Текст книги "Мать не одиночка (СИ)"
Автор книги: Светла Литвин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
Глава 16
Иван
От Аркаши же узнал, что Ирка там же живет. В съемной однушке с моим ребенком ютится. Рванул туда, кое-как пробрался в подъезд за бдительной старушкой, которая пускать меня не хотела несмотря на мой вид солидный. Ирки не было дома. Вернулся в машину, пока сидел в ней, весь в полном раздрае, подсчитал, Ирка родила уже и выходит ребенку нашему не больше месяца. Если бы не отец, то так бы и не узнал, что отцом стал. Сам виноват.
Даже не представлял, куда меня сейчас Ирка пошлет, когда я к ней сунусь. Выглядывал ее, наверняка гулять ушла с коляской, погода-то хорошая, с час просидел в машине и вот она показалась. Коляска белая, нейтральная, только и дошло сейчас до меня, что я даже и не знаю сын у меня или дочка. У Аркаши спросит не догадался, он-то наверняка знает. Позор мне! Позор! Настучал в лоб свой идиотский и вышел из машины.
– Ира! – позвал ее и словно язык проглотил.
Что сказать? Как каяться? Просто слов подобрать не мог и Ирка встала, как вкопанная ни нахер послать, ни по роже мне дать. Оттого только хуже. А я на коляску уставился, на Ирку смотреть стыдно, аж ладони вспотели.
– Ир… – начал было, но тут ребенок расплакался, Ирка встрепенулась, домой от меня рванула.
Я думал и на порог не пустит. И слушать не станет. Но нет, толком объясниться не дала, хотя как тут объяснишь? Такую глупость сотворил невероятную. Поднимал коляску, а Ирка впереди шла, ребенка в белом несла. Почему-то решил, что девочка. Хотя белое и пацану подходит.
– Сначала руки помой. – отправила меня Ирка в ванную комнату.
Еле протиснулся туда. В этой квартирке двоим то не разойтись, а тут еще коляска в прихожей мешается.
Зашел руки помыть, оглядываюсь, а все мелкими шмотками увешано.
Дочка значит. Так решил, когда увидел превалирующий девчачий розовый цвет.
Умыл не только руки, но рожу свою побледневшую от мыслей о том, как у своих девочек сейчас прощения вымаливать. Как?!
Утерся, а ватных ногах поплелся в комнату. Места в ней теперь стало еще меньше из-за кроватки, над которой Ирка и склонилась.
– Как назвала? – сел на край дивана, не смея соваться сейчас к ребенку, пока Ирка сама добро не даст.
– Егором. – сказала не отвлекаясь, но явно с улыбкой.
В общем, нежно так сказала, без раздражения, а я подавился слюной.
– Девочку Егором назвала? – не сразу до меня дошло, тупил я сейчас конкретно.
– Вообще-то, это мальчик. – резонно заявила Ира, повернулась ко мне и сложила руки на груди, по всей видимости, собралась слушать, что я ей скажу.
– Но там ползунки розовые. – заметил так, словно Ирка меня обмануть решила.
– А это нам люди добрые отдали, какая разница, куда писать в розовые ползунки или в голубые. А я мать-одиночка, приходится экономить. – говорила язвительно, упиваясь своей правотой.
А я одно только думал. Сын у меня родился.
– Я руки помыл. Сына дашь подержать? – че ей до моих оправданий, надо дела делать, а не лясы точить.
– Ты его только подержать хочешь, а потом снова уедешь? Или у тебя какие-то дельные предложения будут? – а Ирка такая Ирка.
Не стала корчить из себя униженную и оскорбленную, сразу видно, на себя наплюет, лишь бы ребенку хорошо было.
– Нет Ира, не только подержать. Я виноват, но я же не знал. – так себе оправдание, не знал я по своей вине и оправдываясь таким образом, точно знал, что Ирка отобьёт это оправдание.
– Ты не хотел знать Иван. Черный список – прям смешно, весь такой брутал, а на самом делу трус ты Ваня. А я ведь звонила тебе, когда узнала, что беременна. Один раз, правда, но мне и так все понятно было. Если бы не нужда, посла бы тебя сейчас надолго. У тебя пятнадцать минут, потом мы кушать будем, а я пока тебе список напишу, что нам нужно. – Ирка говорила тихо, но глазами меня своими расстреливала, а я только и мог тяжко вздыхать, да про себя соглашаться с ней.
Побуду немного печальным лохом, а там посмотрим.
– Хорошо. – я и поверить не мог, что все так просто решилось, подскочил с места, только Ирка осекла тут же.
– Сядь, я сама подам, а то еще уронишь. – Ира отвернулась от меня, я сел обратно.
И вот, маленький человек в моих руках. Егор. Только на руки взял и дошло до меня, в честь моего деда назвала. Случайно, конечно, но случайности неслучайны.
– Надо же, даже не плачет, обычно чужих не любит, сразу надрывается. – колко заметила Ира.
Задела, конечно, но не нарочно, так мне хотелось думать.
– Я не чужой. – утвердительно ответил, не отрывая взгляда от этого мини человека.
– Посмотрим. – ужалила меня Пчела и удалилась.
На кухню Ирка ушла. Список писать. А я…я расплакался.
Я даже время засек. Пятнадцать минут, чтоб ни минуткой меньше. А в груди разливалось горячее “ это мой”. Маленький такой и при этом ощутимо тяжелый на руках. Че с ним делать без понятия, поэтому просто разглядывал его. А ему я побоку был. Пацан трепыхался, ручонками и ножками в беспорядке пользовался, часто зевал, глазенки шебутные. Зеленые. Заприметил это и началось! Нос мой, лоб тоже мой, да он весь-весь мой!
Пока я, балдея, охреневал от такой неожиданной встречи, Ирка список настрочила. Долго писала целых два листа исписала, а мне лишние две минутки с сыном достались.
– Вот список. Я все подробно расписала, но лучше найди консультанта в магазине, она тебе поможет. Детский мир тут через два квартала в торговом центре Мега. Ну все, давай ребенка. – Ирка положила список на диван, а сама руки протянула к ребенку, ждет, когда я ей его подам.
– Я… это не могу, сама возьми его. – испугался, что уронить могу, руки мои потряхивало конкретно.
Ирка ловко подхватила мальчишку. Вызывая у меня недоумение, как она его одной рукой держит, стоит еще при этом и уронить не боится. И для меня еще одна загадка, как она его одевает? Все такое маленькое у него, на руки-то страшно брать. Хрупкий он на вид, еще сломать чего ему можно, не дай бог!
– Ключ от подъезда дай, чтоб я под дверью не топтался.
Взял список, Ирка ключ дала, спустился к машине, сел в нее, пытаюсь прочитать, что написано, а буквы разъезжаются. В глазах опять слезы стоят. Такой раздрай со мной произошел впервые. Смешанные чувства. Никогда такого не было в моей жизни. Всегда либо херово, либо хорошо, а тут разом и то, и другое.
И это я еще не думал, о том, как я отцу скажу. Сожрет меня с потрохами. А сказать надо, Ирку с Егором я тут точно не оставлю, а куда ее везти? Ребенку нужна как минимум кроватка. Завел машину, а тронуться не могу, столько мыслей в голове, а за дорогой следить некогда.
Минут десять еще тупил, вспоминал, как машиной управлять. Зашибло меня короче конкретно новостью об отцовстве и знакомство со своей мини-копией. Сам себе яму вырыл, сам эту кашу заварил, надо как-то расхлебывать. И ведь знал же, чем порванный презерватив мог закончиться, но даже сука ни разу не подумал. Дебил. Точно дебил.
Доехал до торгового центра, то улыбаясь от счастья, то злясь на самого себя и сжимая руль до белого цвета пальцев. Список Ирка на самом деле небольшой написала. Три позиции всего, но каждая с подробным объяснением как для полного тупоря. Я собственно таким и являлся, в детях совсем не смыслю ничего, даже не в курсе, когда там с ними поболтать уже можно. Но я, кажется, в года четыре уже разговаривал.
Как Ирка и советовала, выловил девчонку продавщицу, она по списку за десять минут собрала мне в телегу все что нужно. Можно было бы смело валить на кассу, не терпелось снова на Егора посмотреть, правда неуверен был, что Ирка еще разрешит, но я залип у пестрого стенда с погремухами. Таким мелким точно погремухи нужны. Долго выбирал, аж вспотел от усердия.
Потом вернулся к Ирке, передал пакеты ей.
– Спасибо. – забрала покупки и даже не заглянула, не проверила.
– Ира, поговорить бы нам. – стою, мнусь в прихожей лох виноватый, между дверью и коляской как в телеге пятое колесо.
– Давай завтра поговорим. Егор спит, а мне за это время нужно успеть дела домашние сделать. – не пустит сегодня к сыну, так и думал.
– Во сколько мне приходить? – спросил ее тихонько, раз Егор спит, шуметь не стоит, да и не в том я положении пока, чтоб права качать.
– В десять приходи, мы как раз гулять пойдем. Поможешь с коляской заодно.
– Хорошо. И ты звони, я…прости Ир… – блядь че ж так сложно-то?!
Нет я знал, что просить у Ирки прощения будет сложно, но, когда узнал про сына, о том в каком я ее положении бросил, и действительно не знал, потому что не хотел знать, стало просто мега сложно. Слова не то, что в горле застревали, их просто не было этих слов.
– Давай завтра, у меня, правда, нет времени сейчас. – еще мягко послала меня.
Ирка дальше даже слушать не стала. Вытурила меня таки за дверь, под которой я еще с час тупо стоял, пока с соседней квартиры мужик с тремя собаками огромными не вывалился.
Глава 17
Ирина
Мда. Уж чего-чего, а такого я точно ни то сына, ни от Ивана не ожидала. Егорка даже ни на секундочку не возмутился, по сути, чужому человеку, а у Ивана так трогательно бровки скучковались, когда выдала ему на руки ребенка. Оттого и быстро на кухню ушла, не было сил на слезящиеся глаза этого идиота смотреть. Жалко его стало, ещё бы чуть-чуть и сама разревелась бы и его в придачу пожалела.
Пока писала список; подгузники, одноразовые пеленки, крем под подгузник, расписывая доходчиво каждую позицию, всё терзалась, может действительно стоило мне как-то дозвониться до Ивана? Могла же я с маминого номера позвонить и сообщить о ребёнке. Гордостью своей отмела всякое своё желание донести до Ивана новость о своей беременности, а потом и вовсе отцовства, а он вон, как растрогался. Даже спрашивать не стал его или не его. В конце концов, забеременеть я могла и до Ивана, и после него. Не высчитать так чётко неделя минусом, неделя плюсом и пойди разбери кто отец ребёнка. А тут даже не видел еще, и без всяких сомнений, заявил “ Я не чужой!”.
Это-то скорей всего и сыграло свою главную роль. Никакая тут нужда уже смысла не имела и не то, что сыну очень нужен отец, которого сам ребёнок, похоже, чувствует на генном уровне, а именно это безоговорочное признание Иваном своего отцовства. У меня просто не было сил отказать ему, а о своих правах я уже и не думала.
Смею ли я вставать между сыном и отцом, когда они так тянутся к друг другу? Я посчитала это эгоистичным, спустила всё на тормозах, можно сказать.
Три дня подряд Иван исправно ходил на встречи с сыном. Помогал с коляской, истребил весь розовый цвет, завалил и без того маленькую однушку кучей подарков и даже мне кое-что перепало.
Смотрела я сейчас на это кое-что и не знала, куда пристроить, то ли в мусорку, то ли сразу в окно. В мусорное ведро мое никак не влезет, если в окно, то Иван под окном свой подарок обнаружит и не поймёт. А я, раз смолчала в момент получения, то, чего сейчас рот открывать? Да и не хотела я ничего объяснять. Еще подумает, что я разборок хочу и каких-то признаний, а я может и хочу, но шиш ему. Вела себя нейтрально, почти игнорировала Ивана. Можно сказать, что он отвечал мне тем же, но то была лишь видимость, тщательно скрытая за вниманием к Егору.
Решение пришло внезапно, когда послышался шум в тамбуре. Соседка моя Наташка вернулась с ночной смены. Наташка была дамой своеобразной и с такой же профессией, ночной бабочкой трудилась. В целом мы с ней мирно соседствовали, но пару раз цапались, да и когда мой живот она увидала, мину скривила. Всё переживала, что мой ребёнок ей спать днём не даст. Но пока вроде не жаловалась.
Мгновенно схватила ставшие ненавистными некогда любимые алые розы и бросилась в подъезд к соседке пока она в квартире не скрылась.
– Ирка, ты куда в халате и с этим шикарным букетом? – потасканная за ночь Бабочка едва улыбнулась, совсем уработалась бедолажная.
– Я к тебе. Слушай забери а? Вот подарили, выкинуть жалко, а я боюсь, что у ребёнка аллергия с них начнётся, они так пахнут. – в принципе я правду сказала.
Роз в букете было около ста штук или больше, и пахли они на всю мою однушку, даже двери не спасали.
– Заберу конечно. Бесплатно? – уточнила ушлая Наташка.
– Ну конечно, бесплатно, говорю же выкинуть жалко. – всучила радостной соседке тяжеленную охапку роз и вернулась к себе.
Избавилась. Выдохнула, и помыв руки пошла к Егору. За кормлением в очередной раз вспомнила вчерашний день.
Признаться честно, когда Иван ко мне с этими цветами ввалился, челюсть моя чуть на пол не упала. Наглец и сволота, посмел притащиться ко мне с теми же цветами которыми прощался. Я даже неосознанно записку в бутонах поискала, язык тогда конкретно прикусила, чтоб не вякнуть про записку ту. А он, вообще, похоже, не осознает, как тем прощальным букетом обидел. Неужели думает, что я эти розы алые до сих пор люблю?! Идиот! И все-таки надо было ему букетом тем, половиной, надавать по морде хамской.
И хоть было уже поздно, ни букета, да и момент упущен, я вся пыхтела к очередному приходу Ивана. Тут еще надо было сказать спасибо моим гормонам, настроение и без Ивана скакало как на батуте, а тут еще он как снег на голову свалился и весь такой ответственный папаша. Я была готова придраться сейчас к любой мелочи, но он опять меня обезоружил.
– Документы возьми, до загса прогуляемся. – заявил Иван, уже выволакивая коляску в подъезд.
– Зачем это? Я за тебя замуж не собираюсь. – даже мне самой было неизвестно, как я смогла сохранить невозмутимый вид при ответе, но внутри меня булькало огненное варенье из обиды и негодования.
– Отцовство признать, я уже и госпошлину оплатил. Но если ты против просто я Егору никто по документам, это неправильно Ир. – вот же жук!
Понятия не имела, как у него так ловко получилось все провернуть. И отказать ему было бы глупым, раз общению с сыном я не препятствовала изначально, потому и согласилась.
– Нет…я не против, ты же отец. Заодно насчет алиментов узнаю, хотя это, наверное, в суд. Да точно, это в суд. – согласилась, но про алименты я нарочно сказала, хотя они меня сейчас интересовали меньше всего.
– Спасибо Ириша. – впервые за эти дни удостоил меня имени подлиней чем Ир или Ира.
С трудом ему давалось мое имя, складывалось впечатление, что он притормаживает, чтоб ненароком меня Пчелой не назвать. Даже тогда ведь к моему списку покупок погремушку прикупил Егору в виде пчелки.
Вини-пух хренов!
Уже спустя сорок минут времени, потеряла я свой статус матери-одиночки и получила на руки два документа, свидетельство об установлении отцовства и новое свидетельство о рождении. Теперь уже Реутова Егора Ивановича.
– Дай мне. – Ваня протянул свои ручищи к новеньким бумажкам, да еще так уверенно, тут-то и закрались в мою голову смутные сомнения, я их тут же и поспешила выразить, взглядом, уводя документы за спину.
– Полис же нужно поменять, я на машине уже сегодня привезу, не тебе же с грудным ребенком по кабинетам бациллы собирать? – резонно пояснил Ваня свой интерес, и протянула ведь ему документы на ребенка, хотя что-то все же насторожило меня в его вопросе.
– Только у меня с собой старого полиса нет. – я про него и не думала, когда документы брала.
– Да я узнавал, он не нужен вовсе. Порви на мелкие кусочки и выброси его. Можем идти гулять! – он припрятал документы во внутренний карман куртки и торжественно вцепился в ручку коляски, в которой мирно спал теперь уже его задокументированный сынок.
Все время пока мы шли до загса, пока я заполняла документы, ставила в толстенном журнале свою роспись, я не могла понять, что я чувствую. Радость смешались с едва уловим чувством тревоги. Да черт! Я ждала какого-то подвоха, но все же радость взяла свое, да и было все спокойно. Мы как обычно погуляли, Ваня занес коляску, пообщался с Егором и уехал оформлять новый полис, пообещав вернуться завтра уже с новыми документами.
Все мои тревоги и сомнения стали реальными, когда мама явилась ко мне с утра пораньше, помочь собраться. Когда только снюхаться с Иваном успела неясно, потому что я их даже познакомить не успела.
– Я никуда с ним не поеду. – самоуверенно заявила я, и как обычно не торопясь, готовила себе завтрак, пока Егор мирно спал в своей кроватке.
– А я сказала поедешь. – мама не могла повышать голоса, а стало быть, ткнула палец свой указующий мне, что делать в стол с такой силой, что тот побелел на кончике, и глаза ее возмущенно лезли наружу.
– Тебе если надо куда-то, так ты и езжай, а я с Егором тут остаюсь. – заявила это, прямо глядя матери в глаза, сдерживая порыв позвонить этому тихушнику, который мне полусловом не обмолвился, зато маму мою успел агитировать и на свою сторонку перетянуть.
Как раз в свои излюбленные рамки пяти дней уложился.
– Да кто тебя спрашивает?! Если не хочешь свои вещи собирать, так я сама накидаю в сумку первого попавшегося и претензий не приму, что ни того положила. – мама рванула в комнату, я за ней, только где мне свои вещи отбивать, когда Егора мама разбудила своим порывом.
– Ты мне еще спасибо потом скажешь. Думаешь мне легко было тебя растить хоть ты и девочка? А у тебя сын, вообще-то, ему отец нужен! – пока я занималась ребенком, мама скидывала вещи мои в сумку, какие под руку попадали.
– И что толку что у Ивана отец имеется? Людей людьми не считает. Вижу цель не вижу препятствий! Такого же внука себе хочешь? – думала, что уязвила маму, за живое задела, оттого она замерла, бросила мои вещи и подошла ко мне впритык.
– Так, ты его сама такого выбирала доченька. – устало сказала, и глаза у мамы такие уставшие, а потом добавила; – Дай внука мне, у меня отпуск только в марте, нескоро увижу его. Иди сюда мой сладенький. – мама засюсюкала, тесня меня от пеленальной доски, я же, оставив с ней Егора, пошла на кухню.
Спокойствию моему пришел конец, голова разболелась, руки тряслись от напряжения. Набрала впервые за все то время номер Ивана. На этот раз послышались размеренные гудки. Больше я не в его черном списке, честь-то какая, не прошло и года! Только толка было не больше, трубку этот гад не брал! Уже через минуту ясно стало почему. Явился не запылился. Он в машине под окнами сидел, возможно, даже он маму и привез.
Пока мама возилась в комнате с Егором, увела Ивана на кухню для разговора.
– Документы Егора верни. Мы с тобой никуда не поедем, и это даже не обсуждается. – заявила сразу же, как только Иван за собой дверь прикрыл.
– Егор мой сын, я его хочу воспитывать, но я живу в Москве. Даже по выходным приезжать не смогу. – логично Иван рассуждал, но надо было это со мной обговаривать, а не с мамой моей за спиной решать, так словно не я мать Егора вовсе.
– Это не мои проблемы, раньше надо было думать, когда в командировке интрижку заводил. – тихо говорила с ним, наступая себе на горло из-за ребенка, но всякому терпению приходит конец.
– Значит, так Пчела, идешь сейчас собираешь свои вещи или ребёнка я у тебя заберу. Сама понимаешь, мне это устроить легко. У тебя ведь даже документов на руках нет. – нагло заявил мне это – вот все, глядя прямо в глаза.
Куда тот Ваня, слов не связывающий только подевался?!
– Какой же ты негодяй! Просто наглый подонок! Ненавижу тебя! Всем своим сердцем и душой! – в душе такая буря негодования выросла, не думая, схватила со стола лопатку и налетела на Ивана.
Даже ударить этого говнюка не успела, только в тисках его оказалась.
– Я могу быть хорошим, ты же знаешь просто сейчас ты мне выбора не предоставила для этого.
– А ты?! Ты предоставил мне этот выбор?! Спасибо за самую прекрасную командировку! Даже не удосужился мне в лицо сказать, даже на мои звонки струсил ответить! А теперь ты являешься, хочешь забрать моего сына и требуешь от меня подчинения?! Ты просто больной псих! Неадекватный эгоист! Тебя не волнуют чувства других людей, ты плевать на меня хотел весь этот год и не вспомнил бы про меня не явись в наш городишко с очередной проверкой! И все эти игры в заботливого папашу я больше, чем уверена, так же не надолго! Через сколько мне ждать очередного букета с душещипательной запиской?!Через месяц?!Через два?! Или отправишь нас обратно сразу же после Нового года?! А может, все по стандарту?! Пять дней на все про все?! – кричала ему это все в лицо, напрочь забыв про сына, единственное, что могла сейчас делать, потому что не вырваться было из его ручищ.
– Дура. Я за тобой приехал. Да, я виноват, очень виноват. Эта ситуация, стала самой большой моей ошибкой в жизни. И записки ты от меня больше не дождешься. Я отец Егора, я хочу его растить и воспитывать, прошу, дай шанс. – просит, он просит.
Нет вот святая простота, угрозами осыпал с ног до головы, и думает, что это он просит?!
– У тебя было много шансов, возможно, было бы ещё больше, не заблокируй ты мой номер. Тебе эти шансы не нужны были. Я дала тебе шанс и что я сейчас получаю? Угрозы! Как ты себе представляешь, вообще, жить с тобой под одной крышей?! – все это время я бесполезно трепыхалась, пытаясь вырваться, но он так вцепился в меня, клещами не оторвать.
А он и бровью не повёл, к тому же тут же у него защитница выискалась.
– Так что тут происходит? Ира иди вещи собирай. – мама встала, между нами, буквально грудью своего Ивана ненаглядного прикрывает, зато я наконец-то получила свободу.
– Какие вещи? Что ты несешь?! Что ты вообще?! Ты мне мать или не мать?! Я никуда с этим монстром не поеду! – дальше я совсем с катушек слетела, невзирая на маму, смогла дотянуться и пару оплеух влепить Ивану успела.
– В ванну! Быстро! – мама смотрела на меня волком и за шкирку, как щенка утащила в ванную комнату.
– Пусти! – я пыталась вырваться, но мама была непреступна.
– Сейчас умоешься, соберешься сама, я Егорку соберу и поедешь в Москву. Это твой шанс ты хоть чуть-чуть понимаешь? – мама не понимала меня, не было мне сейчас ни от кого поддержки, оттого еще больней становилось.
– Какой нахрен шанс мама?! Я что какая-то вещь?! Хочу в сугроб брошу, хочу в санатории молча оставлю, а сейчас является и забирает меня?! А ты? Я что для тебя ничего не значу? Где хоть солидарность твоя женская, раз материнское растерялось при виде денег? – вот за последнее мне ещё и пощёчина прилетела, мама сильно оскорбилась, лица только я ее уже разобрать не могла от слез.
– Истерику прекрати. Умывайся и иди собирайся. Мне до твоей солидарности нет никакого дела. Её эту солидарность твою на хлеб не намажешь. Ребёнку нужен отец, о сыне думай, а не о себе. Всё! – на том и оставила меня, рыдающую над ванной с бегущей водой, хоть топись!
Думай о сыне! Разве не о нём я думаю?! Где гарантии что через неделю этой падле не надоест и нас молча не выставят за дверь?!
Иван добился своего, вместе с мамой моей усадили меня в поезд. С мамой даже прощаться не стала. Только и делала, что молчала теперь, да Егорку к себе прижимала.
– Что-то не так? – участно спросил гад бессовестный, сидя со мной в одном купе, как надзиратель, напротив.
Не так! Всё не так! Только хрен тебе, а не ответ от меня!
Так и ехала всю дорогу с Егором на груди, уговаривая себя, что это из-за поезда ребенок нервный, но по подгузникам было ясно, молока сыну просто-напросто не хватает. От этого ещё больше хотелось отлупить папашу и домой очень хотелось. Обратно в те спокойные деньки, где не было никаких Иванов, была только я и мой сын, которому не приходилось сутками висеть на мне. Молока со второго дня рождения Егора хватало, но сейчас мой организм мгновенно дал сбой, испытав мощный стресс. Все! И мама, и Иван, парировали тем, что всё для блага Егора, и вот оно их благо. Никто не задумался о моих нервах и о том, что я от этого могу потерять молоко.
