Текст книги "Неудавшийся апостол (СИ)"
Автор книги: Станислав Соловьев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
– Так, народ, хватит глазеть, у нас работы полно! – чтобы привлечь внимание, я несколько раз хлопнул в ладони. – Ты и ты, за мной!
Двое охотников послушно кивают. Вместе мы в кратчайшие сроки изготавливаем около полусотни заточенных кольев. Затем я соорудил крепкую решетку как каркас для кольев. Показываю, как сделать это наиболее качественно, после чего тащим всю монструозную конструкцию наверх. Пусть уже темно, светлый проем с противоположной стороны виден. Когда с этим покончили, приказал стаскивать наверх побольше циновок. Ранее придуманную идею следовало реализовать завтра с рассветом. Ещё успел заготовить несколько десятков жердей, в то время как «соплеменники» сдирали кору с подходящих деревьев, сплетая все это в веревки. Технологию я рассказал на месте, благо, сообразительностью они могли похвалиться. Да и как тут тупить, когда враг окружил и вот-вот всех истребит?
Только забрезжил рассвет, я распалил костер прямо в пещере, осмотрев потолок. Зацепиться негде, как и предполагалось ранее. Пришлось изобретать велосипед: делать сложную конструкцию из жердей и веревок, чтобы ловушка с кольями имела смысл. В это же время охотники доделывали лестницу, начало которой я заложил, опять же, объясняя все на пальцах. Лестницу нужна была для того, чтобы к тем лианам, что висят над входом со стороны пропасти, закрепить циновки. Думаю, что дикари не ломануться слепо в бой, это их как минимум обескуражит. Колья будут раскачиваться, как качели. Первый, кто зайдет, окажется насажен на них. Затем труп сбросят и будут ждать следующего. Рванул толпой? Что же, какой-то урожай такая тактика пожнет, а дальше своими силами. Шириной, кстати, решетка с кольями была метра три, высотой – метр.
На оставшееся время заготавливали копья и чередой вонзали их у берега озера, как раз там, где пролегает каменная тропа. Четыре охотника и я могут погубить немало врагов, прежде чем первому из них удастся спуститься вниз.
Наконец, закончив с подготовкой, я решил посмотреть, что же там делает противник и застыл с открытым ртом. Там, наверху, уже водрузили некий барабан с веревками. Так же с края скалы уже спустили небольшой помост. То есть, это был самый настоящий подъемник! Разместиться на нем смогло бы всего пару человек, так что брать нас нахрапом точно не собирались, если только подобные механизмы не установили по всей окружности лагеря.
Шаман бесшумно подошёл сзади и коснулся моего локтя. Я посмотрел в его сторону. Старик указал на нож, отрицательно помахал руками. Затем левой рукой указал в сторону подъемника, правой провел по лицу.
– Что? Что ты хочешь сказать? – в ответ шаман ударил себя в область сердца, затем ещё и ещё. – Я не понимаю...
Скорее всего эта информация была очень важна, но я никак не мог вникнуть в суть жестов. Вероятно, впервые за время нашего знакомства. Но шаман не успокаивался. Он указал в сторону скалы, где будет спускаться враг и легонько толкнул меня в спину.
– Да я и так пойду, меня просить не надо. – но старик помотал головой. – Да что такое? – опять бьёт себя в грудь и указывает в ту же сторону. – Ладно, – разочарованно решаю я, – по-ходу разберемся.
И тут с удивлением вижу, что дед собрал все племя в кучу и отводит их подальше, в сторону каменной тропы. Уже через десять минут все дикари стояли там, со страхом наблюдая за дальнейшими событиями. Более чем странное поведение. Но делать нечего, проверив весь свой арсенал, направляюсь в сторону подъемника, который уже спускался вниз и был на полпути.
На небольшой площадке всего один человек, кто именно – понять сложно из-за того, что фигуру скрывает бесформенный мешковатый балахон. Понимая, что там точно не Брюс Ли или Чак Норрис, я приблизился, сократив дистанцию до пяти метров. Вот ноги незнакомца уже ступили на мою землю. Даже сквозь одеяния ощущалась необыкновенная грация движений. Человек в балахоне уверенно подошёл ко мне практически вплотную и только тогда я заметил два черных клыка, заключённых в янтарное пламя. Внутри что-то ёкнуло, мышцы превратились в камень.
Далее, как во сне, я наблюдал за гостьей. Тонкие пальцы аккуратно скинули капюшон за спину, распахнули плащ, обнажая стройное, почти мускулистое тело. Но все это я вижу с трудом, весь мой взор прикован к глазам. Гипнотизирующее их действие длилось совсем недолго, пару мгновений. Как раз достаточно для того, чтобы моего обоняния достиг запах. Необычайно густой, он впился в мое сознание, вызывая бурю первобытных эмоций. Именно этот взгляд я ощущал всем своим существом, не догадываясь, какую опасность он таит. И вот мы встретились. Скорее всего, события прошлого дня – проверка. Не то, чтобы я теперь пуп земли для первобытных предков, но моя персона безусловно могла вызвать резонанс. Не нужно верить в экстрасенсов и привидения, чтобы знать простую истину – мир не только материален. В какой-то момент я понял, что слишком глубоко ушел в свои размышления, они стали для меня коконом. А незнакомка уже стояла так близко, что я ощущал ее дыхание своим лицом. Чего она хотела? Острые ногти мягко царапали мой лоб, оставляя там горячий след. Я чувствовал, что это не просто боль, но знамение. И в то же время, сквозь сладость и страдание, слуха моего достигли чьи-то шаги за спиной. Оборачиваться не хотелось, да я бы и не смог, ведь руки и ноги стянуло стальными пластинами, а позвоночник обратился в камень. Я был подобен дереву, что безвольно полыхало под напором огненного урагана. Запах, взгляд, боль, все смешалось в одну какофонию, бушующую в висках.
Но вдруг пришла боль иная, острая, злая, неожиданная. Левая ладонь дрогнула и вместе с этим рассыпался весь каркас гипноза, в который меня погрузили. С горечью я обернулся и увидел Аонву. Такую нелепую, маленькую и неказистую, со слезами на глазах, она впилась в мою руку зубами, отчаянно пытаясь спасти. Но знак на моём лбу горел, как маяк и я чувствовал себя титаном, способным поворачивать волны вспять. Я сбросил эту маленькую дурочку со своей руки, неумолимо вонзаясь в этот чарующий змеиный взгляд, ныряя в его теплые, янтарные волны, однако...
Никого уже не было. Пустой подъемник медленно поднимался вверх, а странная гостья куда-то пропала. Это был плохой знак. Стряхнув со своего сознания остатки чар, я подумал, что если в подполе поселились змеи, то это явно не к добру. Следовало что-то предпринимать. Искать какие-то новые знания, адаптироваться под неожиданно сложный мир, иначе я окажусь стёрт окружающими меня обстоятельствами. Следовало срочно наведаться к индейцам, быть может, рискнуть и пойти на контакт с великанами. Не сожрут же они меня при первой же возможности!
Незаметно для себя, я уже добрался до недостроенной хижины, присев на настил из бамбука. Племя осторожно ходило вокруг, не создавая лишнего шума. Наиболее нервным казался шаман. Он смотрел в мою сторону с нескрываемым отвращением. В конце концов я не выдержал.
– Эй! В чем дело? Иди сюда! – старик послушался, но остановился в трёх шагах. – Что ты на меня так смотришь? Дочку твою ударил? Так я же за себя не отвечал, ты что, сам не видел? – шаман указал мне на лоб, что-то злобно каркнул. – Ну да, расцарапала мне лоб эта сука змееглазая, так что теперь, зверем на меня смотреть?
Осторожно потрогав рану, я сморщился от боли. Было действительно неприятно. Подойдя к озеру, заглянул в воду. Не ахти какое зеркало, но разглядеть алую отметину в форме глаза я все же сумел. Это могло вылиться в большие проблемы, ведь там мог быть яд, а уж в изощренности особы со змеиными зрачками сомневаться не приходилось. Да и что мешает попасть туда другой заразе? Решив, что рисковать не стоит, я отправился в свой тайник, где все ещё лежала моя одежда. Щедро пожертвовав рукавом рубахи, перевязал себе лоб. Если повезёт, значит повезёт.
Ну а пока дело не зашло слишком далеко, нужно было навести порядок в окрестностях. Наверняка эти чернокожие папуасы живут относительно недалеко, не могли же они бросить свою ведьму на произвол судьбы, а сами свалить на другую часть света. Логичнее было бы прочесать лес, выловить гадину и лишить всех преимуществ, чтобы неповадно было. Но что-то подсказывало, что даже если вырубить всю растительность, оставив голое поле, то все равно ничего не выйдет. Вот так мне и пришла в голову мысль нанести ответный удар. Да и шаман наш как-то уж странно реагирует, видно, что боится. Как решить проблему, корня которой не видно? Хотя бы удалить симптомы.
Пристроив поудобнее весь свой арсенал, я попытался наладить контакт с Аонвой, она тоже бродила сама не своя, в мою сторону даже не смотрела.
– Эй, красавица, слышишь? – девушка усиленно меня игнорировала. – Я ухожу. Ты извини, не специально ведь. Ты понимаешь? – подойдя вплотную, беру ее за подбородок, стараясь заглянуть в глаза. – Я не хотел... – шепот заставляет ее ресницы дрогнуть, – Прости, я постараюсь так не делать, ладно? – неожиданно звонкая пощёчина обжигает мою ребристую щеку, дикарка, сверкая пятками, убежала куда-то в лес. – Ай, проклятая ты баба, чтобы я ещё раз перед тобой унижался! – стало действительно обидно, – Чтоб тебе пусто было, идиотка! Дура упрямая!
Зло сплюнул, разворачиваюсь и краем глаза вижу, как ехидно усмехается ее отец, старый шаман.
«Ну, семейка, лучше бы не связывался!» – гневно сетуя на весь белый свет, я покинул лагерь. Предстоит сложное дело, скорее всего будет много крови, но избавиться от клейма змееглазой ведьмы нужно, хоть малой жертвой, хоть великой. Иначе ждёт меня отнюдь не сладкая жизнь. Куда идти я знаю. Не ясно почему, но в голове есть компас. Как магнитный указатель, он всегда поворачивает мой взор в нужную сторону.
Конец первой главы
Глава 2
Неудавшийся апостол
Глава 2
Сложив в некое подобие сумки побольше мяса, я подумал о том, как бы обеспечить себя водой? Единственным подходящим сосудом был кувшин. Пусть и не слишком, но у трофейной тары было узкое горлышко. Заткнув его остатком рукава, я аккуратно поставил его в сумку. Если перевернется, то вода выльется, кувшин тяжёлый и громоздкий, но другого выхода не было.
Пока собирался, то и дело встречал на себе неприязненные взгляды, только охотник по имени Тау, мать которого я спас перед самой ее кончиной, вел себя по человечески.
«Тупые приматы! – ругался я мысленно, – Неблагодарные и тупые! Но ничего, вернусь к вам, такую взбучку устрою, мало не покажется...»
Поднявшись по каменной тропе, пересёк пещеру и оказался на каменной площадке. С сомнением посмотрев на лианы, что свисали с отвесной скалы, все же решился лезть наверх. Теперь страх не был на первом плане. Целая кипа эмоций терзала изнутри. Это было очень странно, ведь там, в своем прошлом, я умел подавлять эмоциональность, которая и так не могла похвастать своим влиянием на мои поступки. А здесь все оставляло слишком глубокий отпечаток в душе.
Преодолев пятнадцать метров и забравшись на скалу, не рискуя смотреть куда-либо, кроме как перед собой, я позволил себе несколько минут, чтобы отдышаться. Там, внизу, где голосил тысячью звуков зелёный массив, жизнь кипела и бурлила. Казалось, что если прямо сейчас я разбегусь и сигану в эти затуманенные волны, то непременно смогу всплыть, рассекая руками море зелени.
Дальше все выглядело несколько проще. Преодолев полосу джунглей до противоположного края, осмотрел то место, где недавно был героем и спасителем: справа необычайно голубое озерцо, левее полоса белого берега, ещё дальше, концентрическими кругами расходятся заросли. Недостроенная изба на берегу сейчас идеально соответствовала моим планам. Слишком много чаяний, для бредущего в темноте слепца. Теперь следовало обогнуть остров среди скал по правому перешейку, тогда я окажусь у того места, где вчера соорудили подъемник непрошенные гости.
Иногда пробираться сквозь растительность было сложно, приходилось работать томагавком, но очень аккуратно, чтобы не рассыпалась торба за спиной. Как и ожидал, гости не могли передвигаться по воздуху. По своей глупости, они оставили после себя настоящую просеку. Прежде чем ступить на дорогу, ещё раз взглянул на обжитое место. Где-то там сейчас ползает женщина с глазами змеи. Быть может, к моему возвращению она поглотит всех тех, кого я знаю. Знать бы, для чего?
Что удивительно, здесь почти не было живности. Я шел по удобной дороге, если можно так назвать участок джунглей, расчищенный от растительности. Вероятно, мое укромное место облюбовали враги. Когда ведьма доделает свое черное дело, без шума и пыли, сюда придут ее подопечные. Именно этим планам я и решил помешать. А ещё спасти свою душеньку от астральных терзаний. Неспроста на лбу клеймо. Оно не заживает, но и не кровоточит. Постоянно зудит. Не самые приятные ощущения.
Неожиданный треск сучьев заставил меня вздрогнуть и застыть на месте. Несколько секунд ничего не происходило. Внимательно осмотревшись вокруг, я двинулся дальше, как некое шестое чувство заставило меня посмотреть вправо. Я готов поклясться, никого там не было и вот, возвышается трехметровая туша великана. Все с таким же обвислым телом, как и все его сородичи, этот был абсолютно лыс. Странное отношение к этим существам все же нашло более точное определение в голове: кожа на них накинута, как бесформенный балахон. И вот они, страшные и инородные ходят по этому миру, распространяя какую-то странную истину, используя неизвестные нам силы.
Без резких движений, я повернулся к уроду лицом, готовый в любой момент дать деру. Но он стоял молча, смотря мне точно в то место, где красовалась алая метка. В конце концов я не выдержал и решил идти дальше, но он меня окликнул. Слово разобрать не удалось, слишком уж странным был звук.
– Что? – поняв, что рвать в клочья сию же секунду меня не будут, я осмелел и тут же столкнулся с каким-то невыносимо искренним взглядом.
В глазах великана было счастье. Радость. Я смотрел и понимал, что если сейчас сквозь этот кристалл доверия проявится два черных змеиных зрачка, то я просто сойду с ума. Но нет. Вместо этого гуманоид переросток указал на клеймо своим бугристым пальцем и совершенно четко произнес:
– Это зло.
Эффект был такой, что я чуть сознание не потерял. Пусть я и провел в этом мире всего несколько дней, но никак не ожидал вообще хоть когда-то услышать родную речь. Пока стоял в растерянности, великан повернулся в сторону и словно растаял в воздухе. Точнее, он исчезал уже поворачиваясь, миг – и его не стало.
Только минут через пятнадцать задумчивого блуждания по джунглям я с удивлением обнаружил, что не могу вспомнить, шевелил ли великан губами? Кажется, он за все время немногословной беседы вообще ни разу не шелохнулся. Постаравшись забыть об этой встрече, я сосредоточился на возможных опасностях и они тут же не заставили себя ждать.
На просеку осторожно вышел молодой юноша. Смуглокожий, в одной набедренной повязке, он держал в руках какую-то палку. Позже, внимательнее присмотревшись, я понял, что это духовая трубка. Прикоснувшись к повязке на ране, я с сомнением осмотрел незнакомца. Не многовато ли встреч на такой короткий период? Может быть, я валяюсь где-то без сознания, поглощённый бредовыми видениями? Расстояние между нами было около двадцати метров, я на всякий случай уже присмотрел путь для отступления, не стрелять же мне в каждого встречного из патронов, цена которых не окупится никогда? Но тот неуловимый момент, когда в мою сторону полетел отравленный шип, я все же упустил. Едва ощутимый укол привел меня в дикое бешенство. Я не понимал, почему мир вокруг такой неподвластный? Почему я, напичканный знаниями, боевым опытом и самоуверенностью никак не могу поставить всех на место?!
В глазах слегка помутилось, ноги стали ватными. Индеец же совершенно спокойно подошёл ко мне, внимательно рассматривая возможные трофеи. Его взгляд зацепился за штык-нож. Эта игрушка немало его удивила, особенно когда он извлек оружие, блеснувшее на солнце армейской сталью. А что мог сделать я? Упав на четвереньки, мне едва удавалось держаться в сознании. Перед глазами плыли круги, но рассмотреть ещё несколько десятков ног, что пришли полюбоваться на горемыку из будущего, все же получилось. Осторожно с меня сняли торбу, раскладывая то немногое, что там было. Кто-то оживлённо обсуждал покинувший кобуру Кольт. Из полузабытья меня вывела зверская боль на лбу, она вонзилась в череп раскаленным прутом, заставив стонать сквозь стиснутые зубы. Кажется, из отметины проступила какая-то жидкость, да и сама она набухшая, как...
Действие яда прекратилось. Я почувствовал себя вполне сносно, даже с некоторым подъемом сил. Теперь мне не составило труда показать дикарям, что не всегда их палки и дротики имеют абсолютную власть. Ближайшего, что стоял ко мне, я резко ударил в кадык, выхватил пистолет, вернув его в кобуру. Кинувшийся на меня с копьём с криком рухнул наземь, перекинутый через бедро. Того, что отравил меня, я вырубил ударом в челюсть, остальные, как это не удивительно, разбежались в разные стороны. Кого успел, схватил. Главное, что штык-нож вернулся к хозяину. Из кустов послышались шумные выдохи. Три дротика пронзили мне щеку, спину и плечо. Едва уловимая рябь и вот я чувствую, как со лба моего стекает что-то липкое. Больно до чёртиков, но зато я оставался в сознании, был боеспособен. Схватив первого попавшегося, что ещё не успел опомниться от моих ударов, я прикрылся им, как щитом и подставил нож к горлу.
– Ну что, уроды, обломались? – я не видел никого, но знал, что все они сейчас крепко задумались, как быть. – Вылезайте из укрытий, мрази, разговор говорить будем!
Бешенство все ещё кипело у самого горла. Невыносимо хотелось схватить Кольт и выпустить в этих гавнюков весь боезапас. Но я держался. Около минуты они боялись показываться, но потом все же вышли. Краснокожие, с длинными косами, лица покрыты татуировками. Осознав, что ядом меня не одолеть, индейцы держали в руках нечто похожее на мачете, только рукоять была длиннее, а лезвие короче. Точно такое же оружие валялось у моих ног. Красная пелена перед глазами все еще побуждала устроить тотальную резню, убить хоть кого-то. Что делать в данный момент я не знал. В любом случае они будут преследовать меня, окажу ли я жест доброй воли или нет. И тогда я просто дал волю злости...
Индеец, которого я держал в заложниках, рухнул на колени с глубокой раной на горле. От уха до уха. Кровь хлынула на свежую траву, его сородичи словно ждали этого, кинулись в бой. Мир превратился в пульсацию ярости, центр которой – отметина на лбу. Сколько было противников? Кажется, около десятка. Я не давал себя окружить, всякий раз уходил в сторону и не давал передышки. Возможно, они победили бы меня тактически, если бы у них на это было время. Однажды я уже участвовал в поножовщине. Той самой, непонятной и хаотичной, где толком не понятно, кто свой. Удары сыпались со всех сторон, на моем теле и сейчас около пяти резаных и колотых шрамов – утешительный приз проигравшему. Не сдох только потому, что в горах попался какой-то полусумасшедшей бабке, отшельнице. Уж не знаю зачем, но заштопала она меня знатно. Можно сказать, что повезло, потому как на ближайшую сотню километров в округе не было ни одной больницы. Правда, плата за эту услугу была велика: старуха заставила целых полгода носить ее на плечах в ближайшее поселение. Даже корзина специальная у нее имелась. Мало того, в ее руке всегда был небольшой прутик и если я останавливался, чтобы передохнуть или же падал на колени от усталости, то неизменно получал по макушка. Слабые, но частые удары приводили меня в такое бешенство, что только с помощью этой эмоции удавалось продолжать путь. Зато спустя пару месяцев ее веса практически не ощущалось. Я шел по знакомой тропе, думая о своем, бабка иногда пела странные и красивые песни. Удивительно, но именно те ощущения нахлынули на меня в текущей драке.
Я слышал замысловатый мотив, шел по горной тропе и думал о своем, а в это время...
Пятеро валялись на земле, истекая кровью, мой томагавк не убивал, он калечил. Штык-нож оставлял раны так, чтобы враг не мог действовать, но оставался жив. Еще шестеро индейцев уже выдохлись в своих бесплодных попытках как-то со мной справиться, несмотря на то, что на моей груди алела длинная рана, несмотря на то, что правая щека залила кровью половину лица, я дрался, как заведенный. Крики и стоны поверженных заглушили даже вопли джунглей. Небольшая площадка больше походило на место забоя скота.
Еще раз на меня набросились всем скопом, я ушел перекатом в сторону, чувствуя, что теперь еще больше испачкан чужой кровью, затем рванул вперед, навалившись на зазевавшегося врага. Удар пришелся точно в подмышку, это чертовски больно. В конце концов дикари сдались. Бросив раненых, они нырнули в спасительные джунгли. Уж не знаю, что еще они могут придумать, но будь у них хоть какие-то луки, мне бы уже давно настал конец.
Дальнейший путь по просеке прошел относительно безопасно. Просто удивительно, сколько племен разместилось на таком небольшом участке. Поселение показалось только после обеда. К этому времени я уже потерял немало крови. И хотя раны кое-как подсохли, лучше не стало. Я почти утратил ясность ума. Первоначальная цель витала в закоулках сознания, что именно я буду делать, когда найду чернокожих воинов, я не представлял. К тому же, приходилось постоянно отгонять какую-то мошкару, что лезла в раны.
«Вот будет здорово сгнить заживо, став вместилищем для личинок...» – мрачно подумалось мне.
Поселение змееглазой ведьмы оказалось отнюдь не маленьким. Добрых полсотни хижин разместились на расчищенном от растительности участке. Да и людей было многовато. Меня заметили сразу. Четверо воинов с копьями осторожно двинули мне навстречу, о чем-то негромко переговариваясь. Чтобы встретить их как подобает, я все же решил воспользоваться пистолетом. В рукопашной схватке у меня не было ни шанса.
Хорошо, что они не знали, с кем имеют дело. Дикари хоть и насторожились, но большого значения предмету в моих руках не придали. А зря...
Выстрел поднял в небо десятки птиц, все они принялись испуганно метаться над поселением. Один враг рухнул на спину. В левую руку я взял томагавк и без зазрения совести зарубил тех трех, что в суеверном ужасе упали на колени, закрыв голову руками. Проклятая метка превратила меня в какого-то идиота и если я от нее не избавлюсь, то жить мне не долго. Это я понимал, действовал исходя из этого.
Центральная улица вмиг опустела, с противоположной стороны на меня двинулось несколько десятков воинов, половина из которых держала в руках луки. Если начнется перестрелка – мне конец. Поэтому ждать я не стал, в сплошной строй стрелять не страшно – все равно не промахнешься. Еще один выстрел огласил окрестности, затем еще и еще. Нужно было заставить их паниковать. В общей сумме шесть выстрелов оставили на земле шесть мертвых тел. Улица опустела окончательно. Прямо по курсу высилась хижина старейшины или кто тут мог быть главным. Это легко было понять по ее расположению, размерам и зеленой тряпке, что болталась над входом. Когда до нее оставалось шагов десять, на пороге появился высокий чернокожий воин. Мускулистый, с широким тесаком на поясе, он точно не выглядел напуганным. Да и стоит ли кого-то бояться, если у тебя в носу кольцо размером с ладонь?
– Где твоя шлюха? – меня слегка шатало, но я все еще мог оказать сопротивление.
Все еще был риск, что мне пустят стрелу в спину, так что я отошел в сторону, прикрываясь стоящей тут же хижиной. Внутри кто-то плакал. Понимая, что слова мои все равно никто не разберет, я снял повязку со лба, обнажая метку. Она все еще пульсировала и была набухшей от крови. Увидев ее, вождь присмотрелся ко мне внимательней. И тут я заметил, что он отмечен точно так же. Просто на темной коже она была почти неразличима. Как само собой разумеющееся, пришло осознание того, что нам нужно решить, кто останется жить, а кто уже не пригодится змееглазой. Она ведь неспроста выискивает себе самца? Конечно нет. Ну ничего, разберемся, кто тут имеет право на гарем.
Я направил Кольт в эту здоровенную тушу и выстрелил. Негр какое-то время удивленно смотрел на дырку в груди, не понимая, что его убило. Бедолага был абсолютно уверен, что расправится с израненным врагом в мгновение ока. Поэтому тянул время, позволил себе снисходительно рассматривать будущую жертву. Осмотревшись на предмет возможной опасности, я подошел к трупу. Ничего интересного, обычный дикарь. Теперь его жилище по закону было моим. Я не думал, что кто-то покусился бы на мою жизнь, когда я буду находиться внутри. К слову, помещение выглядело очень интересно: в центре круглой комнаты стоял низкий столик, уставленный незамысловатой посудой с фруктами, несколько больших окон выходило на четыре стороны света, ни одной занавески я не заметил, зато у каждого окна тлела небольшая каменная лампада, распространяя приятный запах. Тут же я обнаружил несколько стеллажей грубой работы, везде посуда с различным содержимым: мази, сушеная трава, порошки, плоды неизвестных растений. Сомнений не было. Все это не могло принадлежать черному вождю. Тут и обитает эта ведьма, так что остается только ее дождаться.
У одного из окон стояло некое подобие раскладушки. Только вместо матраса была растянута циновка. Лежать в ней оказалось очень удобно, впервые за сегодняшний день я позволил себе расслабиться. Раны постоянно жгло, но запах воскурений успокаивал мысли, позволял отвлечься от собственного тела. Сколько я так пролежал – не знаю. В какой-то момент в хижину проскользнула темнокожая женщина. Кажется, она не обращала на меня никакого внимания. Молча выбросила пепел из лампадок, обновила ароматические травы, подожгла их. Я также молча наблюдал за ней. Низкорослая, с округлыми формами, она была почти полностью обнажена, не считая короткой юбки из полос змеиной кожи.
Когда она ушла, я посмотрел на фрукты. Есть не хотелось, но если бы кто-то подал мне один... Вскоре горло пересохло, мне очень захотелось пить, но подняться я не мог. Было такое странное ощущение, словно разум мой находится внутри грудной клетки. Ушами я слышал, как размеренно бьется сердце, как с легким шумом течет по венам кровь. Это было приятное ощущение. Когда-то я пытался практиковать медитацию, ощущения очень похожие. Мысли текли своим чередом, я просто осознавал себя находящимся здесь, в этой хижине. В полной безопасности от безумных джунглей и их кровожадных обитателей.
Кажется, я даже слегка задремал. Когда проснулся, обнаружил, что в комнате появился дополнительные источники света: шесть факелов висели в кольцах на стенах. Раньше я не замечал, что в этих же шести местах на стене висят блины из глины. Видимо, так дикари предусмотрели возможность пожара. И я был уже не один. На столе так же горела чашка с маслом. Мерное синее пламя позволило мне рассмотреть ее, сидящую на коленях, как раз напротив меня...
Янтарные глаза смотрели на меня с легкой издевкой. Хищные зрачки впились в самое глубинное, что было во мне. Я заметил в ее руках широкую чашу, наполненную чем-то густым. Ведьма сделала неторопливый глоток, облизнула губы. Я вновь вспомнил, что зверски хочу пить. Но стоило приподняться, как раны на груди и лице взорвались жгучей болью. Я скорчился и повалился обратно. Сопровождением моих страданий стал заливистый смех. Тихий, музыкальный. Со злобой посмотрев на змееглазую, я с удивлением обнаружил, что ее лицо абсолютно спокойно.
«Очередное наваждение, – подумал я, – весь день – сплошное наваждение...»
– Скажи мне, что ты хочешь? – пересохшие губы едва могли шевелиться, я смотрел в потолок, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.
Естественно, ответом мне стало молчание. Было невыносимо осознавать свою беспомощность не только перед обстоятельствами, но и перед всем этим неподвластным миром, который я никак не мог понять. Воевать с ним я мог только оружием, во всем остальном неизменно проигрывал. Да и сейчас я не мог считать себя победителем, ведь валялся в кровати врага, истекая гноем и кровью из полученных ран.
– Так что же ты хочешь, черт тебя побери! – я вновь попытался встать, у меня даже получилось сесть, но темнота накрыла меня раньше, чем взбунтовавшийся желудок успел вывернуться наизнанку…
II
Проснулся, как пьяный. Странное было ощущение. Первым делом осмотрелся: все та же круглая хижина из бамбука, приятный запах воскурений, столик с фруктами. Рана на груди была зашита вполне сносными нитками. Кажется, ее так же чем-то помазали. Рядом не было ни души. Змееглазая тоже куда-то пропала. Все оружие оказалось при мне, потому я без страха поднялся. Боли не ощущалось. Раны не жгло, что удивительно, ведь должно было. Тут в комнату вошла темнокожая девушка. Она явно не ожидала, что я буду на ногах, о чем сказал ее растерянный взгляд. Вместо того, чтобы исполнять свои обязанности и сменить траву в лампадах, она что-то начала тараторить, явно кого-то призывая. Через несколько секунд в помещение ворвался довольно мускулистый воин. Он был на голову ниже, но зато в два раза шире. В рукопашной у меня точно не было ни шанса. Выхватив штык-нож, я приготовился к схватке. Скорее всего меня тут собрались залечить до последнего. Уж и не знаю, какова конечная цель, но явно она не сойдется с моими желаниями.
Но я сильно удивился, когда предполагаемый враг не ринулся меня успокаивать. Вместо этого он указал на широкую, гладкую доску, что появилась тут, пока я спал. На доске был нарисован какой-то символ, по начертанию напоминающий санскрит. Язык этот я не знал, даже приблизительно, но много читал статей о якобы величайшей древности этой письменности. Все собирался взяться, но потом навалилось столько неожиданных событий, что так и не успел.
– Что это? – пробормотал я непонимающе.
Тогда негр подошёл к доске и взял лежащий там же кусок угля. Стерев надпись, он указал на свою голову и снова нарисовал этот символ.
– Ага, понял. Учить меня своему языку собрались? Ясно. Ну что, – я задумчиво поскреб подбородок. – Давай заниматься, лишним не будет...
Так и началось мое знакомство с ещё одной цивилизацией. Странной и нелогичной. Я убил несколько их человек, завалил прошлого владельца этой хижины, но вместо того, чтобы загипнотизировать и убить, меня заштопали и теперь уму-разуму будут наставлять. Ничего из вещей не взяли, не связали. Несколько дней, пока шло обучение, я обдумывал весь ворох этих несостыковок. Ничего в голову не приходило. Но однажды, уже засыпая, я нашел ту самую нить, которая и дала мне верный ответ. Холодок прошел по спине, я даже поднялся на ноги, расхаживая по кругу. Сопоставил все события, одно к одному. Впервые я встретился с эти народом у себя. На разведку пришли несколько человек. Они наверняка слышали все выстрелы, от самого первого. Примерно вычислили, откуда мог исходить этот необычный шум. Скорее всего несколько дней наблюдали за всеми моими передвижениями. Ясен-красен, поняли, что среди дикарей затесался посторонний человек. Когда окончательно в этом убедились, решили заполучить его возможности. Для этого подослали очень, просто необычайно сильного гипнотизёра. Дальше логика двадцать первого века заканчивалась. Я не понимал, зачем был этот знак на лбу, не понимал, почему яд на меня подействовал так слабо, хотя такой дозой наверняка носорога можно свалить. Довольно фантастическое предположение о том, что знак, яд и ведьма связаны воедино я находил единственно логичным. Но как? Как это все возможно?
