Текст книги "Слайдер (ЛП)"

Автор книги: Стейси Борел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Я стиснула зубы, смотря на доктора, который зашивал её небольшой разрыв. Он покачал головой, говоря мне отпустить эту ситуацию. Мне нужна была передышка.

Я спросила другую медсестру, которая продолжала молчать, пока приводила всё в порядок.

– Не возражаешь, если я выйду?

Выражение моего лица, должно быть, говорило само за себя.

– Иди, я справлюсь.

Я бросила медицинский лоток, который держала в руках, на стол и вышла за дверь. Пробираясь к лестнице, села и опустила свою голову на руки. Что, к чёрту, было не так с некоторыми людьми? Я знаю, наркотики действительно очень сильно вредят, но это было за пределами моего понимания. Это был невинный ребёнок. Тот, кто не просился на свет, и которого принесли в этот мир боли. У малыша будет долгая дальняя дорога. У него не было имени, а мать была больше заинтересована в следующей дозе, чем в вопросе – есть ли у него все десять пальчиков на руках и ногах. Иногда я действительно ненавидела людей.

Тёрнер

Я нервничал. Какого чёрта я нервничал? Я был на сотнях свиданий, и вы бы никогда не подловили меня с потными ладошками. Вытирая их об штаны в миллионный раз, я подъехал к дому Аннабелль и вышел из машины. Эта девушка разожгла во мне любопытство. Я ничего не знал о ней, за исключением мелочей. Обычно женщины были очень общительными и хотели рассказать о себе, но не Аннабелль. Её жизнь оставалась частной, и выуживание из неё информации было похоже на игру «поиск предметов». Я постучался, и она сразу же открыла мне. Порыв ветра от двери принёс лёгкий аромат её духов, который проник в мои ноздри. Сахарная вата. Она пахла как восхитительная сахарная вата, и я хотел попробовать её, чтобы убедиться, была ли она такая же сладкая.

– Привет, – она послала мне застенчивую улыбку.

– Привет. Ты выглядишь замечательно, – похвалил я, разглядывая её с головы до ног, обутых во вьетнамки. Она была примерно на фут ниже меня, и имела тонкую талию. У неё не было больших сисек, но ее определенно поместились бы в мою ладонь. Но эта задница… и эта задница в этих джинсах. Бог мой, я был любителем задниц, и её была идеальной.

– Спасибо, – она неловко стояла в дверном проёме, выглядя так, словно ждала чего-то. – Таааааак что, мы идём?

Боже, я пялился. Бедняжка не могла даже двинуться, чтобы обойти меня.

– Ах, да. Но, думаю, лучше тебе переобуться в кроссовки. Прости, я должен был тебя предупредить.

Она зашла внутрь, схватила розово-чёрные «Найк» и понесла их в руке. Открыв пассажирскую дверь, она залезла в мой чёрный «Корвет» и расположилась там.

– Удобно?

– Мммм.

Я направился к своему месту и завёл машину. Я наслаждался урчанием двигателя каждый раз.

– Так, ты знаешь что-нибудь о машинах? – спросил я, пытаясь бросать подсказки о том, куда я её везу.

Она выглядела озадаченной.

– Нет, не особо. А что?

– Просто интересуюсь, – улыбнулся я.

– Ты собираешься сказать мне, куда мы едем?

– Да, когда мы будем на месте.

Её маленькие руки спокойно лежали на коленях. Я хотел потянуться и прикоснуться к молочно-белой коже, чтобы увидеть, была ли она такой же мягкой, как выглядела, но я воздержался. Деревья и несколько городских зданий пронеслись мимо, когда я ехал к южной стороне Атенса. Радио тихо играло, а я просто надеялся, что её нравится кантри.

– Ладно, давай сыграем в маленькую игру, чтобы мы могли узнать друг друга получше. Ты «за»?

Её голубые глаза уставились на меня.

– Конечно. Пока это не будет слишком личным.

– Что по твоему личное?

– Тёрнер, – она сказала моё имя, словно отчитывала меня. Моя пара на свидании была злюкой. Хорошо.

Я усмехнулся.

– Итак, начнём с основ. Какой твой любимый цвет?

– Зелёный. А твой?

– Чёрный.

– Чёрный – не цвет, – парировала она.

– Сегодня цвет, смирись. Какая твоя любимая еда?

Она сделала паузу.

– Крабовые ножки. Но не любые, это должен быть краб-стригун.

Интересно. Большинство девушек предпочитало пиццу или шоколад.

– Моя – стейк. Теперь твоя очередь.

– Моя очередь? – из любопытства спросила она.

– Да. Я только что задал тебе последние два вопроса. Теперь твоя очередь.

– Ладно. Хммм…– она постучала указательным пальцем по подбородку. Боже, она была милой.– Какие твои любимые хлопья?

– Вот это уже другой разговор! Одна из моих любимых групп продуктов питания,– она рассмеялась. – Фруктовые хлопья, но без молока.

Она закатила глаза.

– Это детские хлопья. Мне они нравятся.

– Это не так. Я, будучи очень взрослым мужчиной, люблю их. Более того, я ношу коробку с собой повсюду для перекуса.

Она от души рассмеялась.

– Нет, ты этого не делаешь. Это глупо.

Чтобы доказать, что она ошибается, я сказал ей открыть бардачок. Она открыла. Прямо перед ней была коробка хлопьев.

– Смотри.

– Способ доказать, что я ошибаюсь, – её смех был таким мелодичным. – Они тебе не надоели?

– Ни в коем случае.

– Хммм, – прогудела она.

– Задавай следующий.

– Тебе нравится быть старшим братом?

– Хороший вопрос, – похвалил я. – У этого есть свои плюсы и минусы. Как старший, я был подопытным кроликом для своих родителей. Всё, что работало или не работало со мной, они использовали с моими братьями. Но при этом меня никогда не баловали так, как остальных троих.

– Почему мне тяжело в это поверить?

Я пожал плечами.

– Я не знаю, но это правда. Мама и папа были строги со мной и ожидали, что я буду подавать пример. Иногда я мечтал, чтобы они делали свои собственные ошибки, и я мог бы делать то, что хочу, без постоянного наблюдения.

Она кивнула, и машина погрузилась в тишину, за исключением шума кондиционера. Не было ощущения того, что тишина создавала неудобства, но у меня было чувство, что она предпочла разговор тишине.

– Ты единственный ребёнок? – посмотрел я на неё.

– Сколько ещё осталось ехать? – выпалила она.

Мой вопрос был слишком любопытным? Я повернул свою голову в её направлении. Пытаясь решить, должен ли я надавить или сменить тему, и я решил, что лучше отпустить это и ответить ей.

– Мы на месте.

Она вытянулась в своём сидении. Паркуясь, я наблюдал, как расширились её глаза, когда она поняла, где мы находимся. Я припарковался на своём обычном месте перед гоночной трассой Атенса.

– Мы будем смотреть на гоночные машины?

– Нет, – я сделал паузу. – Мы будем кататься на них, – я послал ей дьявольскую ухмылку.

Её голова стала качаться из стороны в сторону, и зрачки расширились.

– Тёрнер, я не могу вести гоночную машину.

Мои брови сдвинулись.

– Почему нет?

– Они опасны, вот почему.

– Мхмм, это и делает их такими забавными.

Я вышел из машины, не позволяя ей продолжать спорить со мной. Я знал, что это было необычное свидание, но что-то подсказывало мне, что ей это было нужно. Я обратил внимание, что ей было некомфортно, когда я задал личный вопрос. Аннабелль могла и не знать этого, но я изучал за ней. Я узнал, что её родители погибли в автокатастрофе, но до сих пор не знаю, была ли она тогда вместе с ними. Она рассказала мне о доме, но я хотел знать больше. Моя маленькая последовательница правил однажды выйдет из своей раковины.

Обойдя автомобиль, я открыл ей дверь. Она взяла мою руку и немедленно отпустила её, когда самостоятельно встала. Всё в порядке, позже я планировал стать ещё ближе, чем просто держаться за руки.

Аннабелль продолжала молчать, пока следовала за мной в здание, и я вывел её к трассе, где стоял великолепный гоночный автомобиль, заправленный и готовый к поездке. Экипаж механиков был с другой стороны, а костюмы висели рядом с автомобилем. Я стянул один и протянул ей. Аннабелль стояла с длинными светло-рыжими волосами, развевающимися на лёгком ветру, скрестив руки на груди. Она понимала, что когда так делает, это поднимает грудь, демонстрируя её для моего удовольствия? Я чувствовал, как мой член зашевелился в штанах, поэтому переступал с ноги на ногу, чтобы попытаться исправить это. Не сработало.

– Надень это. Ты хочешь, чтобы сначала повёл я, или сама поедешь? – спросил я.

Она демонстративно смахнула свои волосы с плеча.

– Тёрнер, ты, должно быть, шутишь.

Я скрыл улыбку и смерил её пристальным взглядом.

– Я очень серьёзен. Надень костюм.

Её челюсть отвисла.

– Ты ужасно властный, знаешь это?

– Да, знаю. А теперь надень его, чтобы я смог показать тебе, как это сделать.

Она хотела поспорить со мной, но я был непреклонен. Я взял свой костюм и надел его. Она колебалась, прежде чем сделать то же, что и я. Я могу поклясться, что слышал, как она шёпотом ворчит. Это было достаточно мило. Как только она была одета, мой давний приятель подошёл к нам.

Потянувшись, я пожал ему руку.

– Добрый вечер, Ричард.

– Тёрнер. Вы готовы прокатиться? – Посмотрел он на нас обоих.

Аннабелль скрестила перед собой руки. Я хотел успокоить её и сказать, что всё будет хорошо, но сначала хотел остаться с ней в машине наедине.

– Да, сэр.

– Хорошо, ну, в общем, вся трасса ваша. Экипаж механиков будет ждать вас с другой стороны, пока вы не закончите. Весело проведите время и сожгите немного резины, – усмехнулся он.

Когда он ушёл, Аннабелль наклонилась ко мне.

– Сжечь резину?

В этот раз я не смог скрыть улыбку.

– Да, мэм. Это был мой друг, Ричард. Знаю его в течение долгого чёртового времени. Он иногда закрывает это место, когда я хочу приехать и выпустить пар.

– Звучит жутковато.

– Ой, да брось,– в этот раз я взял её за руку. – Это старый гоночный автомобиль с Кубка Спринта NASCAR. На нём катались на соревнованиях два года назад, а затем списали. Вполне уверен, я – один из немногих, кто всё ещё водит его, кроме Ричарда.

Она наблюдала, как моя свободная рука нежно ласкала капот автомобиля.

– И, эм, машина твоя?

– Нет, хотелось бы. Мы с группой приятелей пытались купить её, когда они привезли её, но, очевидно, не всё можно купить за деньги.

– Звучит интересно, – она ни капельки не была заинтересована. Аннабелль была слишком занята, пытаясь не позволить себе запаниковать передо мной.

Мне нужно было усадить её в машину. Она должна была почувствовать это и увидеть, что ей нечего бояться. К тому же, я не планировал разрешать ей ехать со скоростью более ста миль в час. У неё не было опыта с чем-то таким же мощным до этого. Я потянул Аннабелль вокруг автомобиля к ее стороне и сказал, что она должна залезть внутрь через окно. Аннабелль была не то чтобы впечатлена.

– Ты маленькая, ты сможешь это сделать. Представь, каково это, протискиваться туда с моим ростом.

Она захихикала.

– Ладно, ты добился своего, – она легко проскользнула внутрь. Когда она была на своём сиденье, я просунул голову внутрь и пристегнул её ремнями безопасности. Девушка пристально наблюдала за мной голубыми глазами, следя за каждым движением моих рук. Я боялся задержаться, когда добрался до застёжек вокруг её груди. Я не хотел, чтобы она думала, что я лапал её, хотя больше всего мечтал как увидеть, как она помещается в моих ладонях. Вместо этого я отодвинулся, когда закончил, устроился на своей стороне и пристегнулся.

– Хорошо, ты готова к своему уроку? – спросил я.

– Не похоже, что у меня большой выбор. Я, вроде как, поймана в ловушку, – её взгляд искоса и осознание того, что она была в моём распоряжении, были более возбуждающими, чем должны.

Пытаясь её немного успокоить, я сказал ей:

– Если ты захочешь выйти в любое время, просто дай мне знать. Если я еду слишком быстро, дай мне знать. Если тебе что-нибудь нужно, просто дай мне знать, и я остановлюсь.

Она уставилась своими яркими круглыми глазами на меня. Это был момент соединения и зарождение чувства доверия в течение пары секунд. Она кивнула, дав согласие.

– Так, для начинающих, я собираюсь подрулить к стартовой линии. Когда ты будешь на этом месте, ты будешь управлять всем. Автомобиль не сдвинется с места, пока ты не выжмешь сцепление, и ты – единственная, кто будет жать на газ. Всё так же, как и в любом другом транспортном средстве, в отличие от того, что здесь двигатель в 900 лошадиных сил. Он очень мощный, Аннабелль. Я хочу, чтобы ты поняла это, – она очень внимательно слушала каждое моё слово. – Этот автомобиль может разогнаться до 200 миль в час. Мы находимся в каркасе безопасности, и это вполне надёжно, но ты должна знать, как обращаться с этой штукой на поворотах. Ты объезжаешь их так же, как на любой другой машине. Ты раньше водила стандартную машину?

Она медленно покачала головой.

Я усмехнулся.

– Нет, ничего страшного. Ладно, ты готова? Я медленно проеду первый круг. После этого я собираюсь разогнаться.

Вдавливая педаль газа, я почувствовал знакомое урчание двигателя. Я водил этот автомобиль столько раз, что не могу сосчитать. Я ехал, трибуны пролетали мимо, но я не замечал их своим периферическим зрением. Поворачивая, я включил более высокую скорость. Я достиг 90 миль в час, в то время как приближался к первому повороту. Рука Аннабелль поднялась, и она собиралась прикоснуться к моему предплечью, когда я переключил передачу и замедлился перед поворотом. Она опустила руку на свои колени. Я хотел посмотреть на неё и сказать, что всё в порядке, что со мной она в безопасности, но мне нельзя было спускать с трассы глаза. Эти автомобили были непредсказуемы. Я хотел поговорить с ней, но рёв двигателя был слишком громким.

Мы прошли оба поворота примерно на той же скорости. Её рука всё ещё покоилась на коленях, выказывая мне доверие, которое мне было так необходимо. Я надеялся, что она хоть немного наслаждалась этим. Достигая конца первого круга, я готов был ускоряться. Я хотел почувствовать, как адреналин пульсирует в моих венах. Я знал, что это, вероятно, была не самая лучшая идея, гонять так, как обычно это делаю, потому что понимал, что она уже была на пределе. Если я хотел, чтобы Аннабелль было комфортно, то должен был ехать помедленней. Когда начал второй круг, вдавил педаль газа сильнее, чем в первый раз. Стрелка спидометра поднялась до ста миль в час. Даже на этой скорости можно почувствовать силу двигателя, вдавливающую вас в спинку вашего сидения. Вместо снижения скорости до комфортного для Аннабелль значения, когда достиг поворота, я понизил скорость только на одну передачу и продолжил разгоняться. К моему удивлению, она не взбесилась. Возможно, в конце концов, с ней было всё в порядке. Я продолжил двигаться по трассе, и в конце круга затормозил уже на смотровой яме. Команда немедленно начала заправлять автомобиль топливом и проверять давление воздуха в шинах. Я посмотрел на Аннабелль, и она уставилась на меня с огромным удивлением в глазах. Никогда до этого женщины не смотрели так на меня.

– С тобой всё в порядке? – спросил я.

Она не ответила сразу. Выглядело так, будто она ищет подходящие слова.

– Ни разу до этого я не каталась так быстро.

– Это другое ощущение, не так ли?

– Ага.

– Хочешь прокатиться? Я могу научить тебя? – Я хотел этого так сильно. Хотел увидеть, как она выходит за пределы своих границ и сливается с автомобилем. Это было бы самым большим движением вперёд. Но я уже видел её ответ.

– Нет, я в порядке. Я не умею водить машину с механической коробкой передач, и я уверена, они не захотят заменять её на автоматическую на этой тачке, если ты попытаешься научить меня. Я лучше просто посижу, если можно? – Аннабелль колебалась, ожидая, что я надавлю на неё, чтобы она передумала. Но я не стал этого делать.

– Это прекрасно,– я улыбнулся, чтобы успокоить её. Когда она улыбнулась мне в ответ, чувство, которое пронзило меня, было невероятным. Я хотел сделать её счастливой. Мне всегда было всё равно на других женщин, с которыми я ходил на свидания, это они всегда хотели сделать меня счастливым. Но улыбка, которую она послала мне, Боже мой, она могла осветить всё вокруг.

Мы закончили тем, что объехали трассу ещё приблизительно десять раз. Я разогнал автомобиль до 140 миль в час, что заставило Аннабелль напрячься и прикоснуться к моей руке. С неё было достаточно, и я сбавил скорость. Я был не против этого. После того, как мы сняли костюмы и возвращались к моему автомобилю, я взял её за руку. Проводя своим большим пальцем вверх-вниз по гладкой коже её запястья, я убедился, что она была такой же мягкой, как я и предполагал. После того, как она села в автомобиль, всю дорогу по пути к её дому мы провели в тишине. Единственная вещь, о которой я спросил, была о том, хотела ли она перекусить. Она сказала, что не голодна, и я знал, что она имела в виду. Это было похоже на то, как будто мы оба пытались обдумать прошедший вечер. Как только мы подъехали к её дому, я помог ей выйти и проводил к двери.

– Надеюсь, ты хорошо провела время, – тревожно сказал я.

– Мхмм, да, хорошо, – она застенчиво взглянула на меня.

– Я хотел бы ещё раз пригласить тебя на свидание, если ты не против.

Аннабелль обдумывала мои слова мгновение, а затем сказала:

– Я хотела бы этого.

Не было ничего, что могло бы остановить улыбку, которая расплылась по моему лицу.

– Тогда хорошо. Я буду на связи. Мне нужно подумать о том, куда я хочу свозить тебя в следующий раз.

Её глаза расширились.

– Больше никаких безбашенных поступков, – она рассмеялась. – Не уверена, что моё бедное сердце сможет это выдержать.

– Ты поранилась сегодня?

Она смутилась.

– Ну… нет, но…

Я прервал её.

– Тебе было весело?

– Да.

– Хорошо, я сообщу тебе, когда назначу следующее свидание. И, Аннабелль… будет весело.

Она вздохнула, зная, что со мной бесполезно спорить.

– Тогда я буду ждать звонка.

Наклоняясь вперёд, я нежно поцеловал её в щёку. Аромат сахарной ваты держался на её коже. Я услышал её небольшой вздох и хотел поцеловать её в губы, но некоторые вещи нужно подождать.

– Спокойной ночи, Аннабелль. Спасибо тебе за хороший вечер.

– Спокойной ночи, Тёрнер, – она развернулась в своих милых маленьких кроссовках и вошла в дом.

Она совсем не похожа на других женщин. Я был очень заинтригован ею. Мне нужно подумать о том, чем мы могли бы заняться в следующий раз, чтобы иметь возможность просто посидеть и поговорить. К сожалению, гоночный автомобиль был слишком громким для того, чтобы мы могли услышать друг друга. Как раз это и займёт часть моих мыслей. Я хотел вытащить её из раковины и увидеть, из чего она сделана, но могу сказать, это будет вызовом. Аннабелль была моим новым проектом, и я буду рад увидеть то, кем она действительно является.

5 глава

Аннабелль

Я стояла перед приютом для животных «Лапы», ожидая Камдена и Киган. Они хотели взять себе собаку. Киган позвонила и спросила, не хотела бы я присоединиться к ним, и, возможно, пойти после этого на ланч. Я неохотно согласилась. Моё свидание с Тёрнером было почти две недели назад, и я помалкивала об этом. Мне казалось, что она хотела увидеться и разузнать, как всё прошло. Почему она просто не спросила Тёрнера? Я уверена, что он рассказал бы Камдену, если бы тот спросил. Киган позвонила на следующий день, а я всё ещё осмысливала тот факт, что мне на самом деле было хорошо.

Разговаривая, они подтянулись через несколько минут после того, как я припарковалась. Выйдя из их машины, Киган выглядела всё ещё сияющей после свадьбы.

– Доброе утро, – сказала она.

– И тебе доброе утро, – улыбнулась я ей.

Камден прошёл рядом со мной и кивнул. Такой общительный.

– Ладно, давайте сделаем это, – она потёрла ладошки между собой. – И, ради Бога, я зайду в кошачью комнату, хочешь ты этого или нет, – она одарила его зорким взглядом.

Он поднял руки вверх в знак капитуляции.

– Прекрасно, мы пойдём в кошачью комнату. Но не злись на меня, когда я выйду, чихая или с зудящими глазами.

Она наклонилась и сладко поцеловала его.

– С тобой всё будет в порядке. Но спасибо тебе.

– Пожалуйста, – проворчал он.

Когда мы вошли внутрь, она прошептала мне:

– Он говорит, что у него аллергия на кошек, но я так и не видела его реакции, когда мы были где-нибудь рядом с кошкой.

– Однозначно не любитель кошек, – захихикала я.

Когда мы вошли, нас встретили работники приюта, попросив заполнить некоторые бланки. Вероятно, они не пускают сюда кого попало. И, кто знает, может, я вернусь сюда за другом для Чеза. Когда мы закончили с бумагами, нас провели в соседнюю комнату, где за закрытыми дверьми лаяли собаки и с нетерпением ожидали любого человека, который остановится и скажет им «привет». Первые две собаки были старыми и с равнодушием сидели в своих клетках. Другую клетку занимал метис бигля, не переставая вилять хвостом. Он был очень милым. Камден и Киган прошли мимо него, как ни в чём не бывало. Маленькие и большие собаки были рассеяны по всему приюту, и, тем не менее, они не наткнулись на ту, которая бы походила на «ту самую». Почувствовав разочарование, они приблизились к последней клетке и наткнулись на чёрного лабрадора с белым пятнышком на груди. Это был шестимесячный малыш, который родился в приюте. Волонтёры вытащили щенка из клетки и позволили Камдену с Киган пойти в отдельную комнату, чтобы познакомиться с ним поближе.

Пока игривый малыш жевал и кусался в руках Камдена, Киган обратилась ко мне.

– Ты мало что рассказала мне о вашем свидании с Тёрнером. Выкладывай. Ты пойдёшь ещё на одно? Был ли он джентльменом? И катание на гоночном автомобиле… это потрясло меня до глубины души. Я понятия не имела, что ты будешь участвовать в гонках.

Я выставила перед ней руку.

– Ладно, для начала притормози. Один вопрос – один ответ. Да, он вел себя как джентльмен.

Камден усмехнулся позади нас.

– Ну, это немного шокирует. Вы все думали, что я грубый, но Тёрнер хуже, чем я когда-либо был.

Киган слегка подтолкнула его.

– Тсс. Она рассказывает. Так, о чём ты говорила?

Я смотрела то на него, то на неё. Я начинала завидовать их отношениям.

– Да, в общем, мне не нравятся гоночные автомобили. На самом деле, я понятия не имела, что он собирается отвезти меня на трассу. Если бы я знала, бы сказала ему, что он может взять свою идею о хорошем свидании и засунуть себе в жопу.

Киган уставилась на меня.

– Тогда, что заставило тебя согласиться на это, если ты не хотела?

– Честно, я не знаю. Он заехал на парковку и послал мне такой взгляд, который заставил меня почувствовать, что я могу… Я не знаю, довериться ему? Поэтому, я и пошла с ним.

– Вау. Честно говоря, я шокирована.

– Тебе понравилось? – из любопытства спросил Камден.

Щенок энергично бегал по комнате, подбрасывая игрушки в воздух и заставляя их пищать.

Я думала о том, как лучше всего ответить ему.

– Да, мне понравилось. Сначала я была напугана. Я никогда не была внутри автомобиля, который может ехать на такой скорости. Тёрнер, в конечном итоге, проехал один круг, показывая мне, что имеет полный контроль над автомобилем. Я знаю, он хотел максимально разогнаться, но я не разделяла его желания.

Я закрыла глаза и вспомнила, как вокруг меня свистел ветер, и всё пролетало мимо настолько быстро, что я не могла разобрать форм. Больше всего мне запомнился взгляд, которым Тёрнер посмотрел на меня, давая знать, что я в безопасности. Когда его голубые глаза встретились с моими, я знала, что он будет беречь меня. Ему даже не нужно было ничего говорить, я просто знала.

Камден усмехнулся.

– Тёрнер всегда был тем, кто раздвигает границы.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда мы были детьми, он всегда был первым на американских горках или в прыжках с крыши дома. Я думал, мама и папа сдадут его в приют или выгонят на улицу.

Склонила голову набок, я старалась подавить своё любопытство.

– Так он, вроде как, адреналиновый наркоман?

– Да, можно сказать и так.

К нам в комнату заглянула работница приюта.

– Как идут дела?

– Он удивительный! – прокричала Киган.

– Он такой милый мальчик. Ребята, хотите взглянуть на других собак?

Киган и Камден посмотрели друг на друга.

– Те, что мы видели, были девочками, но, кажется, Каму действительно понравился этот маленький парень, – ответила ей Киган.

Работница засияла.

– Тогда, если хотите, я могу начать готовить на него документы, пока вы будете разговаривать с одним из наших агентов, и он может дать вам всю информацию, если вы всё ещё заинтересованы.

– Это было бы здорово, спасибо, – согласился Камден. Он держал щенка на поводке, и я могла сказать – это именно тот малыш, которого они сегодня заберут домой.

Когда работница закрыла дверь, Киган повернулась обратно ко мне.

– Хорошо, так что теперь? Вы пойдёте ещё на одно свидание?

– Я согласилась на второе свидание. Без понятия, куда он поведёт меня.

– Как интересно, – завизжала она.

– Успокойся, Киган. Это просто чёртово свидание, а не поход под венец, – проворчал Камден.

Она стукнула его по руке.

– Заткнись.

Я покачала головой.

– Определённо, никаких свадеб. Эта девочка поклялась прожить жизнь в одиночестве.

– Почему? – спросил Камден, полностью противореча тому, что сам только что сказал Киган.

Я уставилась на него.

– Потому что меня это не интересует. Ты становишься зависимым от кого-то, отдавая всего себя другому человеку, и потом что? Что случится, когда кто-то умрёт? Что ты тогда будешь делать? Как ты продолжишь жить? Я сожалею, но я лучше не буду туда соваться.

Киган выглядела подавленной.

– Не знала, что ты так считаешь.

– Это – инстинкт самосохранения. Я не критикую никого, кто женится, имеет семью и всё такое, но это просто не для меня. Я решила это давным-давно.

Технически, это было не так давно. После смерти моих родителей я дала себе клятву не привязываться к другому человеку, дабы избежать горя и страданий, если бы со мной что-нибудь случилось, и наоборот. Меня не волновало, что большинство людей не понимали этого. На самом деле, это было причиной того, что я редко об этом говорила. Каждый, кто встречал меня после гибели моих родителей, просто думал, что я равнодушная, бессердечная сука или лесбиянка. А в действительности, я ни одна из них.

– Ох, мы можем сменить тему на минуту? – спросила я, отказываясь продолжать говорить о моём свидании и личной жизни.

– Да, а в чём дело? – ответила Киган.

Мы вышли из игровой комнаты для щенков, и Камдена встретил один из агентов приюта. Они просматривали документы на щенка, пока Киган и я сидели и болтали.

– Ты кое-что пропустила в одну из ночей.

– Да? Что случилось?

– К нам поступила мамочка с тяжёлой формой наркомании. О каком бы ты наркотике не подумала, все были в её организме. Она была в ужасном состоянии – агрессивная, крикливая, и, что самое худшее, ей было всё равно на сына, которого она только что родила. Я надеюсь, за все годы моей работы медсестрой – это худшее, что я видела.

Киган вытаращила глаза.

– Я слышала о ней. Не знала, что ты была её медсестрой. Когда это было?

– Моя смена была сразу после свадьбы.

– Как ребёнок?

Я сделала паузу.

– На самом деле, я не знаю. Я планировала зайти проверить его вчера, но умоталась на работе и не успела. Думаю, что зайду в ОИТН (прим. ред. отделение интенсивной терапии новорождённых) завтра, перед тем как выйти на смену. Он был таким маленьким. Надеюсь, он боец.

Она погладила мою руку.

– Без сомнений. Это, наверное, хорошо, что меня не было в тот день. Господь знает, что я задушила бы ту женщину.

– Ох, я изо всех сил старалась взять себя в руки, чтобы не схватить её за лицо и не сказать «очнись, чёрт возьми, ты нужна своему ребёнку». Конечно, я этого не сделала, и вышла подышать свежим воздухом на лестничной площадке. Кстати говоря, кто-то должен повесить туда мишень для игры в «Дартс». Это помогало бы снимать стресс.

Киган хихикнула.

– Определённо.

– Эй, детка, мне нужно, чтобы ты подошла сюда и подписала кое-какие бумаги, – позвал её Камден.

Ах, время щенка для счастливой пары. Я шагнула назад и отпустила Киган к её мужу. Направившись в кошачью комнату, я оказалась в окружении маленьких урчащих пушистых комочков. Вздыхая, я задумалась о себе. Ах да, обречённая вечно быть одинокой кошатницей. Я не знала, сделало ли это меня счастливой, или грустной. В любом случае, так и должно быть.

Тёрнер

Сидя в своём кабинете на четвёртом этаже больницы, я пялился в окно вместо того, чтобы заняться бумажной работой, которую дико задерживал. Это было смехотворно. Прошло почти две недели с того момента, когда я вытащил Аннабелль на наше первое свидание, и я должен был запланировать наше следующее. В операционной была постоянная суматоха, и у меня едва ли хватало времени на себя, не говоря уже о попытке запланировать что-то. Я чувствовал себя ужасно. Даже хуже, у меня, чёрт возьми, была уйма времени, чтобы сконцентрироваться на чём-либо, что не было связано с ней.

Один раз, когда мне удалось набрать её номер и на линии раздался гудок, меня опять вызвали в срочную операцию. Я был расстроен. Так расстроен, что в один прекрасный день, оказался внизу на её этаже, за окошком медсестёр, разглядывая её словно маньяк. Я смотрел, как она в первый раз нежно купала ребёнка. В комнате были и другие медсёстры, пару заметили меня, но к счастью, ни одна из них не сообщила ей, что я был рядом. Я наблюдал за ней в течение нескольких минут и решил, что мне лучше уйти. Я думал заглянуть внутрь, чтобы спросить, как у неё дела, но место и время для этого не были подходящими. Вокруг детей таинственно раскрывалась сущность женщин, и я клянусь, казалось, что можно услышать, как «играют их гормоны», когда они видели, слышали или нюхали новорождённого. Я не хотел быть частью всего этого. Поэтому вернулся в свой кабинет, позвонил ей на сотовый и оставил сообщение, извиняясь, что пропал так надолго. Я был бы счастливчиком, если бы она мне перезвонила.

Я неустанно щёлкал ручкой, когда на столе загудел мой телефон. Я вздохнул. Кто бы это ни звонил, я был ему не рад. Я был не в настроении трепаться или болтать. Подняв телефон, я посмотрел на экран и замер. Это была она. Боже, она была последним человеком, от которого я ожидал звонка.

– Привет, Аннабелль.

– Привет, – ответила.

– Ты, должно быть, получила моё сообщение?

– Получила, – подтвердила она.

– Хорошо. Я приношу свои извинения, что не связался с тобой раньше. Я пытался дозвониться тебе, но неудачно выбрал время.

– Извинение принимается. Всё хорошо?

– Да, просто я больше занят, чем обычно. Дети надрывают свои задницы на тренировках по футболу и приходят с различными травмами. Так или иначе, у меня в пятницу выходной. Ты работаешь?

– Думаю, что свободна, сейчас проверю.

Она шуршала какими-то бумагами, когда, в конце концов, вернулась на линию и сказала:

– Я свободна.

Я улыбнулся.

– Хорошо, я думал, мы могли заняться чем-нибудь более активным в этот раз. Что скажешь?

– Тёрнер, – сказала она тоном, предупреждающим не раздвигать её границы снова. Жаль, принцесса, это уже происходит.

– В этот раз никаких гоночных автомобилей, я обещаю. Просто лёгкая прогулка и свежий воздух.

Она молчала дольше, чем я надеялся. Я уже был готов спросить у неё, тут ли она, когда девушка ответила:

– Никаких гоночных машин?