Текст книги "Гении без штанов"

Автор книги: Славко Прегл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Есть и другие возможности, – продолжал Байси. Ему казалось, что с друзьями нужно ковать железо пока горячо. – У меня есть идея, которая могла бы принести тысячи. Нам бы это ничего не стоило, а деньги бы реально потекли.

У него загорелись глаза, а направление взгляда имело определенную цель: Коцку.

– Давай, рассказывай, – сказала та. – Приток денег меня очень интересует. Куда Мне подставить свой мешок?

Байси остановился.

– Сначала тебе нужно подставить кое-что другое, – доверительно прошептал он.

У Коцки перехватило дыхание.

– Ты! – закричала она. – Ты!

Она бросилась на него.

– На помощь! – закричал Байси. – Она меня убьет. Помогите!

Размеш и Миха удивленно наблюдали за тем, что происходит на их глазах. Еще несколько минут назад это был просто бесшабашный треп.

Байси тем временем схватил Коцку в охапку, плотно зажав ей руки. Их носы соприкасались. Коцка порывисто повернула голову, и ее густые кудрявые волосы закрыли лицо Байси. Тот начал чихать, немного ослабил тиски и начал тереть глаза и нос.

– Почему все приятное так быстро кончается? – выдавил он, усмехаясь.

– Может, потому что все неприятное длится слитком долго, – гневно, на выдохе парировала Коцка. – Хочешь попробовать?

– Хватит сходить с ума, – обиженно проговорил Байси. – Я ведь не хочу тебе ничего плохого. Стараюсь только для твоей славы.

– Да, конечно, – отозвалась Коцка. – Именно это ты и делаешь.

Вдалеке показалась закусочная «У коня». Из толпы у стойки уже за несколько метров была видна прическа Армани.

– Смотри, – затараторил Байси, желая высказать идею до конца. – Ты стала «Мисс Мокрая футболка». В школе могли бы подготовить закрытое мероприятие, во время которого ты бы на несколько мгновений эту мокрую футболку сняла. Или же можно выложить твое выступление в Интернете. Ведь сквозь футболку практически все видно. В конце концов, это прекрасная часть твоего тела. Если бы тебе за это еще и платили… Я бы, – скромно добавил он, – в таком случае отправился хоть за тридевять земель, чтобы к твоим ногам положить один евро.

Коцку разобрал такой смех, что она вся скрючилась и чуть не упала.

– А что, – добавил Байси, который увидел, что буря прошла стороной, – если бы ты продолжала сердиться и еще раз бросилась в мои объятия? Это на самом деле поднимает настроение.

Теперь расхохотались Размеш и Миха.

Из толпы к ним пробился Армани.

– Что с вами? – поинтересовался он. – Я что-то пропустил?

– Нет, это мы пропустим, если ты сейчас же не вернешься в очередь. Можешь заказать каждому двойную порцию. Как раз сейчас Байси поведал нам, как можно было бы легко купаться в деньгах, – пояснил Миха. – Только Коцка должна согласиться на это.

У Армани загорелись глаза.

– О, дорогая Коцка, прошу тебя, согласись! – воскликнул он.

После этого Размеш объяснила ему, как все было.

– Хм, – пробурчал Армани, – хм.

Теперь Коцка бросила в сторону Армани неконтролированно нежный взгляд.

– А если мы сначала слегка поедим, – предложил Миха. – С полным желудком человек намного лучше соображает. Или же, по крайней мере, красочнее.

Спустя какое-то время, сидя вокруг круглого стола, они активно расправлялись с заказанной едой, то тут, то там раздавалось чмоканье, слышались крепкие междометия. Размеш постепенно стала снижать темп и вручила Байси оставшийся глоток кока-колы.

– Интересно, – сказала она, – как гадкий мир капитализма смог изобрести столь приятный напиток?

– Какой там приятный, – проворчал Байси и быстро придвинул к себе стакан, – грязно-коричневый!

– А зачем ты его пьешь? – спросила Размеш и вытерла салфеткой губы.

– Неприятный, но вкусный, – засмеялся Байси, осушил стакан до дна и затем весьма выразительным звуком из глубин своего желудка сообщил, что сыт.

Потом они еще немного поговорили о газете, которая постепенно начала приобретать реальные очертания, а еще через какое-то время Коцка, Размет и Миха отправились каждый в свою сторону.

Байси вынул из своего рюкзака завернутую в газету коробку и заговорщически склонился к Армани.

– Могу предположить, что ты еще не совсем оправился от финансовых ударов судьбы. Я нашел выход. Мой дядя занимается импортом презервативов. Сейчас он получил новые модели и начинает широкомасштабную рекламную акцию. Он дал мне несколько коробок, чтобы я раздавал упаковки на улице, – сказал он и вскрыл упаковку.

– Презервативы на улице? – открыл рот Армани. – Раздавать?

– Он так думал. Ошибочно думал. Тут кроются истоки его ошибки. Здесь же возникает моя деловая идея. Дело в том, что мы вдвоем можем очень дешево продавать их. Если большое количество умножить на ноль будет ноль, а если умножить на очень маленькую сумму очень много раз может получиться круглая сумма. На, возьми себе немного.

Байси вытряхнул на стол несколько маленьких упаковок, и Армани, явно волнуясь, молниеносно спрятал их в карман.

– Это моя материальная поддержка твоему бедному пустому кошельку, – подытожил Байси.

– Ты действительно хороший человек, – засмеялся Армани и нежно похлопал по своим карманам.

– У меня к тебе еще одно предложение, – добавил Байси и предусмотрительно отошел на несколько шагов. – Ни в коем случае не используй их все сам. Если хочешь заработать, нужно кое-что продать.

12

Отец Ленарта, когда выдавался случай, дома после работы варил крепкий кофе по-турецки для себя и своей жены. Постепенно слава о его кофе распространилась в округе, и там, где складывалась подходящая ситуация и условия, его в самых разных компаниях назначали ответственным за кофе. Это не составляло ему большого труда.

В тот день он снова занимался этим делом дома. Ни ему, ни его жене, то есть маме Ленарта, даже и не снилось, что их сына тем временем перекрестили в Армани. Но покажите мне тех родителей, которые знают о своих детях все.

Кофе был сварен, отец и мама Ленарта сидели за столом. Про свой вечерний кофе они говорили: «наше право на свободную минутку».

В этот момент отец, подливая в кофе несколько капель молока, попытался осторожно поделиться впечатлениями о визите к криминалистке, который они совершили с сыном.

– В полиции был один парень тоже из экономической школы, – бодро начал он. – Правда, он постарше и иногда там подрабатывает.

Мама ничего не ответила, она ждала плохих новостей.

– У криминалистки Ленарт опознал тех, кто на него напал, – продолжил отец.

– Правда? – удивилась мама. – Их уже поймали?

Отец пояснил, что это не совсем так, как показывают по телевизору. Что в полиции имеются картотеки и фотографии всех; и ты рассказываешь о воре, от которого ты пострадал, а потом тебе показывают на мониторе компьютера его фото.

И криминалистка сразу же нашла банду, что обокрала Ленарта, а тот все полностью подтвердил.

– Но есть еще кое-что, не очень приятное, – добавил отец. – Мы должны быть внимательнее. Парни, устроившие нападение на Ленарта, обычно ловят тех, кто задолжал за наркотики, и вышибают из них деньги.

Мама вздрогнула.

Отец поспешил продолжить свою мысль.

– Но с Ленартом ничего такого не было. Его избили и обокрали случайно.

– Ну, спасибо за такой случай, – скорее всего, сказал бы Ленарт, если бы услышал это заявление.

Мама еще какое-то время молчала, и ее лицо все сильнее выдавало замешательство. Трясущейся рукой она подняла кофейную чашку и сделала еще глоток. Потом глубоко вздохнула и тихо произнесла:

– Единственное, чего я боюсь в связи с Ленартом, единственная вещь, вызывающая у меня страх, это наркотики. Недавно перед магазином я встретила маму Петера. Это тот парень, который иногда заходит за нашим мальчиком, когда они идут играть в баскетбол. Она была вне себя. Полицейские произвели у них дома обыск. Они нашли дозу травки, и Петер признался, что это он ее принес. Теперь они ждут, что будет дальше. Она почти не выходит из дома, сидит у себя и плачет. А ее Сын твердит, что спрятал пакет для приятеля.

– Ну да, – снова вступил в разговор отец, – так обычно все говорят. Мы с тобой должны внимательнее следить за сыном.

– Как? – почти заплакала мама. – Наши дети! Мы даем им все, что можем, а им как раз больше нравится совсем другое, только не положительные примеры. Что же нам делать с Ленартом? Будем повсюду водить его за руку? Или ходить за ним следом? Особенно ты, у которого никогда нет свободного времени!

Отец горько сглотнул. Теперь, когда он сам впервые в жизни оказался в ужасном затруднении, когда не знал, что будет с ним самим, ему нужно больше заниматься сыном? Он вспомнил о беседе в полиции и, решив перейти к более легкому вопросу, быстро проговорил:

– Криминалистка мне сказала, чтобы мы иногда проверяли его комнату и требовали, чтобы он показывал карманы.

– Можно, – ответила мама. – Однако это ни к чему не приведет. Я хочу доверять своему сыну.

– Доверие – это отлично, – вымученно улыбнулся отец. – Но контроль еще лучше. Вольное переложение основателей социализма: доверяй, но проверяй.

– Если мы говорим в этом ключе, то самое лучшее – это страх. Вольное переложение отца свихнувшегося коммунизма, – добавила мама. И быстро заключила: – Однако об этом лучше позабыть. Мы с тобой родители нашего сына. Что будет с миром, меня в данный момент не волнует. Меня волнует, куда движется мой сын.

В прямом смысле в тот момент ее волнение было излишним. В дверном замке повернулся ключ, послышался грохот сбрасываемых с ног и приземляющихся под шкафом в прихожей кроссовок, затем до гостиной долетело «привет!», а отправитель приветствия попытался раствориться в направлении своей комнаты.

– Ленарт! – громко позвал отец. – Иди сюда.

– Сейчас, только…

– Иди сюда, – очень решительно повторил отец, – и немедленно!

Ленарт с босыми ногами, которые выглядели как лапы средней величины медведя, отчасти из-за своего размера и отчасти из-за грязи, скопившейся между пальцами, нарисовался на ковре гостиной и очень удивленно посмотрел на родителей.

– Что случилось?

– А куда ты так спешишь? – язвительно ответил вопросом на вопрос отец. – Разве не принято, приходя домой, нормально поздороваться?

Ленарт посмотрел сначала на отца, потом на маму и удивился.

– Да вот я, – ответил он.

– Из прихожей ты там что-то пробормотал, – с упреком объяснил отец. – Словно мы с мамой пустое место, которое не стоит внимания.

Ленарт прищелкнул языком и поднял глаза к потолку.

– Добрый день, – проговорил он, не разжимая губ. – А теперь мне можно идти?

– Добрый день, сын, – ответил отец. – Нет.

Ленарт, совершенно ошарашенный, выпучил глаза.

– Почему нет?

– Потому, – решительно продолжал отец, – что именно сейчас ты подойдешь к столу и выложить все, что у тебя в карманах!

Ленарт дико покраснел, сделал шаг назад и затем страдальчески произнес:

– Мне нужно в туалет.

Отец почувствовал прилив энергии, жилы на его шее напряглись, и в голове возникли самые разнообразные подозрения.

– Не проблема, – очень медленно сказал он. – Скорее вытряхивай все из карманов и иди. Чем быстрее ты это сделаешь, тем скорее пойдешь в туалет.

Ленарт, пораженный, какое-то время стоял посреди комнаты. Потом с яростью сунул обе руки в карманы и рывком вывернул их содержимое. По ковру разлетелись упаковки презервативов всевозможных расцветок.

Сын вызывающе смотрел на родителей. Мама вскрикнула и откинулась на стуле, у отца вырвалось весьма неприличное ругательство.

– Теперь все в порядке? – спросил Ленарт. – Я могу идти?

– Сначала расскажи, что это такое, – сказал отец.

– Я думал, ты знаешь, – с вызовом отозвался сын.

– Я хочу сказать, где ты это взял и что собираешься с этим делать? – уточнил отец свою мысль.

– Мне дал их Байси, парень из нашей школы, чтобы я это продал. Он знает, что у меня нет денег, вот и захотел мне помочь. Мы, знаешь ли, помогаем друзьям, – объяснил Ленарт. – Вся школа знает, что у меня увели 50 евриков. Ты же мне вряд ли их дашь.

Отец тяжело дышал. С мамой было абсолютно непонятно, заплачет ли она или рассмеется.

– Разве ты не можешь делать что-то другое?

– Например, продавать лук на рынке? – парировал сын со злорадством, так как знал, что отец не переносит даже запаха лука, не говоря уже о том, чтобы добавлять его в еду. – Там я бы заработал меньше.

В тишине комнаты в трех головах дико прокручивались сотни мыслей.

– Теперь собери это, – наконец сказал отец, и сын послушался его. Он опустился на колени и стал ползать по комнате, собирая пакетики.

– А что, у Байси дома фабрика или что-то подобное? – спустя несколько минут спросил отец, уже немного придя в себя.

– Да нет, – покачал головой Ленарт, высматривая, не остался ли в каком-нибудь углу цветной прямоугольничек. – Его дядя экспортирует подобные вещи; а сейчас получил товар, нечто «гипер супер экстра – ваша партнерша обязательно будет довольна».

– Ах, вот как? – добавил отец.

– Да, так, – подтвердил Ленарт и собрался уходить.

– Если уж мы говорим об этом, – напомнил отец, – а ты не боишься, как тебя будут называть ребята в школе, когда станет известно, чем ты занимаешься?

– Совсем нет, – отозвался Ленарт.

– Почему же нет? – заинтересовался отец.

– Потому что меня уже называют Армани, – самоуверенно проговорил недавний Ленарт.

– Армани? А это еще что такое? – удивился отец.

– Это человек со вкусом, – заключил Армани, уходя в свою комнату.

Мама и папа остались сидеть за столом.

– Это и есть та самая пресловутая проверка карманов? – спросила мама и хихикнула.

– Ха, – нахмурился отец. – Кажется так. Правда, смешно вышло?

Они немного помолчали. Мама никак не могла скрыть того, что у нее отлегло от сердца и что осмотр карманов сына ее здорово позабавил.

– Есть еще кое-что, – добавил отец, выдержав паузу, и потом прыснул от смеха. – Знаешь, я у него одну штучку стянул!

Мама закрыла ладонями лицо, так что опять не было понятно, трясется она от слез или от смеха.

13

В зал заседаний, расположенный рядом с кабинетом директора, друг за другом подтягивались по списку: Биба, Пика, Коцка, Размеш, Боб, Гений, Поэт, Пипи, Жан, Миха, Байси и Армани. Скрипя стульями, они расселись по одну сторону стола, в то время как на другой его стороне, пока в одиночестве, сидела одна из двух преподавательниц словенского языка. Это была, Кокошникова, на которую на улице не обратишь внимания, хотя она была не сказать чтобы уж очень хрупким существом шестидесяти лет; по совместительству она выполняла обязанности библиотекаря и казалась неотъемлемой частью школьного инвентаря. Со старыми членами редколлегии она была знакома еще раньше, некоторых даже учила, более молодых она со смешанным выражением доброжелательности и строгости во взгляде быстро поприветствовала, пожала им руки и сразу же прошла к своему месту за столом. Вместе с ней на встречу пришла очень высокая и очень воздушная девушка с длинными черными волосами и почти прозрачной белой кожей. Позднее выяснилось, что это Шпела, что она новенькая и что за границей она посещала какую-то специальную школу пиара. Теперь она хотела углубить свои знания по экономике. Вторая преподавательница, молодая славистка. Корузникова, пышная блондинка с коротко стрижеными волосами, только начинала свою работу в Центре в качестве стажера, поскольку школа требовала, чтобы успешная студентка из глубинки отработала стипендию, которую получала несколько лет. В ее глазах было больше неуверенности и мягкости. Войдя в зал, она прошла прямо к своему месту и только потом, когда села, обвела взглядом присутствующих и звонким голосом пожелала всем доброго дня.

Дверь в кабинет директора резко открылась. Директор Бритвич вполне соответствовал своей фамилии: он был в костюме стального цвета, такой же серой рубашке и в сером галстуке. Даже волосы были бы того же цвета, если бы он их не сбрил. В руках он нес серую папку, которую положил на серый стол.

– Итак, – сказал он и сел напротив учеников, немного в стороне от обеих учительниц. Он каждому посмотрел в глаза, долго и серьезно. Затем левую руку немного вытянул из рукава, чтобы могла блеснуть запонка, взглянул на часы с серым металлическим браслетом и произнес:

– Одним словом. Давайте начнем. Согласны?

Он усмехнулся.

– Одним словом. Мы снова вместе, приветствую вас. С коллегой Кокошниковой мы знакомы, не так ли, она книжный столп нашего Центра, коллега Корузникова новенькая, но я уверен, она еще станет такой. Я директор школы и руководитель Центра. Одним словом.

У него в кармане зазвонил мобильный.

– Ох, – произнес он, вытащил телефон, посмотрел, кто звонит, и отключил его. – Одним словом. Извините.

Немного подумав, вспоминая, на чем остановился, продолжил:

– Мы все знаем, зачем мы собрались. Наш Центр славится хорошей газетой. У нас отличный редактор, не так ли, Боб, и чудесная редколлегия. Одним словом. Думаю, что и все, кто впервые пришел сюда, станут превосходной командой. Конечно, здесь обе коллеги, которые знают немного больше, имеют опыт и будут вам помогать. Одним словом.

Он замолчал и затем слегка улыбнулся.

– На этом, в общем, моя роль окончена. Желаю вам удачи. Рассчитываю, что и в этом учебном году газета будет отличной. Одним словом. Теперь я могу идти, так? Об остальном вы договоритесь сами.

Он начал подниматься.

– Хм, – закашлялся Боб.

– Да? – взглянул на него директор. – Что-то еще? Я слушаю!

Боб посмотрел налево, потом направо и немного неуверенно начал:

– По поводу денег…

– Конечно! – воскликнул господин Бритвич. – По поводу денег… Можете быть уверены, что денег будет столько же, сколько в прошлом году. Одним словом. Еще что-то?

– Да, – кивнул Боб. – Жалко тратить бумагу. Давайте у нас будет электронная газета. Она будет более актуальной. Сегодня ребята…

– Браво! – перебил его возглас директора Бритвича, который в уме уже подсчитывал, сколько можно сэкономить на типографских расходах. – Как же я сам не догадался? Однако, – он на минуту задумался, – тогда нам будет нужен учитель Новак, разве нет? Информатика. Одним словом. Пусть кто-нибудь сходит за ним. Скажите, что я его приглашаю.

Миха понял, что ему представился шанс произвести впечатление, и невероятно быстро для своей комплекции исчез за дверью.

Гений наклонился к Пипи и прошептал:

– Ты смотри, кажется, получится.

Но тут Боб сделал заявление, которое он обсудил лишь с самим собой, не спрашивая мнения остальных.

– Я подумал, что следует выбрать нового главного редактора. В этом году я выпускаюсь, и нам нужен опытный, но тем не менее новый человек. Конечно, я буду ему помогать по мере своих сил, – сообщил он присутствующим.

Директор Бритвич был явно озадачен, да и все остальные, сидевшие за столом, тоже.

– Н-да, – передернул плечами директор, – ты считаешь, что это разумно? Одним словом. У тебя есть кандидатура?

Боб окинул взглядом своих прежних и новых коллег слева и справа. Некоторые из них высоко подняли головы, в то время как другие втянули их в плечи.

– Итак… – начал он.

В этот момент в комнату вошли учитель Новак и скороход Миха. Учитель остановился у стола и повернулся к директору:

– Вы меня искали?

– Конечно, – отозвался тот, – садитесь. Одним словом. Это редколлегия нашей газеты, коллеги Кокошникова и Корузникова. Мы будем издавать электронную газету. Здесь вы могли бы во многом помочь, не так ли?

Долговязый учитель с темными волосами и щеголеватыми усами, подперев голову руками, устремил взгляд вдаль.

– Ну, в общем, конечно, да! – согласился он.

– Чудесно! – воскликнул директор. – Итак, и это согласовано. Одним словом. Хорошо. Ну, а все остальное вы обсудите сами. Я вам действительно больше не нужен.

Он еще раз продемонстрировал свою запонку на манжете рубашки, еще раз взглянул на свои часы, затем улыбнулся и молниеносно исчез за дверью, ведущей в его кабинет.

Однако в воздухе все еще висело сделанное Бобом заявление о том, что нужно выбрать нового главного редактора.

– Ты это серьезно? – озабоченно спросил Жан.

– И я хотел спросить то же самое, – подал голос Армани и наклонился вперед, так что надпись «Армани» на кармашке майки стала хорошо видна.

Тут Кокошникова приподняла руку, и общий шум стих.

– У Боба возникла важная и благородная мысль. Он уходит в зените славы и при этом заботится о том, чтобы его дело не пропало втуне, – сказала она и вздохнула.

– Его дело, – шепнул Пипи. – А мы тут пустое место.

– Он хорошо работал с другими ребятами и способствовал тому, чтобы они прилагали все свои усилия для общего дела. Поэтому и результат получился соответствующим, – продолжила она, словно услышав замечание Пипи и тем самым ненавязчиво заткнув ему рот.

– Пауза для слез, стенаний и благодарное шмыганье носом, – шикнул Гений.

– Предлагаю принять к сведению предложение Боба, при условии, что он в редколлегии будет уделять особое внимание новым кадрам, – подвела итог Кокошникова. – А у тебя есть кандидатура преемника?

– Да нет, – без колебаний ответил тот. – Ведь мы все тут. Может, договоримся. Это уж действительно не проблема.

Все начали молча переглядываться.

Теперь поднял руку Гений и сразу начал:

– У меня есть предложение. А почему шефом не может быть женщина? Например, учительница Корузникова. Она бы могла стать прекрасным мостом между учениками и преподавателями.

– Черт! – шепнул Жан. – Я бы с большой радостью ходил по нему и держался за, хм, перила.

Корузникова покраснела и резко закачала головой.

– Нет, нет, этого никак не может быть, – поспешила она выразить свой отказ. – Редактором должен быть кто-то из учеников. Это ясно. А мы, преподаватели, будем только наставниками. Ведь так, господин Новак?

Корузникова взглядом, полным слабой надежды, искала союзника, и учитель Новак показался ей подходящей кандидатурой. Замысел был хорошим, и Новак, не говоря ни слова, кивал головой.

– Тогда пусть будет Биба! – воскликнул Гений. – Она красивая, умная, и у нее есть опыт.

Гений захохотал, стал оглядываться на зал, наслаждаясь всеобщим изумлением.

Боб явно неуверенно и удивленно посмотрел в сторону Бибы. Та слегка зарделась, так как ей было немного неловко, при этом она чуть заметно подняла голову, потому что была польщена.

– Браво! – захлопала в ладоши Пика.

– Ну да, если ты так считаешь, – сказала Биба и бросила пылкий взгляд на Гения.

– Конечно, считаю! – отозвался Гений, снял очки и начал протирать их платком, чтобы уже за сто километров было ясно, что у него полно и других мыслей.

Больше никто ничего не сказал, так что само собой подразумевалось, что с появлением нового шефа редколлегии начнутся новые приключения.

14

– Мне немного неловко, – сказала Биба и встала. – Такая честь. И ответственность, – быстро добавила она. – Если вы мне поможете, то дело пойдет.

Коцка, Размет, Байси, Миха и Армани совершенно спокойно наблюдали за происходящим. Им казалось, что это формальность, которая касается тех, кто старше. Кто-то, понятное дело, должен быть шефом, а вообще-то все они так или иначе одна команда. Они смиренно ожидали дальнейшего развития событий.

– В прошлом году у нас был также и заместитель редактора. Может, им будешь ты, Гений? – продолжила Биба, но когда встретила удивленный взгляд Боба, молниеносно добавила:

– Разумеется, поскольку ты, Боб, отвечаешь за младших и у тебя нет времени, ведь так?

«Теперь Боба уже официально навязали на мою голову, – подумал Армани. – Он будет курировать новичков. А не лучше ли, если бы это была какая-нибудь девчонка?»

Учитель Новак поглаживал свои усы и обдумывал, не пригласить ли ему коллегу Корузникову сразу после собрания на кофе. Ему показалось, что они могли бы найти общий язык. Кокошникова почувствовала, что воздух буквально наэлектризован.

– Пипи, – предложила она, – вы с Гением могли бы отвечать за то, чтобы все хорошо шло в Интернете. Возьмите себе в помощь кого-нибудь из новичков. Если возникнут затруднения, господин Новак не откажется дать совет. А ты, Пика, могла бы отвечать за внешний вид и оформление?

– Я бы тоже хотел, – воскликнул Армани, – заниматься оформлением.

– Конечно, – вмешалась в разговор Коцка, пристально осматривая его прическу, – о своем внешнем виде ты и так уже неплохо позаботился.

– Очень важно, чтобы все знали о нашей газете. В общем, необходимо уделить внимание проблеме коммуникации, то есть связям с общественностью, – продолжала Кокошникова. – Это следует делать ненавязчиво и элегантно. Я думала о тебе, Шпела.

Шпела залилась румянцем. Оказалось, что под ее белой кожей все-таки течет красная кровь.

– Да, это было бы по мне, – ответила она и гордо обвела взглядом всех в комнате.

– А что такое коммуникация? – спросила Размеш и прислонилась к Михе.

– Communication – ходить вокруг и говоришь: соте, соте, соте, – шепнул Миха. И громко добавил: – Я тоже готов помочь!

– Не может быть и речи! – вскипел Жан, которому все это начинало действовать на нервы и казалось, что все идет не так, по всем пунктам совсем не так. – Если ты будешь светиться со своей помощью, все подумают, что речь идет о кулинарных рецептах.

– Ну, конечно, к нашей команде, без сомнения, должен присоединиться опытный и стройный коллега Жан, – тотчас же и без особого страха парировал Миха. – Он так мастерски налепил на дверь листок с объявлением о собрании редколлегии. Он основоположник связей с нашей общественностью. И его деятельность рано или поздно станет значимой частью нашей истории.

Корузникова прыснула от смеха.

– Смотри, смотри, – пробормотал Пипи, – маленькая мышка понимает.

Байси гордо с достоинством поднял руку и многозначительно кашлянул. Поскольку никто даже не повел глазом в его сторону, он громко добавил:

– Прошу слова. Можно?

Бибе показалось, что теперь она должна отвечать за организационные моменты, поэтому она слегка постучала по столу, оглядела всех и произнесла:

– Слово предоставляется Байси.

– Спасибо, – произнес Байси и встал.

Размеш не переставала удивляться, откуда вдруг объявился такой благовоспитанный Байси.

– Господин директор «Одним словом», упс, – Байси театрально ударил себя по губам, – господин директор Бритвич упомянул о деньгах. Я полностью с ним согласен. Для создания хорошей Интернет-газеты нам потребуются деньги. Еще больше денег. Много денег. Мы будем развивать какой-нибудь бизнес? Из ничего и выйдет ничего.

– Мысль интересная, – сразу же отреагировал учитель Новак. – У тебя есть предложение?

У Коцки замерло дыхание. Но ведь Байси не станет?..

Байси искоса посмотрел на нее и улыбнулся.

– У меня масса предложений, – пояснил он. – Разные газеты, например, проводят акцию «Мисс Мокрая футболка».

– Байси! – с угрозой выкрикнула Коцка.

– Мы, разумеется, не позволим себе ничего подобного, – сказал Байси и посмотрел Коцке в глаза. – По крайней мере я так считаю, если только, конечно, вы не будете настаивать. Я думаю, что в нашей газете должно быть нечто большее.

– Точно! – захлопала в ладоши Пика. – Нечто большее!

– Что вы имеете в виду, молодой коллега? – спросил учитель Новак.

– Представьте, – начал объяснять Байси. – У нас уже на каждом углу кричат о демократии. Что, в принципе, правильно. Даже партии заговорили об этом. Покажите мне сейчас хотя бы одного политика, у которого не была бы полна варежка демократии. Пардон, я хотел сказать, полон рот.

– Только, если у него не полные штаны, – констатировал Пипи.

– И тут выступим мы. Мы Интернет-газета, наша аудитория – весь мир. Мы просвещенное молодое поколение. Теперь понимаете? – задал всем вопрос Байси.

Все удивленно заморгали и начали копаться в содержимом своих голов.

Неожиданно Пипи громко и очень медленно произнес:

– Да этот младенец гений. Откуда он взялся? Это ты его породил, Гений?

Гению впервые в новейшей истории не хватило слов. Он смеялся, но молчал.

– Ну, – сказал Пипи, – Байси, продолжай.

Байси скромно откашлялся, чем еще больше подогрел драматизм момента.

– Итак, я думаю, что мы с Пипи мыслим в одном направлении. Мы могли бы послать делегации ко всем нашим партиям, навешали бы им лапши, что, мол, готовы стать их очень молодой сменой, а в конце мы бы мило добавили, что это не бесплатно.

– О Боже! – воскликнула Пика.

– Называй меня Байси, – подмигнул ей Байси.

– Ну, и дальше что?

Жан забыл про свою обычную роль циника и дружелюбным тоном произнес:

– Посмотрите, люди, на наше молодое поколение. Видно, что оно родилось перед экраном телевизора, среди мобильных телефонов и под бескрайним небом Интернета. Это двадцать первый век! Вот оно!

Зал охватило всеобщее воодушевление. Все говорили одновременно, размахивали руками, мир, можно сказать, был уже завоеван. Когда количество децибел начало падать и приближаться к удобоваримому уровню, поднялся Боб.

– Еще один момент, – сказал он, – еще только минуту.

Постепенно все затихли.

– Теперь, когда мы столь благоразумно и интеллигентно обо всем договорились, – с налетом лицемерной серьезности в голосе начал он, – я хотел бы задать всего один вопрос.

Биба с легким удивлением и любопытством взглянула на него, Гений же снова вернулся к своей прежней роли и прошептал в сторону Пипи:

– Что касается бывших начальников, то лучше всего их сразу отстреливать. Никто и никогда не хочет покорно и тихо спуститься с пьедестала на землю.

Пипи только раздраженно махнул рукой и подал ему знак замолчать.

– Как будет называться наша газета? – спросил Боб и сел на место. Все переглянулись. Кокошникова сделала то, что вообще-то в иных обстоятельствах категорически себе запрещала: поднесла свой мизинец к губам и начала грызть ноготь. Корузникова робко молчала. Поскольку она впервые была на заседании редколлегии, то для себя решила пока просто поучиться. Новак поглаживал свои усы в святом убеждении, что это не его проблема.

– Название, – повторила Биба. – Конечно. Мы теперь в Интернете. Об этом должно четко заявлять и название газеты.

– Да, должно! – повторил Гений, заместитель главного редактора. У него было предчувствие, что в этом вопросе он должен поддержать главного редактора.

– Это должно быть название, которое будет всем нравиться, – воскликнула Пика. Теперь вскочил Армани, глаза его страстно горели:

– А я считаю, что хорошее название у нас было с самого начала. С самого начала! Его выбрал наш многоуважаемый коллега Жан!

Многоуважаемый коллега Жан стал мучительно копаться в своей памяти, но никак не мог вспомнить, какое название с самого начала было им выбрано.

– Да? – удивленно переспросил он. – Я его выбрал?

– Да, – кивком подтвердил Армани, – именно вы, господин сердитый садовник, цветок выбирали. – Жан неуверенно заерзал на стуле, глаза всех присутствующих были обращены к нему, однако…

– Давай, молодой человек, – обратился он к Армани, – помоги немощному старцу со слабеющей памятью.

– Ну вы, старец, даете, – насмешливо усмехнулся Армани. – Дорогой Жан, ты выбрал название МЭГА. «Молодая Электронная Группа Альтруистов»! МЭГА! Именно так ты написал в объявлении.