Текст книги "Развод. Я не вернусь (СИ)"

Автор книги: Софи Сорель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Глава 16

Накануне поездки за город мне позвонила секретарша Островского и предупредила, что Спартак Александрович заедет за мной в половину пятого утра, узнала адрес и повесила трубку. В половину пятого утра! Почему не половину четвертого? Удивлялась я. Но делать было нечего, не бунтовать же.

Я оставила Вику ночевать у родителей, чтобы в такую рань не будить дочку. В четыре я сумела-таки соскрести себя с кровати, принять еле-теплый душ, чтобы взбодриться, и переоделась в светлые джинсы, футболку и легкий пиджак фисташкового цвета, мой любимый. Я даже, черт возьми, нанесла легкий макияж. Нет, не ради того, чтобы понравиться Спартаку, а ради того, чтобы чувствовать себя уверенной.

На кофе время уже не хватило, потому что ровно в четыре тридцать у меня зазвонил мобильник, и раздался голос Спартака:

– Спускайтесь, Лада.

Надо же, сам позвонил. Удивительно, что он не попросил секретаршу сделать это.

Пока я ехала в лифте, раздумывала, почему этот человек вызывал у меня такое раздражение. Из-за того, что между нами было? Или из-за того, что он считал себя королем жизни? В общем-то, в его случае это было обосновано: у Островского было все, чтобы быть победителем. Он и вел себя соответствующе.

У подъезда меня ждал шикарный внедорожник, кажется, Роллс-Ройс, и стоявший рядом с машиной Спартак. Он был в темных брюках и расстегнутом вязаном темно-сером кардигане. От него веяло силой и превосходством.

Хоть май в этом году выдался очень теплым, в такую рань на улице было свежо. Я поежилась, обнимая себя руками, и сделала пару шагов к Спартаку.

– Лада, доброе утро, – улыбнулся он, лукаво глядя на меня.

– Доброе, – ответила я.

Спартак открыл мне заднюю дверь и помог сесть, сам обошел машину и тоже сел на заднее сиденье с другой стороны. Нас вез водитель, который вежливо мне кивнул, когда я оказалась в салоне. Интересно, это тот же, что вез нас тогда из клуба? Надеюсь, что хотя бы водитель меня не помнит. Я почувствовала, как щеки залил румянец. Лада-Лада! Как школьница, ей-богу.

– Наверное, вы думаете, зачем мы едем в такую рань? – усмехнулся Спартак, покосившись на меня.

– Угадали.

– Май на дворе, сами понимаете, что в субботу все дачники потянутся из Москвы. Сейчас еще успеем проскочить, а вот часов в шесть уже будут огромные пробки, – объяснил он.

– Вам, видимо, некогда стоять в пробках? – Лада, ну что ты дерзишь. Одернула я себя. Не буди в нем зверя.

– Если бы знал, что вам так хочется провести побольше времени со мной наедине, то выбрал бы час-пик, – засмеялся он. – Еще бы и Владимира дома оставил, – кивнул он на водителя.

Тот сидел в темных очках с абсолютно непроницаемым выражением лица.

– Далеко нам ехать? – уточнила я, проигнорировав его шутку.

– Не очень, за час доберемся. Можете пока вздремнуть, а мне нужно закончить кое-какие дела. – С этими словами он залез в мобильный телефон и, казалось, совершенно забыл о моем существовании.

Интересно, что у него за дела в такой час? Лазает по порносайтам? Не досмотрел ночью? Или пишет пошлые сообщения очередной девушке? Не твое, Лада, дело. Он бизнесмен, мало ли, чем он занимается. Может, проверяет состояние акций на бирже, а может, вообще, с женой переписывается. От мысли, что у него наверняка есть жена, мне стало неприятно. С чего бы это? У нас же чисто деловые теперь отношения.

Я закрыла глаза. Мы со Спартаком хоть и сидели рядом, но на достаточном расстоянии, чтобы обоим было комфортно. Я так вообще – вжалась в дверь. До моих ноздрей доносился легкий аромат его парфюма с едва-уловимыми терпкими нотками. Мне нравился этот запах. Я запомнила его еще по той ночи. Не вспоминать! Одернула я себя. И почему я тогда не напилась так, чтобы ничего не помнить?

Кажется, я и правда задремала, потому что дернулась, когда машина остановилась. Я испуганно открыла глаза.

– Приехали? – спросила я.

– Нет, Владимир пошел за кофе, – ответил Спартак. И снова эта ирония в голосе.

Я бросила на него взгляд и увидела, что он вовсю меня разглядывает.

– Что? – раздраженно спросила я.

– Значит, мужа нет, а ребенок есть? – Ого, вопросики! Неожиданно.

– Разве вас это касается? – холодно спросила я.

– Почему нет?

И правда, почему нет? Что я выпускаю иголки, будто еж. Он себя ведь вежливо ведет.

– Я в разводе... Недавно развелись, – объяснила я.

– Стоит вас поздравить или посочувствовать?

– Стоит забыть об этом и больше не задавать личных вопросов, – процедила я сквозь зубы.

Спартак усмехнулся.

– А я люблю задавать личные вопросы, особенно, когда обстоятельства таковы, что мы с вами чуть-чуть ближе, чем просто начальник и наемный работник.

Я метнула в него злой взгляд и уже собиралась сказать что-нибудь язвительное, но дверь машины открылась, и Владимир сунул мне в руку стаканчик кофе, второй отдал Спартаку.

– Спасибо, – поблагодарила я и тут же сделала большой глоток. Блин! Огненный!

Я поморщилась, а Спартак засмеялся. Его явно веселило то, что он меня раздражал, бесил, злил, заставлял паниковать. Возьми себя в руки, Лада. Тебе с ним еще дом осматривать. Нужно уводить разговор со скользких тем и общаться с ним только на рабочие. Однако его присутствие не давало мне возможности расслабиться ни на минуту. Он был слишком мужчиной, а я слишком женщиной, чтобы мы оба могли это игнорировать. Химия первой ночи никуда не исчезла. Я чувствовала, как сердце усиливало ритм, пульс, кажется, пустился в дикую пляску, а низ живота постоянно тянуло сладкой истомой. Н-да, а я-то, глупая, думала, что мне удастся абстрагироваться и не думать о Спартаке в таком ключе. Он просто клиент, Лада, просто клиент, которому ты будешь декорировать дом. Дай бог, вы вообще не будете часто пересекаться. Главное – переживи сегодняшнюю поездку и держи свои грязные желаньица при себе.

Глава 17

Пока я пила кофе, Спартак выудил откуда-то альбом и сунул его мне.

– Здесь снимки усадьбы до реставрации, а также несколько копий фотографий дома в самом конце девятнадцатого века.

Сжимая в одной руке стаканчик, другой я начала перелистывать книгу с изображениями. Посреди заросшего высокой травой луга виднелись остатки величественного в прошлом строения. Вообще-то, я уже навела справки в интернете и посмотрела, что купленная Островским усадьба когда-то была великолепна. С фотографий же на меня смотрели обвалившиеся стены, пустые глазницы окон, разрушенная лестница, отсыревшие и осыпавшиеся потолки с остатками лепнины.

– Тут и реставрировать было нечего, – сказала я.

– Так и есть, – кивнул Спартак. – Мы создали копию. Очень близкую к оригиналу копию. Слава богу, что нашлось много старых фотографий и даже рисунков, все дореволюционных времён.

– И чертежи?

– Да, были и кое-какие чертежи. Мы постарались воссоздать все, как оно было в девятнадцатом веке. Но, конечно, внутри дома проведена современная канализация и отопление.

– Вы планируете там жить?

Он пожал плечами.

– Почему нет?

– Далеко от столицы.

– Ну, всегда есть выходные и лето, – хмыкнул Спартак.

Совсем скоро автомобиль остановился, и водитель открыл мне дверь. Я с удивлением уставилась на представшее моему взору здание. Усадьба действительно была полностью восстановлена: цокольный этаж и два верхних покрывала светло-голубая штукатурка, вытянутые кверху окна со шпросами украшала лепнина. К входной двери вела высокая лестница, заканчивающаяся круглой площадкой с балюстрадой. Дом больше походил на дворец – таким он казался большим.

Я вскинула голову, приложив ладонь козырьком к глазам, чтобы солнце не слепило.

– Нравится? – над самым ухом услышала я голос Спартака.

– Да, – честно призналась я.

– Внутри пока что голые стены.

Мы поднялись по лестнице и, открыв дверь, оказались в просторном холле второго этажа. Я вытащила из сумки папку с листами и карандашом, чтобы делать заметки и необходимые наброски. Спартак начал водить меня из помещения в помещение.

– В доме двенадцать спален, и мне нужно, чтобы все они были снабжены примыкающей ванной комнатой, – говорил Спартак. – Как видите, помещения довольно большие, и архитектор, планировавший реконструкцию дома, уже все рассчитал, осталось только вставить двери. Можно, кое-где добавить лишние стены, но, в общем и целом, желательно не увлекаться перепланировкой.

Его голос обволакивал, едва уловимый запах туалетной воды пьянил. В какой-то момент я поняла, что перестала понимать смысл его слов, лишь наслаждаясь тембром голоса. Время от времени я щёлкала камерой телефона, но делала это на автомате. Присутствие рядом Спартака не давало мне возможности сосредоточиться на работе.

Когда мы оказались в большом помещении на цокольном этаже и остановились на широкой площадке, с которой вниз убегала длинная лестница, Островский сказал:

– А это когда-то была бальная зала. Молоденькие красавицы, впервые выехавшие в свет, стояли вот здесь, где мы с вами, и могли с высоты лицезреть всех присутствующих, а те, в свою очередь, имели возможность полюбоваться на новоприбывших.

– Вы, что же, собираетесь здесь устраивать балы? – спросила я, положив руку на балюстраду – мы с Островским остановились чуть в стороне от лестницы.

– Я ещё не решил, – в голосе его снова послышалась ирония. – Ну как, Лада, чувствуете себя дебютанткой на первом балу?

Я развернулась к нему, и это стало моей ошибкой, потому что Островский тут же притянул меня к себе, обвив рукой за талию, и впился в мои губы поцелуем. Я начала выкручиваться и вырываться.

– Перестаньте, Спартак Александрович, – задыхаясь от нахлынувших ощущение, протестовала я.

– Для тебя я Спартак, Лада, – скользил он губами по моей шее, – но если тебя заводит, когда ты называешь меня по отчеству, то я не против.

– Да перестаньте же! – я кое-как вырвалась и отскочила в сторону, тут же наспех поправляя одежду.

– Да брось, Лада, – переводя дыхание, сказал он. – Мне показалась, что ты ждёшь этого не меньше, чем я.

– Ничего подобного! – запротестовала я. – Я вам уже говорила и скажу ещё: у вас дом – у меня дизайн интерьера. Все. Никакого другого рода отношений между нами быть не должно.

– Кто сказал? – прищурился он.

– Я сказала, – попыталась придать голосу уверенности я, но у меня плохо получалось: я пищала, как перепуганный цыпленок. – Вы меня... Вы меня не за ту принимаете.

– А мне кажется, как раз за ту, – усмехнулся Спартак.

– Вы, наверное, думаете, что я из тех, что постоянно ходят по клубам и ищут приключений, так вот это не так, – нервно затараторила я. – Я вообще никогда таким не занималась, а в ту ночь не знаю, что на меня нашло. В общем, та ночь была ошибкой.

Спартак саркастично приподнял бровь.

– Лада, милая моя, я никогда и не думал, что ты из тех женщин, что постоянно снимают мужиков в ночных клубах.

– Нет? – опешила я, потому что ждала как раз того, что он будет усмехаться и издеваться. Мол, все вы не такие.

– Я достаточно долго живу на свете, чтобы различать, для какой женщины пойти в бар и уйти оттуда с мужчиной – это ежедневная рутина, а для какой – впервые.

Я наконец-то успокоила дыхание и бешено бьющееся сердце.

– Значит... Значит, вы не считаете меня женщиной легкого поведения? – робко спросила я.

И тут Спартак искренне рассмеялся.

– Уж кем-кем, а такой женщиной тебя точно не назовёшь. Если хочешь знать, я тоже не снимаю баб по клубам. – Я недоверчиво прищурилась. – По крайней мере, уже очень давно этого не делал.

– Тогда почему...

– Почему мы ушли оттуда вместе? – он посмотрел мне в глаза. – Потому что ты была растеряна и чертовски сексуальна в этой своей растерянности. Устоять было невозможно, Лада. К тому же, ты ведь настоящая красавица.

Он шагнул ко мне, и я вжалась в стену – бежать было некуда. Спартак положил свою огромную ладонь мне на шею и провёл большим пальцем по моим губам.

– Невероятно красива, – посмотрел он мне в глаза. – И я нисколечко не пожалел о той ночи, Лада. Ни капельки.

– А я пожалела, – тут же соврала я.

– Да неужели, – уголки его губ снова дрогнули в улыбке. – А я помню, что ты плавилась в моих руках, словно воск. Уж я-то могу отличать женщину, которая истосковалась по мужчине. – Его губы опасно приблизились к моим. – И сейчас тоскуешь.

– Нет. Ничего между нами больше не будет.

– Ты уверена, что хочешь именно этого? – он смотрел мне прямо в глаза, а его стали темно-серыми, похожими на небо в преддверии ливня.

– Да, я хочу именно этого. Забыть и больше не возвращаться к той ночи. – Я не отвела взгляда.

Мы стояли так, кажется, целую вечность, смотря в глаза друг другу. Моя грудь ходила ходуном, постоянно касаясь его груди. Наконец Островский меня отпустил.

– Как скажешь, Лада, – насмешливо сказал он. – Не имею привычки принуждать женщин к чему-либо.

По телу расползлось облегчение. Или разочарование?

Глава 18

– Дмитрий Иванович, можно к вам? – заглянула я в кабинет начальника.

– Лада Михайловна, проходите, – кивнул он. – Что у вас с Островским? – спросил он, когда я села в кресло напротив него.

– В смысле? – опешила я.

Неужто мой начальник каким-то образом прознал о том, что когда-то произошло между мной и Спартаком?

– В смысле, что с проектом? Приступила?

– А, конечно, – облегченно вздохнула я. Лезет же в голову всякая ерунда! – Спартак Александрович возил меня в его загородный дом. Мы все бегло осмотрели. Договорились, что я набросаю эскизы для нескольких комнат и пришлю ему.

– Отлично, – кивнул Дмитрий Иванович. – Я хотел вам в помощь дать ещё одного дизайнера, но Островский дал понять, что намерен работать только с вами.

– Да? – И почему меня это не удивляет?

– Да, он был впечатлён теми работами, что вы делали раньше. Сказал, что ваш вкус ему импонирует.

Неужели. Очень интересно. Может, он и дальше планирует домогаться меня? Хотя вроде бы в последнюю нашу встречу я дала ясно понять, что между нами ничего не будет. Черт его разберёшь. Та поездка закончилась чисто по-деловому. Мы осмотрели все помещения в доме. Островский сказал, что его секретарша вышлет мне на почту все фотографии и изображения, которые есть по усадьбе, чтобы я могла иметь представление о том, как некоторые из комнат выглядели в прежние времена. Правда, изображений было мало, и мне предстояло изучить как следует интерьеры подобных домов, сделать эскизы для двух спален и отдать на суд Островскому. Он собирался контролировать все мои идеи и вносить в них изменения при необходимости.

– Мне не нужен кич, бурлеск или будуары мадам Помпадур, – сказал он. – Элегантная изящная классика, не лишенная роскоши.

Работать с ним, наверное, будет сложно во всех отношениях. Но интересно. Я любила клиентов, которые знают чего хотят. При условии, что у них всё-таки был вкус и им не хотелось скрестить минимализм с роскошью барокко.

– Итак, Лада Михайловна, у вас был ко мне какой-то вопрос? – напомнил Дмитрий Иванович.

– Да, дело в том, что я бы хотела отпроситься или взять два дня за свой счёт – пятницу и понедельник.

– В связи с чем?

– Мама с дочкой переезжают на лето в Феодосию, и я бы хотела съездить с ними, помочь обустроиться.

– Понимаю, – кивнул Дмитрий Иванович. – Я не против. Но так как вы теперь долгое время будете заниматься исключительно проектом Островского, то и договариваться вам нужно с ним. Как вы будете выстраивать с ним работу – ваше дело. Я не вмешиваюсь.

– Думаю, он не будет против. – Уверенности у меня не было, скорее, наоборот.

– Но все-таки предупредите его.

– Мне писать на эти дни за свой счёт? – уточнила я.

– Не стоит, – улыбнулся Дмитрий Иванович. – Мне не важно, чтобы вы торчали в офисе целыми днями, главное – проект.

– Об этом не беспокойтесь, – заверила я.

Всё-таки хороший у меня начальник. Жаль, что когда-то в жизни он попался в цепкие руки Снежаны. Кажется, он до сих пор так и не женился во второй раз.

– Спасибо вам, Дмитрий Иванович, – сказала я поднимаясь.

– Лада Михайловна, вот тут два приглашения на мебельную выставку в следующую среду. Там будут представлены все известные компании по производству предметов интерьера, с которыми мы сотрудничаем. – Он притянул мне два приглашения.

– Я с удовольствием схожу, – взяла я приглашения.

– Пригласите кого-нибудь с собой. Друга, подругу, сами смотрите.

– Вы тоже пойдёте?

– Конечно. Почти все наши дизайнеры будут, – улыбнулся он.

Я поблагодарила босса и вернулась за свой рабочий стол. Наброски двух спален для Островского у меня были почти готовы. Я делала их от руки цветными карандашами. Если заказчику понравится, то дальше я снова съезжу за город, сделаю замеры всех помещений, потом набросаю эскизы всех комнат, затем нужно будет сделать 3D-визуализацию. Ну а потом уже воплощение идей в жизнь.

Набрав номер приёмной Островского, я стала терпеливо ждать, когда красотка-секретарша снимет трубку. Я собиралась скинуть ей фотокопии эскизов, но она тут же сказала:

– Подождите, Спартак Александрович велел сразу соединять вас с ним лично.

Да уж. Этот человек знал, как обложить меня по всем фронтам. Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

– Лада Михайловна, – раздался голос Спартака, от которого по коже пробежало тепло. Щеки тут же покраснели.

– Спартак Александрович, доброе утро, эскизы готовы, я могу скинуть вам фотокопии, а если что-то не так…

– Нет уж, отдадите мне их лично, потому что, если что-то не так, я бы хотел сразу это с вами обсудить.

– Хорошо, когда мне подъехать к вам в офис? – закатила я глаза.

– Завтра вечером в семь. Ресторан «Роза Востока». Столик на мое имя. – И он повесил трубку.

Чтобы я не успела возразить или возмутиться, или ещё что-то. Вот наглец! Продуманный. Нахальный. Самоуверенный. В голове крутилась тысяча эпитетов, которые я бубнила себе под нос, заводясь все сильнее и сильнее.

Ведь сказала ему, чтобы больше никаких намёков и приставаний, и вообще. Но, видимо, ему было все равно. «Уж если я чего-то захочу, то ничто меня не остановит». Нет. В этот раз дам ему ясно понять, что все его поползновения не уместны. Абсолютно не уместны.

Что это за ресторан такой? Я полезла в интернет и, прочитав информацию, поняла, что мне придётся прикупить себе платье: в такие люксовые заведения в обычных шмотках не пустят или будут смотреть косо.

Глава 19

Ни за каким платьем я не пошла, вспомнив, что у меня в шкафу висит великолепное черное платье как раз на такие случаи. Я его покупала давным-давно на какое-то мероприятие, куда мы ходили с Костиком. Еще до рождения Вики. Еще до аварии. Я лишь надеялась, что влезу в него. А не влезу – плевать. Надену еще что-нибудь, попроще. Велика часть выряжаться перед Спартаком.

Когда я уже подходила к дому после окончания рабочего дня, мне позвонил Паша. Мы не виделись с ним с того вечера, когда он провожал нас с Викой домой, и не созванивались. Я была занята работой. Он, видимо, тоже.

– Лад, какие планы на выходные? Может, погуляем по Москве или сходим куда-нибудь? – предложил он.

– Паш, я бы с удовольствием, но в пятницу мы улетаем в Симферополь, а оттуда в Феодосию. Мама с Викой туда на лето едут, – ответила я.

– А ты надолго? – в голосе его послышалось разочарование.

– Нет, я туда и обратно. У папы как раз в эти выходные соревнования по баскетболу, он не может бросить своих ребят.

– А давай я слетаю с вами! – вдруг предложил Паша.

– Ты? – опешила я. – Тебе разве не надо на работу…

– Да нет, я же тебе говорил, я пока в стадии размышлений, с какой фирмой подписывать контракт.

– Ты прямо нарасхват, – засмеялась я.

– А то! Ну так что? Я бы помог вам и из аэропорта добраться, и какие-то дела поделать в доме. Твоя мама как раз жаловалась, что вы там давно не были, так что первые дни придется вывозить грязь.

– Это да, но… – я в общем-то была не против, чтобы Пашка поехал с нами. Почему нет? Грязь и пыль мы с мамой, конечно, уберем, но если там будут проблемы с электричеством или водой, то мужская рука нам не помешает. – А ты уверен, что сможешь взять билеты на самолет? Сейчас как раз начинается сезон отпусков, все давно раскуплено.

– А мы сейчас проверим. Ну-ка, диктуй номер рейса, – скомандовал Пашка.

Я продиктовала и услышала, как он защелкал клавишами компьютера.

– Ага, ну все! Я лечу!

– Неужто есть билеты? – ахнула я.

– Для меня нашелся один, – засмеялся Пашка.

Мы еще немного поболтали и договорились, что в пятницу с утра он заедет за нами, и мы все вместе поедем в аэропорт.

Когда дома я сказала маме, что Пашка напросился лететь с нами, она обрадовалась, и папа поддакнул:

– Отлично. Так мне будет спокойнее, Паша вас до места довезет и все дела порешает, – подмигнул мне отец.

– Давайте без всяких намеков, а? – закатила я глаза, что вызвало у Вики приступ смеха.

– Мама смешная, – заявила дочка.

Я обняла ее и взъерошила светлые волосики.

– Я ни на что не намекаю, – рассмеялся папа, – но грех не воспользоваться помощью Павла, если он сам предложил.

– Ага, тем более, когда кое-кто вообще забыл о существовании… – начала мама, но я ее резко перебила:

– Мам, давай не будем! – я глазами указала на Вику.

Любое упоминание Костика при Вике заставляло дочку заваливать меня кучей вопросов. Я лишь наделась, что целое лето на море поможет забыть ей о нерадивом папаше, который, кажется, о ней забыл окончательно. Если первые недели после ссоры он еще появлялся и пытался общаться с дочерью, то после последнего заседания суда, где нас развели, он просто-напросто исчез из нашей жизни. Наверное, нянчится с новорожденным.

– Детка, вы с бабушкой все вещи собрали в чемодан? – спросила я дочку.

– Да, – кивнула она. – Пойдем посмотрим, – потянула она меня с дивана.

Так как я все время была на работе, то большую часть дня Вика проводила с бабушкой, а потому почти вся ее одежда по-прежнему оставалась здесь, в квартире родителей, или кочевала от них ко мне.

Дочка завела меня в комнату и деловито начала расстегивать молнию чемодана.

– Давай я помогу, – засмеялась я, видя, как она пыхтит, пытаясь справиться с застежкой.

Мы распахнули чемодан.

– Вот, платьишко, носочки, краски, куклы, – начала перечислять Вика.

– Бабушка видела, что ты всех кукол сюда запихала?

– Неа, мне деда помогал.

– Ох уж этот деда.

– А деда с нами поедет? – спросила Вика.

– Дедушка попозже приедет. Вот скоро школьники разойдутся на каникулы, у дедушки будет отпуск, и он к вам приедет.

– А ты?

– А я буду приезжать время от времени, – воздохнула я. – Маме нужно работать, детка.

– А у папы когда отпуск?

Я посадила Вику на колени и прижала к себе.

– Детка, нам разве плохо без папы? Теперь… теперь мы будем одни, без него, ладно?

Вика кивнула и ничего не ответила. Я злилась на Костика за то, что он вот так запросто забыл о дочери. Я не знала, как объяснить это трехлетнему ребенку и как много из моих объяснений она поймет. Радовало одно: когда мы с Костей еще были вместе, он не особо много времени проводил с дочерью, особенно последний год, когда Вика начала худо-бедно ходить в сад.

Меня подмывало позвонить ему и узнать, собирается ли он еще появляться в жизни Вики. Лучше уж нет. В таком возрасте она быстро забудет и сможет отвлечься на другие вещи. А вот если нерадивый папаша будет наскоками, раз в месяц-два, общаться с ребенком, то каждый раз Вике придется привыкать к его отсутствию заново. Мне такое не нужно. Наверное, действительно стоит ему позвонить и решить этот вопрос. Но как же мне не хотелось с ним снова сталкиваться!