Текст книги "Чёрная роза (СИ)"
Автор книги: София Серебрянская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)
– Люди бывают разные, – машинально отозвался Эмиль. – Может, этой Ноэлле было наплевать на семью, и она просто спасалась от какой-то опасности. Мы же ничего не знаем, кроме дневниковых записей её матери – а они подробностями не блещут.
– А зачем ей тогда было брать с собой сестру? Ребёнок, даже относительно взрослый – та ещё обуза для девушки, желающей начать новую жизнь.
Вопрос повис в воздухе. Хару вздохнул, передавая старый дневник Йори: младший из близнецов стоял ближе к шкафу. Сам не зная, почему, Йори открыл книжку снова и пролистал в надежде, что там всё же обнаружится какая-то подсказка. Но его ждало разочарование: оставшиеся страницы дневника и в самом деле были пусты, разве что последняя пара, судя по неровной кромке, оставшейся от листов, была вырвана. Были ли там записи или нет, узнать не представлялось возможным.
========== Глава XXVIII: Фальшивка ==========
За спинами четырёх новоявленных сыщиков хлопнула дверь, и они одновременно обернулись, готовясь бежать в случае опасности. Но с витражной дверью игрались не призраки – в проёме стояла удивлённая госпожа Ришар, явно не ожидавшая, что обнаружит в малом зале библиотеки посторонних.
Справившись с собой, директриса попыталась придать голосу строгость и спросила:
– Что вы здесь делаете? Конечно, молодцы, что не ходите поодиночке, но сейчас вам было бы лучше не покидать спальни, до тех пор, пока не высохнет дорога и мы не сможем добраться до города, вызвать полицию, и… Эмиль, тебя это тоже касается!
Хару внимательно рассматривал женщину, силясь понять, можно ли ей верить или нет. С одной стороны, мало ли какие дела привели её сюда? Она – владелица академии, и вряд ли ей нужен повод, чтобы осмотреть территорию. Но с другой – почему она удивилась, увидев племянника и трёх других учеников в малом зале? Не ожидала, что кто-то из них может тянуться к знаниям или любить старину? Слишком хорошо знала своего племянника, чтобы предположить, что тот здесь просто так.
– А ты-то тут что делаешь, тётя? – с тем же удивлением поинтересовался Эмиль, которого явление директрисы поразило даже больше, чем если бы на пороге возникла Гаетэйн Альдкруа собственной персоной. Госпожа Ришар замялась, не зная, как ей себя вести – как директрисе или как родственнице Эмиля. В конце концов, женщина после небольшой паузы проговорила:
– Мне показалось, что я слышала шум. Вот и решила проверить, кто здесь и чем занимается. Всё же книги в этом зале очень старые… Их легко повредить или испортить.
– Но ты же как-то оказалась в библиотеке, правильно? – приблизился к директрисе племянник. Хару передёрнулся от такой бесцеремонности: всё-таки Эмиль вёл себя более чем невоспитанно. Вздохнув, женщина посмотрела на учеников:
– Ладно. Мне нужно было кое-что проверить в дневниках. Касательно подземелий. Думаю, нет нужды скрывать: под академией – целая сеть подземелий.
Хару, Йори и Ансоберт синхронно попытались сделать удивлённые лица. Эмиль же даже не собирался изображать, будто понятие не имеет о наличии катакомб. Директриса чуть поморщилась, но всё же решила не скрывать от учеников своих намерений:
– Фактически, академия стоит на изрытой вдоль и поперёк земле. Фундамент этого здания и катакомбы гораздо древнее, чем само здание. Что здесь было раньше – неизвестно. Я хотела проверить дневники: вдруг там сказано, что именно находится в катакомбах? Что, если убийца попал сюда через них?
Последняя фраза явно вырвалась у директрисы случайно: после слов об убийце она тотчас осеклась и прикрыла рот рукой. Затем, торопясь сменить тему, спросила:
– А что это у тебя?..
Эмиль, замешкавшись, не успел спрятать прихваченную с собой из спальни близнецов «Сказку о десяти сёстрах». Сейчас Хару готов был покусать племянника директрисы: почему тот не оставил столь важную улику в надёжном месте – то есть в закрытой на ключ спальне? Зачем поволок с собой?.. Сейчас госпожа Ришар это прочитает – и, чего доброго, сама запрёт их под замок, да попросит Дамиана приносить им завтрак, обед и ужин прямо в комнаты. Да, кстати, Дамиан! Он, наверное, уже очнулся, так что стоило бы поговорить с ним… Хотя, с другой стороны, госпожа Ришар любит историю и старину: может статься, что её увлечёт эта тайна, и она поможет ученикам приблизиться к разгадке. Хару взволнованно стиснул руку близнеца, пытаясь понять по выражению лица директрисы, что именно она думает.
Но госпожа Ришар, если даже и заметила глубинный смысл «сказочки», не подала виду. По крайней мере, она равнодушно вернула листы Эмилю, сказав лишь:
– Хорошая подделка.
– Подделка?! – воскликнул Эмиль, хватаясь за голову. Затем, видимо, сообразил, что его бурная реакция смотрится подозрительно, и, покосившись на Хару, заявил:
– Ну вот, я тебе проспорил! Думал, что и правда старинная. Тётя, а как ты поняла без экспертизы, что это подделка?
– Да тут даже экспертиза не нужна: подделка очень грубая, – повела плечами госпожа Ришар. – Только не понимаю, с чего вдруг тебя заинтересовало, как я это вычислила.
– Просто я в одной книге читал: чтобы вызвать духа, надо найти его личную вещь. Вот, порылся в библиотеке, нашёл это. Думал – старинное, в одном дневнике лежало.
Госпожа Ришар подозрительно посмотрела на племянника, но ничего не сказала. Хару же убедился, что женщина вовсе не так легкомысленна, как могло показаться ранее: да, она без ума от призраков, как и её племянник, но вовсе не собирается терять голову тогда, когда и без того есть о чём беспокоиться.
– Нет, бумага в самом деле старинная, без обмана. А вот надписи на ней свежие. Да вы сами сравните!
Взяв дневник Элинор Альдкруа, госпожа Ришар ткнула пальцем в наобум выбранную строку:
– Чернила серые, блеклые. Изначально они были чёрными, но со временем выцвели. А теперь взгляните на подделку. Буквы ещё не успели посветлеть, их не пытались сделать бледнее даже искусственно. Бумага, похоже, действительно старинная – не верю, что тот, кто не додумался осветлить чернила, мог её столь качественно состарить. К тому же, сравните лексику. Она совершенно разная. Старые тексты, даже если написаны всего век-другой назад, тяжелы для понимания: эта же подделка исполнена на современном французском.
Хару сжал зубы. Проклятье, ведь он и сам видел блеклые буквы и странные слова в дневнике Элинор, видел чётко выписанные чёрные строки, которые с текстом в дневниках роднили лишь затейливые завитушки, так почему не сделал вывод? Почему не понял?! В фильмах детективы таких оплошностей себе не позволяют!
Эмиль понуро поплёлся к выходу из малого зала библиотеки. Близнецы и Ансо поспешили за ним: теперь нужно было думать о более приземлённых версиях.
========== Глава XXIX: Иголки ==========
Едва они отошли на достаточно безопасное расстояние от библиотеки, как Хару тотчас поделился с Эмилем своими мыслями:
– Ты же помнишь, что делают детективы в фильмах и книгах помимо того, что осматривают место преступления и пытаются придумать версии происходящего? Опрашивают свидетелей! А мы из-за того, что произошло с Аддингтоном, совсем забыли об Ансо!
Ансоберт позеленел, подумав, видимо, что сейчас его будут расспрашивать о произошедшем. Втянув голову в плечи, белобрысый потомок аристократов торопливо пробормотал:
– Да я ничего не видел! Зашёл на кухню, там уже не было Дамиана. Я услышал шум в морозильной камере, решил, что он зачем-то пошёл туда, заглянул внутрь. Потом зашёл, думал, Дамиан за стеллажом. Подошёл туда, и тут меня кто-то толкнул. Со спины, со всей силы. А потом закрыл дверь, и… и всё, – Ансо отвернулся, пряча в рукавах трясущиеся руки: наверное, начал вспоминать о привитых семьёй нормах воспитания и не позволял окружающим усомниться в его храбрости.
Хару вздохнул: в словах Ансоберта он не нашёл для себя ничего полезного или хотя бы исключительного. Зато тут подал голос оживившийся племянник директрисы:
– Слушай! Так это же главное – тот человек, что тебя толкнул, сначала сам находился в камере!
– А почему «главное»? – не сообразил Ансоберт. Зря он сказал это вслух: Эмиль, обрадовавшись, что кто-то оказался менее сообразительным, чем он сам, авторитетно заявил:
– Вдруг он вообще не собирался изначально никого убивать? Вдруг дело совсем не в смертях и всём таком?
– А? – тут уже и Хару с Йори синхронно повернулись в сторону вещающего Эмиля. Тот таинственно понизил голос и оглядел пустой коридор академии: не желал, чтобы их подслушали. На всякий случай посмотрев, не спрятался ли кто-нибудь за золотисто-зелёным гобеленом, племянник директрисы выдержал многозначительную паузу и лишь затем заговорил:
– Вы ведь и сами заметили, что этот маньяк не сильно похож на маньяка. Жертвы все разные и по возрасту, и внешне, погибли по-разному, каких-то знаков возле тел не осталось. Значит, это не маньяк. Но кто тогда? И тут я задумался и понял, что…
Хару скрипнул зубами, пытаясь сообразить, откуда взялось острое желание взять Эмиля за плечи и хорошенько встряхнуть. И этот суетливый парень собирается что-то расследовать?! Да он всё воспринимает, как какую-нибудь игру! А между тем в реальности им совсем не гарантирован счастливый финал этой истории.
– Позволь спросить, что именно ты понял? – процедил сквозь зубы Ансоберт, страх которого стихийно перешёл в схожие желания. В самом деле, зачем играть в эту глупую таинственность?!
– Я понял, что он не маньяк! – выдал Эмиль, учительски указывая пальцем вверх. Проследив за направлением, куда указывал доморощенный детектив, Хару не обнаружил ничего, за исключением потолка, и вновь опустил глаза.
– Ценный вывод, – не удержался старший из близнецов от ехидства. Племянник директрисы оскорблёно поджал губы, сообразив, что в его гениальной версии усомнились:
– Да подожди! Я ещё главного не сказал. В одной книге я читал про человека, который убил того, кто мог помешать ему забрать спрятанные в тайнике сокровища. А потом испугался, думал – вдруг кто узнает, почему совершено убийство, и найдёт сокровища раньше него! И решил: иголку лучше прятать не в стоге сена, а в подушечке с иголками. Труп лучше спрятать среди других трупов.
– Закопать на кладбище, что ли? – предположил Йори, тоже смотревший подобные фильмы. Его старший брат молчал, пытаясь понять, куда клонит племянник директрисы. Эмиль же вновь вздёрнул подбородок:
– Нет! Убить ещё пару человек, чтобы все решили, что это маньяк! Сами подумайте: он зачем-то зашёл в морозилку, значит, не ждал, что появится Ансо! Скорее всего, он хотел что-то оттуда забрать, и дал Дамиану снотворное, чтобы он не мешал. И тут – Ансо! Естественно, он перепугался, да и запер его прямо в камере, подумал, что его засекли!
Эмиль обвёл присутствующих торжествующим взглядом. Решив сбить с него спесь, Хару робко кашлянул:
– И Аддингтона, по-твоему, он прикончил для того, чтобы скрыть… След несуществующего преступления?
– Как это «несуществующего»?! – оскорбился Ансоберт, прижимая к груди ещё не до конца отогревшиеся ладони. – Ты ещё скажи, что я сам там закрылся!
– Я этого не говорил, – вздохнул Хару и тут же тряхнул головой: похоже, стремление обрывать фразу на полуслове было заразным. Пытаясь объяснить свои слова, он завёл:
– Ты выжил, не погиб. Тебя не нужно прятать среди трупов, потому что ты – не труп! Зачем прикрывать менее серьёзное преступление гораздо более тяжким? Он ведь мог признаться, что сделал это не нарочно или пошутить хотел, если бы его поймали…
– Если это ученик, – перебил старшего из близнецов Эмиль. – Что, если это сделал, скажем, господин Меньер? Ему бы тоже надо было признаться в «шутке»?
– Он мог сказать, что не заметил, что в морозильной камере кто-то есть, и побеспокоился о том, что из-за идущего снаружи тепла испортятся продукты. Кто бы доказал обратное? – парировал Хару. – И потом, зачем такие сложности? Эта сказка, «предсмертная записка»… Зачем заставлять других усилить бдительность? Так не поступают те, кто хочет скрыться. Скорее, те, кому хочется поиграть с нами, как кошке с мышью…
По коридорам пробежал порыв холодного ветра, и Хару поёжился. Затем, решив временно взять на себя роль старшего детектива в этой компании, скомандовал:
– А теперь – к Дамиану! Тем более что сейчас как раз неплохо было бы позавтракать…
========== Глава XXX: Очередная версия ==========
Повар и в самом деле обнаружился на кухне. Вид у него был самый что ни на есть несчастный и заспанный, а поперёк лба красовалась мокрая белая повязка: наверное, пробуждение после такой дозы снотворного вызвало сильную головную боль. То и дело потирая лоб рукой, Дамиан резво нарезал листья салата и даже не сразу заметил, что в его обитель кто-то вторгся. Заметив же нескольких мальчишек, в том числе – Ансо, мужчина нахмурился:
– Вы теперь уж не лезьте туда, хорошо? Я ж чуть не помер, как узнал! И как это меня так вырубило…
– Вы не виноваты, – авторитетно заявил Эмиль. – Доктор сказал, вам как-то подсунули снотворное. А после такого кто угодно бы уснул, тем более, преступник всё рассчитал, и…
Дамиан устало вздохнул, вновь потирая лоб. Весь его вид демонстрировал лишь одно желание: оказаться в тишине и покое хотя бы на пару часов. Хару потянул Эмиля за рукав, надеясь, что тот правильно поймёт: не стоит измываться над несчастным поваром. Но увы – как только Эмиль начинал мнить себя Пуаро и Холмсом в одном флаконе, у него начисто отключалась способность воспринимать происходящее здраво. Вырвавшись, он радостно затараторил:
– Дамиан, а как думаешь, где тебе снотворное-то поднесли?
– Шут его знает, – в своей обычной манере отозвался повар и отправил нарезанный салат в тарелку. – Может, в воде таблетку растворили, вон бутылка. Я ж её всегда рядом держу, чтобы от плиты в случае чего далеко не отходить.
Хару, оценив почётное местоположение бутылки, беспомощно вздохнул. С одной стороны её скрывала от глаз какая-то тумба, с другой же находилась дверь. Дамиан, особенно если он стоял рядом с кастрюлей – ведь он же готовил суп, так? – не мог видеть ни дверь в кухню, ни свою заветную бутылку. Кто угодно мог войти и незаметно бросить таблетку в воду, зная, что Дамиан частенько отхлёбывает из этой бутылки, и мужчина бы даже не обернулся.
– А ты помнишь, как тебе спать захотелось? И что перед этим было? – для пущей убедительности Эмиль приставил одну ладонь к другой, словно держа невидимые блокнот и ручку. Хару беспомощно посмотрел на племянника директрисы, после чего отошёл в сторону, к примолкшим Ансо и Йори: сейчас вмешиваться было бы бесполезно. Лучше слушать внимательно то, что скажет Дамиан: на хорошую память Эмиля и его способность делать логичные выводы рассчитывать не приходилось.
– Да я всегда, если мне очень уж спать хочется, иду и кемарю часок-другой – если, конечно, работы нет. Тогда тоже решил: еду приготовлю, и на боковую, пока в обморок не грохнулся. А потом что-то голова закружилась, я и подумал: на минутку прилягу и дальше готовить пойду… И всё. Как вырубило. Даже как до кровати шёл, не помню.
Хару задумался. Увы, он никак не мог понять, что интересного можно извлечь из слов повара. То, что ему подлили снотворное, было ясно и без расспросов. Решившись, старший из близнецов Хигаши отодвинул Эмиля и спросил более конкретно:
– Если допустить, что это не случайность, то что могло понадобиться преступнику в морозильной камере? Не снаружи, а именно в самом помещении? Ансо вспомнил: тот, кто его толкнул, сначала сам что-то делал в морозилке.
Эмиль, недовольный, что его подвинули, надулся. Дамиан же вновь не выказал удивления. Пожав плечами, повар пояснил:
– Тут, на кухне, постоянно толкутся ученики. И кому-нибудь могло взбрести в голову «пошутить», скажем, разморозить камеру, выставив слишком высокую температуру. Чтобы такого не было, табло разместили непосредственно в камере. Конечно, достаёт с него лёд счищать, но оно того стоит.
– Значит, преступник регулировал температуру до максимально низкой? Он готовился к тому, что Ансо придёт, а не выставил всё заранее? – охнул Хару. Ансоберт позеленел и вцепился в руку вздрогнувшего Йори: сообразил, что теперь уж точно не выйдет думать, будто его заперли случайно. Младший из близнецов отвёл глаза, но брат всё равно заметил, с какой силой сжал пальцы несостоявшийся труп, и мигом мысленно пожелал ему ещё разок подмёрзнуть в морозильной камере. Как он смеет так грубо хватать его Йори?!
– Наверное. Мне-то откуда знать, к чему там он готовился? – Дамиан, задумчиво потеребив успевшую высохнуть повязку, стянул её с головы и деловито смочил из пресловутой бутылки.
– А кто мог знать о том, где находится табло? Вряд ли об этом каждый второй слышал…
– Насчёт «кто мог знать» – понятия не имею. Но вот сейчас вспомнил, ко мне незадолго до всего этого один поболтать заходил. Мальчишка, ученик, тощий такой, на мышь похож. Амбруаз, вроде бы, или как там его.
Тут уж все четыре доморощенных детектива притихли. Значит, кто-то заходил к Дамиану непосредственно перед преступлением! В общем-то, всё было бы нормально, если бы ученик зашёл попросить немного еды. Но просто поговорить? Это уже было интересно.
– Он меня об этой морозилке расспрашивал, сколько, мол, стоит установка такого оборудования, как с ним работать, и прочее… Шут его знает, с чего вдруг заинтересовался. Но он потом ушёл, и не приходил больше вроде бы.
Все четверо, не сговариваясь, переглянулись.
– Спасибо, Дамиан! – улыбнулся Эмиль, бросаясь к дверям: он явно горел желанием потрясти Амбруаза. Остальные поспешили за ним, не забыв попрощаться с поваром. Когда они отошли от дверей кухни, Хару сердито покосился на Эмиля:
– Ты мог по делу спрашивать, а не ерунду?
– Я ему зубы заговаривал! Ты думаешь, иначе он бы нам что-то выложил?! – запротестовал Эмиль. Но по его глазам старший из близнецов Хигаши видел: парень врёт. Он просто не сообразил, как лучше построить беседу, а действовал экспромтом. Усмехнувшись, Хару покачал головой: всё же надо почаще одёргивать господина «детектива».
========== Глава XXXI: Кого подозревать? ==========
Эмиль, Ансоберт и Хару с братом вышагивали по пустому коридору, когда откуда-то раздался приглушённый голос:
– Ты что, головой стукнулся?!
Все четверо «детективов» замерли в недоумении, пытаясь понять, откуда доносится столь громкий звук. Коридор был пуст, это точно: никого не было видно ни с одного конца, ни с другого. Тем не менее, голос слышался так чётко, словно они находились в паре метров от говорящего.
– Это что, призрак?.. – стремительно побледнел Йори, возвращаясь в такое привычное испуганное состояние. Хару быстро приобнял брата за плечи. Возмутятся остальные – он скажет, что у них на родине это вполне в рамках приличия.
Вместо ответа Эмиль почему-то бросился к картине на стене: хорошо, это был не очередной портрет, а какой-то мирный деревенский пейзаж. Бесцеремонно приподняв картину за угол рамы, он прильнул ухом к стене. Из-за неё тем временем донёсся другой голос:
– Говорю тебе, я видел там какого-то типа!
– Здесь очень хорошее отверстие в стене, – шепнул Эмиль. – Слышно всё, что происходит в библиотеке. Кстати, в малом зале. Интересно, что там делают ученики?
– Ты их узнаёшь? – заинтересовался Хару. Спросил он чисто для проформы – голоса звучали чуть приглушённо, как будто через подушку, и узнать, кому они принадлежат, было крайне сложно. Племянник директрисы неуверенно кивнул:
– Кажется, кто-то из учеников. Я вроде эти голоса слышал, но чьи они…
– Ценное наблюдение, – съехидничал Хару, в который раз убеждаясь в полной несостоятельности товарища как детектива. И сколько раз ещё придётся выслушивать его «великие мысли», пока он не успокоится?
– Так я и поверил! – отозвался тем временем из-за стены первый собеседник. – Особенно – если там кто-то был! И не проси, я без господина Меньера и остальных туда не сунусь. А лучше – сразу с полицией!
Голоса притихли, зато послышались шаги. Сообразив, что будет не очень хорошо, если их застанут за подслушиванием, Хару оттащил увлёкшегося Эмиля от картины. Племянник директрисы всеми силами сопротивлялся, в голос вопя:
– А вдруг ещё что-то скажут?!
– Вряд ли. Скорее всего, они твои вопли уже услышали, – вздохнул Ансоберт, скрещивая на груди руки. Из-за угла же показался злобно скалящийся парнишка – видимо, один из собеседников. Тощий, сутулый, со впалыми щеками, он скорее напоминал типичного «трудного подростка» из фильмов, чем ребёнка из обеспеченной семьи.
– Это Эдуард Хамон. Вроде. Если я имя и фамилию не путаю, – нечленораздельно пробормотал придавленный Эмиль, которому Хару в целях сохранности зажал рукой рот.
Но «трудный подросток» и так уже направлялся к ним. Увидев четвёрку доморощенных сыщиков, он отчего-то приободрился и, всплеснув руками, заговорил:
– Видали? Амбруаз совсем уже головой стукнулся.
– В смысле? Так это ты с ним разгова… – ладонь вновь впечаталась в губы Эмиля. Нет, серьёзно, этот недо-Пуаро вообще умеет молчать?! Хорошо, что Эдуард не обратил внимания на его слова, отвечая на первый вопрос:
– Знаете, что этот психованный возомнил?! Он хочет лезть в катакомбы! Мол, он там кого-то видел.
Ага, значит, это второй собеседник. Отчего-то Хару ощутил прилив лёгкого беспокойства, но тут снова заговорил освободившийся от хватки Эмиль:
– Кого? Он не сказал?
– Он точно не разглядел. Говорит, это вроде бы был мужчина. На этом всё. Да он мне и не особо рассказывал, зато твердил, что в этих несчастных катакомбах есть, на что взглянуть.
Хару смотрел в лицо их собеседника и не понимал – к чему такая откровенность? Почему он так легко рассказывает о своём разговоре с Амбруазом? Может ли быть, что на самом деле… Нет, наверное, нет. Старший из близнецов тряхнул головой: пора бы уже освобождаться от влияния фильмов. Вот, опять судит человека только по внешности.
– Если к вам этот тип тоже прилипнет, предупреждаю – не лезьте даже. Там и помереть безо всякого убийцы недолго, – пояснил Эдуард. Разом всё стало понятно: значит, он решил уберечь новичков от попытки пробраться в катакомбы под школой. Или он там что-то прячет? Чтоб его, это киношно-книжное восприятие!
В конце коридора снова послышались шаги, и Эдуард, буркнув «Мне пора», столь же стремительно скрылся за поворотом. Наверное, не желал снова встречаться с Амбруазом.
– Это что за столпотворение? Что-то ещё случилось? – приближаясь, спросил похожий на мышь юноша. Вроде бы невинный вопрос заставил мурашки устроить забег по спине Хару. То ли из-за их подозрений, то ли ещё из-за чего-то становилось страшно от одного звука голоса этого вроде бы невинного подростка. Чёрт, да он ото всех уже шарахался! Ещё немного – и сам себя начнёт подозревать.
Неожиданно вперёд вышел Ансо. В упор уставившись на Амбруаза, он спросил:
– Позволь спросить, с какой стати ты расспрашивал Дамиана о морозильной камере, а?
Интонации у него в голосе при этом были такие, словно он не погнушается и запихнуть предполагаемого преступника в морозилку на час-другой, дабы разговорить. Но ответом был лишь недоумённый взгляд Амбруаза:
– Почему тебя это так интересует? Если угодно, скажу: мои родители не отказались бы иметь подобное оборудование в самых крупных наших ресторанах. Надеюсь, вопрос исчерпан?
Врёт? Или нет? На этот вопрос Хару не мог ответить, лишь молча глядел в спину удаляющегося Амбруаза.
========== Глава XXXII: Тёмный коридор ==========
Требовалось поразмыслить над тем, что они узнали, и четвёрка доморощенных детективов направилась в Жемчужную Спальню, уже ставшую их своеобразным «штабом». Естественно, уже в дверях Эмиль хлопнул себя по лбу:
– Мы же так и не сказали тёте про зеркало!
Естественно, пресловутое зеркало никуда не делось: так и лежало себе на полу, выставляя на всеобщее обозрение часть стены, до того скрытую от взглядов. Неожиданно племянник директрисы поёжился:
– Холодом тянет… Чувствуете?
Сложно было не ощутить лёгкого сквозняка, невесть откуда возникшего в запертой комнате. Хару поёжился и притянул к себе Йори, ощущая дрожь младшего близнеца.
– Сюда что, кто-то заходил? – испуганно пролепетал младший из близнецов Хигаши: ему совсем не нравилось чувствовать себя в опасности. Раньше они с братом надеялись, что запертая дверь комнаты защитит их от таящихся снаружи бед, как это было в их родном доме. Но сейчас… сейчас эта иллюзия рухнула.
Хару бросился проверять чемоданы, но те нетронутыми стояли на прежнем месте. Похоже, их даже не пытались открыть. Да и окно оказалось закрытым, что отнюдь не прибавляло уверенности. Откуда же тогда сквозняк, если…
– Эй, да тут щель! – воскликнул Эмиль, и старший из братьев Хигаши повернулся к племяннику директрисы. Тот обнаружился у стены, там, где раньше висело зеркало. Осторожно переступая через осколки, оставшиеся трое «детективов» приблизились и убедились: одна из стенных панелей, та, которую раньше прикрывало зеркало, слегка отходила в сторону. Хару подумал бы, что покрытие стены просто повредилось или было неудачно отреставрировано, но холодом тянуло именно из этой щели. Там… пустота?
– Потайной ход, – будничным тоном проговорил Ансоберт, словно это было самое обычное дело. – У нас дома тоже осталась парочка со времён моего прапра…
– Так, ну-ка… – Эмиль слегка потянул панель на себя, но та не поддалась. Чертыхнувшись, парнишка покосился на близнецов:
– Есть у вас что-нибудь, чем можно подцепить дверь? Похоже, она там за что-то зацепилась!
Хару покачал головой, но Эмиль, вновь дёрнув стенную панель на себя, сумел всунуть в получившуюся щель руку. Этот бешеный, похоже, не боялся, что стенная панель может вернуться на место и запросто переломать ему пальцы, а то и вовсе оставить без них.
Йори молча глядел на то, как пытаются открыть потайную дверь, и испытывал смешанные чувства. С одной стороны, ему тоже было любопытно: что там? С другой, вспоминались слова гостя-призрака о некой тайне, которую им не стоит знать. Может ли быть, что он говорил о том, что скрыто там, за стеной?
– И куда ведёт этот ход? В соседнюю спальню? – неуверенно предположил Ансо. Племянник директрисы, натужно пыхтя, обернулся и бросил:
– Вряд ли. Видишь ли, с той стороны нет спален. Вообще нет никаких комнат.
Йори нервно сглотнул, опуская глаза и дёргая собственный рукав, как будто это как-то могло помочь. Сказать о произошедшем? Ведь он даже не поделился с братом, с остальными! Так странно понимать, что впервые ему не захотелось сразу же рассказать о случившемся брату, не захотелось услышать совет и получить привычную поддержку…
– Вы мне помочь не хотите?! – пропыхтел забытый всеми Эмиль, и Йори неуверенно шагнул вперёд. Послышался хруст, и парнишка недоумённо посмотрел вниз. Он наступил на раму зеркала, и, если до того стекло ещё могло быть целым, то сейчас оно окончательно развалилось на куски.
Очередной порыв ветра снаружи оказался столь сильным, что окно распахнулось; не помешал даже неплотно задвинутый шпингалет. Распахнувшаяся створка ударилась о стену, но стекло не разбилось, пусть и угрожающе зазвенело. Ветер, завывая, ворвался в комнату. Казалось, сильные порывы пытались оттолкнуть четвёрку доморощенных детективов от открывшегося потайного хода, не дать им до конца отодвинуть стенную панель.
Йори сжал руки в кулаки и тотчас разжал. Окинув присутствующих неуверенным взглядом, он шепнул:
– Может, лучше рассказать госпоже Ришар? Наверное, она знает, что это за ход, и куда он ведёт, и…
– Если бы знала тётя – знал бы и я, – категорично заявил племянник директрисы, в очередной раз дёргая панель на себя. На сей раз ему помог подошедший Ансо, и дверь потайного хода поддалась. Пахнуло затхлостью и пылью, и этот запах места, где много лет не ступала ничья нога, не мог перебить даже доносящийся из-за окна запах дождя и сырой земли…
Впереди виднелся короткий коридор, на том конце которого, похоже, находилась комната. Что именно там, в этой комнате, невозможно было разобрать: похоже, там не имелось ни одного окна, и потому конец коридора тонул в полумраке.
– Ну что, идём? – неуверенно посмотрел на остальных Хару. Племянник директрисы кивнул:
– Сейчас, только за фонариком сбегаю… Ансо, пойдём со мной!
Йори молча стоял, не сводя взгляда с тёмного коридора. Отчего-то возникло острое ощущение: он был здесь раньше, и точно так же смотрел в темноту.
В темноту, из которой тогда не вернулся…
========== Глава XXXIII: Комната, которой нет ==========
Эмиль щёлкнул выключателем фонарика, и на стене коридора возникло бледное пятно света. Вопреки всем ожиданиям, стало ещё тревожнее: лучше уж не видеть вообще ничего, чем одно только маленькое пятнышко.
Коридор был пуст; племянник директрисы отважно шагнул вперёд. Послышался треск, затем – грохот, и в воздух взметнулось облако пыли. Чихнув, Хару потёр нос рукой и воскликнул:
– Ты там жив?!
– Живой я! – подал голос Эмиль, и, хотя он пытался говорить как можно бодрее, Хару мигом понял: парнишка напуган до полусмерти. Немудрено: прямо перед ним рухнула одна из опор, поддерживавших потолок коридора. Нервно стиснув кулаки, племянник директрисы перебрался через лежащую поперёк коридора деревяшку.
– Давайте, за мной! Что я, один пойду, что ли? – стараясь казаться по-прежнему беспечным, воскликнул «первопроходец». Хару, поёжившись, обхватил руками плечи: стало почему-то немного холоднее, чем раньше. Через секунду его отодвинул от прохода Ансоберт, устремившийся следом за Эмилем.
– Только на стены не особо опирайтесь, – напомнил о своём существовании племянник директрисы. – Тут они все в саже!
– В саже? Ты хотел сказать, в пыли? – переспросил Хару, решив, что неправильно понял Эмиля. В конце концов, вдруг во французском «сажа» и «пыль» – это одно и то же, а в учебниках просто забыли об этом упомянуть? Всякое бывает…
– Не, тут правда сажа! – покачал головой Эмиль, демонстрируя испачканную в чём-то чёрном ладонь. – Облокотился, когда опора упала, а тут – раз! – и всё чёрное! И запах… Вы принюхайтесь!
Хару послушно заглянул в коридор и потянул носом воздух. Ощущался тот особенный запах, который всегда царит в нежилых помещениях, но к нему примешивалось что-то ещё. Пока старший из близнецов Хигаши размышлял об этом, Эмиль пояснил:
– Горелым пахнет. Как будто совсем недавно что-то жгли…
– А может, и правда жгли? – предположил Хару. Племянник директрисы посмотрел на приятеля, точно на слабоумного, и отмахнулся:
– Да ничего подобного! Я бы знал. От тёти, по крайней мере. Да и… Странное место какое-то. Его на плане эвакуации нет, вы заметили? Вообще ни на одном плане здания нет. А ведь эту часть главного корпуса реставрировали, стены укрепляли и всё такое… Как могли не заметить коридор и комнату?!
Тем временем Йори, решившись, шагнул в темноту. Подбадривая себя мыслью, что брат и остальные рядом, он неотрывно глядел на пятнышко света – такое маленькое и беззащитное в кругу смыкающейся темноты. Оно плясало по стенам, выхватывая всё те же почерневшие деревянные панели.
