Текст книги "Развод. Я не вернусь (СИ)"

Автор книги: Софи Сорель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Глава 20

В ресторан я приехала раньше на двадцать минут. Считая этот ужин деловой встречей, я постаралась не опоздать. Пока я, остановившись у входа, раздумывала, не погулять ли мне в окрестностях, ведь Островский наверняка не появится раньше семи, сзади раздался знакомый голос.

– Лада!

Я обернулась. Костик. В светло-сером костюме, весь такой элегантно-деловой.

– Что ты здесь делаешь? – удивленно спросил он, подходя ближе.

– Ужинаю, – процедила я сквозь зубы.

– С кем? Одна? – насмешливо приподнял он бровь.

– Почему одна? С мужчиной, – ледяным тоном произнесла я.

– По работе? Поздновато для деловых встреч, хотя ты всегда ставила работу на первое место.

Меня захлестнула волна возмущения, и мне пришлось крепко сжать кулаки, чтобы не разораться на него прямо посреди улицы.

– Когда муж – тряпка и не способен заработать, то женщине приходится выкручиваться, – процедила я сквозь зубы и сделала шаг к двери в ресторан.

– Когда женщина не в состоянии дать мужчине тепло, то он найдет его в другом месте, – усмехнулся Костик. – Я, между прочим, теперь владею одним из лучших спортзалов в Москве.

– Да уж, никогда не думала, что под «теплом» ты подразумеваешь туго набитый кошелек, – улыбнулась я.

Он уже порывался что-то ответить, но тут рядом с нами остановился автомобиль, из которого выпорхнула Снежана. Она уже полностью оправилась, судя по всему, после родов и выглядела неплохо, разве что кожа потускнела и морщин прибавилось, а может, я выдавала желаемое за действительное.

– Дорогая, – подскочил к ней Костик, и мне стало противно, когда он поцеловал ее в губы.

Снежана смерила меня надменным взглядом и обратилась к Костику:

– А она что тут делает?

– Без понятия.

– Подрабатываете по ночам? – усмехнулась Снежана.

Я так опешила от ее хамства, что, как дура, просто открыла рот, не найдя, что ответить.

– Что тут происходит? – За спинами Костика и Снежаны я разглядела фигуру Спартака. Он почему-то был без машины и пришел пешком. С цветами. С аккуратной охапкой бледно-розовых роз.

Наконец-то придя в себя, я решила взять ситуацию в свои руки.

– Милый, ну наконец-то, – изобразила я радостную улыбку и влетела в его объятия. – А я уж думала, мне придется ждать.

В душе я молилась, чтобы Спартак не оттолкнул меня удивленно и не начал задавать дурацких вопросов. Вот уж когда Снежана посмеялась бы надо мной всласть!

– Разве я могу заставлять мою красавицу ждать? – Он обвил мою талию одной рукой и, наклонившись, нежно чмокнул в лоб. – Вот, это тебе. – Протянул он мне букет.

– Пойдем внутрь, я ужасно проголодалась, – еле скрывая нервную дрожь, пробормотала я.

Он все так же обнимал меня за талию, когда мы, не обращая внимания на застывших в удивлении Снежану и Костика, проплыли в распахнутые швейцаром двери ресторана.

– Это что, Островский? – донесся до моих ушей удивленный возглас Снежаны. – Твоя бывшая подцепила самого богатого бизнесмена в столице?

Управляющий провел нас на второй этаж к столику у окна, стоявшему в отдалении от всех остальных. Я лишь надеялась, что Костик со Снежаной будут ужинать внизу или вообще откажутся от мысли пойти в этот ресторан. Будто прочитав мои мысли, Спартак сказал:

– Не волнуйся, в этой зоне столики только для ВИП-клиентов.

Тем временем управляющий забрал у меня цветы, чтобы поставить их в вазу. Спартак помог мне сесть, пододвинув стул. Когда нам принесли меню, и я начала перелистывать глянцевые страницы, то заметила, что у меня нервно дрожат пальцы. Буквы и картинки расплывались перед глазами. Спартак посмотрел на меня внимательно и, забрав меню, сказал:

– Я сам сделаю заказ, если ты не против.

Я облегченно кивнула. Пока Спартак называл официанту блюда, я смотрела в окно, пытаясь совладать с эмоциями. Я не понимала, почему так отреагировала на появления Костика и Снежаны. Может, мне все еще было обидно думать, что он променял меня на эту женщину, да к тому же обвинял меня во всех смертных грехах.

Почти сразу же нам принесли бутылку красного вина. Спартак приподнял свой бокал, я кивнула и сделала огромный глоток, тут же заметив, как его губ коснулась легкая улыбка. Зато внутри меня разлилось приятное тепло. Чуть-чуть отпустило.

– Бывший муж? – спросил Спартак.

– И его новая жена, – ответила я.

Спартак присвистнул.

– Он, что же, женился, не успев развестись?

– Еще и ребенка родили, – кивнула я.

Он промолчал, пригубив вина, а потом сказал:

– Ну что ж. Вполне достойный выбор для альфонса.

– У него на лице написано, что он альфонс? – сухо спросила я.

– Написано, – уверенно заявил Спартак.

Я судорожно выдохнула и залпом допила остатки вина в бокале.

– Вы, наверное, думаете, что я полная дура? – посмотрела я ему в глаза.

– Нет, Лада, я думаю, что вам нужно отпустить прошлое и начать строить лучшее будущее, – улыбнулся он.

Я отвела взгляд. Легко сказать.

– Спасибо, что подыграли, – снова посмотрела на него я.

– Не за что. Всегда рад выручить красивую женщину.

Нам принесли салаты, какое-то блюдо с жареными кусочками говядины, название которому я не знала, и еще кучу всего. То ли от нервов, то ли еще от чего, но я почувствовала дикий голод и с удовольствием принялась за еду. Кажется, вино ударило в голову, и я наконец-то расслабилась.

Когда Спартак снова наполнил мой бокал, я спохватилась:

– Ой, эскизы! – Я полезла в сумочку.

– Потом, – остановил меня Спартак. – Сначала ужин.

Я согласно кивнула. Когда с едой было почти покончено, и на столе осталось лишь вино и тарелка с фруктами, я поняла, что на протяжении последних двадцати минут без умолку болтаю, рассказывая Спартаку о том, как мы познакомились с Костиком, об аварии, о его вечной депрессии, об измене и скандальном разводе. Черт, я, кажется, была пьяна. Спартак слушал молча, не перебивая, а по выражению его лица я не могла понять, что он обо мне думает. Наверное, считает полной идиоткой.

– Простите, что вывалила на вас все это, – покраснела я. – Мы же должны были обсуждать интерьер дома. – Я прижала ладони к раскрасневшимся щекам.

– Ты не представляешь, как ты чертовски соблазнительна, Лада, – проговорил Спартак.

Я опешила и, кажется, покраснела еще больше.

– Не начинайте, Спартак Александрович, – промямлила я, но от его слов сердце мое забилось чаще.

– Не буду, – засмеялся он. – Я помню, что ты решила, что у нас будут исключительно деловые отношения.

Он смотрел на меня чуть насмешливо, но в этой насмешке не было издевки или презрения, только веселые искорки смеха. Господи, да не смотри ты на меня так. Иначе… Иначе я сама на тебя наброшусь.

Глава 21

– Хочешь отомстить? – посерьезнев, вдруг спросил Спартак. – Я могу помочь.

– Вы серьезно? – опешила я.

– Вполне. Пара звонков, и бизнес-леди Снежана Кожевникова забудет о своем бизнесе и никогда его не восстановит, – пожал он плечами.

– Вы настолько влиятельны?

Спартак усмехнулся, а я задумалась. Хотела ли я отомстить? Никогда об этом не задумывалась. Да, наверное, в глубине душе я бы хотела увидеть Снежану и Костика растоптанными и поверженными, чтобы стереть с их губ эти усмешечки, убрать с лица превосходство. Но помимо желания отомстить, ведь были еще и какие-то моральные составляющие моей жизни, моей натуры.

– Нет, – помотала я головой. – Она только-только ребенка родила. У ребенка должна быть семья и любящие родители. Пусть живут, как хотят. Лишь бы меня не трогали.

– О вашем ребенке Кожевникова не думала, когда обзвонила пол-Москвы и лишила вас работы, – приподнял бровь Спартак.

– Но я ведь не она, – посмотрела я ему в глаза и увидела, как в его промелькнула странная тень.

– Я вами восхищаюсь, Лада. – Он поднял свой бокал и допил вино. Я была уверена, что сейчас он сказал именно то, что чувствовал, без иронии или издевки.

Я тоже допила вино и сказала:

– А теперь давайте все-таки вернемся к работе.

– Вы зануда, – засмеялся Спартак и, щелкнув пальцами, подозвал официанта: – Две чашки эспрессо.

Он долго рассматривал эскизы, которые я подготовила для него. Две спальни, оформленные в выбранном им стиле, но с разными акцентами: сине-серые тона для мужской комнаты и персиковые – для женской.

– Что скажете? – спросила я.

– Мне нравится, – кивнул Спартак.

– Замечания?

– Нет, – покачал он головой. – Но эта, – он ткнул в рисунок мужской спальни, – будет для гостей. Для моей собственной спальни вы сделаете что-то более светлое. Никаких темных портьер.

– Любите просыпаться от ярких лучей солнца? – усмехнулась я.

– Люблю просыпаться рядом с хорошенькой женщиной, Лада. До сих пор не забыл, как вы бессовестно сбежали от меня ночью, – улыбнулся он.

– Работа, Спартак Александрович, только работа, – напомнила я ему.

– Сейчас-то да, но ведь прошлого, Ладушка, не изменить и от желаний никуда не деться.

Я закатила глаза, но мне было приятно услышать из его уст такое нежное обращение ко мне. Кроме родителей, никто и никогда не звал меня Ладушкой, а я просто обожала мое уменьшительно-ласкательное имя.

Спартак вернул мне эскизы и сказал:

– Завтра можем поехать за город и сделать все замеры. В прошлый раз вы… Черт! – выругался Спартак. – Ты. Буду тебе тыкать, Лада. Так вот в прошлый раз ты говорила, что тебе нужно будет замерить самостоятельно все помещения и еще раз все тщательно осмотреть.

Желательно без вашего присутствия. Подумала я, но вслух этого не произнесла.

– Я не смогу завтра, Спартак Александрович…

Он удивленно посмотрел на меня:

– Дмитрий Иванович сказал, что его дизайнер, то бишь ты, теперь в полном моем распоряжении, и на других проектах он тебя не будет занимать.

– Так и есть, – замялась я.

– Но?

– Видите ли, завтра мне нужно улететь в Симферополь. До понедельника. Мне нужно отвезти маму и дочку на юг.

– И ты вот так просто ставишь меня об этом в известность в последний момент?

– Извините, но мне правда надо. Я Дмитрию Ивановичу все объяснила…

– И что он сказал?

– Что мне стоит договориться с вами, – опустила я глаза, вконец смутившись. – Я подумала, вам же без разницы, откуда я буду заниматься эскизами: из офиса или из дома… Обещаю, вышлю вам очередные наброски в воскресенье или даже в субботу.

– Ну да, ты повезешь семью на море, и, конечно, найдешь кучу времени на работу.

Я подняла на него испуганные глаза. Неужели не отпустит?

– Я обещаю хоть что-нибудь сделать, – пролепетала я.

– Вот это уже больше похоже на правду, – засмеялся Спартак. – Знаешь, вообще-то, я не поощряю, когда мои сотрудники отпрашиваются. Я уважаю дисциплину.

– Ну, я не совсем ваша сотрудница, – напомнила я ему.

– Да уж, не совсем. Будем считать, что ты сотрудница на особом положении, – продолжил он свою мысль.

– Я вовсе не претендую на особое положение.

– А если ты сотрудница на особом положении, – совершенно не обращая внимания на мои робкие реплики, развивал свою идею Спартак, – значит, и отношения у нас будут особыми.

– Да не будет у нас никаких отношений.

– Они уже есть, – прищурился он. – В конце концов, и сегодня я подыграл тебе, Лада, и в мини-отпуск отпущу без возражений, но ты будешь мне должна.

– Тоже мне рыцарь, – фыркнула я.

– Может, и не рыцарь, но заметь, и не тиран.

– Вы невыносимы, – покачала я головой.

– Я стану чуть более сносным, если ты тоже начнешь мне тыкать, – еще шире улыбнулся Спартак. Какая у него все-таки красивая улыбка. И губы какие нежные. Кажется… Лада! Остановись!

– Нет уж, Спартак Александрович. Вы мой начальник, так что только на «вы».

– Зануда.

– Не обзывайтесь! – возмутилась я.

Он играл со мной и специально выводил на эмоции, но меня это не раздражало. Я вдруг поняла, что мне с ним совсем легко.

– Хочешь, дам вам машину завтра, чтобы вас отвезли в аэропорт? – спросил Спартак, когда мы наконец-то закончили с ужином и кофе и пошли к выходу.

– Нет, спасибо, – отказалась я.

Слава богу, Снежаны с Костиком не было на первом этаже ресторана. То ли они и правда отказались от идеи поужинать здесь, то ли уже ушли.

– А почему вы сегодня без машины? – спросила я.

– Я живу здесь совсем рядом, решил прогуляться.

– Не знала, что миллиардеры ходят пешком, – съязвила я.

– Просто ты вообще ничего не знаешь о миллиардерах, – хмыкнул Спартак.

Мы вышли на улицу.

– Я думала, что ваша квартира в другом районе, – сказала я и тут же запнулась.

Спартак наклонился к моему уху и шепнул:

– Я рад, что ты тоже не забыла ту ночь и даже помнишь, в каком районе мое жилье.

– И ничего я не помню…

– Ну-ну.

К нам подъехал автомобиль. Спартак открыл заднюю дверь.

– Владимир отвезет тебя домой.

– Я могу и на такси, – запротестовала я.

– Прекрати мне все время перечить, иначе я придумаю какие-нибудь штрафные санкции, – пообещал он.

Намек его я поняла. Уж точно не об урезании моего гонорара шла речь.

Спартак положил на сидение букет цветов.

– Позвони мне на мобильный, а не на рабочий, когда вернешься в Москву.

– Что, решили стать поближе к простым смертным и общаться без посредничества секретарши? – снова съязвила я.

Спартак притянул меня к себе и, коснувшись губами уха, сказал:

– Мне нравится твой острый язычок, Ладушка. Представляю, что еще он наверняка умеет. Прошлый раз мы слишком мало успели попробовать.

Он нежно подтолкнул меня и помог сесть в автомобиль, подмигнул и захлопнул дверь, лишив возможности ответить на его совершенно бесстыдные намеки. Ухо все еще горело от прикосновения его губ, грудь налилась истомой. Это все от выпитого вина, Лада. Все от вина, стресса, нервов. И вовсе не от того, что в присутствии Спартака я теряла себя от желания.

Глава 22

Пройдя все таможенные процедуры в аэропорту, мы наконец-то загрузились в самолёт. Оказалось, что у Пашки место в бизнес-классе, и он поменялся с мамой, а сам сел со мной и Викой.

– Не стоит, Паш, – протестовала я.

– Стоит-стоит, маме там будет удобнее.

За его спиной мне подмигивала довольная мама.

Вскоре самолёт покатился по взлетно-посадочной полосе, оторвался от земли, и мы оказались в воздухе.

Я вжалась в сиденье, крепко вцепившись в подлокотники. Никогда не любила летать. Особенно боялась взлёта и посадок, не говоря уж о воздушных ямах и турбулентности. Сердце сначала укатилось куда-то на дно желудка, а потом подпрыгнуло к горлу. Я зажмурилась. А вот дочка не испытывала страха, она с интересом смотрела по сторонам.

Когда самолёт набрал высоту, и мы открыли шторку иллюминатора, Вика с любопытством смотрела на ставшую такой крохотной землю далеко внизу.

– Мама, вата! Сладкая вата! – Вика восторженно тыкала пальчиком в иллюминатор, рассматривая огромные пушистые облака, над которыми мы пролетали.

– В детстве я всегда думал, как бы здорово было, если бы можно было остановить самолёт и пойти попрыгать по облакам, – засмеялся Пашка.

– Больше не мечтаешь об этом? Неужто повзрослел? – подколола я, выдавливая из себя улыбку – мне все еще было страшно.

– С тех пор, как работаю, перелёты стали приевшейся рутиной, – пожал он плечами.

– А я так и не смогла преодолеть свой страх, – призналась я.

– Просто ты редко летаешь, – улыбнулся Пашка.

– Не дай бог летать чаще, – замотала я головой.

– Просто не думай о плохом, не думай о том, что ты в воздухе, – пожал плечами Пашка. Ему был непонятен мой страх. – Кстати, я заказа такси от аэропорта до Феодосии.

– Правда? – удивилась я. – Мы думали на автобусе поехать.

– Расслабься и дай мужчине руководить процессом, – подмигнул он мне.

Господи! Как давно я мечтала о том, чтобы действительно просто расслабиться и скинуть на кого-то часть моих проблем. С Костиком это было невозможно. И почему я так долго везла все это на себе?

Под болтовню Вики и рассказы Пашки о своей жизни за границей я успокоилась и почти забыла о том, что мы в воздухе.

Правда, совсем скоро объявили о снижении и том, что скоро самолёт пойдёт на посадку.

Я тут же почувствовала это самое снижение, снова до боли в пальцах вцепившись в подлокотники. Вике было смешно, Пашка ей подыгрывал.

– Спелись! – проворчала я. – Не страшно им!

Слава богу, посадка прошла мягко, но я все равно была рада почувствовать землю под ногами.

Такси, которое заказал Пашка, было удобным минивэном.

– Ты предусмотрительный парень, Паша, – похвалила мама. – С нашим багажом мы бы замучились в попытках влезть в автобус.

– Там есть багажное отделение, – напомнила я, за что получила от мамы весьма красноречивый взгляд: мол, замолчи, доча, и наслаждайся хорошим мужчиной рядом. А почему бы и нет? Я бросила взгляд на Пашку. В серой футболке и светлых брюках он выглядели, как американец с картинки: высокий, загорелый, хорошо сложенный, с белозубой улыбкой и выгоревшими на солнце волосами. Не мужчина – загляденье!

В дороге Вика уснула, а мы любовались проплывающими за окном видами и переговаривались вполголоса.

– Мы не приезжали сюда больше года, – рассказывала мама Пашке. – Дом старенький, но жить можно. Вот Ладушка все хотела в этом году ремонт сделать, да видишь, как с Костиком получилось. Обобрал как липку.

– Почему же обобрал. Взял, причитающуюся ему по закону половину, – с сарказмом заметила я.

– Да не переживайте, сделаем мы ремонт! – подбодрил маму Паша.

– Только давай без фанатизма, – предупредила я его.

Я, конечно, понимала, что Паша теперь мужчина обеспеченный, и догадывалась, что он решил нам помочь по полной программе. Но я этого не хотела и не допущу. Одно дело – снять нам такси или разобраться с неработающим газом, другое – спонсировать ремонт дома, пусть и косметический. Чувствовать себя ему должной я не хотела. Сами разберёмся. Папиной зарплаты и моих накоплений на все хватит. Тем более теперь, когда от затеи построить загородный дом в шикарном посёлке, пришлось отказаться.

Весь остаток дня прошёл в делах и суете. Мы разгружали, вещи, чистили, драили, вылизывали. Мама зря опасалась, что за год дом стал совсем непригодным для жизни. Всё-таки в начале весны папа приезжал сюда и осматривал дом, но мама не доверяла его мнению.

– Ему главное, чтобы была кровать да чтобы крыша не протекала, а в остальном все равно, – ворчала мама.

Дому, конечно, требовался ремонт, но после уборки, которую мы с мамой делали до поздней ночи, он уже не казался таким запущенным и даже выглядел уютно.

До моря было рукой подать, и мы с Викой даже успели сбегать на пляж и помочить ножки, но ушли оттуда быстро.

– Нам нужно бабушке помочь, а завтра будем целый день на пляже, – пообещала я дочке.

– И с дядей Пашей?

– Дядя Паша пусть работает, раз приехал помогать, – усмехнулась я.

Выходные пролетели незаметно. И я ни капельки не пожалела, что Пашка приехал с нами. На второй день вышел из строя водонагреватель, и Пашка оперативно смотался в город, купил новый и нанял человека, который быстренько все установил. Мы также нашли фирму по ремонту жилья, которая обещала сделать косметический ремонт очень быстро.

В понедельник мне нужно было возвращаться в Москву, а Пашка остался с моими девочками ещё на пару дней, чтобы проследить за тем, как начнут ремонт. Совсем скоро к маме с Викой приедет и папа.

Когда я села в самолёт, уносивший меня обратно в Москву, я вспомнила наш разговор с Пашкой, состоявшийся накануне вечером, когда мы гуляли по пляжу вдвоём. Было уже поздно, солнце давно село, а уставшая Вика спала в своей комнате.

– Паш, спасибо тебе за все, – поблагодарила я. – Я уже и забыла, что это такое, когда проблемы решает мужчина.

– Да не за что, Лад. Ты же знаешь, что вы мне как родные.

Я улыбнулась, всматриваясь в песок под ногами. Здесь, на пляже, было совсем темно. Лишь свет луны озарял поблескивающее тускло море и очертания редких деревьев.

Вдруг Пашка остановился и, взяв меня за руку, развернул к себе.

– Лад, я люблю тебя, – просто сказал он.

– Паш, не нужно...

– Нужно! – перебил он меня. – Я должен был сказать это давным-давно, когда мы ещё были совсем юными, но я был слишком робок и думал, что впереди ещё куча времени. А потом ты повстречала Костика, и у вас все осень быстро сложилось. Я больше не хочу терять время.

– Паш, – мягко остановила его я. – Я не готова начинать новые отношения.

– Я понимаю, – кивнул он. – Слишком болезненным было ваше с мужем расставание и слишком мало времени прошло.

– Так и есть. А ещё я не...

– Не нужно ничего говорить, – попросил он. – Просто позволь мне быть рядом. Я не тороплю тебя с ответом или каким-то решением. Пусть все развивается естественным путём. Но я хочу, чтобы ты знала: я никогда не переставал любить тебя и никогда не перестану.

Он наклонился и легонько коснулся моих губ своими. У этого поцелуя не было продолжения. Он, вообще, был больше дружеским, но заставил меня испытать непонятное волнение, названия которому я не могла дать. И только сейчас, когда я села в самолёт и, закрыв глаза, перебирала одно за одним свои чувства, я поняла, что испытала, когда губы Пашки коснулись моих. Неловкость и смущение. Наверное, слишком долго и слишком давно мы были друзьями, поэтому представить Пашку в роли своего возлюбленного мне было сложно. Наверное, так всегда бывает, когда от одного вида отношений с человеком переходишь к другим. Наверное, нужно время, чтобы эта неловкость исчезла. Наверное, я идиотка, раз сомневаюсь, ведь такие, как Пашка на дороге не валяются. Наверное, я его не заслуживаю... Слишком много «наверное», о которых я не хотела думать. Как он там сказал? Пусть все развивается естественным путём! Что ж, пусть.