Текст книги "Любовный треугольник"

Автор книги: Софи Мидоус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

– В жизни ничего подобного не говорила!

– Знаю. И должен был понять это с самого начала. Но он говорил так искренне, так естественно. Я позвонил на следующий день. Он опять взял трубку и опять вел себя очень вежливо и доброжелательно. Ну а потом позвонила ты, и все стало на свои места.

– Негодяй провел нас обоих, – медленно сказала Энн. – Никогда больше ему не поверю.

– Он очень хитер, – заметил Стэн. – И все же тебе следовало распознать, что тобой манипулируют.

Энн открыла было рот, чтобы возразить, но, подумав минуту, была вынуждена признать, что Стэн прав.

– Я уже встречалась с подобным поведением.

– Именно так часто поступал Бернард, да? – предположил Стэн.

Душу Энн переполнили боль и печаль, но она нашла в себе мужество сказать:

– Да, даже приемы у них одни и те же. Бернард часто передавал мне какие-нибудь телефонные сообщения, и иногда они… ну, оказывались не совсем точны.

Несколько минут оба молчали. Затем Энн заговорила вновь:

– Я больше не люблю ни его, ни даже память о нем. Бен, сам того не зная, освободил меня от прошлого.

– А с ним как ты намерена поступить?

По крайней мере, тут все было ясно.

– Выставлю вон. Мне его даже немного жаль, но он должен уйти.

Стэн явно встревожился.

– Я поеду с тобой. Кто знает, как он отреагирует.

– Если он увидит тебя, будет еще хуже, – возразила Энн. – Не волнуйся за меня. Я давно знаю Бена и прекрасно с ним справлюсь. Я так зла, что выложу все начистоту.

– Нет, все-таки одну я тебя не отпущу, – стоял на своем Стэн. – Давай договоримся так: я отвезу тебя и подожду возле дома. Если в течение пятнадцати минут ты не выйдешь и не скажешь, что все в порядке, то я сам поднимусь к тебе.

– Ну хорошо, – согласилась она, растроганная подобной заботой. – Тогда поедем прямо сейчас, мне не терпится покончить со всем этим. Одно только, Стэн, как насчет нас с тобой?

– Нам надо просто научиться доверять. Если мы друг друга любим, то вместе сможем справиться со всеми трудностями. Давай завтра встретимся здесь в обеденный перерыв?

– Приду обязательно. А теперь поехали. Пора разобраться с Беном.

– Как ты быстро вернулась, – заметил Бен, лениво развалившийся в кресле с книжкой в руках. – Что, не понадобилась на работе?

– Я не ездила на работу. Я встречалась со Стэном, мы с ним ходили в бар и кое-что выяснили. Вот что, Бен, не знаю, какую идиотскую игру ты затеял, но теперь ей пришел конец. Ты лгал мне и моему другу. Я не хочу, чтобы ты тут оставался. Складывай вещи и убирайся!

Бен встрепенулся:

– Послушай, Энн, ты же это не всерьез? Ну да, я слегка приврал, но лишь потому что беспокоюсь о тебе. Этот тип явно тебе не пара. Мы нужны друг другу, а он нам без надобности. Ты и сама знаешь, что я для тебя значу!

– Боль, терзания и печальные воспоминания – вот что ты значишь для меня на самом деле. Все, хватит! Ты и так уже загостился здесь. Уходи!

– Но у меня никого больше нет! Ты – единственное, что у меня осталось!

– Я никогда не была твоей, слышишь, никогда! Я была невестой твоего брата, а теперь он мертв. Так что выбирай: либо уйдешь отсюда сам, либо я вызову полицию!

Того, что случилось дальше, Энн никак не могла предположить. Внезапно Бен разразился рыданиями.

– Ты – все, что у меня есть, Энн. Пожалуйста, не выгоняй меня! Позволь пожить здесь еще немножко, пока я не подыщу другую квартиру. Прости меня, я больше не буду. Пожалуйста, Энн! – Он умоляюще протянул к ней руку.

Энн отшатнулась. И все же стенания и слезы Бена смягчили ее гнев.

– Ладно, оставайся до конца недели, – разрешила она. – Но только ни минутой дольше. – Внезапно ее что-то будто кольнуло, и она спросила: – Бен, а почему ты так долго не возвращался?

Он поднял залитое слезами лицо.

– Да так, просто. А с чего ты спрашиваешь?

– Ты же тогда поранил голову и попал в больницу, верно? И сколько времени ты там провел?

– Недолго.

– А в каком отделении ты лежал?

Он встал и пожал плечами.

– Да какое это имеет значение. Ладно, Энн, пойду-ка я спать. Еще раз извини.

– Погоди! Завтра ты отправишься к врачу. Я дам тебе адрес очень хорошего специалиста. Пусть он обследует тебя. Или так, или немедленно убирайся вон!

– Хорошо, обещаю. Спокойной ночи, Энн.

Она подождала, пока незадачливый жилец выйдет из комнаты, и выскочила на улицу.

– Как дела, Энн? Все нормально? – спросил Стэн, выходя из джипа ей навстречу.

– Бен плачет и раскаивается. Я разрешила ему остаться у меня до конца недели, чтобы он успел подыскать себе жилье.

– Это ты зря, – неодобрительно покачал головой Стэн. – Ты просто не представляешь, как хитры бывают люди вроде него. Будь начеку, Энн.

– Конечно. По-моему, я поняла, что с ним. Если не ошибаюсь, после травмы у него произошли нарушения психики. Но я завтра же отправлю его к врачу.

– Еще раз повторю, будь осторожнее. Послушай, может мне пожить у тебя несколько дней? Чем скорее этот ненормальный исчезнет из твоей жизни, тем лучше.

В первое мгновение Энн заколебалась. Нечего и говорить, заманчивое предложение.

– Ну, он же не настоящий сумасшедший, – возразила она. – Конечно, было бы здорово, но лучше подождать, пока Бен уедет. Не забудь, завтра мы встречаемся за ланчем.

– Не забуду! – улыбнулся Стэн и нежно поцеловал ее в щеку. – Я люблю тебя, – прошептал он.

– А еще говорила, что ни за что не опоздаешь, – поддразнивающе укорил Стэн, когда запыхавшаяся Энн подбежала к столику, за которым он сидел. – Ничего, твои вкусы я уже знаю, так что заказал и на тебя.

– Какой ты милый. Ох, после такого утра я готова съесть слона! – С этими словами она впилась зубами в бутерброд.

– Глядя на тебя, мне тоже есть захотелось. Ладно, как там вчера? Бен больше ничего не выкинул? Мне по-прежнему кажется, что позволить ему и дальше жить у тебя – идея не из лучших. Уж слишком ты мягкосердечна, Энн.

– Он – часть моего прошлого. Я должна сама освободиться от призраков. Спасибо, что предлагаешь мне помощь, Стэн, но я справлюсь. Да и вообще, он не задержится дольше конца недели.

– Ты уверена? Не боишься, что он вновь попытается тебя разжалобить? По-моему, ты просто не понимаешь, с чем шутишь. Он опасный тип.

– Брось, Бен больше не доставит мне никаких хлопот. Надеюсь, после визита к врачу у него в голове прояснится.

– Ладно, подождем, что скажет специалист, – пробормотал Стэн.

Но почему-то даже теперь с его лица не исчезла озабоченность. Он хмурился, внимательно вглядываясь в глаза собеседницы, словно пытался найти ответ на какой-то мучивший его вопрос.

– Энн, ты очень торопишься?

Она пожала плечами.

– Ты же и сам знаешь, как у нас. Работы по горло, иногда даже не успеваешь выкроить пяти минут на обед. А почему ты спрашиваешь? Что-нибудь случилось?

Стэн еще немного помолчал, а потом со вздохом извлек из кармана толстый конверт и бросил его на стол. Энн разглядела иностранный штемпель.

– Случай с Беном еще раз подтвердил, что мы должны быть откровенны друг с другом. Я хочу, чтобы ты знала: мне предлагают место в новой больнице в Эквадоре. Контракт на два года, я должен приступить к работе в январе.

– Та самая работа, о которой ты мне говорил? – спросила Энн. – Восхитительное новое место плюс возможность взобраться еще на парочку неизвестных гор. И как, ты принял предложение?

– Пока нет. У меня есть время все обдумать. Два-три месяца.

– Но ведь тебе очень хочется согласиться, правда? – настаивала Энн.

Она и сама была удивлена тем, что может сохранять хладнокровие, когда внутри бушует настоящий ураган.

– Да, именно о такой работе я всегда мечтал. Еще несколько недель назад я, не задумываясь, подписал бы контракт. Но теперь моя жизнь изменилась, В нее вошла ты, и я хочу, чтобы мы принимали важные решения вместе.

– Стэн, это чересчур! Я не могу даже вынести мысли о том, что ты уедешь. Ты сам знаешь, как много значишь для меня. Но разве я могу упрашивать тебя остаться, когда тебя так тянет в Эквадор! Даже если ты согласишься остаться, то каждый раз, вспоминая об упущенной возможности, будешь смотреть на меня и думать: «Это она помешала мне». А я каждый раз, как ты нахмуришься, буду считать, что ты жалеешь о принятом решении и винишь в нем меня.

– Да, – согласился Стэн. – Если ставить вопрос так, то ты права. Но есть и другой выход. Ты можешь поехать со мной.

Этого-то Энн и боялась! Ей не хотелось ничего говорить, но Стэн заслуживал откровенного ответа.

– Ты же знаешь, как я к этому отношусь, – печально отозвалась она, – я теперь городская жительница. Хватит с меня путешествий. Я хочу осесть на одном месте.

– Домик в пригороде и детишки? – припомнил он.

– Я с самого начала честно предупреждала тебя, – подтвердила Энн. – С первой встречи пыталась тебя избегать. Но ты мне проходу не давал… – Она запнулась, но через секунду закончила: – И я этому рада.

– Так что мы решим?

– Пока ничего. Ты же сам говоришь, что время еще есть. И, честно говоря, мы пока плохо знаем друг друга. Так что, поживем – увидим.

– А у меня такое чувство, словно я знал тебя всегда, – ответил Стэн. – И мне не надо времени, чтобы узнать тебя лучше. Да и тебе, я думаю, тоже.

Но Энн не сдавалась.

– Кроме всего прочего у меня есть еще и карьера. Я решила специализироваться по детской неврологии, а разве это возможно в Эквадоре? Да и вообще, я ведь тебе говорила: с меня довольно одного Бернарда. Я не хочу повторений!

Стэн побледнел.

– Да, – с трудом выговорил он, – ты никогда этого не скрывала. Ты всегда была честна со мной.

Энн невыносимо было видеть его таким несчастным. Но она и сама страдала не меньше.

– Пока еще рано принимать какие-либо решения, – повторила она. – У нас еще уйма времени. Кто знает, что нас ждет впереди? – Увидев, что Стэн слегка расслабился, она добавила: – Послушай, давай сегодня вечером сходим куда-нибудь. Я знаю одно уютное местечко недалеко от дома.

Стэн улыбнулся.

– Что ж, заеду за тобой в половине восьмого.

Но что бы там ни говорила Стэну, перед собой она могла не хитрить. Один-единственный иррациональный довод легко перевешивал все остальные – такие здравые и разумные. Она любит Стэна. Если он все-таки соберется в Эквадор, она поедет вместе с ним. Лучше хоть что-то, чем ничего. Но пока она ничего не скажет ему. За несколько месяцев всякое может произойти.

В отделении Энн уже поджидали Чарити и Джина.

– Мистер Гастингс хочет, чтобы вы с Джиной зашли к нему! – выпалила старшая медсестра. – Он занимается делом Эльвиры Галлардо и желает о чем-то с вами поговорить.

Энн только однажды лично встречалась с Фредериком Гастингсом, главным администратором, и он ей понравился. Очень деловой и очень приятный. Но что ему могло понадобиться от простого стажера?

Энн с Джиной задумчиво переглянулись, вмиг забыв старые счеты.

– По-моему, с Эльвирой мы хорошо поработали, – сказала Джина. – И нас не в чем упрекнуть. Да и вы буквально не отходили от ее постели.

– Может, все обойдется, – с надеждой предположила Энн. – Ладно, гадай не гадай, так не узнаешь. Придется идти.

В кабинете главного администратора Энн и Джину приветствовали двое мужчин – Фредерик Гастингс и какой-то смуглый человек в прекрасно сшитом темном костюме.

– Позвольте представить вам сеньора, Антонио Саласа Галлардо, – сказал Гастингс. – Он отец Эльвиры. К сожалению, когда произошел несчастный случай с его дочерью, он был в Европе.

Энн внимательно поглядела на мужчину. Вблизи тот выглядел весьма импозантно и нисколько не напоминал своего надутого братца. Высокая стройная фигура, точеные черты лица, черные, выразительные, как у Эльвиры, глаза.

– Сеньор Галлардо очень хотел встретиться с вами, – продолжил Гастингс, – и я с радостью предоставил ему такую возможность. Итак…

Голос отца Эльвиры оказался глубоким и сильным, под стать его внешности.

– Мисс Браун, именно вы блестяще сделали операцию, фактически спасли девочке жизнь. А вы, мисс Форрест, проявили истинную доброту и великодушие, уделяя Эльвире куда больше внимания, нежели были обязаны по работе. И я хотел бы отблагодарить вас.

Энн нерешительно покосилась на Фредерика. Тот ободряюще кивнул. Заметив этот обмен взглядами, сеньор Галлардо рассмеялся.

– Никогда не мог понять, отчего вы, американцы, с таким неприятием относитесь к дарам, принесенным от чистого сердца! Однако, зная ваши странные взгляды, я заранее спросил разрешения у мистера Гастингса. И он заверил меня, что все будет в порядке.

– Спасибо, – запинаясь, пробормотала Энн, принимая от него что-то завернутое в красивую бумагу. – Но право, не стоило беспокоиться. Эльвира такая милая девочка, мы все были рады ей помочь.

– Эльвира вам тоже очень признательна. И я тоже. Я кляну судьбу, что не был с ней в тяжелую минуту. Но мне пришлось срочно улететь на деловую встречу. Встреча прошла успешно, я заключил выгодную сделку и теперь по крайней мере десять лет буду пожинать плоды. И именно в это время вы спасли мою дочь. Думаю, это перст судьбы, и моя совесть велит мне помочь менее удачливым собратьям. Поэтому в течение ближайших десяти лет я решил вносить пожертвования на счет вашего отделения. Пусть эти деньги пойдут на оплату лечения бедняков. А распределяться они будут по усмотрению мистера Донахью.

Энн растерянно заморгала. Надо же, и все это лишь потому, что они помогли маленькой испуганной девочке?

Меж тем сеньор Галлардо продолжил:

– Мисс Форрест, в моей стране построена новая больница в окрестностях Риобамбы. Я один из учредителей. Мы закупили самое современное оборудование, какое только можно приобрести за деньги. Однако даже самое превосходное оборудование ничего не стоит без специалистов. И я хочу предложить вам работу. Обещаю прекрасное вознаграждение.

Что и говорить, предложение было заманчивым. У Энн даже голова пошла кругом. Надо же, та самая больница, о которой говорил Стэн!

– Очень любезно с вашей стороны, но мне надо подумать. Вообще-то, я пока не считаю себя достаточно компетентным врачом.

Сеньор Галлардо понимающе улыбнулся.

– Ничего страшного. У вас есть время все обдумать. Я еще пару месяцев пробуду в Нью-Йорке. Хочу показать дочери все его достопримечательности, прежде чем вернуться домой. Независимо от того, каким будет ваше решение, пожалуйста, позвоните мне.

Фредерик Гастингс прекрасно разбирался в людях и понял, что подошло время заканчивать разговор.

– Ладно, не станем дольше вас задерживать, – сказал он, поднимаясь из-за стола. – Думаю, вам не терпится вернуться к вашим пациентам. Доктор Браун, доктор Форрест, я свяжусь с вами позднее.

Молодые женщины распрощались с Гастингсом и сеньором Галлардо и почти бегом направились в свое отделение. От неожиданности с них слетела вся врачебная солидность. Они хихикали, точно две школьницы.

– Давайте посмотрим подарки, – предложила Джина, едва они отошли достаточно далеко от кабинета главного администратора. – Я не успокоюсь, пока не узнаю, что там.

– Я тоже сгораю от любопытства. Прямо как на Рождество, – согласилась Энн.

Устроившись в углу холла, молодые женщины поспешно сорвали темно-зеленую оберточную бумагу с серебряным тиснением и обнаружили одинаковые кожаные коробочки. Внутри, поблескивая на черном бархате, лежали золотые ожерелья из тонких пластин, украшенных растительным орнаментом. Онемев от восхищения, Энн рассматривала свое, в то время как Джина, уже примеряла украшение.

– Прелесть. Чудо! – отбросив обычную сдержанность, восклицала она. – А вы собираетесь принять предложение сеньора Галлардо? – поинтересовалась Джина.

Энн осторожно спрятала ожерелье в коробочку.

– Даже не знаю. Хотя то, как он все описывал, выглядит весьма привлекательно. Но уехать на два-три года из дома…

– А вот я бы с радостью согласилась: блестящее начало для карьеры. Я была бы там вполне самостоятельна и не стеснена в средствах.

И вместе со Стэном, мысленно докончила Энн. Взбудораженная замечательным подарком, она выбросила из головы все плохое. Но сейчас прежние тягостные мысли вновь вернулись. Стэн жаждет получить эту дурацкую работу в эквадорской больнице, а вот ей – сейчас Энн уже нисколько в этом не сомневалась – нисколечко не хочется туда ехать. Как ни прикидывай, их желания попросту несовместимы. Единственное, что ее в данный момент утешало, это перспектива провести вечер с любимым.

Приехав домой, Энн вымыла голову, замотала волосы полотенцем и вышла в гостиную. Вечер выдался теплым, так что она пошире отворила окно, впуская в душную квартиру свежий воздух. Как всегда панорама города подействовала на нее умиротворяюще.

– А куда это ты собираешься? – спросил Бен.

Когда она вернулась с работы, он мирно читал. Теперь же голос его резко изменился, стал резким и настойчивым.

– Вообще-то, не твое дело. Но если хочешь знать, я договорилась поужинать со Стэном. Он заедет за мной чуть позже.

– Но у меня совсем другие планы, – с явным беспокойством и неодобрением возразил Бен. – Я собирался сам пригласить тебя. Может, позвонишь ему и скажешь, что передумала?

– Если ты хотел пригласить, меня куда-то, – резко заметила Энн, – надо было заранее предупредить. Сегодняшний вечер у меня уже занят.

– Ну, пожалуйста, Энн. Я понимаю, что вел себя плохо, но постараюсь исправиться. Ну что тебе стоит отшить Стэна хотя бы разок?

Он, улыбаясь, смотрел на нее. И Энн снова вспомнилось, каким обаятельным умел быть ее жених. Но теперь-то она лучше понимала цену этому обаянию.

– И не подумаю отменять свидание. Но все-таки интересно, куда это ты собрался меня сводить?

– Я тут присмотрел чудесный ювелирный магазинчик. Он работает допоздна. Думал, мы как раз подберем кольца.

В первую минуту Энн ничего не поняла.

– Какие кольца? О чем ты говоришь?

– Как это – какие? Обручальные, разумеется, – досадуя на ее непонятливость, поморщился Бен. – Какая же свадьба без колец!

Мысль была столь нелепа, что Энн едва не рассмеялась. Однако победил гнев. Неужели до этого человека так ничего и не дошло?

– И как это тебе в голову пришло! Я бы не вышла за тебя, будь ты хоть единственным мужчиной на свете! Да, прежде мы были друзьями, но теперь нашей дружбе пришел конец. После того как ты наконец уберешься отсюда, я даже видеть тебя не захочу!

Пожалуй, слова были чересчур жестоки, но Энн не могла более сдерживаться. Однако при взгляде на побледневшее лицо Бена ее пронзил острый укол совести – и дурных предчувствий.

– То есть не то, чтобы совсем не захочу видеть… – поспешила она сгладить ситуацию. – Мы можем время от времени встречаться, и…

Поздно. Бен в ярости вскочил и, широко размахнувшись, ударил ее по щеке. Энн отлетела к стене и рухнула на пол. Упав, она не могла подняться – не столько даже от боли, сколько от потрясения. Никто и никогда еще не поднимал на нее руку!

– Как ты посмел…

– Ты не выйдешь замуж ни за кого, кроме меня! А ну бери телефон, звони своему дружку. Скажи, чтоб и духу его тут не было. И гляди у меня – только вякни что-нибудь не то, пожалеешь!

На смену боли и потрясению пришел ужас. Стэн был прав: Бен серьезно болен. Это уже не просто неуравновешенность, это патология. Он сам за себя не отвечает. Надо быть осторожней, иначе вся эта история может плохо кончиться.

Бен грубо ухватил ее за плечи и поставил на ноги.

– Давай звони. И помни: я слушаю!

Трясущимися руками она взяла телефон, лихорадочно пытаясь что-нибудь придумать. Одного взгляда на лицо Бена было довольно, чтобы понять: он не шутит.

Энн очень надеялась, что Стэн уже ушел. Но он снял трубку почти мгновенно. Боже, что делать! Думай, Энн, думай! – приказала она себе.

– И пусть не смеет больше сюда звонить! – злобно прошипел Бен.

Энн и сама слышала, как дрожит ее голос, поэтому нарочно подпустила в него побольше паники.

– Стэн, это Энн. А теперь слушай и запоминай. Сегодня мы с тобой не увидимся. Я говорила с Беном, он сейчас тут, со мной. Мы с тобой вообще больше не будем встречаться. Ты понимаешь, Стэн? Понимаешь?!

Короткая пауза.

– Да, – наконец раздался в трубке голос Стэна. – Да, я все понял. До свидания.

Раздались короткие гудки. Энн молила Бога, чтобы Стэн уловил тайный смысл ее слов. Но что он теперь предпримет?

– А теперь идем за кольцами! – все тем же приказным тоном распорядился Бен. – Прости, что ударил тебя, но иногда без этого не обойтись. Женщина должна знать свое место.

И как ни в чем не бывало улыбнулся ей прежней обаятельной мальчишеской улыбкой. Но на сей раз от этой улыбки Энн бросило в дрожь.

– Но я не могу пойти в халате, – осторожно возразила она. – Мне надо переодеться.

– Ничего, ты и так хороша! Вздумала снова меня обхитрить? Ладно же, я передумал! Мы никуда не идем.

– Как скажешь, Бен. Посидим, поговорим, выпьем чаю.

– Ты превратила квартиру неизвестно во что. Мне тут не нравится. Ничего, как раз будет чем заняться. Давай доставай старые книги и фотографии.

Энн вынуждена была повиноваться. Бен не отпускал ее от себя ни на шаг. Вместе они перенесли обратно в гостиную все старые книги, фотографии и даже ненавистную рыбу-шар. Но сжигавшее Бена нетерпение не позволило ему расставить все по местам, и он попросту свалил вещи на пол.

Энн как врач видела, что грядет кризис. Настроение Бена менялось чуть ли не ежеминутно. Единственное, что оставалось пленнице, – это подлаживаться под него и надеяться, что Стэн все понял. Но что тут мог сделать даже Стэн?

Она опустилась в кресло. Бен ни на миг не спускал с нее глаз. Он постоянно бормотал что-то себе под нос, а это был плохой признак. Еле сдерживая слезы, Энн пыталась отвлечься и взглянуть на него глазами специалиста. Представить, что дело происходит в больнице и она просто-напросто ставит диагноз, а не находится один на один с обезумевшим маньяком. Итак, что же с ним такое? Что бы ни было, болезнь явно прогрессирует. И скорее всего – недуг носит психический, а не физиологический характер.

К сожалению, Энн понимала: даже если проявить чудеса кротости и смирения, надолго Бена не хватит. Он навоображает невесть что, обидится и того и гляди вновь набросится на нее с кулаками. Все в душе Энн возмутилось при мысли, что ее снова могут ударить. Нет, такого она не потерпит! Но Бен гораздо сильнее ее. Как быть? И оружия под рукой никакого? Разве что первой огреть его чем-нибудь? Энн бросило в дрожь: она врач, а не преступник какой-то!

А может, кинуть что-то в окно? Вдруг звон стекла привлечет внимание прохожих? Или что там еще советовали на лекции по самозащите?

Внезапно снаружи раздался какой-то шорох. Энн увидела, что занавеска на окне слегка колышется. А ведь она открыла его, когда пришла. Надо срочно отвлечь Бена!

– И долго ты собираешься меня тут продержать? – нарочито громко начала она. – Бен, ты ведь понимаешь, что мы не можем остаться тут навсегда. Рано или поздно меня начнут искать.

Уловка возымела желаемый эффект. Бен повернулся к ней, явно не замечая ничего вокруг.

– Я что-нибудь придумаю. Если бы не твое упрямство, все было бы гораздо проще. Угораздило же тебя связаться с этим Стэном! Ты ведь знаешь, что можешь выйти только за меня.

– С чего ты взял? Я ведь не давала тебе никакого повода так думать! Бен, пойми, тебе требуется медицинская помощь, ты болен.

– Я совершенно здоров и в своем уме! Не смей больше так говорить, а не то снова получишь, и на этот раз уже по-настоящему.

Он угрожающе шагнул к испуганно сжавшейся молодой женщине. Но тут раздался треск и в комнату вскочил Стэн.

Энн поняла, что он воспользовался пожарной лестницей, которая проходила как раз под ее окном. Какой умный! Она вмиг почувствовала себя в безопасности и даже засмеялась. А вот это уже было ошибкой.

Бен решил, будто она смеется над ним.

– Надуть меня решила! – завопил он. – Ну я тебе покажу!

Но бросился не на нее, а на Стэна. Похоже, тот ожидал подобного поворота событий и шагнул навстречу Бену, но споткнулся о груду книг, пошатнулся и упал. Бен тут же схватил тяжелый табурет и занес его над головой противника. Энн знала, что такого удара хватит, чтобы размозжить череп. Отчаянно рванувшись вперед, она схватила первое, что попалось под руку – а этим первым оказалась ненавистная рыба-шар, – и ударила Бена лампой. Правда, удар вышел не сильным, но Бен все равно отлетел в сторону. Тем временем Стэн успел подняться и, кинувшись к поверженному врагу, чем-то брызнул ему в лицо из баллончика. Раздалось шипение, запахло чем-то химическим. Бен взвыл, обеими руками схватился за лицо и обмяк, кашляя и всхлипывая.

Несколько секунд Стэн настороженно наблюдал за ним, затем кинулся к Энн и обнял ее.

– Как ты? Он тебе ничего не сделал?

Та прижалась к его груди.

– Нет. Ударил один раз, но не очень сильно. Ой, Стэн, он просто рехнулся! Я думала, он меня убьет!

– Ничего-ничего, все обошлось, не бойся, – бормотал Стэн, гладя ее по плечам. – Я здесь, с тобой.

Энн все так же жалась к любимому, не в силах покинуть его объятия. Он был таким теплым, таким сильным, таким надежным. Но наконец в ней заговорил врач.

– Что ты сделал с Беном? Чем ты в него брызнул?

– Специальный газ. Гнусный, но не вредный. Я его одолжил у охранников больницы.

К Энн постепенно возвращалось ощущение реальности происходящего. А вместе с ним – необходимость принимать решения.

– Нам ведь не обязательно привлекать к этому делу полицию? – озабоченно спросила она.

– Если он тебе и впрямь ничего не сделал, то нет. Разберемся своими силами. Я сейчас позвоню одному знакомому, а ты пока промой Бену глаза.

Похоже, Стэн решил взять инициативу в свои руки. Что ж, Энн была только рада. Она принесла воды и занялась Беном. Тот беспрекословно позволил помочь ему подняться и усадить в кресло. Агрессивность напрочь покинула его. Недавний буян стал тих и смирен, точно ягненок.

Стэн наскоро с кем-то поговорил и обратился к Энн:

– Нам повезло. Один мой друг, Джейсон Бомон, нейрохирург из больницы Святой Троицы, согласился принять Бена и заняться его лечением. Похоже, у него какое-то серьезное психическое расстройство.

Энн наскоро оделась, и, подхватив Бена с двух сторон под руки, они со Стэном повели его к машине. Он шел все так же безвольно и покорно, как кукла. Точно так же он держался и по дороге в больницу, и на осмотре врача, того самого друга Стэна.

Джейсон Бомон, симпатичный брюнет, лет сорока, не смог пока сказать Энн ничего утешительного, но пообещал завтра же с утра провести все необходимые исследования и сообщить результаты. Случай Бена вызвал в нем большой профессиональный интерес.

Энн как-то держалась, но лишь до тех пор пока они со Стэном не вышли из больницы. И тут реакция на недавние бурные события буквально подкосила ее.

– Бедняжка, – участливо произнес Стэн, усаживая ее в джип. – Представляю, как ты вымоталась. Ничего, сейчас будешь дома.

Энн взглянула на часы. Всего-навсего десять.

– А ведь мы собирались поужинать вместе, – грустно вздохнула она.

Стэн хлопнул себя ладонью по лбу.

– Ну конечно! Энн, признайся, ты хоть что-нибудь ела после ланча?

Ответить на этот вопрос было нетрудно.

– Нет, – покачала она головой.

– Неудивительно, что ты на ногах не стоишь. Надо срочно тебя накормить. Где тут поблизости…

– Пожалуйста, – взмолилась Энн, – я не хочу ни в какой ресторан! Я неподходяще одета, выгляжу как пугало и вообще просто не могу сейчас идти в людное место.

– Ни на какое пугало ты не похожа. Но я вовсе не собирался вести тебя в ресторан. Купим все по дороге.

– Ой, – растерянно произнесла Энн, глядя на Стэна так, словно он выдвинул на редкость оригинальную идею. – А мне и в голову не пришло.

Неподалеку от ее дома Стэн остановился перед яркой витриной какого-то магазинчика и через две минуты вернулся со свертком, который источал умопомрачительный запах. У Энн буквально слюнки потекли.

Еще через пару минут молодые люди были уже в квартире. После всего пережитого Энн боялась даже заходить в гостиную. Как всегда чутко уловив ее настроение, Стэн отвел ее в кухню, усадил за стол и в два счета заварил чай. Поглядеть на него, так можно подумать, что он тут живет, удивилась Энн, наблюдая, как он достает посуду и накрывает на стол.

– Самая что ни на есть простая и питательная еда, – провозгласил он, жестом фокусника разворачивая сверток. – Рыба с жареной картошкой и пирожки с яблоками.

Энн вдруг ощутила зверский голод и налегла на еду, Стэн не отставал. Никто и слова не проронил, пока на тарелках не осталось ни крошки съестного. Доев последний ломтик картошки, Энн откинулась на спинку стула и почувствовала себя гораздо лучше.

– Боже ты мой, – вздохнула она. – Я снова становлюсь человеком.

– Да, вкусно, – согласился Стэн. – Знаешь, если бы мне предложили выбрать последнюю трапезу в моей жизни, это были бы не омары и прочие деликатесы, а рыба с картошкой. Ну ладно, иди в душ, а я пока уберу.

– Стэн, это моя квартира! Ты и так уже все сделал. Я сама вымою посуду.

– Не спорь. Приказ врача, – невозмутимо отозвался он. – Тебе сегодня и так здорово досталось, надо расслабиться. Я уложу тебя и поеду к себе.

– А ты не можешь остаться?

Стэн заметил, как дрожит ее голос.

– Могу, конечно. Я спал на стольких диванах – так почему твой должен стать исключением? Давай-ка иди в душ, а я займусь посудой.

У Энн уже не было сил спорить. Душ и вправду помог ей расслабиться, но она не стала задерживаться там долго. Облачившись в халат, она прихватила с собой стопку чистого постельного белья и направилась в гостиную.

Стэн был уже там.

– Знаешь, – самодовольно произнес он, – а из меня вышла очень хорошая домохозяйка. Я тут чуть-чуть прибрался.

Энн вытаращила глаза. Гостиная снова приобрела прежний вид. Груды книг, остатки злополучной рыбы-шара и прочие следы деятельности Бена исчезли как по волшебству – скорее всего, опять в недрах соседней комнаты. Та же участь постигла и развешанные по стенам фотографии.

– Здорово, – выдохнула она. – Знаешь, сегодня у нас распорядок чуть-чуть отличается от прошлого раза, что мы проводили вместе. Сегодня я делюсь с тобой полотенцами и зубной пастой. Только вот халата на твой размер у меня нет, так что придется тебе обойтись простыней или полотенцем.

Стэн поглядел на стопку белья у нее в руках.

– Послушай, не надо тебе возиться. Я могу спать где угодно и на чем угодно. Ложись скорее, а я сам разберусь.

– Я уже вполне пришла в себя! – возмутилась Энн. – Могу я, в конце-то концов, сама хоть что-нибудь сделать в своей квартире? Иди в душ, а я постелю.

– Слушаюсь, мэм! – с комической готовностью отозвался Стэн.

Едва он вышел, Энн взялась за тщательно продуманные приготовления. Так что, когда минут через двадцать Стэн вышел из ванной, настала его очередь удивляться. На нем было лишь обмотанное вокруг бедер полотенце, влажные волосы прилипли ко лбу.

– Ты же сказал, что можешь спать на чем угодно, – заявила она. – Думаю, ковер тебя устроит. Меня, кстати, тоже.