Текст книги "Прикосновение тьмы"

Автор книги: Скотт Вестерфельд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

13

23:45

НЕЗВАНЫЙ ГОСТЬ

Джессика приоткрыла штору и осторожно выглянула наружу. Интересно, заметно ли это движение из кустов на другой стороне улицы? Свет в ее комнате, разумеется, не горел, а вокруг пульсирующих глаз будильника и дремлющего компьютера она обернула футболки. Единственный свет в комнате прокрадывался из-под двери – в холле горели тусклые ночные лампочки.

Снаружи ничего не было видно – по крайней мере людей. Только сплетенные ветви деревьев, опавшие листья, да под фонарями на верандах домов расплылись лужицы света.

Где– то там Мелисса искала, просеивая немногочисленные в этот час мысли и пытаясь нащупать разум охотника. Если, конечно, они с Рексом сегодня действительно остались в городе, а не отправились к границе бедлендов на очередную разборку с монстрами. По дороге из школы Джонатан рассказал ей обо всем случившемся: как они случайно натолкнулись на дом, где на полночных сеансах темняки отдавали распоряжения своим человеческим последователям.

Джессика содрогнулась, представив полутемняка-получеловека, через которого был возможен этот контакт. Похищенная полуночница попала в лапы к темнякам…

А еще Джонатан передал, что Рекс надеется на ее хотя бы временную безопасность. Все это каким-то образом связано с украденными костяшками странного «домино», но это еще не доказано. Что, если человек с фотокамерой уже получил приказ? Что, если у них есть еще один набор «домино»? Не самые обнадеживающие мысли…

Джессика знала, что беда грозит ей лишь до наступления часа синевы, а потом они с Джонатаном улетят от всякой опасности далеко в небо. Она глянула на часы: всего двенадцать минут осталось.

И тут в комнату прокрался посторонний звук.

Это был скрип деревянных половиц. И он определенно раздавался в доме. Джессика опустила штору, повернулась – и замерла.

Вдоль неяркой полоски света под дверью шевельнулась тень, а следом за ней тихонько заныли половицы.

«Мам?» – едва не вырвалось у Джессики, но она сдержалась, закусив губу.

Будь это мама, она бы постучала и что-нибудь сказала.

Наверное, целую минуту, которая показалась вечностью, Джессика ждала, не шевелясь. Сердце колотилось в самом горле. Тень под дверью не двигалась. Во мраке Джессике почудилось, что по углам ее комнаты кто-то сидит. Свет под дверью словно становился ярче, а ветер за окном стонал все громче.

Может, они ждут полуночи? Но какой смысл, если это обычные люди? Если только они не собираются напасть в последние минуты перед тайным часом, сгрести ее в охапку да подать темнякам на блюдечке. Но зачем? Чтобы сделать из нее еще одну полунелюдь и выполнить приказ?

Джессика пожевала губу. Нельзя же просто стоять и ждать…

Она медленно опустилась на колени возле кровати и выудила коробку с орудиями. Отложив фонарик и зажигалку, она достала цепочку с замком для велосипеда – свой «Спиралевидный». Цепочка была стальная, из толстого прута, так что подходила для самообороны в любое время суток.

Джесс медленно двинулась к двери, встала сбоку от нее, прислонилась к стене и подняла над головой «Спиралевидный».

И тут – донн! – замок, качнувшись на цепочке, звякнул об стенку.

Джессика затаила дыхание.

Дверь пронзил шепот:

– Джесс?

– Бет? – Джессика рывком открыла дверь – перед ней стояла взлохмаченная сестренка в пижаме. – Ах ты змея! Что ты делаешь у меня под дверью?

Бет зашла в комнату и с интересом огляделась.

– Так-так, это я хотела спросить, что ты делаешь у себя за дверью.

– Тсс! Маму с папой разбудишь, – прошептала Джессика, потому что Бет разговаривала обычным голосом.

– Тогда закрой дверь.

Джессика застонала и глянула на часы, но цифры скрывала накинутая футболка. Если ее младшая сестра не уберется отсюда до полуночи, придется пойти на хитрость.

Бет проследила за ее взглядом.

– Ну-ну. Это ты свет прикрываешь?

– Тсс! – снова зашипела на нее Джессика и – так и быть – закрыла дверь. Еще не хватало, чтобы сюда родители заявились. – Чего тебе?

– Хочу знать, что с тобой происходит.

– А поточнее?

– Ну, шторы задернуты, свет выключен, ты одета, в руке цепь для велика. Куда-то собралась?

Джесс посмотрела на «Спиралевидный».

– Вообще-то, этим я собиралась размозжить тебе башку.

Бет снисходительно улыбнулась.

– За кого это ты меня приняла?

– Ни за кого, – ответила Джессика. – За умственно отсталого серийного убийцу в пижаме. А теперь не пора ли тебе обратно в постель?

– Тебе надо часы починить, – заявила Бет. – А то они каждое утро показывают неправильное время.

Джессика помедлила, хотя знала, что замешательство обязательно насторожит Бет. Маленькая головка младшей сестры вечно воображала, будто знает больше, чем на самом деле.

– Да, кажется, они немного спешат.

– Ага, причем ровно на час. И каждое утро.

– Я скучаю по чикагскому времени, – отмазалась Джессика, а по спине у нее поползла струйка пота. Что еще заметила Бет?

– Чушь. В Чикаго и Биксби одинаковое время.

Джессика вздохнула.

– Ладно, Бет, твоя взяла. Каждую ночь я летаю в Нью-Йорк на метле – там, видишь ли, шабаш устраивают. А утром иногда забываю переставить часы обратно на биксбикское время. Довольна?

Бет присела на кровать и медленно кивнула.

– Не совсем. Но нам светит маленький прогресс.

– Уж кому, а тебе светят неприятности. Марш отсюда. Это моя комната!

– Давай, позови мамочку.

Джессика вдохнула и открыла было рот, но в очередной раз промолчала. И чем дольше длилось ее молчание, тем шире становилась улыбка Бет.

– А, ладно. Кстати говоря, Джесс, в воскресенье утром я пыталась тебя разбудить. И, представь себе, почему-то не смогла открыть дверь.

– Я ее, наверное, заперла.

Бет фыркнула.

– В твоей двери нет замка. Я же твоя младшая сестра и такие вещи знаю. Подозреваю, ты подсунула под дверь вот это. – Она подняла дверную пружину, ту самую, которая подпирала дверь с той ночи, когда Джессика с Джонатаном обнаружили слежку.

– Это мое.

Бет бросила пружину на кровать и улыбнулась.

– Верно. А когда я узнаю, чем ты занимаешься, ты будешь моей.

Джессика снова глянула на часы. Шесть минут. Если последователи темняков сейчас ворвутся сюда, она прыгнет в стенной шкаф, а темняки перепутают ее с Бет и умыкнут сестру в бедленды. А там она будет доставать темняков, пока им не придется бежать от нее в какой-нибудь еще скрытый час, а то и скрытое измерение – навсегда. И все от этого выиграют.

– Чего-то ждешь? – спросила Бет.

– Да… пока ты уйдешь.

– И кто же это приходит в… – Бет быстрым движением смахнула с будильника футболку, – полночь?

Джессика только покачала головой. Ее сердце билось слишком сильно, чтобы она могла что-то сказать. Может, если стоять совсем неподвижно и вернуться после тайного часа на это самое место, Бет не заметит ничтожные изменения в ее позе?…

Но Бет, похоже, замечала все.

Она села на кровать и заскользила взглядом по комнате.

– Неплохой у тебя домашний арест. Кроссовки по утрам все время грязные. На джинсах – масло и ржавчина. Яму, что ли, по ночам роешь ближнему?

Джессика только зубами скрипнула от злости. Бет, видимо, уже не одну неделю за ней шпионит, а может, с того самого дня, как они приехали в Биксби. И все это время она, Джессика, жалела бедную одинокую сестренку, которая никак не может привыкнуть к незнакомому городу, а эта маленькая змея за ней подглядывала!

Тут Джессике пришло в голову, что она запросто может предоставить Бет потрясающее зрелище. Нужно только дождаться полуночи, а когда она закончится, встать у сестры за спиной или вообще в другой комнате. Исчезнуть прямо из-под ее сопливого любопытного носа.

Но если Бет увидит такой фокус, то растреплет всем. Мама с папой не поверят, но если пойдут слухи в школе, они в конце концов доползут и до других полуночников. Рексу это вряд ли понравится.

Или еще хуже: вместо того чтобы перепугаться, Бет начнет являться сюда каждую ночь, дабы выяснить, что же происходит.

– Думаешь, не вижу, как у тебя глазки горят? – долбила свое Бет. – Вернее, горели, пока в субботу паранойя не разыгралась. Теперь вот этой штуковиной размахиваешь. – Бет ткнула пальцем в цепочку с замком, которую Джессика все еще держала в руке. – Тот парень, с которым тебя поймали, Джонатан, он же вечно на копов нарывается?

– Бет, ты не понимаешь, о чем говоришь.

– Правильно, не понимаю. Я же его никогда не видела. Судя по тому, что я знаю, он полный придурок. – Бет опустила глаза в пол. – Джесс, я за тебя волнуюсь.

Джессика удивленно моргнула.

– Ты – что делаешь?

– Волнуюсь. За. Тебя. – Бет подтянула на кровать ноги и обняла колени, самодовольная улыбка исчезла с ее лица. – Тебя раньше никогда не приводили домой копы, ты не шлялась по ночам, не врала мне.

– Бет, я не…

– Теперь ты все время мне врешь, Джессика. Я же вижу. – Бет посмотрела ей прямо в глаза: мол, только попробуй возразить. – Ты была другой, пока мы не приехали в этот дурацкий город. Там я знала всех твоих друзей.

Джессика сглотнула. Казалось, это было так давно, будто бы в другой жизни, которую она все равно помнила. Раньше ведь сестры часто разговаривали – до того, как мама с папой объявили о грандиозном переезде в Биксби, до того, как сборы и прощания превратили Бет в вечного нытика. В основном, конечно, дразнились и спорили, но никогда не врали друг другу.

– Бет. Я не собиралась скрывать от тебя что-то. Просто… – У Джессики сорвался голос.

В глазах Бет было столько мольбы, она так хотела хоть к чему-то приткнуться здесь, в Биксби…

Как же легко можно ей все рассказать.

Джессика виновато представила благоговейный трепет на лице сестренки. Сначала Бет не поверит, но уже через пару минут Джессика ей докажет и перемахнет с одного места на другое в мгновение ока. Бет придется принять правду, а у Джессики появится союзник, который в случае чего ее прикроет. В мире станет на одного обманутого человека меньше.

– Бет…

– Что?

Но слова, естественно, не шли. Джессика понимала, что возненавидит саму себя, если все расскажет. Многие годы другие держали это в тайне ото всех – от друзей, от родных, от полиции, которая навязала этот беспощадный комендантский час. Неудобно, но что поделаешь? Рекс говорил, что раньше многие люди знали о тайном часе – и вот к чему это привело. Однажды полуночники просто исчезли. Тайна – их единственная реальная защита. Шторы опущены, а окна закрыты именно потому, что кто-то по другую их сторону знает.

И есть ведь вещи похуже человека с фотокамерой. Джессике представилась полудевочка-полунелюдь. Полночь – это не просто тайна, она полна ужаса. Нельзя свалить все свои кошмары на младшую сестру. Так нечестно. Вся эта идея глупа и несправедлива.

Джессика вздохнула и опять посмотрела на часы. Сорок секунд.

– Дай-ка я тебе кое-что покажу.

Бет вытаращила глаза.

– Правда?

Джессика улыбнулась. Всего лишь еще одна ложь за сегодня.

– Правда. Иди сюда.

Она открыла дверь шкафа и показала в темноту. Нужно-то просто отвлечь Бет на несколько секунд. Если она не будет смотреть на Джессику в момент наступления полуночи, то ничего не заметит.

Бет встала и пересекла комнату с легким подозрением.

– Там кто-то сидит?

– Да. Я там держу своего придурошного бойфренда. Не будь занудой, смотри!

Осталось двадцать четыре секунды.

Бет осторожно нахмурилась, но подошла.

– Может, хоть свет включишь?

– Конечно. – Джессика включила верхний свет, но Бет только сильнее нахмурилась, будто разгадка казалась ей слишком уж простой. – Иди сюда. – Джессика потянула сестру за плечо прямо к шкафу.

Пятнадцать, четырнадцать…

– Ну, что? – Бет таращилась в темноту.

– Просто посмотри. Сейчас глаза привыкнут…

Десять. Джессика убрала руку с плеча Бет и вышла из ее поля зрения. Заметив это, Бет повернулась.

– Лучше не разыгры…

– Смотри!.. – крикнула Джессика.

Похоже, дело хитрее, чем она думала. Все равно что с котом играть. А ее часы точны до секунды. Есть только один надежный способ…

– Джесс, там ничего нет, кроме…

Бет пронзительно вскрикнула, когда Джессика толкнула ее в шкаф, и с грохотом обрушилась на вешалки с одеждой. Джесс захлопнула за сестрой дверь до щелчка.

– Джесс! – раздался приглушенный рев, следом за ним – мощный удар в дверцу, наверное, даже ногой.

Джессика всем телом оперлась на дверцу, дожидаясь прихода полуночи. С кварцевыми часами вечно проблема, говорил Рекс. Они каждый день отстают на пару секунд.

– Тебе крышка! Если не откроешь через пять секунд, я так заору!..

«Пяти секунд будет достаточно», – подумала Джессика.

– Один, два, тр…

Прокатилась знакомая дрожь, словно зыбкая рябь по деревянному твердому полу под ногами. В тот же миг умолкла Бет, и прекратились стоны оклахомского ветра. Комната исказилась, и все застыло, стало плоским и озарилось тусклым синеватым сиянием.

Джессика вздохнула. Крика не избежать, да и родители наверняка уже услышали их перебранку. Но ведь это Бет заявилась в ее комнату и не пожелала удалиться. В любом случае, обвинения и оправдания будут только по ту сторону полуночи.

Она не стала открывать шкаф: не хватало еще увидеть застывшее в крике лицо Бет, мертвенно-бледное и свирепое. Вооружившись «Спиралевидным» и «Представлением» и натянув кроссовки, Джессика открыла окно и перебросила одну ногу через подоконник.

Бросив прощальный взгляд в комнату, она еще секунду помедлила, гордясь собой – ведь она избежала соблазна выболтать секрет. Она поступила совсем как взрослая и защитила Бет от правды. Возможно, она даже извинится, когда сестра вылезет из шкафа…

– Увидимся через час, милочка, – негромко крикнула Джессика и выпрыгнула наружу.

14

0:00

АКАРИЦИАНДОТЫ

– Вон там! – Джессика показала незанятой рукой, и от ее порывистого движения оба медленно закувыркались в воздухе.

Джонатан посмотрел вниз.

– Я их не вижу.

– Я тоже. Только машину. Знаешь, ее трудно не заметить.

Джонатан засмеялся.

– Чтобы такую развалюху завести, точно нужна телепатия.

Он прижал Джессику к себе и взял ее вторую руку в свою. Опускаясь, они постепенно перестали вращаться. Наверное, Джонатан как-то умел это делать. Джессику вдруг взяла досада. Опять этот третий закон механики. Джонатан подсознательно знает, как его использовать, а ее, Джессику, как раз этот закон вечно заставляет беспомощно болтаться в воздухе.

Раздражение быстро прошло. В такой чудесный миг незачем сердиться: она летит вниз, опустив голову ему на грудь. Джессика закрыла глаза, догадавшись о скором приземлении по тому, как напряглись у Джонатана мышцы. На мгновение их ноги переплелись. От удара о землю у них подогнулись колени, и они прижались друг к другу, чтобы удержать равновесие.

Потом они снова подпрыгнули, и Джессика последовала за Джонатаном, не выпуская его рук из своих. Она открыла глаза: этим прыжком они перескочат через дом между местом последнего приземления и припаркованным «фордом».

Когда они поднялись на вершину дуги, Джонатан сказал:

– Теперь ты выглядишь лучше.

– Чем когда?

– Чем днем.

– Ах, ты об этом…

Ей пришлось о многом подумать в этот день, переварить много новой информации: о «поместье темняков», о полунелюди, о том, почему Десс так задело, что Рекс и Мелисса… прикасались друг к другу.

– Нелегкая выдалась неделя, вот и все.

– Сегодня же понедельник, Джесс.

– Мой день, это точно. Хотя да, сейчас мне лучше…

Еще бы – с Джонатаном… да еще и в тайный час – конечно же, все лучше.

– И, кстати, уже почти вторник, – добавила она.

Они приземлились на дорогу возле машины. Одежда Джонатана вздувалась пузырем, пока они притормаживали, едва не ввинтившись в землю.

– Эй! Я только заметила… на тебе же куртка! – Она отступила на шаг и удивленно оглядела его, обретая по ходу дела свой обычный вес.

Джонатан пожал плечами.

– На случай, если придется домой пешком возвращаться. Ну, если мы найдем охотника или что-нибудь особенное – и я пойду за ним следом.

Джесс улыбнулась и посмотрела ему в глаза. Каждую ночь он был рядом, готовый защитить ее. Она взяла его за руку, и ей опять стало легко. Легко и весело.

– Джонатан, тебе не обязательно идти домой пешком. Если опять не успеешь… – Полуобернулась. – Ты же не хочешь себе что-нибудь отморозить. Просто постучись ко мне в окошко.

– Твои родители взбесятся.

– Они ничего не узнают.

Он рассмеялся.

– Всю ночь будешь прятать меня в шкафу?

Улыбка исчезла с лица Джессики, и она простонала:

– Кстати, мой шкаф сейчас… вроде как занят. Долго объяснять.

Она выпустила его руку и вздохнула. С выходками Бет прятать Джонатана в шкафу – все равно что прятать на дороге машину Мелиссы.

Ржавеющий «форд» выглядел сегодня даже еще более раздолбанным. Не хватало одного колпака.

– Ну, и где они?

– Вряд ли ушли далеко. – Джонатан глянул на часы. – За одиннадцать-то минут. Что значит – твой шкаф занят?

Девочка снова вздохнула.

– У тебя же нет младшей сестры?

– Нет. А что это?…

– Эй! – раздался с другой стороны улицы голос Рекса.

Они с Мелиссой вынырнули из-за каких-то кустов. Их черная одежда почти сливалась с синевой полуночи.

Джессика вытаращила глаза. Эти двое держались за руки и болтали ими, как десятилетние ребятишки, которые играют в свидание.

Мелисса, конечно, была в перчатках, но то, что телепат так спокойно прикасается к другому человеку… А она еще и улыбалась.

Джессика осмелилась украдкой покоситься на Джонатана.

– Чудеса, да и только, – тихо произнес тот и крикнул: – Что-нибудь нашли?

Рекс отрицательно покачал головой.

– Ни слуху ни духу. Мы еще с десяти тут болтаемся.

– Одни телезомби да эротические сны, – добавила Мелисса.

– Ой, – пробормотала Джессика, – спасибо за информацию.

Мелисса захихикала. Тоже что-то новенькое. И подозрительное.

– Похоже, моя крупная кража из коробки с «домино» на время затормозила развитие событий, – сказал Рекс.

Джессика сдвинула брови. Пускай Рекс думает, будто опасность миновала, если у него в руках символ огнетворца. Это и понятно. Таким он видит мир: контроль над символами – контроль над всем.

– Я бы не был так уверен, – возразил Джонатан. – Наверняка мы можем утверждать только то, что сегодня они не вышли на охоту. И в любом случае полночь для них не обычное время для облавы. Если бы они на самом деле хотели сделать что-то с одним из нас, то пришли бы и днем.

– Верно. – Рекс призадумался. – А что до Джессики, то они наверняка ожидают ее прихода. Может, это приглашение на вечеринку.

Джессика нахмурилась.

– О чем это ты?

Рекс посмотрел на Джонатана.

– Ты ничего ей не сказал?

Джонатан с глуповатым видом опустил глаза.

– А, так вы от Десс узнали?

– Естественно. Сразу же.

– Да о чем? – возмущенно переспросила Джессика.

Джонатан широко раскрыл свои темные глаза и повернулся к ней.

– Ну, скажем, для одной поездки было бы многовато. Я не хотел сразу все на тебя вываливать. Раз уж я сам отвез тебя из школы, то подумал, что до вечера с тобой ничего не случится. А потом уж расскажу.

– О чем? Не случится из-за чего?

– Ну… Мы с Десс выяснили, кто владелец «Поместья темняков». У него в почтовом ящике были счета за газ и электричество. – Он сглотнул. – На конверте имя Эрнесто Грейфута.

Джессика удивленно заморгала, у нее закружилась голова.

– Это, наверное, просто совпадение…

– Не такая уж распространенная фамилия, Джесс, – возразил Джонатан. – И городок чертовски маленький.

– Ты не знаешь точно, что они родственники, – настаивала она, и голос отдавался в ушах, как в пустом тоннеле.

Констанца ведь ее единственный нормальный друг во всем городе… Неужели она примкнула к последователям темняков?

– В телефонной книге Биксби я нашел только одного Грейфута, – сказал Рекс. – Это номер Эрнесто из «Поместья темняков». Но адреса нет. Отца Констанцы, видимо, не включили в список.

– Так, может, Эрнесто из другого города! – воскликнула Джессика. – Даже из другого штата!

– А может, это старший брат Констанцы.

– У нее нет братьев.

Джессика неуверенно замялась. Когда она ночевала у Констанцы, то не видела ни сестер, ни братьев, но о взрослом брате, который живет где-то в другом месте, могли ведь и не упоминать. И то, что Констанца наткнулась на Джессику на стоянке и предложила подвезти домой, – тоже наверняка чистая случайность…

– Джесс. – Джонатан взял ее за руку, но она отстранилась. – Мы не утверждаем, что Констанца одна из них. Тебе просто стоит расспросить ее о семье. Узнай, что сможешь.

– Надо найти Эрнесто, – добавил Рекс. – Мелиссе нужно еще раз послушать ту женщину из поместья. Она планирует что-то построить в пустыне.

Джонатан тихо заговорил:

– Просто скажи Констанце, что делаешь доклад или что-нибудь в этом духе.

– Я встречал это имя в записях еще до нефтяного бума, – сказал Рекс. – Скажи, что делаешь доклад по истории Биксби, и она поверит.

– Но я-то не поверю, – не унималась Джессика. – Я не хочу ее использовать. Констанца мой единственный друг…

Все четверо неловко замолчали.

– Ну, кроме вас, – вяло добавила она.

Рекс и Джонатан продолжали смотреть на нее. Джессика пыталась совладать с собой, сказать что-то, чтобы вернуть свои слова обратно.

– Мы твои единственные друзья, Джессика.

Ребята уставились на Мелиссу, не веря своим ушам. Это сказала она. Даже Рекс потерял дар речи.

– Мы единственные, кто знает, каков реальный мир, – продолжила Мелисса. – Слушай, мы с Рексом еле ноги унесли из этого Лас-Колоньяс. Когда ты сюда только приехала, на тебя была такая охота, что каждую ночь нас могли запросто убить. – Она фыркнула с обычной презрительностью. – Думаешь, Констанца Грейфут когда-нибудь сталкивалась с чем-то подобным? За ней когда-нибудь гонялись темняки? – Она отвернулась. – А вот мы тебя понимаем как никто другой. Мы твои друзья.

Джессика уставилась в землю, где всего в паре дюймов над асфальтом неподвижно парили подброшенные ветром листья.

– Ты этим не заморачивайся, – закончила Мелисса. – Мы с Рексом сами справимся. Может, последим за ней после школы, почитаем мысли…

– Конечно, – согласился Рекс. – Без проблем.

– Спасибо, – ответила Джессика. – Да и я с ней поговорю.

– Почему ты мне все днем не сказал?

Джонатан не ответил.

– Я бы хоть не выглядела такой злюкой, будь у меня время подумать, – объяснила она.

– Извини, – сухо сказал он. – В десятый раз.

Джессика вздохнула. В ее состоянии не помешали бы и еще десять извинений. Не то чтобы это он во всем виноват. Любой, кто посмеет украсть у Примадонны Мелиссы славу эгоистичной капризной злюки, легко не отделается. Они сидели вместе на обсыпанной гравием кровле, которая принадлежала «Торговому центру Биксби», в окружении темных очертаний труб вытяжной вентиляции и промышленных кондиционеров.

– Руки опускаются, – произнес Джонатан, нарушив молчание. – Не знаю, что и делать.

– С чем?

– С тобой. То есть для тебя.

Он поднял камень и бросил его через пустую стоянку. Стоило камню вылететь из его руки, как он полетел медленно, точно через невидимую воздушную пену. Потом камень наконец остановился и пополнил собой парящую галактику его собратьев, которых Джонатан раскидал над асфальтовой равниной. Когда дело касалось гравитации, Джонатан почему-то отличался от остальных полуночников. Это как-то связано с искажением пространственно-временного конти… короче, с физикой.

Джесс снова вздохнула.

– И все равно я не понимаю.

Джонатан швырнул еще один камень.

– Я хочу сказать: одно дело, когда это только темняки. С ними я тебе мог помочь. Я мог унести тебя от них. Но теперь злодеи пришли из Флатландии.

– Откуда?

Он нахмурился.

– У тебя разве не Санчес по тригонометрии? Он все свои углубленные классы заставляет читать эту книгу, «Флатландия» называется.

– Постой-ка, – перебила Джессика. – Десс мне ее показывала. Флатландия – это двумерный мир, где каждый житель – треугольник или квадрат, верно? И тут появляется этот трехмерный парень… – Она тоже бросила камень, но он пролетел мимо остальных и, шлепнувшись на землю, заскакал по асфальту. – Жаль, но знаний по тригонометрии у меня все равно не прибавилось.

– Зато у меня прибавилось, – ответил Джонатан. – Когда вокруг нормальная сила тяжести и я не могу летать, прыгать, почти не вижу углов…

– Не можешь смотреть на всех свысока…

Он подбросил еще один камень и ухмыльнулся. Его карие глаза сверкнули фиолетовым светом в лучах черной луны.

– И это тоже. Вся эта ерунда, которая тебе угрожает, – в Флатландии. Как будто тебя впихивают в двумерное пространство. – Он на минуту повернулся к ней. – Я ничего не могу сделать, чтобы защитить тебя от них. Мелисса и днем все равно может читать мысли, Десс – считать, Рекс все равно может… ну, видеть, что ли. А я становлюсь бесполезным.

– Бесполезным? – Джесс покачала головой. – Ты не бесполезный.

– Представь, что завтра эти типы подрулят к школе и утащат тебя, а я и пальцем не смогу пошевелить. Разве что буду ковылять за их машиной. – Он встал, опираясь больше на здоровую ногу, и в очередной раз бросил камешек, да с такой силой, что тот исчез далеко во мраке.

– Спасибо, что нарисовал такую жизненную картинку, – нахмурилась Джессика. – Поэтому в Флатландии ты никогда не берешь меня за руку?

– Что? – Джонатан посмотрел на свою ладонь, которую, сам того не замечая, потирал. – Мы все время держимся за руки.

Она покачала головой. Даже если Констанца из последователей темняков, она все же дала ей хороший совет. Может, именно сейчас, когда все и так валится, самый подходящий момент поговорить об этом.

– Только не в обычное время. Не в Флатландии.

Джонатан на секунду будто бы отупел и уставился на свою руку, словно ожидал от нее чистосердечного признания.

– Правда? – наконец выдавил из себя он.

– Правда.

Он снова сел, окончательно сбитый с толку.

– Ну вот, здрасьте. Еще один прокол в Флатландии.

Джесс застонала.

– Я не говорю, что у тебя не получается. Просто ты никогда этого не делаешь! Будто бы там мы не существуем.

У него под курткой зашевелились мышцы: то ли одежда была ему мала, то ли что-то невидимое его стесняло.

– Извини, – проворчал он.

Джессика нахохлилась.

– Одиннадцатый раз.

Они какое-то время молчали, но Джонатан хотя бы перестал швыряться камнями. Перед ними луна медленно опускалась за горизонт, и осколки разбитого стекла на стоянке поблескивали. Тут Джессика вспомнила, что пора домой. После окончания тайного часа ей еще предстоит сразиться с сестрой, которая вот-вот заорет.

Ничего не скажешь, ночка получилась потрясающая.

Джессика долго смотрела на черную луну, пока у нее не заболела шея. Ей не хотелось, чтобы ночь вот так закончилась. Она взяла Джонатана за руку и начала медленно поглаживать.

– Ты всегда мне нравишься, – сказала она. – Двадцать пять часов в сутки и семь дней в неделю.

Он улыбнулся ей в ответ.

– И раз ты тут организовал «Клуб бесполезных среди бела дня», то чур я буду президентом, – добавила она. – Но только если не дрогнешь перед могуществом храброго воина с фонариком.

Джонатан засмеялся, потом посмотрел ей в глаза, но всего на мгновение. Она заметила по его лицу, что он принял какое-то решение.

– Что?

Он полез в карман куртки.

– Я тебе кое-что принес.

– Подарок? По какому случаю? За то, что слишком много жалуюсь?

– Нет. Потому что знал, что ты расстроишься из-за Констанцы. И потому что должен был сказать тебе раньше. Больше ничего придумать не смог. – Он достал тоненькую нить, которая поблескивала синим металлом в темноте и вспыхивала под лучами черной луны. – Как ты и я, она теряет силу в обычное время.

Он вручил ей изящную серебряную цепочку с такими крошечными звеньями, что она, точно песок, легко осыпалась на ладонь Джесс. На ней висели амулетики: домик, свернувшийся клубочком кот и сложенные в молитве руки…

– Какая красивая.

– Она принадлежала моей маме. Я снял парочку… талисманов, ну, этих фигурок, так что теперь их ровно тринадцать.

– Ах, Джонатан!.. – Джессика надела цепочку на запястье и осторожно застегнула замочек. – Обещаю никогда не бросать ее в темняков. Как она называется?

– Acariciandote.

– Э… можно еще раз?

– Acariciandote. Это по-испански. Папа больше не говорит по-испански, а мама всегда говорила.

Джесс медленно произнесла слово по слогам, морщась от того, как коряво у нее выходило.

– А разве испанский помогает от темняков?

– Gringa!^{17} – Джонатан улыбнулся и покачал головой. – В Оклахоме испанским отпугивали темняков еще за четыреста лет до освоения английского.

– Ой, пардон. Никогда не задумывалась над этим. – Джессика снова попыталась произнести имя и запуталась на третьем слоге. – А что это значит?

– Только не смейся. – Джонатан взял ее за руку. – Это значит «прикосновение к тебе». Как когда мы летаем.

Она улыбнулась.

– Ты хотел сказать, как всегда. – Она поднесла браслет к свету. – Какой… – Она не нашла слов и просто смотрела сквозь амулетики на луну.

Та уже наполовину скрылась за горизонтом.

– Надо идти. – Джессика поднялась на ноги. – А то я опоздаю. У меня сестра в шкафу сидит.

– А?

Она схватила Джонатана за руку и потянула к пропасти за кромкой крыши.

– По дороге расскажу.

Они проплыли над Дивижн-стрит низкими размеренными прыжками, оставив следы кроссовок на длинной плоской крыше грузовика, приехавшего из-за северной границы. Крутой поворот на улицу Джессики – и они плюхнулись в крону огромного дуба, разбросавшего листья и сучки в застывший ветер. И пусть Джессика исцарапала себе руки – она все равно радостно засмеялась. Ей доставляло удовольствие снова быстро летать, нестись на полной скорости над землей, когда под ногами все расплывается. Заботы вместе с охотниками, Грейфутами и монстрами остались далеко-далеко…

Ребята легко спикировали на лужайку перед ее домом, всего за пять минут до конца полуночи. У Джонатана едва оставалось время, чтобы долететь до дома, пока опять не завоет пронизывающий ветер.

Джессика повернула его к себе и впервые с тех пор, как в ее жизни появился охотник, почувствовала настоящую радость. Она подняла «Акарициандоты», которые тихонько позвякивали. Амулетики до сих пор кружились после полета.

– Спасибо, Джонатан. – Она крепко поцеловала его, еще раз приподнявшись над землей.

Он улыбнулся и отвел взгляд, пожимая плечами.

– А теперь живо домой! И никаких мне «пешком»! – Джессика указала на город у него за спиной и легонько подтолкнула. – Увидимся завтра в Флатландии.

Джонатан засмеялся и побежал. За один длинный шаг он осиливал полквартала. Очередной фантастический по своей силе прыжок унес его ввысь – и мальчик исчез из виду.

Джессика проводила его взглядом и улыбнулась. Ее обычный вес не казался таким гнетущим, как обычно. Может, в Флатландии завтра опять все поплывет под ногами, но, по крайней мере, прохладный металл «Акарициандотов» у нее на руке будет напоминать о полуночи.

Девочка глубоко вздохнула, и колотящееся сердце начало постепенно успокаиваться. Она медленно стряхнула с волос и одежды листья и траву.

Оставалось всего тридцать секунд. Джесс залезла в окно, не забыв снять обувь, и пересекла комнату.