Текст книги "Огненный зверь"

Автор книги: Сурен Цормудян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– Какая нелепая смерть нас тут поджидала, да, братишка? – пробормотал он. – Так на могилках и напишут. Погибли, пытаясь поужинать. Ну уж лучше так, чем долбаный куриный бульон.

Валун какое-то время люто смотрел на Полукрова. Затем отнял ладонь от лица и расхохотался. Тут же его соплеменники возобновили свое ржание.

Норд подошел к Артему, готовому принять неравный бой и даже погибнуть тут, отстаивая честь девушки, которая для него была не просто попутчицей. Однако дальше произошло то, чего он совсем не ждал.

Выражая неизвестно по какому поводу радость, Валун хлопнул Артема по плечу и воскликнул, обернувшись к сородичам:

– Молодец, а?!

– Да они все с яйцами! – раздался одобрительный возглас из-за стола.

– Человече! Эй, криворукий! – рявкнул Валун в сторону барной стойки.

Оттуда возник официант с фингалом.

– Слушаю, господин! – дрожащим голосом воскликнул он.

– Этим трем отважным людям пива и соленой путассу за мой счет! Живо! – Сказав это, норд снова хлопнул Артема по плечу, затем кивнул Павлу, давая понять, что и его теперь за малодушного не считает. После чего вернулся к соплеменникам.

– Сию минуту сделаю! – взвизгнул официант и стал торопливо наполнять большие кружки пенистой жидкостью янтарного цвета.

– Пиво? – поморщился было Артем, не любивший этого напитка.

Однако его тут же одернула Химера:

– Не вздумай отказываться. Это будет оскорблением почище удара в морду.

– Ладно. Как скажешь.

Мужчины снова уселись за свой стол.

– Так ты его простила уже? – спросил Полукров, взглянув на девушку.

– Собственно, да. Это было оскорбление не ради самого оскорбления.

– А ради чего тогда?

– Он вас проверял.

– Вот как? – удивился Артем. – Ну, я что-то не пойму. Зачем ты тогда говорила, чтобы я ни на что не реагировал?

Химера повернула голову к нему и слегка улыбнулась:

– А я тоже тебя проверяла.

Ходокири, услышав это, поморщился:

– Ну ты и змея, однако. С яйцами… Вся в родителя своего.

– Паша, заткнись, – рыкнул на него Полукров.

Подлетевший официант молниеносно расставил кружки, увенчанные массивными шапками пены. Тут же звякнула миска сушеной рыбы со смешным названием путассу.

– Возьмите кружки и махните ими нордам, – тихо произнесла Химера, обхватив тремя пальцами ручку посудины и показав пример.

Увидев это, норды одобрительно закивали и салютовали рейтарам своими кружками.

– Не такие уж они страшные, – тихо сказал Ходокири.

– Просто вы прошли тест. У них своеобразный кодекс, малопонятный для посторонних, – пояснила Химера. – И кстати, никогда, приветствуя норда, не пытайтесь ему пожать руку.

– То есть? – удивился Артем. – Почему?

– Потому что неизвестно, что ты делал этой самой рукой. – Химера усмехнулась.

– Ну а как они здороваются? Есть эквивалент?

– Да. Они обхватывают друг друга ладонью у локтя, если руки в рукавах. Или стукаются легонько костяшками кулаков. Но это больше у близких друзей принято.

– А мы тут раньше достойных людей не встречали! – обернулся вдруг Валун. – Хотя иногда сюда наведываемся! Нездешние вы?

– Нет. – Химера мотнула головой. – Воронежский ареал.

– О! Я слыхал, есть там отважный воин, Соловей Черный. Знаете такого?

– Знаем! – ухмыльнулся Артем, вспомнив, как в прошлом году они вместе с Соловьем разгромили вооруженную экспедицию одного из Оазисов, что явилась на их землю за бортовыми самописцами разбившегося, а точнее, сбитого экспериментального самолета с ядерной силовой установкой. [2]2
  См. роман «Резервация 2051. Волчья стая».


[Закрыть]

– Надеемся, добрая молва о его ратных подвигах и удали, достойной даже норда, правдива. А куда путь держите?

– На Псковщину, – ответила Химера.

Полукров удивленно покосился на девушку. Понятное дело, что Артем и Павел держали путь в Псковский ареал, где их ждали друзья по рейтарскому клану «Волчья стая», Иван Булава и Мустафа Засоль. А еще там ждала работа, на которую они вчетвером подписались. Но что туда же направляется и Химера, это уже удивительно. И даже весьма радостно. Значит, они вместе одолеют долгий путь. Выходит, их встреча в этой глуши неслучайна.

После недолгих приятных размышлений он вдруг осознал, что норды притихли. Артем взглянул на них. Лица этих воинственных, но любящих от души похохотать людей были серьезны и сосредоточенны. И все внимательно смотрели на троицу.

– Псковская земля? – мрачно проговорил Валун. – И какое лихо заставило вас туда переться?

– А в чем дело? – невозмутимо отозвалась девушка.

– Нечистая сила там поселилась. Зверь!

Казалось, в слово «зверь» норд вложил все эмоции, на какие только был способен его громовой голос. Стало ясно: он не о простом животном толкует и даже не о мутанте из Чертогов. Он как будто самого дьявола имеет в виду.

– Подумаешь, зверь, – фыркнула Химера. – Те, кто о двух ногах да с оружием в руках, всяко страшнее будут.

– Ты не понимаешь! Это сам адский цербер! Нельзя его убить! Бегут все с тех земель!

Химера внимательно посмотрела на нордов, с которых упоминание о Псковском ареале смахнуло весь хмель и веселье.

– И вы тоже? – произнесла она после паузы.

– Полегче, девочка! – рявкнул Валун. – Ты говоришь с нордами!

– Черт, кажется, мы все-таки сегодня умрем, – буркнул Ходокири.

– Вот именно! С нордами! – воскликнула Химера и поднялась из-за стола.

Затем неторопливо направилась к грозным воителям.

– Мать ее, что она делает, Артем? – прошептал Павел. – Мы ведь только разрулили возможную поножовщину…

– Понятия не имею…

– У меня всего один глаз! – продолжала девушка, придав голосу властности. – Оттого мой слух острее! Но я не могу поверить, что слышу нотки страха в голосе истого норда!

– Придержи язык, сестрица! – вскочил Валун. – Ай, да что с тобой говорить! Вы, два обалдуя! – Он вытянул руку в сторону рейтаров. – Я не спрашиваю, какого рожна вы претесь в псковские земли! Это ваше дело! И то, что сгинете там почем зря, – это тоже ваш выбор!..

– Твою мать, Тёма, что там за работенка нас ждет, а? – снова зашептал Павел.

– Но вы совсем молодую девчонку погубите! – продолжал Валун.

– Не погубим. И не сгинем, – строгим голосом ответил Артем.

– А я-то чем хуже них? – усмехнулась Химера, глядя на Валуна. – Даже у вас, нордов, женщины равны мужчинам.

– Но только женщина-норд! И она должна доказать, что ровня мужчине-норду!

– Равно как и мужчина-норд должен доказать, что он норд!

– Что-о! – выпучил глаза Валун. – Да ты никак бросаешь мне вызов, сестрица?!

– Нет, братец! Но то, что ты здесь говорил!.. Мы могли услышать что угодно от кого угодно! Любые суеверные страхи могут нам поведать бродяги и пилигримы. Даже рыскуны и рейтары! Мы бы лишь посмеялись над их словами! Но слышать такое от норда нельзя! Или ты хочешь поселить в наших сердцах страх?! Хочешь призвать его в союзники нашей погибели?

Валун замолк. Его гнев вдруг сменился на изумление, за которым последовала улыбка.

– Вот ведь чертовка, а! – воскликнул он, оборачиваясь к своим соплеменникам.

– Разрази меня гром и молния! – заорал другой норд, судя по седине и морщинам самый старший в группе. – У меня шесть детей и уже трое внуков! Но я бы их всех отправил в ближайший скит на постриг ради того, чтобы боги мне подарили одну такую дочь, как ты!

Сказав это, он залпом осушил огромную кружку, обжал ее ладонями и разбил о свой татуированный лоб. Остальные норды, следуя его примеру, стали восклицать что-то, вскакивать и повторять расправу над посудой.

– Йоптыть… Тёма, чего это они, а? – растерянно выдохнул Павел.

– Кажется, таким образом выказывают глубочайшее уважение в ее адрес, – предположил Артем, роняя лицо в растопыренную пятерню. – Черт возьми, скорее бы добраться до Великих Лук. Меня эти воины с ума сведут.

Глубокой ночью Ходокири, сопя перегаром, долго всматривался в комнату, что сняла для них с другом Химера. Масляная лампа раскачивалась в вытянутой руке, вырисовывая неярким светом скудное убранство временного пристанища. Больше всего Павла занимала кровать. Одна. Но двуспальная.

– Я что-то недопонял, – нахмурился он. – Это такая бабская шутка, что ли?

– Чего ты там бубнишь? – прокряхтел приблизившийся Артем.

Ноги слушались плохо – сидеть так долго и пить так много друзья не намеревались. Однако встреча с нордами внесла свои коррективы в планы рейтаров.

– Ты погляди! Кровать одна, двуспальная.

– И что?

– Как что, Тёма? Нам в одну койку, что ли, ложиться?

– Опасаешься за свою невинность? – пьяно усмехнулся Полукров.

– Ты дурак? Да что ты лыбишься? Вот ведь, когда нормальный, совсем не улыбаешься. А тут вона как! Стоишь и давишь! Не лягу я с тобой в одну койку!

– Зая, ты мне просто сердце разбиваешь! – рассмеялся Артем.

– Ну ты пьянь! – Павел всучил ему масляную лампу и решительно двинулся к соседней двери, за которой находились покои Химеры.

Бесцеремонно распахнув дверь, он вошел. Девушка, уже снявшая крутку, что-то искала в своем рюкзаке.

– Ну! Ты! Юмористка!

Химера обернулась и уставилась единственным глазом на Ходокири.

– В чем дело?

– А то ты не знаешь! Сняла нам номер с одной койкой на двоих!

– Какой был, такой и сняла, – пожала та плечами и вернулась к своему рюкзаку.

– Э, нет! Знаю я вас! Постебаться решила, да?! Вот она, папашкина кровь!

– Ты, может, объяснишь, в чем проблема? – Девушка снова обернулась. – У вас есть ночлег. Чего еще ты от меня хочешь?

– Я с этим пьяным хмырем в одну койку не лягу.

Химера некоторое время молча смотрела на Павла. Затем резко подхватила со стула свою куртку одной рукой, рюкзак другой и двинулась к выходу.

– Спи здесь, – бросила она, проходя мимо попятившегося назад рейтара.

Подойдя к Артему, Химера бесцеремонно втолкнула его в двухместный номер ночлежки и, войдя следом, захлопнула дверь.

Павел растерянно смотрел на закрывшийся вход в их с Артемом апартаменты, которые внезапно стали апартаментами Артема и Химеры.

– Вот ведь… как… – пробормотал он. – Так это, значит, если бы Полукров стал возмущаться, то она со мной бы в одной койке сейчас оказалась, а не с ним? Ну что за уроды… мать их…

Глава 3
ЯВЛЕНИЕ

Здесь, в общине, казалось, что мгла обняла не весь мир, а только Толоково. [3]3
  Населенный пункт южнее Великих Лук.


[Закрыть]Это были словно объятия самой смерти. Большинство домов пустовали, покинутые уже несколько недель тому назад. Лишь в десятке из полусотни строений подрагивали мутные огоньки свечей и масляных ламп, а где-то и простых лучин. Тишина царила вокруг, не было даже ветра, только потрескивали от мороза деревья в подступившем вплотную к поселку лесу.

Сорокалетний Егор Ветров некоторое время топтался в сенях, стряхивая с валенок налипший снег. Затем вошел в большую комнату и, вздохнув, свалил охапку дров у печи.

В последние несколько дней он все делал медленно. Глодали тоска и одиночество. Жену и детей он отправил в Плюхново, что дальше на восток и ближе к границе резервата. Там ее родители, и там теперь безопаснее, чем здесь. Так же поступили многие мужики общины, которым было куда отправлять свои семьи. Иные съехали и сами, не желая оставаться в краю, где все чаще творилась какая-то чертовщина. Однако все помнили Новосокольники – первое поселение в ареале, покинутое местными жителями с того момента, как резервацию стало терроризировать это неведомое существо. Буквально за пару дней брошенные Новосокольники были разорены мародерами.

По этой причине в Толоково некоторые крепкие мужики решили остаться, презрев опасность.

Егор стянул с себя валенки, перевернул один из стульев в гостиной и, нанизав на его ножки предметы зимней обуви, придвинул ближе к печи.

Сам опустился в кресло и вытянул ноги в сторону источника тепла. Он скучал по ласковой жене и шумливой возне трех неугомонных детей.

Егор вздохнул, взял со стола потрепанную книгу и раскрыл в том месте, до которого дочитал в прошлый раз. Странное дело: вроде еще недавно и хлопот по хозяйству было больше, и дети шумели, отвлекая от чтения, но он все же продвигался на пару-тройку страниц в день. А сейчас уже вторые сутки смотрит в один и тот же абзац.

– Да что за мать его… – тихо, будто его могут услышать дети и запомнить нехорошие слова, пробормотал Егор.

Вслух, что ли, попробовать? Выглядеть он будет, конечно, глупо, но кто его увидит?

– Отправь в погоню своих людей, – забубнил он под нос, – самых надежных и ловких. Убей Ломаку, Волкова, Жуковского и Селиверстова, пока не поздно, пока мы не проворонили наш единственный шанс…

– Вот ведь сука какая, – выдал Егор нелицеприятный отзыв в адрес персонажа женского пола, говорившего недобрые слова, и поймал себя на мысли, что читает этот же эпизод сначала. – Да черт тебя дери…

Ветров вдруг притих и прислушался к тому, что происходило за бревенчатыми стенами его избы. И если несколько минут назад там было тихо, как будто уснула вся вселенная, то сейчас доносился какой-то шум.

Егор торопливо отложил книгу и взялся за валенки. Они успели согреться, что сделало процесс надевания приятным, несмотря на тревожные мысли. Быстро накинул тулуп, забыв про шапку, Ветров схватил «Сайгу-12» и выскочил из дома.

Слышались взволнованные голоса. На центральной улице поселка были люди, его соседи, все с оружием. От лесной дороги, с запада, в их сторону несся перепуганный конь; в седле пытался усидеть вопящий наездник.

– Оно вернулось!

– Что?! – крикнул кто-то.

– Оно вернулось! Сюда движется!

Конь встал на дыбы и оглушительно заржал. Седок полетел с седла в сугроб, едва не получив по голове задними копытами рванувшегося в сторону коня. Несколько человек попытались схватить скакуна и усмирить, однако тот метался от дома к дому и так страшно ржал, что в стойлах встревожились другие лошади.

Егор кинулся к упавшему, помог подняться.

– Ты видел его?!

– Да! – выкрикнул незнакомец с каким-то акцентом. – И вы сейчас увидите!

Он не обманул. В лесу занялось огненное зарево, оно разгоралось все ярче, все больше леса охватывало зловещее оранжевое свечение. И сквозь фырканье и беспокойное ржание коней в стойлах все отчетливей слышался гул, словно исходящий из гигантской паяльной лампы.

– Господи… – выдохнул Егор, глядя, как оранжевый свет разметает вокруг себя тени деревьев. – Да что же это?

На пути сгустка пламени оказалась высокая ель, но, как только нечто коснулось ствола, дерево будто превратилось в динамит. А затем оно снова стало елью, но уже разлетающейся во все стороны мириадами головешек и иголок. Несущееся к поселку пламя щедро дарило огонь и другим деревьям, не хвойным, избавившимся от излишней влаги еще в осенний листопад, чтобы не вымерзнуть зимой. И сейчас они с легкостью вспыхивали одно за другим, добавляя в адское действо больше света.

Огненная сущность уже неслась по пустырю, покинув подожженный лес, и Ветров отчетливо видел ее. Сверкающая плазма с колышущимися, словно конская грива, протуберанцами мчалась в метре над сугробами, отчего наст шипел и источал пар. Егор готов был поклясться, что в какие-то моменты эта сущность обретала форму сотканного из огня вепря или разъяренного быка! Да! Так оно и есть! Вот огромный кабан, но уже в следующую секунду, после огненного перелива, это уже гигантский бык! А еще через мгновение вообще невесть что, но явно какой-то зверь! На пути встал большой сарай для хранения сена – его поставили особняком, чтобы в случае пожара огонь не сразу перекинулся на жилища и дал время принять меры. Однако сегодня, в эту спокойную безветренную ночь, никакие меры не остановили бы огненного пришельца. Он вонзился в сарай, как раскаленный в кузнечном горне нож вонзается в масло. Будто облитые бензином, вспыхнули доски и бревна, а миг спустя они разлетелись крошевом, – ни дать ни взять в сарае возникло неимоверное давление. Облако горящего сена и соломы взметнулось безобразным трескучим грибом. Стало светло как днем, оранжевый жаркий свет вытеснил из поселения холод, тишину и саму ночь.

За сараем, на уничтожение которого исчадию ада потребовалась всего секунда, ближе к Егору находился заброшенный дом, его хозяева уехали подальше от поселившейся в ареале нечисти. А вот следующая изба, еще ближе, принадлежала его брату… И брат никуда не уехал – сильно недужный, он был сейчас дома. И его жена. И двое малолетних детишек…

– Нет! – воскликнул Егор, бросаясь к избе брата.

– Стоять, бродяга! – заорал незнакомец, принесший в Толоково дурную весть. – Куда?!

Пустующий дом повторил судьбу сарая. Только выглядело все это немного иначе из-за тяжелых тесаных бревен и кирпичной печи. Огненный зверь одолел более крепкое строение, но, похоже, его неумолимый бег замедлился.

– Нет! Нет! – продолжал восклицать Егор, мчась к дому брата.

Кто-то догнал его и повалил в сугроб, рухнув рядом.

– Дур-р-рак тебя понюхал! Куда бежишь?! Сгоришь, к шайтановой маме!

– Отвали! Там брат мой! Племяши! – Ветров рванулся было вперед, но незнакомец вернул его в сугроб, и новая вспышка озарила окрестности.

Стало совсем жарко. Рядом в снегу шипели головешки.

Егор поднял голову и посмотрел на братнин дом. То, что устояло под натиском огненного зверя, было объято пламенем. Собственно, осталось от избы совсем немного…

– Не-е-ет!!! – в отчаянии прокричал Ветров.

Теперь ему было совершенно наплевать, что огненная сущность исчезла так же внезапно, как и появилась. Ведь она только что лишила его близких людей.

Вокруг горели остатки двух домов и амбара, а подальше, в лесу, полыхало несколько десятков деревьев.

– Мужики! – командовал кто-то. – Тащите багры и топоры! Надо деревья горящие валить, иначе весь лес займется!

– Очумел, что ли! – послышался не менее эмоциональный ответ. – Я в лес не пойду!

– Да не дрейфь, оно ушло.

– А вдруг вернется?!

– Лес горит! Какая, хрен, разница, вернется или нет?! Если ветер поднимется, то конец и лесу, и поселку, и всему!

– Уходить надо…

– Багры и топоры сюда, вашу мать!!!

– У меня толовые шашки есть.

– Отлично! Их тоже тащи.

Из леса еще доносились отборная ругань, удары топоров, хлопки тола и треск падающих лесин. Тушением пожара не занимались только Егор, ворошивший пепелище, и незнакомец, помогавший ему в этом.

Они нашли четыре тела, чудовищно изуродованных огнем: трудно понять, кто есть кто, и даже поверить, что это совсем недавно было живыми людьми. Удалось лишь отличить детей от родителей.

Теперь все тела, обернутые в простыни, покоились в холодной клети, где Егор хранил сани, телегу и плуг. Погибших он уложил в сани.

Ветров сидел в своей комнате, весь в саже, с подтеками слез на лице. Швырнув в угол недочитанную книгу, он молча смотрел на огонь в печи и регулярно прикладывался к большой бутыли самогона. Мерзкий вкус и запах пойла были спасением от зловещего аромата сгоревшей человеческой плоти, который не только навязчиво лез в ноздри, но и норовил пропитать весь разум.

Незнакомый спаситель сидел рядом на стуле, чьи ножки какой-то час назад приспособил для сушки валенок. Он был невысок ростом, черноволос. В его короткой шевелюре, наверное, каждый третий волосок был седым. Хотя сейчас, после того как он весь извозился в саже, светлыми остались только белки глаз и комок снега в ладони, который этот человек прижимал к носу, вдыхая холод, чтобы прогнать тот самый навязчивый запах огненной смерти.

Он молчал с того самого момента, когда нашли первое тело. Молча ждал, когда Егор наплачется. Молча вырвал из рук «Сайгу», когда Ветров вдруг уткнул себе в подбородок ствол. Молча помогал заворачивать тела в простыни. Молча тащил их в сани, что стояли в сарае за домом. И теперь молчал, не отходя от мужика, способного на новую попытку вынести себе мозги.

Егор сделал затяжной глоток, мерзкий самогон лился в горло, как вода. Он вздохнул и протянул бутылку незнакомцу.

– Нет, благодарю, – мотнул тот головой, продолжая прижимать к лицу снег.

Это были его первые слова после того, как нашли трупы.

– Помянуть надо. Выпей… – тихо прохрипел Ветров.

– Как помянуть? Не похоронены ведь еще…

– Черт тебя дери! Ты можешь просто со мной выпить?!

Незнакомец скривился, принимая бутылку. Отхлебнул чуть-чуть и закашлялся. Затем вернул сосуд хозяину.

– Тебя как звать-то хоть?

– Мустафа, – ответил гость, занюхивая выпивку снегом.

– Я Егор… Спасибо, Мустафа. – Ветров запрокинул голову и влил в себя очередную порцию самогона.

Шум в лесу уже стих, зато раздавались голоса совсем рядом с домом. Вот топот ног на крыльце. Открылась дверь.

– Я же говорил, что он здесь!

В комнату вошло с десяток человек. Все столпились у двери, уставились на чужака.

– Чего? – Мустафа Засоль поднял на них непонимающий взгляд.

– Так это он притащил сюда нечисть?! – рявкнул кто-то из вошедших.

Молчание сразу разорвали гневные возгласы:

– Да!

– Точно он!

– Урод, за ним эта тварь сюда пришла!

– Да! Да! Егор! Что ты его поишь?! Это из-за него все!

Вытянув шею, Мустафа недоуменно озирал мужиков.

– Братцы, да вы все ума лишились, что ли? Как я мог эту тварь сюда привести?! Я сам еле ноги унес!

– Вот именно! Она гналась за тобой, и ты привел ее сюда!

– Да что базарить с ним? Вздернуть сучонка, и всего делов!

– Правильно!

Засоль нервно дернул головой, поворачивая ее к Егору. Тот молча смотрел в пустоту. Ему сейчас не было дела до какого-то чужака. Подавленный горем, он и сам мог поверить в то, что семья его брата погибла по вине Мустафы.

– Да вы тут от страха последние мозги растеряли! – воскликнул Засоль.

– Рот прикрой, э!

Люди стали надвигаться на Мустафу, но тут в помещение вошел еще один человек. Двухметровый, плечистый, светловолосый и коротко стриженный, он громко сопел, стряхивая с шапки снег.

– А, вот ты где, братка, – кивнул он, увидев Мустафу и возвратив шапку на голову.

– Ты еще что за хрен? – Толпа линчевателей обернулась к вошедшему.

– Эй, мужики, а не я ли только что вам помогал деревья горящие валить? – нахмурился тот, запустив руку в карман камуфлированного бушлата.

– И что дальше? Знаешь этого урода, что зверя сюда привел? Кто ты такой?

Раздался щелчок, и великан вытянул перед собой руки, от которых все дружно отшатнулись.

– Кто я такой? Я тот псих, у которого граната в одной руке и чека от нее в другой.

Он не блефовал, а действительно демонстрировал всем присутствующим гранату Ф-1 защитного цвета. Только прижатый к корпусу рычаг не давал ей взорваться.

– Итак, господа, – продолжал светловолосый великан, – вы сейчас разойдетесь по домам отдыхать. А кто будет продолжать нелепые наезды на моего друга и предъявлять ему идиотские претензии, тому я засуну эту штуку в задницу и сделаю так, чтобы самому захотелось поскорее взорваться. Вам все ясно?

Опешившие мужики молча переглядывались.

– Ответа не слышу!!! – заорал великан так, что все, даже Мустафа, вздрогнули.

Только Егор по-прежнему неподвижно смотрел в пустоту.

Односельчане повернулись к нему, явно не зная, как теперь быть и что случится с Ветровым, если они сейчас уйдут.

Человек с гранатой видел их смятение.

– За хозяина дома можете не переживать. Я никому не причиняю вреда, если меня не провоцировать. А он тут, по-моему, единственный, кто не собирается свой страх вымещать на человеке, который не при делах. Все, теперь валите отсюда на хрен!

– Уходите, – пробормотал Ветров.

Видимо, до его сознания достучалась суть происходящего, а еще он понял, что от его слова сейчас зависит многое.

Притихшие люди, еще несколько минут назад полные решимости покарать за свои беды первого встречного, стали покидать жилище Егора.

Когда наконец в помещении остались только трое, великан вернул чеку на место и сунул гранату в карман.

– Это Иван Булава, – указал Мустафа хозяину дома на нового незнакомца. – Корешок мой.

– Егор, – угрюмо кивнул мужик.

– Там, из разговоров местных, я понял… – Иван вздохнул. – В общем, мои соболезнования.

– Спасибо…

– А я уж, грешным делом, подумал, что ты – всё, – невесело усмехнулся Засоль.

– Да типун тебе на язык, окаянный, – нахмурился Булава и, найдя глазами свободный стул, придвинул его к столу и уселся. – Н-да. Ну и ночка.

– Жеребца моего видал? – спросил Мустафа.

– Чего? – поморщился Иван и после недолгой паузы кивнул: – А, ты про коня…

– А ты о чем подумал, бродяга? Я бы понял, если Паша…

– Да моя кобыла тоже деру дала с перепугу. Пешие мы теперь. Все-таки с рейтами куда проще. Не пугаются ничего, кроме нехватки масла в движке. Только знай бензин подливай.

– Ага. Зимой – да на рейтах. – Засоль скептически покачал головой.

– Слушай, хозяин… Егор, – обратился к Ветрову Булава, – ты уж извини, что мы тут…

– Выпьешь? – Егор кивнул на бутылку.

– Сугубо из уважения… Только надобно нам решить один вопрос. Есть тут где остановиться?

– Домов покинутых хватает. – Ветров пожал плечами. – Но мы для того и остались, чтобы сторожить их от разорения. Наши ведь вернуться надеются. Ну… у меня дом большой. Хотите, поживите тут.

– Спасибо, хозяин. Сколько возьмешь с нас?

– Не надо ничего… – вздохнул Егор. – Помогите только моих схоронить. Земля промерзлая. Тяжело копать…

– Будь спокоен, хозяин. – Иван похлопал Ветрова по плечу. – Все сделаем.

– Угу… И на сколько вы хотите остаться?

– Да пока тварь не одолеем.

Ветров поднял свой взгляд на Ивана, пристально по смотрел в глаза:

– Какую тварь?

– Да ту самую, что ты сегодня видел. Огненную…