Текст книги "Шепот (СИ)"

Автор книги: Света Сорока

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Дина, открыв дверь в комнату, замерла, тихо всхлипнув и зажав себе рот. Она загораживала мне вход и я, приподнявшись на мысочках, заглянула через плечо. А потом, отступив на шаг, прижалась спиной к бревенчатой стене.

В комнате стоял добротный, стол вокруг которого, на лавках было то, что осталось от хозяев – скелеты с весящими клочками ткани. В этом доме давно уже не было живых, запах выветрился и только лампа освещала некогда буйное пиршество смерти, Дина на подкашивающихся ногах пошла на выход. Я поплелась за ней. Мальчишки, заглянув в комнату тоже вышли.

– Пошли дальше, – шепотом сказал Ли.

В следующем доме нас ждала подобная картина. Дальше мы не пошли. Что тут произошло? Мы разместились в одном из дворов. Почему здесь до сих пор горит свет? Эти люди погибли давно, очень давно. Сколько времени прошло, чтобы на костях не осталось мяса? По моей спине табуном бегали мурашки. Все молчали, пораженные увиденным. Объяснения этому мы как не искали, найти не могли.

– Не буду я тут ночевать, – не выдержал Кондрат.

– Не будешь, не будешь, – пробормотал Купер, которому тоже было не по себе.

– Пометь на карте это место как не жилое, но со зданиями, – сказала я Ли. Нравится нам это или нет, дома здесь были хорошие. Не до жиру сейчас.

– Уже, – по лицу друга ничего нельзя было понять.

– Я здесь не бывал, – помолчав, сказал Фрол, – я знаю правее есть большая деревня, но там я ничего не слышал…

– Ну, пойдём правее, – не сговариваясь, одновременно произнесли мы с Ли, – мысли дураков сходятся, – усмехнулся друг, я лишь тяжело вздохнула.

Ночевали мы в лесу, вторая ночь без нормального сна, наши команды становились похожи на два отряда зайцев. Испытание не для слабонервных: сначала те, с кем мы готовились воевать предлагают союз, потом непонятно почему вырезанная или перестрелянная деревня. Что будет дальше, кто ждет нас в лесах.

А в лесах нас ждали, об этом мы узнали на утро, не успев уйти далеко от злополучного селения. Не прошли мы и пары часов, как лес неожиданно заволокло едким туманом. От него до рези слезились глаза, а лёгкие разрывались надсадным кашлем и сделать было ничего невозможно, мы с головой выдавали себя.

Тут меня пронзила мысль, и я потянула рядом идущих Ли и Кондрата вниз. Они сделали то же со своими соседями, минута и мы лежали на земле, а воздух прорезали автоматные очереди, внизу дышать было легче. Но долго нас этот манёвр не спасет, кашлять всё равно хотелось нестерпимо. Мы начали, так, же как и противник – палить наугад, отползая к деревьям и кустам, какое никакое прикрытие. По вскрикам я слышала, что мы попадали, но вот справа взвыл кто-то из наших ребят, похоже, Рико. С противоположной стороны донесся довольный выкрик, но он тут же захлебнулся. Наверное, новичок, подумалось мне, нет больше новичка.

Ли ткнул пальцем в землю, указывая мне лежать, где лежала, а сам пополз вперёд. Как же! Так я его и послушалась. Отпустив друга немного вперёд, я двинулась вслед, различая шорох движения, за собой. Приподняла руку, а другой показала на запястье. Скорее всего, Кондрат, куда ж без него. Помирать соберусь, всё равно рядом толочься будет. Не далеко я проползла, прямо перед моим носом катался клубок дерущихся из Ли и какого-то мужчины, долго не думая, когда он подкатился ко мне поближе, саданула незнакомца прикладом. Ещё не хватало выдавать нас. Мужчина сразу начал обмякать. Ли лишь злобно глянул на меня, но ничего не сказал и пополз дальше. Немного выждав, двинулась за ним. Я не сообразила, в какой момент, но мне на спину плюхнулось что-то, пережимая шею, я дернутся, не успела, как сзади взвизгнул выстрел. Сидящий на мне начал валится вперёд, я же дёрнула голову между ног нападавшего назад. Землю, прямо перед моим носом, прошила очередь выстрелов, я дёрнулась сильнее, всё-таки вытаскивая голову и притаилась за обвалившимся человеком. Следующая очередь прошила моего нападавшего. Я обернулась, прикидывая, не задело ли Кондрата. Он лежал, зарывшись носом в траву. Живой?

– П-с-с, – позвала я, в ответ поднялась рука – живой.

Я обползла «защитный редут» и двинулась вперёд, воздух был заполнен запахом едкого дыма, оружейной гари и крови. Мираж этого запаха мучил меня беспрестанно, от него мутилось в желудке, отставляя горечь во рту.

Вдруг всё стихло. Нет, не так, всё стихло с противоположной стороны, давая понимание, что враг отступил, туман начал рассеиваться, так же быстро как появился, я тяжело перекатилась на спину и уставилась в светлеющее небо. Практически сразу рядом оказался Кондрат:

– Ася? – шепотом позвал он.

– Всё закончилось, – просипела я, дым драл и без того слабые связки. Очень быстро у моего лица остановились потёртые ботинки, а сверху появились две смуглые руки, чтобы помочь подняться.

– Ася и как ты стала командиром? – казалось Ли говорил сам с собой, – приказов вообще не слушаешься.

– А ты мне не начальник, – беззлобно отбрехнулась я и зашлась, сухим лающим кашлем. Кондрат вскочил сам, как на пружине.

Когда туман рассеялся, пришлось подсчитывать убытки: троих убили, ещё двоих ранили. У противника было то же. Только раненых они не забрали. Один сидел, тяжело привалившись у дерева, зажимая рукой живот – не жилец, мы ему не сможем помочь, а врачей поблизости нет. Второй сидел на земле, туго перетягивая ногу.

– Выращенный? – поинтересовался Ли, получая в ответ злобный взгляд, – глухой? – с сарказмом спросил друг, мужчина злобно оскалился, – тут останешься? – любезность прямо сочилась из Ли.

– В повстанцы, что ль зовешь? – разразился хохотом мужчина.

– Да нет, – хмыкнул друг, – просто предлагаю выжить. Мне то, обузы, и своих раненых хватит. А ты сам не дойдёшь, никуда. А если за тобой придут, то, да здравствует Лагерь.

– Какой добренький!

– Наше дело предложить, – во время разговора Ли присел на корточки, чтобы находится на одном уровне с собеседником, сейчас же он встал и пошел к нашим солдатам, я засеменила за ним.

– Подожди, – в голосе мужчины послышалось беспокойство, Ли остановился и повернулся в пол оборота, – а если выращенный, что?

– Да и так и так ничего. Отведем тебя в ближайшую жилую деревню. Пусть тебе и помогают, – от выброса адреналина Ли и не вспомнил, что у нас на пути не было деревень, – Сам потом придёшь. Не сомневаюсь. Просто если выращенный, то шансов у тебя нет. Но до поселения по любому ещё идти надо

– А до вашего поселения не надо?

– До нашего, ещё дольше, – осклабился друг.

– А не боишься, что я вас ночью всех перережу?

– А чего потом-то? Давай сейчас. Или ты хочешь подождать, когда совсем от кровопотери обессилишь? Нож дать?

Солдат только потупился, а Ли зашагал дальше.

– Эй, – окликнул раненый, когда мы уже почти дошли до своих. Наши ребята были ранены, но жить будут, Дина обрабатывала медикаментами раны, должны дойти, с нашей помощью, конечно. Ли не обернулся, – Командир, – громче позвал солдат Общества, друг всё же соизволил, оглянутся, – я согласен.

– Ох, спасибо большое, что разрешили Вам помочь, – шутливо раскланялся Ли, вызвав дружный смех наших ребят.

– Помогите мне, пожалуйста, – солдат понял свою ошибку. Он уже не был частью Общества, он был мусором, сломанным винтиком. А это осознание всегда трудно давалось. Мальчишки переглянулись и Ли кивнул.

– Иди Кондрат, – сказала я, – помоги ему, – мальчишка покраснел, взвился и хотел мне что-то ответить, но Ли его опередил.

– Приказу командира надо подчиняться или не идти воевать, – припечатал друг.

Кондрат, повесив голову, поплёлся к раненому и помог ему идти.

глава 9 – 10

9

Сидя вечером в дозоре, я, от нечего делать, вспоминала, как стала постоянно ходить с мальчишками на вылазки. Первое время после ранения меня выпускали только в патруль, да и правильно, уметь я умела мало, а на месте мне не сиделось. Ли то возился со мной, то уходил на вылазки.

Медикаменты повстанцы почти все перетащили, и оставался последний «рейс». Дембельский аккорд, как говорил друг. Мы должны были не только забрать остатки, но и повзрывать всё к чертям собачьим. Повстанцы не зря возились с окружением и за то время пока пополняли свои запасы лекарств с одной стороны, с другой пробивали брешь в окружении и, надо заметить, весьма удачно. Поселение медленно, но верно сдвигалось от старой стоянки. А значит, увеличивался путь к схоронкам лекарств. Итак, чтобы закончить свои дела, нам надо было преодолеть день пути, вот в эту-то вылазку я напросилась. Ну как напросилась, пришла к Тэкео и поставила его в известность, что я выздоровела и завтра иду со своей командой.

Пришла я, как всегда, «во время», аккурат на совет попала. Он сильно поредел за последний месяц. Сначала до нападения погибло три группы, не было уже человека горы, Виктора[С1], не было молоденькой Карины и кряжистого мужчины, я так и не узнала, как его зовут, был сильно ранен Новак, не было Германа, и Купер сейчас валялся в лазарете. Итак, почитай половина, а сколько повстанцев погибло, я и считать боялась.

Тэкео лишь пожал плечами, типа не для него эта новость, а Ли недовольно фыркнул. Так и не получив ответа я ушла, под тяжелым взгляд Айрис. Она со мной почти не общалась, но я частенько подмечала, как она пристально вглядывается в меня, я даже начинала опасаться, не прожжет ли она во мне дыру.

Сборы были недолгими, Кара мне уже не перечила, только тяжело вздыхала, Риши беззлобно ругал, на большее у него сил не было. Тогда, при первом нападении, мед. блок сильно пострадал, многих врачей и медсестер не досчитались. Так что друг зашивался, приходя домой только спать, ел он тоже редко, из весёлого и улыбчивого человека он превратился в тень, лицо стало из коричневого серым от усталости, а под глазами залегли круги на пол лица. А ещё я чувствовала, как сильно ему не хватало Германа. Оказалось, мы, живя в этой нескончаемой войне, очень сильно привыкали к людям находящимся рядом. Также быстро Ли стал мне родным. Риши с удивлением как-то сказал, что друг с ним заговорил, чего почти не бывало, не потому, что Ли не любил Риши, просто он был очень необщительным.

Риши рассказал про него, что знал, а знал он не много. Ли пришел к повстанцам очень давно, раньше их с Германом и даже раньше Тэкео. Он сразу стал командиром группы, но дальше двигаться наотрез отказывался. Ему не раз предлагали стать предводителем, но он лишь мотал головой. Кто он и откуда было не известно, но многие подозревали, что он бывший военный, вот и всё, что было известно. Держался особняком, был учтив, но даже приятелей не заводил. Я первая, за много лет, с кем он стал тесно общаться, а уж учить и подавно. Я удивлялась такой неожиданной симпатии, но принимала её с удовольствием. Хотя я и была самостоятельной и, наверное, была сильной, но всё равно хотелось чувствовать мужское плечо рядом. Мне нужен был человек, который прикроет мне тыл, как бы это ни было печально, Кара таковым быть перестала, в связи с событиями в лагере, Риши хоть и был другом, но как боевого товарища я его почему-то не воспринимала, а Ли был именно таким, верным тылом.

Решено было идти в обед. Во-первых, идти нам надо сутки, во-вторых, ночью мы можем, спрятавшись, отоспаться, перед атакой, хотя какая уж там атака, тропа, проторенная и проблем никто не ожидал. Наверное, потому и разрешили мне пойти, иной раз я думаю, знали бы, что будет, не взяли бы.

Шли допоздна, последние часы я шла, позорно уцепившись за ремень Ли, потому как ни черта не видела. Я так и не научилась видеть в темноте, а всех остальных, кто в ней ориентировался как дома, почитала чуть ли не ведьмаками, а таких, как ни странно было не мало. Но постыдные, последние часы пути, не уменьшали мою уверенность в себе, что я сильная и жилистая, я справлюсь. Ох, как справлюсь!

Но пока, мы разбили палатки, выставили дозорных и легли спать, очень быстро стоянка погрузилась в крепкий сон, одна я крутилась с боку на бок, хотя ноги гудели до невозможности, а в голове было сумрачно, сон никак не хотел идти. Прокрутившись часа полтора, я тихонько выползла из палатки и привалилась к её плотной брезентовой стене. Сколько я так просидела не знаю, возможно, и вовсе сразу начала проваливаться в дрему. Сладкое покрывало сновидений с меня сдернул, неожиданный непривычный звук, что в нём было не так, я не могла распознать, но мозг твердил: «Его не должно быть! Опасность!». Я сидела, подслеповато хлопая глазами, но звук не повторялся.

Я уж было решила, что это мне просто приснилось, как, почти перед моим носом, появилась нога в черном ботинке и штанах. Это был чужак, ни у кого из наших ребят таких не было, рука скользнула к поясу, где обычно болтался пистолет. Он остался в палатке. Чёрт! Где-то за палаткой раздался звук, будто что-то упало и пришелец невольно остановился, прислушиваясь. Время раздумывать не было, я схватила нож, притороченный на икре и со всей дури вонзила его в подъём стопы неприятеля, мужчина взвыл от неожиданности, и согнулся, инстинктивно пытаясь дотянуться до раны, я же вскочила и, вложив всю силу в удар, шандарахнула его в темечко рукояткой. Незнакомец обвалился, потеряв сознание. Но я чувствовала, он был не один. Мой мозг функционировал в каком-то неизвестном мне режиме, я, присев, побежала за палатку, удирая с места борьбы, не задумавшись, что именно оттуда был звук упавшего тела, почему-то, что это было именно тело я не сомневалась. В голове слышались голоса Германа и Ли: «Ослабь колени, рука как на шарнирах, ступай мягче». Босые ступни чувствовали каждую травинку и, словно бы, не касались земли. «Дыши медленно, не давай дыханию сбиваться, будь уверена, не паникуй». Щелк, это в моей руке раскрылся перочинный нож, из кармана, им обычно ставили метки и использовали для бытовых нужд. Два ножа лучше, чем один – пронеслось в голове. Она, кажется, не участвовала в данном мероприятии, отдав спасение моей жизни, инстинктам.

Передо мной выросла непонятная тень, свои или чужие? Незнакомца я ранила не больше минуты назад, значит чужак, это сейчас, хорошо, да долго вспоминать, тогда мысли лампочками вспыхивали в голове, порождая действия. Прикинув высоту тени я ринулась на него ощетинившись ножами. Большой искал живот противника, второй метил в пах. Мужчина не был бы солдатом Общества, если б не услышал моего приближения, чего он не ожидал, так это удара в пах. Он, уже схватив меня, выпустил, издав рык больного животного. Всего секунда форы, но я дернула нож из живота неприятеля и, выпрямившись, резанула его по горлу. Резанула плохо, лишь поранив и разозлив и тут же получила удар в челюсть, он видимо от боли не рассчитал удар, потому что явно метил мне в грудь. Я отлетела, но сдаваться не собиралась, он серьёзно ранен в двух местах, у меня же только вывихнутая челюсть. Мгновенно оказавшись на ногах, я примерилась и побежала на него. Нет, я помнила, что бег не мой конек, но мне нужно было придать максимальное ускорение моему клинку. И у меня получилось, и усилить удар и не промахнуться. Было ли это чудо? Однозначно! Я вонзила нож в левую грудь и человек просто осыпался на землю, увлекая меня за собой, рукоятку я не догадалась отпустить. Только тогда я начала слышать, что происходит вокруг. Где-то сзади и правее слышались звуки борьбы, ко мне бежал кто-то, кто я не знала, но шаги были знакомы.

Я поднялась, покачиваясь, как чумная, в голове гудело, а челюсть нестерпимо ломило. Рядом со мной оказался Фрол. Сознание, сейчас, когда опасность миновала, то вспыхивало, то гасло, на манер сломанной лампочки. Мужчина у палатки, только оглушен, вспомнила я. Схватив Фрола, потащила туда. Говорить мне сейчас точно не по силам. Мой соперник там и лежал, где я его и оставила, я чуть не ткнула Фрола в него носом, пока искала.

– Это ты его? – удивленно поинтересовался товарищ.

Я всплеснула руками, нет, ёлки моталки, его бог поразил молнией, и он теперь тут валяется, тебя ждёт. Надо же, за несколько месяцев я так привыкла говорить, что сейчас вынужденная немота доставляла мне неудобство, к хорошему быстро привыкаешь.

Фрол куда-то оттащил лазутчика, а я уселась у стены палатки и закрыла глаза. Смутными тенями перед ними, мелькали воспоминания боя, запах крови, проливаемый врагом, вспомнилось, как я первый раз защищалась и меня замутило. Я открыла глаза, вокруг была только темнота ночи и приглушенные голоса ребят, звуки драки уже утихли. Как же избавится от этих воспоминаний? Я, в порыве чувств, схватилась за волосы и тряхнула голову, вывихнутая челюсть вспыхнула болью заставляя померкнуть всё вокруг.

Рядом со мной, призраками, возникли Фрол и Ли:

– Молчит, – указал на меня Фрол.

– Ну-ка, – присел передо мной Ли, и прохладными пальцами коснулся мой челюсти, от чего я тут же зашипела, как обиженная кошка, – потерпи, – друг аккуратно ощупывал лицо, – вправляю, – предупредил он и, нажав куда-то сдвинул челюсть. Я ожидала адской боли, но не почувствовала ничего кроме того, что теперь всё в порядке, – не обольщайся, через пару часов заболит с новой силой и придётся терпеть, обезболивающее у нас для более серьёзных ран, – я покивала, – почему не говоришь?

– Сложно, – выдавила из себя я. Ли, я видела это по его глазам, понял правильно, что сложно не физически, а морально, зубы будто сковал лед и я с трудом их разжимала.

– Ася уложила двух из четверых, если бы не она, перерезали бы нас, как кутят, – принялся рассказывать Фрол, – одного оглушила, а второго прямо ножом в сердце, – от его слов воспоминания нахлынули сильнее, заставив желудок, подкатится к самому горлу, я только и успела лицо за угол палатки сунуть, как меня сотрясли позывы тошноты.

– Ничего – ничего, – вытер мне лицо платком Ли, когда я, тяжело дыша, села на место, – первый раз так у всех. Тяжело убивать, – он с жалость взглянул на меня. Фрол лишь сочувствующе улыбнулся. От их жалости стало ещё гаже, – какие потери? – спросил Ли.

– Убили всех четырёх постовых. Им просто перерезали горло. Противнику не повезло только в одном, что Ася не спала, а так бы отлично справились бы с заданием, ищи нас потом в лесу.

Ли стоял, кажется, совершенно спокойно, только покусывал губу, размышляя:

– Нас вели и будут ждать, когда исполнители не выйдут на связь. Или попробуют ещё раз напасть, если их там было больше. Надо менять планы.

– Не пойдём? – удивленно спросил Фрол.

– Ага, домой, побежим, мамочке под юбку, – с сарказмом ответил друг, – так, ждут нас, скорее всего у склада, с медикаментами. Возможно, его нашли после прошлой вылазки, а может и раньше и решили устроить западню. Времени заложить взрывчатку у нас не будет. Не тащить же её обратно…

– Может отвлечь внимание? – подала голос я.

– В смысле? – повернулись ко мне мужчины.

– В смысле, что надо быстро оставить тут всё, что есть и заложить часть взрыв пакета, – зубы теперь отбивали нервную дробь, – Оставить здесь одного бойца, а самим уйти дальше. Пусть он, через полчаса, здесь всё взрывает и уходит. Взрыв будет видно и слышно далеко, Общество отвлечётся, позволив нам попробовать зайти с другой стороны, а то может и вовсе поверит, что нас уничтожили. Убитых оставить здесь, чтоб были трупы и кровь. Но трупы солдат Общества располагать поближе к взрывчатке, чтобы их опознать было нельзя, и вырядить в нашу одежду, – чувство, что я несу чушь заставило меня замолчать. Мужчины присели на корточки, чтобы лучше слышать, что я говорю.

– Ты совершенно права, молодец! – похвалил меня Ли, – Так и сделаем! Скажи Петрушу, что он остается, и разделите взрывчатку, большую часть нам. Я пойду, соберу остальных. Ася собери самое необходимое, уходим через десять – пятнадцать минут.

Дальше всё пошло без сучка, без задоринки. Мы, сделав большой крюк, обошли укрепление неприятеля. Как это было, отдельный сказ. Мальчишки, ловкие и сильные, решили подходить по деревьям, которые здесь росли густо и близко, но перед ними стала проблема – я. Поднять-то на дерево, меня подняли, но я сидела на ветке как сыч, крепко вцепившись в неё, стоило мне открыть глаза, как голова начинала предательски кружиться. О том, чтобы тащить меня на ком-то и разговора не было. Мы и так сильно рисковали, решив, что ветки выдержат дюжих мужиков. В итоге я заявила, что буду сидеть здесь, а они должны идти. Ли моя идея не понравилась, но по земле мы бы не добрались, скрепя сердце он оставил меня и они пошли.

Я, посидев немного и обвыкнувшись с высотой, так, что, всё же, смогла оглядеться без головокружения, решила, что и мне надо потихоньку двигаться, во-первых, быть без дела я никогда не могла, во-вторых, а вдруг понадобится моя помощь, о том, что сама я вряд ли спущусь я старалась не думать. Аккуратно, держась за всё, что можно я двинулась вперед. Дело это было не быстрым, да и выглядело это, скорее всего, дико. Я вцеплялась в стволы и ветки, по десять раз проверяла ногой, выдержит ли меня выбранная опора, но я двигалась, допускаю вероятность, что это было шумно, но ребята были далеко впереди, а потому повредить я могла только себе.

Через пару часов, вдалеке, раздался рокочущий взрыв, от чего колыхнулись деревья даже там, где я была, а была я, судя по звуку не близко. А вскоре меня сзади схватили чьи-то руки, сначала, я, было, подумала, что соратники поспели вернуться так скоро, но тут же поняла свою не правоту. Человек недолго церемонясь, схватил меня за запястья и дёрнул их за спину, от чего я закачалась, грозя обвалиться, но он меня удержал. Так же сноровисто, не успела я опомнится, он связал их за спиной и приступил к ногам. Тут, наконец, меня отпустил испуг и я, что было мочи, лягнулась, от чего полонитель качнулся, назад потеряв равновесие, отпустив мою щиколотку, а я от отдачи повалилась, вперёд ломая ветки и ударяясь всем, чем можно. Падение тоже было не мягким, всё же забралась я высоко, одно спасение было в том, что мне кое-как удалось свернуться клубочком, да и упала я не на голую, утоптанную землю, а на прошлогодний ковер жухлой листвы, она еще не успела просохнуть и была мокрая, но от того мягкая. Больно ударившись боком я взвыла, мне даже показалось, что при падении что-то хрустнуло, но разбираться времени не было. С трудом поднявшись, шатаясь, я побрела обратно, откуда пришла, как мне думалось. Идти вперёд, в таком состоянии было без толку, ноги подгибались, бок нестерпимо болел, от чего при каждом движении я скрежетала зубами, а к горлу волнами подкатывала тошнота. Руки были накрепко связанны сзади, а меня можно было повалить щелчком пальца, в общем, подарок любому солдату Общества.

Долго я не прошла, боль стала сильнее, во рту стоял вкус крови, но я решила, что она всё же не изнутри, а из пораненной зубами щеки и разодранной губы, а голова начала кружится. Я выбрала кусты у высокого дерева, и просто кулем свалилась в них, ноги совсем перестали держать. Сколько я там провалялась, кто ж знает, но когда появилась возможность соображать, я поняла, что надо избавляться от пут. Недолго думая я подползла к дереву и принялась тереть связанные руки о кору, стараясь измочалить верёвку, но, изловчившись ощупать её пальцами, я осознала, что у меня шиш это получится. Руки держал какой-то странный, скользкий материал, обхватывающий моё запястье второй кожей. Всё. Тупик. Где ребята, я не знаю. По идее они должны будут вернуться за мной, вот ведь задача. Я не знаю где, то дерево, на котором меня оставили. Да что ж я за существо то такое? Придумать проблему на пустом месте. Нет бы, сидела себе и ждала, так нет, мне погеройствовать захотелось, почувствовала себя крутой, после ночной заварушки. А там и было то всего, что огромное везение, да эффект неожиданности. Ну, ещё мои женские мозги. Женщину трудно просчитать, что с ней произойдёт в момент опасности? Кинется она в истерике прочь или наоборот мобилизуется. Видимо нормально настроить эту особенность генетики не смогли, а потому в армии Общества женщин почти не было.

Что делать? Паника бешеной белкой вскочила в душу и радостно взялась распространять это ощущение по всему телу, мозги отказывали, а все конечности тряслись мелкой дрожью. Что делать? Ася соберись! Ты не можешь торчать здесь, тебя найдут и не Ли с ребятами! Превозмогая боль, я встала. «Терпеть!» приказала я себе. Осмотревшись, я радостно поняла, что вообще не представляю, куда надо идти. Солнце стояло в зените, решив не давать мне подсказок, даже тенью. Отлично! Я прикрыла глаза и попыталась всё же сообразить куда же я зашла, ничего не получалась, я осмотрела деревья на предмет меток. И о радость! Обнаружила одну указывающую дорогу к нашему бывшему лагерю, она была старой, почти исчезнувшей, но была. Спасибо Эрик, научил искать их. Так, если дорога к лагерю сзади, то мне как раз вперёд, пока моей не хитрой целью было просто побыстрее и подальше уйти от места скопления врага. С трудом переставляя ноги я побрела между деревьями.

«Зачем этот парень меня связал?» думала я, ковыляя вперёд. На моей памяти Общество никогда не брало заложников или я чего-то не знаю. Зачем им заложники, если они своих раненых не забирают. Значит, им нужны именно рожденные. Для чего? Ну, тут-то как раз просто, для исследования. Выращенные – это мыши для опытов, на них пробуют нововведения, но их беречь нет смысла. Ведь Общество может их наплодить сколько желает. А рожденных мало, их с каждым годом всё меньше и меньше, а особенности строения человеческого мозга раскрыты ещё не до конца.

Размышления отвлекали от боли, но и внимательность была не на высоте. Поэтому когда из-за поворота показалась деревушка, я очень удивилась. Не знала, что так близко есть поселение. Наверное, это то поселение выращенных, о котором мне рассказывали Риши и Герман. Но мороз всё равно пробежал по коже, что с ними сделали солдаты Общества? Да и есть ли там жители? Надо попробовать узнать, да и мне надо избавиться от верёвок. Долго моё везение не продлится. После утреннего взрыва, нас будут искать с особенной тщательностью.

Я, тихо, так мне казалась, проникла на первый попавшийся огород. На улице не было ни души, в доме тоже царила кромешная тишина. Общество прошло здесь беспощадной машиной, ни оставив не единой живой души, даже птички не чирикали. Мёртвое место.

Надо попробовать проникнуть в дом, там должен быть нож или что-то в этом духе, своё оружие я растеряла, когда падала с дерева, а нож, что лежал в кармане был недоступен. Да и надо бы хоть что-то найти на дальнейшую дорогу. Я пошла к двери, прижимаясь спиной к дому и стараясь прислушиваться, но видимо мне всё же было хреново, потому что когда я вглядывалась в стоящие спереди кусты неожиданно, моего плеча кто-то коснулся, я не сдержалась и взвизгнула.

Обернувшись, я была готова увидеть кого угодно не её. Это была немая девчушка, из моего лагеря. После того как я нашла Кару, я её не видела и, к слову, малодушно не интересовалась её судьбой. Она улыбнулась мне и поманила пальцем. Я как зачарованная пошла за ней. Как может здесь оказаться ребёнок, один, немой?

Она уверенно шла обратно в лес. Я брела за ней, стараясь не терять девочку из вида, но поминутно оглядывалась, нет ли преследователей и вот в очередной раз, взглянув туда, где она только что шла, я никого не обнаружила, был ребёнок и нету. Я застыла как вкопанная, медленно озираясь, куда она делась, откуда-то из глубины вылез страх, о котором я и подзабыла, он пробирался в мою душу охватывая всё своими липкими лапами и заставляя биться в мелком ознобе, когда кажется, что дрожит каждая клеточка. Вдруг моих икр что-то коснулось и быстро потащило, резко дернув куда-то вниз. Я в немом ужасе раскрывала рот, но из него не вырывалось ни звука, вот когда стало жутко страшно, вокруг была темнота, пахло сыростью и землёй, а ещё было очень больно, резь в боку не позволяла дышать, сковывая грудь мёртвой хваткой.

Когда я, наконец, остановилась и смогла вздохнуть, то решилась оглядеться. Я была в каком-то помещении, в котором были только каменные стены, тускло мерцающие лампы на полу и люди. Их было человек десять, и все они столпились вокруг, заглядывая мне в лицо и силясь понять в себе ли я, среди них была и та девочка.

– Где я? – ели слышно просипела я, совладав с болью и страхом.

– Сейчас это подземное убежище. Что здесь было раньше неизвестно. Похоже, это часть строения, оставшаяся с ещё довоенных времен, – ответил мне пожилой мужчина, с окладистой бородой. В темноте я с трудом видела его лицо, но голос точно был незнаком.

– Кто вы?

– Мы, жители поселения, в котором тебя нашла Мари. А вот кто ты? – девочка, по всей вероятности её-то и звали Мари, принялась активно махать и тыкать пальцем то в себя, то в меня.

– Ах вот как тебя зовут, – я с трудом выдавила улыбку, потому что говорить было тоже нелегко, при каждом вздохе бок напоминал о себе, – мы были с ней в одном лагере.

– Ты повстанец? Тебя прислали нас защищать? – посыпались вопросы. О да! Конечно, защищать, я разогнуться не могу, связана, а буду вас защищать.

– Это хорошо, что тебя прислали нам на защиту, но где другие? – спокойно поинтересовался пожилой мужчина, по всей вероятности он был у них главный, – и почему так поздно? Ваших Общество давно убило, и всех наших соседей, кто не успел спастись. Мы уже давно здесь.

– Вы вообще в курсе, что происходит? – выдохнула я и повела плечами, они жутко немели.

– Ну да. На нас напало Общество…

– Так, давайте начнём с самого простого, – просипела я, поняв, что самое главное для этого человека это он и его соплеменники, – у кого-нибудь есть нож? – Мари мгновенно оказалась рядом со мной вытащив из-за пояса одного из стоящих увесистый кухонный нож, – отлично, мои руки что-то связывает, разрежь это, пожалуйста.

Девчушка зашебуршилась за спиной, пара секунд и я, наконец, смогла пошевелить кистями. Опираясь на освобожденные руки, я кое-как села. Что же с ними делать? Вести куда-то? Куда? Вести в поселение, так Тэкео их выпрет, наверное, да и не пройдут они через кордоны, я попыталась глубоко вздохнуть, тут же осознав глубину ошибочности этого действия, бок заболел с удвоенной силой. Пока я размышляла все десять человек стояли, уставившись на меня.

– Я не могу защищать вас, я даже не знаю, куда вас отвести, чтобы вы были в безопасности. Повстанцы сейчас находятся в кольце Общества и вам туда не пройти, – я помолчала, – я даже не уверена, что сама смогу туда добраться, – ещё одна попытка вздохнуть напомнила мне о том, что неплохо бы, чтоб меня осмотрел доктор, – а врача среди вас не? – скорее для проформы поинтересовалась я.

Мари подскочила, и откуда-то из-за спин стоящих людей вывела, худенького молодого мужчину, взгляд его был потерян, а осунувшееся лицо говорило о проблемах питания. Она усадила его рядом со мной и подтолкнула руку врача к моему боку. Он принялся ощупывать меня, его отсутствующий взгляд преобразился, он стал осознанным, но всё равно остался странным, меня не покидало ощущение, что он не осознаёт где находится.