Текст книги "Посланец старейшин"

Автор книги: Стен Папелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 31 страниц)

– Извините, это не вы отец Алексей Иванов? – спросила она. Голос ее был таким негромким, что окружающий шум его почти заглушал.

– А вы, должно быть, сестра Марина Гордеева, крестная Елены?

Последовал утвердительный кивок и тонкая улыбка.

– Вы не очень-то похожи на свою фотографию в паспорте. Все приходилось делать в спешке. А вот и письмо от церкви.

Она протянула ему запечатанный желтый конверт. В этот момент рядом с ними остановилась обнявшаяся пара влюбленных, возможно, поджидая кого-то. «Выглядят они совершенно невинно», – подумал Алекс, но тут сестра склонилась к нему и шепнула:

– Иди с Богом.

С этими словами она пошла прочь, остановилась на секунду, обернулась и улыбнулась, а потом исчезла, смешавшись с толпой.

Алекс подхватил атташе-кейс и сумку и отправился туда, где можно было прочитать расписание автобусов, идущих через Порвоо. После этого он вышел на посадочную платформу, где, тихо урча, стоял автобус. Алекс опасливо огляделся и вдруг увидел неприметного блондина лет тридцати с чем-то. Мужчина в деловом костюме искоса взглянул на русского священника.

Алекс вошел в салон двухвагонного автобуса, нашел свободное место и в окно увидел, что блондин мечется по платформе, отчаянно подавая кому-то знаки, явно призывающие предпринять какие-то действия. Через несколько секунд к нему подбежал другой человек, и прежде чем вновь расстаться, они быстро о чем-то переговорили. После этого один вошел в передний вагон автобуса, а другой – в ту же дверь, которой только что воспользовался Алекс. Однако оставалось загадкой, откуда они могли знать, что Алексей Иванов или Михаил Филиппов, называйте как хотите, скрывается под видом священника? Однако опыт, нажитый Алексеем, подсказал ему, что эти двое выглядят и ведут себя как сотрудники Интерпола. Они его нашли.

И загнали в ловушку.

* * *

День 9. 13.30, восточное поясное время

С момента посадки на самолет Елена пересекла целых восемь часовых поясов. Вылетев из Санкт-Петербурга, в международном аэропорту имени Кеннеди она пересела на рейс компании «Дельта». Направляясь вместе с другими пассажирами в зал таможенного досмотра, Елена была уверена, что проблем не возникнет. Она записала в декларацию сумму в пять тысяч долларов, но в лифчике спрятала еще двадцать незаконных тысяч. Ведь Алексей предупредил жену о том, что нельзя пользоваться кредитными карточками.

Из отеля «Невский Палас» она выехала накануне вечером, обманув соглядатаев Юсуфова. Перед этим Елена прокралась в служебную раздевалку и подобрала там себе форму горничной. Потом она как следует поработала с косметикой. В конце рабочего дня Елена присоединилась к очередной смене, закончившей работу. Она знала, что ее немедленно арестуют, если узнают, но следом за ней в метро «Невский проспект» никто не вошел. Проехав одну остановку, Елена снова вышла на улицу и купила все необходимое для дороги, потом взяла такси до аэропорта «Пулково-1». Там она сняла косметику, переоделась и по американскому паспорту на имя Мелиссы Джонс взяла билет на ближайший рейс до Нью-Йорка с пересадкой во Франкфурте, в Германии. Она не доверяла никому, и перелет крайне ее утомил. Елена все время боялась, что на ее плечо вдруг ляжет чужая тяжелая рука. После приземления она взяла такси и попросила водителя несколько раз объехать терминалы аэропорта, чтобы удостовериться, что за ней не следят, а затем велела ему ехать в отель «Плаза» на Манхэттене.

Стоял чудесный весенний день, ярко светило солнце, город был полон звуками забивающего улицы транспорта и каких-то строительных машин, возводящих очередной небоскреб в квартале от «Башен Трампа». Добравшись, она без проблем сняла в отеле «Плаза» номер.

За последние годы Елена бывала на Манхэттене много раз, и он впечатлял ее гораздо больше Лондона, где ей нравилось только одно – красные двухэтажные автобусы. Нью-Йорк был крайне динамичным, постоянно растущим городом, сердце которого билось в своем особом ритме. Она посмотрела на Центральный парк, начинающийся прямо напротив отеля. Будь у нее время, она с удовольствием прогулялась бы по дорожкам зеленого центра Манхэттена, где симпатичные конные экипажи катали туристов, громко восхищающихся красотой этого места. Вестибюль отеля наполняла скрипичная музыка, доносившаяся из элегантной гостиной. Елена заплатила сорок шесть долларов наличными за день пребывания, отпустила подносчика багажа в униформе и вошла в свой номер, который располагался на четвертом этаже. Он был выдержан в светло-бежевых тонах и буквально очаровал ее. Она тут же повесила на дверь табличку «Не беспокоить» и заперла ее на ключ. Елена только сейчас поняла, насколько устала после перелетов. За все время ей удалось поспать едва ли пару часов.

Она открыла сумку и выложила на диван смену одежды: белую блузку и пару черных джинсов. После этого Елена приняла душ, вымыла голову и почувствовала себя значительно бодрее. Ее чудесные светлые локоны сейчас были мокрыми, а после того как она вытерла их полотенцем, превратились в сущий хаос. Утешало одно – бюстгальтер больше не оттягивали спрятанные там деньги.

Почти придя в себя, она вышла из ванной в белом купальном халате, который предоставлялся отелем, взяла пульт и включила телевизор. Попереключав множество каналов, она, наконец, наткнулась на новости Си-Эн-Эн. Выпуск вела коротко стриженная ведущая, программа которой, похоже, дошла уже до середины.

– Поиски Михаила Филиппова до сих пор не дали результата. Он разыскивается за убийство американского посла в России Уильяма Фармера и командующего Объединенными силами НАТО Анатоля Бон-нарда, – на экране появилось паспортное фото Алексея. – Если увидите этого человека, убедительная просьба связаться с ФБР или обратиться в ближайший полицейский участок, хотя, по имеющимся данным, на территории Соединенных Штатов преступника сейчас нет. В последний раз его видели в России, в Санкт-Петербурге. – На экране снова появилась ведущая, которая продолжала: – Кроме того, ему предъявлено обвинение в государственной измене, поскольку не исключено, что он и Алексей Иванов, агент СВР, российского аналога ЦРУ, одно и то же лицо. Любая поступающая информация будет достойно вознаграждена и сохранена в абсолютной тайне.

Елена выключила телевизор открыла окно, чтобы хоть немного подышать свежим воздухом, и взглянула на зеленое пространство Центрального парка. Вдалеке блеснуло небольшое озерцо, вокруг которого толпились группы ребятишек со своими нянями, любуясь плавающими в озерце утками. Она сделала пару глубоких вдохов, потом плюхнулась на кровать и попыталась расслабиться и хоть немного собраться с мыслями. Елена должна была связаться с генерал-лейтенантом Джошем Аткинсом, который, как она надеялась, им поможет, узнав обо всей истории с «Глоба-Линк». Кроме того, у нее был номер телефона Чета Форсайта. Он должен знать, что она уже здесь – во всяком случае, так сказал Алексей – на случай непредвиденных обстоятельств. Но пока все обстоятельства были исключительно непредвиденными, поскольку до открытия женевского совещания оставалось всего каких-то шестьдесят часов, а если они действительно хотели, чтобы весь мир узнал о «Глоба-Линк», то пресс-конференцию в Вашингтоне нужно было провести еще раньше.

Она взглянула на часы. 14.48, или 2.48 пополудни, как сказал бы американец. Ей пора было одеваться, ловить такси. Елена твердо запомнила все, что должна сделать. Уставившись в потолок, она вдруг поняла, что ее жизнь за последние сорок восемь часов изменилась настолько, что обратной дороги нет. Сейчас ей больше всего хотелось спокойно жить с Алексеем, завести ребенка и стать нормальной женой, которая отмечает с мужем семейные праздники и слышит детский смех. Но это был бы совсем другой мир. В этом мире у них с Алексеем не было семьи, не было детского смеха, их жизни постоянно подвергались опасности. Каждая секунда была дорога. Вот только усталое тело подвело, и, сама того не сознавая, Елена медленно закрыла глаза и заснула.

Глава 6
ВЫСШЕГО ПОРЯДКА?

День 9. 22.40

Алекс, одетый по-прежнему как русский православный священник, сидел на заднем кресле автобуса, мчащегося по отличному шоссе. Взмокшими от волнения руками он быстро листал маленький черный молитвенник, оказавшийся в конверте, где лежали также его паспорт и то самое письмо от церкви на русском и финском языках, которое крестная составила по просьбе Елены.

Он должен был оказаться на железнодорожной станции Вантаа в 23.00, но все это теперь могло рухнуть, поскольку они все-таки засекли его. Первый агент, одетый в штатское, сидел в передней части автобуса, неотрывно глядя в затылок второму, тому самому, который заметил Алекса на автовокзале.

Алекс притворялся, будто читает молитвенник, а сам тем временем лихорадочно пытался найти выход. Он понимал, что шансов у него практически нет, но, с другой стороны, он знал, кто его противники. А они не знали, что он это знает.

В наступающей темноте автобус мчался по шоссе, обрамленному лесом, и до Силтакийя, где несколько человек вышли, а несколько вошли, ничего не происходило. Мужчины, которые, как подозревал Алекс, следили за ним, по-прежнему неподвижно сидели на своих местах. Автобус тем временем снова набирал скорость. Следующей остановкой, как в микрофон объявил водитель, была Пихтаа. Проехали и этот городок, а потом и следующий – Тессйоке. И снова пассажиры входили и выходили, а автобус продолжал свой маршрут. Наконец впереди показалась небольшая река, за которой чуть севернее раскинулся Харсболе. Колеса прогремели по небольшому мосту, и автобус помчался дальше, к Порвоо. Там Алексу предстояло пересесть на поезд до Хельсинки и сойти на станции Вантаа, где его будет поджидать Лейф Крононсонн.

На станцию Порвоо автобус прибыл по расписанию. Отец Алексей Иванов подхватил свои атташе-кейс и сумку и вышел. Оба охотника двинулись следом за ним. Стараясь выглядеть как можно более безобидно, Алекс купил в кассе билет и вошел в вагон поезда, уже шипящего у перрона поезда. Агенты последовали за ним и уселись порознь, но неподалеку от него. Именно в этот момент, пока поезд еще поджидал других пассажиров, Алекс неожиданно встал и направился в заднюю часть вагона, пройдя мимо одного из преследователей, который внимательно на него посмотрел. Алексу показалось, что этот человек напряжен. Возможно, он боялся провалить задание. Как бы то ни было, Алекс решил использовать это обстоятельство себе на пользу.

Туалет оказался свободен. Алекс запер за собой дверь и некоторое время прислушивался к звукам шагов садящихся в вагон пассажиров. Потом он чуть приоткрыл дверь и увидел, что того самого человека, который смотрел на него, на месте уже не было. Беглец быстро выскользнул из туалета и направился в тамбур, соединяющий два соседних вагона, то и дело извиняясь перед пассажирами, продолжающими входить в поезд. Дойдя до последнего ряда пустых кресел рядом с тамбуром, Алекс вдруг сел у окна, оглядел платформу и увидел одного из агентов, бегающего взад-вперед. Он даже подбежал к ожидающему кого-то священнику, внимательно его осмотрел и убедился, что это совсем не тот человек, который ему нужен. Сообразив, что преследуемый не выходил, агент снова поднялся в вагон. Все его поведение свидетельствовало о крайней тревоге, но потом, когда он увидел Алекса, преспокойно сидящего в кресле, на лице этого человека отразилось облегчение. Оказывается, его подопечный просто сменил место.

Пока поезд стоял, местный полицейский решил проверить пассажиров, внимательно приглядываясь ко всем мужчинам. Отец Иванов показал ему свой паспорт и письмо, в котором излагалась причина поездки. Полицейский кивнул, вернул Алексу бумаги и паспорт, после чего перешел к другому пассажиру. Во время проверки агенты разделились, один из них отправился к передним дверям, другой – к задним, потом они уселись в трех рядах позади Алекса. Наконец, к вящему облегчению Алекса, поезд тронулся.

Теперь или никогда.

Отец Иванов поднялся с кресла и сделал вид, что изучает дальнейший маршрут по висящей на стене схеме, а на самом деле смотрел в окно, за которым проплывали огоньки далеких домов. Так продолжалось несколько секунд, агенты внимательно смотрели на него. Тут он увидел проплывающий мимо окна указатель и сделал вид, что пытается его прочитать. Какой-то пассажир в это время направился к передним дверям и отвлек на секунду внимание агентов.

Пора!

С атташе-кейсом и сумкой Алекс направился в задний конец вагона, открыл дверь, шагнул в наполненный грохотом колес переход и оказался в соседнем вагоне. Закрыв за собой дверь, он побежал по проходу, снова в тамбур, и снова в следующий вагон, с трудом сохраняя равновесие в разогнавшемся поезде. Он оглянулся и увидел то, что и ожидал. За ним гнался один из агентов.

Алекс пробежал третий вагон, в котором было куда больше пассажиров, которые с любопытством смотрели на бегущего священника и подумывали, наверное, а не случилось ли чего в поезде. Алекс добежал до задней двери, на которой по-фински было написано «груз», а чуть ниже по-русски: «товарный». Он отодвинул дверь и ступил в полутемный вагон. Из громкоговорителя внезапно донеслось: «Керава!» – это было название следующей станции, за две остановки до Хельсинки. Поезд начал замедлять ход.

Алекс прошел в самую темную часть вагона, сел и стал ждать. Железнодорожник в форме открыл двери, вошел, а потом закрыл их у себя за спиной.

Вместо того чтобы направиться прямо к Алексу, он двинулся прямо к двери, на которой не было ручки, лишь замочная скважина. Железнодорожник отпер ее своим ключом и скрылся за ней, аккуратно заперев с другой стороны. Между тем состав, приближаясь к станции, все замедлял ход. Алекс тут же осмотрел дверь с замочной скважиной и понял, что он в западне, из которой не было выхода. Единственным источником света в вагоне была голая лампочка, болтающаяся на проводе. Алекс затаился за штабелем каких-то ящиков возле двери, полез в кобуру под рясой, вытащил «глок» и навернул на ствол глушитель, извлеченный из кармана.

Дверь с надписью «товарный», через которую Алекс попал в вагон, вдруг очень медленно открылась. Сначала появился ствол пистолета, и только потом сам человек. Алекс выстрелил, с негромким звуком пуля попала туда, куда он и хотел, – выбила пистолет из руки преследователя. С пальцев мужчины тут же закапала кровь. Алекс выскочил из-за ящиков, сшиб незнакомца с ног и придавил его коленом к полу. Теперь ствол с глушителем был прижат к виску противника.

– Вы говорите по-русски?

– Да!

– Какие вам были даны указания?

– Следить за вами! Только не стреляйте! Я всего лишь железнодорожный детектив.

– Кто?

– Железнодорожный детектив. Нам с напарником приказали следить за вами!

– Кто приказал?

– Интерпол.

– А сами вы, значит, не из Интерпола?

– Нет, у них вечно не хватает людей, поэтому попросили проследить за вами меня и моего напарника. Интерпол следит за всеми лицами мужского пола, прибывающими морем и по железной дороге. На станции вас видели входящим в мужской туалет в деловом костюме, а потом оттуда вышел уже священник. Бизнесмена так и не обнаружили, поэтому попросили нас проследить за священником. Мы должны позвонить им и сообщить, куда вы направляетесь!

Ни секунды не раздумывая, Алекс со всей силы огрел детектива пистолетом по голове, и тот потерял сознание. Алекс быстро оттащил его за ящики и сам затаился там же, услышав, что кто-то идет. Это возвратился тот самый железнодорожник в форме. Он открыл дверь с надписью «товарный» и скрылся за ней.

– Керава! – объявил громкоговоритель, и состав начал тормозить. Следующая станция была уже Вантаа, стоянка там недолгая, но и этого времени вполне хватит для ареста. Ведь детектив, напарник которого временно безопасен, уже все, конечно же, доложил куда следует. Оставаться здесь означало самому себя запереть в клетке. Нужно было покинуть поезд прямо сейчас, не доехав до станции.

Алекс заметил стоп-кран, рванул его на себя, тут же подскочил к двери с надписью и перебежал в следующий вагон. Он промчался по проходу как человек, у которого вдруг возникло неотложное дело, то и дело извиняясь, если задевал других пассажиров. Нужно было покинуть поезд до того, как будет обнаружено бесчувственное тело железнодорожного детектива. Он добежал до выхода и, покрепче прижав к себе атташе-кейс и сумку, спрыгнул с поезда, который замедлял ход. Состав со скрежетом полз вперед еще с полминуты, и только после этого остановился. Тем временем Алекс огляделся и бросился в темноту.

По крайней мере, он был жив, зато оказался во многих километрах от станции Вантаа, где Лейф Крононсонн, который должен был передать ему билет на самолет, ждал пароля «Анастасия».

* * *

День 9. 21.40. Германия

Шометт понял, что его накачали наркотиками, поскольку не было иного способа затащить его сюда. Когда прошло действие той дряни, которую вкололи ему люди Румянцева, он обнаружил, что находится в тюремной камере, вместе с другими заключенными, спящими на койках. Надо же, Румянцев убил свою личную секретаршу. Рене постарался поскорее выбросить эту мысль из головы и обдумать свои перспективы.

Он прикинул, что сейчас где-то около полуночи.

Звуки типично военной активности, доносящиеся снаружи, показались ему довольно странными. Будь у него возможность встать с койки, подойти к зарешеченному окну и оглядеться, Рене получил бы куда лучшую возможность строить догадки. Но руки были пристегнуты к койке, поэтому подняться он не мог.

В себя он пришел от громких выстрелов. Били большие пушки – такие, которые используются на поле боя во время войны. При каждом залпе темную камеру на секунду освещали яркие вспышки. Войну пока никто не объявлял, и было совершенно очевидно, что огонь ведется по мишеням. Интересно, где же это он находится?

– Вы пришли в себя, – по-английски констатировал человек, лежащий на соседней койке. – Я уж думал, вы вообще никогда не очухаетесь.

Рене повернул голову. Это говорил чернокожий парень лет двадцати с небольшим. Он был одет в серую тюремную робу и тоже пристегнут к койке. Рене быстро окинул взглядом помещение. В камере находилось около тридцати коек, на которых лежали люди примерно того же возраста – некоторые белые, некоторые темнокожие, некоторые латиноамериканцы. Все заключенные на данный момент крепко спали, несмотря на грохот.

– Кто вы? – негромко по-английски спросил Рене.

– Джеймс Браун, Военно-морской флот США. Меня, как и всех остальных, привезли сюда из тюряги. Мы отбывали срок за самоволку. Военная полиция нас всех отправила сюда.

– Значит, говорите, вы с флота?

– Вы находитесь на военно-морской базе НАТО. А находится она в Германии, в Ростоке, и проводят здесь учебные стрельбы. Знаете, дружище, у них какие-то серьезные планы, причем все держится в строжайшем секрете. Никто из нас понятия не имеет о том, что здесь делается, но они очень тщательно готовятся к чему-то, что должно произойти очень скоро. Может, даже в ближайшие несколько дней.

Росток. Балтийское побережье Германии, сообразил Рене.

– У вас вроде французский акцент, да? Так какого же черта вы здесь забыли? Вроде бы это не ваши игры, – заметил парень.

– Кое-кто решил, что я представляю опасность для того самого предприятия, о котором и вы говорите.

– Я знаю только то, что военные что-то замышляют, больше ничего никому не известно. Вы послушайте этот грохот, приятель. Они очень серьезно настроены провернуть что-то крупное, но сейчас ведь мирное время, так что я просто ничего не понимаю. Впрочем, как и остальные ребята.

– А как по-вашему, что они собираются делать с вами и всеми этими людьми?

– Хотят использовать нас, когда придет время. Но как и для чего именно, мне неизвестно. Единственное, что я понял, так это то, что они готовятся к какой-то войне. Может, к очередной сваре в Персидском заливе. Там ведь после Ирака постоянно что-то происходит. Хотя, кто знает.

Батарея крупнокалиберных орудий произвела очередной залп, ярко осветив на несколько мгновений ночное небо и тюремную камеру. Здание вздрогнуло.

– И долго это продолжается? – спросил Шометт.

– Да уже с неделю будет. По крайней мере, столько я здесь проторчал, да и ребята тоже. Во всем этом вообще нет никакой логики, но кто, черт возьми, запретит мне шевелить мозгами? В один прекрасный вечер я обкурился травки и не вернулся на базу. За самоволку меня заперли. Я уж думал, тем все и обойдется. Когда выкликнули мою фамилию, я вообще решил, что вот и отпускают, но вместо этого меня вместе с остальными парнями отправили сюда. И я до сих пор понятия не имею, за каким дьяволом.

Дала залп другая батарея тяжелых пушек, да такой мощный, что содрогнулись стены тюрьмы, явно сооруженной наспех.

– Цель поражена! – донесся откуда-то издалека голос, усиленный громкоговорителем. – Молодцы.

Тут же послышались радостные крики военных, они радовались как дети, выигравшие чемпионат колледжа по бейсболу. Шометт подумал, что все это подобно какому-то бессмысленному кошмару, который можно увидеть в сюрреалистическом фильме. Но учитывая то, что ко всему этому имел отношение Румянцев, не верить в реальность происходящего было невозможно. Может, это имело какое-то отношение к совещанию в Женеве и к «Глоба-Линк»? Или всему причиной убийства, которые вешали на Алексея? Но что может быть общего у американских военных с «Глоба-Линк»?

– Кормят нас здесь впроголодь, к тому же, видимо, подмешивают какую-то наркоту, потому что ни у кого из нас совершенно не осталось сил. Настоящая куча зомби. Похоже, они не хотят допустить, чтобы кто-нибудь из нас сбежал. Понимаете, это вроде какого-то концлагеря. Не исключено, что здесь и не одна такая тюрьма, но нам все равно ни хрена этого не узнать.

– А сами-то вы как думаете, что за тема? – спросил Рене, на всякий случай использовав американское жаргонное выражение.

– Ну, я уже говорил, похоже, они готовятся к нападению какого-то противника или к чему-то вроде того. В принципе, все это обходится налогоплательщикам в кругленькую сумму, а ведь, не считая этих гребаных террористов, мир уже долгие годы не воевал.

Раздался очередной залп больших пушек, осветивший ночное небо и встряхнувший здание.

– А сам-то ты врубаешься, приятель? – спросил Шометта Джеймс Браун. – Какого хрена здесь делают ребята из НАТО?

– Тут вы совершенно правы. Похоже, готовится нечто вроде тайной операции, о которой обычные люди ничего не знают.

Оба на некоторое время замолчали, в камере воцарилась тишина, и Шометт попытался обдумать все услышанное. Если подобное происходило в одной стране, входящей в НАТО, то вполне могло происходить и в прочих – возможно, даже по всему миру. Военные готовились явно к чему-то большому. А если так, то как он мог что-либо доказать, не узнав подробностей? И только потом можно было подумать и о том, как бежать отсюда, чтобы поведать это широкой общественности. Шестое чувство подсказывало Рене, что готовится какая-то тайная операция, и он должен обязательно выяснить ее суть и сообщить о ней миру. Но пока он, наряду с другими товарищами по несчастью, был заключенным в тайной немецкой тюрьме, и кто, если на то пошло, когда-нибудь узнает, что он здесь?

– Слушайте, а самолеты здесь летали? – спросил Рене, которому стало интересно, замешаны ли здесь ВВС.

– Да нет, ни разу не слышал.

– Но кто-то же должен хоть что-то знать. Кто вам каждый день приносит еду?

– Да какие-то моряки кормят три раза в день, но жратвы так мало, что впору протянуть ноги.

Шометт некоторое время помолчал.

– Надо отсюда выбираться, – наконец сказал он.

– Да, это вы верно говорите, – в голосе Брауна слышались саркастические нотки. – А еще нам должны доставлять письма из дома.

«Алексей должен отыскать меня, – решил Шометт. – Он ведь знает, что я исчез. Но как он сможет это сделать?»

* * *

День 9. 23.15. Финляндия

Он был благодарен судьбе за то, что наконец-то стемнело. Часы над входом на станцию Керава отщелкивали минуты, пока Алекс следил за тем, как поезд снова тронулся в направлении Вантаа, где он должен был встретиться с Лейфом Крононсонном.

Он нашел безлюдное место и теперь выжидал, а поезд тем временем медленно набирал ход. Алекс подумал, что второй детектив может найти своего напарника в бессознательном состоянии и на ходу выскочит из поезда, чтобы не упустить преследуемую жертву. Именно так и произошло. Этот человек выскочил из хвостового вагона с пистолетом наготове, пробежал несколько шагов и с трудом восстановил равновесие, едва не упав и не свернув себе шею.

Алекс, прятавшийся за небольшим строением возле автостоянки у вокзала, видел из своего укрытия, что его преследователь буквально в панике. Он быстро выпрямился и стал шарить глазами по платформе. Алекс пригнулся и бросился на автостоянку, где сошедшие с поезда пассажиры садились в машины.

Через мгновение стоянка опустела, шум поезда стих вдали, и неожиданно установилась полная тишина. Теперь платформу освещал только один фонарь, выхватывая из темноты ряд деревьев по периметру автостоянки. Небо становилось все темнее, и Алекс перебежал из одного укрытия в другое. Теперь он прижимался спиной к стене небольшого каменного строения, пистолет с глушителем был наготове, хотя он и надеялся обойтись без стрельбы, несмотря на то что его жизнь сейчас явно была в опасности.

В тишине вдруг прогремел выстрел, звук которого быстро растворился на обширном пространстве автостоянки. По щеке Алекса резанул кусочек отбитого пулей кирпича. Алекс упал на землю, откатился в сторону, вскочил и бросился прочь от освещенной фонарем станции. Еще три пули взбили фонтанчики земли возле его ног, когда он нырнул в заросли деревьев. Алекс тяжело дышал. Ему придется устроить этому киллеру ловушку, притворившись, будто он ранен. Алекс издал стон, достаточно громкий для того, чтобы преследователь его наверняка услышал. Шум поезда давно стих, агент, услышав в полной тишине стон жертвы, осторожно, но проворно стал красться к месту, где затаился Алекс.

Среди устилавшего землю гравия Алекс отыскал довольно большой камень. Он крепко сжал его в руке и стал ждать появления агента. Когда тот оказался где-то в метре, он размахнулся и швырнул свой снаряд в правую сторону от него. Когда камень стукнулся о землю, преследователь мгновенно развернулся и несколько раз пальнул на звук. Тем временем Алекс дважды выстрелил ему по бедрам, и тот грузно осел на землю. Алекс подбежал к преследователю, пистолет которого теперь валялся совсем рядом, а его владелец был без сознания. Он ухватил за воротник своего несостоявшегося убийцу и оттащил его в кусты. Потом замер, прислушиваясь, не раздадутся ли какие-нибудь звуки, но кругом стояла тишина. Решать надо было быстро. Сколько отсюда до станции Вантаа? Во всяком случае, меньше сорока пяти минут езды – это он понял из увиденной в поезде схемы маршрута. Ему надо было срочно связаться человеком, ожидавшим его на той станции, но как это сделать?

Он вернулся на платформу и увидел невдалеке какую-то освещенную станционную постройку, похожую на невысокую башню. Алекс побежал туда прямо по путям, на бегу прикидывая, на кого же он похож после всех передряг, только что пережитых. Но, быстро окинув себя взглядом, понял, что, в общем-то, все еще выглядит как священник.

Наконец, добежав до башни, он увидел, что металлическая дверь наверху заперта. Взлетев по железной лестнице, Алекс заколотил в створку двери. Через стеклянное окошечко были видны двое мужчин, занятых своей аппаратурой и несколькими мониторами, наверное, выдающими свежую информацию. Один из операторов, услышав стук в дверь, обернулся и нажал какую-то кнопку. Включилось переговорное устройство. Говорил оператор по-фински.

– Вы говорите по-русски? – крикнул Алекс, стоящий за массивной дверью.

– Да. Что вам нужно?

– Я приехал из Санкт-Петербурга. Я священник, – из-за двери прокричал Алекс. – На станции Вантаа меня ждет человек, а я по ошибке сошел здесь. Я – паломник, и мне нужно срочно связаться с этим человеком.

– В двух кварталах к северу отсюда есть церковь, – последовал гнусавый ответ по-русски. – Оглянитесь и увидите ее. Там наверняка есть телефон.

Алекс обернулся и увидел церковный шпиль. Он бросился вниз по ступенькам и побежал к церкви, крепко сжимая ручки атташе-кейса и сумки. Пробежав две улицы и обливаясь потом, он, наконец, оказался перед дверью, на которой было укреплено распятие, и громко постучал. Дверь открыл худой, почти лысый священник, обратившийся к гостю по-фински.

– Вы говорите по-русски? – для Алекса этот вопрос уже стал привычным.

– Да, мой отец был русским. Входите же, входите. Что я могу для вас сделать?

Алекс вошел и оказался в жилой комнате – главный вход в церковь находился с другой стороны здания.

– Простите, что побеспокоил, но мне срочно нужна помощь, – продолжал Алекс и рассказал настоящему священнику то же самое, что и оператору на башне.

– Думаю, легко смогу вам помочь, брат мой. Как зовут человека, который должен встретить вас?

– Лейф Крононсонн. Он ждет меня на станции Вантаа – я должен был сойти с поезда там. Я был бы вам очень благодарен, если бы вы сообщили ему, что я здесь.

– Значит, говорите, Крононсонн? У меня есть телефон. Сейчас позвоню на станцию и узнаю, там ли он. Он тоже священник?

– Нет. Но мне просто необходимо увидеться с ним.

– Тогда подождите минуточку, а я пока свяжусь со станцией, – сказал священник. – Может, хотите бокал вина?

– Нет, благодарю вас.

– Значит, говорите, Вантаа?

– Да. И, пожалуйста, скажите тому, кто вам ответит, что я жду господина Крононсонна здесь, а еще передайте ему слово «Анастасия». Это самое главное.

– Значит, говорите, «Анастасия»?

Привычка худого священника сначала повторять все услышанное уже начинала доставать Алекса, но он держал себя в руках.

– Да, «Анастасия».

– Тогда я сейчас вернусь.

Пожилой священник вышел из комнаты, а Алекс тем временем уселся на небольшой диванчик. Это была первая возможность отдохнуть, он был очень этому рад и тут же задремал. Ему казалось, что прошла целая вечность до того момента, когда вернулся священник и сказал:

– Да, господин Крононсонн ждал вас на станции Вантаа. Ваш знакомый на машине, он передал, что заедет сюда за вами минут через тридцать пять. Так вы точно не хотите выпить со мной по бокальчику вина?

– Большое спасибо, но нет, – вежливо улыбнулся Алекс.

Беглеца никак не покидало ощущение, что в любой момент, из любого угла может выскочить кто-то с намерением его убить. Кроме того, он не должен был забывать и об Алексее Иванове, запас питания которого иссякнет через сорок девять часов, а потом он начнет голодать.