Текст книги "Приключения Генри-Генриетты (СИ)"

Автор книги: Светлана Латова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Карлик грустно кивал, показывая свое полное согласие со словами генерала.

Настойчивый стук в дверь прервал разговор.

– Кто там? – спросила Генриетта.

– Генри, открой, мне нужно с тобой поговорить, – раздался голос Эллы.

Генерал улыбнулся и подмигнул карлику.

– А Генри-то у нас ловелас, оказывается. Не впускай ее, лучше, чтобы нас не видели вместе, – добавил генерал, обращаясь к Генриетте.

– Хорошо, – шепотом ответила она. – Пойду прогуляюсь, узнаю, что ей нужно.

Генриетта выскользнула в дверь, оставив карлика и генерала внутри. Ключ она предварительно отдала Карлу, чтобы закрыл ее комнату, когда они уйдут.

В коридоре она лицом к лицу столкнулась с Эллой.

– Предлагаю прогуляться по саду, – сказала Генриетта.

Элла согласилась. До сада они дошли быстро и молча. Дочь Дагда периодически оглядывалась по сторонам, как будто боялась, что ее могут увидеть. Когда они ушли достаточно далеко от дворца, Элла повернулась к Генриетте и тихо, но настойчиво проговорила:

– Генри, Вы должны жениться на мне. Так будет лучше для всех, в первую очередь для Вас.

Генриетта ожидала всего, но не этого. Глаза у нее широко открылись, рот тоже, но она только хватала им воздух, не в силах ничего сказать. Ситуация была и сложной и смешной одновременно. Предложение было настолько неожиданным, абсурдным, наглым и глупым, что казалось нереальным.

– Это шутка? – сказала, наконец, Генриетта.

– Нет, – ответила Элла. – Генри, Вы мне симпатичны, поэтому я хочу Вас спасти.

– От чего?

– От Вашей будущей судьбы, – Элла пристально посмотрела на Генриетту. – Я вижу, что Вы меня не любите, но я Вас тоже. Однако, мы могли бы стать хорошей парой.

Генриетта окончательно запуталась.

– Что? Зачем? Почему мы должны жениться, если не любим друг друга?

– Я понимаю, мое предложение кажется очень странным. Видите ли, Генри, недавно я невольно стала свидетельницей одного разговора… Не вдаваясь в подробности, скажу, что Ваша жизнь в опасности. Женитьба на мне помогла бы Вам. Мой отец имеет очень большое влияние на совет и на короля. Он бы не позволил, чтобы с любимым мужем его дочери что-то случилось.

– А как же Вы? Вы готовы всю жизнь прожить с нелюбимым мужем только для того, чтобы уберечь его от смерти?

– Генри, Вы – герой, мечта любой девушки. Я даже сначала думала, что и моя мечта. Потом я поняла, что не люблю Вас. Но повторюсь, Вы мне симпатичны, а это уже много в моем мире, где замуж выходят из-за титулов и денег.

Элла пристально смотрела на Генриетту и ждала ответа. Она не была смущена, не заискивала, даже не волновалась, как будто говорили они не о ее жизни, а о чьей-то чужой. Это было деловой предложение, без чувств, без эмоций. Генриетта была в растерянности, но в любом случае она не могла принять предложение Эллы и жениться на ней.

– Элла, я Вам очень благодарен, но я не могу… Я очень ценю то, что Вы пытаетесь для меня сделать, но обстоятельства не позволяют мне ответить согласием. Простите меня…

Элла пожала плечами.

– Нет, так нет. Я не обижаюсь. Удачи Вам, Генри.

Она развернулась и пошла быстрым шагом. Генриетта удивленно смотрела ей в след. Потом тряхнула головой и направилась в сторону дворца.

Когда она вернулась в комнату, генерал и карлик были еще там и что-то оживленно обсуждали.

– Что-то ты быстро расправился со своей подружкой, – ухмыльнулся Карл.

– Она… Она удивительная девушка. Она хотела мне помочь.

– О чем ты, Генри? – удивился генерал.

– Она подслушала разговор своего отца с кем-то из советников, и узнала, что против меня зреет заговор. Чтобы спасти мне жизнь, она предложила жениться на ней.

Генерал и карлик были крайне удивлены услышанным. Наконец, генерал сказал:

– Генри… гм… это очень неплохая идея. Надеюсь, ты еще не успел разбить сердце бедной девушке?

Генриетта покачала головой:

– Я отказался. Я не буду ни на ком жениться ради спасения собственной шкуры. И не надо со мной спорить! Это все равно бы не помогло.

– Почему?

– Я не могу объяснить сейчас, но просто не помогло бы. Наоборот, стало бы только хуже. Поверьте мне.

– Дело твое, – ответил генерал.

Глава 26

Совещания по поводу тюрем проходили несколько раз, но совет никак не мог прийти к единому мнению. Генриетта и другие молодые советники отстаивали необходимость амнистии, остальные говорили, что нельзя выпускать преступников на свободу. Наконец, советники пришли к компромиссу: заключенным было решено предложить отработать долги перед государством. Как только долг будет отработан, человек станет свободным.

Вариант казался приемлемым для всех и справедливым, но когда дело дошло до обсуждения вопросов о том, сколько времени каждый заключенный будет отрабатывать свой долг и на каких работах, споры разгорелись с новой силой. Старые советники во главе с Дагдом требовали чуть ли не пожизненной отработки даже самых незначительных долгов на шахтах, стройках, опасных производствах и других местах, где требовался тяжелый труд. При этом они не хотели делать никаких поблажек ни детям, ни женщинам, ни старикам.

– Да что Вы за люди такие! – в сердцах воскликнула Генриетта. – У вас у всех есть семьи, почти у всех есть жены и дети. Как можете Вы приравнивать труд ребенка и взрослого мужчины? Это не по-человечески и не по-мужски!

– Можем приравнивать, если они совершили одинаковое преступление – прошипел Дагд. – А ты, Генри, вместо того, чтобы болтать о том, каким должен быть настоящий мужчина, отрастил бы лучше бороду!

Все присутствующие были удивлены таким ответом, и только Генриетта подумала, что Дагд, возможно, узнал ее тайну, или догадывается о ней. Она прикусила язык и до конца совещания не сказала больше ни слова.

Вечером у себя в комнате она обдумывала разные варианты своего будущего.

«Бежать? А знает ли Дагд? Если он так меня ненавидит и узнал мою тайну, почему до сих пор не рассказал всем? Может, про бороду– это намек на молодость, а не на пол? Наверно, так и есть… Наверно, я слишком близко приняла к сердцу обычную злую шутку», – успокоила себя Генриетта и легла спать.

На следующий день она как обычно встала и направилась на совещание. Когда она вощла в зал, ей почудилось, что большинство советников подозрительно на нее смотрят. Она села на свое место и принялась разглядывать свои руки, ожидая начала совещания. Ей было не по себе, но она никак не могла понять, в чем же дело.

Наконец, все собрались, вошел король и объявил совещание открытым. Но вопреки ожиданиям, первым встал Дагд и трагично произнес:

– Ваше Величество, коллеги советники! Сегодня грустный день! Нам придется отложить обсуждение вопроса о тюрьмах, потому что появилась гораздо более важная тема для обсуждения. Я хочу открыть вам глаза на человека, которого мы все почитали, которого приняли, как родного, удостоили всяческих похвал и наград, а он нас нагло водил за нос, цинично обманывал и смеялся за нашими спинами. Вернее смеялась!

Генриетта почувствовала на себе ядовитый пристальный взгляд Дагда. Все присутствующие также удивленно смотрели на нее.

– Я узнал о предательстве недавно, но не хотел пустословить без доказательств. Введите! – громко крикнул советник.

Двери залы распахнулись, и Генриетта увидела, как стражники ведут под руки ее родителей. Они были в грязной одежде, похудевшие, постаревшие, осунувшиеся, но она их сразу узнала. Она вскочила со своего места и кинулась к ним. Родители боязливо озирались по сторонам, но, увидев ее, прослезились и распахнули свои объятия. Они обнимали и целовали ее, а мать чуть слышно шептала: «Генриетта, девочка моя, Генриетта!»

Никто, кроме девушки не слышал слова обрадованной матери.

Дагд между тем дал всем присутствующим полюбоваться душещипательной сценой, а потом продолжил:

– Господа, мы наблюдаем воссоединение семьи. Но семья эта не совсем обычная. Мои люди провели небольшое расследование, и выяснили очень интересную вещь. Они опросили торговцев на рынке, и узнали, откуда был родом наш Генри, который, по словам очевидцев, с детства приезжал с отцом Гансом в город. Но вот незадача: в родной деревне Генри, о нем никто не слышал. Зато много рассказывали о дочери Ганса Генриетте, которая пропала как раз в то время, когда появился доблестный доброволец Генри.

Дагд сделал паузу, давая всем время обдумать услышанное.

– В деревне также рассказали, что родители Генриетты, Ганс и Матильда, тоже пропали. Никто их не видел. Я дал распоряжение, проверить в тюрьмах, и их нашли в одной из камер. Получилось так, что, когда они ехали в город, их лошадь наехала на багаж одного богача, который собрался в путешествие. Было испорчено столько вещей, что бедняки не смогли расплатиться, и богач сдал их подошедшим стражникам. Такая вот грустная история. Но сейчас они рады, потому что нашли свою дочь. Так ведь, Генриетта? Или будешь упорствовать в своей лжи дальше?

Генриетта обвела присутствующих взглядом и, опустив глаза, ответила:

– Это правда. Меня зовут Генриетта. Я дочь Ганса и Матильды.

Король, советники и стражники не верили своим ушам. Храбрец Генри, защитник народа и укротитель драконов, оказался девчонкой?! Девчонкой, которой удавалось обманывать всех столько времени?! Это не укладывалось в голове!

Дагд, не давая никому опомниться, продолжал:

– Ваше Величество, она сделала из Вас дурака, морочила Вам голову, обманывала весь совет! За обман и предательство Генриетта приговаривается к смертной казни! За то, что с детства выдавали дочь за сына, обманывали обычных граждан, Ганс и Матильда приговариваются к смертной казни! Увести всех троих в тюрьму! Генриетту в отдельную камеру!

Дагд отдавал распоряжения за короля, но тот молчал. С одной стороны, он был слишком шокирован происходящим, с другой – не хотел, чтобы его считали дураком, а с третьей – он давно боялся Генри и хотел от него избавиться.

Стражники схватили Генриетту и ее родителей и потащили к дверям.

– Ваше Величество! – закричала Генриетта. – Какая разница, какое на мне платье, мужское или женское? Я же неоднократно спасала наше королевство! Проявите милосердии, помилуйте хотя бы моих родителей!

Король Вильгельм отвел глаза в сторону и ничего не сказал. Крик Генриетты остался без ответа. Все молча наблюдали, как стражники уводят Генри– Генриетту и ее родителей. И только Дагд злобно улыбался и от радости потирал руки.

Глава 27

Генриетта сидела в камере на куче соломы, прижавшись спиной к каменной стене. Она вертела в руках свою брошку-дракона, рассматривала ее и грустно улыбалась, вспоминая свою первую встречу с Золотком. Она потерла рукой уставшие заплаканные глаза. Она хотела отыскать родителей. Они нашлись. Но теперь из-за нее им грозит смерть. Она так хотела уберечь своих родных, но не смогла. Самые близкие ей люди будут прилюдно казнены вместе с ней. Только бы Кларисса узнала об этом уже после казни! Генриетте была невыносима мысль, что младшая сестра будет наблюдать, как убивают всю ее семью. Хотя бы Кларисса должна остаться в живых, хотя бы ее не должны трогать.

Грустные размышления Генриетты прервал генерал Арчино. Когда она заметила его, он уже стоял у самой решетки.

– Генри… Генриетта… Не знаю, как сейчас к тебе обращаться, – генерал был растерян. – Я просто пришел сказать, что не считаю тебя предателем или обманщиком… обманщицей. Прости, мне нужно время, чтобы привыкнуть, что ты Генриетта, а не Генри. И еще… Прости меня, я не попытался тебя сегодня защитить. Все произошло так быстро, так неожиданно… Я не знал, что делать, верить происходящему или нет. Дагд воспользовался всеобщим замешательством и отправил тебя на казнь от имени короля. Прости меня, если сможешь…

Генерал развернулся и побрел прочь, но Генриетта его окликнула.

– Я не виню Вас, – сказала она. – Вы меня предупреждали, я не послушала. Но мои родители… они тут ни при чем… генерал, прошу Вас, во имя нашей дружбы, попытайтесь спасти их от казни. Меня король не пощадит, но они не сделали ничего дурного.

– Я постараюсь, – ответил генерал и ушел.

Следующим посетителем был Уфиций. Он не знал, как себя вести, не знал, что сказать, но был явно встревожен и зол.

– Вы… Ты… Я думал, нашел настоящего друга, а ты меня обманывал…а… Нужно было сказать… Я бы…

Не договорив, он развернулся, чертыхнулся и ушел.

Через некоторое время пришел Карл. Карлик подошел к решетке и просунул голову между прутьями.

– Да, комнатка-то поменьше будет. Я тут, пожалуй, не хочу каждый вечер зависать. Может, переедешь куда?

Генриетта слабо улыбнулась.

– Может и перееду… на кладбище…

– Ужас! Что за мрачные мысли? Ой, а что у тебя с лицом? Фу, какая гадость! Сопли, слюни, глаза опухшие и красные от слез… А ну, прекращай, а то не буду с тобой разговаривать!

– Да уж давно прекратила, – ответила Генриетта, похлопав себя по лицу.

– Генри, я тебя так буду звать, у тебя нелегкий период в жизни, но не раскисай. Что ты как кисель? Пусть они увидят храброго повелителя драконов, а не заплаканную бедную овечку. Я тебе хочу сказать, что долго не верил в эти россказни про тебя, поэтому и пришел поздно. Думал, надо мной подшутить хотят. Поверил только, когда генерала встретил, мрачного, как туча.

– Да, он заходил. Карл, ты единственный ведешь себя так же, как раньше. Как будто ничего не изменилось. Почему?

– Так на самом деле ничего и не изменилось. Мы с тобой были друзьями, друзьями и остались. Ты же не вдруг стала девушкой! Нет, ты ей была, просто я об этом не знал. Хотя, знаешь, наверно, в глубине души догадывался. Генри, ты мне всегда казался очень женственным. Просто я себе даже мыслей таких не позволял и ни о чем тебя не спрашивал, боялся обидеть. Думал, что бедный мальчик и так переживает: и усы у него не растут, подрисовывать приходится.

Генриетта засмеялась.

– Спасибо, Карл, а то и, правда, я совсем расклеилась. Как тряпка. Нужно взять себя в руки. Просто история с родителями выбила меня из колеи.

– Понимаю. Но погрустила и хватит. Ты всегда выходила из самых сложных ситуаций с помощью своего мозга, а не слезных желез. Я тебе тоже открою секрет: я стал тобой еще больше восхищаться, когда узнал, что ты – девушка.

– А вот Уфиций наоборот разозлился, – вздохнула Генриетта.

– Генри, дай ему время. Он скоро поймет, что злится не на тебя, а на себя, за то, что не сумел тебя спасти.

– Откуда тебе-то знать?

– Я – шут и большой знаток человеческой натуры. А с Уфицием мы общались довольно много благодаря тебе. Ты для него всегда была примером для подражания. Он все поймет. Скоро.

– Главное, чтобы до этого момента у меня голова еще на плечах осталась.

– Еще осталась, – внезапно раздался голос Уфиция.

Он подошел к решетке и протянул Генриетте мешок с едой и питьем:

– Вот, возьми. Тут, я слышал, повара не очень хорошие, так что придется тебе пока перебиваться подачками.

Генриетта взяла еду. Она с утра ничего не ела, но не была голодна. Однако подумала, что поесть следует. Ей нужны были силы, чтобы справиться с навалившимися на нее проблемами и попробовать исправить все. Она всегда считала, что из любой ситуации есть выход. Сейчас вера в себя ей была нужна как никогда.

– Спасибо, Уфиций, – сказала она. – Ты меня немного напугал своим предыдущим появлением.

– Дааа… Прости, я действительно был не в себе. Но поговорил с генералом, все обдумал и понял, что ты не сделала ничего дурного. Хотя нам ты должна была рассказать. Мы бы попытались защитить тебя сегодня, а не стояли как истуканы. Дагд ловко все подстроил.

Уфиций вдруг рассмеялся. Генриетта и Карл удивленно смотрели на него.

– Вспомнил вдруг, как тебя, Генри, дочурка Дагда обхаживала. Я все понять не мог, почему ты так от женщин бегаешь, а теперь понимаю. Вот умора бы была, если бы вы с Эллой поженились.

Генриетта и Карл захохотали.

– У вас тут праздник? Какой повод для веселья вы нашли в темнице? – голос Дагда был еще более противным и резким, чем всегда. К счастью, он слышал только смех, а не разговор, который стал его причиной.

Дагд подошел к камере с надменным видом.

– Шут, Уфиций и советник в юбке, – каждого он одарил взглядом, которым можно было бы заморозить воду. – Веселитесь? Правильно. Тем более что недолго осталось. Я вот тебе принес одежду, которая больше тебе подойдет. Переодевайся!

Дагд швырнул в камеру серое платье из грубого материала.

– Ты хочешь отправить Генриетту на казнь за то, что она носит мужской костюм, а сам принес ей женское платье? Нелогично как-то.

– Она уже совершила преступление и должна выглядеть, как заключенная! Переодевайся!

– А то что? Голову еще раз отрубишь? – сказала Генриетта и швырнула платье в Дагда. – Проваливай, негодяй! Ты – жалкий трус, из-за своего страха передо мной придумал весь этот план и отправил меня в тюрьму. Но ты еще пожалеешь!

Генриетта подошла вплотную к решетке и посмотрела Дагду прямо в глаза. Он отшатнулся, оступился, чуть не упал и быстро ушел прочь.

– Молодец, здорово ты его отделала! – восхитился Уфиций.

– Мужик! Хоть и борода не растет, – пошутил Карл и друзья снова засмеялись.

Карл и Уфиций простояли у камеры Генриетты больше часа. Они развлекали ее историями, шутили, всячески старались развеселить и поддержать. Они не хотели оставлять ее одну. Генриетта поняла, что они боятся за нее.

– Идите уже, – сказала она. – Со мной все будет хорошо. По крайней мере, до казни. Я пришла в себя, вы мне очень помогли. А теперь я хочу остаться одна и подумать. Придете завтра и расскажете мне, что говорят король и свора его пустоголовых болванчиков.

Карл и Уфиций попрощались и ушли.

Тут к камере подошли двое стражников. Один из них держал в руках платье, которое приносил Дагд.

«Только не это», – устало подумала Генриетта.

– Эй, ты, героиня, япона-мать, давай, живо переодевайся. Не положено заключенным в таких роскошных одеждах, как у тебя сидеть, – пробасил один из них.

– Отстаньте от меня! Я не буду это одевать! – закричала на них Генриетта.

– Что за шум? – раздался хриплый, но громкий голос.

Генриетта узнала в появившемся старике начальника тюрьмы. Он был известен своей строгостью. Гериетта уже приготовилась отбивать нападки старика, но тот, выслушав своих подчиненных, отобрал у них платье и отхлестал им обоих.

– Вы, пеньки дубовые! Сколько раз мне повторять: главный в этой тюрьме-я! Слушаться– меня, а не какого-то там советничка! Раз сидит в своей одежде, значит так надо! Еще раз увижу, что к ней пристаете – уволю без разговоров, ясно?

– Ясно, – ответили стражники.

– Ничего вам не ясно! Все разжевывать приходится. Ответьте-ка мне, вы на войне были?

– Нет.

– Правильно, не были, а все благодаря ей, – старик ткнул пальцем в сторону Генриетты. – А советник, которого вы слушаетесь, не задумываясь, отправил бы всех нас на поле брани. Так что могли бы проявить сострадание к жертве дворцовых интриг.

Стражники почесали голову, извинились и ушли.

– Спасибо, – сказала Генриетта старику.

– Да не за что, – ответил тот. – Я этого Дагда сам терпеть не могу. Из-за него много хороших людей пострадало. К сожалению, ничем больше помочь тебе не смогу. Есть, может, хочешь?

– Нет, мне принесли.

Начальник стражи кивнул и пошел дальше на обход своих владений.

Генриетта устало опустилась на солому и закрыла глаза.

«Такой вот крутой поворот судьбы», – подумала она про себя.

Она взяла в руку брошь и снова принялась ее рассматривать. Вид маленького золотого дракона ее успокаивал. Она вспомнила про Золотко, который сейчас прячется где-нибудь в ущелье. Она дважды отводила беды от своей страны с его помощью, а ей он помочь не может. Он даже не знает, что она сидит в темнице и ждет своей казни. И тут Генриетте пришла мысль. Она, наконец, увидела слабый луч надежды на спасение, который разгорался тем ярче, чем больше она обдумывала детали своего плана.

Генриетта уснула под утро и проспала половину следующего дня. Ее разбудил генерал.

– Генриетта, – позвал он.

Она вздрогнула, села, потянулась, разминая затекшие косточки. Все тело ломило, на теле отпечатались следы соломы.

– Генерал, доброе утро, – прохрипела Генриетта.

– Ты больна?

– Нет, немного, может, простыла, да и голос хрипит спросонья. Спать на каменном полу, покрытом соломой, это все-таки испытание для тех, кто привык к мягким постелям.

Генриетта потерла глаза и огляделась.

– Я все еще тут, – констатировала она. – А во сне я была свободна и торговала на рынке.

– Генриетта, насчет твоей вчерашней просьбы, король согласился помиловать твоих родителей в благодарность за твои заслуги перед отечеством. Их после твоей казни отпустят домой.

– Почему после казни?

– Король опасается, что они могут подговорить крестьян и попытаться освободить тебя.

– Ну, конечно. Я же самый опасный преступник во всем королевстве.

Генерал улыбнулся.

– Генриетта, король действительно тебя боится, и не напрасно. Вчера по городу прокатился слух о твоем аресте, народ пришел в негодование. Бунт сдерживается только тем, что тебя поливают грязью, называют ведьмой, рассказывают всякие небылицы. Люди не знают, чему верить, – генерал сделал большую паузу. – Поэтому король торопится казнить тебя.

– Когда?

– Послезавтра.

Генриетта сглотнула.

Генерал вдруг оглянулся, прижался вплотную к решетке и зашептал:

– Мы попробуем тебя освободить и вывести из дворца. Пока не получится, везде охрана, но мы придумаем как…

– Не нужно, генерал, – остановила его Генриетта. – У них мои родные, они знают, как заставить меня вернуться. У меня к Вам будет просьба: принесите мне клочок бумаги и перо с чернилами.

Генерал удивился, но пообещал в скором времени вернуться и принести все, что нужно.

Не прошло и половины часа, как он передал Генриетте бумагу и перо.

Она взяла и что-то написала, потом отдала записку генералу.

– Прочитайте, – сказала она.

Генерал прочитал, кивнул, сложил записку и сказал:

– Я постараюсь, чтобы она попала точно в руки, и никто об этом не узнал.

– Нет, генерал, как раз наоборот, – засмеялась Генриетта. – Соберите срочное совещание, скажите, что я дала Вам эту записку как другу, но Вы в доказательство верности королю и своей стране решили показать ее совету. Далее следите за совещанием и при возможности направляйте его ход так, чтобы за моей сестрой послали как можно скорее и отправили ее в путь с провожатыми сегодня же или завтра с утра.

Генерал еще раз посмотрел на записку, потом на Генриетту и сказал:

– Хорошо. Раз ты этого просишь, значит, так надо. Я доверяю тебе и ни о чем не буду спрашивать.

– Спасибо, генерал.

Глава 28

Советники собрались очень быстро.

– Что за срочность, генерал? – спросил король.

– Ваше Величество! Сегодня я навещал Генриетту в тюрьме, и она передала мне записку, – генерал помахал в воздухе клочком бумаги. – Она просила передать ее точно в руки адресату, но, учитывая обстоятельства, я решил вынести этот вопрос на обсуждение совета.

– Мудрое решение, – сказал король. – Прочитайте, что в записке.

Генерал откашлялся и прочел:

«Дорогая Кларисса! Я в тюрьме ожидаю своей казни, которая состоится послезавтра, в понедельник. Я больше не смогу заботиться о тебе, но я накопила приличное состояние. Прошу тебя немедленно отправиться в ущелье и найти там золотко. Когда будешь искать, вспоминай обо мне и пой мою любимую колыбельную. Твоя Генриетта».

Советники удивленно переглянулись. Уфиций ненавидящим взглядом сверлил генерала.

– Очень интересно, – медленно произнес Дагд. – Действительно, когда обыскивали комнату Генриетты, там не нашли ни гроша, а ведь она не раз получала королевские награды и жалование. Значит, она спрятала золото где-то в ущелье.

– А кто такая Кларисса? – поинтересовался король.

– Это ее младшая сестра, – ответил Дагд, до мелочей изучивший родственные связи Генриетты.

– А что за колыбельная? И зачем она просит ее петь? – спросил кто-то.

– Чушь это! – отмахнулся Дагд. – Сентиментальные глупости. Единственное, что важно– отправиться в ущелье и забрать золото.

– Можно отправить людей на поиски сразу после ее казни.

– Интересно, а где искать? – спросил генерал. – Указаний на место в записке нет. Значит, либо ее сестра знает тайное место, либо она должна догадаться, где искать.

– Без Клариссы нам не обойтись, – рассуждал Дагд вслух. – Может и она не знает, где ее шустрая сестричка зарыла клад. Я думаю, нужно отправиться в ущелье, пока Генриетта жива. Если Кларисса не сможет отыскать золото, мы заставим обманщицу признаться, куда она спрятала свои сбережения.

– Так может сразу узнать у Генриетты? – спросил король.

– Думаю, не стоит, – ответил генерал. – Лучше отправить проверенных людей, они заберут Клариссу и попытаются найти золото. Если у них получится, деньги пойдут в казну, а Генриетта – на казнь, спокойная, что обеспечила будущее сестре. Если сразу прийти к ней с этим вопросом, она может перед казнью рассказать людям, что ее обокрал король, ведь она имеет право на последнее слово. К тому же, я хочу, чтобы она до смерти верила в мою дружбу, возможно, она откроет мне еще какой-нибудь секрет.

Уфиций весь побагровел от гнева, но не мог ничего сказать.

– А Вы очень умны, генерал, – похвалил Дагд. – Я думал, Вы встанете на сторону девчонки, но Вы сделали правильный выбор.

– Я тоже уверен, что выбрал более сильную сторону, – ответил генерал, глядя в глаза советнику.

Дагд вызвался сам возглавить поиски золота Генриетты. То ли ему хотелось забрать часть себе, то ли просто доставляло удовольствие думать, что он может помешать осуществиться последней воле своего врага.

Было решено выехать немедленно, чтобы забрать Клариссу из ее дома и направиться в ущелье. На этом совещание закончили.

Уфиций дождался, когда генерал будет один, подлетел к нему и, кипя от гнева, прошипел:

– Генерал! Как Вы могли! Вы предали ее! Я все ей расскажу!

– Рассказывай! Сам-то промолчал все совещание! Мог бы и вступиться, раз ты такой верный друг!

– Я не мог ничего сделать один, но то, что сделали Вы – это подло!

– Это было необходимо, – ответил генерал и ушел.

Уфиций пошел навестить Генриетту, с грустью думая, как расскажет ей о том, что ее последнее желание не было исполнено.

Карл был уже там.

Уфиций поведал им о совещании, но ожидаемой реакции не увидел. Генриетта была очень спокойна.

– Они не нашли в моей комнате ни гроша? – удивленно спросила она.

– Может, после твоего ареста кто-то проник в твою комнату и забрал все твои деньги, украшения и прочие ценности на ответственное хранение, – ответил карлик шепотом с довольной улыбкой.

– А как этот кто-то попал в мою комнату?

– Может, кто-то раньше был воришкой и легко открывает замки любой сложности, – прошептал карлик, продолжая мило улыбаться.

Генриетта засмеялась.

– Ты радуешься? Но твое золото? Как же Кларисса? А генерал-предатель? – удивился Уфиций.

– Слишком много вопросов, мой друг, – ответила она с улыбкой. – Я верю, что все будет хорошо. А больше меня ни о чем не спрашивайте.

Глава 29

В дверь настойчиво постучали. Через несколько секунд стук повторился.

«Да кто же там такой нетерпеливый?» – подумала тетушка, подходя к двери.

– Именем короля, откройте! – раздался резкий голос.

Как только тетя Эн отперла дверь, в дом проскользнул худощавый немолодой человек в черном плаще. Он осмотрел все вокруг хищным взглядом.

– Так, значит, тут росла Генриетта? – спросил он, но ответ был ему известен.

– А Вы кто? – ответила вопросом на вопрос тетушка.

– А где Кларисса? – спросил незнакомец, игнорируя вопрос тетушки и даже само ее присутствие.

– Тетушка, с кем Вы разговариваете? – Кларисса, услышав голоса, сама вышла к незваному гостю.

Мужчина, наконец, решил удостоить разговором юную красавицу.

– Меня зовут Дагд, я советник короля. У меня для Вас записка от Вашей сестры.

Он передал в руки девушки исписанный клочок бумаги. Прочитав записку, Кларисса побледнела и широко раскрытыми глазами посмотрела на советника. Тетушка ловким движением выхватила из опустившихся рук племянницы записку и, прочитав, закричала: «Не отдам!», обняв Клариссу за плечи.

Дагд поднял брови и презрительно произнес:

– Это, сударыня, не обсуждается. Приказ короля. Кларисса поедет со мной.

Тетушка принялась спорить, но Кларисса ее остановила:

– Тетушка, я поеду. Если Генриетта написала, что я должна поехать, я это сделаю.

– Зачем нам какое-то золото, дорогая? Ты – самое ценное, что у меня осталось.

– Тетушка, верьте мне и Генриетте. Я вернусь, обещаю.

Тетя Эн всхлипнула, но отпустила племянницу.

– Может быть, Вы хотите попить чай? – предложила девушка.

Дагд фыркнул и отрицательно покачал головой. «Не хватило еще распивать чаи с какими-то деревенщинами», – подумал он.

В его голове промелькнула мысль, не рассказать ли этой нервной пожилой женщине и Клариссе, что Ганс и Матильда томятся в темнице. Ему, несомненно, доставило бы это удовольствие, но он побоялся, что Кларисса может отказаться помогать искать клад. Дагд решил оставить это сообщение на потом.

Кларисса собралась за несколько минут. Перед домом ждала карета, в которую они и сели. Позади кареты ехала стража.

Кларисса взяла записку с собой и несколько раз ее перечитывала. Она поняла, что должна найти совсем не то, что ожидали советники. Ее пробирала дрожь от одной мысли о встрече с драконом, но мысль о том, что сестра в тюрьме и может быть казнена, была ей невыносима.

Дагд прикрыл глаза и дремал, не обращая на девушку никакого внимания. Они ехали всю ночь и только к обеду следующего дня добрались до ущелья.

– Ну, куда теперь? – спросил Дагд.

– Я точно не знаю, – честно ответила девушка, – но я постараюсь найти. Нам нужно идти пешком.

Они оставили карету, стражники спешились и, оставив одного для охраны кареты и лошадей, толпой двинулись вперед.

Кларисса шла чуть впереди. В горле пересохло, она попросила воды, немного попила и дрожащим голосом начала петь:

– Золотой дракон

Стережет твой сон,

Спи дитя мое, усни!

В небе слышен звон,

Золотой дракон

К нам скорее прилети.

Песня ее успокоила и с каждой секундой она старалась петь громче. Вдруг впереди мелькнула тень.

– Что это было? – спросил кто-то из стражников испуганным голосом.

– Какая тебе разница! Вперед! – заорал Дагд.

Кларисса продолжала:

– Страха больше нет,

После стольких лет

Все зажглось святым огнем.

Золотой дракон

Защитит наш дом,

Глазки, Золотко, сомкни!

И тут он появился. Вернее только его голова. Она была огромной и нависала над ними, как гора. Дагд и охрана замерли на месте. Кларисса сделала над собой усилие, закрыла глаза и пошла прямо к дракону, продолжая петь.

– Куда? Там Дракон! – вскричал Дагд. – Вперед, убейте его! – кричал он, пятясь назад.

Кларисса почувствовала дуновение горячего воздуха, и в тот же миг крики, топот, клацанье оружия резко прекратилось. Она приоткрыла глаза. Дракон смотрел на нее. Кларисса смотрела на дракона и чуть дышала от страха.