– Найз, ты его не найдешь, это невозможно! Дворец огромный, и в нем полно барзоанцев! – жарко воскликнула Эмирабель, но мальчик не удостоил ее ответом.

– Ты чокнутый! Ты псих! Тебе жить надоело!!! – яростно прошипела Белка – и ухватила его за рукав: – Стой, я с тобой! Сейчас мешок принесу! Подожди!

– Эмирабель!.. – потрясенно охнула кухарка. – Я не пущу! Это самоубийство! Вы только заблудитесь и попадете им в лапы!

– Леза, не бойся за нас, всё будет хорошо, и спасибо тебе за помощь преогромное! – девочка пылко схватила ее за плечо, – Возвращайся! Если нас схватят, мы ни за что не разболтаем, как мы сюда попали! Мы скажем, что прятались тут всё время! Мы тебя не выдадим!

– Эмирабель! Найз! О чем вы думаете?!.. – Леза прижала руки к груди – и медленно опустила. – Святой Радетель… Кто и когда в тринадцать лет думал хоть о чем-то…

– Мне четырнадцать! – гордо фыркнула Белка и, не оглядываясь больше, побежала к чулану.

– Найз? – женщина неуверенно окликнула застывшего у стены мальчика. – Не ходи. Пожалуйста. Ты не Тигр и даже не тигренок. Это он мог, смеясь, сунуть голову в пасть крокодила – и тот подавился бы. А ты всего лишь мальчик из Песчаной слободы.

– А он – всего лишь мой отец, – тихо ответил Найз.

Леза замолчала, вперив взгляд в пол и мучительно кусая губы.

Зашлепали босые ступни по камню, и из-за угла выскочила Белка, прижимая к груди заветный мешок. Подбежав, она сунула его Найзу в руки:

– Подержи, пожалуйста. Я тоже нож хочу себе найти… и что-нибудь серебряное… и крабий глаз – хоть глазок на кольце бы, наши запасы кончились, а вдруг понадобится…

– Два ребенка-идиота и одна старая дура… – обреченно прошептала кухарка, подняла взгляд на мальчишку и выдохнула: – Идемте за мной. Я проведу вас туда, где их капитаны сидят. Мы им утром завтрак носили. Может, удастся что-нибудь разузнать.

– Да там вокруг барзоанцев, наверное, как собак нерезаных, – с сомнением нахмурился мальчик.

Женщина усмехнулась:

– Ничего, порежут скоро. И мы ведь в открытую не пойдем.

– А как? Под землей? – удивилась Эмирабель. – А разве в гостевых покоях есть колодцы?

– Перед тем, как ветрянка мне щеки перепахала и я стала недостаточно хорошенькой для горничных, я ведь комнаты убирала. А горничные заходят в покои гостей по «крысиным коридорам». Это такие ходы в стене, – хмыкнула кухарка, – чтобы простолюдины благородным глаза не мозолили. Они идут изо всех чуланов, кроме нашего. Наш – только для нас, прислуги.

– Тогда пойдем скорей! – Найз нетерпеливо шагнул вперед, но Леза покачала головой:

– Погодите. Я сейчас тоже… за оружием схожу. Своим.

Через минуту женщина вернулась, неся в руках швабру и ведро, на дне которого плескалась вода.

– Ты скажешь пиратам, что пришла у них убираться? – прыснула Эмирабель. – А мы – вытирать пыль?

– Именно, – покривились губы кухарки. – Ну что, пойдем? Но для начала заскочим в комнату к Мике, она за углом, а я женскую найду какую-нибудь. Переоденемся в сухое. Идти по дворцу как шайка утопленников не годится.

* * *

Первые несколько коридоров были наполнены лишь брошенными вещами, пылью и тишиной. В комнатушках прислуги брать было особо нечего, но и тут барзоанцы умудрились что-то найти – чтобы потом выкинуть. Но чем дальше крался маленький отряд, тем богаче становилось убранство коридоров, и тем больше отвергнутых трофеев валялось на полу. Мягко ступая по затоптанным портьерам, одеждам и гобеленам, они пробирались к центру дворца. Время от времени из боковых коридоров, спереди или сзади доносились приближающиеся голоса и звон снаряжения, и тогда спасатели опрометью неслись к ближайшим распахнутым дверям и прятались. Еще минут через десять Леза затянула их в полуоткрытые двери покоев, хотя в коридорах было всё тихо.