Текст книги "Операция "Раскол""

Автор книги: Стюарт Стивен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

ЗАМЕЧАНИЯ ПО ИСТОЧНИКАМ

Исходным пунктом для моего исследования били работа опытной американской журналистки Флоры Льюис. В своей книге «Человек, который исчез», где блестяще прослеживается трагическая история Ноэля Филда, она писала:

«Определенное легкомыслие, подогреваемое интригующим характером предстоящей работы, толкнуло меня собирать материал.

Это продолжалось недолго. Поначалу я обратилась с доверительными просьбами в американские, шведские, французские, английские и западногерманские разведывательные центры. Я полагала, что имеющиеся у них материалы на Филда, если исходить из разумных предположений, не могут больше считаться совершенно секретными и практически необходимыми, поскольку те, кто был причастен к этому делу, давно раскрыты. Полученные ответы оказались поразительными. Некоторые были вежливыми, некоторые грубыми и отвергающими саму постановку вопроса. Во всех ответах отмечалось: все материалы по делу Ноэля Филда, какими бы они ни были старыми, все еще сохраняют актуальность. Будучи журналисткой, работавшей во многих странах, я знала достаточное количество людей, вовлеченных в деятельность разведывательных агентств или связанных с ними. Поэтому я сумела направить свои запросы по правильным и авторитетным каналам.

Я была поражена безоговорочным отказом и попробовала добиться чего-нибудь другими путями. Сдержанно, но твердо мне вновь ответили «нет».

Внешне могло показаться, что в отказе нет никакой логики. Естественно, что я поинтересовалась, почему простые сведения о датах и местах которые, по-видимому, имеются в наличии, все еще являются секретными; почему мне решительно отказано в контактах с коммунистическим перебежчиком (Святло), живущим в США; ведь он может знать только о том, что происходило на коммунистической стороне, к тому же ему разрешено публиковать и передавать по радио большие куски своих воспоминаний, в то время как дело Филда все еще остается нераскрытым. Тогда мне было в резких и предостерегающих тонах заявлено, что мне нет дела до всего этого, что имеются «причины» сохранения досье в тайне и что это будет плохо воспринято, если я буду упорствовать в своем стремлении прорвать официальную завесу молчания» (Ф. Льюис. Человек, который исчез. Лондон, Артур Баркер, 1965, с. 16-17).

Несмотря на то, что она провела огромную исследовательскую работу, г-жа Льюис так и не смогла вскрыть истинные причины ареста Филда и существования «завесы молчания». Точно так же она не узнала, почему это дело все еще окружает обстановка столь большой нервозности или почему, как она говорит, «большинство людей, встречавшихся со мной и рассказывавших мне о том, что они знают, или о других людях, которые могли что-нибудь знать, делали это при условии, что их имена не будут названы как источники сведений».

Тем не менее я детально изучил материал, собранный в книге г-жи Льюис.

Она так тщательно проделала свою работу, что я быстро понял бессмысленность траты времени на изучение тех же вопросов. Это позволило мне сосредоточить мою энергию и возможности на изучении самой операции «Раскол», оставив «сагу о Филдах» в значительной степени за Флорой Льюис.

Однако я встретил в тысячу раз больше трудностей, чем она, когда писала свою книгу. Потому что людям, первоначально желавшим помочь мне, быстро стало ясно, что я коснулся нечто такого, в разоблачении которого никто не был заинтересован. Как и г-жа Льюис, я обнаружил, что те, кто мог помочь, делали это лишь при условии, что я не открою своего источника. Те же, кто хотел быть названным, не знали ничего важного. И уж, конечно, когда речь заходила о недавних разведывательных операциях, никто не хотел ничего говорить без гарантий сохранения инкогнито, что бы ни произошло. Опыт журналистской работы по изучению подобных проблем помог мне прежде всего установить контакт с рядом лиц, занимающих высокие посты. Через общих знакомых им было сообщено, что мне можно (и всегда было можно в прошлом) доверять. Во-вторых, длительное время работая с материалами, достоверность которых часто вызывала сомнения, я особенно хорошо научился отличать правду от вымысла.

В моем распоряжении имелось четыре вида источников:

1. Бывшие работники ЦРУ. Они передавали меня из рук в руки, как жезл в эстафете. Пока я в конце концов не натолкнулся на несколько человек, которые не только готовы были помочь, но и считали: поскольку все это дело относится к далекому прошлому, общественность должна наконец понять хоть немного, что означает «холодная война», оказавшая такое влияние на нашу жизнь. Их социальное сознание, впрочем, понятное, не выросло в желание увидеть свои имена напечатанными. Несколько месяцев спустя я встретил одного из них при следующих обстоятельствах. Я позвонил ему в Швейцарию и попросил разрешения использовать его имя. Он давно уже ушел из ЦРУ, был хорошо устроен и наверняка мог ничего не бояться. Он не только умолял меня не делать этого, но сел буквально на ближайший самолет в Лондон, чтобы высказать мне лично свои возражения.

2. Бывшие сотрудники восточноевропейских органов безопасности и военнослужащие, перебежавшие на Запад. С ними трудно было установить контакт, а тем более – получить от них информацию. Потому что большинство из них жило в страхе, опасаясь, что однажды у их двери появится работник КГБ, который отомстит им. Было бы непростительно назвать их имена – не обязательно потому, что русские станут охотиться за ними, но из-за того, что они станут бояться такой возможности.

3. Действующие сотрудники правительственного аппарата в странах Запада. От них я получил много полезной справочной информации. Конечно, они рисковали потерять работу, если бы их имена были раскрыты.

4. Действующие сотрудники правительственных аппаратов в странах восточноевропейского блока. Должен сказать, что я был очень удивлен их желанием сохранить анонимность и тем, что они проявили меньшую готовность к сотрудничеству со мной, чем я первоначально рассчитывал. Я понял, что служащие в восточноевропейских странах боятся преследований за контакты с западными журналистами и авторами. Они опасаются, что правительство может не согласиться с их заявлениями и обвинить их во враждебных высказываниях, помещенных в книге. Возможно, без согласования с ними Йозеф Святло, с которым я связался через посредника, первоначально благожелательно отнесся к этой работе и согласился с основными принципами, на основе которых она строилась. Именно он внес исправления в первоначально полученную мною информацию о том, что это была скорее английская, чем американская операция. Однако последующие попытки наладить с ним контакт – официально, через отдел по связи с общественностью Государственного департамента или неофициально – закончились неудачно. Впрочем, его едва можно было в этом винить: служба безопасности воздвигла вокруг него стену.

Хотя Герман Филд ничего не знал об истинных причинах, приведших к тому, что он столько лет просидел в тюрьме, то, что он рассказал, производит большое впечатление. Через четыре месяца после его возвращения на Запад, 20 марта 1956 года, когда его память была еще свежей, а эмоции в результате освобождения были повышенными, его проинтервьюировал г-н А. Блазинский – для внутренних нужд радио «Свободная Европа» (и, по-видимому, других заинтересованных учреждений).

Отчет Блазинского также является пока конфиденциальным документом внутри радиостанции «Свободная Европа». В конце отчета Блазинский писал:

«…B его вопросах и ответах можно обнаружить настоящую наивность и недоумение. Как могло все это случиться? Как могли использовать его против кого бы то ни было и особенно против людей, которых он даже не знал? Когда я упомянул о его официальной роли в процессе Сланского и в чистке коммунистов Восточной Германии, он явно был удивлен и ошеломлен. Он ничего об этом не знал».

Этот материал важен для меня тем, что он свидетельствует о чувствах невинной жертвы операции «Раскол», какими они были тогда, а не сейчас, после того как прошло уже несколько лет.

В этом смысле Святло также оставил ценную информацию. Тексты радиопередач, которые я привожу в книге, получены из архивов радиостанции «Свободная Европа». И хотя Святло несколько искажает факты, когда говорит об этом деле, и не говорит всю правду, его выступления представляют собой исключительной важности характеристику самого этого человека и политической системы, воспитавшей его. В своих исследованиях я в значительной степени опирался на эту передачу, а кроме того, использовал и другие записи при помощи бывшего коллеги Святло.

Последние дни Рудольфа Сланского прекрасно, хотя и немного эмоционально, описаны мадам Сланской в ее книге, первоначально изданной в Чехословакии в 1968 году. Мне удалось близко познакомиться с другом этой семьи, который смог указать мне те места в ее книге, где преданность жены своему мужу повлияла на то, что некоторые события она описала не так, как они происходили в действительности. Тем не менее свои собственные переживания она описывает с исключительной объективностью.

***

Материал о Салливене из первой главы получен от сотрудника ЦРУ, в прошлом бывшего в курсе операции «Раскол» с самого ее начала и лично знавшего Салливена. Я широко использовал существующую литературу о советском шпионаже, отличную книгу Отто Хейльбруга «Советская секретная служба»; Бориса Левицкого «Применение террора: советская секретная служба, 1917-1970 гг.»; Рональда Хингли «Русская тайная полиция». Я также широко использовал литературу о западном шпионаже: Кристофер Феликс «Тайный агент и его хозяйства»; Давид Уайз и Томас Б. Росс «Шпионская организация». Я провел большую и оригинальную исследовательскую работу среди бывших оперативных сотрудников ЦРУ, Интеллидженс сервис и русской секретной службы как в части современной шпионской терминологии, так и практики. Подобно всем профессиям, шпионаж имеет свой собственный международный жаргон. Как сказал бывший сотрудник Интеллидженс сервис: «Я чувствую, что у меня гораздо больше общего с моим советским противником, чем с моим соседом на лондонской улице». Такую точку зрения разделяют большинство профессионалов.

В главе второй описание начального этапа деятельности Святло составлено на основании его показаний, сделанных в октябре 1954 года в специальном комитете Палаты представителей по расследованию коммунистической агрессии и насильственного включения прибалтийских государств в состав СССР. Вся информация, содержащаяся в третьей главе, является новой и получена от источников внутри Интеллидженс сервис.

В 4-й главе материал о роли Аллена Даллеса в организации капитуляции итальянских войск заимствован из его книги «Сила разведки» и подтверждается военными историками. Цитаты из переписки Сталина и Рузвельта взяты из официальных американских документов того периода. Данные о беседе между Даллесом и принцем Гогенлоэ вызвали споры. Они взяты из восточногерманских архивов и впервые приведены в памфлете Р. Эдвардса и К. Дунна «О мастере шпионажа». Сам факт, действительно имевший место, был в свое время использован советскими пропагандистами в «дезинформационной» кампании против Даллеса. Подлинная запись беседы находится среди захваченных германских документов (Вашингтон, Национальный архив, документы германского Министерства иностранных дел, серия Т-120). Поскольку карьера Даллеса в послевоенные годы покрыта в какой-то степени тайной, некоторые эксперты, изучающие этот вопрос, сомневаются в том, что он был действующим агентом разведки. Мнение самого Даллеса о том, что он должен был стать директором ЦРУ сразу после вступления Дьюи на пост президента, изложено здесь, как я полагаю, впервые; но об этом было известно в кругах работников разведки.

В 5-й главе содержится материал о жизни Ноэля Филда, история которой прекрасно изложена в книге Флоры Льюис «Человек, который исчез». Процесс над Алджером Хиссом дал интересную информацию относительно Хедды Массинг. Нечего говорить о том, что у журналистов нет доступа к документам, содержащим детали операции «Раскол», а потому все данные, относящиеся к ней, получены в результате личных бесед с людьми, вовлеченными в нее в тот момент. Подобным же образом, путем интервью, проведенных мною в течение нескольких лет с бьющими сотрудниками ЦРУ и Интеллидженс сервис, собрана информация, содержащаяся в 6-й главе; имена этих сотрудников не могут быть раскрыты. В 7-й главе материалы, касающиеся исчезновения семьи Филда, взяты из вышеупомянутой книги Флоры Льюис, сообщений прессы того периода (главным образом из лондонской «Дейли телеграф» и из «Нью-Йорк тайме»), из бесед с гражданами восточноевропейских стран и из доклада чешской комиссии Пиллера. Информация об Эрике Глазер-Уоллах взята главным образом из ее показаний, данных 21 марта 1958 года комиссии Палаты представителей по расследованию антиамериканской деятельности. Я имел доступ к полной стенограмме ее показаний, несколько отличающейся от отредактированной версии, которая была опубликована.

Детали об обстоятельствах ареста Ноэля Филда в 8-й главе были опубликованы в чешских официальных документах, доступных для историков в 1968 году. Я целиком положился на исследования профессора Карела Каплана, а также на доклад комиссии Пиллера по процессу Сланского, как он был издан Иржи Пеликаном. Сообщение о пленуме ЦК Польской компартии в 1956 году может быть свободно получено в Польше. Оно отражает трактовку происходивших событий Яковом Берманом. Информация об аресте Райка получена от членов его семьи, а также основывается на сведениях, которые можно было добыть в Венгрии в период революции и которые были вывезены венгерскими беженцами, но не в документальной форме.

Детали, касающиеся процесса над Райком в 9-й главе, заимствованы из воспоминаний венгров, в значительной степени из английского перевода стенограммы процесса, опубликованной в Будапеште в 1949 году под заглавием «Ласло Райк и его сообщники перед народным судом». Эта стенограмма распространялась по всему миру в целях просоветской пропаганды.

Данные о Костове в 10-й главе взяты из болгарских газет того периода и из документов, опубликованных ЦК Болгарской компартии. Информация о процессе Костова также заимствована из сообщений болгарской прессы того времени и из английской «Дейли уоркер», корреспондент которой Анна Келли с самого начала присутствовала на процессе. Рассказ о деле Гомулки составлен на основе сообщений польской прессы, записей выступлений Йозефа Святло по радио «Свободная Европа» в передачах на Польшу из Мюнхена в марте 1954 года, а также на основе неопубликованной и не имеющей даты рукописи Святло «Внутренняя история Безпеки и партии», хранящейся в архивах радио «Свободная Европа».

Общая оценка корейской войны, ее причин и результатов выработана исследовательско-аналитическим управлением Государственного департамента. 11-я глава написана на основе бесед с одним из научных работников этого управления. Документы Ачесона – Трумэна по корейской войне все еще заперты в архивах, и пока к ним не будет доступа, никакое серьезное изучение этой войны не будет возможным. Как это ни странно, мы сегодня больше знаем о Вьетнаме, чем о войне, много лет тому назад предшествовавшей вьетнамским событиям. Описание чехословацких процессов в 12 – 14-й главах хорошо документировано. Такие люди, как Артур Лондон и Эуген Лёбль, написали книги о своих арестах и процессах. Оба сообщили много важного о Рудольфе Сланском. Г-жа Сланская в своей книге «О моем муже» особо выделила события, приведшие к аресту, и сам арест. Это все источники личного характера. Источниками официального характера следует считать работы профессора Каплана и доклад комиссии Пиллера. Эти материалы заполняют пустоту удивительными сообщениями о дебатах, происходивших за закрытыми дверьми между членами партийного руководства и правительства, а также о личном вмешательстве Сталина. Сам процесс получил широкое освещение в прессе того времени, но лучше всего он описан в книге Эугена Лёбля «Приговоренный и судимый». Мрачный эпизод с останками казненных описан проф. Капланом.

Приведенные в эпилоге высказывания Святло взяты из его показаний перед специальной комиссией Палаты представителей, а также из материалов пресс-конференции, которую он дал 28 сентября 1954 года в Нью-Йорке; отчет об этой пресс-конференции был помещен в «Нью-Йорк тайме» и «Дейли телеграф». Запись сообщения будапештского радио об освобождении Филдов имеется на радиостанции «Свободная Европа», а освобождение Эрики Уоллах описано в ее показаниях перед комиссией по антиамериканской деятельности. Описание прибытия Хрущева в Варшаву 19 октября составлено на основе сообщений, помещенных в лондонской «Тайме» и в «Нью-Йорк тайме», и материалов книги Флоры Льюис «Польский вулкан». Некоторые детали взяты из бесед с польскими дипломатами того времени в Варшаве.

НАШИ ПУБЛИКАЦИИ

Допускаем, что некоторые авторские трактовки и оценки событий весьма спорны и требуют новых исследований. Но при всем этом мы считаем, что публикация книги Стюарта Стивена «Операция «Раскол» поможет познать одну из трагических, но до сих пор еще мало изученных страниц истории Восточной Европы.