Текст книги "Слезы потерянной веры (СИ)"

Автор книги: Степан Тырченков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

              Они молчали до тех пор, пока в церкви не стихло пение. Раскрылись ворота, из них вышло двое молодых служек в серых монашеских рясах, и встали по обе стороны распахнутых дверей. За ними, с задних рядов, стали выходить люди. Это были слуги, а за ними последовали знатные господа и дамы. И только когда вышел последний человек, один из послушников позвал их войти в церковь. Внутри было очень светло и уютно. Сразу у входа справа и слева стояли столы заставленные свечами, а перед ними тянулись ряды деревянных скамеек, вплоть до самого алтаря. А за алтарем стояли статуи старого и нового бога. Прямо по центру стояла статуя Спасителя-нового бога, по преданию спустившегося с небес на землю дабы искупить грехи человечества. Справа от него стояли статуи отца-воина, покровителя битв и матери-земли, покровительницы женского начала и плодородия земли, а слева на небольшом отдалении стояла статуя безликого бога смерти. По преданию он являлся за душами умерших, что бы перевести их в свое царствие.

               Их встретил королевский священник в фиолетовой рясе с золотым крестом на груди, обрамленным в золотой круг с большими рубинами.

– Чем могу служить господа и дамы?

– Госпожу Эриан Гантмарк посвятили в церковный сан. Нам нужно пройти обряд очищения, дабы она принесла покаяние на казни у дома де Виль.

– Но это обязанность королевского священника!

– Не в этот раз! Сейчас от вас требуется только провести обряд.

– Хорошо. Как вам будет угодно господин Равид,– буркнул священник. – Идёмте госпожа Гантмарк, что бы принять очищение вам надлежит переодеться. Он увел Эриан в соседнее помещение, оставив Фэллана и Адель наедине.

– Давай помолимся братец! Сейчас нам только это и остаётся.

– Делай, что хочешь, мне сейчас не до этого,– но в противоположность своих слов он просто уселся на скамейку и уставился в потолок.

Адель подошла к статуе Спасителя, опустилась на колени и сложила руки в «замок». Она закрыла глаза и замерла в такой позе.

                     Прошло, наверное, минут десять, когда Эриан появилась из соседнего помещения. Из яркого зеленого платья ее облачили в грубую, серую монашескую рясу. Рыжие волосы распустили, расчесав их по пробору. Священник подвел ее к алтарю и попросил опуститься на колени. Адель закончила молиться и встала слева от Эриан, а по правую руку встал Фэллан. Священник накрыл голову Эриан белоснежной простыней, взмахнул кадилом возле ее головы и зашептал молитву покаяния.

Изыди враг, который в ране,

Выходи Диавол, который в крови.

Ты Соперник Божий и Архангел мести.

Собери свои останки и покинь крепость человеков малых,

Кои своими деяниями тебя удерживали подле себя

Как помощника верного  и подсказчика в делах своих,

Кои отдали тебе свою душу единожды, даже не ведая о том,

И кои сил приложили много чтоб ее отобрать назад, но не смогли,

Ибо заблудились в твоих кознях и твоем лестном мысленном слове,

Захлебнулись ядом данным тобою,

И задохнулись в дурмане, ниспосланном тобою так,

Что молвят слово к Богу, а оно не идет,

Просят помощи у Бога, а он их не слышит,

Хотят разуметь слово Божье, но не могут

Так как ты оглушил каждого,

Кто хоть раз сотворил с тобой сделку,

Ты забрал способность понять Божье наставление

И следовать с ним по всему жизненному промежутку.

Мы не желаем слушать тебя и видеть тебя,

Мы не хотим следовать твоей дорогой.

Убери свои иглы треглодитные,

Ранящие больно и умертвляющие и плоть и душу,

Умножающие печаль и тревогу ежечасно и ежесекундно.

Сними с нас ступор, ибо мы ежедневно

Взываем к Богу об этом,

И освободи нас от всей своей свиты и своей мантии

Застилающей глаза многим,

Ускоряющей тлен души, опустошающей,

И дающей в конце жизни только боль, горечь и разочарования.

Убери стрелу разочарований из души моей,

Убери слезу горькую из глаза моего,

Убери иглы острые из кармического тела моего,

Убери болезни непереносимые из земного тела моего,

Ибо я устанавливаю следующие правила для себя:

Отныне я не стану злословить и сквернословить в угоду твою,

Отныне не стану завидовать и осуждать,

Отныне не стану гордыней руководствоваться как нормой

морали и поведения,

Отныне не стану оперировать ложью и злостью,

Отныне не стану носить в душе злобу и горечь,

Мои поступки будут адекватны и не мешающие окружающим,

Отныне мой язык не молвит желчное слово,

А каждое слово мое отныне будет наполнено любовью

И к себе, и к кругу своему и к миру, дарованному мне Богом.

Моя крепость земная не падет в угоду диавольскому желанию,

Нет врагов изнутри  нее,

Выметен каждый угол молитвой очистительной,

От души прочитанной и осмысленной мною до конца.

Отвратятся все звери в обличие ягнят и отойдут навеки

От меня чистого, силой Божьей наполненного.

Кто не с Богом изыди из моей души и из моего окружения.

Кто не со Спасителем изыди из моего тела и моего окружения.

Кто не с верой и правдой изыди от меня и не смущай меня своими речами и поступками.

Я под защитой Единого Бога.

Мои защитники Ангелы Светлой Стороны, Стороны Мира и Процветания.

Отныне и навеки веков Аминь. Аминь. Аминь.

              После окончания молитвы святой отец попросил Эриан встать и подойти к чану со святой водой. Он омыл ее лицо трижды и трижды перекрестил, как требуют того правила и обряд покаяния и очищения был завершен. Теперь Эриан могла носить церковный сан по праву!

– Идемте! Полночь скоро наступит, – Фэллан снова схватил Эриан и потащил ее из церкви.

– Спасибо вам святой отец! – Эриан неловко  поклонилась, увлекаемая сильной мужской рукой.

– Ступай дитя мое и помни, что бы ни случилось Бог всегда с тобой!

–Спасибо вам святой отец! – Адель тоже низко поклонилась, и все они вышли из церкви. А на улицу опустилась ночь.

Глава пятая.Часть вторая.

***

          – Брр, – Эриан поежилась под серым балахоном. – Что-то сегодня ночь совсем холодна, – она зябко повела плечами.

– Староверы говорят, что в такие ночи как эта сам Безликий приходит на землю, чтобы забрать души казненных людей, – Адель шла позади Эриан и тоже ежилась от холода ночи.

В троем они шли через вишневый сад прямо к центральной площади королевского двора, где несколько часов назад соорудили эшафот.

– Что мне надлежит сказать приговоренным?

– растерялась Эриан.

– Спроси у них, каким богам они молятся, попроси за них и за их грехи прощения. Затем спроси, желают ли они облегчить душу и что нибудь рассказать и спроси их последнее слово. Это все, что от тебя требуется, – пояснил Фэллан на ходу, даже не обернувшись.

– Ты точно готова? – забеспокоилась Адель.

– Нет, но выбора у меня нет.

                Фэллан скрипнул зубами, услышав ее ответ. Его душу раздирало поганое чувство, что он собственноручно заставляет эту прекрасную девушку совершать такое. Но выхода и правда не было, и он всей душой и сердцем надеялся, что Эриан повлияет на ход дела и узнает у них на смертном одре, чем отравили Люта. Это был их последний шанс спасти ему жизнь! А между делом, доносящийся гул голосов, все нарастал с каждым их шагом. И вот вишневые деревья расступились, являя ихнему взору королевскую площадь, забитую людьми. Наверное, весь королевской двор собрался здесь в эту ночь, ведь, как и суд, казнь была показательной. А в центре на два метра возвышался деревянный эшафот с четырьмя людьми, с затянутыми петлями на шеях.

            Завидев их, задние ряды начали расступаться, пропуская их вперед, где собрались высшие рода королевства, а также семейство Равид и Кристабард. Они шли, не обращая внимания ни на кого, а за их спинами доносились удивленные и восторженные шепотки, – что... эта девочка будет принимать покаяние... Вот это да, невероятно смелая девушка...

– Господин Равид, госпожа Равид, господин Кристабард, госпожа Кристабард, – Эриан поклонилась, соблюдая правила этикета даже здесь, хотя в этом наряде она выглядела нелепо.

– Молодец девочка моя, – похвалил ее граф Маер. – Ступай, без тебя не имеют права начинать, – граф кивнул головой в сторону эшафота.

"Что же граф Маер, вы сделали свой ход, теперь пожинаете плоды", – подумала Эриан, увидев его хищный взгляд, которым он обвел толпу.

             Эриан еще раз поклонилась и направилась к ступеням эшафота, но как только она ступила на первую ступень, толпа восторженно ахнула.

"Любуйтесь господа и дамы!", – Эриан с трудом передвигала одеревеневшие ноги.

Как только она поднялась, заиграла барабанная дробь, и с другой стороны поднялся королевский писарь, чтобы огласить приговор.

– Властью данной мне ее королевским величеством, – заговорил он громко, как только стихли барабаны, – я объявляю решение открытого королевского суда, – Маркиз Соровлас развернул свиток и принялся читать. – За попытку убийства барона Люта Кристабарда, за сговор с некими лицами, которые обвиненные отказались назвать, за измену короне – королевский суд приговаривает: главу рода и дома Велмера де Виль, его супругу Герту де Виль, их старшего сына Оливера де Виль, их дочь Сильгерию де Виль к смертной казни через повешенье! Приговор привести в исполнение в полночь сего дня! – королевский писарь свернул свиток, поклонился и ушел под барабанную дробь с эшафота.

              "Приговор вынесен, теперь моя очередь", – подумала Эриан и подошла к главе рода. Господин Вилерма де Виль, каким богам вы молитесь? – слова давались ей с трудом, но голос не дрожал.

– Будь ты проклята грязная тварь! – Вилерма сплюнул ей под ноги.

– Желаете облегчить душу? – Эриан не обратила внимание на его выходу.

– Пшла ты Равидская подстилка!

– Как вам будет угодно господин, – ей пришлось терпеть все эти унижения и не обращать на них внимания. Сейчас от ее поведения, от ее сдержанности и доброты зависла жизнь барона. – Я помолюсь за вашу грешную душу перед богами старыми и новыми.

             Толпа людей наблюдала за разворачивающимися событиями, затаив дыхание. Однажды Эриан уже доводилось видеть казнь, и она прекрасно знала, как в большинстве своем приговоренные относились к исповедникам. И сейчас она старалась сохранить все свое достоинство.

– Госпожа Герта, каким богам молитесь вы? – Эриан подошла к ней и чуть не упала под ее гневным взглядом.

– Мои боги меня давно простили за содеянное, – первая леди дома де Виль с вызовом выкрикнула эти слова.

Эриан устало вздохнула, – да будет так! Желаете ли вы облегчить душу?

– Я желаю вам, вашему роду и этому падонку Люту в аду гореть! – она гордо вскинула голову и замолчала.

– Оливер де Виль, а каким богам молитесь вы?

Оливер, молодой человек старше ее лет на пять, даже не удостоил ее ответом. Он просто молчал и все.

– Я помолюсь за вашу грешную душу перед богами старыми и новыми, – ответила Эриан Гантмарк на его молчание и тут она услышала громкий, женский плачь.

              – Я не виновата, – разрыдалась Сильгерия де Виль, черноволосая девушка лет двадцати. – Я ни чего не знала о сговоре и не участвовала в попытке убийства! – огромные жгучие слезы катились по ее щекам. – Прошу пощадите, – взмолилась она.

Как же Эриан хотела закричать вместе с ней, остановить все это! Как же она хотела, чтобы Фэллан был с ней рядом и прекратил весь этот абсурд! Но она не могла, не мог да, наверное, и не хотел он.

– Каким богам молитесь вы Сильгерия де Виль? – голос Эриан звучал совсем не живым.

– Спаситель бог единственный и настоящий! Он примет меня в свое царствие? – слезно проговорила она.

– Да, дитя мое он примет тебя и твою чистую душу, – Эриан вспомнила теплые слова священника. – Желаешь ли ты облегчить душу и покаяться?

– Да, желаю!  Я прошу прощения за свою семью, пусть господь смилуется над ними. Я прошу прощения за грехи нашей семьи у всех здесь присутствующих. Я, правда, ни чего не знала! – Сильгерия де Виль вконец разрыдалась и попросту уронила голову.

– Да будет так и пусть Спаситель смилуется над твоей душой. Отныне и вовеки веков я, нареченная церковной властью, прощаю твои грехи прошлого и настоящего, – Эриан окропила ее из флакончика святой водой и трижды перекрестила.

– Спасибо вам госпожа за вашу милость, – Сильгерия перестала плакать и все ее эмоции исчезли. Осталась только одна отрешенность.

              Вновь заиграла барабанная дробь, и Эриан покинула эшафот. Ноги ее подкашивались, когда она спускалась по деревянной лестнице. Ей хотелось рыдать и плакать, забыть эту ночь как страшный сон. Глазами она искала поддержку в толпе людей, но почему-то все кроме Адель смотрели на приговоренных. И тут она увидела Мериона. Ей хотелось подбежать, прижаться к его груди и заплакать, но вместо этого Эриан просто подошла и встала рядом с ним, стараясь чтобы, ни кто из присутствующих не видел ее страха!

Звуки барабана стихли, и в абсолютной тишине на эшафот поднялся огромный мужчина в черной маске и с голым торсом. Один его вид внушал страх и неподдельный ужас. Огромный, словно скала, с рельефными мускулами и мрачный как грозовая туча. Он встал у рычага, что открывает люки под ногами приговоренных, схватился за него гигантскими ручищами и стал ждать.

              Заиграла барабанная дробь. В этот миг сердце Эриан замерло и пропустило несколько ударов, а потом начало колотиться, словно желая вырваться из груди! И вот все звуки разом стихли, а палач дернул за рычаг. Дальнейшего Эриан не видела, она резко отвернулась и вжалась в грудь Мериона с такой силой, словно желала раствориться в нем. И тут толпа ахнула, пораженная зрелищем казни. Мерион нежно прижал ее голову к себе и прошептал, – я с тобой!

– Уведи меня отсюда, прошу тебя, – она подняла голову, и взгляд ее был полон слез.

           Мерион обнял ее за плечи и повел Эриан сквозь толпу, не произнося ни единого слова. Он понимал, что все слова сейчас бесполезны, и все, что ей надо – это крепкая рука друга! Вместе они быстро миновали королевский двор и оказались в мрачном дворце, ведь свечи были почти все погашены в этот день.

– Ты хочешь, чтобы я остался? – тихо спросил он.

– Да, – ответила она также тихо, – ты мне нужен!

– Идем, я знаю средство от печали и тоски, – Мерион взял ее за руку и повел в гостиную. Там он взял бутылку красного, крепленого вина и протянул ей.

– Пей! Так легче будет.

Эриан сорвала восковую пробку и отпила прямо из горлышка бутылки. По горлу, вниз живота потекла горячащая жидкость, а на душе стало чуточку легче.

Идем, в твою комнату, я разожгу камин, – Мерион вновь взял ее за руку и повел на второй этаж. Но там, в коридоре, уже почти у самой комнаты ее окликнул запыхавшийся Фэллан, а рядом с ним была Адель.

                 – Эриан, постой, прости меня, – он хотел подбежать к ней, но Мерион преградил ему путь.

– Да как вообще ты смеешь показываться ей на глаза! – взревел он, а в руках у него зажглось пламя. Сейчас этот юноша готов был испепелить его дотла.

– Мер постой, дай ему сказать, – Адель стояла неподвижно, ее голос дрожал, а по щекам текли слезы.

Мерион усилием воли погасил пламя в руках и отступил в сторону. Фэллан сделал несколько робких шагов и опустился перед ней на колени. Его голос тоже стал дрожать, – прости меня, если сможешь. Я сотворил ужасный поступок, и мне нет оправдания, – он обнял ее за талию и прижался лбом к ее животу. – Можешь ненавидеть меня за то, что я сделал, но я хочу просить тебя лишь об одном. Пожалуйста, я умоляю тебя, отпусти его! Скорее всего Лют не переживет эту ночь и пришла пора с ним проститься. Наверное, он бы хотел, чтобы это была именно ты, кто отпустит его в мир иной! – Фэллан поднял на нее глаза полные жгучих слез. Он еле держался, чтобы не заплакать. Он потерял лучшего друга навсегда!

– Все в порядке Фэллан, – Эриан положила ему руку на голову. – Я тебя прощаю и я понимаю, что использовать меня было единственным, последним шансом, – она отхлебнула еще вина. – Идем!

             Во мраке ночи они миновали темный и длинный коридор в полном молчании. Слова были уже не нужны. Всех их объединяло общее горе. Они вошли в комнату Люта и замерли на пороге. Полумрак скрывал его исхудавшее тело и медленно вздымающуюся грудь. Эриан подошла к кровати и опустилась на колени. Она старалась не смотреть на его бледное, иссеченное морщинами лицо. Затем Эриан взяла его сухую ладонь и стала молиться.

– Господь наш Спаситель, мы смиренно просим принять душу нашего друга в царствие свое, – к Эриан подошли Фэллан и Адель, и тоже опустились на колени. Мерион остался позади. – Прими, Господи, раба Своего в месте спасения, на которое он надеется по милосердию Твоему, – Эриан продолжала молиться, а по ее щекам текли слезы. Плакала и Адель, уронив голову на тело Люта. И даже по лицу Фэллана текли скупые, мужские слезы. – Да приведёт тебя ангел небесный, Сын Спасителя нашего, в рай, и да причислит тебя Пастырь истинный к овцам Своим. Да отпустит Он тебе все прегрешения и примет тебя в число избранных Своих. Да увидишь ты лицом к лицу своего Искупителя и утешишься созерцанием Бога во веки веков. Аминь.

– Аминь, – хором повторили Фэллан, Адель и Мерион.

           Эриан продолжала плакать, склонившись над телом Люта. Она подняла медальон с груди, и ей захотелось сорвать его с себя, выбросить к "чертовой матери" и больше ни когда его не видеть, а еще лучше ни когда не становиться наследницей Эдилин Гантмарк.

Жгучие слезы бессилия закапали на медальон, попали на голубой сапфир, и вдруг, неожиданно он начал светиться. Сперва голубым цветом, затем камень окрасился в кроваво-красный цвет и засиял так ярко, что немного ослепил глаза.

– Этого не может быть! – воскликнул Мерион. – Я... я видел его в своем видении, когда был первый раз без сознания.

              Он рванул медальон из рук Эриан, разорвал рубаху на груди Люта и прислонил камень прямо к сердцу. От хлынувшей силы комната задрожала, стены и стекла начали трескается, а от медальона заструились красные всполохи энергии. Зрелище продолжалось несколько секунд, а потом резко все стихло, только штукатурка осыпалась с потолка.

– Что это было? – Фэллан убрал руку от лица.

– Лучше взгляни, что стало! – Мерион указал на Люта Кристабарда.

Цвет его лица стал розовым, исчезли трупные пятна, дыхание нормализовалось, и даже чуть подрагивали ресницы.

– Что ты сделал? – воскликнула Адель.

– Я даже не знаю, как это сказать. Скорее всего, он полностью исцелен. Друзья мои перед вами настоящий философский камень! – Мерион свесил медальон на пальце.

– Это? – удивилась Эриан.

– Я не знаю, что сейчас произошло, но однозначно камень в твоем ожерелье, настоящее чудо алхимии.

– Но как, откуда он у меня?

– Сейчас это не важно, – Фэллан притянул к себе Мериона и Эриан и крепко обнял. Он начал плакать, но это были слезы счастья!

– Спасибо вам! – раз за разом шептал он эти слова. Адель тоже обняла их всех и стала шептать те же слова!

–  Нужно срочно вызвать лекаря, – Мерион первым высвободился из объятий. – Нужно точно подтвердить мои слова. Только вот одно но... Ни кто не должен знать, что здесь произошло. Вы понимаете, какие будут последствия, если узнают, что у нас есть философский камень?

              – Да, ты прав!  Я скажу всем, что это была магия. Скажу, что тебе было видение, как вылечить его, а правду мы унесем с собой в могилу, – Фэллан взял медальон и передал его Эриан.

– Мер, ложись в кровать и притворись, что потерял сознание, как это уже было. Адель быстро беги за лекарем, а ты Эриан иди к себе и притворись, что тебе плохо после казни.

– Тут и притворяться нечего, до сих пор в дрожь бросает, как вспомню.

– Носи медальон, как ни в чем не бывало, так не будет подозрений. И ни слова моему отцу и ни кому вообще. Все захотят обладать такой мощью, но, ни кто не вправе, даже мы!

– Мы позже решим, что с этим делать, а сейчас за дело! – с этими словами Адель отправилась за лекарем, Мерион притворился, что потерял сознание, а Эриан ушла к себе в комнату.

             Чуть позже лекарь подтвердил, что Лют Кристабард полностью здоров и попросил Фэллана удалиться и не тревожить барона. А еще примерно через час Фэллан направился к Эриан. У ее двери он замер, не решаясь войти, но потом все, же зашел. Сперва ему показалось, что Эриан спит. Он тихонечко подошел к ней и опустился на колени. Взял ее ладонь в свои руки, прижался теплыми губами и прошептал, – Спасибо тебе родная! Эриан слегка приподнялась на локотке и ответила, глядя в его большие и счастливые глаза, – Всегда!

Конец пятой главы.

***

                 – Ну, что же господа и дамы!  Сегодня я собрал вас здесь, чтобы обсудить наше положение дел, – граф Маер прохаживался вдоль своего кабинета туда и обратно. А на кожаных стульях вокруг круглого стола сидели: госпожа Вильгельма, Фэллан, Адель, Эриан и Мерион.

– А положение дел на сегодня такое, – граф поправил воротник своего военного сюртука, – самое главное, что нам удалось спасти жизнь барону Кристабарду. Фэллан рассказал мне о том, что тебе Мерион, было видение, как и в тот раз, когда его отравили. И от всех нас и от дома Кристабард, я очень признателен и благодарен тебе за его спасение!  Честно признаться сперва я не знал, куда тебя пристроить, но ты сам определил свою судьбу. Для тебя у меня есть два предложения: можешь поступить на службу королевских лекарей или остаться на службе у Фэллана в разведке. Твои магические способности очень будут нам, кстати, но решать тебе.

– Я уже решил господин, что останусь в разведке, – Мерион склонил голову, как его наставил Фэллан перед семейным советом.

– Тогда все детали твоей службы вы обсудите лично, я препятствовать не стану. Но учти одно юноша, если ты когда нибудь пойдешь против нашего дома, я лично тебя уничтожу, – глаза графа полыхнули огнем.

– Можете не сомневаться во мне господин. Теперь здесь мой дом и моя семья!

– Вот и славно, – граф Маер улыбнулся уголком губ.

                    – Теперь ты, моя дорогая Эриан, – граф Маер обвел ее взглядом, словно оценивая. – Твой дебют на приеме и твои действия на казни произвели настоящий фурор! Как ты уже, наверное, поняла, сутью королевской гонки является завоевание расположения других родов, домов и простого народа, и у тебя неплохо получается. Твои случайные поступки привели к хорошим последствиям, еще два дома подали прошение присягнуть нам и нашему дому на верность. Сперва я думал, что обычная деревенская провинциалка не на что не годится. Прошу простить мою дерзость, я ошибался, кажется, в тебе есть огонек настоящей леди! Поэтому твое дальнейшее обучение я вверяю в руки Адель. Она введет тебя в дальнейший курс дела и всему научит!

– Да, отец, я не подведу, – Адель почтительно склонила голову, а граф Маер уселся на свободный стул в центре стола.

– И еще одно в качестве извинения и благодарности я купил тебе родовое поместье и землю дома де Виль. Только прошу, воспринимай это не как место где жили коварные и отвратные людишки, а как победный трофей! Только вот слуг и небольшое войско тебе придется нанять новых. За измену старым обывателям придется покинуть королевство.

– Большое вам спасибо господин за вашу доброту, – Эриан встала из-за стола и искренне поклонилась. – Позвольте мне кое-что сказать.

– Слушаю.

– Зачем вешать ярмо предателя на всех, если они ни в чем не повинны. Если королевские законы не запрещают служащим дома присягать другому роду, позвольте им дать клятву верности мне и роду Гантмарк. Позвольте им верой и правдой и честной службой отчистить свое имя!

– Вот как! – граф Маер был удивлен. – А у нашей девочки есть характер и хватка! Что же, я одобряю твое решение, только на что ты будешь содержать слуг и войско?  Теперь уже твой дом насчитывает небольшой гарнизон, в котором  пятьдесят  пехотинцев, тридцать лучников, десять конных и плюс их командиры: десятники и сотник, – граф Маер был в курсе всех военных дел и положений каждого дома. – Прибавь еще к этому пятнадцать слуг.

– Да, вы правы мой господин. Мой старый дом сожжен дотла, а счет в банке моего отца заморожен и мне нечем им платить, но я думаю, если войско моего дома поступит на королевскую службу, то они будут получать официальное жалованье, ну а слуги и так будут рады, что им позволили остаться. Я выросла на ферме и среди таких же слуг, думаю, они смогут развить неплохое хозяйство, а потом им же и зарабатывать на жизнь. Для начала этого хватит!

               – Хмм, – граф почесал затылок, – в твоих словах есть здравый смысл. Мы даже сможем немного помочь тебе финансово. Слушай дорогая моя женушка, а ведь Эриан точная копия своей матери, – госпожа Вильгельма тепло улыбнулась словам мужа. – Она такая же добросердечная, какой была Эдилин шестнадцать лет назад, – Вильгельма расправила веер и слегка замахала им. – Это очень хорошее качество, смотри не потеряй его в этой королевской гонке.

– Да, госпожа, я не забуду ваших слов, – Эриан поклонилась ей.

– Я распоряжусь насчет кареты, сегодня, после обеда, ты поедешь в свое поместье Эриан. Фэллан, ты будешь ее сопровождать.

– Да, отец!

                    Тут неожиданно постучали в дверь кабинета.

– Войдите, – распорядился граф Маер.

Дверь слегка приоткрылась, и в кабинет вошел лекарь.

– Простите за беспокойство господин. Барон Лют... он очнулся, – лекарь кашлянул в кулак. Он просит незамедлительно вас к нему подняться.

– Как он? – не удержался Фэллан и даже перебил своего отца.

Граф кивнул головой, давая знак, что лекарь может говорить.

– С ним все в порядке. Следов яда не осталось, он полностью здоров, хотя еще довольно слаб.

– Хвала богам, – выдохнул Фэллан и с надеждой и теплом в глазах посмотрел на Мериона.

– Ладно, на сегодня собрание окончено, – граф Маер напустил на себя серьезный вид.

Позже навестишь своего друга сын, а сейчас я попрошу вас не мешать нам. Думаю дело срочное, если барон первым делом позвал меня, – граф Маер учтиво поклонился и вышел из кабинета вслед за лекарем.

– Я тоже вынуждена вас покинуть. Сегодня приезжает моя давняя подруга, я должна подготовиться к ее встрече, – графиня Вильгельма Равид встала из-за стола и тоже покинула кабинет, оставив остальных наедине.

                    – Фух, кажется, ни кто, ни чего не заметил, – Фэллан многозначительно посмотрел на Эриан, которая вмиг покраснела.

– Магия ни кому не известна, – Мерион поправил очки на носу, – ни кто не догадается, что на самом деле произошло в ту ночь.

– И все благодаря вам двоим, – Адель искренне улыбнулась, – если бы вы двое не появились, одному только богу известно, чтобы тогда произошло.

– А может быть наоборот, – вздохнула Эриан, – не будь нас, возможно ни чего этого не случилось!

– Перестань, не надо так, в этом нет вашей вины это точно. Если бы было наоборот, Лют не стал бы первым делом вызывать моего отца!  Кажется, мы нажили себе серьезного врага, – Фэллан перестал пялиться на Эриан, почувствовав на себе взгляд Адель. – Мерион, наше соглашение остается в силе, я открою тебе полный доступ в секретную библиотеку. Там ты найдешь все труды по магии.

– Для начала я бы хотел взглянуть на записи моего учителя, что вы вывезли из башни. И не надо на меня так удивленно смотреть, я не дурак и догадываюсь, что вы собрали все, что уцелело после пожара. И еще, я бы хотел туда съездить. Уверен, учитель спрятал свои труды в тайниках, о которых даже я не знаю. Я хочу попробовать их отыскать.

– Хорошо, – согласился Фэллан, – я все устрою!

– Можно мне отправиться с тобой? – Адель состроила глазки, которым нельзя было отказать. – С того дня, я не могу думать ни о чем другом, кроме как о магии!

Мерион даже смутился и покраснел от ее слов. Впервые в жизни он не чувствовал себя изгоем проклятого дара магии.

– Как... хочешь, – запинаясь, ответил он.

– Очень хочу, правда! – Адель рассмеялась, увидев, как он стесняется.

– Смотри Мер, она же, как банный лист, прилипнет и не отстанет! – Фэллан и Эриан тоже засмеялись, заразив смехом и Мериона.

                   Их веселье прервал громкий стук в дверь.

– Войдите, – Фэллан вытер слезы, выступившие от смеха.

В кабинет вошел слуга в черном кафтане с белой рубашкой. Он поклонился и сказал, – барон Лют ожидает вас!

– Ну, наконец-то, а то я думал, не дождемся, – Фэллан чуть не подпрыгнул от нетерпения. – Спасибо Кристофер, можешь быть свободен. Идемте, наконец– то мы все узнаем из первых уст!

Вчетвером они покинули кабинет графа Маера и отправились на второй этаж к Люту. У его двери стояли три лекаря и две служанки с подносами и о чём-то спорили...

– Но господин барон потребовал еды и вина, – утверждала тоненьким голоском одна из служанок.

– А я говорю, что ему еще рано есть мясо и пить вино. Принесите ему бульон и хлеб!

– В чем дело господа? – Фэллан напустил на себя строгий вид.

– Господин Равид, – служанки и лекаря склонили головы.

– Мелисса, Мартелла, давайте ка мы сами отнесем ему еду, – Фэллан забрал один поднос, а Адель другой. – Вы все свободны!

– Как пожелаете господин, – служанки и лекаря снова склонили головы и ушли, а Фэллан толкнул дверь ногой.

                – Ну, наконец-то, я умираю с голода! – от былого отравления не осталось и следа. Лют сидел на кровати в белой льняной рубахе, с вытянутыми ногами, накрытыми одеялом.

– Я уже начал думать, что меня голодом решили добить, – он улыбнулся и потянулся, разминая затекшее тело.

– Вижу, что ты уже бодрячком друг мой! – Фэллан и Адель  поставили подносы с едой и вином на стол и придвинули к его кровати.

– В порядке я буду когда отведаю этот сочный кусок жареной свинины и запью его бокалом вина, – Лют с удовольствием втянул запах жареного мяса и облизнул губы. – Но прежде всего, я бы хотел вас искренне и от всей души поблагодарить за свое спасение, – он сделался серьезным и попытался встать с кровати, чтобы поклониться, но слабость тела не дала ему этого сделать.

– Что ты... зачем... не надо... – всполошилась Эриан, увидев, как его лицо побледнело.

– Лежи спокойно, ешь и набирайся сил, – Мерион уже и забыл, как когда то злился на него.

– Пускай сейчас я не могу встать, но когда я окрепну, я обязательно преклоню перед вами колено! Граф Маер рассказал мне все, отныне я и мой дом у вас в долгу!

– Полно тебе будет, и правда не надо так напрягаться, – забеспокоилась Адель, – ты давай кушай!

                       Лют Кристабард придвинул к себе тарелку с мясом, полил его грибным соусом, налил себе вина и с огромным удовольствием принялся трапезничать.

– А пока ты ешь, расскажи как нам, что все-таки случилось, – Фэллан уселся прямо на пол туда, где осталась так и не стертая магическая фигура. Остальные последовали его примеру.

– Ох, друзья мои, – заговорил Лют, как только проживал очередной кусочек мяса и запил его вином. – Все это дело рук нашего первого дома и рода Лайтвудов.