Текст книги "Испытание веры"

Автор книги: Стерлинг Ланье

Соавторы: Василий Щепетнев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

– Что привело вас, Лора, сюда?

– Но вы ведь сами позвали меня!

– Я?

– Ну да! Я шла мимо, и услышала, что вы меня зовете. Зашла за церковь, и тут откуда-то сверху напала эта… А что это было?

– Похоже, нетопырь. Сейчас рассмотрю получше, – Иеро хотел встать, но Лора здоровой рукой придержала его за рукав.

– Мне страшно, пер Иеро.

– Я его убил.

– Но вдруг и в самом деле есть другие?

– Убью и других. Солнце уже взошло, не нужно бояться.

И в самом деле, стало совсем светло.

Лора нехотя отпустила священника.

Иеро приоткрыл дверь, выглянул. Какие уж днем нетопыри. Днем больше рэт-лемуты.

Но снаружи не было ни тех, ни других. Держа наготове заряженный арбалет, он обошел домик. Никого.

Как хотите, а заросли эти придется убрать. Что хорошо для поселения мирного, совершенно не годится для поселения передового, приграничного.

Хотя пер Кельвин их не вырубил.

И погиб. Приверженность традициям – дело хорошее, но не до смерти же.

Он осторожными, короткими шагами пошел к тому месту, куда рухнул нетопырь. Диковинный нетопырь. Угольный. Никем прежде не виданный. Нужно будет сохранить. Чучело, что ли сделать, для музея семинарии. «Добыт пером Иеро в поселении Но-Ом».

Сначала не поверил. Подумал – ошибся. Посмотрел вокруг.

Нет нетопыря. Исчез. Две стрелы лежали на земле, покрытой тончайшим слоем пыли, черной, как сажа.

И пыль эта на глазах таяла под косыми лучами солнца.

Иеро смотрел, как исчезали последние пылинки. Вот тебе и музей, вот тебе и подарок Заклинателям.

Он вернулся в дом.

– Все в порядке, дочь моя, – в который раз он подосадовал на необходимость называть девушку «дочь». Нужно бы подобрать что-нибудь поуместнее, во всяком случае, для общения вне церковных стен. Лора Хармсдоннер? Тоже не лучший выход. Просто Лора?

– Как ты себя чувствуешь, Лора?

– Благодарю вас, пер Иеро, уже гораздо лучше, – показалось ему, или она действительно запнулась перед словом «пер».

– Тогда нам нужно идти в Дом Совета. Сможешь?

– Да, конечно, – и правда, лист дорожника и соль святого Ганса оказали действие магическое – кровь из царапины на голове, во всяком случае, уже не капала.

Но едва они вышли из домика, Иеро подумал, что сил у Лоры может и не хватить. Дом совета недалеко, а все же. Пришлось поддерживать девушку за руку. Ничего, дошли.

15

– Нужно, необходимо послать отряд по следу рэт-лемутов. Иначе страх перед новым нападением парализует Но-Ом.

– Но у нас мало людей, капитан Брасье. Пошлем, а рэт-лемуты зайдут с другой стороны, кто будет оборонять поселение? – достопочтенный Хармсдоннер ходил по залу и пол прогибался его тяжелыми шагами.

– Их не более десятка, достопочтенный Хармсдоннер. Они не посмеют напасть на Но-ом, а если и нападут, останется достаточно здоровых мужчин, чтобы их уничтожить.

– Мне кажется, капитан Брасье, вы сами себе противоречите. Если силы рэт-лемутов столь ничтожны, зачем гоняться за ними по Тайгу?

– Так ведь и комар ничтожен, а пока не прихлопнешь, изведет! Если вокруг Но-Ома будут бродить лемуты, то любое передвижение потребует вооруженного сопровождения, а у нас, как вы верно заметили, достопочтенный Хармсдоннер, мало стражей для подобных операций.

– Но отчего вы решили, капитан Брасье, что вам удастся их прихлопнуть? Тайг большой, и рэт-лемуты могут укрываться в нем бесконечно долго.

– Это наша земля, а не их. Они здесь впервые. В любом случае, через луну отыскать их будет уже сложнее.

– Через луну они могут подохнуть и сами, раз уж Тайг для них столь внове! А люди нам отчаянно нужны здесь, особенно в первую луну, не забудьте.

Иеро не вмешивался в спор советников, да и что он мог сказать? А ведь придется решать, на чью сторону становиться. Преследовать рэт-лемутов? Хорошее дело. Но дробить, ослаблять и без того немногочисленные силы стражей границы казалось чересчур рискованным. Да тут еще Ночной похититель (так Иеро обозначил для себя виновника в пропаже людей. «Назвать – понять наполовину», учил величайший Лек-Сий.

Новость о нетопыре, конечно, произвела впечатление, особенно на достопочтенного Хармсдоннера. Убедившись, что раны дочери не опасны, старшина наказал ей больше никуда одной не ходить. Для своей семьи он устанавливал правила сам, в одобрении Совета не нуждался. Но, обсудив рассказ Иеро, советники пришли к заключению, что нетопырь не мог быть виновником прошлогодних исчезновений. Напасть на человека, ранить, да, убить – возможно девушку или подростка, но никак не пару стражей, а уж унести тела – нет, никак. Просто, решили они, следует в будущем патрулям почаще поглядывать на небо.

– Север… Мы еще очень мало знаем о его природе, – заключил достопочтенный Хармсдоннер, и они стали решать вопрос поважнее. Нападение рэт-лемутов представляло собой прямую и явную угрозу существованию поселения, но еще печальнее был сам факт наличия здесь слуг Темных Мастеров.

– А вы что думаете. Пер Иеро? – сказал старшина фразу, которую Иеро ждал с тревогой.

Но ответ возник будто неоткуда.

– Рэт-лемуты здесь чужие, не так ли?

Киллмен и старшина согласились.

– Второе: рэт-лемуты опасны для всех, кто не служит Мастерам тьмы.

Советники согласились чуть нетерпеливее.

– Следовательно, они не только наши враги, но враги и Людей Льда.

Теперь советники смотрели на Иеро с интересом.

– Я предлагаю, – продолжал Иеро, – заключить союз с Людьми Льда. Вместе мы сможем одолеть рэт-лемутов куда эффективнее, чем порознь.

– Хорошая идея, – помолчав, ответил киллмен. – Надеюсь, круглолицые тоже так считают.

– Поддерживаю, – взвешенно подвел черту старшина Но-Ома.

– Время очень дорого, – продолжал окрыленный Иеро. – Я должен срочно отправиться к Людям Льда.

– Сколько человек вам нужно?

– Зачем? – не понял Иеро.

– Ну как же. Не хватало только, чтобы на вас напали рэт-лемуты.

– Полагаю, хватит двоих, – после короткого раздумья ответил Иеро. – Я бы предпочел старых знакомых, Орриса и Шалси.

– Хороший выбор, – одобрил Брасье. – Я распоряжусь, чтобы они были готовы через пол-склянки.

– Через… Ну да, – понял Иеро.

Эти полсклянки предназначались для молитвы за упокой советника Им-Зика.

Вот она, служба священника. Иеро надеялся, что поспешность, допущенная им, простительна. Не чувство мести к рэт-лемутам подгоняли его, и уж никак не жажда приключений, а желание уберечь людей от новых жертв. Но кто сбережет берегущих?

Когда он вскочил на лорса, прежнего знакомца, на котором был проделан путь от аббатства до Но-Ома, все показалось простым и ясным. Найти и обезвредить – в Аббатства не любили слово «убить», предпочитали пользоваться эвфемизмами. Оррис и Шалси сопровождали его, как в старые добрые времена. Сколько дней прошло – всего ничего, а кажется, будто полвечности. На вечность все-таки не тянуло.

По пути к стоянке Людей Льда Иеро показал своим спутникам место, подаренное шаманом. Пусть запомнят, мало ли что.

А на середине пути их ждал сам мудрый Шугадан-Оглы. Не один ждал, с десятком воинов.

– Вижу, мой светлый брат, нас обоих посетила идея, – шаман не стал тратить времени на расспросы о здоровье и самочувствии, не до того.

– Похоже, да, мудрый Шугадан-Оглы.

– Отродья Смерти рыскают по свободным землям. Их нужно уничтожить, иначе они приведут за собою других, и прольется большая кровь.

– Согласен, – Иеро подивился краткости и четкости слов шамана.

– Тогда не будем тратить биений сердца. Отправляйся в погоню, мой светлый брат. С тобой пойдут войны Людей Льда.

– А ты, мудрый Шугадан-Оглы?

– Духи предков говорят, что это твой день, светлый брат. Я же вернусь к очагу и постараюсь увидеть в огне, нет ли иных Отродий Смерти в Границах Круга. Вместо меня останется юный Акаро, пусть поучится твоей мудрости и отваге.

Юный Акаро почтительно поклонился. А, выходит, молодого служителя зовут Акаро. Или юный Акаро? Юный – это звание, степень посвящения, градус?

Но гораздо больше Иеро интересовали Границы Круга, о которых упомянул шаман, Что за Круг такой?

Но спрашивать у человека иной веры о потаенном знании было неуместно. Нельзя было показывать собственную неосведомленность. Захочет – сам скажет. То, что Шаман упомянул Границы Круга было уже признаком доверия. Кстати, возможно, мудрый Шугадан-Оглы считает, что сказанного и довольно, мудрый поймет, а глупому понимать не нужно.

Шаман повернул назад, к стоянке. А не опасно ему идти одному? Нет, шаман-то вне статис-поля, видит, что нет врага поблизости.

Иеро оглядел отряд Людей Льда. Войны, все молодые, стройные, вооружены были луками и маленькими топориками. Небогато. По сравнению с ними Иеро чувствовал себя ходячим арсеналом. И панцирей круглолицые не носили. Сапожки мягкой кожи, кожаные штаны, кожаные куртки, но выделана кожа была странно: вся в лишайных пятнах. Как умеют….

– Если Сокрушитель Сайрена поспешит, мы найдем отродье Смерти до того, как солнце отправиться в страну мертвых, – несколько витиевато сказал юный Акаро.

– Веди, – по контрасту коротко ответил Иеро. Получается, он был прав, когда предполагал, будто Людям Льда известно о рэт-лемутах больше, чем поселенцам.

Они вошли в лес, и тут Иеро оценил пятнистость одежды круглолицых. Странным образом они сливались с листвою, терялись в ней. Если знаешь, что в десяти шагах от тебя воин, то разглядишь. А не знаешь, то, пожалуй, и не разглядишь. Просто куртки-невидимки. Нужно будет попробовать, раскрасить два-три плаща для стражей границы подобным же образом.

Шли люди Льда еще тише, чем киллмены, и быстро, так, что лорсы, на которых ехали поселенцы, шли в ними вровень.

Иеро старательно запоминал все примечательности пути – мертвое дерево, красное дерево, полянку грибов с большими пятнистыми шляпками… Знание местности в будущем может пригодиться.

Вскоре он, однако, преисполнился впечатлений и дальше старался лишь запомнить направление. А круглолицые шли, совершенно не выказывая признаков утомления. Хорошо шли.

Лес был редкий, лорсы могли свободно идти меж невысоких деревьев, да и всадником не так доставалось от ветвей.

Снять, что ли, статис-медальон да просканировать округу? Иеро несколько раз порывался сделать это, но каждый раз останавливало опасение самому оказаться голеньким. Знают ли Мастера Тьмы о рашшине или нет, все-таки неизвестно. Стоит ли рисковать? Тем более, что юный Акаро, похоже, недаром предназначается для шаманской стези: и путь выбирает удобный для всадников, и идет уверенно, зная, куда.

И все-таки, все-таки… Мысль не успела оформиться – юный Акаро замедлил шаг, поднял руку.

Все остановились.

– Они теперь близко. Могут услышать нас, – сказал Акаро вполголоса.

– Что ж делать. Услышат. А потом, глядишь, и увидят и даже почувствуют на своей шкуре, – эти слова Иеро хотел сказать, но не сказал, удержался. Удержался, потому что понял замысел Акаро.

– Я пойду на разведку.

– И мы с вами, – Оррис и Шалси не хотели оставлять своего священника.

– Нет. Вас они тоже могут услышать. А меня нет, – все-таки могучая сила – статис-медальоны. Если пользоваться ими с умом.

Акаро указал направление. Иеро спешился, отдал поводья лорса Оррису, разминаясь, сделал несколько шагов. Ничего. Не человек Льда, но идет он прилично. Не гроконом по сухостою.

Ветерок дул Иеро в лицо, и благодаря этому он все-таки услышал рэт-лемутов, вернее, учуял. Их запах ни с чем не спутаешь. Он удвоил осторожность, пригнулся к самой земле. Его влекло не только желание разведать местоположение врага, выявить его слабые места и подготовить план нападения. Еще хотелось просто знать. Знать, что все-таки представляют собой рэт-лемуты вне боя.

Впереди засветлело. Полянка.

Он пополз вперед, раздвинул кусты.

На дальнем конце поляны разбили бивуак слуги Темных Мастеров.

Иеро не испытывал отвращение к крысам. Живое есть живое. Но рэт-лемуты – не крысы, хоть и походят на них разительно. И узкая морда, и торчащие резцы, и серая коротенькая шерстка, и голый хвост – правда, относительно туловища короче, чем у настоящих крыс. Но главное отличие – не хвост. Главное отличие – глаза. В глазах рэт-лемутов даже отсюда, издали, видны были сосредоточенность и ненависть.

Трое рэт-лемутов суетились вокруг раненого соплеменника – обкладывали того мхом, обмахивали большими листами горетравки, давали пить из странной, восьмиугольной фляги. Раненый попискивал и отталкивал флягу передними лапами.

Два других рэт-лемута колдовали над ящичком, что стоял в тени дерева. От ящичка к верхушке дерева тянулся шнур, заканчивающийся метелочкой, поблескивающей на солнце. Никак, золотая? Из ящичка доносилось бормотание на фоне хрипов и тресков. Молятся Нечистому. А ящичек – их ковчег.

Остальные рэт-лемуты, Иеро насчитал пятерых, лежали на траве. Отдыхают. Сил набираются. Для новых набегов. Секиры, оружие рэт-лемутов, лежали рядом. И еще какие-то непонятные предметы – изогнутые палки, что ими делают рэт-лемуты?

Он так лежал довольно долго, впитывая в себя мельчайшие детали – как двигаются рэт-лемуты, как переговариваются, вернее, перепискиваются между собой, как едят, как спят.

Все, хватит. Пора узнать, как рэт-лемуты сражаются.

Он пополз назад. Его не заметили – уже хорошо. Не посрамил семинарию.

Оррис и Шалси обрадовались его возвращению. Люди Льда – неизвестно. Лица непроницаемы, что твое статис-поле.

Иеро рассказал о виденном. Доложил обстановку – так учили в семинарии.

– Мы должны подойти к ним незаметно с двух сторон. Подойти, расстрелять из луков, а потом сойтись в рукопашной, – изложил он свой незамысловатый план.

Приняли без обсуждений. Трое круглолицых человека присоединились к поселенцам, остальных повел юный Акаро.

Теперь они торопились – рэт-лемуты могли ментальным слухом узнать об их приближении, потому терять время на подкрадывание было бессмысленно. Кто знает, правда, насколько рэт-лемуты владеют ментальной силой? Иеро казалось, что, во всяком случае, они не уступают людям, раз уж им не уступают крысы обыкновенные.

Круглолицые перекликались между собой, подражая браухлям, оберегающим свои гнездовья. Ловко. Не знай он, что это кричат люди Льда, непременно бы обманулся.

Но у рэт-лемутов слух был, видно, получше. Когда Иеро вновь подошел к поляне, они сбились в кружок вокруг своего раненого и настороженно водили длинными вытянутыми мордами, сжимая каждый в одной лапке секиру а в другой странную деревяшку.

Иеро зарядил арбалет. Остальные натянули тетивы луков.

Это была не битва, но бойня. Иеро не зря считал себя неплохим стрелком – обе его стрелы нашли цель. Но за это время каждый воин Людей Льда выпустил их по дюжине, и тоже с отменной точностью. Утыканные стрелами, рэт-лемуты пытались сопротивляться, бросали свои диковинные деревяшки, оказавшиеся метательными снарядами с удивительным свойством – они возвращались к бросавшего. Но спустя самое небольшое время все рэт-лемуты лежали на земле, подергивая лапами.

Он вышел на поляну, держа свой меч обнаженным. Круглолицые подбежали поверженному противнику, спеша прикончить еще шевелящихся.

Это война, напомнил себе Иеро. Звали мы сюда рэт-лемутов, скучали по ним? Первую кровь пролили рэт-лемуты. Думай о бедном Им-Зике.

Но как ловко Люди Льда справились с чужаками. И стрелы-то у них небольшие, а как сильно бьют!

Или… Догадка пришла внезапно.

– Это…

– Да, Сокрушитель Сайрена, у нас отравленные стрелы. Люди Льда беспощадны к своим врагам, – ответил юный Акаро.

Вот оно что. Отравленные стрелы. И – демонстрация силы. Не вздумайте воевать с Людьми Льда.

Он и не думал. А вот приобщить Людей Льда к Истинной Вере – другое дело.

Убиты были не все. Раненый избежал стрел, верно, не случайно.

– Люди Льда возьмут это Отродье Смерти с собой. Молодых воинов нужно учить не бояться врага, – продолжил юный Акаро.

Да уж, учить… Он представил муки, через которые предстояло пройти раненому, и на мгновение пожалел его.

– Сначала я с ним поговорю, – сказал он твердо. Твердо-то твердо, но вот говорят ли рэт-лемуты на языке метсов?

– Кто ты такой? – спросил он раненого.

Тот молча лежал, сжимая в лапках давешний ковчег. Нужно будет взять и осмотреть, что за диво.

Иеро повторил вопрос на языке торговцев.

Похоже, теперь дошло – рэт-лемут посмотрел на него с ненавистью и презрением.

Пожалел козел капусту, вспомнилось присловье величайший Лек-Сия.

Не скажет такой ничего. Добром не скажет. А Люди Льда, пожалуй, его и разговорят.

– Хорошо, он ваш, – сказал Иеро Акаро. – А я возьму его ящичек.

Подобный дележ, видно, устраивал круглолицего.

Он протянул руку к рэт-лемуту. Тот еще крепче прижал ящичек к груди.

– Отдай, – сказал Акаро на языке торговцев. Он, оказывается, и язык торговцев знает, мелькнуло в голове.

В глазах у рэт-лемута он заметил отчаянную решимость сражаться до конца. Но что он мог сделать, этот раненый одинокий лемут? Акаро решил, что забирать ящичек у рэт-лемута собственноручно ему не гоже. Он кивнул своим войнам. Двое подскочили к раненому и стали бить его ногами.

Что, все-таки, это за ящик? Он посмотрел вверх, на шнур, теперь отцепленный. Где-то он слышал о…

Рэт-лемут решился. Скорчившись, прикрыв свое сокровище телом, он сделал с им что-то такое, отчего послышалось жужжание.

– Назад! Все назад, – громко крикнул Иеро и первым бросился бежать.

Все без раздумий последовали его примеру – и вовремя. Столб дыма и огня взметнулся ввысь, и невидимая сила повалила отряд Иеро наземь.

Оглушенный, он не сразу поднялся. В ушах звенело, глаза слезились, нос ощущал странный горький и кислый запах.

– С нами крестная сила, – воскликнул Оррис.

На том месте, где находился раненый рэт-лемут, зияла воронка. Раненый рэт-лемут предпочел смерть мгновенную смерти мучительной. Если бы Иеро не вспомнил о механизме Темных Мастеров под названием Адио, адской машинке, он бы с собою прихватил и добрую половину отряда. Или весь отряд. Мудрый Шугадан-Оглы остался бы без преемника, а поселение Но-Ом без священника.

– Колдовство Отродий Смерти сильное, – констатировал Акаро, смущенный и раздосадованный.

– Сильное, – подтвердил Иеро. – Но никто из наших людей не пострадал, значит, наша вера сильнее.

Пусть думает, что это за «наша вера».

Войны Людей Льда смотрели на Иеро с почтением. Как же, упредил колдовство.

Они разбрелись по поляне, собирая разметанные по ней трофеи.

Секиры легонькие, к бою малопригодные – к человеческому бою. Метательные снаряды же вблизи казались грознее, чем издали. Их изогнутый край, острый и прочный, мог нанести глубокую, даже смертельную рану. Нужно будет как-нибудь попробовать побросать, вдруг и он сумеет заставить их возвращаться. Молот Тора, кажется так написано в древних свитках. Это не молот, скорее, серп.

Ладно, пора отправляться назад.

16

– Блестяще! Просто блестяще, пер Иеро! Лучшего и желать нельзя! – достопочтенный Хармсдоннер последние полсклянки наговорил Иеро столько добрых слов, сколько он не слышал прежде за всю жизнь.

– Превосходно, – согласился и капитан Брасье, но тоном иным, менее восторженным.

Конечно, капитану обидно. Иеро выполнил его работу, и выполнил отменно. Ведь это Брасье настаивал на преследовании рэт-лемутов. Получается, Иеро увел у него победу.

– Если смотреть правде в глаза, рэт-лемутов разбили не мы, а Люди Льда.

– Но в том и вся прелесть, пер Иеро! Пусть рэт-лемуты воюют с круглоголовыми, а круглоголовые с лемутами. Чем больше они истребят друг друга, тем лучше.

– Я отнюдь не желаю истребления Людей Льда, достопочтенный Хармсдоннер, – твердо сказал Иеро. – Было бы гораздо лучше обратить их в истинную веру.

– Безусловно, безусловно, это было бы величайшее благо, о котором только можно мечтать, – поспешил согласиться старшина. Да и как не согласиться, если доктрина обращения язычников была одной из главнейших для поселений. Доктрина доктриной, а жизнь показала, что обратить в истинную веру даже одного человека удавалось редко. Но – вода камень точит, а не точит, так мочит, как говорил величайший Лек-Сий.

После обсуждения разгрома лемутов советники перешли к делам обыкновенным.

Иеро устал от разговоров больше, чем от похода. Иссушали его советы, изнуряли. Административный процесс требовал особых навыков, это не на мечах рубиться, не проповедовать, не целительствовать. Встречаются люди, наделенные этими навыками от рождения, другие приобретали их каждодневным усердным служением, третьи не приобретали вовсе, сколь ни старались. Каждому овощу свое поприще, учил величайший Лек-Сий.

Но священник поселения обязан быть администратором. Есть такое слово «надо», пер Иеро. Очень важное слово.

И он упорно вникал в скучные, но очень нужные и важные для поселения вопросы. О рационе рудокопов, о строительстве нового склада, о графике патрулей, о ссоре между Колом Эндером и Майклом Свингом, в результате которой у первого сломано ребро, а второй посажен в холодную… Положим, ссора – это по его части. Вразумлять гневливцев кому, как не духовному отцу. Но распоряжаться, сколько сена отпускать на лорса? когда печь лепешки, к утру или к вечеру? устраивать банный день в шестицу или седмицу? нужно ли посыпать дорожки между бараками песком или сразу замостить камнем?

Помилуйте, нельзя же объять необъятного! И Иеро, и Брасье без обсуждения принимали решение, предлагаемое достопочтенный Хармсдоннером. Он старшина, кому и знать потребность поселенцев в купании в источнике, когда и как часто. Но достопочтенный Хармсдоннер все продолжал и продолжал перечислять дела, вынесенные им на совет. Его дела, как наименее важные, шли последними.

Ничего. Он, Иеро, не даром хлебал из семинарского котелка, знал, всему наступит конец.

И наступил. Старшина в последний раз заглянул в бумажку (так, для порядка, память у достопочтенного Хармсдоннера была отменная), и, обведя остальных советников утомленным взглядом, сказал:

– Теперь, кажется, все.

Капитан Брасье откинулся на стуле с видом счастливым и радостным: избавился от докуки. Иеро в душе и сам чувствовал себя так же, но счел неподобающем сану легкомыслием столь откровенное проявление эмоций. Он, напротив, остался сидеть, словно пытаясь вспомнить, не упущено ли чего важного.

На самом деле важное уже прозвучало – решено было продлить осадное положение на четверть луны. Во-первых, не исключалось совершенно, что где-нибудь поблизости находится и другой отряд рэт-лемутов – хотя оснований для подобного предположения вроде бы и не было. Во-вторых, следовало воспользоваться случившимся для того, чтобы проверить, насколько эффективно поселенцы способны проводить необходимые для осадного положения действия. Пусть осадное положение послужит хорошей тренировкой. И, в-третьих, оставалась опасность повторения прошлогодних исчезновений.

– У вас есть что-то еще? – доброжелательно спросил старшина.

– Нет, пожалуй нет, – чуть помедлив ответил Иеро с видом, что вообще-то есть, но терпит до следующего совета.

– Вот и хорошо, вот и ладно. Да, пер Иеро, остался маленький вопрос о вашем местопребывании.

– Да он уже решен. Разумеется, пер Иеро будет жить в казарме, – поспешно ответил киллмен. – Раз осадное положение, то все ясно.

– Да? – старшина вопросительно посмотрел на священника.

Вообще-то ясно ничего не было, осадное положение предписывало лишь всем трем советникам находиться в защищенных местах и иметь возможность срочно связаться друг с другом. Он с таким же успехом мог остаться здесь, в доме совета. Или принять предложение Хармсдоннера и пожить под его кровом. Или затребовать для себя отряд стражей границы, пусть охраняют его дом и церковь.

Но в каждой из возможностей были свои «но». Не так много было в поселении стражей границ, чтобы обеспечивать охрану дома священника. А у Хармсдоннера – молодая дочь. Он, пер Иеро, конечно, выше подозрений, но все же, все же… А дом совета, чем он лучше казармы? Ничем. Получалось, в казарме ему самое место.

– Так будет лучше, – подтвердил он слова Брасье.

Казарма встретила его, как старого знакомого. Людей в ней было много больше, чем в прошлый раз, чувствовалось нервное возбуждение, которое пытались скрыть деланным спокойствием и уверенностью.

Брасье сразу же пошел инструктировать стражников, Иеро же почувствовал, что сил у него больше нет. Совершенно. Еще бы, только-только отошел от болезни. Да и отошел ли?

Он пошел в отведенную каморку, лег на койку и закрыл глаза, приказав себе проснуться за склянку до захода солнца. Небольшой, а все же отдых. И когда в точно отмеренное время Иеро проснулся, то чувствовал себя бодрее, нежели утром. Все-таки ушел еще на шаг дальше от недуга.

Он не без труда отыскал Брасье. Киллмену тоже не помешал бы сон. Сколько сил прибавилось Иеро, столько же, если не вдвое, убавилось у Брасье.

– Что-нибудь случилось, капитан?

– Нет, ничего. Совершенно ничего, – капитан попытался улыбнуться, но вышло неважно.

– Тогда, прошу вас, назначьте меня в патруль.

– Вас, пер Иеро? Но зачем?

Набраться опыта. Посмотреть своими глазами, каков Но-Ом ночью. Почувствовать, какие ветры дуют, – все это Иеро сказал, но только про себя. А вслух ограничился неопределенным мычанием.

– У нас четкий график, пер Иеро. Свободных патрульных, патрульных без напарника нет. Быть может, завтра?

– Да я, капитан, совершенно не претендую быть полноценным напарником. Но если вы меня поставите третьим, постараюсь патруля не испортить.

Видно было, что Брасье больше всего хотел бы, чтобы он, Иеро, пошел бы досыпать. Это читалось на лице капитана безо всякого ментального зондирования. Но киллмен пересилил недостойный порыв.

– Разумеется, пер Иеро. Я просто думал, что сегодня у вас был достаточно напряженный день.

– Да. Как и для всех нас. Может быть, Оррис и Шалси?

– Оррис, пер Иеро, сейчас отдыхает. Он сменит меня к утру. А Шалси… Шалси вместе с молодым О'Коннором. Пожалуй, вы можете быть с ними. Только… – капитан замялся.

– Говорите, говорите!

– У патрулей четкая иерархия. Шалси старший, О'Коннор младший…

– А я могу нарушить сложившееся взаимопонимание, да? Чтобы никого не обидеть, пусть я буду самым младшим.

После такого заявления Брасье возразить было нечего, и спустя самое непродолжительное время усиленный патруль вышел на свой маршрут.

Вышли вовремя. Прошли мимо бараков, подошли к площади перед домом совета – и солнце скрылось.

Наступила темнота

Не ходи за ворота

Кто на улицу попал – заблудился и пропал…

Древний стишок удивительно точно передавал чувства, охватившие Иеро. Действительно, только что кругом было светло и спокойно. А сейчас… Темное небо, темное поселение. В окошках бараков горят огоньки, но огоньки эти делают уличную тьму еще гуще.

Ничего. В семинарии учили, как справиться с тьмой. Он выполнил упражнение «кошачий глаз». Кот, одолжи свои глаза, не навсегда, а до утра. Присказка глупая, но чем глупее, тем легче запоминается.

И зрение изменилось – из мглы проступили строения, затем дорожки, а затем и всякая мелочь. Например, патрульные Шалси и этот а, О'Коннор.

За все придется платить – три дня потом все будет серым, цвета поблекнут, да и далекие предметы станут туманными, размытыми. Но выбирать не приходится. Радуйся, что наделен даром смены зрения. Не каждому дано.

Они двинулись по дорожке. Район патрулирования невелик, как невелик и сам Но-Ом. Маршрут представлял собою петлю – дойти до домика Иеро, затем до церкви, обойти ее кругом, вернуться к домику Иеро, выйти на окраину поселения, обращенную в сторону стоянки Людей Льда, пройти немного по окраине, вернуться на дорожку бараков, прийти к дому старшины и затем вновь повернуть к церкви. На словах – очень запутанный маршрут, но Иеро держал поселение в сознании и получалось просто. Все-таки не даром ходил он по Но-Ому. Не доходит через голову, дойдет через ноги, учил величайший Лек-Сий.

Шли они тихо. Добрый люди спят, ни к чему мешать их сну. А злодеи должны быть застигнуты врасплох и уничтожены.

Только вот кто – злодеи? Злодеи-то кто? Ему, Иеро, головой нужно работать, а не только ногами. Это, вероятно, и хочет от него Брасье.

Или нет?

В темноте и тишине думалось хорошо. Шалси и О'Коннор чуть отстали, не желая мешать раздумьям священника. Получается, он и в самом деле своим присутствием мешает нормальному патрулированию? Вдруг да и упустят… Что? Что упустят?

Тут другое. Совсем другое. Никто не любит героев, кроме детей и увечных. Потому что герой делает то, что обязан был сделать ты сам, и потому служит тебе укором. Вот и он, Иеро, явно метит на роль героя. Жили без него, жили, а тут пришел мальчишка и всех посрамихом.

То есть он-то знает, что не он и не всех, но со стороны именно он и именно всех. Ему даже Люди Льда меч дали в награду. И место указали заветное, самородное. Кстати, не забыть проверить, правда ли самородное. А зависть есть грех смертный, и как всякий грех, ищет свой путь к сердцу ближнего.

Вдруг капитан Брасье боится, что патруль натолкнется и на таинственного похитителя? Тогда Иеро станет настоящим героем!

Ах, нехорошо! Это не к сердцу Брасье. а к его собственному пробивается грех! Просто сам он чувствует, что слава его дутая, да и нет никакой славы, лишь в его воображении разве. Гордыня, вот название греху. Банальная гордыня. Славы взалкал. Первым парнем на селении мечтаешь стать. В семинарии-то был сорок первым. Или сто сорок первым. А сюда попал – и давай хвост распускать! Сайрена-то Брасье придумал стрелами Лайджа жечь. А рэт-лемутов перебили Люди Льда. Сам же он единственное, что сумел – подстрелил нетопыря, да и то… Был ли нетопырь, или один лишь морок?

Мучает тебя бес честолюбия, потому и навязался к патрульным. Год никто не мог решить загадку исчезновений, ждали – вот придет Иеро!

А он, Иеро, самый обыкновенный.

Они вышли к околице. Строить периметр? От кого?

Иеро вспомнил, как совсем недавно восхищался действиями людей Льда. Да, эти ребята не промах, мастера подкрадываться. И все-таки похищать поселенцев?

Ну, а, собственно, почему нет? Что он знает о духах, которым поклоняются круглолицые? Хотел же юный Акаро взять раненого рэт-лемута для каких-то явно не благочестивых дел. Отчего, собственно, он уверен в круглолицых? Из-за того, что мудрый Шугадан-Оглы сидел во время болезни у его изголовья? Но кто сказал, что Люди Льда просты? Благодарность – само собой, а тренировка воинов – само собой.

Есть способ проверить. Не очень надежный, не очень умный, но времени-то терять зачем?

Иеро подозвал патрульный.

– Я думаю, нужно выманить похитителя.

– Что? – Шалси, похоже, ждал иного.

– Выманить. Похитителя – медленно и разборчиво повторил Иеро.

– Как? – Оба они смотрели на Иеро с полной готовностью выполнить любой его приказ. Вот чего не хочет Брасье. Раскола. У стражей границ один командир – капитан.

Нет, Иеро. как советник, имеет право отдавать любое приказание любому стражу границы. Но правом этим обыкновенно не пользуются, разве уж в случаях чрезвычайных.