Текст книги "Кровь неба (в сокращении)"

Автор книги: Стив Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Глава шестая

Но глаза я открыл. В воздухе висел густой туман. Я попробовал выпрямиться, спину пронзила боль.

И вдруг я с ужасом понял, что Винни рядом нет. В голову пришла кошмарная мысль: его убили, так же как и тех пятерых. Но тут я услышал за спиной его голос:

– Доброе утро!

Винни затачивал конец палки.

– У тебя что, нож?

– Обычный перочинный. Им никого не убьешь. – Он отложил палку. – Завтракать будешь?

– Ты что имеешь в виду?

– Лови! – Он кинул мне бутылку, что я носил в кармане. Наверное, сходил за водой к ручью. – Я нашел одуванчики. Все лучше, чем ничего. – Он кинул мне на колени два зеленых кустика. На вкус – как горькие салатные листья. – День настал, Алекс. Ты готов?

Я посмотрел на него. Откуда в кем столько энергии?

– С тобой все в порядке, Винни?

– Пока что да. Что будет вечером, посмотрим.

– Ты о чем?

– К концу дня сил у нас не останется. Съестного здесь нет. Даже насекомых в эту пору не бывает. Помощи нам ждать неоткуда. Костер развести нельзя – они нас тут же обнаружат. Самим назад не вернуться – далеко. Осталась одна надежда.

– Какая?

– Их самолет.

– И что, мы заведем их самолет и улетим?

– Если ты умеешь им управлять. Я-то рассчитывал на их рацию. Мы знаем, что самолет пока что здесь. Нам нужно найти самолет.

– Разумный план.

– И знаешь, что еще? Если найдем их самолет, то найдем и их.

– Да, – согласился я. – Они должны его охранять, потому что иначе им отсюда не выбраться.

– Вот именно. Надо их найти. Другого выхода нет.

Я встал. Винни протянул мне одно из заточенных копий.

– Так или иначе, но сегодня мы должны с этим покончить, – сказал он.

Мы, прячась за деревьями, пошли вдоль озера. Винни изучал землю.

– Кто-то здесь ходил, – сказал он. – Шел от хижины.

– Надо быть поосторожнее. Они могут оказаться где угодно.

Винни кивнул и огляделся.

– Они знают, что мы придем.

– К самолету?

– Ну да. Они знают все то же, что знаем мы. Надо подобраться к самолету с другой стороны.

Эти слова меня не обрадовали но я понимал, что он прав. Мы, опираясь на копья, забрались по камням повыше. Но тут же поняли, что за холмом снова начинается впадина, а потом – новая гряда холмов. Пришлось снова спуститься и снова подняться.

Целый час мы лазили по камням и пробирались по кустам, а потом решили передохнуть. И выпили всю воду.

– Мы обязательно выйдем к ручью, – сказал Винни. – Все озера здесь соединяются.

– У тебя тоже ноги болят? – спросил я.

– Об этом я стараюсь не думать, – ответил он.

Мы продолжили путь. Пока солнце было слева, мы знали, что идем в верном направлении. Но продвигались мы медленно. Солнце поднялось уже довольно высоко.

Винни попытался перелезть через упавшее дерево, но не рассчитал высоту и свалился.

– Винни, ты как?

– Прости…

– Давай же, вставай! – Я схватил его за руку.

– Извини, Алекс. Это я во всем виноват.

Я присел на бревно.

– Ты просто отдохни минутку, – посоветовал я.

Весь его энтузиазм был просто показухой, которую он устроил ради меня. И теперь он за это расплачивался.

– Озеро должно быть уже близко, – сказал я. – Мы почти пришли.

Он не пошевелился.

– Ги и Масква… – сказал он. – Мальчишка и его дед. Они мертвы, Алекс. И теперь настал наш черед.

– Вставай, Винни!

Я наклонился и подхватил его под мышки, но, когда поднимал его, в глазах у меня потемнело. Я с трудом справился с головокружением и подтолкнул Винни вперед.

Следующий час мы шли молча. Мы вышли на тропу и обнаружили четкий след ботинка прямо посреди тропы. А вскоре услышали шум ручья. Оказавшись у воды, мы бросили копья, упали на землю и напились. В эту минуту нас запросто можно было подстрелить.

Я сел и побрызгал водой на лицо. Холод был обжигающий.

– Этот ручей должен привести к озеру, – сказал я.

Винни не ответил. Он стоял на четвереньках, с лица стекали крупные капли.

– Слышишь? – спросил он.

– Что?

– Вода, она поет.

– Не оставляй меня, Винни. Не сдавайся.

– Вода течет с четырех холмов к Тропе душ.

Я подполз к нему, схватил за шкирку и развернул к себе. Скотч отклеился, и кровь снова потекла по шее.

– Винни, нужно заново заклеить рану. А потом мы доберемся до тех, кто убил твоего брата. Понял?

– Тропа душ, Алекс. Том уже там.

– Да, но твое время еще не пришло. И мое тоже.

Он пристально посмотрел мне в глаза. А потом кивнул. Я сменил скотч, а Винни полез в карман, достал часы Тома, потрогал пальцами стрелки – стекло было разбито – и сказал:

– Пошли их искать.

Мы еще с полчаса шли вдоль ручья. Шум воды действовал успокаивающе.

И вдруг мы услышали непонятные звуки и застыли на месте. Похоже, по воде что-то двигалось. Уж не лодка ли?

Мы пошли медленно, стараясь не шуметь. Сквозь ветви деревьев я увидел, что ручей впадает в небольшое озеро. Приблизившись к нему, мы наконец поняли, что это за звуки.

В воде стоял лось и что-то меланхолично жевал. При других обстоятельствах это могло бы нас позабавить – наконец-то встретили здесь лося.

Я вздохнул с облегчением. И тут увидел вдалеке самолет. Самолет Гэннона.

Озеро было метров четыреста в ширину. Самолет плавал примерно посередине – видно, держался на якоре.

На одном из поплавков сидел какой-то человек, и подошвы его ботинок едва не касались воды. На нем были зеленое пончо и шляпа, которую я сразу узнал. Это был Гэннон. Судя по тому, что шляпа была надвинута на лицо, он спал.

– У меня галлюцинации? – сказал Винни. – Там что, действительно дремлет Гэннон?

– Если дремлет, значит, надо добраться до него, пока он не проснулся. Как думаешь, мы сумеем подплыть бесшумно?

– Плыть не придется, – ответил Винни. – Смотри!

Недалеко от берега плавал желтый надувной плот.

– Не нравится мне это, Винни. Слишком уж все просто.

– Как ты думаешь, сколько их прилетело?

– Ну, если Гэннон в этом замешан, значит, и остальные с базы – тоже, так?

– Наверное, – ответил он. – Если только…

– Если только он не сделал все в одиночку.

– Помнишь, Хелен сказала, что ее не было на базе, когда они прилетели?

– Ты прав, – согласился я. – А с Роном и Милли мы вообще не разговаривали. В то утро там был только Гэннон.

– Так что это, ловушка? – задумчиво сказал Винни.

Я посмотрел на озеро. Самолет медленно покачивался на воде. Гэннон сидел на поплавке.

– Что-то тут не так. Слишком уж он скрючился. Знаешь что? По-моему, это вообще не человек.

– Думаешь, чучело?

– Ты разве видишь руки?

– Нет.

– Естественно, нет. Пончо все закрывает. А шляпа закрывает лицо. Все ясно, Винни. Мы на это не купимся.

– Ну ладно, – вздохнул он. – Значит, они где-то неподалеку. Надо их выследить. У нас одно преимущество – они не ждут нас со стороны леса.

– Ой, Винни, не знаю… Они могут нас подстрелить в два счета. Может, как-то их выманить?

Только я это сказал, и решение тут же пришло.

– Вызову огонь на себя – и мы сразу поймем, где они.

– И как ты это сделаешь?

– Поплыву на плоту. Если начнут стрелять, постараюсь вернуться на берег. Или еще что придумаю.

– Достаточно одного выстрела из хорошего ружья.

– Винни, мне к ним не подкрасться. Это можешь сделать только ты. Они же тебя подстрелили. И наверняка решили, что ты мертв.

– Тьфу ты! – Он покачал головой.

– Как бы ты поступил на их месте? – спросил я. – Где бы ты засел?

– Тропа там, – показал он направо. – Я бы выбрал место в той стороне. – Он показал налево.

– Дай мне время добраться до плота, – сказал я. – А потом двигайся туда. Когда начнут стрелять, ты их засечешь.

– А если их двое? По обе стороны озера?

– Значит, погибнем в бою.

Он усмехнулся и кивнул.

– Вот, держи. – Я отдал ему свое копье.

– Плыви под плотом, – сказал он.

– Что ты имеешь в виду?

– На плот не залезай, прячься под ним.

– Я же окоченею.

– Вода гасит силу пули. Что лучше: окоченеть или околеть?

– М-да, пожалуй, ты прав.

– Как выберемся отсюда, куплю тебе пива, – пообещал он.

И я отправился. Я шел вдоль берега, но лесом, и все время боялся, что наткнусь на них, так и не успев осуществить наш гениальный план. Я с трудом сдерживал смех. Сам не знаю, почему я был так спокоен. Ведь должен был с ума сходить от страха. А может, это и был конец, и я шел к Тропе душ, о которой говорил Винни.

Теперь от меня до плота было всего метров двадцать. Как только я выйду из укрытия, действовать придется быстро. Нужно зайти в воду, поднырнуть под плот и плыть.

Я взглянул на дальний берег. Винни я не видел, но знал, что он там. Руки у меня дрожали. Расслабься, парень!

До самолета было метров двести. Он покачивался на волнах. Чучело Гэннона совсем привалилось к поплавку. Они что, за идиотов нас держат?

Это было полным безумием. Я скинул куртку. Ну, поехали.

Я хотел быстро нырнуть под плот. Но не получилось. Стоило мне ступить в воду, и я оказался по колени в вязком иле. По-моему, я выбирался целую вечность. Люди с ружьями наверняка меня засекли. А может, просто забавлялись, глядя, как я барахтаюсь в грязи.

Наконец я сделал рывок и ухватился за плот. Вода оказалась такой ледяной, что боли, пронзившей плечо, я почти не почувствовал. Я натянул на себя плот, и тут же пролетела первая пуля. Выстрел заглушил мой крик.

Я пытался плыть, но ил и водоросли мешали. Вторая пуля пронзила резину и плюхнулась в воду рядом с моим ухом. Я нырнул, и наступила тишина – только в ушах стоял звон.

Я вынырнул, набрал в легкие воздуха и снова попытался выбраться из ила. Но только наглотался воды и закашлялся, а плот сложился пополам.

На следующем выстреле я оттолкнул плот: внутренний голос подсказал, что плот – удобная мишень и нужно держаться от него подальше. Наконец он отплыл в сторону.

Меня колотит от холода, но внутренний голос твердит, чтобы я лежал под водой и держался за водоросли, а теперь – чтобы высунул нос. Я так близко от поверхности, что вижу солнце, небо, деревья. Но мне так холодно, больше в воде не продержаться. Побегу на берег, пусть Гэннон стреляет мне в спину, плевать, я не могу терпеть, и точка.

Я вылез на берег и метнулся в лес. Каждую секунду я ждал выстрелов, но их почему-то не было. Я обернулся. Плот уже почти ушел под воду. Я прислушался, но не услышал ничего, кроме собственного дыхания.

Где ты, Винни?

Я продолжал слушать. Ни звука. Тогда я встал и заковылял обратно к воде. Наткнулся на свою куртку, подобрал ее. Спрятавшись за дерево, оглядел берег.

Ничего.

Да пропади все пропадом. Я заорал:

– Винни!

Поднялся ветер. Меня била дрожь.

– Алекс! Я здесь, справа от тебя… Метрах в двухстах.

Справа? Неужели успел обежать вокруг озера? Когда я его наконец увидел, он стоял спиной ко мне.

– Винни!

Он не ответил. Я подошел и увидел, на что он смотрит.

Хэнк Гэннон лежал на земле. Копье вошло ему в спину и вышло из груди. На рубашке расползалось алое пятно. Его трясло, он плевал кровью. Он смотрел на нас.

– Я спрашивал его, зачем он это сделал, – сказал Винни.

Гэннон пошевелил губами, но сказать ничего не смог. Рядом лежала винтовка. Я подобрал ее. Из кармана у него свисала цепочка с ключами. Я и ее забрал.

– Он не отвечает, – сказал Винни. – Не говорит, почему убил моего брата. Не говорит, почему… почему сжег его.

Винни наклонился к Гэннону. Похоже, он готов был задушить его своими руками или снова вонзить в него копье.

– Винни! – Я схватил его за руку. – Надо уходить отсюда. Если здесь есть кто-то еще, этот кто-то слышал выстрелы.

Он не пошевелился. Стоял и смотрел, как Гэннон истекает кровью.

– Пошли к самолету!

Я потащил Винни за собой. Гэннон еще не умер, но жить ему оставалось недолго.

Меньше всего мне хотелось снова лезть в воду, но нужно было добраться до самолета.

– Сними куртку, – велел я Винни. – И держи ее над головой.

Я тоже снял куртку и обмотал ею винтовку. Зайдя поглубже, мы поплыли, стараясь не намочить куртки.

– Винни, ты как?

Он не ответил. Я не сводил глаз с самолета. Еще пятьдесят метров, еще двадцать. Наконец мы доплыли. Я взобрался на поплавок, поднялся по трапу к кабине. Дверца была открыта, и я закинул внутрь куртку с ружьем. Винни отстал на несколько метров. Когда он подплыл, я подал ему руку.

Оказавшись в кабине, мы надели куртки. Винни вытащил из бумажного пакета две шоколадки. Одну дал мне. Ничего вкуснее я в жизни не ел!

Съев половину шоколадки, я стал дрожащими руками перебирать ключи. Наконец у меня получилось. Я включил рацию, надел наушники и услышал согревавший душу треск. Что надо говорить, я не знал, поэтому просто завопил:

– Помогите! Помогите!

Винни посмотрел на поплавок и открыл дверцу со своей стороны.

– Ты что делаешь? – спросил я, но тут услышал какой-то новый звук и возобновил свои опыты с рацией.

Через несколько секунд Винни что-то крикнул мне. Я снял наушники и высунулся наружу. Винни стоял на поплавке рядом с чучелом.

– Что такое?

– Гляди!

Сначала я увидел синие форменные брюки. Потом китель. А когда Винни приподнял шляпу, разглядел лицо.

Я смотрел в уже не видящие глаза констебля Клода Демерса.

Я откинулся в кресле и прикрыл глаза. Тут же закружилась голова. Пришлось глаза открыть. Самолет развернулся носом к берегу, к тому самому месту, где мы оставили Гэннона. Я даже разглядел его тело на земле. Самолет медленно поворачивался, и скоро и деревья, и Гэннон исчезли из виду. Весь мир кружился вокруг нас.

Я снова взялся за наушники, принялся орать в передатчик.

– Мы слишком далеко, – тихо сказал Винни. Он уже залез обратно в кабину и сидел со мной рядом. – Отсюда, с озера, мы ни до кого не докричимся.

– Не говори так, Винни. Кто-то же знает, что самолет здесь. Демерса будут искать. А еще у нас есть винтовка. Мы же, черт возьми, можем и лося завалить.

– Ну давай, действуй, – сказал он. – У меня сил нет.

Винни прикрыл глаза. Я пытался бороться со сном, но усталость брала свое. Мне было так уютно, вот только мокрые ноги мешали. Но я потихоньку согревался. Приятно сидеть в кресле…

Я вскочил и ударился головой о низкий потолок кабины.

– Винни! – Я похлопал его по здоровой щеке.

Он не пошевелился. Я получше укрыл его курткой, посмотрел, чем бы еще его согреть, и нашел на заднем сиденье одеяло, а еще – аптечку.

– Вчера бы нам это очень пригодилось.

Я укутал Винни одеялом и хотел даже наложить ему повязку, но передумал: пусть лучше поспит. А сам решил отправиться на поиски пропитания.

Я взял винтовку Гэннона, вылез на поплавок и хотел было прыгнуть в воду, но тут услышал вдалеке шум. Похоже…

Самолет!

Сначала я подумал, что нас ждет новый кошмар: самолет с очередной партией убийц. Потом решил, что это вернулись Масква и Ги.

Но не угадал.

Над лесом показалась маленькая «сессна», летевшая на север. Я стоял на поплавке и смотрел, как она, сделав круг, снижается. Пилот нас заметил. Да и как было не заметить? Тут я разглядел, что это самолет полиции провинции Онтарио. И сразу все сообразил. Констебль Демерс мертв. Его тело привязано ко второму поплавку. А у меня в руках винтовка, из которой, возможно, его и прикончили.

Пока самолет садился, я успел зашвырнуть винтовку обратно в кабину. Винни спал как убитый. Кто-то высунулся из полицейского самолета и орал в мегафон, пытаясь перекрыть шум мотора.

Когда самолет был метрах в тридцати, я наконец разобрал слова.

– Вы меня слышите? Руки вверх!

Я поднял руки. Новый самолет поднял волну, и я чуть не свалился в воду. Схватившись за веревочную лестницу, я слушал, как орет мужчина, пытаясь перебраться с полицейского самолета на наш. В конце концов одна его нога оказалась на поплавке, а вторая в воде. Это был констебль с лицом боксера, один из тех, кто приехал, когда мы нашли в лесу «сабербан».

– Черт! Холодно-то как! – завопил он.

Я хотел ему сказать, что он даже не представляет как, но придержал язык. Я понимал, что через минуту все будет еще хуже.

– Человек на поплавке, – сообщил я, – это Демерс. Он мертв.

И тут я увидел, что из самолета вылезает Рено.

– Что вы сказали, Макнайт?

За несколько минут все превратилось в полный кошмар. Я молча смотрел, как полицейские забираются на самолет Гэннона. Пилотом у них был еще один мой знакомый констебль – загорелый. Рено спрыгнула первой. Она забралась по лестнице в кабину, вылезла с другой стороны – на поплавок, где был ее мертвый напарник. Реакции ее я не видел: я был занят, потому что двое других, заломив мне руки за спину, надевали на меня наручники.

Рено снова залезла в кабину, проверила пульс у спящего Винни и спустилась ко мне. И первым делом заехала мне по морде.

– Мне очень жаль Демерса, – сказал я. – Но это сделал не я. Когда мы доплыли, он был уже мертв.

– Кто его убил? – Лицо у нее было багровым.

– Насколько я понял, убил его Хэнк Гэннон. Он там, на берегу. И тоже мертв. Гэннона убили мы. Он пытался нас застрелить.

– Мы видели вас с ружьем, Макнайт. Заметив нас, вы кинули его в кабину.

Я сделал глубокий вдох. Замолчать бы мне тогда – это было бы самое умное. Но я никогда не отличался особым умом.

– Слушайте, – сказал я, – мы здесь уже второй день. Нас доставили сюда Ги Берар и его дед.

– Знаю, – сказала Рено.

– Где они? – взволнованно спросил я. – Они…

– Они дома. Зачем они привезли вас сюда?

– Это долгая история. Винни нужно доставить в больницу. Я все вам расскажу по дороге.

Она посмотрела на своих спутников, потом на меня.

– Мой напарник мертв. Лучший из всех полицейских, которых я знала. Мертв…

– Много кто еще мертв, – сказал я. – Том, брат Винни. Олбрайт и все остальные, кто пропал. Мы их нашли.

– О чем это вы? Они улетели отсюда в субботу.

– Нет, – ответил я. – Мы нашли их. Я расскажу вам все, что знаю, – пообещал я. – Прошу вас, увезите отсюда Винни. Он ранен.

Это ее встряхнуло.

– Джим, забери этих людей. Я остаюсь тут.

– Ты что, спятила?

– Я не оставлю своего напарника, – ответила она. Лицо у нее было каменное. – Вызовите подмогу.

Они вытащили Винни из кабины и погрузили в полицейский самолет. А с меня сняли наручники, и я сам перебрался, а когда сел, наручники снова надели.

– Никогда не взлетал с такого крохотного озера, – пробурчал пилот, поднимая самолет в воздух.

Пилот связался с начальством. Боксер сидел с ним рядом и все время оборачивался на меня. Мне показалось, что была у него мысль открыть дверцу и вышвырнуть нас из самолета.

Летели мы больше часа. Я подремывал, просыпаясь, когда самолет слишком уж трясло. Приземлились мы в маленьком аэропорту. Самолет был настоящей амфибией, умел садиться и на воду, и на бетон.

Через полчаса я сидел в больничной палате. На одну руку мне поставили капельницу, а другую приковали наручником к кровати. Два констебля стояли у двери, а врач срезал мне ножницами шнурки на ботинках.

– Сколько вы там провели? – спросил он.

– Почти два дня.

– Нога здорово распухла. Посмотрим, что можно сделать.

– А что с Винни? Как он?

Врач глянул на полицейских.

– Не знаю, – ответил он. – Им занимается другой врач.

Он наконец стянул ботинок и носок. Нога была багровой. Я ее даже не чувствовал.

– Плохо дело, – сказал он. – Надо согревать ее постепенно. И держать на весу. – Он взялся за другой ботинок.

– Ребята, может, кто из вас сходит посмотреть, как там Винни? – попросил я стражей.

Они не шелохнулись.

– Спасибо большое, – сказал я.

Когда врач снимал второй ботинок, вошел мужчина, показавшийся мне знакомым. Вторая нога была не лучше.

– Классический случай траншейной стопы, – сказал вновь прибывший. – Вам придется долго лечиться.

– Вы можете сообщить хоть что-нибудь о моем друге?

– Ему сейчас промывают рану. Этот скотч практически спас ему жизнь. Ваша была идея?

И тут я сообразил, где видел его раньше. Это был старший сержант Морланд из Херста. У него, по-видимому, был выходной – он был в штатском.

– Поймите, мы не убивали констебля Демерса, – сказал я.

– Ему оставалось три месяца до пенсии. Вам это известно?

– Да.

Он достал диктофон:

– Начните с самого начала.

Что я и сделал. Я рассказал ему, как мы в первый раз приехали на базу, как встретили Ги и его деда, как прилетели на озеро, нашли мертвые тела и второй самолет. Я рассказал все с начала до конца, а потом повторил снова, и на этот раз меня слушали еще несколько человек из канадской полиции.

Посреди моего рассказа принесли еду. Жареную индейку с картофельным пюре и соусом. Я попросил извинить меня и набросился на угощение.

Когда они ушли, сторожить меня остался новый констебль. Он сел на стул и не сводил с меня глаз. Через несколько часов я наконец задремал. Но мне мерещились деревья, самолет, кружащий по озеру, и открытые глаза мертвеца.

И медведи.

Утром врач снова осмотрел мою ногу. Сказал, что цвет стал гораздо лучше, и спросил, как я себя чувствую.

– Хреново, – сознался я. – Жутко зудит.

– Этого и следовало ожидать, – сообщил он.

– Вы не можете сказать, как там мой друг?

– Лучше, чем можно было ожидать. У него отстрелена мочка правого уха.

– Я это сразу понял. Можно мне его увидеть?

Врач посмотрел на констебля.

– Это не мне решать, – сказал он.

Я еще поел. А потом лежал на кровати и тихо сходил с ума.

Чуть позже в палату вошла констебль Рено. Она отпустила дежурного и, когда он ушел, сняла с меня наручники.

– Мы нашли тела. Там, где вы и говорили.

– Полагаю, вы нашли и Гэннона?

– Разумеется. Его тело я заметила еще с самолета.

– Мне очень жаль вашего напарника. – Я не знал, что еще сказать.

– Я, когда осталась с ним, пообещала, что выясню, как все было.

– Это меня интересует не меньше, чем вас, – сказал я. – Установили, когда были убиты Том, Олбрайт и остальные?

– Дней десять назад. Задолго до вашего приезда.

– Да, – кивнул я. – Так мы и предполагали.

– Кто-то из полицейских, дежуривших у «сабербана», заметил ваш грузовик и сообщил Клоду, что вы вернулись. Клод поехал в резервацию и увидел вашу машину у дома Бераров.

– И наверное, решил…

– Что вы не уехали домой, как обещали. Что вы заставили Ги и его деда доставить вас на озеро. Берары рассказали мне, как все было, Макнайт. Они сказали, что Клод страшно разозлился и хотел лететь за вами, а потом гнать палками до самого Мичигана. Он мог воспользоваться полицейским самолетом. Но он не хотел, чтобы вас обвиняли в том, что вы мешаете расследованию преступления. Вы понимаете, о чем я?

– Понимаю.

– Но и на самолете мистера Берара он лететь не хотел. Вам известно, что эта машина считается непригодной к полетам?

– Нет.

– Мистеру Берару еще три года назад запретили летать на нем на охоту. Поэтому Клод забрал у мистера Берара ключи и велел им с внуком сидеть дома. Сказал, что вызовет Хэнка Гэннона. Да и самолет у него мощнее.

– Вы об этом ничего не знали?

– Я была в полицейском участке. Он знал, что я не позволю ему лететь. – Она покачала головой и грустно улыбнулась. – Или ему пришлось бы взять меня с собой.

– Если бы вы полетели, – сказал я, – вас, возможно, тоже не было бы в живых.

– С двумя Гэннон не справился бы.

– А это правда только его рук дело? Никто другой не замешан?

– Похоже, нет. Хелен и супругов Трембли в ту субботу даже на базе не было.

– Супруги Трембли? Это Рон и Милли?

– Да. Они в тот день все были в Тимминсе, покупали контейнеры, чтобы вывезти вещи с базы.

– Значит, вы говорили с ними? После вчерашнего…

– Это была его самая большая и самая последняя глупость, Макнайт. До пенсии всего ничего, а он помчался за вами и вашим приятелем, чтобы спасти вас от тюрьмы.

Я закрыл глаза.

– Берары прождали вчера весь день. А сегодня утром, так ничего и не дождавшись, решили позвонить нам. Я поехала к ним, они все рассказали, и я отправилась на базу. Самолета не было. И везде заперто. – Она выглянула в окно. – Начальник полиции северо-восточного региона сам позвонил мне и сказал, чтобы я прилетела в аэропорт, помогла ему. – Она погремела наручниками.

– А у вас есть какие-нибудь предположения? – спросил я наконец. – Гэннон боялся, что ваш напарник что-то обнаружит. Это понятно. Но зачем он вообще убил этих людей?

– Этого мы не знаем, Макнайт.

– Дело не закончено. Надо выяснить, что произошло.

Она посмотрела на меня:

– Я больше не намерена это обсуждать. А вам нужно ехать домой и подлечиться.

– Я свободен?

– Да.

– А Винни?

– Да.

– Я тоже потерял напарника, – сказал я.

– И когда это было? – спросила она, помолчав.

– Это было в Детройте, где я служил в полиции. В нас обоих стреляли. Мой напарник погиб. А я выжил. Я долго еще потом казнился.

– Хотите сказать, что знаете, каково это?

– Да.

– Ни черта вы не знаете, – сказала она. И ушла.

Через час я уже стоял на ногах. Мне, правда, казалось, что я ступаю по иголкам, но я поднялся и брел вдоль кровати, и тут в палату вошли Ги с Масквой. Масква шагнул ко мне и взял за руки.

– Как ты, Алекс?

– Стою, – ответил я. – И это уже что-то. Винни видели?

– Да. Лицо у него…

– Ему повезло. Хотя, думаю, он так не считает.

– Нам очень жаль, – сказал Масква. – Констебль не разрешил нам лететь за вами. Сказал, что сам вас заберет.

– Возможно, это спасло вам жизнь, – сказал я. – Но мы нашли Тома.

– Ты настоящий друг, Алекс. И Винни ты теперь нужен больше, чем когда-либо. Время вылечит его тело, но дух… Дух его болен, Алекс.

– Мы о Винни позаботимся, – пообещал я. – И я, и его родные.

– Вот и хорошо. А если что понадобится, звони нам.

– Есть еще одно дело, – сказал я и протянул ему свои ключи. – Машину мы оставили у вашего дома.

– Какой разговор? Конечно, мы ее привезем.

Ожидая их, я попросил медсестру найти мне обувь на распухшие ноги. Она принесла огромные шлепанцы. И я заковылял по коридору искать палату Винни.

Он лежал на койке, и лицо у него было забинтовано.

– Как ты, Винни? – спросил я.

– Лучше не бывает. – Он взглянул сначала на меня, а потом на мои ноги. – Отличные тапочки, старина.

Может, дух его и был болен, но я этого не заметил.

– Мне сказали, что ноги у тебя раза в два хуже моих. Надо будет для следующего раза купить тебе ботинки получше.

– Для следующего раза?

– Я обещал тебе пиво, – сказал он. – Пошли отсюда.

Мы нашли свою одежду, подписали какие-то бумаги и подождали рецептов для Винни. Через час мы уже стояли у входа. Приехал наш грузовичок, и мы отправились домой.

С педалями справляться было трудно, но я старался.

– Ты не хочешь позвонить домой? – спросил я.

– Констебль Рено звонила вчера моей матери. Сообщила, что я скоро буду дома.

– Какая молодец. Да, чуть не забыл, – сказал я, достал телефон и включил его. – Помнишь, как они звонили? – Я просмотрел список. – Двадцать семь звонков.

– И когда поступил последний?

– Вчера, около двух.

– Они, наверное, все узнали, – сказал Винни. – Тот парень вроде говорил, что он брат Реда Олбрайта. Понимаю, что он чувствует.

Вскоре Винни заснул. Я вел машину. До дома было восемь часов езды по уже знакомым дорогам. Мы здесь были всего несколько дней назад, но как все изменилось! Весь мир стал другим.

Время тянулось медленно. Я смертельно устал, но ни за что не хотел останавливаться. От Вавы мы направились на юг, по берегу озера Верхнее. Теперь до дома было рукой подать. Оставалось только мост переехать.

– Тьфу ты, черт! – буркнул я. – Как на нас посмотрят…

Я позвонил по сотовому в полицию Херста, спросил, нет ли поблизости констебля Рено.

Через минуту я услышал ее голос:

– В чем дело, Макнайт?

– Мы подъезжаем к мосту. Не могли бы вы позвонить пограничникам, объяснить ситуацию?

– Вы что, столько успели проехать? В вашем состоянии надо быть поосторожнее.

– Я думал, вы только и мечтаете, как бы мы скорее отсюда убрались.

– Не надо со мной кокетничать, Макнайт.

– Прошу прощения. Мы просто хотим поскорее вернуться домой.

– Я сейчас позвоню и скажу, чтобы пропустили двух типов, которые похожи на бродяг.

– Определение точное.

Она повесила трубку.

Я въехал на мост. Винни проснулся и взглянул на воду.

– Уже мост? – спросил он.

– Не волнуйся, нас там ждут.

Американский пограничник был предупрежден. Он оглядел нас и пропустил без лишних расспросов.

На мичиганскую землю мы въехали на закате. Отвезти Винни домой, мечтал я. Убедиться, что с ним все в порядке, и завалиться спать. И спать три дня, не меньше.

В Парадайз мы приехали уже в темноте. Когда я свернул на нашу дорогу, меня ослепил свет фар встречной машины.

– Это кто же здесь ошивается? – буркнул я и, остановив машину, открыл дверцу.

Напротив стоял черный седан. Из него вышли двое с пистолетами в руках.

Я не успел ничего предпринять. Времени смыться не было – да и куда бы мы делись в таком-то состоянии?

– Вылезайте, – велел один из мужчин, в кожаной куртке.

Он был широкоплечий, с могучей шеей – как вышибала из ночного клуба.

Он проверил, нет ли у меня оружия, и велел встать, опершись о капот.

Тот, который подошел к Винни, был посерьезнее. И тут я сообразил. Он же знал номер моего сотового. А по нему можно, приложив минимум усилий, узнать адрес. Нос у него был здоровый, но после всех рассказов я ожидал увидеть что-то совсем уж необыкновенное. Так вот он какой, брат Реда. На нем тоже была кожаная куртка. Он приставил к виску Винни пистолет.

– Кто из вас Макнайт? – спросил он.

– Я Макнайт, – ответил я.

– А ты индеец? – Он дернул Винни за волосы.

– Да.

– Зачем вы звонили Реду?

– Искали моего брата, – объяснил Винни. – Ред нанял его проводником.

– Это я знаю.

– Тогда что вам от нас нужно?

– Что мне от тебя нужно, тупой индеец, так это чтобы ты рассказал, что там, черт подери, произошло.

– Мы не знаем, – сказал Винни. – Знаем только, что в этом был замешан человек по имени Гэннон.

– Этого мало. Мой брат мертв. И я хочу знать почему.

– Я тоже хочу. – Винни говорил спокойно.

– Мы нашли его, – сказал я. – Мы нашли вашего брата.

– Где?

– В лесу. Там, где всех их закопал Гэннон.

– Вы нашли Реда?

– В этого человека, который стоит рядом с вами, Гэннон стрелял. Отстрелил ему пол-уха. А хотите знать, что он сделал с Гэнноном? С человеком, который убил вашего брата?

– Хочу.

– Он взял палку, крепкую палку, – сказал я, – заточил ее, и, когда Гэннон стрелял в меня, Винни подкрался сзади и вонзил палку ему в спину. Если бы Винни попал в сердце, тот умер бы сразу, но этого не случилось. Умирал Гэннон долго.

– Он сказал вам что-нибудь?

– Пытался, но не мог – захлебывался кровью.

– Хотите сказать, этот человек убил того, кто убил моего брата?

– Да, – ответил я. – Отомстил за своего брата. И за всех остальных.

Мужчина отпустил Винни и покачал головой:

– Так все и было? Так как звали эту сволочь?

– Гэннон. Хэнк Гэннон.

– Он сделал это один?

– Этого мы не знаем, – сказал я. И подумал: да какого, собственно, черта? А если что получится? – Может, хотите помочь нам узнать подробности?

Мужчина пристально посмотрел на меня:

– Ты это о чем?

– Любопытно узнать, кто еще был замешан – может, люди, которые поехали с ними? Или еще кто, кого вы знаете.

По его лицу я догадался, что зашел слишком далеко. Он стоял, тяжело дыша и качая головой.

– Я там тоже мог бы оказаться, – сказал он и сунул пистолет в карман. – Они никогда без меня не охотились… Думаю, вы, парни, поняли, зачем мы приехали, – продолжил он. – Я с ума сходил. Мне нужно было хоть что-то сделать.