Текст книги "Мозаика (в сокращении)"

Автор книги: Сохейр Хашогги

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Констентайн задумчиво молчал.

– Есть несколько способов, – сказал он наконец. – Меня этот план не вдохновляет, мне нужно все как следует обдумать. Еще мне нужно съездить в Акабу и посмотреть на пристань. А вам нужно повидаться с детьми. Если вы этого не сделаете, все решат, что вы чувствуете себя виноватой. Ведите себя так, будто ничего особенного не произошло. Ни в чем не признавайтесь. Разузнайте все, что сможете, но, бога ради, не задавайте никаких вопросов. Никаких, понятно?

– Я даже не знаю, пустят ли меня в дом.

– Вы уж постарайтесь. Скандалов не устраивайте, но в дом постарайтесь попасть.

– Хорошо. Что бы ни случилось, главное – чтобы Али и Сюзанна были в безопасности.

– Дина, – сказал он ласково, – об этом мы договорились с самого начала. Значит, так: я оценю ситуацию и сообщу вам, к каким выводам я пришел. Если мы решим действовать, то только при условии минимального риска. И вообще, это предложение поступило от вас. Одно ваше слово – и мы забудем про этот разговор.

Лишняя информация никогда не помешает, подумала Дина.

– Поезжайте в Акабу, – сказала она.

– Хорошо. Тогда до завтра.

На обратном пути таксист улыбнулся ей и протянул свою карточку.

– Меня зовут Нури. Это мои телефоны. Внизу – номер пейджера.

– Спасибо. – Дина могла только догадываться, какие еще совместные дела были у Майора и Нури.

– Звоните в любое время. Майор – хороший человек. Если он говорит, надо вам помочь, я вам помогу.

– Детей здесь нет. У них занятия.

Фатма лгала. Дина слышала голос Али.

– Когда они вернутся?

– Не знаю. Позже. Много позже.

Мерзавка, подумала Дина и повесила трубку.

Ну ладно, решила она. С меня хватит. Она достаточно лгала и изворачивалась за эти два дня. В записной книжке она отыскала рабочий телефон Карима. Секретарша спросила, как ее представить.

– Это миссис Ахмад.

– Подождите, пожалуйста. – Пауза затянулась на целую минуту. – Господина Ахмада сейчас нет на месте. Что ему передать?

– Господин Ахмад здесь новичок, не так ли? Советую вам спросить у него о том, как руководство относится к женам сотрудников, которые приходят в офис и поднимают скандал. Именно это я и сделаю, если вы немедленно меня с ним не соедините.

Карим взял трубку через несколько секунд.

– Дина, – сказал он холодно, – твое поведение крайне неуместно.

– Не тебе рассуждать о том, что уместно, а что нет, Карим. Я прилетела в Иорданию повидаться со своими детьми и вовсе не намерена вместо этого торчать у себя в номере и смотреть телевизор. Так что немедленно позвони домой и предупреди тех, кто охраняет дверь, что я сейчас приеду. Посоветуй им меня впустить, иначе я приеду к тебе на работу и продолжу разговор там.

Она почти читала его мысли – он наверняка решал, блефует она или нет.

– Ну ладно, – наконец произнес он. – Я еще раз пойду тебе навстречу.

– Спасибо.

– Но выводить детей из дома я запрещаю. Это мой дом, и в нем такие правила. Это не обсуждается.

– Хорошо. Спасибо еще раз, – сухо ответила Дина.

Давить на Карима смысла не было. Она получила то, чего добивалась.

После обеда она поехала к Ахмадам. На улице дежурили те двое, которых Дина видела в зоопарке. Они невозмутимо наблюдали за Диной, которая вышла из такси Нури.

Вторую половину дня она провела с детьми. Разговаривала с ними. Слушала их. Смотрела, как они играют с Нассером и Линой. Ее переполняла любовь к ним.

– Мы поедем с папой кататься на яхте, – сообщила Сюзанна. – В субботу. Поедешь с нами?

– Нет, Сюзи, я не могу. В субботу я возвращаюсь домой, в Нью-Йорк.

У Сюзанны вытянулось личико.

– Я думала, ты не уедешь назад.

– Мне надо вернуться.

– А когда ты снова приедешь?

– Еще не знаю. Но постараюсь поскорее.

Время пробежало быстро. Карим пришел, когда Дина вызвала Нури.

– Дина! – сказал Карим. – Рад, что застал тебя. Мы можем поговорить?

– Конечно.

Они зашли в гостиную.

– Я увожу детей на выходные.

– Сюзи мне сказала. Вы едете в субботу кататься на яхте.

Карима удивила ее осведомленность. Неужели он решил, что дети не расскажут ей про поездку?

– Да.

– Значит, они не поедут в аэропорт меня провожать?

– На самом деле мы уезжаем в пятницу. Так что завтра последний день, когда ты сможешь их повидать.

– Ты это нарочно подстроил!

– Думай как хочешь. Слушай, давай не будем усугублять и без того сложную ситуацию. Приходи завтра, ты сможешь провести с детьми весь день. А потом поужинаем вместе – только мы четверо.

Дина сделала вид, что задумалась над его предложением. Что ж, если он сказал «только мы четверо», возможно, удастся это вытерпеть.

– У меня нет выбора, – ответила она.

Он улыбнулся.

– Значит, до завтра. Жду встречи. – Он выглянул в окно. – Такси уже подъехало.

Когда она выходила, те двое все еще наблюдали за домом.

В отеле Дина почувствовала нестерпимое одиночество. Хотела позвонить Эм или Саре, но обе в это время были на работе. В конце концов она позвонила родителям. Мама знала только, что Дина поехала повидать детей, о других планах Дина не рассказывала. Поэтому мама все еще надеялась на примирение.

– Помнишь, Дина, я говорила тебе, что у нас с отцом тоже не все было гладко. Может быть, Карим одумается…

Дина спросила, как отец.

– По-прежнему, – грустно сказала мать. – Он сегодня о тебе спрашивал.

– Передай ему привет, – сказала Дина.

Она включила телевизор, где показывали встречу короля Иордании с какими-то влиятельными гражданами. Потом попыталась читать детектив, но и он показался скучным. Наконец Дина приняла снотворное. Завтра предстоял трудный день.

Глава 11

В четверг Дина решила пойти к Ахмадам только после обеда – она понимала, что ее присутствие приятно не всем в этом доме. К тому же мог позвонить Констентайн с рассказом про Акабу.

Но утром телефон так и не зазвонил. Она сама не могла понять, почему не уехала раньше. Это же ее последний день с близнецами, пока… пока они не вернутся в Нью-Йорк. А если ничего не получится… Об этом она думать не могла. Сотый раз она ругала себя за то, что оказалась в таком идиотском положении. В сотый раз напоминала себе, что это Карим, а не она тайком увез близнецов из Америки. Почему он это сделал? Неужели только из-за Джорди? Или же разговоры о «моральных ценностях» и «обеспечении стабильной атмосферы» были прикрытием, а на самом деле все дело в страхах и комплексах самого Карима?

Другая женщина? Естественно, Дина думала и об этом. Но, кажется, никакой другой женщины у Карима не было. Иначе Сорайя намекнула бы об этом. Когда она пыталась представить Карима с другой, Дина не чувствовала ревности, ее только злило, что эта другая попытается переманить на свою сторону детей.

Судя по всему, семья делегировала Сорайю общаться с Диной. Свояченица открыла ей дверь. Вид у нее был слегка растерянный. Неужели Дине все-таки придется присутствовать на семейном ужине?

– Как я рада, что ты пришла, – сказала Сорайя.

– Что-то случилось?

– Да нет. Просто Сюзанна с Али… они все время ссорились.

– Почему?

– Кто их знает? Жарко. Волнуются перед поездкой. – Она помолчала и добавила: – К тому же ты уезжаешь.

– Да…

Сюзанна сидела на кухне, мрачно уставившись в книгу. «Гарри Поттер», заметила Дина. Сюзанна подняла глаза, увидела мать, и лицо ее мгновенно засветилось – словно лампочку включили.

– Мамочка!

Она кинулась к Дине, они обнялись.

– Радость моя! А где твой брат?

Лампочка счастья выключилась.

– Не знаю.

В окно Дина увидела Али – он был в саду. Сидел на скамейке в полном одиночестве, и лицо у него было такое же мрачное, как у Сюзанны.

Она постучала по стеклу. Реакция Али сильно отличалась от реакции Сюзанны: он нахмурился, нехотя встал со скамейки и уныло побрел в дом.

– Тигренок, что случилось?

– Ничего.

– Говорят, вы сегодня ссорились. В чем дело?

– Ни в чем, – хором ответили близнецы.

Может, они и ссорились, но это никого, кроме них, не касается. Дина до сих пор удивлялась тому, что для близнецов даже она посторонняя – ближе, чем все остальные, но все равно она за пределами их узкого, всего на двоих, круга.

– Ну ладно. Тогда просто расскажите, что происходило со вчерашнего вечера.

По-видимому, ничего – во всяком случае, ничего такого, о чем они желали рассказать. Поэтому рассказывать стала она – смешную историю про то, как торговалась в лавочке, где хотела купить шали. Сюзанна хохотала. Али все еще был мрачен, но все-таки дал ей совет:

– Когда тебе говорят, сколько это стоит, надо сразу начинать кричать и возмущаться. У тети Сорайи это отлично получается.

– Правда, Сорайя? Покажи, как ты это делаешь!

Али принялся изображать торговца, а Сорайя – покупательницу. Сюзанна помогала им обоим, и лед наконец растаял. Остаток дня они провели в мире и дружбе – как в лучшие времена в Нью-Йорке. По-видимому, близнецы не все выяснили, но по молчаливому соглашению решили не обсуждать это при маме.

Из кабинета вышел Хассан, присоединился к разговору, рассказал, как однажды охотился со старым королем. Женщин эта история почти не заинтересовала, но Али ловил каждое слово, и Дина готова была расцеловать старика – за то, что он вел себя как настоящий дедушка.

Маха не появилась. А вот Фатма пришла. Не обращая на Дину никакого внимания, она стала накрывать стол к ужину. Сорайя ей помогала. Примчались Нассер и Лина и затеяли какую-то бурную игру.

Карим появился, когда совсем стемнело. Он, сияя, обнял близнецов, сказал по комплименту Дине и Сорайе. Он принес на десерт мороженое, которое тут же отправили в холодильник, чтобы не растаяло.

За ужином, конечно же, собрались все – об идее «только мы вчетвером» пришлось забыть, в Иордании такое даже представить себе невозможно. Собрались все, кроме Махи, которая «плохо себя чувствовала», и Самира, который «задержался на работе».

Все было так тепло, так по-домашнему, что со стороны было и не догадаться, что скрывается за смехом и шутками.

Но когда заговорил Хассан, все опять пошло насмарку. Он сказал, как приятно было снова увидеть Дину, что он надеется, что она скоро окончательно воссоединится со своей семьей. Это была несуразная речь, и Дина даже удивилась: неужели он ни о чем не догадывается? Неужели никто не объяснил ему, что на самом деле происходит? Или это просто форма вежливости? Но Сорайя и Карим согласно кивали – словно Хассан не только выразил и их желания, но и верно описал происходящее.

А вот Сюзанна сидела и смотрела в одну точку, и вид у нее был совершенно несчастный.

– Что-то не так, Сюзи? – шепнула, наклонившись к ней, Дина. Девочка молча помотала головой.

Карим тоже обратил внимание на дочь и постарался все сгладить:

– Я понимаю, ты уже скучаешь по маме, радость моя, но она скоро вернется. А мы зато завтра поедем в Акабу.

Тут-то все и случилось. Сюзанна так стукнула кулаками по столу, что зазвенела посуда:

– Не хочу! Не хочу я ни в какую дурацкую Акабу! Не нужна мне ваша яхта! Я хочу домой!

Она начала с крика и тут же перешла на плач, и из глаз ее хлынули слезы. Все остолбенели. В этой стране дети не смели так разговаривать со взрослыми. Нассер и Лина ошарашенно смотрели на Сюзанну. Дина поняла, что они никогда прежде не видели, чтобы кто-то из детей так себя вел.

Карим побагровел от стыда и злости:

– Как тебе не стыдно, Сюзанна! Немедленно отправляйся к себе в комнату!

И тут Дина не выдержала.

– Нет! – сказала она громко и твердо. – Ты слышал, что она сказала? Вы все это слышали!

– Она расстроена, потому что ты уезжаешь. Одному Аллаху известно, что ты ей наговорила!

– Я ей ничего не говорила. Я не рассказала ей, как ты забрал ее и Али, не сказав мне ни слова. Я не рассказала…

– Замолчи, Дина! Не забывай – ты здесь гостья.

– Гостья? Ты забыл, негодяй, что я ее мать?

– Да какая мать позволит себя так вести себя при детях? Ты просто…

– Прекратите! – Голос Хассана прогремел как гром. – Прекратите! За столом так себя не ведут!

Его ястребиный взор был обращен на сына, но Дина все равно почувствовала себя нашкодившей девчонкой. У главы семьи был непререкаемый авторитет.

– Надо закончить ужин с миром, – заявил он. И, подавая пример остальным, снова принялся за еду.

У всех остальных аппетит пропал окончательно. Карим съел пару кусков – из уважения к отцу. Нассер и Лина тоже что-то поклевали. Сюзанна сидела, сложив руки на коленях. Али возил вилкой по тарелке кусок баклажана.

В душе у Дины все кипело. Завеса фальши на мгновение упала, и это мгновение было прекрасно. Но она с трудом заставляла себя молчать. Еще только два дня, напоминала она себе. Главное – не сделать ничего, что заставило бы Карима отменить поездку.

– А про мороженое-то мы забыли! – воскликнула Сорайя с воодушевлением – видно, хотела разрядить обстановку. На это никто не прореагировал.

Хассан отодвинул тарелку и встал. Ужин был окончен. Карим молча проследовал за ним в гостиную. Нассер и Лина испарились. К Дининому удивлению, с ними ушел и Али. Сорайя начала убирать со стола. Дина взялась ей помогать. Сюзанна, подумав, присоединилась к ним.

Дина поставила стопку тарелок на стол и обняла дочь:

– Все будет хорошо, Сюзи! Я тебе обещаю. Скоро ты окажешься дома.

Сюзанна прижалась к матери.

– Я знаю, мамочка! – Девочка с трудом выдавила из себя улыбку. – А когда это будет? Папа ничего не говорит. Ты же знаешь, какой он.

– Да… – Когда-то Дине действительно казалось, что она его знает.

И тут вернулся Карим. То ли буря стихла, то ли он взял себя в руки; только его взгляд был по-прежнему мрачен.

– Извини, Дина… Я не хотел устраивать сцену. Надеялся, что мы побеседуем… иначе.

– Ситуация у нас непростая, – пожала плечами Дина.

– Да… Ну что ж, поздновато уже. Детям надо сегодня лечь пораньше – завтра у них трудный день.

– Нет, еще немножко, ну пожалуйста… – заныла Сюзанна.

– Да нет же, – успокоил ее Карим. – Я не сказал, что вы прямо сейчас ложитесь. Пойди приготовься ко сну. Нам с мамой надо поговорить. А потом она придет и пожелает тебе спокойной ночи.

– Иди, Сюзи, – сказала Дина. – Я скоро приду.

– Ну-у-уу… – недовольно протянула Сюзи, но ушла.

– И брату скажи! – крикнул ей вслед Карим. – Пойдем в сад? – предложил он Дине. – Вечер чудесный.

– Пошли.

Он был прав – вечер действительно выдался чудесный, не жаркий, почти прохладный. Серебристый свет луны падал на верхушки деревьев. Дина вдруг поняла, что за все время, проведенное в Иордании, почти не была на улице вечером. И стоило ей об этом подумать, как тут же вернулось ощущение полной нереальности происходящего.

Как получилось, что она оказалась здесь, как получилось, что она занимается тем, чем занимается? Гуляет по саду с мужчиной, который все еще считается ее мужем. Собирается попрощаться с детьми. И думает о том, что же придумал другой мужчина, чтобы украсть ее детей.

– Что ты здесь делаешь? – Карим задал вопрос в лоб. – Что ты на самом деле здесь делаешь?

Она даже немного испугалась – он словно прочитал ее мысли.

– Не понимаю, о чем ты. Я приехала навестить детей. Наших с тобой детей.

– Не лги, Дина. Ты приехала их забрать.

– Что ты такое говоришь?

– Ты прекрасно меня понимаешь.

– По-моему, у тебя разыгралось воображение.

– Не делай из меня дурака, Дина. Я отлично все понял.

– Ты что, думаешь, что я схвачу детей в охапку и повезу их в аэропорт?

– Очень может быть.

Отрицайте все, велел Констентайн.

– Говоришь, не надо делать из тебя дурака? Тогда сам посуди: если бы я планировала что-то в этом роде, неужели я призналась бы тебе? Так что к чему этот допрос?

– Да, Дина, ты вся в этом.

– И вот еще что. Даже если бы я собиралась забрать детей… Разве ты не сделал то же самое?

Тут он уже не мог сдерживаться:

– Нет, дорогая моя, это совсем не то же самое! Думаешь, мне легко было на это решиться?

– Тебя кто-то заставлял?

Это был не просто неприятный разговор, но еще и бесполезный. Но она решила не отступать.

– Ты не хуже меня знаешь, почему я так поступил, Дина! Ты… – Карим внезапно замолчал. – Господи, разве можно было себе представить, что мы с тобой сцепимся, как две собаки?

И снова его слова совпали с ее мыслями, и ее злоба сама собой испарилась. На одно короткое мгновение ей даже захотелось протянуть руку, дотронуться до него. Погладить по щеке. Но это было лишь мгновение. Прилив – не любви, нет, с этим было покончено, – а нежности. Ведь их столько всего связывает, и не только дети. И не простой случай свел их в этот чудесный вечер здесь, в саду, под луной, в этом странном и загадочном мире.

– «Почему именно этот бар – из всех баров всех городов мира?» – процитировала Дина фразу главного героя из фильма «Касабланка».

Карим даже рассмеялся – это был их с Диной любимый фильм.

– Я сделал так, потому что уверен: для детей так будет лучше, – сказал он. – Во всяком случае, для Али.

Она промолчала. Не хотела спорить. Воцарилась тишина. Наконец Карим тихо сказал:

– Я вот что подумал… Может быть, пойдем на компромисс? Может быть, ты заберешь в Нью-Йорк Сюзанну?

Она не верила собственным ушам.

– А Али оставим здесь? – Она не нашла других слов.

– Думаю, ему будет лучше здесь, со мной. А Сюзи, быть может, лучше будет с тобой.

А что, если это ловушка?

– Ты хочешь разлучить близнецов? Поделить их – вот твоя доля, а вот моя…

– Я это представляю совсем иначе. Пытаюсь найти оптимальное для всех решение. – Он обернулся к ней и строго сказал: – Тебе тоже стоит как следует подумать. Уж не знаю, что ты решила предпринять, но ничего у тебя не получится. Я тебе не позволю. И не забывай, я здесь у себя дома.

– Не угрожай мне, Карим. Ты сейчас меня… просто огорошил.

– Понимаю, для тебя это полная неожиданность. – Голос его стал мягче. – Я вовсе не хочу, чтобы мы с тобой отравляли жизнь нашим детям, чтобы мы ругались и ненавидели друг друга. Я очень надеюсь, что ты не станешь держать на меня зла. Я сделаю все, чтобы тебе было удобно видеться с Али. Могу, например, привозить его в Ливан, к родственникам твоего отца. Но ты должна пообещать мне, что не станешь пытаться увезти его тайком в Америку.

Пообещав это, Дина бы косвенно признала свою вину. Поэтому эту фразу она пропустила мимо ушей.

– Карим, ты это серьезно? Ты действительно разрешишь мне забрать Сюзанну домой?

Он грустно вздохнул:

– Ей здесь тяжело. Поначалу она чувствовала себя прекрасно. Но она очень скучает по тебе. Ты сама видела…

– А Али?

– У него никаких проблем нет. Ему здесь нравится. Можешь его спросить. По-моему, они с Сюзанной из-за этого и ругались.

Так вот в чем причина, подумала Дина.

– Ну, Дина, ты согласна забрать Сюзанну?

Разумеется, она была согласна. Но все не так просто. Они же близнецы. Они всю жизнь были неразлучны. Кроме того, если удастся, через два дня она заберет обоих.

– Я не могу решить вот так, сразу, – сказала она.

– Ты собиралась улетать в субботу. Может быть, тебе стоит задержаться на несколько дней? Я обещал детям прогулку на яхте и не хотел бы ее отменять. К завтрашнему утру ты определишься?

– Видно, придется. Очень не хочется срывать ваши планы.

– Не издевайся, Дина.

– Кстати, а если я соглашусь? Вы с Али все равно отправитесь на яхте?

– Не знаю. – Он говорил совершенно искренне. – Может, он сам откажется. Или, наоборот, решит уехать. Или Самир с сыном поедут с нами. Отправимся в чисто мужской компании и постараемся забыть про все наши горести.

Какие у Карима-то горести, подумала Дина. По ней он особенно не тоскует.

– Пойду пожелаю близнецам спокойной ночи, – сказала она. – А утром обязательно тебе позвоню.

– Спасибо, – ответил он.

Она позвонила и вызвала Нури, а потом пошла в комнату Сюзанны. Та опять читала – книжку про Гарри Поттера. Увидев Дину, она отложила книжку и обняла мать.

– Радость моя, мне пора идти. Я очень тебя люблю.

– И я тебя люблю, мамочка!

– Слушай, я обещала тебе, что скоро ты вернешься домой. А что, если ты уедешь в Нью-Йорк, а Али останется здесь? Пока что. Ты все равно согласишься?

Сюзанна серьезно посмотрела на нее.

– Да, – ответила она твердо.

Когда Дина пришла к Али, мальчик уже засыпал. Дина обняла его.

– Спокойной ночи, мам, – сонно пробормотал он.

– Али, скажи, родной, ты хочешь вернуться домой? В Нью-Йорк?

– Зачем?

– Ты просто скажи, хочешь или нет?

Али сел в кровати, потер кулачками глаза.

– Конечно, хочу, – сказал он. И добавил: – Когда-нибудь…

– Не сейчас?

– Нет. – Он понял, что его ответ ее обижает, и постарался объяснить: – Мам, пока тебя не было, я очень по тебе скучал. Но мне и с папой тоже нравится.

В этом не было ничего удивительно. В этом возрасте любой мальчишка обожает отца. Отца, который может показать реактивный истребитель, с которым можно выйти в море на яхте. Это совершенно естественно. Но у Дины сжалось сердце.

– Спокойной ночи, любимый, – сказала она.

По дороге в отель Дина лихорадочно думала. Ей была невыносима мысль о том, что близнецам придется расстаться, хотя бы на время. Но внутренний голос нашептывал: «Зато хотя бы дочь будет с тобой». А если Али действительно привезут в Ливан… Кто знает, что там случится? Она может обещать Кариму все, что угодно, но она не обязана выполнять эти обещания. Есть еще план с яхтой. Как же поступить?

Она не слышала, что говорит Нури, и ему пришлось повторить вопрос несколько раз:

– Так вы согласны?

– На что?

– На то, чтобы повидать вашего друга Джона. У меня дома.

– Джона? У вас дома?

– Да. В моей квартире. Он ждет.

– Ой, да, конечно!

Нури жил в двухэтажном доме на несколько квартир. Дом странным образом выглядел одновременно и новым, и обшарпанным. Нури постучал условным стуком, и дверь открыл Джон Констентайн.

Он загорел еще сильнее – наверно, в Акабе. Рубашка на груди была расстегнута, и Дина заметила белесый шрам, которого прежде не видела. Похож на пирата из кинофильма, подумала она.

– Нам надо прекращать наши тайные свидания, – пошутила она.

Он улыбнулся в ответ, пристально посмотрел на нее, но ничего не сказал.

– А я и не знала, что вы с Нури знакомы.

– Недавно познакомились.

Нури сварил кофе и сказал:

– Вы тут беседуйте. Я забыл в машине нужную вещь. Пойду схожу за ней.

Дина и Констентайн сели в крохотной гостиной.

– Итак… – сказали они хором, как только Нури вышел.

– Начинайте вы, – предложил Констентайн.

– Карим предложил отдать мне Сюзи.

– Что?

– Он сказал, что я могу забрать Сюзи домой. А Али останется с ним.

Констентайн нахмурился:

– Вас это устраивает?

– Нет, меня это совсем не устраивает! – взорвалась Дина. – Но я не знаю, как мне быть. – Она смотрела ему в глаза – ждала совета.

Он нежно взял ее за руку.

– Я не могу принять решение за вас, – сказал он, и голос его был таким же нежным, как прикосновение. – Я только могу помочь вам добиться того, чего вы сами захотите.

Дина прикусила губу, кивнула.

– А что вы мне хотели рассказать?

– Я побывал на месте и понял, что есть шанс провести операцию. На другой стороне Акабского залива находится израильский Эйлат. До него совсем недалеко.

Он задумчиво отхлебнул кофе.

– Можно действовать разными способами. Например, можно забраться ночью на яхту, еще в гавани, и вывести ее из строя. Она не потонет, просто, когда отойдет на несколько миль от берега, вдруг откажет рулевое управление. И рация сломается. У меня есть один знакомый, настоящий профи. К тому же занимается дайвингом.

Он ждал реакции Дины, но она молчала.

– Итак, яхта стоит без движения, но – о счастье! – рядом оказываемся мы с товарищем и предлагаем взять яхту на буксир. Раз-два, и готово – мы хватаем детей и направляемся в Эйлат.

– А где в этот момент буду я? – спросила Дина.

– В самолете на Нью-Йорк. Если согласитесь на предложение Карима, с вами будет Сюзи. Пусть Карим думает, что ему ничто не угрожает.

– А какой еще есть вариант?

Констентайн нахмурился:

– Нужно будет, чтобы мой человек с самого начала сопровождал яхту. На рассвете он объявится. И все возьмет в свои руки.

– Что это значит?

– Это значит, что ему придется угрожать Кариму. Но в любом случае без этого не обойтись. Просто второй вариант надежнее.

Дина задумалась.

– Думаете, это сработает? – спросила она наконец.

– Возможно, – ответил он уклончиво. – В теории все выглядит отлично.

– Но теория – это одно, а практика – совсем другое. И вы, кажется, сами не в восторге от этих планов.

Констентайн встал и подошел к окну. Он действительно хочет помочь мне вернуть детей, подумала Дина. Ему мы небезразличны. Он не такой, как Эйнхорн, для которого главное – деньги. Для него это не просто работа.

– Я уже говорил вам, Дина, я не люблю врываться в дом. Яхт я никогда не захватывал, но это почти то же самое. Но на море, если что-то сложится не так, ситуация может стать очень серьезной. Кроме того, я многого не знаю.

– Чего, например?

– Например, я не знаю, есть ли на яхте оружие.

Дина долго молчала.

– Не делайте этого, – сказала она наконец.

Констентайн обернулся к ней.

– Не делать? Вы имеете в виду второй вариант?

– Нет, вообще ничего не делайте. Давайте забудем о плане с яхтой.

Он снова сел.

– Вы меня наняли, – сказал он, – вам и решать. Вы здесь главная.

– Я решила, Джон. Я возьму Сюзанну.

– Что ж… – Он с трудом подбирал слова. – Это серьезный шаг.

– Я поняла это только что. Когда вы сказали, что все равно придется угрожать. Наверное, я догадывалась об этом с самого начала, но осознала только что.

Он кивнул.

– Риск, правда, небольшой. Но он есть. Я бы на вашем месте принял точно такое же решение.

– И вот еще что. Я задумалась об этом только недавно: если мы заберем детей или одного из них силой, они будут лишены отца. После такого он ни за что к ним не приедет. А в этом случае отец по-прежнему останется отцом.

– Это так. – Констентайн пристально посмотрел на Дину. – Значит, решение окончательное?

– Да. – Она заметила в его глазах искру сочувствия. – Возможно, я потом с ума сойду, думая об этом. Но если бы мы стали действовать и кто-нибудь пострадал, я бы этого себе не простила.

Констентайн кивнул, улыбнулся.

– Ну и славно, – сказал он. – Мир всегда лучше войны. Я так считаю.

– А мне кажется, я вас разочаровала.

– Нет, – сказал он тихо. – Вы меня нисколько не разочаровали. Я просто хотел помочь вам получить то, за чем вы приехали. Сюзанну и Али. – Он посмотрел на свои руки, сжал кулаки, разжал. – Ладно, – сказал он. – Забирайте Сюзи, и, быть может, мы придумаем способ забрать и Али.

– Мне надо срочно позвонить Кариму. Я хочу забрать дочь завтра же.

Она приняла решение и теперь хотела немедленно все выполнить.

Она позвонила Ахмадам. К телефону подошел Карим.

– Мой ответ – да! – сказала она. – Ты совершенно прав. Утром я заберу Сюзанну.

Она была готова к тому, что он откажется от своих слов, но он этого делать не стал. Он даже обрадовался:

– Это лучший выход, Дина. Ты сама в этом убедишься.

– Ну, значит, договорились, – сказала Дина.

– Да. Дина, послушай, я хочу, чтобы ты знала… Я бы очень хотел, чтобы все сложилось иначе. Но…

– Понимаю. На случай, если мы не увидимся завтра, давай попрощаемся сейчас.

– До свидания, Дина.

Она повесила трубку. Вот чем закончилось ее путешествие в Иорданию. Не понадобилось никаких хитроумных планов похищения, все свелось к одному сухому щелчку в телефонной трубке.

Джон Констентайн приобнял ее за плечи и повел к двери. И ей снова было приятно ощущать рядом тепло другого человека, смелого и сильного. И еще она почувствовала нечто совсем иное – то, что чувствовала раньше только в присутствии Карима.

Когда Дина приехала в дом Ахмадов, Маха не вышла. В гостиной оказались только они четверо. Четверо, некогда бывшие одной семьей. На Сюзанне было нарядное желтое платье. Дина не могла налюбоваться на дочь – та возбужденно улыбалась, готовилась к путешествию с мамочкой. Она не понимает, подумала Дина, что это значит на самом деле. Но скоро поймет. Дина взглянула на Али: тот, по-взрослому серьезный, сидел рядом с отцом, держал его за руку – словно искал подтверждения того, что все будет хорошо.

– Ну что ж, – сказал, откашлявшись, Карим, – может быть, хочешь, чтобы я вышел, пока ты будешь проща… пока ты будешь разговаривать с Али?

Дина не сводила глаз с сына. Нет, подумала она, пусть Али останется рядом с отцом – так мальчику будет спокойнее. Она покачала головой, обняла сына, поцеловала его.

– Я очень тебя люблю, мальчик мой, и буду очень по тебе скучать.

Он отвел ее руку.

– Тогда зачем ты уезжаешь? – спросил он. – И почему увозишь Сюзи?

На этот вопрос ответить было нелегко. Дина с Каримом уже пытались объяснить, почему приняли такое решение, но он никак не мог согласиться с тем, что им с сестрой придется расстаться. И теперь задавал те же самые вопросы, что и раньше. Дина вздохнула и сказала:

– Это наше с папой решение, родной. Мы скоро снова увидимся. Обещаю тебе. И с Сюзи ты увидишься.

Он сидел не шелохнувшись и, когда она снова обняла его, не прижался к ней. Бедный мой сынок, подумала она, он никогда не поймет, почему это происходит. Он понимает только, что это очень тяжело.

Она обернулась к Сюзи. Девочка тоже помрачнела. Она смотрела то на отца, то на брата. Карим раскрыл объятия, и Сюзи кинулась к нему.

– Моя маленькая принцесса, – сказал он ласково. – Ты скоро опять полетишь на самолете, тебе опять покажут кино, и скоро… скоро ты окажешься в Нью-Йорке.

Сюзи развернулась посмотреть, что делает Али. Тот сидел, сжавшись в комочек, и старался не расплакаться, поэтому расплакалась Сюзи – за обоих. Карим успокаивал ее, говорил, что они с Али скоро увидятся.

Он не был в этом уверен, но говорил так, потому что надеялся хоть как-то утешить дочь.

Полет был трудным: Сюзи всю дорогу рассказывала, как они летели с папой. Как они с братом болтали и играли. И время от времени, не в силах сдержаться, Сюзи плакала.

Это невыносимо, думала Дина. Она приняла решение, сделала это, чтобы не похищать детей, но на душе все равно было тяжело. Было трудно, когда Карим увез детей, но оказалось, что добровольно оставить одного оказалось не в пример труднее. Надо что-то придумать. Быть может, Джон ей поможет. Да, подумала она, вся надежда на Джона.

Домой они приехали под вечер. Дина огляделась: с семьей, которая недавно жила в этом доме, что-то случилось, и сам дом тоже изменился.

Сюзи устала и капризничала. Дина отвела ее наверх, уложила в постель, но она продолжала хныкать, спрашивала про Али. Что он сейчас делает? Наверное, играет в саду – без нее. Его папа спать укладывает? Дина посидела с дочкой, пока та не уснула, а потом пошла проверять почту и автоответчик.

Красный огонек на телефонном аппарате мигал. Дина улыбнулась. Наверняка это подруги позвонили – зная, что она приезжает. Она нажала на кнопку.

– Будь ты проклята, Дина! Будь ты проклята – за всю свою ложь! – Это был Карим, и он был вне себя. – Я хотел быть с тобой честным, но тебе ведь на это наплевать! Я слышал, как ты говорила Али, что вы скоро встретитесь. Я должен был тотчас же тебя остановить. Но мне и в голову не приходило, что ты его заберешь. Так знай: тебе это с рук не сойдет! Клянусь, я верну его!