Текст книги "Ривермонтский Большой приз (ЛП)"

Автор книги: Стивен Ван Дайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА 11
Второй револьвер

(14 апреля 6 ч. 25 м. дня)

Маркхэм поглядел на Вэнса с тревогой.

– Какой смысл в том, что Гарден не поместил эту ставку?

Вэнс вздохнул.

– Какой смысл во всем? Однако из таких курьезных фактов может в конце концов возникнуть правильная гипотеза.

– Я совершенно не понимаю, какое отпишете поведение Гардена имеет к этому делу, если только…

Вэнс перебил его:

– Нет. Странное положение! Но все, что вы до сих пор знали, может иметь какое-нибудь значение. Конечно, если мы сумеем разгадать этот смысл. Ключом может оказаться – волнение.

– Не говорите загадками, – буркнул Маркхэм. – Что у вас на уме?

– Дорогой Маркхэм, вы мне слишком льстите. Решительно ничего. Я ищу чего-нибудь вещественного, например, другой револьвер. Тот, который где-то выпалил, когда этот бедняга был уже мертв. Он должен быть здесь или вообще поблизости, – он повернулся к Хису:

– Сержант, не могли бы вы и Сниткин поискать его? Предполагаемый маршрут: сад на крыше, грядка, терраса, общая лестница, нижний коридор. Потом сама квартира. Предпосылка: любой из присутствующих мог иметь его. Проследите все известные перемещения каждого из находящихся внизу. Если он тут, то по всей вероятности он где-нибудь спрятан в ожидании возможности окончательно с ним разделаться. Не переворачивайте всего и не держите себя слишком официально. Мягкость и вежливость!

Хис усмехнулся.

– Я знаю, что вы хотите сказать, мистер Вэнс.

– Сержант, раньше чем вы приметесь за розыски, будьте добры, приведите Хаммля. Наверное, вы найдете его у бара внизу за шотландским виски.

Когда Хис ушел, Вэнс обернулся к Маркхэму.

– Может быть, от Хаммля мы дождемся хорошего совета, а может быть, и нет. Мне этот тип не особенно нравится. Пожалуй, будет самое лучшее с ним разделаться, по крайней мере временно. Место и так слишком переполнено.

Хаммль торжественно вошел в кабинет, его представили Маркхэму. Через окно в начинающихся сумерках я видел, как Хис и Сниткин ходили между грядками.

Вэнс сделал Хаммлю знак, чтобы тот сел в кресло, и смотрел на него некоторое время с печальным видом, как бы стараясь найти оправдание для его существования.

Разговор был короткий и, как выяснилось, довольно значительный. Значение было не в том, что говорил Хаммль, а в последствиях того любопытства, которое пробудили в нем вопросы Вэнса. Это любопытство позволило ему впоследствии снабдить Вэнса существенными сведениями.

– Я не хотел бы задерживать вас дольше, чем надо, мистер Хаммль, – начал Вэнс с явной неохотой, – но мне пришло в голову спросить вас – есть ли у вас какие-нибудь идеи, которые могли бы нам помочь разгадать убийство Свифта?

Хаммль откашлялся и как будто задумался всерьез над этим вопросом.

– Нет, у меня никаких нет, – признался он наконец. – Совершенно никаких. Но, разумеется, никогда нельзя поручиться – самый незначительный факт может получить серьезное значение, если о нем хорошенько подумать. Что касается меня самого, то я еще недостаточно обдумал различные подходы к этой теме.

– Конечно, – согласился Вэнс. – Но было достаточно времени для серьезных мыслей о положении. Но я думаю, что какая-нибудь черта отношений между различными людьми, собравшимися сегодня здесь, – я предполагаю, что вы хорошо знакомы с ними всеми – могла бы внушить вам какие-нибудь соображения.

– Все, что я могу рассказать, – ответил Хаммль, тщательно взвешивая свои слова, – это, что среди собравшихся было немало взаимно враждебных элементов, иначе сказать, получалась любопытная комбинация. О, ничего преступного, – он помахал рукой – я хотел бы, чтобы вы это поняли, но имелись те или иные комбинации, которые могли повести – к чему угодно.

– Например, к убийству?

Хаммль нахмурился.

– Знаете, убийство – очень серьезное дело. Однако, мистер Вэнс, поверьте моим словам, я говорю вполне серьезно – я не считаю никого из присутствующих совершенно исключенным, когда речь идет об убийстве. Нет, клянусь Богом!

– Это замечательное утверждение, – сказал Вэнс, – но я рад знать ваше мнение. Я его обдумаю. Кстати, не показалось ли вам что-нибудь неправильным в том, как Гарден в последнюю минуту поместил крупную ставку Свифта на Хладнокровие?

Лицо Хаммля приняло странное выражение. Потом, не выдерживая взгляда Вэнса, он криво улыбнулся.

– Зачем это отрицать? – ответил он, – помещение этой ставки было не только неправильным – оно было в сущности невозможным!.. Я не знаю ни одного букмекера в Нью-Йорке, который бы взял на себя такую сумму, не имея времени хоть немного перестраховаться. Хотел бы я видеть этого Ханникса, который подводит свои итоги в последний момент и вдруг получает такую бомбу! Вся эта история мне показалась довольно-таки странной. Не понимаю, чего хотел Гарден.

Вэнс наклонился вперед и, прищурив глава, прямо посмотрел на Хаммля.

– Это может иметь определенное отношение к положению, создавшемуся сегодня днем, и я очень хотел бы знать, почему вы об этом не упомянули.

Короткое мгновение Хаммль казался смущенным, но почти тотчас же он откинулся на кресла с самодовольным видом и развел руками:

– К чему мне было запутываться в это? – спросил он с циничным добродушием. – Я никогда не любил вмешиваться в дела других людей. У меня достаточно собственных забот.

– Возможна и такая точка зрения на жизнь, – сказал Вэнс, – и она имеет свои преимущества, – он поглядел на кончик своей папиросы и спросил: – А как же, ваша скромность позволит вам что-нибудь сказать мне про Зелию Грэм?

Хаммль оживился:

– А! – сказал он, покачав головой, – Да, об этом стоит подумать. Эта девушка открывает широкие возможности. Может быть, вы на правильном следу. Ее вполне можно заподозрить в убийстве. Вообще, за женщину никогда не поручишься. А когда начнешь соображать, – ведь стрельба-то произошла в то время, когда ее не было в комнате. Она тоже хороший стрелок из револьвера. Я помню, как она раз приезжала в мое имение на Лонг-Айланд – она долго практиковалась в стрельбе в цель. О, она оружие знает так же хорошо, как другие женщины знают шляпы. И она такая же необузданная, как лошадь-двухлетка у своего первого барьера.

Вэнс кивнул и ждал дальнейшего.

– Не думайте хотя бы на минуту, – продолжал Хаммль, – будто я намекаю, что она имеет какое-нибудь отношение к смерти Свифта. Совершенно нет. Но упоминание ее имени заставило меня задуматься.

Вэнс встал, заглушая зевоту.

– Совершенно очевидно, – сказал он, – что вы не склонны вдаваться в подробности. Я, со своей стороны, не интересуюсь общими соображениями. Впоследствии, может быть, нам понадобится еще поговорить с вами. Где вас можно застать, если это понадобится?

– Если мне разрешат уйти, я немедленно вернусь на Лонг-Айланд, – сказал Хаммль, глядя на часы. – Это все, что вам угодно в данную минуту?

– Все, благодарю вас.

Хаммль снова поглядел на часы, поколебался на мгновение и ушел.

– Неприятный человек, – сказал Вэнс, когда Хаммль удалился. – Совсем неприятный человек. Как вы заметили, по его мнению, каждый подходит к роли убийцы. Каждый, кроме него самого, разумеется. А этот невероятный жилет, а толстые подошвы башмаков! А это невыглаженное платье! О, очень небрежен и спортивен, истый англичанин. Как бы носит форму помещика, любителя лошадей и собак. Право, эти животные заслуживают лучших товарищей.

Он пожал плечами и, подойдя к звонку, нажал кнопку.

– Странные сведения у нас об этой девице Грэм, – заметил он. – Настало время войти в общение с ней самой.

В дверях появился Гарден.

– Вы звонили, Вэнс?

– Да. Звонок теперь действует. Простите, что беспокою вас, но мы бы хотели мисс Грэм. Не будете ли вы добры….

Гарден поколебался, продолжая глядеть на Вэнса. Он точно хотел что-то сказать, но передумал и, пробормотав «ладно», повернулся на каблуках и отправился вниз.

Зелия Грэм вошла в комнату, засунув руки в карманы жакета и вызывающе поглядела на нас.

– Мой нос напудрен для г.г. инквизиторов! – объявила она. – Долго ли вы намерены меня терзать?

– Вы бы лучше сели, – сказал Вэнс с суровой вежливостью.

– А это обязательно? – спросила она. Вэнс не отозвался на этот вопрос, и она прислонилась спиной к двери.

– Мы расследуем убийство, мисс Грэм, – голос Вэнса звучал учтиво, но твердо, – и мне, может быть, придется задавать вам вопросы, которые вам покажутся неприятными. Но, поверьте мне, что в ваших собственных интересах отвечать нам откровенно.

– Так меня подозревают? Это увлекательно!

– Все, с кем я до сих пор говорил, считают это возможным.

– О, вот как дело обстоит! Замечательно, – она нахмурилась. – То-то мне показалось, что я заметила смутное выражение страха в их глазах! Я, пожалуй, все-таки сяду, – она опустилась в кресло и поглядела на нас с деланным унынием. – Что же, меня арестуют?

– Сейчас нет. Но нужно выяснить некоторые обстоятельства. Для вас было бы весьма существенно оказать нам в этом содействие.

– Это звучит жутко. Продолжайте.

– Во первых, – начал Вэнс, – мы хотели бы знать о вражде между вами и Свифтом.

– О, черт! – недовольно воскликнула девушка. – Неужели надо это выкапывать? Право, тут ничего нет. Вуди мне смертельно надоедал. Я его жалела, иногда выходила с ним, когда он умолял меня и грозил прибегнуть ко всем известным формам самоубийства, если я этого не сделаю. Потом это уже стало для меня чересчур, и я решила перечеркнуть эту страницу. Но я боюсь, что я поступила с ним не совсем так, как следовало. Я сказала ему, что я расточительна и думаю только о роскоши, и никогда не выйду замуж за бедного человека. У меня было глупое представление, что это может убить его обожание. Это по-своему подействовало. Он пришел в бешенство и наговорил мне кучу неприятных вещей, которые я, откровенно говоря, не могла ему простить. И тогда – он отправился по верхней дороге, а я но нижней.

– Итак, из этого я могу сделать вывод, что он так крупно играл на скачках в отчаянной надежде собрать достаточное состояние, чтобы преодолеть ваше отвращение к его бедности, и что его ставка на Хладнокровие сегодня была последней попыткой…

– Не говорите этого! – воскликнула девушка, ее руки сжимали ручки кресла. – Это ужасная мысль, но, может быть, это и правда, и я не хочу этого слышать.

Вэнс продолжал критически на нее смотреть.

– Да, как вы сами сказали, это может быть правда. С другой стороны… однако, оставим это. – Потом он быстро спросил: – кто вам телефонировал сегодня перед Ривермонтским Большим призом?

– Тартарэн Тарасконский, – иронически ответила девушка.

– А вы просили этого славного искателя приключений, чтобы он позвонил вам именно в это время?

– Какое это имеет значение?

– И почему вы так хотели говорить с ним по телефону из кабинета и даже закрыли дверь?

Девушка наклонилась вперед и с вызовом посмотрела на Вэнса.

– До чего это вы докапываетесь? – спросила она сердито.

– Известно ли вам, – продолжал Вэнс, – что этот нижний кабинет – единственная комната, соединенная проводом с этим помещением наверху.

Девушка, казалось, не могла сказать ни слова. Она сидела, бледная, неподвижная, не отводя глаз от Вэнса.

– И знаете ли вы, – продолжал он, не меняя интонации, – что провода на этом конце соединения были разъединены? И знаете ли вы, что тот выстрел, который мы слышали внизу, был не тем выстрелом, который прикончил Свифта, и что его застрелили в чулане около коридора за несколько минут до того, как мы услышали этот выстрел?

– Вы ужасный человек, – воскликнула девушка. – Вы создаете кошмары, чтобы меня напугать. Вы намекаете на ужасные вещи. Вы меня пытаете, стараясь добиться признания в том, чего не было и только потому, что я отсутствовала из комнаты, когда Вуди застрелили…

Вэнс движением руки остановил ее упреки.

– Вы неправильно толкуете мое поведение, – сказал он мягко. – Я просил вас минуту тому назад в ваших же собственных интересах откровенно ответить на мои вопросы. Вы отказываетесь. При таких обстоятельствах вы должны узнать факты в том виде, как они представляются другим. Вы со Свифтом были в плохих отношениях. Вы знали, как и другие, что он обычно подымался на крышу перед скачками. Вы знали, где профессор Гарден хранил свой револьвер. Вы умеете обращаться с оружием и хорошо стреляете. Вызов по телефону был как раз для вас вовремя. Вы исчезаете. В течение ближайших пяти минут Свифта застреливают за этой стальной дверью. Проходит еще пять минут. Скачки кончены. Раздается выстрел. Могло случиться, что этот выстрел был произведен при помощи механизма. Провода у звонка были разъединены для какой-то непонятной цели. Ко времени второго выстрела вы находились на другом конце этого провода. Вы чуть не упали в обморок при виде Свифта. Потом вы пытались пройти наверх. Сопоставьте все это. У вас была причина, было достаточное знание положения, был доступ в орудию преступления и возможность его совершить. – Вэнс остановился. – Готовы вы теперь говорить откровенно, или вы действительно должны нечто скрывать?

Девушка изменилась в лице. На нее точно нашел припадок слабости. Она не отводила глаз от Вэнса и, казалось, старалась его понять и решить, как ей следует поступить.

Раньше, чем она успела заговорить, по лестнице с топотом поднялся Хис и отворил дверь в кабинет. Он держал в руках дамское черное с белым шерстяное пальто. Он поглядел на Вэнса и торжествующе закивал.

– Я полагаю, сержант, – протянул Вэнс, – что ваши поиски были успешными. Можете говорить, – он повернулся к Зелии Грэм и объяснил ей: – Сержант Хис искал тот револьвер, из которого был сделан второй выстрел.

Девушка вдруг оживилась и наклонилась вперед.

– Я последовал указанному вами маршруту, мистер Вэнс, – доложил Хис. – Обойдя крышу, лестницу и коридор у квартиры, я решил заглянуть в чулан, где висели пальто. Револьвер был в кармане одного из них. Он бросил пальто на диван и вынул из его кармана револьвер. Он раскрыл его и показал Вэнсу и Маркхэму.

– Видите, – сказал он, – один выстрел был из него сделан.

– Великолепно, сержант, – поздравил его Вэнс. – А кстати, чье это пальто?

– Я еще не знаю, мистер Вэнс, но я это скоро выясню.

Зелия Грэм встала и вышла вперед:

– Я могу вам сказать, чье это пальто. Оно принадлежит мисс Битон, сиделке. Я видела, как она вчера в нем выходила.

– Очень вам благодарен за ваше опознание, – сказал Вэнс, внимательно глядя на нее.

Она ему криво улыбнулась и вернулась на свое место.

– Но один вопрос еще остался открытым, – сказал Вэнс, – а именно, готовы ли вы теперь быть откровенной?

– Хорошо, – она снова поглядела на Вэнса. – Лэмми Мерритт, один из многочисленных отпрысков нашей лошадиной аристократии, наводняющей восточное побережье, просил меня отправиться с ним завтра на игру в поло, в Сайдс Пойнт. Я думала, что найду более увлекательное занятие и просила его позвонить мне днем в половине четвертого насчет ответа. Я нарочно указала это время, так как не хотела пропустить розыгрыш Большого приза. Как вам известно, он позвонил только после четырех и извинялся, что не мог раньше добиться телефона. Я постаралась от него избавиться как можно скорее, но он был настойчив – это, насколько я знаю, единственное его достоинство. Я оставила его у того конца провода, когда вернулась слушать скачки, и снова пошла к телефону, чтобы сказать ему «прощайте и веселитесь без меня». Как раз когда я вешала трубку, я услышала что-то вроде выстрела и подошла к двери. Все уже толпились в коридоре. Мне пришло в голову, что Вуди, может быть, застрелился. Вот почему я оказалась такой старомодной и чуть не упала в обморок, когда его увидала. Вот и все. Я ничего не знаю насчет проводов, звонков и механических приспособлений, и я не была в этой комнате целую неделю. Однако я навлеку на себя подозрение в том смысле, что признаю, что Вуди мне не нравился и что в целом ряде случаев у меня появлялось желание пустить в него пулю, а я, как вы знаете, хороший стрелок.

Вэнс встал и поклонился.

– Благодарю вас за ваше чистосердечие, – мисс Грэм. – Мне очень жаль, что пришлось вас пытать, чтобы добиться от вас ответа. Пожалуйста, забудьте те кошмары, в выдумывании которых меня обвиняли. Я очень вам благодарен, что вы помогли мне заполнить пробелы в рисунке.

Девушка нахмурилась, глядя на Вэнса.

– Мне кажется, вы в этом деле знаете больше, чем показываете.

– Дорогая мисс Грэм, я не притязаю на то, что знаю что-либо. – Вэнс прошел к двери и отворил ее. – Можете теперь идти. Но мы наверное захотим вас повидать еще завтра, и я должен просить у вас обещания остаться дома на случай, если вас придется вызвать.

– Не беспокойтесь, я буду дома. – Она пожала плечами и вышла из комнаты.

Когда, она выходила, мисс Битон шла по коридору по направлению к кабинету. Обе женщины прошли друг мимо друга, не говоря ни слова.

– Простите, что я вас беспокою, мистер Вэнс, – сказала сиделка, – но только что прибыл доктор Зиферт и просил меня известить вас и сказать, что он хочет видеть вас как можно скорее. Миссис Гарден сообщила ему про смерть мистера Свифта.

В эту минуту взгляд ее упал на пальто, и удивленное выражение появилось на ее лице. Раньше, чем она заговорила, Вэнс сказал:

– Сержант принес ваше пальто сюда. Он не знал, чье оно. Мы искали одну вещь, – и он быстро добавил: – пожалуйста, скажите доктору Зиферту, что я буду очень рад видеть его сейчас же, и спросите его, не будет ли он так добр подняться сюда в кабинет.

Мисс Битон кивнула и вышла, тихо притворив за собой дверь.

ГЛАВА 12
Ядовитый газ

(14 апреля, 6 ч. 40 м.)

Вэнс прошел к окну и некоторое время молча глядел в него. Было видно, что он глубоко встревожен. Маркхэм из внимания к его волнению ничего не говорил. Вэнс, наконец, первый сам нарушил молчание.

– Маркхэм, – сказал он, глядя на яркий солнечный заход по ту сторону реки. – Чем больше я занимаюсь этим делом, тем меньше оно мне нравится. Каждый старается пришпилить ярлык вины к другому. И куда я ни повернусь – я вижу страх. Это работает нечистая совесть.

– Но каждый, – заметил Маркхэм, – по-видимому, согласен с тем, что Зелия Грэм причастна к этому.

Вэнс наклонил голову:

– О да, – сказал он. – Я заметил этот факт. Хотел бы я знать…

Маркхэм несколько мгновений разглядывал спину Вэнса.

– Думаете вы, что доктор Зиферт нам поможет? – спросил он.

– Это возможно, конечно, – сказал Вэнс. – Он желает меня видеть. Но я думаю, что это с его стороны скорее всего простое любопытство. Кроме того, человек, который не был в доме, может нам рассказать весьма мало. Затруднение в этом деле, Маркхэм, лежит в том, что постоянно возникает целая куча обманчивых представлений.

Раздался легкий стук в дверь. Вэнс отвернулся от окна. Он увидел Гардена, который раскрыл дверь в кабинет, не дожидаясь, чтобы ему сказали войдите.

– Простите Вэнс, – сказал Гарден, – но доктор Зиферт внизу и говорит, что хотел бы вас повидать, если это возможно, перед своим уходом.

Вэнс поглядел на него и нахмурился.

– Мисс Битон известила нас об этом факте несколько минут назад. Я просил ее сообщить доктору, что буду рад его немедленно видеть. Я не понимаю, зачем он посылает еще вас. Разве сиделка не передала ему мое поручение?

– Боюсь, что нет, я знал, что Зиферт послал мисс Бнтон сюда и я предположил, как вероятно и Зиферт, что вы задержали ее наверху. – Он огляделся в комнате с удивленным выражением. Я думал, что она еще здесь.

– Вы хотите сказать, что она не возвращалась вниз? – спросил Вэнс.

– Нет, она еще не спустилась.

Вэнс сделал шаг вперед.

– Вы в этом уверены, Гарден?

– Да, вполне уверен. – Гарден энергично кивнул. – Я был в переднем коридоре, около низа лестницы, с той минуты, как пришел доктор Зиферт.

Вэнс задумчиво прошел к маленькому столику и стряхнул пепел со своей папиросы.

– Видели вы, как спускался кто-нибудь другой? – спросил он Гардена.

– О да, – ответил Гарден, – сначала спустился Крун и вышел. Потом Мэдж Уезерби и тоже вышла. А скоро после того, как сиделка прошла наверх, по поручению Зиферта, Зелия спустилась и тоже поспешила прочь. Это и все. А как я вам говорил, я все время был в нижнем коридоре.

– А где же Хаммль?

– Хаммль? Совершенно его не видал. Думал, что он еще здесь, у вас.

– Это довольно-таки странно. – Вэнс медленно прошел к кресло и сел в него, удивленно нахмурив лоб. – Возможно, что вы его пропустили. Однако это не имеет особого значения, – он немного поднял голову и поглядел на Гардена. – Будьте добры, попросите доктора наверх.

Когда Гарден оставил нас, Вэнс сидел, куря и глядя в потолок. Я знал по выражению его глаз, что он был встревожен. Он беспокойно ворочался в кресле и, наконец, наклонился вперед и оперся локтями на колени.

– Чертовски странно, – проговорил он.

– Ради Бога, Вэнс, – сердито отозвался Маркхэм. – Вполне возможно, что Гарден гораздо хуже наблюдал за лестницей, чем он сам это думает.

– Да, о да. – Вэнс кивнул. – Все встревожены, никто не настороже, нормальные механизмы не действуют. Однако лестницу видно почти из всего коридора, а сам коридор не так велик.

– Возможно, что Хаммль спустился по общему ходу с террасы, желая избежать остальных.

– На нем не было его шляпы, – ответил Вэнс. – Он должен был выйти в коридор и пройти мимо Гардена, чтобы достать ее. Не было бы смысла проделывать тут странные маневры… Но я думаю не о Хаммле, а о мисс Битон. Мне это не нравится, – он медленно встал и вынул еще папиросу. – Это не такая девушка, которая стала бы пренебрегать моим поручением немедленно позвать Зиферта – если бы для этого не было очень серьезной причины.

– Много вещей могло случиться. – сказал Маркхэм, но Вэнс его оборвал:

– Да, конечно, в том-то и дело! Слишком много вещей уже случилось сегодня, – он прошел к окну, выходившему на север, и заглянул в сад. Потом он вернулся на середину комнаты и несколько времени стоял, напряженно думая. – Вы верно сказали, Маркхэм. Что-нибудь могло случиться. – Вдруг он отбросил папиросу и повернулся на каблуках. – О Боже мой, вдруг! Идемте, сержант. Мы должны произвести розыски немедленно…

Он быстро отворил дверь и вышел в коридор. Мы следовали за ним с неясным предчувствием, не понимая, что у него на уме, не ожидая того, что последовало. Вэнс выглянул в дверь сада, потом вернулся, качая головой.

– Нет, там это не могло быть. Мы бы это увидели, – его глаза вопросительно скользнули по коридору, и в них вдруг появилось странное испуганное выражение. – Это возможно, – воскликнул он. – О, Боже мой! Здесь совершаются чертовские дела. Погодите секунду.

Он быстро вернулся к двери в чулан. Схватившись за ручку, он стал ее трясти, но дверь была заперта. Сняв ключ с гвоздя, он поспешно вставил его в замок. Когда он приотворил дверь, из щели навстречу нам потянуло едким удушающим запахом. Вэнс быстро отскочил.

– Выходите на воздух, – крикнул он через плечо. – Все!

Мы инстинктивно бросились к двери в сад.

Вэнс, зажав одной рукой нос и рот, толкнул дверь в чулан. Густой янтарного цвета дым потянулся в коридор, и я почувствовал, что мне стало трудно дышать. Вэнс слегка отшатнулся, но продолжал держаться за ручку двери.

– Мисс Битон, – крикнул он. Ответа не было, и я увидел, как Вэнс опустил голову и двинулся вглубь густого дыма, выходившего из открытой двери. Он опустился на колени у порога и наклонился вперед. Через мгновение он выпрямился, держа в руках неподвижное тело сиделки.

Весь этот эпизод занял меньше времени, чем нужно, чтобы его передать. Не прошло и десяти секунд с того мгновения, как он вставил ключ в замок. Я знал, какое он сделал усилие.

Даже стоя у двери в сад, где дым был менее густой, я задыхался, а Маркхэм и Хис задыхались и кашляли. Как только девушка оказалась вне чулана, Вэнс взял ее на руки и нетвердыми шагами вынес ее в сад, где положил ее на диван-качалку. Лицо его было смертельно бледно, из глаз текли слезы, ему было тяжело дышать. Когда он опустил девушку, он с усилием прислонился к одному из железных столбов, поддерживающих навес. Он широко открыл рот и жадно вдыхал свежий воздух.

Сиделка громко и прерывисто дышала, хватаясь за горло. Грудь ее судорожно подымалась и опускалась, тело оставалось неподвижным и безжизненным. В эту минуту в сад вышел доктор Зиферт с выражением удивления на лице. Он имел внешность, соответствующую его положению крупного медика. Ему было лет шестьдесят. Он был одет старомодно, но элегантно и держал себя с большим достоинством.

С большим усилием Вэнс выпрямился.

– Торопитесь, доктор, – закричал он, – это броминовый газ. – Он сделал дрожащей рукой жест по направлению к распростертой фигуре сиделки.

Зиферт быстро прошел вперед, переместил тело девушки в более удобную позу и открыл воротник ее форменного платья.

– Ей может помочь только воздух, – сказал он, передвигая качалку так, чтобы она попадала под свежее дуновение с реки. – А вы как себя чувствуете, Вэнс?

Вэнс вытирал себе глаза платком. Он раза два моргнул и слабо улыбнулся.

– Мне совсем хорошо, – он прошел к дивану и посмотрел сверху на девушку. – Чуть не опоздали, – прошептал он.

Зиферт наклонил голову в знак согласия.

В эту минуту Хаммль бодрой походкой появился из отдаленного угла сада.

– Боже мой, – воскликнул он, – это еще что за дела?!

Вэнс повернулся к нему с гневным удивлением.

– Ну, ну, – сказал он. – Я вам потом скажу, в чем дело. Или, быть может, вы будете в состоянии мне это сказать? Подождите вон там, – и он кивнул ему головой в сторону кресла.

Хаммль обиженно поглядел на Вэнса, хотел протестовать, но Хис, подойдя к нему, крепко взял его за руку и повел его к тому креслу, на которое указал Вэнс. Хаммль покорно сел и вынул папиросу.

– Было бы лучше, если бы я отправился на более ранний поезд в Лонг-Айланд, пробормотал он.

– Знаете, пожалуй, это было бы лучше! – пробормотал Вэнс, отворачиваясь от него.

Удушающий кашель сиделки слегка затих. Она дышала глубже и правильнее. Вскоре она уже попыталась сесть. Зиферт помог ей:

– Дышите как можно глубже и быстрее, – сказал он. – Вам нужен воздух.

Девушка попыталась последовать этому указанно, опираясь одной рукой на спинку дивана и схватившись другой за руку Вэнса. Через несколько мгновений она была в состоянии говорить, но только с большим трудом.

– Я теперь чувствую себя лучше. Только очень жжет в носу и в горле.

Заферт послал Хиса за водой, и, когда сержант принес ее, мисс Битон начала пить большими глотками. Через две-три минуты она несколько оправилась. Она поглядела на Вэнса испуганными глазами.

– Что случилось? – спросила она.

– Мы еще не знаем. – Вэнс встретил ее взгляд с видимым волнением. – Мы только знаем, что вас отравили броминовым газом в том чулане, где был застрелен Свифт. Мы надеялись, что вы нам сможете об этом рассказать сами.

Она покачала головой. В глазах ел было растерянное выражение.

– Боюсь, что не могу вам много рассказать. Все это случилось так неожиданно, так внезапно. Я только знаю, что когда я пошла сказать доктору Зиферту, чтобы он пришел наверх, меня сзади ударили по голове, как раз когда я проходила мимо двери в сад. Этот удар не вполне меня лишил сознания, но оглушил меня настолько, что я ничего не сознавала вокруг себя. Потом я почувствовала, что меня схватили сзади, повернули и толкнули в чулан. У меня смутное воспоминание о том, что за мной захлопнулась дверь, а я не достаточно соображала, чтобы протестовать или даже понять, что происходит. Но я почувствовала, что в чулане ужасный удушающий запах. Я прислонилась к стене, и было очень больно дышать. Я почувствовала, что падаю, и это последнее, что я помню, – она содрогнулась. – Вот все, что я знаю, и вот теперь очнулась.

– Да, не очень приятный опыт, но могло быть и хуже, – сказал Вэнс вполголоса и улыбнулся девушке. – У вас на затылке сильный ушиб. Тоже могло бы быть хуже. Очевидно, накрахмаленная повязка спасла вас от более серьезного ущерба.

Девушка поднялась на ноги и стояла, немного шатаясь и держась за Вэнса.

– Я теперь себя действительно хорошо чувствую, – сказала она, – и я должна вас поблагодарить, не так ли?

Зиферт ворчливо заметил:

– Еще несколько минут этого броминового газа, и наступила бы смерть. Тот, кто вас нашел и вынес оттуда, сделал это как раз вовремя.

Девушка не отводила глаз от Вэнса.

– Как это вы так быстро меня нашли? – спросила она.

– Запоздалое рассуждение, – ответил он. – Я должен был вас найти на несколько минут раньше, в ту минуту, когда узнал, что вы не вернулись вниз. Но сначала было трудно себе представить, что с вами могло случиться что-нибудь серьезное.

– Я и теперь этого не могу понять, – сказала девушка с озадаченным видом.

– Я тоже, по крайней мере, не вполне, – ответил Вэнс. – Но, может быть, скоро я узнаю нечто большее.

Быстро пройдя к лоханке с водой, которую принес Хис, он обмакнул в нее платок. Приложив его к лицу, он скрылся в коридор. Через минуту он вернулся. В руке у него был осколок стекла длиною в три дюйма. Это была часть склянки. На ней еще виднелся кусочек этикетки, на котором было напечатано «Бр.».

– Я нашел это на полу, в углу чулана. Оно лежало как раз под той полкой, где хранятся химические принадлежности профессора Гардена. На полке есть пустое место, но эта склянка с бромином не могла случайно упасть на пол. Ее должны были сознательно снять с полки и разбить в надлежащий момент, – он передал осколок стекла Хису. – Возьмите его, сержант, и хорошенько исследуйте насчет отпечатков пальцев. Если, как я подозреваю, с ним орудовало то же самое лицо, которое убило Свифта, я сомневаюсь, чтобы вы нашли отпечатки. Хис принял осколок стекла, завернул его в платок и сунул в карман.

– Если на нем окажутся какие-нибудь отпечатки, – сказал он, – это будут первые, которые мы здесь нашли!

Вэнс повернулся к Маркхэму, который стоял у скалистого бассейна в течение всей сцены с удивленным и раздраженным выражением.

– Бромин, – объяснил он, – довольно обыкновенный реактив. Его можно найти почти в любой лаборатории. Он не часто встречается в истории преступлений, хотя случайные отравления бромином нередки. Им много пользовались во время войны для изготовления газовых бомб, так как он рассеивается от контакта с воздухом. Броминовый газ – удушливый и смертельный. Тот, кто задумал такой конец для мисс Битон, – был человеком, не лишенным жестокости.

– Подлое деяние, Вэнс! – воскликнул Зиферт со сверкающими глазами.

Вэнс кивнул. Глаза его обратились к сиделке.

– Да, как и убийство Свифта… Как вы себя чувствуете, мисс Битон?

– Немного кружится голова, – ответила она со слабой улыбкой. – Но больше ничего. – Она опиралась о диван.

– Так мы можем продолжать?

– Конечно, – ответила она.

Флойд Гарден вышел из коридора. Он покашлял и поглядел на нас, моргая глазами.