Текст книги "Предатель. Ты солгал всем (СИ)"
Автор книги: Стася Бестужева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Глава 23
Дождь барабанит по стеклам моего офиса, создавая странно успокаивающую мелодию. Я сижу за столом, пытаясь сосредоточиться на новой статье, но мысли постоянно возвращаются к вчерашнему вечеру. К тому моменту, когда Михаил взял мою руку в свою и сказал те слова, которые перевернули что-то внутри меня.
“Ксения, ты невероятная женщина. Твоя сила, твой ум, твоя способность подниматься после падений... Я никогда не встречал никого подобного. И я влюбляюсь в тебя. По-настоящему, глубоко, безвозвратно.”
Мои пальцы замирают над клавиатурой. Влюбляется. В меня. В женщину, которая всего несколько месяцев назад была разбитой, преданной, потерянной. Как это возможно? И главное… готова ли я ответить на его чувства?
Телефон вибрирует, вырывая из размышлений. Сообщение от него: “Доброе утро, прекрасная. Надеюсь, дождь не испортил твое настроение. Жду нашей встречи вечером.”
Я улыбаюсь, чувствуя, как внутри разливается тепло. Эта простая забота, это внимание… всё так отличается от того, к чему я привыкла за годы брака с Анатолием. Михаил не требует, не давит, не пытается меня изменить. Он просто... рядом. Принимает меня такой, какая я есть.
Но вместе с теплом приходит и страх. Ледяной, парализующий страх снова довериться, снова открыть сердце. Что если я ошибаюсь? Что если это очередная иллюзия, которая разобьется о жестокую реальность? Что если я просто не способна больше любить после всего, что пережила?
Стук в дверь отвлекает от мрачных мыслей. Входит Лана… моя коллега, ставшая за эти месяцы по-настоящему близким человеком.
– Ксюша, ты в порядке? – она окидывает меня внимательным взглядом. – Выглядишь... растерянной.
Я откидываюсь на спинку кресла, не зная, с чего начать.
– Лана, ты веришь в любовь после предательства? В то, что можно снова довериться, открыться?
Она садится в кресло напротив, и её лицо становится серьёзным.
– Это про Михаила? – догадывается она. – Отношения развиваются?
Я киваю, чувствуя, как щёки заливает румянец.
– Он... он сказал, что влюбляется в меня. И я... Господи, Лана, я чувствую то же самое! Но так страшно. После всего, что было с Толей, я боюсь снова поверить. Боюсь, что это закончится новой болью.
Лана наклоняется вперёд, берёт мои руки в свои.
– Ксюша, послушай меня внимательно. То, что сделал твой бывший муж, – это не приговор твоей способности любить. Да, больно. Да, страшно. Но разве ты хочешь, чтобы его предательство украло у тебя шанс на счастье? Чтобы он выиграл, заставив тебя закрыться от мира?
Её слова попадают точно в цель. Я действительно позволяю Анатолию влиять на мою жизнь даже сейчас, когда он уже не имеет надо мной власти?
– Но как узнать, что Михаил... что он не такой же? Что не предаст, не разочарует?
– Никак, – честно отвечает Лана. – Гарантий нет и быть не может. Но разве это повод отказываться от попыток? Ты же не перестала водить машину после первой аварии? Не перестала писать после первого отказа редактора?
Я невольно улыбаюсь. Она права, конечно. Жизнь – это риск. Всегда и во всём.
– Знаешь, что я вижу, глядя на тебя сейчас? – продолжает Лана. – Я вижу женщину, которая прошла через ад и вышла из него сильнее. Которая подняла детей, спасла сына, построила карьеру, нашла себя. И эта женщина боится каких-то там чувств? Серьёзно?
Мы обе смеёмся, и напряжение немного отпускает.
– Ты права, – признаю я. – Я справилась с худшим. Справлюсь и с любовью. Если она того стоит.
– А Михаил того стоит? – спрашивает Лана.
Я задумываюсь, вспоминая все наши встречи, разговоры, моменты. Его поддержка, когда я переживала из-за Кирилла. Его терпение, когда я отталкивала его, боясь близости. Его восхищение моими успехами, искренняя радость за мои достижения. Его отношение к моим детям – уважительное, тёплое, без попыток заменить отца.
– Да, – отвечаю я, и в голосе звучит уверенность. – Он того стоит.
– Тогда чего ты ждёшь? – Лана улыбается. – Живи, люби, рискуй. Ты заслужила счастье, Ксюша. Не отказывайся от него из-за призраков прошлого.
После её ухода я долго сижу, глядя в окно. Дождь постепенно стихает, и сквозь тучи пробиваются первые лучи солнца. Символично, думаю я. Может, и в моей жизни пора впустить солнце?
Весь день проходит в странном волнении. Я не могу сосредоточиться на работе, постоянно поглядываю на часы. Вечером мы договорились встретиться у Михаила дома – он готовит ужин, обещал удивить своими кулинарными талантами. Его дети уехали к бабушке на выходные, так что мы будем вдвоём. От этой мысли внутри всё переворачивается.
К шести вечера я уже стою у его двери, нервно поправляя новое платье. Выбирала его целый час, примеряя и отвергая варианты. Хотелось выглядеть красиво, но не вызывающе. Женственно, но не слишком откровенно. В итоге остановилась на тёмно-синем платье с кружевными рукавами – элегантное и сдержанное, но подчёркивающее фигуру.
Дверь открывается, и я забываю, как дышать. Михаил стоит передо мной в простой белой рубашке и джинсах, но выглядит так, словно сошёл с обложки журнала. Его глаза загораются, когда он видит меня.
– Ксения, ты... потрясающая, – говорит он, и в его голосе столько искреннего восхищения, что я чувствую себя королевой.
– Спасибо, – шепчу я, входя в дом. – Пахнет восхитительно. Что готовишь?
– Сюрприз, – он подмигивает и ведёт меня на кухню. – Присаживайся, вино?
Я киваю, устраиваясь за барной стойкой. Наблюдаю, как он двигается по кухне… уверенно, спокойно, с какой-то домашней грацией. Так отличается от Анатолия, который за все годы брака ни разу не приготовил даже яичницу.
– Расскажи, как прошёл день? – спрашивает Михаил, наливая виноградный напиток. – Инна говорила, заходила к тебе.
Я делаю глоток, чувствуя, как напиток приятно согревает.
– Да, мы... говорили о разном. О жизни, о будущем. О страхах.
Он останавливается, поворачивается ко мне.
– О страхах? Ты что-то боишься?
Наши взгляды встречаются, и я понимаю – момент истины настал. Либо я открываюсь, либо навсегда остаюсь в своей скорлупе.
– Я боюсь снова поверить, – признаюсь я тихо. – Боюсь, что не смогу любить так же, как раньше. Что часть меня умерла вместе с предательством Толи.
Михаил подходит ближе, садится рядом. Его рука накрывает мою, и от этого прикосновения по телу бегут мурашки.
– Ксения, посмотри на меня, – просит он мягко. Я поднимаю глаза, встречаясь с его взглядом. – Ты думаешь, я не боюсь? После смерти Тани я был уверен, что никогда больше не смогу полюбить. Что моё сердце навсегда закрыто. Но потом появилась ты...
Он делает паузу, и я вижу, как он подбирает слова.
– Ты ворвалась в мою жизнь как ураган. Сильная, яркая, настоящая. Ты не пыталась понравиться, не играла роли. Ты просто была собой – женщиной, которая прошла через боль и стала только сильнее. И я... я не смог устоять.
Мои глаза наполняются слезами. Не от боли, а от чего-то светлого, тёплого, забытого.
– Михаил, я...
– Подожди, дай мне закончить, – он сжимает мою руку крепче. – Я не прошу тебя забыть прошлое. Не прошу сразу поверить и довериться. Я прошу только шанс. Шанс доказать, что не все мужчины одинаковы. Что любовь может быть другой… поддерживающей, а не разрушающей. Равной, а не подчиняющей.
Слёзы текут по щекам, и я не пытаюсь их остановить. В его словах столько искренности, столько тепла. И вдруг я понимаю – я уже сделала выбор. Давно, может быть, с первой нашей встречи. Просто боялась признаться себе в этом.
– Михаил, – мой голос дрожит, но я продолжаю, – я тоже влюбляюсь в тебя. Это пугает меня до смерти, но... но я не хочу больше бояться. Не хочу, чтобы прошлое определяло моё будущее.
В его глазах вспыхивает такая радость, что у меня перехватывает дыхание. Он встаёт, обходит стойку и останавливается передо мной. Его рука касается моей щеки, стирая слёзы.
– Можно я тебя поцелую? – спрашивает он тихо.
Вместо ответа я сама тянусь к нему. Наши губы встречаются, и мир вокруг исчезает. Это не страстный, требовательный поцелуй, к которым я привыкла. Это нежность, обещание, тихая радость. В нём вся та любовь, которую мы оба боялись потерять навсегда.
Когда мы отстраняемся, оба тяжело дышим. Я смотрю на него и вижу в его глазах своё отражение – счастливое, живое, настоящее.
– Кажется, ужин подгорает, – смеётся Михаил, и мы оба бросаемся спасать еду.
Глава 24
Глава 24
Остаток вечера проходит в удивительной атмосфере лёгкости и радости. Мы много говорим… о детях, о работе, о планах. Но теперь в этих разговорах есть что-то новое. Общее “мы”, которое звучит так естественно, словно было всегда.
– Знаешь, что меня в тебе больше всего восхищает? – спрашивает Михаил, когда мы перебираемся в гостиную с бокалами вина.
– Что? – я устраиваюсь рядом с ним на диване, чувствуя удивительное спокойствие от его близости.
– Твоя способность трансформировать боль в силу. Ты не сломалась, когда тебя предали. Не озлобилась, не закрылась. Ты взяла эту боль и превратила её в помощь другим женщинам. В новую карьеру. В лучшую версию себя.
Я задумываюсь над его словами. Действительно ли я стала лучше? Или просто научилась выживать?
– Знаешь, долгое время я чувствовала себя жертвой, – признаюсь я. – Жертвой обстоятельств, предательства, собственной слепоты. Но потом... потом я поняла, что у меня есть выбор. Остаться жертвой или стать героиней собственной истории.
– И ты выбрала второе, – Михаил притягивает меня ближе. – И это потрясающе. Твоя колонка помогла стольким женщинам! Твоя история вдохновляет, даёт надежду.
– Иногда мне кажется, что я обманываю их, – шепчу я. – Пишу о силе и преодолении, а сама по ночам плачу в подушку. Учу не бояться, а сама боюсь собственной тени.
– Это и делает тебя настоящей, – мягко говорит он. – Не супергероиня без страхов и слабостей, а живой человек, который несмотря на страхи идёт вперёд. Именно это вдохновляет больше всего.
Мы сидим в тишине, и я чувствую, как внутри что-то меняется. Стены, которые я так старательно возводила вокруг сердца, начинают рушиться. И это не страшно. Это... освобождающе.
– Расскажи мне о Тане, – прошу я внезапно. – Какой она была?
Михаил напрягается, но потом расслабляется.
– Она была светлым человеком. Всегда улыбалась, даже когда было больно. Любила готовить, особенно выпечку. Дом всегда пах пирогами. – Его голос становится мягче. – Она боролась до конца. Даже когда врачи сказали, что надежды нет, она не сдавалась. Говорила, что должна увидеть, как мальчишки закончат школу.
– Она успела? – тихо спрашиваю я.
– Да. Продержалась до выпускного младшего. А через неделю... – он замолкает, и я крепче обнимаю его.
– Мне очень жаль, – шепчу я. – Она была удивительной женщиной.
– Была, – соглашается он. – И знаешь, что она мне сказала перед самым концом? “Не закрывайся, Миша. Найди кого-то, кто сделает тебя счастливым. Мальчишкам нужна мать, а тебе – любовь. Обещай, что попробуешь.” – Он поворачивается ко мне. – Я обещал. Но не верил, что это возможно. До встречи с тобой.
Мы снова целуемся, и в этом поцелуе… вся наша боль, вся надежда, всё обещание будущего. Когда отстраняемся, я вижу в его глазах то же, что чувствую сама. Готовность рискнуть. Готовность поверить. Готовность любить.
– Что теперь? – спрашиваю я, и мой голос звучит на удивление спокойно. – Что мы... что это значит для нас?
Михаил улыбается, и эта улыбка озаряет всю комнату.
– Это значит, что мы пробуем. Честно, открыто, без игр и манипуляций. Строим отношения, основанные на доверии и поддержке. И смотрим, куда это нас приведёт.
– А наши дети? – в голове сразу возникают тысячи вопросов. – Как они отреагируют? Готовы ли мы к объединению семей?
– Эй, – он касается моего лица, заставляя посмотреть на него. – Не надо забегать вперёд. Да, будут сложности. Да, придётся многое обсуждать и решать. Но не сегодня. Сегодня давай просто... будем счастливы. Позволим себе это.
И я позволяю. Откидываю все страхи, сомнения, “а что если” и просто наслаждаюсь моментом. Теплом его объятий, мягкостью поцелуев, ощущением абсолютной правильности происходящего.
Мы говорим до глубокой ночи. О всём и ни о чём. Делимся воспоминаниями, мечтами, страхами. И с каждым словом, с каждым взглядом я чувствую, как между нами растёт что-то настоящее. Не страсть, которая вспыхивает и гаснет. Не влюблённость, основанная на иллюзиях. А глубокое, спокойное чувство двух взрослых людей, которые знают цену потерям и готовы ценить обретения.
Когда я наконец собираюсь уходить, Михаил провожает меня до машины.
– Спасибо за этот вечер, – говорю я, не в силах перестать улыбаться. – Я давно не чувствовала себя такой... живой.
– Это только начало, – обещает он, целуя на прощание. – Я собираюсь делать тебя счастливой каждый день. Если ты позволишь.
– Попробуй, – бросаю я вызов, и мы оба смеёмся.
Дорога домой проходит как в тумане. Я включаю радио, и, конечно же, звучит какая-то романтическая песня о любви. Раньше я бы переключила, не в силах слушать о том, во что больше не верю. Но сегодня подпеваю, чувствуя себя девчонкой.
Дома меня встречает Алина. Она сидит в гостиной с учебниками, но по её лицу вижу… ждала меня.
– Мам, ты вся светишься! – восклицает она. – Свидание прошло хорошо?
Я сажусь рядом, обнимаю дочь.
– Очень хорошо, милая. Лучше, чем я могла представить.
– Ты его любишь? – прямо спрашивает она, и в её глазах я вижу тревогу. – По-настоящему любишь?
Я задумываюсь, подбирая слова. Как объяснить подростку всю сложность взрослых чувств?
– Я учусь любить заново, – честно отвечаю я. – После того, что случилось с папой, я думала, что разучилась. Но Михаил... он показывает мне, что любовь может быть другой. И да, я чувствую к нему что-то очень глубокое и настоящее.
Алина молчит, переваривая мои слова. Потом обнимает крепче.
– Я рада за тебя, мам. Ты заслуживаешь быть счастливой. И если Михаил делает тебя такой... то я за.
– Спасибо, солнышко, – шепчу я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. – Твоя поддержка значит для меня всё.
– Только пусть не думает, что может командовать! – добавляет она с подростковой воинственностью. – Ты наша мама, и точка!
Я смеюсь, целуя её в макушку.
– Не волнуйся. Михаил прекрасно это понимает. Он не пытается занять место папы. Просто хочет быть рядом.
Мы ещё долго сидим, обнявшись. Алина рассказывает о школе, о друзьях, о мальчике, который ей нравится. Я слушаю, даю советы, радуюсь её доверию. И думаю о том, как удивительно устроена жизнь. Год назад я думала, что моя история закончилась. Что после предательства Анатолия не будет ничего хорошего. А теперь...
Теперь у меня новая карьера, которая приносит не только доход, но и удовлетворение. Дети, которые стали ещё ближе и роднее. Друзья, которые поддерживают и вдохновляют. И Михаил. Мужчина, который видит во мне не жертву обстоятельств, а сильную женщину, достойную восхищения и любви.
Ложась спать, я достаю телефон. Там сообщение от него: “Спасибо за то, что ты есть. Спокойной ночи, моя прекрасная и сильная Ксения.”
Моя прекрасная и сильная Ксения. Не жена, не мать, не домохозяйка. Просто Ксения. И впервые за долгое время мне нравится та, кем я стала.
Я выключаю свет и закрываю глаза. Завтра будет новый день, полный вызовов и возможностей. Будет работа, дети, бытовые заботы. Будут сомнения и страхи, которые никуда не денутся в одночасье. Но будет и Михаил. Будет любовь, которой я снова учусь доверять. Будет надежда на счастье, которое я так долго считала потерянным.
И знаете что? Я готова. Готова любить, рисковать, строить новую жизнь. Потому что я больше не жертва обстоятельств. Я… творец своей судьбы. И эта судьба обещает быть прекрасной.
Без названия
Глава 25
Июльское солнце заливает наш загородный дом ярким светом, когда я просыпаюсь субботним утром. Сегодня особенный день – мы едем на базу отдыха всей нашей новой, ещё непривычной семьёй. Я, мои дети – Алина и Кирилл, Михаил и его сыновья… Матвей и Лёша. Первая совместная поездка, которая, я надеюсь, поможет нам лучше узнать и принять друг друга.
Волнение сжимает грудь, пока я собираю вещи. Как пройдут эти выходные? Найдут ли дети общий язык? Справлюсь ли я с ролью не только матери, но и потенциальной мачехи? Тысячи вопросов роятся в голове, но я стараюсь отогнать тревоги. Что бы ни случилось, мы справимся. Мы уже через столькое прошли порознь, сможем и новые вызовы принять вместе.
– Мам, ну где мой купальник? – раздается голос Алины из соседней комнаты. – Я же отдавала его тебе в стирку!
– Посмотри на верхней полке шкафа, – отзываюсь я, улыбаясь про себя. Какой бы взрослой ни становилась дочь, в ней всегда останется моя маленькая девочка.
Кирилл заглядывает в мою комнату, уже полностью собранный, с рюкзаком за плечами.
– Мам, я готов. Поедем на моей машине?
Меня до сих пор удивляет и радует эта его самостоятельность. После всего, через что он прошёл в прошлом году… наркотики, реабилитация – сын повзрослел и возмужал. Теперь он моя опора, а не ребёнок, которого надо опекать.
– Конечно, милый, – улыбаюсь я. – Только осторожно, хорошо? База недалеко, но дорога местами непростая.
Наконец все вещи собраны, дом заперт, и мы выезжаем. Кирилл ведёт уверенно, Алина притихла на заднем сидении, уткнувшись в телефон. А я невольно любуюсь зелёными пейзажами, мелькающими за окном. Давно не выбиралась за город, все домашние хлопоты да работа. Душа просит свежего воздуха и умиротворения природы.
На полпути мы делаем остановку на живописной обочине у озера. Алина тут же выпрыгивает из машины, достает фотоаппарат – увлеклась в последнее время фотографией. Щёлкает сизую гладь воды, одинокого лебедя у камышей, деревья, отражающиеся в зеркале озера. Кирилл облокачивается на капот, подставляя лицо солнцу. А я смотрю на них – таких красивых, повзрослевших. И понимаю вдруг, что счастлива. По-настоящему, глубоко, впервые за долгие годы. Несмотря на все пережитые боли и потери.
Телефон вибрирует в кармане. Сообщение от Михаила: “Уже на месте. Ждём вас. Волнуемся и скучаем.” Сердце тут же начинает биться чаще. Я до сих пор не могу привыкнуть, что в моей жизни есть человек, который ждёт и скучает. Заботится и делит со мной каждый день.
“Выехали, будем через час”, – отвечаю я и невольно улыбаюсь экрану. Как будто он может передать моё предвкушение, мою радость от предстоящей встречи.
Кирилл бросает на меня понимающий взгляд:
– Михаил? Поехали уже, хватит ему там скучать.
Я смеюсь, чувствуя, как краснею. Дети принимают наши отношения на удивление легко. Без ревности, без противления. Может быть, потому что видели, как тяжело мне дался развод с их отцом. Как долго я была одна, замкнувшись в своей боли. И как расцвела, когда рядом появился Михаил.
Сажусь в машину и включаю радио. Под бодрую музыку мы мчим навстречу нашим выходным, нашему новому приключению. Мчим навстречу семье, которая только начинает складываться.
Когда мы подъезжаем к базе, солнце уже клонится к закату, окрашивая небо в нежные персиковые тона. Деревянные домики, утопающие в зелени сосен. Песчаный пляж, пустынный и манящий. Пахнет хвоей и водой.
И посреди этой идиллической картины – три родные фигуры. Михаил, широко улыбающийся, уже шагающий нам навстречу. Матвей, его старший, высокий и задумчивый подросток. И Лёша, младший, непоседа и егоза.
– Ну наконец-то! – Михаил обнимает меня, целует мягко в щёку. – Заждались уже!
От его близости, от родного запаха – кедр и бергамот – внутри растекается тепло. Я обнимаю его в ответ, на секунду забывая обо всём вокруг. Просто дышу им, наполняюсь его силой и уверенностью.
– Привет, – Матвей сдержанно улыбается, кивает Кириллу. Они ровесники, у них есть общие интересы – машины, футбол. Надеюсь, найдут общий язык.
А Лёша уже повис на Алине, обхватив её за шею.
– Алинка, привет! А я новую машинку привёз, хочешь покажу? Будем вместе играть?
Сердце сжимается от умиления. Лёше всего семь, для него семейные перемены… скорее повод для радости. Ведь теперь у него есть не только старший брат, но и “большие” друзья… Кирилл и Алина. А для моих детей он как долгожданный младший, о котором я когда-то мечтала, да не случилось.
– Ну что, заселяемся? – Михаил подхватывает наши сумки. – У нас два домика рядом. Дети, вы в одном, мы с Ксенией – в другом. Идёт?
Я бросаю на него благодарный взгляд. Как хорошо, что он понимает – нам нужно личное пространство. Время, чтобы побыть вдвоём, узнать друг друга ближе. При всей моей любви к детям.
– Идёт! – звонко откликается Алина и подмигивает мне. Она уже привыкла, что у мамы теперь есть своя жизнь. Своё женское счастье.
Мы разбираем вещи, обустраиваемся. Домики маленькие, но уютные. С просторной верандой, выходящей прямо к озеру. В нашем – широкая кровать, застеленная бельём с еловыми шишками. Михаил обнимает меня сзади, утыкается носом в макушку.
– Как же я рад, что мы здесь. Вместе. Вся наша большая семья.
Я прижимаюсь к нему спиной, накрываю его руки своими.
– Я тоже рада. Очень. Хоть и волнуюсь ужасно.
– Всё будет хорошо, – он целует меня в висок. – Дети уже привязываются друг к другу, я же вижу. А мы... мы просто должны быть самими собой. Любить их и любить друг друга. Остальное приложится.
Его слова действуют на меня магически. Успокаивают, дарят уверенность. С ним я ничего не боюсь. Ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Потому что знаю – вместе мы справимся со всем.
До ужина ещё пара часов, и мы решаем искупаться. Дети с радостными воплями несутся к озеру, мы с Михаилом идём следом, неспешно, держась за руки. Ступаем по тёплому песку, улыбаемся, видя, как Лёша с визгом убегает от брызг, которыми его поливает Кирилл. Как Алина и Матвей о чём-то оживлённо спорят на мелководье.
Вода прохладная, освежающая. Я ныряю с головой, смывая остатки городской суеты и тревог. Выныриваю – и прямо в объятия Михаила. Солёные капли на губах, руки, скользящие по спине. Поцелуй выходит долгим, глубоким, чувственным. Кажется, весь мир замирает, остаются только он и я, сплетённые в одно целое.
Детский смех и плеск воды возвращают в реальность. Мы неохотно размыкаем объятия, улыбаемся друг другу смущённо и понимающе. Нам хорошо вместе. Нам хочется большего. Но пока рядом дети, нежность и забота о них – превыше всего.
После купания – волейбол на пляже. Алина и Матвей против Кирилла и Михаила. Я болею за обе команды, смеюсь, когда мяч улетает в кусты, зову всех пить лимонад. Такая простая, домашняя идиллия. Кто бы мог подумать, что я снова буду это чувствовать? После стольких лет в браке, где царили холод и равнодушие. После развода, который едва не разбил меня вдребезги.
Но жизнь полна сюрпризов. И главный из них стоит сейчас напротив, отбивает подачу, ловит мой взгляд и широко улыбается. Моя нежданная, выстраданная, заслуженная любовь.
