Текст книги "Мозаика (в сокращении)"

Автор книги: Сохейр Хашогги

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Она выберет удобный момент и позвонит Майору. А потом будет ждать его указаний.

Глава 10

Все сидели за завтраком, и тут вдруг послышалась мелодия из Баха. Это звонил мобильный Дины.

Под осуждающим взглядом мужа она извинилась и вышла в соседнюю комнату.

– Алло!

– Дина Ахмад? – Это звонил Майор. – Притворитесь, будто разговариваете с какой-нибудь нью-йоркской приятельницей.

– Эм, это ты? А я твой голос не узнала! Это, наверное, связь такая.

– Молодец! Сегодня обязательно съездите в магазин за покупками. В супермаркет «Сейфвей».

– Да-да!

– Вам надо будет приехать туда после полудня, не раньше. Вы сможете?

– Да. Мы как раз завтракаем. Слушай, а который у вас час?

– Вас там найдут и кое-что передадут. Если с вами кто-то будет, постарайтесь хоть на минуту остаться одна. Как вы думаете, у вас получится?

– Ну конечно! Я здесь замечательно провожу время. Близнецы чувствуют себя отлично.

– План нашего друга очень простой. Когда вы пойдете в зоопарк, ваша свояченица потеряет сознание. Вы станете звать на помощь. Соберется народ, поднимется суматоха, и вы с близнецами незаметно скроетесь. Наш друг будет на месте и поможет вам.

– Хорошо!

– В супермаркете вам передадут то, от чего ваша свояченица потеряет сознание. Это совершенно безопасное средство. На самом деле она не потеряет сознание, просто вдруг ей захочется спать. А вы представите это так, будто ей стало нехорошо. Понятно?

– Конечно.

– Вы же будете в зоопарке, рано или поздно вам захочется чего-нибудь попить? Так вот, подсыпьте ей это в питье. Найдите способ, как это сделать. Это крайне важно. Она – единственная, кто может поднять тревогу.

Дина заметила, что Карим смотрит на нее то ли с раздражением, то ли с подозрением.

– Я тоже по тебе соскучилась, дорогая. Но мы скоро увидимся.

– Вас будет ждать частный самолет. Как только вы прибудете, он тут же взлетит. К тому времени, как ваша свояченица придет в себя, вы уже будете далеко.

– Да. Я обязательно что-нибудь тебе привезу. Если найду время походить по магазинам.

– Удалите с телефона всю информацию об этом звонке. Только незаметно.

– Непременно!

– Постарайтесь съездить в супермаркет. Человек, который передаст вам средство, сообщит вам и номер телефона, по которому звонить в экстренном случае. Запомните его и помните, что звонить по нему можно только в случае крайней необходимости. Всего доброго, миссис Ахмад.

– Пока. До встречи.

Прежде чем вернуться к столу, она нажала на несколько кнопок – удалила всю информацию о звонке.

– Кто звонил? – спросил Карим.

– Эм. Эммелин.

Он кивнул и встал.

– Мне пора на работу, – сказал он с улыбкой. – А вы развлекайтесь – пока я буду трудиться на благо нашей страны.

– Как нам, женщинам, повезло, что не надо ходить на работу, – сказала Сорайя и подмигнула Дине.

Дина выждала время и только в час дня сказала вскользь, что хотела бы съездить в «Сейфвей».

– Зачем? – спросила Сорайя.

Дине было немного стыдно перед свояченицей. Ведь меньше чем через сутки она собиралась подсыпать ей в питье какое-то снадобье. Но Дина не видела другого выхода.

– Да хотела купить каких-нибудь сластей для детей – для пикника в зоопарке.

– А как ты туда доберешься? Я ведь говорила, мне надо уйти.

Сорайя действительно предупреждала, что у нее в два часа заседание какого-то благотворительного комитета. Поэтому Дина и выжидала.

– Да я вызову такси.

– Глупости какие! Самир тебя отвезет. Правда, Самир?

Самир весь день тоскливо слонялся по дому. Сказал, что сегодня на работе не нужен, но Дина подозревала, что его оставили присматривать за ней.

Самир хмуро согласился – видно было, что он мечтал бы оказаться совсем в другом месте.

Через полчаса они подъехали на «лендровере» Самира к автостоянке около «Сейфвея».

– Я всего на несколько минут, – сказала Дина Самиру.

– Я пойду с тобой. Помогу донести покупки.

– Да я много покупать не собираюсь. И сама справлюсь.

– Я пойду с тобой, – настойчиво повторил он.

Ей меньше всего хотелось, чтобы ее сопровождал Самир. Она ведь собиралась встретиться неизвестно с кем и забрать неизвестно что. Нужно было действовать быстро.

– Ну и хорошо, – нашлась она. – Я вспомнила: мне надо еще купить «Макси-пэдс», а пачка такая громоздкая. Поможешь донести?

– «Макси-пэдс»? А это что такое?

– Ну, это для женщин. На время месячных.

Самир заметно побледнел. Видно, Сорайя никогда его ни о чем таком не просила.

– Сама, говоришь, справишься? – тут же сказал он. – Ну и ладно. А я здесь подожду.

– Как тебе удобнее, так и делай, – непринужденно улыбнулась Дина.

В супермаркете она направилась к проходу со сластями, купила шоколадного драже и леденцов. Внимания на нее никто не обращал. Она пошла покупать яблоки для пикника. В овощном отделе мужчина лет сорока, в деловом костюме, тщательно отбирал авокадо поспелее. И все время поглядывал на Дину. Она выжидательно посмотрела на него. Он улыбнулся, но подходить не стал. Тогда она направилась к выходу. Он последовал за ней, но на расстоянии.

Это связной или просто любитель женского пола? Тут Дина вспомнила, что не купила прокладки. Проход, где они продавались, она нашла не сразу. Мужчина так и следовал за ней – на расстоянии метров десяти. Если он хочет ей что-то передать, то должен подойти поближе.

– Это что такое, вы знаете?

Дина удивленно обернулась. К ней обратилась пожилая женщина в длинном платье и платке. На Динин европейский наряд она поглядывала неодобрительно. В руках у женщины была упаковка памперсов.

– Это для ребенка? Внучка просила купить – для правнука.

– Да, – пробормотала Дина. – Это для ребенка. Чтобы он был сухим.

– Угу.

Женщина грозно уставилась на мужчину, который шел за Диной. Тот тут же ретировался.

– Я – Алия, – прошептала женщина. – Пришла, потому что один человек попросил. Если другой попросит, я скажу нет. Пусть американцы сами решают свои дела.

Дина недоуменно смотрела на нее. Неужели это и есть связной?

Женщина схватила ее за руку и громко сказала:

– Спасибо, дочка, за помощь. – И у Дины на ладони оказалось что-то маленькое и твердое.

Алия снова перешла на шепот:

– Не смотри. Просто спрячь. А вот сюда смотри.

Женщина сунула ей под нос упаковку с памперсами, к которой был приклеен маленький квадратик бумаги с телефонным номером.

– Запоминай, – велела женщина, назвавшая себя Алией. Дина послушно уставилась на цифры. – Звонить только в крайнем случае. Если не сможешь сделать то, что нужно.

– Понимаю.

Алия бросила на нее недоверчивый взгляд – словно сомневалась в том, что американские дамочки вообще способны что-то понимать:

– Запомнила?

– Кажется, да. Да.

Алия быстро сорвала наклейку с номером с упаковки и скомкала ее.

– Лекарство используй все. Оно безвредное, просто сильное. От него засыпают через пять минут. Самое большее – через десять.

– Это не опасно?

– Ты что, меня не слушала? И вот еще что. Надень темные очки. Мужчина, с которым ты встречаешься, тоже будет в темных очках. Если один из вас что-нибудь заподозрит, то сдвинет очки на лоб. Это знак того, что операция отменяется.

Алия поднесла руку ко рту, и Дина догадалась, что она проглотила бумажку с номером.

– Еще раз спасибо тебе, дочка, за помощь. Да благословит тебя Аллах.

С этими словами она удалилась.

Дина обернулась проверить, не наблюдает ли кто за ней, и спрятала то, что ей дали, за пояс юбки. Это был пузырек с прозрачной жидкостью. Заплатив за покупки, Дина вышла. Но в «лендровере» никого не оказалось. Куда же подевался Самир? Неужели он все-таки пошел за ней? Видел, как она разговаривает с Алией?

Машина была не заперта. Дина положила покупки, села и попыталась успокоиться. И тут увидела Самира с мороженым в руках. Дина заставила себя улыбнуться и беззаботно спросила:

– Можем ехать?

Он кивнул и откусил мороженое.

– Ты мороженое в супермаркете купил? – спросила она. – Я тебя не заметила.

Он посмотрел на нее и, ничего не ответив, завел мотор.

Дома, улучив минутку, Дина позвонила Майору и рассказала о случившемся.

– Я свяжусь с нашим другом, – сказал он. – Он решит, что делать, и я вам перезвоню.

Дина старалась держаться так, будто ничего особенного не случилось. Она даже предложила Махе помочь приготовить ужин, но свекровь взглянула на нее так, будто Дина предложила отравить всю семью.

– Не надо, – сказала она. – Иди погуляй в саду, пока Карим не пришел.

Майор позвонил, когда семейство садилось ужинать. Динин телефон запищал, и все воззрились на нее.

– Прошу прощения, – сказала она и встала из-за стола. – Мне очень неловко, но я должна ответить. Это… это по делу. – Она вышла в сад. – Алло!

– Наш общий друг просил передать, что план остается в силе. Он будет осторожен и просит вас тоже быть начеку. Если понадобится, подадите друг другу сигнал – сдвинете на лоб очки.

– Он уверен, что нужно действовать?

– Он сказал, милая леди, что нельзя упускать такую возможность и что вы с детьми ничем не рискуете.

Мы-то ничем не рискуем, подумала она, а вот он…

Все семейство ждало ее возвращения.

– За едой мы телефоном не пользуемся, – мрачно заявил Хассан.

– Знаю, – ответила Дина. – И прошу меня простить. Это был важный звонок. Джорди… он заболел гриппом перед моим отлетом. Сара позвонила сказать, что он поправился.

– Слава Аллаху! – с жаром воскликнул Хассан. Он любил Джорди так же пылко, как некогда его любил Карим. – Скорее бы он окончил школу и приехал погостить!

Дина посмотрела на Карима и заметила, как он напрягся.

– Если Карим захочет, – сказала она с милой улыбкой, – Джорди обязательно приедет.

– Вот и отлично!

Карим за ужином по большей части молчал, и Дина тихонько злорадствовала – ей все-таки удалось испортить ему настроение.

Утро воскресенья было ясным и солнечным. Сорайя предложила сделать сандвичи для пикника в зоопарке, и Дина с радостью принялась за дело. Они приготовили сандвичи с арахисовой пастой и мармеладом, упаковали фрукты, печенье и напитки. Дети сгорали от нетерпения. Наконец все уселись в «лендровер».

Зоопарк в восточном Аммане был еще недостроен, но то, что было готово, оказалось высшего качества. Особенно сильное впечатление производили дикие кошки – тигры и львы.

Правда, Дина куда пристальнее рассматривала не зверей, а посетителей. Констентайна она не заметила. Ей даже казалось, что она не хочет его видеть. Она нервничала. Нет, даже не нервничала – она пребывала в состоянии, близком к панике. А что, если нужно было выбрать совсем другой план? Не такой опасный…

Они полюбовались на сернобыков, на газелей, на других местных и экзотических животных, но они заинтересовали близнецов, Нассера и Лину куда меньше хищников. Близился полдень. Сорайя предложила передохнуть и перекусить. Дети немедленно согласились.

Они направились в детский парк с качелями и горками. Там же, на лужайке, стояли столики для пикника. Мужчин было гораздо больше, чем женщин – видно, они предпочитали общаться с детьми именно здесь.

Сорайя выбрала столик в тени, накрыла его скатертью. Лина помогала матери. Али и Сюзанна побежали покататься на карусели. Лина и Нассер тоже попросили разрешения пойти покататься. Сорайя разрешила. Дина стала распаковывать корзинку с едой. Настроение у нее было подавленное. Чудесный парк казался ей полем битвы, столик – дзотом. Здесь все и случится. Причем совсем скоро. Она нащупала в кармане флакончик.

Дина снова поискала глазами Констентайна, но заметила его не сразу. Наверное, он был здесь уже довольно давно, только она его не видела. Или видела, но не узнала.

В его одежде не было ничего необычного – если не считать темных очков, но выглядел он иначе. Темные волосы зачесаны назад, легкая куртка, дорогая рубашка с распахнутым воротом, на шее поблескивает золотая цепь. В руках он держал дорогую видеокамеру. Он производил впечатление успешного бизнесмена откуда-нибудь со Средиземноморья, человека, который занимается делами, ну, может быть не вполне легальными.

Но Дина не сразу заметила его не поэтому. С ним рядом оказался мальчик лет двенадцати, в куртке «Оукленд райдерз» и кроссовках «Найк». Дина так и восприняла эту парочку – отец с сыном прогуливаются по зоопарку. Интересно, откуда взялся мальчик? Родственник? Или мальчишка с улицы, которого наняли подыграть Констентайну?

Она настолько поразилась его изобретательности, что не сразу сообразила: пора действовать.

Руки у нее стали холодными как лед, голова закружилась. Господи, только бы сознание не потерять! Дыши, Дина, дыши глубже, велела она себе.

Она взглянула на Констентайна, словно ждала – то ли совета, то ли сигнала. Он разговаривал с мальчиком и даже не смотрел в ее сторону.

Но очки были на месте. Значит, надо начинать.

Не до конца осознавая, что она делает, Дина на автопилоте достала из кармана флакон.

– Сорайя, хочешь попить? – спросила она.

– Да, я просто умираю от жажды. Дай-ка мне диетической кока-колы.

– Сейчас.

Напитки лежали в сумке-холодильнике. Дина поставила ее на скамейку, открыла. Сначала открою банку, решила она, а потом вылью туда содержимое флакона.

Она в последний раз огляделась по сторонам. Констентайн показывал мальчику, как снимать. Мальчик навел видоискатель на детскую площадку. Констентайн делал вид, что смотрит туда же, куда целится камера. Потом засмеялся и хлопнул мальчика по плечу. Взял у мальчика камеру, что-то подправил, очки поднял на лоб, чтобы лучше видеть. Сказал что-то мальчику, и они ушли.

Дина не сразу поняла, что произошло. В одной руке у нее была банка диетической коки, в другой флакончик со снадобьем. Наступил решительный момент, а Констентайн в последний момент ее бросил. Ушел. А ей что делать?

Темные очки! Сигнал подан. Значит, что-то не так.

Но что же?

Она заставила себя непринужденно посмотреть по сторонам – словно наслаждаясь чудесным днем. И взглянула туда, куда направил камеру мальчик. Метрах в пятидесяти она увидела его – одного из мужчин, что сидели в машине, постоянно стоявшей напротив дома Хассана. Он и сам был в темных очках, но она поняла, что он следит именно за ней. В нескольких метрах от него стоял его напарник. Он смотрел вслед Констентайну и мальчику.

Догадались ли они о том, что должно было произойти, или просто следили за ней и за всеми, кто мог вступить с ней в контакт?

– Дина, что ты копаешься? – спросила со смехом Сорайя и даже помахала рукой. – Только не говори мне, что американцы не умеют открывать кока-колу.

Дина рассеянно улыбнулась и протянула свояченице банку. Содержимое флакончика она решила вылить на землю. Что такого в пустом флакончике? Да, в сложившихся обстоятельствах и пустой флакончик значил многое. В голове у Дины пронеслось выражение «следы химического вещества». Но другого выхода у нее не было. Она незаметно отвинтила крышку флакончика.

Этот крик она бы узнала когда угодно и где угодно. Али! Она обернулась и увидела, что он лежит у карусели и держится за руку. Она кинулась к сыну. Сюзанна тоже плакала, но не от боли, а из солидарности с братом. Али расцарапал руку, и рана кровоточила.

О господи! Дина увидела, что человек из машины идет в ее сторону. Неужели он видел, что она делает? Она инстинктивно подняла очки на лоб, хотя смысла в этом не было – Констентайн все равно уже ушел.

Она так и сжимала в ладони флакончик. Проклятая улика! Дина не решилась убрать его в карман – телохранитель уже приближался, причем не сводил с нее глаз. За ним следом шел и второй.

– Серьезно поранился? – спросила Сорайя.

– Да нет, просто царапина.

Дина держала за руку Али, а свободной рукой, той, в которой был флакон, обнимала Сюзанну. Вокруг собралась толпа детей и родителей. Они на несколько секунд загородили Дину от телохранителей.

Дина незаметно швырнула флакон под карусель.

– С мальчиком все в порядке, госпожа Ахмад? – спросил кто-то по-арабски.

Это был первый телохранитель. Он обращался к Сорайе, но смотрел на Дину. Второй стоял у него за спиной. Если они что-то заметили… Дина повернула руку так, чтобы была видна пустая ладонь.

– Кажется, да, – сказала Сорайя и посмотрела на мужчину. – А что ты здесь делаешь, Халид?

Халид словно в нерешительности переминался с ноги на ногу. Он посмотрел куда-то в сторону:

– Господин Ахмад… господин Карим попросил нас проследить, чтобы вы ни в чем не нуждались.

Сорайя презрительно фыркнула и с тоской посмотрела на Дину:

– Вот сейчас нам нужен бинт и мазь – обработать порез. Но ведь у вас этого нет, так? Поэтому мы уезжаем домой. Ваша помощь, слава аллаху, нам не понадобится.

Халид бросил долгий взгляд на Дину – та не отвела глаз – и пожал плечами.

– Как скажете, госпожа Ахмад. Мы только исполняем приказания господина Ахмада.

Они с напарником переглянулись и удалились.

Дина решила притвориться, будто ни о чем не догадалась.

– Это, кажется, те люди, которые наблюдают за домом, да?

Сорайя посмотрела на нее в упор:

– Ты это и сама знаешь. А вот меня интересует, почему твой супру… почему Карим послал их сюда. Почему, Дина?

Дине очень хотелось отвести взгляд, но она этого не сделала.

– Не знаю. По-моему, это полное безумие.

Более честного ответа она дать не могла. На самом деле он и был совершенно честным.

Сорайя пожала плечами и встала:

– День испорчен. Давай отвезем нашего раненого домой.

Когда Дина садилась в «лендровер», ей показалось, что неподалеку мелькнула куртка «Оукленд райдерз». Но она точно знала, что сегодня никакой самолет не увезет ее с детьми в Нью-Йорк. Возможно, этого вообще не произойдет.

Дома уставшие дети начали капризничать. Дина пообещала, что попозже устроит им сюрприз. Но сейчас все ее мысли были об одном: как бы поскорее связаться с Майором.

Она прошла через сад к кухне – думала, что там Сорайя. Но дорогу ей преградил Самир.

– Дина, ты сегодня же должна покинуть этот дом, – злорадно сообщил он. – Собери вещи, я вызову тебе такси.

– Как это? – изобразила оскорбленную невинность Дина. – Меня пригласил Карим. Он…

– Я уже поговорил с Каримом. Он хочет, чтобы ты уехала.

Спорить было бесполезно.

Все кончено, подумала Дина.

Оказавшись у себя в гостиничном номере, Дина позвонила Майору. К телефону никто не подошел. В этой роскошной гостинице она чувствовала себя как под домашним арестом. Она ждала, что с минуту на минуту ей позвонит Майор или Констентайн.

Прошло два часа. Три часа. Отчаяние сменила злость. Неужели Констентайн не понимает, как ей нужно с ним поговорить?

Она все пыталась набраться смелости и позвонить в дом Ахмадов. И наконец решилась.

Ей не везло во всем – трубку сняла Фатма.

– Позови, пожалуйста, Али или Сюзанну.

На другом конце провода послышались приглушенные голоса.

– Не звони сюда, – раздался голос Махи. – От тебя только вред Кариму и детям. Уезжай в Нью-Йорк – там живут такие, как ты.

– Что? Да как вы…

Но Маха уже повесила трубку.

Они решили изолировать ее от детей. Она предполагала, что они больше не захотят пускать ее в дом. Но не думала, что даже запретят разговаривать с детьми.

– Черт бы их всех побрал!

Она с горечью вспомнила, как всего несколько дней назад сошла с трапа самолета – воодушевленная, полная надежд. Какой она была наивной…

Ей очень хотелось услышать голоса друзей – Эм или Сары. Но, вспомнив про разницу во времени, она поняла, что в Америку сейчас лучше не звонить.

Она наполнила ванну, налила себе бренди из мини-бара, и, погрузившись в теплую воду, постаралась расслабиться и забыть о неудачах и огорчениях, которые принес ей этот день.

Наверное, она заснула, потому что в какой-то момент поняла, что вода почти остыла. Рюмка была пуста. Она вытерлась, надела теплый мягкий халат.

На улице было совсем темно – город погрузился в сон.

И вдруг она судорожно вздохнула, разглядев на фоне окна темный мужской силуэт.

Мужчина встал. Свет из приоткрытой двери в ванную упал ему на лицо.

– Сукин вы сын! – не сдержалась Дина. – Как вы меня напугали!

– Прошу прошения, – сказал Джон Констентайн.

Дина включила свет в комнате. Сейчас она была как никогда счастлива увидеть знакомое лицо. Но злиться все-таки продолжала.

– Что вы здесь делаете? Как вы сюда попали?

– Это старинный индейский способ, – ответил он неопределенно. Вид у него был усталый. – Вы задремали. Видно, намаялись за день. Я и сам прикорнул.

Дина почувствовала, что краснеет. Может, он и видел, как она «задремала», но она отказывалась это признать.

– А вам известно, что телефонная связь в этой стране налажена? – спросила она.

– Известно. Возможно, даже слишком хорошо налажена. И есть вероятность, что тот номер, который я вам дал, оказался не таким уж надежным.

– Господи! Так, значит, наш план все равно бы сорвался?

Констентайн пожал плечами.

– Быть может, вас засек тот тип в супермаркете. Или Самир. Или еще кто. Понятно одно: Карим настороже. Он нанял двух человек следить за домом. Этих же двоих я видел в зоопарке. Один точно кое-что при себе имел.

– Оружие?

Констентайн кивнул.

– Насколько я понимаю, – сказал он задумчиво, – это все оборонительные меры. Вряд ли он следит за вами и в отеле. Я целый час проверял улицу. И еще час – вестибюль. Никто подозрительный не появился. В номере жучков нет. Это я проверил, пока вы дремали.

Она снова покраснела.

– Что же нам теперь делать? – спросила она.

Он устало опустился на диван.

– Ничего. Отменяем операцию. Мы не предполагали ответных действий и не можем им противостоять.

– Что, вот так и сдадимся? – Она слышала свой собственный голос как будто издалека.

– Сдаваться никто не собирается. Мы вернемся домой и… придумаем новый план. Вы снова приедете навестить детей, и, судя по тому, что я понял про вашего мужа, он не будет этому препятствовать. Сейчас он рассержен, а когда успокоится, он придумает, как детям видеться с мамой – но так, чтобы вы не могли ничего предпринять. Рано или поздно, может быть, через несколько месяцев мы улучим момент. Или ситуация разрешится как-то иначе…

Он замолчал. Вид у него был жалкий – как у игрока, который пропустил решающий бросок в финальной игре. Дина только теперь поняла, как серьезно Джон Констентайн отнесся к своему заданию. Ей хотелось обнять его, утешить. Она подошла и положила ему руку на плечо.

– Все в порядке, – сказала она.

– Да нет, – вздохнул он. – Все отвратительно.

Он легонько пожал ее ладонь и тут же убрал руку.

– Так что будем делать? – снова спросила она. – Сейчас, пока мы еще здесь.

– Думаю, вам стоит попытаться увидеться с детьми. Я буду держаться в стороне. У вас билет на субботу?

– Да.

– Значит, я останусь до субботы, удостоверюсь в том, что вы улетели.

– В этом нет никакой необходимости. Если хотите, можете возвращаться хоть завтра.

– Нет, я все-таки побуду здесь, – сказал он. – Полюбуюсь местными красотами, поваляюсь со стаканчиком виски у бассейна. Но это все за мой счет, а не за ваш.

– Очень мне хочется знать, – сказала Дина, которой было приятно, что он будет рядом, – даст он мне увидеться с детьми или нет. – И она рассказала о звонке Ахмадам.

– С детьми он вам увидеться даст, – уверил ее Констентайн. – Хотя бы попрощаться. Но вы должны настаивать. Если вы затаитесь, это усугубит его подозрения.

– Наверное, вы правы.

С этой стороны она проблему не рассматривала. Сейчас ей хотелось только одного – крепко прижать к груди своих близнецов.

Наступила пауза, которую прервал Констентайн:

– Мне надо идти. Думаю, слежки сейчас нет, но рисковать не стоит.

Он встал, она тоже. Ей вдруг очень захотелось, чтобы он остался. Ее пугала бесконечная ночь в пустом номере, в чужом городе. Джон Констентайн был единственным человеком, которому она сейчас доверяла. А ведь она думала, что больше никому не сможет доверять. Тем более мужчине. И вот теперь она могла положиться только на этого сильного и мужественного человека с ласковыми глазами.

– Побудьте еще немного, – попросила она.

Он молча посмотрел на нее.

– Обнимите меня, – сказала она. – Прошу вас, просто обнимите…

Он не стал ждать, когда она договорит. Его сильные руки легли ей на плечи, он прижал ее к себе. Он провел ладонью по ее щеке, по волосам. У нее подкосились ноги, но она знала, что он не даст ей упасть. Останься, подумала она. Останься.

Джо отстранился и посмотрел на нее. В его взгляде она прочитала грусть. И надежду. Она знала, что он хочет ее. Но хочет ли этого она? Здесь? Сейчас? Все и так запутано до невозможности.

Зазвонил телефон.

Звонил портье.

– К вам посетитель, миссис Ахмад. Госпожа Сорайя Ахмад. Пустить ее?

– Сорайя? Я… Да, конечно, пусть поднимется.

Констентайн удивленно вскинул брови.

– Это моя свояченица. Зачем она пришла – ума не приложу.

Он кивнул:

– Я испаряюсь.

Он допил виски, убрал свой стакан в мини-бар и быстро направился к двери.

– Позвоните мне завтра? – Она не знала, что еще добавить на прощание.

– Так или иначе я с вами свяжусь. – И он исчез.

Через минуту в дверь постучала Сорайя.

Прежде чем войти, молодая женщина оглядела коридор – словно боялась, что ее кто-то увидит. Одета она была как для деловой встречи.

– Я заехала по дороге домой, – сказала она, обведя взглядом гостиничный номер, – я возвращаюсь с заседания благотворительного комитета.

– Проходи, садись. Я очень рада тебя видеть.

Сорайя села, но летнее пальто снимать не стала.

– Я только на минутку. Просто хотела сказать… мне очень жаль, что сегодня днем все так получилось. Это я про то, как Самир с тобой разговаривал. Я сама не понимаю, что произошло. Эти мужчины – их не разберешь.

– Да, конечно…

– Прекрасный отель. Тебе здесь удобно?

– Да, вполне. А насчет сегодняшнего утра не волнуйся. Я не хочу, чтобы у тебя из-за меня были неприятности. Но мне необходимо повидаться с детьми.

– Я тебя понимаю. Но только…

Дина решила рискнуть:

– Сорайя, я хочу тебе кое-что сказать, но ты пообещай, что никому этого не передашь. Ни Самиру, ни тем более Махе или Хассану.

Сорайя колебалась. Она и так очень сильно рисковала, придя сюда.

– В том, что я тебе скажу, нет ничего плохого, – уверила ее Дина. – Просто Карим не хочет, чтобы я рассказывала его родственникам…

– О чем?

Любопытство и, быть может, расположенность к Дине взяли верх над осторожностью.

– Сорайя, я вовсе не отказалась от детей. Карим увез их тайком, когда я была на работе. Я вернулась домой, а там записка – про то, что он улетел с детьми в Иорданию и не собирается их возвращать.

– О аллах! – воскликнула пораженная Сорайя. – Как это жестоко!

– Сорайя, мне нужно повидаться с детьми, – сказала Дина. – Как ты думаешь, могу я заехать завтра? Сегодня днем я позвонила к вам, но Маха меня так отчитала…

– Страшная женщина, – поморщилась Сорайя. Она прикинула что-то в уме и сказала: – Но ты все равно приходи. Я придумаю, как тебя впустить.

– Я не хочу, чтобы ты рисковала, – сказала Дина.

– А может, тебе стоит позвонить Кариму на работу? Он не может запретить тебе видеться с детьми – это было бы неблагородно.

– Это мысль.

Сорайя встала:

– Если я задержусь надолго, Маха станет интересоваться, где я была. И пожалуется Самиру. – У двери она обернулась. – Надеюсь, мы завтра увидимся.

– Я тоже надеюсь.

– Мне очень жаль, что наша поездка в зоопарк сорвалась. Наши дети так хорошо ладят друг с другом.

Она взялась за ручку двери и снова обернулась:

– Я хочу тебя кое о чем предупредить…

– Что такое?

– Если Карим разрешит, завтра ты увидишь детей. Но в пятницу он увозит их в Акабу. У него там яхта. Близнецы ждут поездки с нетерпением.

– Они уже были на этой яхте. Мы все вместе ездили. Несколько лет назад.

Сорайя пристально посмотрела на нее:

– Ты понимаешь, что я имею в виду?

– Что после пятницы мне детей не увидеть.

– Я не только об этом. Они уедут в пятницу, переночуют в гостинице, а на яхту поедут только в субботу. И вернутся в воскресенье. Они будут втроем. Может быть, в море с ними пойдет матрос. И больше никого.

И тут Дина наконец поняла, к чему клонит Сорайя. Та, увидев, что Дина все сообразила, кивнула.

– Не знаю, зачем я все это тебе рассказала, – сказала напоследок Сорайя. – Просто мне жалко и тебя, и детей.

И Сорайя ушла так быстро, что Дина даже не успела поблагодарить ее.

Дина послала сообщение на пейджер Констентайна, и он перезвонил через две минуты.

– Что-то новенькое?

– Да. Нам надо поговорить.

– Не по телефону. До утра подождет? – Голос у него был усталый.

– Хорошо. Только встретимся с утра пораньше. Может быть, прогуляемся где-нибудь?

– Вам все равно где?

– Совершенно все равно. До завтра.

Дина, сама себе удивляясь, вдруг почувствовала, что проголодалась, заказала ужин в номер, поела и уснула. Засыпая, она подумала о том, какая чудесная вещь надежда. Только что она потерпела поражение, и вдруг появился шанс. И прежде чем уснуть окончательно, она представила себе грустные и ласковые глаза Джона Констентайна.

Когда она проснулась, солнце было уже высоко. Она надела спортивный костюм, бейсболку, темные очки и вышла.

Утро было ясное и прохладное. Дина спустилась с лестницы и пошла спортивным шагом по улице. Через три квартала она поняла, что за ней едет машина.

– Это вы – американка? – спросил таксист, когда она обернулась. – Меня послал Майор. Садитесь.

– Майор? – переспросила Дина.

– Да.

Таксист был молодой и веселый. Дина колебалась недолго. Следует ли доверять незнакомцу? Сейчас не время для параноидальных страхов, решила она и села.

– Это рядом, – сообщил водитель. – Кепка у вас очень красивая.

– Забирайте, – сказала она и решительно протянула ему бейсболку.

– Шутите?

Когда они подъехали к развалинам римского амфитеатра, он все еще продолжал ее благодарить.

– Сегодня много народу, – сказал водитель. По развалинам уже бродили группы туристов. – Сверху открывается хороший вид. Идите смотрите. Я подожду.

Она вышла из машины и пошла наверх, к смотровой площадке, где стояло несколько телескопов. В один из них смотрел знакомый ей мужчина, Джон Констентайн.

– Вам нужна мелочь для телескопа? – спросил он и протянул ей несколько монеток. – Смотрите и рассказывайте, какие у вас новости.

Она пересказала разговор с Сорайей. Похоже, его это не вдохновило.

– Яхта… – повторил он задумчиво. И буквально засыпал ее вопросами.

Какой длины судно? Девять метров, ответила она. Карим опытный моряк или любитель? В яхтах разбирается, но профессионалом его назвать нельзя. Кто ему будет помогать? Этого она не знала. Держит ли Карим на яхте какое-нибудь оружие? Кажется, нет.

– Собственно, это значения не имеет. Если он возьмет с собой телохранителя, тот вполне может захватить оружие с собой. Пойдемте прогуляемся.

Они прошлись по амфитеатру – парочка иностранных туристов, любующихся достижениями древней цивилизации. Констентайн снова был с видеокамерой.

– Может, я зря так размечталась, – сказала Дина.

Вопрос об оружии напомнил ей про то, что главное – не подвергать опасности Али и Сюзанну. Как она могла об этом забыть?