Текст книги "Любовный треугольник"

Автор книги: Софи Мидоус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– А еще пива нет? Я сорвался с той самой скалы, где погиб Бернард. Решил, что ради него обязан покорить эту вершину. Но это оказалось труднее, чем я думал. Провалялся потом в больнице пару месяцев.

За что мне все это? – вздохнула Энн. Я по горло сыта самодовольными парнями, которым лишь бы преодолевать трудности и вести вечный бой с природой. Я начала новую жизнь. И почему только он так похож на Бернарда? Ведь Бернард мертв! Бен словно прочел ее мысли.

– Там отличный подъем, – сообщил он, как будто для Энн это имело хоть какое-то значение. – Берни хотел покорить его в одиночку – ты же его знаешь. Короче, он упал. Когда я спустился к нему, ничего поделать было уже нельзя, но он был еще жив и думал о тебе. Взял с меня обещание приглядеть за тобой. Поэтому я здесь.

Из глаз Энн хлынули слезы. Она знала, что Бен говорит правду, чистую правду.

– Ну почему, почему ты ничего не написал мне, почему не рассказал раньше, – всхлипывая, вымолвила дна. – Я так ждала письма.

– Не люблю писать. – Бен поднялся и зевнул. – Пожалуй, пойду лягу. Завтра ты работаешь, так что обо мне можешь не беспокоиться. Я не пропаду. А вечером поведу тебя куда-нибудь поужинать. Помнишь тот ресторанчик, куда мы бывало ходили? Там еще такой острый карри.

Энн помнила этот ресторанчик. И терпеть его не могла.

– Не вижу ни малейшего смысла в карри, где, кроме перца, ничего другого уже не чувствуешь, – заявила она.

Бен проигнорировал язвительную реплику.

– Сто лет не ел по-настоящему острого карри.

И тут Энн вспомнила.

– Кстати, завтра все равно ничего не выйдет. У меня уже назначена встреча.

Стэн приглашал ее перекусить в их любимом баре, и она с нетерпением ждала свидания.

– С кем это ты отправляешься? Неужели он для тебя значит больше, чем я? – искренне возмутился Бен.

Энн даже удивилась – так резко и сердито звучал его голос. Она уже собиралась сказать, что не его это дело, но удержалась. В конце-то концов, они такие старые друзья.

– Один мой сослуживец, – отделалась Энн отговоркой. – Надо поговорить о работе.

– Ну так отшей его. Скажи, что о работе разговаривают в рабочее время. – Внезапно голос Бена подобрел. Брат Бернарда наклонился и поцеловал ее в щеку. – Спокойной ночи, Энн. Так здорово снова увидеть тебя. Не волнуйся, теперь у нас все пойдет по-старому. Уж я позабочусь.

Он ушел. А Энн осталась сидеть в кухне. Из коридора послышался звук открываемой двери. Это Бен собирался устроиться на ночь в гостевой спальне, ныне превращенной в чулан.

– У меня появился жилец, – сообщила она Стэну по телефону на следующий день. – И не сказать, чтобы желанный.

Она в двух словах рассказала о Бене и о том, почему не может выставить его из дому.

– А по-моему, у тебя появилась проблема, – сочувственно заметил Стэн. – Энн, я понимаю… ну, то есть догадываюсь, что этот парень значил для тебя раньше. Но времена изменились. По-твоему, стоит и дальше позволять ему тобой командовать? Рассуди сама.

Он как будто повторял ее собственные мысли, И все же…

– Боюсь, сегодня нам лучше не встречаться. В конце концов, он ведь брат моего жениха. И я знаю, ради меня он на все готов. Бен еще не смирился с утратой, не пришел в себя. Но все скоро уладится само собой.

– Надеюсь, ты не ошибаешься – ради твоего же блага. Ну что ж, приятного вечера. Жаль, не удается провести его вместе. Я тебя люблю.

Не очень-то хороший получился разговор, думала Энн. Стэн всего-навсего высказал то, что она не осмеливалась облечь в слова. Она ведет себя неразумно. Вспомнить только, как Бен и Бернард раньше распоряжались ее жизнью, постоянно принимали за нее решения. Задним умом Энн понимала, что это и тогда задевало ее. Однако тогда она была влюблена и ради возлюбленного вытерпела бы и не такое.

Теперь все изменилось. Она уже не была влюблена. Точнее, была – но не в Бернарда.

Ужин прошел на редкость неудачно. Бен – как она знала наперед – заказал все самое острое и пытался убедить Энн последовать его примеру. А когда она наотрез отказалась, надулся, как малый ребенок. Чтобы остудить пожар во рту, он выпил дикое количество пива, быстро опьянел и стал совсем неуправляемым. Без конца рассказывал, как умер Бернард и как он, Бен, обещал приглядеть за невестой брата.

– Непременно поедем куда-нибудь в воскресенье, – заявил он по возвращении домой. – Выберемся на природу.

Энн собиралась свозить Стэна к родителям, но не горела желанием посвящать в эти планы Бена.

– Я дежурю в больнице, – солгала она. – Прости, Бен, мне жаль, но…

– Слишком уж много ты работаешь! Придется что-нибудь с этим сделать.

– Буду я скучать по вас, доктор Энн, – с законной гордостью произнесла Эльвира.

Энн ласково улыбнулась девочке. По-видимому, эту фразу малышка старательно заучивала наизусть – ее английский находился практически в зачаточном состоянии.

– Я тоже буду скучать по тебе, детка, – отозвалась она и попробовала повторить эту фразу по-испански. Похоже, у нее получилось, потому что Эльвира даже не засмеялась.

Вышло так, что в больнице бедной девочке было совершенно не с кем играть и разговаривать. Поэтому Энн завела привычку каждый день вместе с ней ходить в буфет пить сок. Они постепенно сдружились. Но завтра Эльвиру выписывали.

– Надеюсь, мы с тобой еще встретимся. – Энн протянула маленькой пациентке руку. – Без тебя тут будет гораздо скучнее.

Эльвира протянула руку в ответ.

– Спасибо вам, доктор Энн, – с недетской серьезностью отозвалась она.

Стэн хотел в воскресенье утром сам заехать за Энн, но она отговорила его.

– Лучше я доберусь до больницы на такси. Все равно нам в другую сторону.

Стэн прекрасно понимал ее истинные мотивы.

– Боишься того, что подумает Бен, если увидит меня? Напрасно, Энн. Я люблю тебя, ты любишь меня, пусть и не решаешься это признать. Так зачем позволять кому-то вмешиваться в твою личную жизнь?

– Это временно. Не могу же я взять и выгнать, его. Понимаешь, с ним связана огромная часть моей жизни, моего прошлого.

– Счастливого прошлого?

Хороший вопрос. Со временем Энн начала оценивать тот период своей жизни по-новому.

– Наверное, – с усилием выговорила, она. – То есть наверняка счастливого – тогда я любила Бернарда. Но теперь все чаще задумываюсь: а долго ли продлилась бы эта любовь?

Стэн ласково обнял ее за плечи.

– Боюсь, тут я тебе ничем помочь не могу. Я лицо заинтересованное. Только помни, как много ты для меня значишь.

В это воскресенье, как и в прошлый раз, выехать предстояло очень рано. Когда Энн выскочила из такси перед входом в больницу, Стэн уже ждал ее в джипе.

Усевшись на переднее сиденье, Энн поцеловала его в щеку и оглянулась назад.

– Ой, цветы! А в сумке что?

– Сюрприз. Потом покажу.

Стэн отлично ориентировался на дорогах, скоро они уже вырулили на шоссе, уводившее в зеленую даль.

– А я-то думала, что стала заядлой горожанкой, – протянула Энн с удивлением. – Но как вижу все эти деревья и цветы, только тогда и осознаю, что страшно по всему этому соскучилась.

– Я тебя понимаю. А теперь расскажи мне, пожалуйста, о родителях. Какие они? Вообще-то я прочел столько их книг, что мне кажется, будто мы уже знакомы. Но хотелось бы все-таки узнать о них побольше.

– Ты говоришь точь-в-точь, как испуганный жених, едущий свататься, – хихикнула Энн. – Не бойся, они не станут спрашивать, честные ли у тебя намерения. Впрочем, ты им понравишься. Особенно твой вид.

Стэн и вправду выглядел так, словно готов был немедленно отправиться в поход. Серая кожаная куртка, тонкий синий свитер, удобные джинсы и высокие башмаки.

– Стараюсь, как могу, – засмеялся он. – А цветы между прочим я купил твоей маме. Но ты рассказывай, рассказывай.

– Ну ладно. Когда они в Штатах, то живут в Риджвуде. Раньше там была ферма, которая принадлежала нашей семье вот уже несколько поколений. Бабушка надеялась, что отец станет фермером и займется хозяйством. Но он заболел жаждой странствий, да и времена изменились, поэтому часть земли продали под жилую застройку.

– Ты жила там с бабушкой, да? Помнится, ты что-то такое рассказывала.

– Да. Она настояла на том, чтобы я регулярно посещала школу, и очень одобряла мое желание стать врачом. Она умерла только год назад, так что успела увидеть меня с дипломом, чему я очень рада. Бабушка была не такой уж старой, и я очень болезненно переживала ее смерть. Собственно говоря…

Энн умолкла, не докончив фразы.

– Так что ты хотела сказать? – ласково спросил Стэн, видя, что продолжать она не собирается.

– Да нет, ничего. Так, пришло на ум… Но этого просто не может быть.

– Скажи мне. А я рассужу, может или не может.

Энн покачала головой.

– Даже не знаю, что и думать. Раньше мне это в голову не приходило. Бабушка умерла, я, чтобы справиться с переживаниями, полностью ушла в работу, родители странствовали где-то на другом конце света. И тут мы с Бернардом обручились.

– Ты имеешь в виду, – деликатно уточнил Стэн, – что, возможно, поспешила с помолвкой из-за того, что тебе было очень одиноко.

– Ну да… – Энн помолчала, а потом добавила: – Стэн, у меня такое чувство, будто я предаю погибшего жениха. Он ведь любил меня. А я – его.

– Любовь бывает разная, – отозвался Стэн. – И кто скажет, какая настоящая.

– Ох, не знаю. Я совсем запуталась. Давай включим музыку, а? – Голос Энн дрожал и срывался.

Стэн ничего не ответил, и салон машины заполнили радостные звуки. Постепенно у Энн стало легче на душе.

Чем ближе они подъезжали к родным местам, тем сильнее билось ее сердце. Здесь она выросла, здесь был ее дом. И вот вдали, за некогда белым, деревянным забором, показалось старое серое здание.

Джип проехал мимо неухоженной лужайки и остановился на посыпанной гравием площадке. Родители, похоже, ждали их приезда, потому что едва заскрипели тормоза, показались на крыльце. Высокие, сухощавые, волосы тронуты сединой. Обоим чуть за пятьдесят, но двигались они с легкостью, и уверенностью, каким позавидовали бы и люди вдвое их моложе.

Энн мрачно отметила одобрительные взгляды, которыми родители обменялись при виде джипа. Она так и знала, что он им понравится. Выбравшись из машины, она обняла и расцеловала родителей, а потом обернулась к своему спутнику.

– Это Стэн Ирвинг. Мы с ним вместе работаем, и он мечтает с вами познакомиться.

– Очень приятно, Стэн, – протянул гостю руку ее отец. – Заходите, перекусим, а потом прогуляемся перед ланчем.

Стэн быстро поладил с ее родителями. Даже слишком быстро, печально подумала Энн. Матери очень понравились цветы, а вдобавок он умудрился польстить обоим сразу, когда достал из пресловутой сумки с сюрпризом целую коллекцию их книг и попросил автограф на память. Книги оказались изрядно потрепаны – сразу было видно: их читали и перечитывали не раз.

Вся компания быстренько выпила кофе, а потом отправилась на прогулку. После долгого сидения в машине Энн было приятно размять ноги. К тому же все кругом навевало горько-сладостные воспоминания детства и юности.

– Надо мне приезжать сюда чаще, – сказала она Стэну. – А то прямо забываю, как люблю эти края.

– Не понимаю, как ты вообще могла отсюда уехать. Тут же великолепно. Я мог бы остаться здесь навсегда.

– Если не считать того времени, когда уезжал бы в далекие экспедиции, – не удержалась Энн.

– Ну да, – согласился Стэн, не заметив подвоха.

Как оно часто бывает, намеченная короткая прогулка изрядно затянулась. Наконец все четверо вернулись домой. Стэн уже успел объявить о своем интересе к высокогорьям Эквадора.

– Пойдемте в кабинет, я покажу вам кое-какие слайды, – предложил Билл Форрест. – А Энн и Джеки поболтают и заодно приготовят ланч.

Энн метнула на мужчин ядовитый взгляд.

– Только не думай, что у нас тут сплошной домострой, – предупредила она Стэна. – После еды сами будете мыть посуду.

– Запросто. И даже с удовольствием.

Энн только вздохнула.

– А мы знакомы кое с кем из тех парней, которые предлагают Стэну работу, – заметил Билл Форрест, когда небольшое общество уселось вокруг старого дубового стола. – В прошлом году мы встретили в окрестностях Риобамбы их экспедицию, они присматривали место для очередной больницы.

– Ну и как они вам? – поинтересовался Стэн. – Толковые ребята?

– Вполне. Не какие-нибудь там фанатики-миссионеры. При этом прислушиваются к мнению местных, которые на них работают. А это тоже немаловажно. И упорные. По-моему, средств у них предостаточно, но они не привыкли считать, будто любую проблему можно решить одними только деньгами.

– Да, и мне тоже так показалось, – согласился Стэн. – Деньгами они сорить не любят. Признаться, я их за это уважаю.

И он принялся с энтузиазмом рассказывать о планах этого общества в отношении Эквадора. У Энн тут же ухудшилось настроение.

– Если я соглашусь на эту работу, – продолжал тем временем Стэн, – то дел, конечно, будет по горло. Зато там, совсем рядом, находится вулкан Чимборасо, один из самых высоких на континенте. Представляете, каково это – покорить его!

– Чудесная идея! – воскликнула Джеки Форрест. – Мы были у подножия вулкана, но подняться не удалось.

– Ну так приезжайте в Эквадор снова. – Стэн загорелся еще сильнее. – Как только обоснуюсь на новом месте, тотчас же напишу вам. Здорово будет устроить какую-нибудь совместную вылазку.

– Да, врачи там нужны, – задумчиво произнес Билл. – Помнится, когда мы были в верховьях Пастасы, нам принесли ребенка из местного племени. У него была острая боль в животе. Я, конечно, окончил курсы первой медицинской помощи и сумел распознать симптомы аппендицита, а толку-то – оперировать я не умею. Пришлось срочно спускать на воду каноэ и сутки грести вниз по течению к ближайшей больнице. По дороге у ребенка начался перитонит, и врачи потом с трудом его спасли.

– Аппендэктомия – совсем легкая операция, – вставила Энн. – С ней любой врач справится, даже начинающий.

Однако на ее слова никто не обратил внимания. Едва убрали тарелки, как Билл расстелил на столе крупномасштабную карту и все трое склонились над ней.

– Не беспокойтесь, я помою посуду, – саркастическим тоном заверила их Энн.

Однако ее тонкая ирония пропала втуне.

– Как мило с твоей стороны, дорогая, – рассеянно отозвалась мать.

Один только Стэн оторвал глаза от карты и вызвался помочь, но Энн упорно придерживалась роли великомученицы.

– Ну что ты, не стоит. Я и сама справлюсь. Ты ведь не для того приехал, чтобы посуду мыть. Общайтесь на здоровье.

И она направилась в кухню не в самом лучшем расположении духа. Однако минут через пять мать все-таки присоединилась к ней.

– А он мне нравится, – задумчиво произнесла Джеки, вытирая тарелки. – И поговорить с ним интересно, и собой хорош. Вы много общаетесь?

– Не очень. Мы числимся в одном отделении, но Стэн сейчас большую часть времени проводит в соседней больнице.

– Кажется, он от тебя без ума. А ты как? Уже пришла в себя после смерти Бернарда? Знаешь, пора бы.

– Да, я пришла в себя, – резко ответила Энн. – Но это вовсе не значит, что собираюсь срочно подыскивать замену погибшему жениху. И уж мне точно не нужен еще один фанатик странствий по Богом забытым местам, который будет постоянно куда-нибудь уезжать, а меня бросать дома.

Не могла же она сказать матери, что снова умудрилась влюбиться в самого неподходящего человека.

– Бернард мне нравился, – без тени последовательности произнесла Джеки. – Но Стэн, пожалуй, нравится больше. У него, моя милая, больше здравого смысла.

– Ну конечно, – проворчала Энн себе под нос. – У него-то здравый смысл есть. Вот только мне его явно не хватает.

Однако остаток вечера прошел более-менее сносно. Всеобщий энтузиазм мало-помалу увлек и Энн – молодая женщина поймала себя на том, что с жаром включилась в обсуждение предстоящего Стэну путешествия, как будто поездка была уже делом решенным. Наконец пришла пора уезжать.

– Пусть Энн непременно привозит вас снова, – напутствовал Стэна ее отец. – А не то заезжайте сами. Теперь вы знаете, где мы живем.

А Джеки поцеловала на прощание дочь, а потом и Стэна.

– Приятно было познакомиться. Не пропадайте.

И вот последний взмах руки, последний взгляд назад – и старое серое строение осталось далеко позади. Энн сама не знала, что сейчас испытывает, – ее раздирали противоречивые чувства.

– Хочешь, я поведу, – отрывисто предложила она.

– Хорошо. Только когда выедем на автостраду.

Почему-то столь легкое согласие лишь усилило раздражение Энн.

– Мне очень понравились твои родители, – заявил Стэн, пустив ее за руль. – Совсем такие, как я их представлял, и даже еще лучше.

– Они от тебя тоже без ума. Похоже, не стали бы возражать, если бы их дочь привела в дом именно такого мужчину, как ты. – Она знала, что голос ее звучит холодно и язвительно, но ничего не могла с собой поделать.

Стэн это тоже заметил.

– Энн, в чем дело? Почему ты злишься? Я сказал что-то не то?

– Да нет, ты не говорил ничего, чего бы я уже и так не знала. И я рада, что ты пришелся родителям по душе. Они любят таких, как ты. Им и Бернард нравился.

– Послушай, – ласково произнес Стэн, – мы еще не слишком хорошо знаем друг друга. Я не хочу, чтобы все испортилось из-за какого-то недоразумения. Скажи, чем я тебя обидел, и я больше не повторю этой ошибки.

– Все гораздо сложнее. Ты меня вовсе не обижал, и ты мне очень дорог. Но я не хочу связывать свою жизнь с еще одним Бернардом. Бернарды для семейных уз не созданы. У них другие интересы. И я не хочу ждать в одиночестве того, кто мне дорог и кто рискует вернуться в металлическом ящике. Мне переслали прах Бернарда, и я развеяла его над горами. Второй раз я такого не вынесу.

– Жизнь – всегда риск, – буднично ответил Стэн. – И с этим приходится мириться.

– Да, ты прав. Но к чему его увеличивать?

Стэн ничего не ответил, но Энн ощутила, что гнев ее куда-то исчез.

– Прости, – произнесла она уже спокойнее, – я не хотела тебя огорчать. Я даже рада, что вы с родителями нашли общий язык. Просто то, как ты планируешь экспедицию, напомнило мне о прошлом. Сколько раз я уже видела это. И сколько раз оставалась дома одна.

На этот раз Стэн ответил:

– Энн, повторю, мы действительно знаем друг друга всего ничего. Мне тридцать два года. В моей жизни было много увлечений, много женщин. Но ни разу – ни разу! – я не испытывал того, что испытываю сейчас с тобой. Я думал, такого просто не бывает. Но что тут поделаешь! Пусть все идет своим чередом.

– Нет, – всхлипнула Энн. – Я не хочу снова страдать.

– Ты же знаешь, я никогда не заставлю страдать.

– Нарочно – нет, но…

Стэн опустил голову, признавая правоту ее слов.

– Наверное, сейчас вот так сразу мы всех наших проблем не решим, – произнес он несколько секунд спустя. – Давай просто признаем, что они есть, но не будем пока ничего менять. Зачастую решение приходит само собой.

Энн ответила не сразу.

– Мне так хорошо с тобой. Я просто не в силах отказаться от наших встреч. Ладно, пусть будет по-твоему. И если эти отношения никуда не приведут… что ж, буду утешаться тем, что хоть какое-то время была счастлива.

– Вот и замечательно. Поужинаешь со мной в четверг вечером?

– Конечно. Буду считать минуты.

Стэн чуть ослабил ремень безопасности и поцеловал Энн в щеку.

– Осторожней! – вскрикнула она. – Не отвлекай меня от дороги!

Мир был восстановлен. Но надолго ли?

– Днем я звонил в больницу, – сообщил, Бен, – но тебя там не было. Мне сказали, что у тебя выходной.

Энн устало вздохнула. Ну до чего же это некстати! День и так выдался нелегким. Стэн довез ее до дому и очень обиделся, услышав, что она не может пригласить его на чашечку кофе.

– Энн, но ведь теперь ты встречаешься со мной, я твой друг. Давай вместе поднимемся и ты представишь меня Бену, – заявил он.

Ей стоило немалых трудов втолковать ему, что идея не из лучших.

– Так где же ты была? – не унимался Бен!

Энн сердито уставилась на него.

– Не смей больше звонить ко мне на работу. Я что, не могу сама распоряжаться своим временем? Раз уж хочешь знать – я была у родителей. Мы ездили туда со Стэном Ирвингом. Он мой коллега и очень мне нравится.

– Ах, очень нравится! А как же Бернард?

– Бернард мертв, Бен! Ты же сам видел, как он погиб. Но жизнь-то продолжается. И раз я нашла стоящего мужчину, никто не помешает мне с ним встречаться.

На лице Бена отразилось такое недоумение, словно он никак не мог понять, что она сказала.

– Но ведь не прошло еще и года… – беспомощно прошептал он.

Энн вдруг ощутила острый укол раскаяния.

– Я не помолвлена, Бен, и не выхожу замуж. Мы просто встречаемся. – На память ей пришел недавний разговор со Стэном. – Я даже не уверена, что наши отношения продлятся долго. Он собирается уехать на несколько лет.

Энн и сама не знала, зачем рассказывает Бену все это. Наверное, ей просто хотелось выговориться, облегчить душу.

– А теперь с твоего позволения я приму душ и лягу спать.

– Извини, если что не так, – улыбнулся Бен. – Я не хотел обижать тебя.

На мгновение Энн показалось, будто она видит перед собой Бернарда – высокого, светловолосого, с ясной детской улыбкой. Бернард тоже всегда так улыбался, когда хотел подлизаться к ней. Повинуясь внезапному порыву, Энн поцеловала Бена в щеку.

– Все в порядке, я не сержусь.

В воскресенье, перед тем как расстаться, Стэн пригласил Энн посидеть вечером в новом ресторане недалеко от ее дома.

– Говорят, там шикарно, – предупредил он. – Так что оденься соответственно.

Энн была только рада поводу принарядиться. В понедельник она специально забежала в магазин и купила новое платье. Из темно-красного шелка, плотно облегающее фигуру. «Необычайно гармонирует с волосами мадам», – авторитетно заявила продавщица. Еще бы, с легким оттенком самодовольства подумала Энн. Конечно, гармонирует.

Но когда во вторник, предвкушая чудесный вечер, она прибежала домой, ее поджидал неприятный сюрприз.

– Несколько минут назад тебе звонил некий Стэн Ирвинг, – сообщил Бен. – Сказал, что безумно занят и никак не может вырваться. Срочная операция. Он предупредил, что сам перезвонит, как только выберет время.

Энн разочарованно вздохнула. Увы, в жизни врачей подобное случается сплошь и рядом.

– А я-то купила новое платье, – пожаловалась она.

– Тогда я тебя куда-нибудь свожу, – тут же предложил Бен. – Помнится, мои любимые рестораны ты не жалуешь, так что сама выбирай, куда идти.

– Ладно, – согласилась Энн, немного подумав. – Через дорогу есть один славный бар. Тебе там понравится.

– Прекрасно. Наденешь новое платье?

– Нет, – покачала она головой.

Неожиданно вечер доставил ей удовольствие.

Бен стряхнул уныние, владевшее им последние дни, и вновь стал милым и веселым товарищем, которого она помнила. Правда, Энн предпочла бы провести время со Стэном. Однако в среду все вновь полетело кувырком.

– Я убрала все эти фотографии потому, что не желаю их больше видеть! – возмутилась Энн, с трудом веря собственным глазам.

Бен рассеянно взглянул на нее и ответил:

– Да, твоя квартира была совершенно безликой. Но я все исправил.

Энн с возрастающим ужасом осмотрелась по сторонам. Это же надо – притащиться домой после изматывающе трудного рабочего дня и обнаружить, во что превратилась гостиная! Бен поснимал с полок журналы и книги по медицине, а на их место поставил руководства по альпинизму и описания маршрутов. На стенах снова красовались старые фотографии – тягостные напоминания о временах, которые Энн хотела забыть. Настольная лампа с абажуром, которую она всегда ненавидела, вновь заняла почетное место. Нет, надо было давным-давно выбросить весь этот хлам.

– Бен, это моя квартира! Ты можешь некоторое время пожить здесь, но не наводить порядок по своему вкусу! Я тебе разрешала что-либо менять?

Она сорвала со стены ближайшую фотографию. Бен недовольно выхватил снимок у нее из рук.

– Ты что! Это же вид с вершины Мануа-Кеа! Он о стольком напоминает! Я хочу, чтобы фотография постоянно была на виду.

– А я не хочу! Послушай, Бен, только мне решать, что и где будет висеть в моей гостиной.

Теперь он по-настоящему разозлился.

– Да что с тобой случилось? Вспомни, как мы были счастливы здесь. Все втроем. Хорошее было время – и оно может еще вернуться. Только нужно сделать все по-старому.

Упрямец подобрал упавшую булавку и приколол фотографию на прежнее место. Энн показалось, что она ослышалась.

– Да о чем ты говоришь? Какие прежние счастливые времена? Бернард погиб, Бен! Ты слышишь, он погиб. Нас уже не трое, а только двое. И ты живешь тут лишь до тех пор, пока не подыщешь себе квартиру.

– Я прекрасно знаю, что Бернард погиб! Он умер у меня на руках. И незачем все время повторять одно и то же. – Бен шумно перевел дыхание, и в его голосе неожиданно зазвучали жалобные нотки: – Энн, ну пожалуйста, скажи, что оставишь хоть парочку фотографий, и я от тебя отстану?

Она так устала, что сил спорить уже не было.

– Ладно. Но помни, только ненадолго.

– Хорошо, конечно, ненадолго. Прости, Энн, я не думал, что ты так рассердишься. – Бен обнял ее, последнее время это вошло у него в привычку. – Да, нас было трое, а теперь мы остались вдвоем. Но я займу место Бернарда.

Он наклонился, и поцеловал ее. Энн мгновенно отпрянула, изумленно глядя на Бена расширившимися глазами.

– О чем ты? Как это ты займешь место Бернарда?

– Ты сегодня много работала и переутомилась, – сказал он. – Пойду заварю тебе чаю.

Энн молча проводила его недоуменным взглядом. Займет место Бернарда. Нет, этот человек определенно сошел с ума!

Она приняла душ, переоделась, а когда вернулась в гостиную, то убедилась, что Бен сдержал слово. Большая часть старых книг и фотографий исчезли. Остались лишь два горных пейзажа. Вечер прошел тихо и мирно.

На следующее утро Энн была завалена работой, когда ее внезапно позвали к телефону.

– Знаешь, в гостевой спальне так тесно, – как ни в чем не бывало заявил Бен. – Что, если я наведу там порядок, а? Можешь не беспокоиться, я сам переставлю вещи и перестелю постель.

Энн не имела ни времени, ни желания вступать в споры, поэтому осторожно ответила:

– Что-то мне эта идея не по душе. Мы же вчера решили ничего больше не менять. Давай не будем торопиться, я вечером вернусь, и мы все обсудим.

Правда к вечеру она успела начисто забыть об этом разговоре. И без того проблем хватало: Стэн не перезвонил, а она так ждала. Можно было, конечно, позвонить самой, но ведь он предупредил, что не стоит. А может, просто обдумал воскресный разговор и решил таким образом свести на нет их отношения? Или действительно слишком занят? Откуда ей знать?

Бен встретил ее готовым ужином. Повар из него оказался никудышный, но Энн не придиралась. Сама она так вымоталась, что о готовке и думать не могла. Хотелось лишь одного – пораньше лечь спать и хорошенько выспаться. Но, проходя по коридору, она вдруг увидела, что Бен, судя по всему, обосновался в гостевой спальне всерьез и надолго.

– Почему ты опять хозяйничаешь в моем доме? – возмутилась она.

Казалось, он искренне удивился такому вопросу.

– Но мы же договорились сегодня утром, что я могу все здесь переделать по своему вкусу.

– Ничего подобного! Бен, пойми, ты живешь здесь временно, пока не найдешь себе другое жилье. И по-моему тебе пора искать работу.

– Извини, я решил, что ты не будешь возражать, – пробормотал он. – Завтра же все сделаю так, как было.

– Да не в этом дело! Ладно, я валюсь с нот от усталости. Пусть все остается как есть.

На следующий вечер Энн рано возвратилась домой. Настроение у нее было неважное. Когда она вошла в гостиную, Бен разговаривал по телефону. Однако, увидев хозяйку дома, поспешно пробормотал в трубку:

– Простите, мне пора.

– Кто это звонил? – озадаченно спросила Энн. – Никто же не знает о твоем приезде.

– Ты ведь сама советовала мне подыскать работу. Вот я и решил позвонить в парочку агентств. Что-то у тебя усталый вид. Садись, а я принесу кофе.

Энн устроилась в любимом кресле, поджав ноги и полузакрыв глаза, словно собиралась вздремнуть. Но едва за Беном затворилась дверь в кухню, вскочила, схватила телефон и позвонила на станцию узнать, откуда звонили. И даже не удивилась, когда ей назвали номер Стэна. Она тотчас же перезвонила ему.

– Давай встретимся сегодня в нашем баре, – предложила она. – Нам нужно поговорить.

– Почему не попросишь твоего друга сердца, чтобы он встретился со мной вместо тебя? – холодно спросил Стэн.

– Послушай, если у меня и есть друг сердца, в чем я начинаю сомневаться, так это ты. И учти, я никого не просила тебе что-либо передавать.

Настала короткая пауза. Потом голос Стэна заметно изменился.

– Ага, – протянул он, – кажется, понимаю. Прости, Энн, я болван. Но когда я позвонил…

– Так, значит, в половину девятого в нашем баре, – прервала она. – Идет?

– Идет, – согласился Стэн и повесил трубку.

– А ты с кем говорила? – в свою очередь полюбопытствовал Бен, ставя поднос с кофе на стол.

– Звонили с работы, – кротко объяснила она. – Срочный вызов. Придется поехать после кофе.

– Ты слишком много работаешь. Лучше бы побольше сидела дома со мной.

– Мне за это платят, – миролюбиво ответила Энн.

Она не хотела открытого столкновения. Пока еще не хотела. Сначала следовала обсудить сложившуюся ситуацию со Стэном.

В баре было мало посетителей, и Энн сразу же заметила Стэна, который при ее появлении встал и приветливо улыбнулся. Энн бросилась к нему в объятия и тесно прижалась. Пусть хоть целый свет видит! Было так приятно ощутить тепло и силу любимого, вдохнуть легкий аромат его одеколона.

– Послушай, – начала она, когда они наконец уселись, – в воскресенье ты сказал, что между нами не должно возникать недоразумений. А я повела себя так глупо. Прости.

Стэн покачал, головой.

– Нет, это я виноват. Мог бы и догадаться, что подобное поведение не в твоем стиле.

Энн поцеловала его в щеку.

– Мне надо выпить, и, пожалуй, на сей раз я предпочту виски. Двойное. А потом мы поговорим как цивилизованные люди, которые…

– Любят друг друга, – предположил догадливый Стэн.

– Да, которые любят друг друга. Мне кажется, разговоры начистоту – это тоже неотъемлемая часть любви.

Стэн принес виски.

– Я начну первым, – заявил он. – А потом твой черед. После того что произошло в воскресенье, я много думал о нас с тобой. Знаю, мы совсем разные люди, но я надеялся, мы сможем с этим справиться. Знала бы ты, как я ждал вторника.

– И я, – не выдержала Энн. – Даже новое платье купила!

Он улыбнулся.

– Но когда я во вторник позвонил тебе, к телефону подошел очень вежливый мужчина, вероятно Бен. Он извинился и сказал, что ты просила передать, будто не хочешь никуда идти. Что ты обдумываешь наши отношения и тебе надо время, чтобы во всем разобраться. А когда решишь, то свяжешься со мной сама. Бен опять извинился за то, что сообщает мне плохие вести, но ты, мол, так и сказала – слово в слово.

В Энн разгоралась ярость.