Текст книги "Неисправная Система. Том II Грехопадение (СИ)"
Автор книги: Станислав Коробов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)
Зверолюд вел меня по утренним джунглям витиеватыми тропами, стараясь максимально вежливо и обходительно ввести в курс дела. И начал он прямо скажем издалека – от основания их первого города и утверждения законов; до упадка и деградации как цивилизации, когда последняя Аватара Первородного бога, что оберегал под своим крылом зверолюдов, была пленена неизвестными. Многие годы они пытаются обнаружить ее след, но все безуспешно. Пусть сейчас их народ хранит ее высочество – Сирида Непоколебимая, ее сил едва хватает на сохранение собственных земель. Связано это с тем, что духовная энергия, что достается носителям от Первородных одна на всех. Потому пока жива текущая Аватара, что впитала в себя большую часть сущности их божества, ее высочество не может пробудиться в качестве новой Аватары, а без физического воплощения бога в этом плане реальности им не выжить. Ведь зверолюды не люди. И цикл их жизни много короче, в отличие от темпов демографических рывков. Потому извечные походы в поисках Аватары зачастую ведут в один конец. Все понимают, что даже сохрани они рассудок, вернуться с пустыми руками равносильно подписанию смертного приговора для собственных детей и внуков. Немыслимое действо для вида, что во главе всех решений ставит выживание стаи.
Барион рассказывал все это с видом трепещущего благоговения, отчего в его слова хотелось верить и самому. Все же бледный зверолюд уже довольно таки в почтенных летах даже по человеческим меркам. И только густая шерсть не позволяет множеству морщин и шрамов выдать истинный возраст вожака. Не по долгу, но по желанию он согласился взвалить на себя это бремя.
Барион никогда не был ни великим военачальником, ни полководцем, ни даже политиком, и единственное в чем, будучи молодым зверолюдом, он мог преуспеть, оказалось военное дело. И лишь в роли бойца первых рядов, где не требуется ни тактики, ни стратегии, а только умение выживать несмотря ни на что.
Когда же случился кризис, подобные ему стали ценнее золота. Своей силой и волей они могли удерживать под контролем огромные полчища зверолюдов, даже вдали от мест насыщенных духовной силой, сохраняя заданный курс осыпающимися крупицами собственного рассудка. Эти качества позволяли им не только обезопасить собственные земли от внезапных вспышек ярости среди народа, но и сформировать стаи, единственной целью которых будет поиск и возвращение Аватары. Ради этого его и всех, обладающих должными качествами спешно принялись обучать всем доступным наукам от этикета до психологии. За несколько лет матерых воинов перековали в дипломатов, чтобы достигнув цели, они смогли исполнить долг.
И вот однажды им улыбнулась удача. Духовная сила одного из Первородных вырвалась в мир количеством, что сама сущность ее высочества ответила на зов.
На сигнал тут же была выслана стая, но спустя неделю вспышка погасла так же неожиданно, как и возникла. И стаю было уже не вернуть… Потому к следующему всплеску духовной силы они подготовились лучше. К стае добавился отряд чтецов – зверолюдов, что даже в случае успеха миссии не смогут вернуться в общество. Им принудительно ампутировали по конечности силой проклятия, дабы в бою и при желании не было возможности вырваться вперед. Под шкуру же им прирастили железы тамандуа – необычайно мерзко пахнущих животных. Это сделало их изгоями, но позволило скрыть от стаи в брюшных сумках крошечные кристаллы духовной силы, что не давали чтецам лишиться рассудка. Именно они отслеживали изменение курса на носителя Первородного и пробуждали вожака при необходимости сменить направление. Только благодаря им состоялся сегодняшний день, когда удалось найти пусть и не Аватару, но носителя способного поправить положение.
Чем дольше слушаю, тем больше проникаюсь его историей. Каждый член стаи приносит себя в жертву ради выживания. Они не могут быть уверены в успехе, либо же надеяться на собственное спасение. Единственный доступный им путь – верить и ждать. Ждать в образе вечно голодного безумца…
И даже в таких обстоятельствах они не сдаются и продолжают следовать к цели.
Несмотря ни на что.
Даже Барион… в его взгляде и резких движениях, направленных на меня, чувствуется невысказанная ненависть и агрессия, но он ее подавляет, сдерживает внутри, сохраняя речь радушной и проникновенной. Особенно когда дело доходит до стаи или Лизы. Сейчас она является ключом к спасению их вида. Уверен, если представится выбор пожертвовать собой ради стаи, второго варианта Барион даже не пожелает узнать. Подобная преданность делу невольно вызывает восхищение.
Восхищение и тревогу. Как близко в своем почитании они подобрались к границе фанатизма? Или же как давно ее преступили? И пусть речи его смогли разжечь во мне сочувствие и желание помочь… благими намерениями выстлана дорога в ад.
Зверолюд замер, прямо у выхода к границе с бывшей пустошью. Ныне большая ее часть принадлежала одному невероятно прожорливому растению, чей почерневший бутон возвышался на многие метры над земной поверхностью. На самой же окраине в окружении одноруких зверолюдов, выплясывающих нечто невообразимое, на пентаграмме лежало тело моей сестры. Кровью на ее теле начертили неизвестные символы.
– Пришли, – Барион отошел в сторону, освобождая мне проход. – Здесь она пролежит до самого момента поглощения всей духовной энергии. Осмелюсь просить вас, находится близ этого места до окончания процесса, во избежание непредвиденных обстоятельств. Все же очнуться в неизвестном месте, будучи в окружении моими собратьями, что подавляющее большинство людей приписывает к монстрам… Одним словом опыт будет печальный.
– Я согласен, но помогать вам или нет, сестра решит сама, как только придет в сознание.
– Я понимаю, и весьма признателен уже за желание сотрудничать, – Барион, приняв ответ, поклонился в качестве прощального жеста и двинулся далее по тропе вглубь джунглей.
Еще какое-то время я смотрел в след его удаляющейся бледной фигуре. А ведь он действительно неплохой чело…зверолюд. И даже мысли о возможном побеге уже не так сильно манили собой. По крайней мере, сейчас.
В любом случае, на текущем шестьдесят первом уровне, я сильно сомневаюсь, что здесь найдется хоть кто-нибудь, способный меня остановить, как только тело свыкнется с обновленными характеристиками…
Глава 14 Новости, одна лучше другой
– Альберт, истощенный духом, телом и глупостью-
С культи, что осталась от моей руки густой, тонкой струей на землю стекала багровая жидкость. Медленно и тягуче, не желая останавливаться и завораживая внимание. Давненько я не видел подобного.
А толпа все кричала.
Вот оно, неловкое ощущение, когда уже отрубил собственную руку для пересадки и в процессе осознал, что оставшихся сил недостаточно не то что на приращивание конечности к чужому телу, но даже на остановку собственного кровотечения. Но можно же позитивно взглянуть на ситуацию – у меня появилась запасная рука.
Не смешно.
Выбросив ныне бесполезную конечность, я приказал Бене обвиться лозами чуть повыше места сруба, дабы остановить кровотечение. Шипованный гаденыш в точности исполнил приказ, попутно растерзав еще целую часть руки. Однако прежде чем я успел разродиться гневной триадой, он обернулся плотным коконом, подобным первой версии протеза Марка. И даже не стал ради этого пытаться откусить от меня кусочек побольше. Благо сейчас в прикормке нужды нет. Зверолюды проявили удивительное усердие в попытках насытить мой цветочек. Получилось неплохо. Настолько, что по округе до сих пор можно найти их недоеденные трупы. И ведь ни одного человеческого. Верилось в это слабо, пока не посмотришь на парня…
Благодаря его усилиям среди деревенских жертв не было. Мелкие травмы спишем на погрешность. И даже самого героя, несмотря на осуждающие и молящие крики, удалось вернуть с дороги на тот свет. Ныне Марк валяется без сознания, и это немудрено. Исцеление не убирает болевых ощущений, а в теле его собственными остались только мозги да позвоночный столб, что дополнительно был укреплен растительным каркасом. Им же заменили ноги и руки ниже коленного и локтевого суставов соответственно. Для надежного соединения с телом были пущены остатки моих целительных сил. Сейчас парень боле походил на боевую машину, чем на обычного человека, однако результат проявит себя только с пробуждением Марка.
И неважно, что об этом будут твердить остальные.
– Альберт! – обращенный наполовину в свою темную форму Грегор бежал нам навстречу. В руках он сжимал бессознательное тело. – Спасай парн…Это еще что за монстр Франкенштейна!?
С каждой секундой взгляд Грегора становился все более подозрительным и настороженным. Что тут сказать, внешний вид Марка в подлунном свете и вправду внушал. Позже, как вернутся возможности к исцелению, я это обязательно поправлю.
– Это причина, по которой я сейчас не могу лечить, видишь, – я помахал ему культей. – Сейчас даже восстановление собственной руки является серьезной проблемой.
– Как долго ты будешь восстанавливаться? – в ожидании ответа Грегор положил тело хамоватого парня на свободное от крови и кислоты место. – В его травмах есть и твоя заслуга. Если Крамер умрет, тебе придется за это ответить.
– Я помогу, как только вернется возможность пользоваться способностью, но не пытайся скинуть на меня всю ответственность. Он в подобном состоянии только из-за собственных решений. Ни больше, ни меньше.
Покров Грегора стал заметно мрачнее даже на фоне окружающей нас темноты.
– Следи за языком. Из вас двоих старшим был ты, а значит, тебе и нести ответ, в точности, как я несу ответ за каждого члена гильдии – его правая рука начала увеличиваться в размерах, но что-то заставило его сбросить покров. – Позже мы закончим этот разговор, сейчас же важнее безопасность людей.
С чего бы такая резкая перемена в настроении? Только что он был готов кинуться на меня, сейчас уже ищет, чем перетянуть парню раны, дабы тот не скончался от кровопотери…
Вот оно что. В напряженной обстановке я и не заметил, как все деревенские стихли. Толпа, что желала меня линчевать, в ужасе сжалась от вида грозного гильдмастера, с каждой секундой отступая все дальше. Видимо, эти люди действительно не безразличны для Грегора.
– Беня, помоги ему, чем потребуется, – растение исполнило бутоном жест, схожий с кивком, и сползло с моего плеча по направлению к Грегору. – И чтоб больше никаких шипов на лозах для перетяжек.
Я не уверен, но, кажется, сейчас это растение попыталось недовольно зашипеть…
Ладно, проехали. Сейчас не стоит и мне расслабляться. Сказал я, дожевывая запасы захваченной из деревни вяленой говядины… Увы, но мне известно всего два способа восстанавливать силы – есть и спать. Даже собственное тело активно поддерживает меня в этих стремлениях, накреняясь по отношению к линии горизонта все сильнее с каждым проглоченным кусочком постного мяса. Вот уже и знакомая лужа крови, что пролилась во время переборки тела Марка, забрызгала собой мою падающую фигуру. Задумался об отдыхе, и тут же провалился в сон… это… странно?
– Грегор, пиная неподвижное тело-
Он действительно заснул…
Не веря собственным глазам, я еще раз пнул ногой по развалившемуся в луже собственной крови Альберту. Единственной ответной реакцией был храп. И ни груда мертвых тел, ни Крамер нуждающийся в скорой помощи, его нисколько не смущали. Я начинаю сомневаться, что этот лекарь действительно нужен деревне.
Лоза, лишенная шипов подползла к моей ноге и стала настойчиво об нее тереться. Хоть кто-то здесь желает мне помочь.
Подхватив протянутый конец растения, я опустился над Крамером. На месте коленных суставов крови было больше всего. Подозреваю, зверолюды прогрызли ему ноги до самых костей. У руки состояние не лучше. Столь критичных прокусов не видно, однако гибкость, достойная плетеной веревки, не может быть достигнута без полного дробления костей предплечья. И сильная припухлость в этом районе лишь подтверждает неприятную догадку. Обычный человек уже бы давно был на пороге смерти от кровопотери, но попаданца так просто не убить. Пусть не все это осознают в должной мере, но характеристики оказывают серьезное влияние на наши тела. Так с повышением силы повышаются разом все твои физические возможности, в том числе и предел прочности твоего тела, а ловкость скрывает в себе адаптацию к резкой смене обстановки и при прокачке утаскивает за собой вверх восприятие. И парню в этом плане повезло быть силовиком. Главное чтобы больше не совершал столь безумных поступков.
Лозы, в своем желании помочь, уже обвилась на половину пяди повыше ранений. Оставалось лишь затянуть, с чем я поспешил помочь. Каждое движение отзывалось болью на бессознательном лице Крамера, что доверился мне при вступлении в гильдию.
Шайзе.
Удар по земле поднял в воздух багровые брызги.
Собственное бессилие непомерно раздражало. Будь я хоть трижды непобедимым, какой от этого толк, если сил не хватает даже для защиты одного новичка.
Один, два, три, четыре, пять.
Старая как мир разминка помогла унять гнев. Он здесь не помощник. У лидера нет выбора «быть слабым и разбитым», иначе какой в нем смысл?
– Матвей! – староста уже крутился близ меня, явно чем-то или кем-то обеспокоенный. Взгляд невольно уткнулся в лекаря и его порождение. Не сейчас, старый друг. – Собирай всех и организуй несколько пар носилок. У нас нет времени, чтобы просиживать его посреди джунглей.
– Ты даже не представляешь, насколько прав в своем высказывании. – Русс, сука, спустился с неба прямо передо мной. Весь запыхавшийся и бледный он повалился на землю. – Сил нет, Грег у меня две новости: хреновая и отвратительная. С которой начать?
В попытке изобразить ухмылку он побледнел еще сильнее и чудом сумел сдержать порывы ужина вырваться наружу. Сколько же времени он провел без отдыха, раз способность дала о себе знать, несмотря на весь его опыт?
– Сдается мне, с отвратительной мы уже разобрались, – ногой я пнул труп зверолюда, что еще не был проглочен плотоядным растением. – Выкладывай хреновую.
– О, давно ты так не ошибался. Это как раз и была хреновая. Отвратительная в их количестве. По джунглям уже шарится не меньше восьми сотен подобных голов. Я людей столько не видел в одном месте, сколько этих тварей. Подобное вообще возможно остановить? Я был в Грифтольде, и не желаю даже думать о возможности разделить участь этой мертвой деревни.
Русс пытался шутить, дабы укрыться от всей паршивости сложившейся ситуации. Получалось не очень. Впрочем, как и всегда.
И все же забавно, что он уже пришел к единственному возможному варианту.
– Матвей, живее, выдвигаемся через минуту. Этой ночью всем будет не до сна.
– Грег, что ты задумал? – Русс, сделав видимое усилие, поднялся на ноги. – Ты знаешь, что это за твари и как с ними бороться?
– Хуже тварей. Это бедствие, что стирает под собой случайные деревни и караваны заблудших торговцев. Мне доводилось не раз с ними сталкиваться, но стаи крупнее сотни особей я не видал. Если ты не ошибся, то единственным вариантом будет бегство в Грейрт, – от этих слов Русс едва не свалился обратно в лужу. – Это ближайший город с достойными укреплениями. От остальных после нашествия зверолюдов останется один фундамент.
– Нас же там на ворота повесят еще до прохождения заставы. Город кишит клановыми фанатиками.
– Другого выбора нет. Кроме того, я ведь не говорил, что придется там надолго задерживаться. От силы пару дней – запастись провиантом, да транспортом пригодным для затяжного путешествия. Вошли и вышли, что может пойти не так? Скажи лучше, что с остальными?
– Только Ристу и Крамера удалось найти, правда, им сейчас в укрытии было бы безопаснее. Остальные как сквозь землю провалились. Большинство укрытий даже вскрыты не были. Как такое могло случиться?
– Узнаю. Я узнаю как, и заставлю виновного понести ответ.
– Альберт, в окружении деревенской суматохи-
Когда засыпаешь в луже крови, а просыпаешься на теплой звериной шкуре – это приятно. Когда при этом к спине прижимается теплое тело – приятно вдвойне. Когда у этого тела не оказывается сисек – возникают неприятные подозрения. Когда же вместо желаемых сисек к тебе начинают прижиматься продолговатые извивающиеся отростки – ты понимаешь, что это Беня, а если точнее Марк и его незапланированные модификации тела. Парень все так же мирно сопит, даже лишившись теплой грелки. Разве что свернулся калачиком, как только я вскочил.
В свете пары свечей эта картина смотрится еще хуже, словно зловещий ритуал жертвоприношения…
– Вы уже проснулись? – женский голос раздался из-за занавеси. Девушка, кажется, ее звали Риста, поспешила заглянуть к нам. – Скорее, Вите нужн… а зачем вам нож?
Нож? Какой…
Правая рука крепко сжимала стартовый ножичек. Понимаю. Если разумом я успел осознать, что это Беня, то вот душой факт возможного вторжения в мой походный бункер принять не смог.
– Не обращай внимания, – нож тут же был возвращен в инвентарь. – Так где раненый?
Он оказался ближе, чем ожидалось. Если точнее прямо за занавесью. Лицо его было искажено от боли и покрыто крошечными бусинками пота. Чтобы парень, извиваясь в припадке, не навредил себе и окружающим, его уложили на деревянный стол и надежно примотали к ножкам кожаными ремнями. Судя по стулу рядом и кувшину с водой, Риста все это время не отходила от него, меняя прохладные компрессы. Хорошо хоть жгуты догадались не ослаблять. Некроз штука мерзкая, но и лечение у нас нестандартное. Исцеляем все что можно, и даже немного больше. Всего-то и надо оттяпать все, что ниже здоровой части, а там уже хоть к коню, хоть к рыбе прирастить можно будет.
Стоит ли мне прирастить парню пару рыбьих хвостов вместо рук? Чисто с анатомической точки зрения получится интересный эксперимент… если потом никто не постарается оторвать уже мои руки…
Зеленое свечение окутало тело парня, возвращая ему первоначальный вид.
Или почти.
– Сколько я спал? – девушка, не ожидавшая вопроса, вздрогнула.
– Несколько часов. Я уже дважды пыталась вас разбудить, когда у Вити случались особо острые приступы, но все безрезультатно.
– Ну, сейчас уже беспокоиться не о чем.
Исцеление исправно выполняло свой долг. Рваные раны и дробленые кости вставали на положенные места под действием способности. Хм, а ведь раньше было проще заново отрастить конечность, чем исправить поломанную. И даже в подобных деталях разнится способность от уровня к уровню. Поправка: меняется не способность, а мое осознание, как ее можно использовать. Мелкие детали о правильном положении костей и порядке сращивания сухожилий сами всплывают в подсознании при потребности… В голове тут же родилась мысль для парочки пробных экспериментов.
Однако есть еще одна вещь, что занимает меня прямо сейчас
Я проспал несколько часов, ориентировочно два, конкретнее никто не скажет, и этого хватило для восстановления примерно пятой части моих сил. Пятой части! Это жалкая кроха на общем фоне. С подобным коэффициентом даже за ночь полноценного отдыха не удастся прийти в норму…
– Извините, а вы это, – девушка неуверенно переводила взгляд с меня на тело парня. – Руки ему можете вернуть, чтобы росли, откуда положено?
Что же, на эту мелкую несуразную деталь я как-то сходу внимания и не обратил. С одной стороны, парень свое отстрадал сполна, с другой же…
– Как только полностью восстановлюсь. Сейчас мои силы могут быть более востребованы в другом месте. – Развернувшись в сторону выхода и махая на прощание рукой, я направился прочь из палатки
Жизнь снаружи кипела жарче, чем днем. Под светом факелов расставленных по всей центральной площади мелькали спешащие фигуры местных жителей. Они стремились погрузить все свое уцелевшее барахло в здоровенные, пусть и наспех, но качественно сколоченные повозки. С дальних концов деревни уже разносилось блеяние скота, сгоняемого в единое стадо, которое вряд ли переживет долгую дорогу. За исключением пятерки бризонов. Этим здоровякам определенно не грозит быть пущенными на мясо, но участь их завидной оттого не становится. Кто-то же должен выступать грузчиком человеческой жадности, что не способна бросить даже столь бесполезный в дороге и тяжеленный деревянный комод с обгоревшими стенками…
Впрочем, меня судьба этих животных не должна особо волновать. В отличие от пары брошенных на чердаке шиполапов…
– Выкидывай нахрен этот мусор оттуда! – староста, стоя на установленной рядом бочке, руководил процессом при помощи жестов. Порой, как в данной ситуации их приходилось подкреплять крепким словом, а иногда и витиеватыми конструкциями о которых в культурном обществе лучше не вспоминать. – Место только для вещей первой необходимости. Отъезжаем сразу по погрузке! Монстры, что напали на нас в джунглях, могут нагрянуть вновь в любой момент, и будет их непомерно больше, чем в тот раз!
Несладка жизнь в этом мире для обычных людей. Монстры, смерти, болезни, попаданцы в конце-то концов. А ведь это считается относительно спокойной глушью. Не хочется даже представлять, как выглядят дикие земли. Не хочется, а увидеть придется. Впрочем и раньше моя жизнь в этом мире не слишком походила на мятную сказку, скорее уж на записки сумасшедшего, что трижды провели через переводчик и выдали на адаптацию дешевой стриминговой платформе… Иначе откуда в ней столько жести?
Старый дом, в котором я оставался на ночевку, ничуть не изменился. И судя по карте, питомцы предпочли положить свои огромные кошачьи хвосты на все происходящее вокруг и остались спать на чердаке. Коты, что с них взять…
Рабочую силу в больших количествах! Ну или как минимум боевую. Уже не раз я скрещивал живые формы жизни с растениями, так почему бы не пойти немного дальше? Что если преобладать будет растительная часть? И будет ли разделенный на части питомец считаться за два? Успех в исцелении Марка только подогревал мой интерес к данной теме.
Хищно потирая руки, полные будущих амбиций, я поднялся наверх…
Так зверюшки оказались не бесполезны. Три…Или четыре… по останкам сложно понять, скольких зверолюдов они сумели сожрать за время моего отсутствия. Не меньше двух, ибо столько черепов осталось в опознаваемом состоянии. Но разве это способно изменить их участь, когда я уже успел настроиться на эксперимент?
Почуяв приключения, кошачьи променяли расслабленные позы на дешевую попытку к отступлению.
– Беня выползай, требуется оцепление здания с последующим внедрением в органические формы жизни…
Так себе у меня получается экономить силы, если честно. Но что поделать, коль раб я всех своих желаний.
На излюбленном плече вырвался черный бутон, но ни единая терния не устремилась к заданной цели.
Внимание!
Ваш питомец «Пой Беня» находится в процессе эволюции и не может откликнуться на зов.
До конца эволюции осталось: 7д:22 ч:43 м
Глава 15 Отъезд
Предупреждение о начале эволюции, разумеется, показывали в момент моего бессознательного существования, да? В лучших традициях системы, нечего сказать. Оставили без средств к… список, что я представил в голове с каждой секундой все более походил на древний фолиант, по своему размеру и количеству внесенных пунктов. От одного взгляда на него проскочила шальная мысль окопаться под землей на недельку. Слишком полезен был мне цветочек и его отсутствие подрывает чуть ли не вполовину мою боеспособность. И это печалит. Загонять себя в зависимость от вещи, которой можно лишиться в любой момент, не самая умная затея.
Шиполапы, заметив отсутствие внимания к собственным персонам, мгновенно расслабились. Баал даже осмелился вальяжно развалиться у моих ног, словно провоцируя к действу. О, бедные, неразумные создания, вы даже не представляете, на что вас подписал мой любимый цветочек своей временной недееспособностью. Его исчезновение вовсе не означает, что я собираюсь смириться с временной слабостью. Скорее это позволит мне перераспределить время с его эксплуатации на вашу.
Я запустил руку почесать за кошачьим ушком, заставив животное замурчать. От поднявшегося рокота затрещали старые половицы.
Радуйтесь, кисы, радуйтесь, недолго вам осталось испытывать это чувство. От слова «совсем». Ибо с пряниками мы только что закончили, и на очереди время кнута.
– Поднимаем свои мохнатые жепки, и бегом за мной, – системное подчинение, это вам не пустой звук. Пока на них надеты ошейники, шиполапам придется исполнить любой, пусть и самый нелепый, приказ.
За нелепость же они могут не переживать. Вернее только переживать им и останется. А еще молиться, чтобы в округе нашлось хотя бы несколько монстров для тренировки. Ибо лучше они, чем порождения моего воображения.
Только узнаю о времени отправки, дабы не упустить возможность добраться до города, и можно выдвигаться.
– Альберт, ты здесь? – девушка вынырнула из тени у входного проема и устало оперлась на стену. – Пройдемся?
Маша, пусть и со следами недосыпа и усталости на лице, держалась достаточно бодро.
– Что-то важное?
– Не совсем. Личная просьба. Или ты занят?
– Вовсе нет, – махнув шиполапам идти следом, мы вышли наружу.
Начинало светать. Пусть солнце еще не успело показаться, но диск луны больше не был единственным источником естественного освещения. Утренний прохладный воздух приятно морозил легкие при каждом вздохе. Жаль кожей больше не суждено ощутить его покалывания, и остается довольствоваться приятными воспоминаниями. Ностальгия во всей своей красе. Интересно, как скоро все мое существование перейдет на желание испытать ностальгический припадок?
А Маша, хоть сама же меня и позвала, начинать разговор не спешила. Девушка растирала подмерзающие руки в попытках согреться. Ее самодельное платье явно позволяло выгодно покрасоваться хорошенькой фигуркой, но никак не было рассчитано на утренние прогулки. Устав от бесполезных попыток отогреться, она прижалась ко мне и негромко заговорила:
– У тебя еще остались те семена? – девушка говорила крайне неуверенно, будто чего-то опасаясь. – Которыми мужики отбивались от монстров?
Долго настраивалась, но с основной темой ходить вокруг да около не стала. Однако сейчас исполнить ее сомнительную просьбу вне моих сил. Ибо какой смысл держать про запас семена, когда Беня во много раз эффективнее.
– Все, что имелись, раздал для самозащиты.
– А можешь… еще сделать, – она разнервничалась сильнее. – Нескольких штук будет достаточно. Просто… в том, что тот мальчик в таком состоянии есть и моя вина. Будь я сильнее, смогла бы помочь тебе. Хотя бы немного. Ведь с помощью семян, даже обычные люди смогли наравне сражаться с монстрами. В то время как я была вынуждена прятаться в тени и вылавливать моменты для нанесения удара. И это оказалось пределом моих возможностей… Я хочу всех спасти, но как вспомню жуткие морды тех тварей, их клыки и когти…
– Всем нам бывает страшно.
– Да, но ты все равно никогда не сбегаешь, и я тоже больше не хочу убегать, оставляя всех, кто мне дорог на убой. Если надо, я готова принести любую, я…я… – она сильнее сжала мою руку.
– Успокойся. Сейчас главный производитель семян вне зоны доступа. Как только он восстановится, лично выделю для тебя партию.
–…спасибо.
Только после моего согласия Маша смогла успокоиться.
Дорога вывела нас на центральную площадь. Судя по столпотворению и поочередно выкрикиваемым именам, о дрессуре на сегодня придется забыть. Повозки уже укомплектованы всем необходимым в дороге, и даже стадо животных пристроили в конце колонны, огородив веревкой с трещотками. Очевидно, что местные уже практически готовы к отправке и сейчас проводят последнюю перекличку, дабы убедиться, что никто не будет забыт.
Русс, в свойственной ему манере свалился сверху прямо перед нами, подняв облако пыли. Без капли тактичности он предпочел сразу перейти к цели своего столь внезапного появления.
– Вторая повозка с головы, либо первая с конца. Выбирай сам… – переведя взгляд на моих питомцев, он несколько переменился. – Шиполапов с собой берешь? Тогда заселяйся только в начало колонны. Нечего стадо распугивать хищниками. И к центральным повозкам постарайся не приближаться без необходимости. Ты явно сделал что-то, мягко говоря, неприятное местным. Волнения в дороге нам ни к чему.
Неприятное!? Русс сам не в курсе случившегося, но от его слов меня переполнила злоба, что явно отразилось на лице.
– С подобной мордой лица, тем более. Детишек распугаешь, да и взрослых в темноте тоже. Все. Информацию получил, дальше сам решай, что делать. У меня слишком много дел, чтобы разжевывать детали. – Исчез он также неожиданно, как и появился.
– Не стоит так остро реагировать на его слова. Они, – Маша обвела рукой все столпотворение и с плохо скрываемым раздражением продолжила, – в большинстве своем фанатики, пусть никогда в этом и не признаются даже самим себе. И слепая вера единственная вещь, что позволяет не сойти с ума в этом мире. А ты эту веру сломал, втоптал в грязь на глазах толпы. У них просто нет выбора, кроме как вымещать на тебе злобу за это, без единой возможности обдумать случившееся. По одной простой, но оттого лишь более отвратительной причине. В толпе нет места гласу единицы. Его задавят, если не авторитетом, так числом, а выделяться лишний раз и становиться изгоем в столь тесном обществе не желает никто. С этим ничего поделать нельзя, – голос ее стал заметно тише, а взгляд устремился в светлеющее небо. – Я точно знаю. Главное помни, что в случае чего, тебя есть, кому поддержать. Я не сильна в бою, но очень хорошо умею слушать.
Маша прижалась сильнее, но в глаза старалась не смотреть. Воспоминания не всегда бывают приятными.
Вместе мы направились в отведенную повозку, дабы не слышать крики и гомон толпы. Их пререкания и споры только раздражали. «Не притронусь!», «сам тащи это!», «оставить, бросить это», и многие схожие и практически бессмысленные возгласы так или иначе будут подавлены авторитетом старосты, либо же прямым приказом от Грегора, как только он вернется с обхода деревенской границы. Возможно, он и сам не желал слушать эти мелкие дрязги, и предпочел шумным людям спокойную и умиротворенную утреннюю природу. Потому счастье слышать все это досталось мне. Во всяком случае, по дороге в повозку.
Внутри нас уже дожидались Риста и борзый парень. В сознание он так и не пришел, а потому мирно спал на коленях у девушки. Стоило откинуть полог, как она смущенно убрала руку от его головы и поспешила отвести взгляд, будто увидела в нагромождении ящиков шедевр мирового искусства.
– Вы все-таки едите с нами? – девушка постаралась сдвинуться с центра повозки, вместе с парнем, но в силу ограниченных физических возможностей, получалось это у нее не очень. – Я рада.
