Текст книги "Обманы Локки Ламоры"

Автор книги: Скотт Линч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 42 страниц)

– Именем герцога этот конец бара временно закрыт, – распорядился он. – Проследите, чтобы все было организовано. Выставьте ограждение на расстоянии пятнадцати-двадцати футов и никого не пропускайте внутрь.

Тем временем дона София, поднырнув под бархатную ленту, приблизилась к светящейся пирамиде. Цветные огни продолжали мигать и переливаться за стеклянными окошками, вделанными в ее боковые поверхности. Пирамида имела два с половиной фута в основании и три – в высоту.

– Капитан Рейнарт, – воскликнула дона София, – кажется, я вижу у вас за поясом перчатки. Не могли бы вы их одолжить мне?

Рейнарт без возражений передал ей пару черных кожаных перчаток, София натянула их на руки и присела возле изваяния.

– Полагаю, особых проблем не должно возникнуть; контактные яды – достаточно простая вещь, – проговорила она, принимаясь ощупывать стенки пирамиды. Занималась она этим довольно долго, неоднократно переходя с места на место и внимательно оглядывая поверхность. Очевидно, проверка не дала желаемых результатов, так как с каждой минутой София все больше мрачнела.

– Не понимаю, – наконец призналась она, поднимаясь на ноги. – Никакого зазора во внешней оболочке, ни единого шва. Конструкция абсолютно непроницаема, и непонятно, каким образом дым мог бы просочиться наружу. Хотя… – она снова пробежалась пальцами по одному из оконцев. – Окошки выполнены из декоративного стекла – чрезвычайно тонкого и хрупкого материала. Оно совершенно не выдерживает нагревания. По этой причине мы никогда не используем его в лабораториях… да и в подобных конструкциях оно нечасто встречается. Постойте… – осененная внезапной догадкой, она резко обернулась к Локки. – Вы вроде бы упоминали горшки с горючим маслом?

– Я получил эту информацию от человека, который страшно не желал расставаться со своим языком.

– Что ж, такой алгоритм вполне возможен, – задумчиво произнесла дона София. – Масло возгорается и создает достаточное количество тепла внутри металлической конструкции. В подобных условиях стекло вмиг разлетится, и дым повалит наружу! Так, будьте добры, капитан, передайте мне свою рапиру. Попытаемся ее использовать…

Рейнарт опять беспрекословно повиновался, хотя, возможно, эта просьба и не обрадовала его. Он вытащил оружие и передал его молодой женщине. Критически оглядев серебряную рукоять, дона Сальвара удовлетворенно кивнула и с размаху ударила ею по стеклу. Во все стороны брызнули осколки. С помощью лезвия София очистила раму от торчащих обломков и вернула рапиру капитану. По толпе, которая собралась вокруг – «черные куртки» едва сдерживали ее напор – прошел шум.

– Будь осторожна, София, – подал голос дон Лоренцо.

– Не учите моряка гадить в море, – проворчала себе под нос София, наклоняясь и заглядывая в трапециевидное окошко – внизу оно было примерно восемь дюймов в ширину, а кверху сужалось. Просунув внутрь руку в перчатке, она прикоснулась к алхимическому фонарю, ощупала его, затем аккуратно выкрутила и вытащила наружу.

– Даже ни к чему не подсоединяется, – пожала она плечами, выкладывая фонарь на пол. Однако, заглянув в освободившееся окошко, София побледнела и в ужасе отпрянула.

– О боги! – воскликнула она, поднося руку ко рту.

– Что там? – строго спросила Ворченца, подходя к доне Сальвара.

– Действительно Призрачный камень, – дрожащим голосом ответила та. – Вся пирамида забита этой дрянью. Я ее вижу и чувствую запах… – София невольно передернула плечами, как это делают впечатлительные люди при виде крупного паука. – Этого хватит, чтобы отравить всех, кто здесь собрался. А ведь есть еще три изваяния. Похоже, ваш капа Разо решил перестраховаться.

Дона Ворченца выглянула в окно, выходящее на север. Там сгущались сумерки, во всяком случае, небо выглядело куда темнее, чем полчаса назад, когда Локки только волокли на аудиенцию в уединенный кабинет.

– Что с этим делать, София? – встревоженно спросила графиня Янтарного Кубка. – Ты можешь как-то предотвратить возгорание?

– Сомневаюсь, – ответила дона Сальвара. – Алхимических запалов не видно – наверное, они заложены под Призрачным камнем. Если мы попытаемся добраться до них, они могут сработать от сотрясения. Поверьте, мне хорошо знакома эта схема, я сама могу собрать такую в своей лаборатории. Неизвестно, что опаснее – вмешаться или оставить все как есть.

– Нужно убрать пирамиды из башни, – предложил Рейнарт.

– Плохая мысль, – отвергла София. – Дым легче воздуха, он поднимается вверх. Сомневаюсь, чтобы мы успели далеко унести эти чертовы пирамиды. В результате, когда придет Лжесвет, вся башня окажется окутана ядовитым дымом. Лучше всего было бы утопить изваяния – дым Призрачного камня поглощается водой… не сразу, через несколько минут. То есть масло будет продолжать гореть, но дым не сможет подниматься вверх. Если бы только нам удалось забросить эту дрянь в Анжевену!

– Это сложно, – ответила дона Ворченца. – Однако… Можно поместить их в бассейн Небесного сада. В нем десять футов глубины и пятнадцать ширины. Сгодится?

– Вполне. Нужно немедленно отнести туда пирамиды!

– Стефан… – обернулась дона Ворченца, но тот уже и сам начал действовать.

– Дамы и господа, – проревел он, оборачиваясь к толпе. – Именем герцога нам срочно требуется ваша помощь. Стекольщики, ко мне! Срочно расчистить путь по лестнице. Прошу не обижаться, господа, но если вы будете мешать… Необходимо вынести эти штуки с галереи и перетащить их в Небесный сад, – с этими словами он ухватил за плечо одного из парней в черных куртках. – Беги на посадочную платформу и отыщи лейтенанта Разелина. Прикажи ему от моего имени срочнст удалить всех посетителей из Небесного сада. Чтобы через пять минут там не осталось ни единого ребенка! Он знает, что делать. И пусть ни с кем не церемонится! Сейчас надо действовать, а все извинения позже.

– Освободите мне руки, – попросил Локки. – Эти устройства довольно тяжелые. Я, конечно, не великий силач, но моя помощь пригодится.

Донья Ворченца обратила на него заинтересованный взгляд.

– Что заставило вас вернуться, мастер Бич? Зачем было нас предупреждать? Вам-то самому ничего не угрожало!

– Я вор, донья Ворченца, – спокойно ответил Локки. – Мое дело – красть. Может быть, при необходимости я способен убить, но то, что замыслил Разо, уже за гранью добра и зла. Кроме того, у меня с ним личные счеты. Для меня стало делом чести расстроить его планы.

Он снова протянул вперед руки, и графиня, поколебавшись, кивнула.

– Работайте… но потом мы все равно должны объясниться.

– Безусловно. Надеюсь, на сей раз обойдется без отравленных спиц. Конте, будь другом, освободи меня от этих веревок.

Телохранитель Сальвары полоснул ножом по веревкам, но счел нужным предупредить:

– Если ты попытаешься свалять дурака, я своими руками спущу тебя в бассейн и уложу сверху эти хреновины.

Локки, Конте, Рейнарт, дон Сальвара и несколько «черных курток», поднатужившись, подняли изваяние. После секундного раздумья София тоже решила присоединиться к ним и встала рядом с мужем.

– А я, пожалуй, разыщу герцога, – сказала дона Ворченца. – Ему тоже следует знать, что происходит.

И она поспешила прочь в дальний конец галереи.

– Не так уж и тяжело нести ввосьмером, но все же чертовски неудобно, – заметил Рейнарт. – Пока что мы поднялись всего на несколько ступеней.

И впрямь, они потратили не менее десяти минут, прежде чем миновали один лестничный пролет. На следующем этаже их дожидался целый взвод «черных курток».

– Разыщите все пирамиды, – крикнул им капитан. – На каждую из них по восемь человек. Найти их и перетащить в Небесный сад! Не стесняйтесь, именем герцога гоните всех, кто встанет у вас на пути. И, во имя всех богов, не уроните чертовы изваяния!

Через некоторое время три группы солдат, толкаясь и ругаясь, уже тащили наверх еще три пирамиды. Это была нелегкая работа. Локки весь вспотел и запыхался, его напарники выглядели не лучше.

– А что случится, если эта хрень все же упадет? – вполголоса поинтересовался один из «черных курток».

– Прежде всего мы сожжем руки алхимическим возгоранием, – ответила красная от натуги дона София. – Затем, не пройдя и шести шагов, потеряем сознание, а проснемся уже Кроткими. Ну а дальше… дальше будем жить безмозглыми дураками. Вот и все.

Они миновали последнюю галерею, нарушив безмятежное веселье пирующих. Слуги и охранники, как напуганные мыши, разбегались в стороны, уступая дорогу зловещей процессии. Поднявшись на самый верх Воронова Насеста, они остановились перед широкой мраморной лестницей, по спирали огибающей внутреннюю поверхность стены и ведущей в Небесный сад. Это был последний участок пути, но и времени оставалось совсем немного. Каморрские аристократы замерли поодаль и, затаив дыхание, следили за тем, как решается их судьба. Солнечный диск уже превратился в бледный медальон, едва виднеющийся из-за западного горизонта. За дымчато-прозрачной стеной мелькали какие-то зловещие темные силуэты, и Локки лишь через несколько секунд осознал, что это всего-навсего плети лиан, которые свешиваются через ограждение Небесного сада и раскачиваются на ветру.

По лестнице сбегали десятки детей разного возраста и роста. Все они, подгоняемые советами воспитателей и пинками «черных курток», торопились покинуть опасное место. Последнее усилие, и процессия вышла на плоскую площадку, которая многолетними усилиями герцогских садовников была превращена в настоящий лес. Заросли серебристых олив перемежались апельсиновыми деревьями и совсем непонятными растениями явно алхимического происхождения – их ярко-зеленые листья трепетали на теплом ветру под багровеющим безоблачным небом.

– Где этот проклятый бассейн? – спросил Локки. – Я же никогда раньше здесь не бывал.

– Нам надо в восточную часть сада, – махнул дон Лоренцо. – Бассейн там, я с детства помню большой водоем в той стороне.

И впрямь, пройдя под низко свисающими ветвями плакучих ив, они увидели некое подобие круглого пруда примерно пяти футов в поперечнике. Мужчины с облегчением сбросили в воду свою ношу. Раздался громкий всплеск – двоих солдат окатило с ног до головы, – и пирамида быстро ушла на дно. Через пару мгновений раздался глухой стук, на поверхность поднялось молочно-белое облако.

После этого в бассейн полетели остальные три изваяния – теперь вся поверхность воды покрылась белесой пленкой. Успели! Локки оглянулся. Вокруг него стояли десятки «черных курток».

– И что теперь? – спросил он.

– Нужно как можно быстрее очистить крышу, – скомандовала дона София. – Вода по-прежнему насыщена дымом Призрачного камня. Я не хочу, чтобы кто-нибудь приближался к нему… по крайней мере, в ближайшие несколько часов.

Наверное, еще ни один приказ не бывал встречен с такой готовностью. Через несколько секунд Небесный сад опустел.

6

Лжесвет уже начал набирать силу, когда они спустились на верхнюю галерею Воронова Насеста, где их поджидала дона Ворченца. В распахнутые двери можно было видеть потустороннее свечение, которое разгоралось вокруг башен из Древнего стекла. Тут собралось немало народу. Люди встревоженно переговаривались, в толпе сновали «черные куртки», то и дело натыкаясь на кого-нибудь из знати; до Локки доносились их приглушенные вежливые извинения.

– Суета, будто война началась, – вздохнула дона Ворченца, глядя на стоящих вокруг нее супругов Сальвара, Конте, Рейнарта и Локки. – Впрочем, удайся план Разо, это стало бы хуже массовой резни. О боги, Стефан, у тебя впереди та еще ночь… Герцог Никованте собирает своих Ночных Стекольщиков.

– А что делать с Полуночниками?

– Выведи их отсюда – быстро и без шума. Пусть соберутся во Дворце Терпения и ждут. Они должны будут выступить по первому приказу герцога, а уж куда, пусть он сам решает. Мастер Бич, – обернулась она к Локки, – примите нашу благодарность за оказанную помощь. Вы сделали все, что могли, и теперь выходите из игры. Я распоряжусь доставить вас под стражей в мой Янтарный Кубок и устроить со всеми возможными удобствами – вы это заслужили. Но при всем при том прошу помнить, что вы мой пленник.

– Еще чего! – возмутился Локки. – Оставьте себе ваши удобства! Вы должны мне гораздо больше – я хочу получить Разо.

– В данный момент этого хочет пол-Каморра, – возразила графиня. – Сам господин герцог мечтает раздавить его, как вредное насекомое. В самое ближайшее время войска устроят облаву во всех заведениях, принадлежащих Анатолиусу, включая Плавучую Могилу.

– О боги, что за идиотский план! – воскликнул Локки. – Неужели вы не понимаете, что Разо использовал Правильных Людей Каморра, как ветошь для подтирки?! Плавучая Могила уже пуста – он бежал оттуда, пока мы здесь беседовали. Ему нет никакой нужды становиться верховным капой Каморра – он добивался этого звания лишь затем, чтобы разделаться со своим заклятым врагом Барсави и каморрской аристократией.

– Откуда у вас такая уверенность в намерениях Разо?

– Потому что я уже сталкивался с ним. Разо воспользовался мной, чтобы заманить в ловушку капу Барсави – еще в то время, когда именовал себя Серым Королем. Однако это оказалось ловушкой и для меня тоже. По вине Разо я лишился трех лучших друзей и всех своих денег.

– ВАШИХ денег? – вспыхнул дон Лоренцо, сжимая кулаки. – Правильнее было бы сказать – МОИХ денег!

– Безусловно, – кивнул Локки. – А еще там были деньги, которые я вытянул у доны де Марр, дона Джаварриза и дона Фелуччиа. Больше сорока тысяч крон – целое состояние. И все оно перешло в руки проклятого Разо. Я не лгал, когда говорил, что у меня ничего нет.

– В таком случае не понимаю, о чем с вами разговаривать, мастер Бич, – пожала плечам дона Ворченца. – Простите, но вы не представляете для нас никакого интереса.

– Подождите! Денег у меня в самом деле нет, однако я знаю, где они находятся. К тому же там припрятано и состояние капы Барсави, а это немалая сумма. Разо собирался расплатиться этими деньгами с контрмагом, а затем тихо улизнуть из города.

– Очень интересно, – насторожилась донья Ворченца. – И где же находится упомянутый клад?

– Вы получите эти сведения в обмен на Разо, – твердо заявил Локки. – Я хочу, чтобы меня спустили на землю и предоставили свободу. Этот сукин сын убил троих моих друзей, и я не успокоюсь, пока не вырву у него сердце. Да за такую возможность мне не жаль отдать все белое золото Каморра!

– Мой дорогой, в этом городе людей вешают за кражу нескольких кусочков серебра, – нахмурилась дона Ворченца. – Вы же рассчитываете выйти на свободу после того, как присвоили несколько тысяч крон. Не думаю, что это возможно.

– Вам решать, донья Ворченца. Если вы желаете получить свои деньги обратно, я скажу, где они спрятаны. Вы сможете забрать все, включая состояние Барсави. Лично мне нужен только Разо! Если мы договоримся, то я беспрепятственно выхожу отсюда и убиваю человека, который хотел уничтожить весь цвет Каморра. Чего вам бояться? После того, как я раскрылся перед вами, моя воровская карьера окончена… по крайней мере, в этом городе.

– А не слишком ли много вы на себя берете, мастер Бич?

– Это как посмотреть, уважаемая донья. Будьте добры, ответьте на простой вопрос: кто спас сегодня каморрских аристократов? Может, это знаменитый Паук помешал капе Разо пронести в башню такое количество Призрачного камня, которого хватило бы на целый город? Нет, это был всего-навсего Бич Каморра, спасибо ему большое! Вдумайтесь: каждый мужчина, каждая женщина и ребенок в этом здании сохранили свою жизнь и здоровье лишь благодаря МОЕМУ идиотскому самопожертвованию, а отнюдь не вашей бдительности. Так что, по чести, это вы задолжали мне! Отдайте мне Разо, а деньги можете забрать себе.

Донья Ворченца смерила Локки взглядом, каким впору обращать воду в лед.

– Что ж, если по чести… – выговорила она наконец. – Мастер Бич, за особые заслуги перед герцогом и каморрской знатью я освобождаю вас из-под стражи. Можете идти на все четыре стороны. Если вам повезет первым добраться до капы Разо – он ваш. В противном случае не обессудьте… И запомните: впредь, если вы попадетесь мне на пути, пощады не ждите. Это ясно?

– Куда уж яснее, – кивнул Локки. – Да, чуть не забыл – мне нужен клинок.

К его удивлению, капитан Рейнарт тут же отстегнул свою рапиру и передал ему.

– Примите как знак уважения с моей стороны, – склонил он голову.

– Теперь говорите, где деньги, – промолвила графиня, наблюдая, как Локки надевает перевязь с оружием поверх изысканного камзола Мераджио.

– На частных доках к северу от Каморрских Зубьев стоят три мусорные баржи. Ну, вы знаете, они собирают со всего города дерьмо и прочие отходы, а затем вывозят на север, удобрять поля.

– Конечно, знаем, – подтвердила дона Ворченца.

– Так вот, Разо спрятал все, что награбил, в одной из этих барж. Сложил в деревянный сундук, обернул непромокаемой тканью – понятно, зачем – и оставил лежать до поры. Его план заключается в том, чтобы, завершив все дела в Каморре, добраться до баржи и изъять свои сокровища. Так что пока денежки там – под грудой помоев.

– Очень остроумно, – поморщилась дона Ворченца.

– Я же не обещал вам ПРИЯТНОГО ответа. Данный выбор делает честь хитрости Разо. Подумайте сами, много ли найдется охотников искать золото в подобном месте?

– Хм-м… А в которой из барж?

– Это мне неизвестно. Контрмаг сказал – в одной из них, а я слишком торопился сюда, чтобы уточнять.

Графиня обменялась взглядами со своим помощником.

– Что ж, – вздохнул Рейнарт, – именно для этих целей боги и создали подневольного солдата.

«Так, соберись! – скомандовал Локки сам себе. – Ты должен отыграть все как следует.»

– О черт! – воскликнул он, ощутив противный комок в горле. – Боюсь, дона Ворченца, что опасность еще не миновала.

– О чем это вы?

– Лодки, баржи, побег… Я вот все думаю: слишком уж странно вел себя во время допроса этот Сокольничий. То и дело смеялся, дразнился – будто знал что-то, о чем я и спросить не догадываюсь. До сих пор у меня не было времени как следует это обдумать, но сейчас я понял! Зачумленный корабль под названием «Сатисфакция»… Вы должны его затопить!

– С какой стати?

– Он принадлежит Разо, – пояснил Локки. – По словам Сокольничего, Анатолиус был в южных морях весьма удачливым пиратом. На этом деле он сколотил состояние, позволившее ему нанять контрмага, и вернулся в Каморр для мести. Так вот, «Сатисфакция» – это его корабль, однако Анатолиус почему-то не рассчитывает бежать на нем. Вместо этого он хочет плыть по Анжевене на север…

– Ив чем хитрость?

– Видите ли, Сокольничий говорил что-то про запасной план… Так вот, я уверен – этот зачумленный корабль и является его запасным планом. Дона Ворченца, они лгут, что судно забито мертвецами! Там на борту специальная команда из людей, переживших Черный Шепот – что-то вроде санитаров из герцогской Карантинной службы. А в трюмах полно животных: коз, овец, ослов… Сначала я думал, что Сокольничий просто дразнится, но теперь меня осенило.

– Да, животные могут переносить Черный Шепот, – подтвердил Рейнарт.

– Именно, – кивнул Локки. – Сами они, может, и не помрут, но станут переносчиками болезни, способными передать ее людям. Потопите этот чертов корабль, донья Ворченца! Не дайте Разо возможности нанести удар. Как только выяснится, что с каморрской знатью ничего не вышло, Анатолиус захочет отомстить всему городу. Это его последний шанс!

– Но это же безумие – мстить целому городу, – прошептала Ворченца, однако по лицу ее было видно, что она поверила.

– А то, что он попытался уничтожить всех аристократов, включая маленьких детей – не безумие? Это самый настоящий маньяк, графиня Янтарного Кубка! Как, на ваш взгляд, поступит такой человек в случае провала основного плана? Все, что ему требуется – направить корабль в Каморрскую бухту, предварительно освободив зараженных животных. Или просто забросить в город пару-тройку овец при помощи катапульты. Умоляю вас, потопите проклятый фрегат!

– Вы удивительно милосердны, мастер Бич, – задумчиво произнесла дона Ворченца. – Как-то даже странно для вора с вашими аппетитами.

– Видите ли, графиня, я побратим Безымянного Тринадцатого Бога, Лукавого Хранителя, Благодетеля. В некотором роде я священник. И я не для того спасал людей в этой башне, чтобы увидеть, как погибнет целый город. Молю вас, донья Ворченца, сделайте все, как подобает! Прикажите затопить этот проклятый корабль.

Несколько секунд графиня смотрела на Локки поверх очков – внимательным, испытующим взглядом, – затем обернулась к капитану.

– Стефан, – медленно проговорила она, – отправляйся на сигнальную станцию, что на посадочной платформе башни, и отправь послание в Арсенал и Отстойник, – в этом месте графиня запнулась и секунду размышляла, скрестив руки на груди, но затем продолжила: – Передай мой приказ: именем герцога Никованте потопить «Сатисфакцию» и расстрелять любого, кто попытается добраться до берега.

У Локки вырвался вздох облегчения.

– Благодарю вас, донья Ворченца! Теперь я могу ехать. Что там с моим подъемником?

– Ваш подъемник, мастер Бич… Конечно, мы же договорились. Клеть вам подадут без промедления. И если боги дадут вам шанс повстречаться с Анатолиусом раньше, чем его отыщут мои люди… пусть тогда те же боги даруют вам силу.

– Я буду вспоминать вас, дона Ворченца, – сказал Локки. – И вас тоже, господин и госпожа Сальвара. Простите, что по моей вине вам придется доставать свои деньги из-под кучи дерьма. Не держите на меня зла. Мне бы очень хотелось сохранить с вами дружеские отношения.

– Заявитесь еще раз в наш дом, и я сделаю из вас постоянный экспонат своей лаборатории, – пообещала донья София.

– Если только вам удастся дожить до этого момента, – прибавил Лоренцо.

– Вы бегать умеете, мастер Каллас? – завершил Конте. – Вот и бегите к своей клети со всех ног!

7

Посадочная платформа Воронова Насеста осветилась вспышками голубого света. Даже призрачное мерцание Лжесвета не стало для них помехой – сигналы мгновенно заметили на передающей станции Дворца Терпения. Тут же все пришло в движение: оконные ставни распахнулись, перед сигнальными фонарями появились фокусирующие колпаки, и над улицами, заполненными толпами гуляк, понеслась срочная депеша в наблюдательные пункты Арсенала, Южного Утеса и Отстойника.

– Что за дерьмо… – патрульный сержант на вершине Южного Утеса удивленно хлопал глазами, не будучи уверен, что правильно прочел сообщение. Неужели напутал спьяну? На всякий случай он запихнул пронесенный тайком бурдюк вина (все-таки День Перемен!) подальше под лавку.

– Ну и ну, сержант! – воскликнул его молодой напарник. – Похоже, с этой посудиной не соскучишься.

У них на глазах «Сатисфакция», до того безмятежно качавшаяся на водах Старой Гавани, словно проснулась от долгого сна и начала готовиться к отплытию. Корабль медленно разворачивался влево, на реях фок-мачты и грот-мачты виднелись фигурки матросов, возившиеся с парусами. По палубе, насколько позволял разглядеть Лжесвет и желтые бортовые фонари, тоже перемещались неясные темные силуэты.

– Смотрите, сержант, они снимаются с якоря! – возбужденно кричал молодой солдат. – Сейчас уйдут в море! Великие боги, и откуда они все повылезали?

– Понятия не имею, – пожал плечами старый служака. – Да это и не важно. Ты хоть видишь, какой сигнал нам передали? Милостивые Двенадцать, приказано потопить эту желтоглазую гадину!

По всей береговой линии Отстойника начали загораться крошечные оранжевые огоньки – это метательные орудия свидетельствовали о своей готовности. Со стороны Арсенала донесся барабанный бой, над городом поплыли заливистые свистки Карантинной службы, перекрывающие шум праздничных толп.

И вот одна из береговых катапульт сделала первый выстрел. Огромное каменное ядро просвистело над волнами Каморрского залива и, взметнув фонтан, обрушилось в воду всего в нескольких ярдах от правого борта судна.

На следующей башне сработала алхимическая пушка: в воздух взмыл бело-оранжевый огненный заряд и, описав широкую дугу на фоне чернильно-темного неба, пришел прямо на палубу «Сатисфакции». Дозорные на вершине Южного Утеса в священном ужасе наблюдали, как смертоносный снаряд взорвался ярким факелом, разбрасывая во все стороны брызги огня. Люди метались по палубе, многие из них были охвачены пламенем. Один из матросов прыгнул за борт – со стороны казалось, что горящий уголек вылетел из печи и упал в лужу.

– О боги, это же горючее масло! – воскликнул молодой солдат. – Бедняга продолжает гореть даже в воде.

– Акулам тоже иногда полагается горячая пища, – хмыкнул сержант. – Н-да, сукиным детям не позавидуешь…

В этот момент еще одно каменное ядро врезалось в борт «Сатисфакции» – раздался оглушительный треск, во все стороны полетели щепки и осколки. Маленькие человеческие фигурки покатились по палубе, беспорядочно падая в воду. Огонь тем временем продолжал набирать силу. Несмотря на героические усилия команды, пытавшейся при помощи песка потушить пожар, пламя уже охватило такелаж и паруса. Второй алхимический заряд взорвался на юте, и было видно, как ревущее белое пламя немедленно охватило несчастных рулевых. Они даже крикнуть не успели…

Камни градом сыпались на обреченное судно, разрывая в клочья развернутые паруса и скрываясь в клубах дыма. Теперь корабль горел целиком – и корма, и нос, и середина. Разноцветные языки пламени – красные, оранжевые, белые – вперемешку с дымом вздымались до самого неба. Несчастное судно, безоружное и практически неподвижное… Его шансы выстоять против дюжины катапульт равнялись нулю. Не прошло и пяти минут после поступления сигнала с Воронова Насеста, как «Сатисфакция» превратилась в гигантский факел, кроваво-красным пятном отразившийся в темных водах залива.

На причалах уже заняли позицию арбалетчики: они стояли, вскинув оружие, и готовились расстрелять в упор любого, кто попытается спастись на берегу. Но эта предосторожность стала излишней – огонь, морская пучина и таящиеся в ней прожорливые хищники сделали за людей всю работу.

8

Лучано Анатолиус – Серый Король, верховный капа Каморра, последний выживший член своей семьи – стоял на верхней палубе Плавучей Могилы. Порывистый и сырой Ветер Палача рвал и трепал шелковый навес над его головой, а еще выше в темных небесах угасал призрачный Лжесвет. Анатолиус стоял в полном одиночестве и наблюдал, как рушится его жизнь.

Он смотрел на запад, и в его немигающих глазах отражались оранжево-красные сполохи – там догорала «Сатисфакция». Затем он обращал взгляд на север и видел красно-белые сигнальные огни на вершине сумрачной громады Воронова Насеста. Но где же долгожданный столб дыма, вздымающийся вверх? Увы, он так и не появился.

Анатолиус стоял молча. Он не плакал, хотя, видят боги, в душе его скопились целые моря слез.

Черина и Раиза не заплакали бы, повторял он. И мать с отцом не стали бы рыдать и стенать. Они и не плакали в ту страшную ночь, когда люди Барсави ворвались в их спальню. Отец молча сражался, защищая семью, закрывая жену и детей своим израненным телом… пока не упал замертво. Этого времени как раз хватило, чтобы старая служанка Гизелла схватила в охапку маленького Лучано и его двух сестер и вытолкнула их через заднюю дверь.

Анатолиус смотрел на догорающую «Сатисфакцию», но мыслями был там, в прошлом. Вот он, тринадцатилетний мальчишка, бежит через темный сад: очень торопится, оступается на знакомых тропинках, ветки хлещут его по лицу и высекают горячие слезы. А сзади, в родном доме звенят ножи, и детский голос отчаянно зовет маму… Крик поднимается до визга и внезапно обрывается.

Он слышит тихий голос Раизы в темном трюме корабля, который уносит их в Талишем.

«Мы никогда этого не забудем, правда, Лучано? – говорит она. – Мы никогда этого не забудем.»

«Никогда, – отвечает он, сжимая ее маленький горячий кулачок. – И мы еще вернемся. Обещаю тебе, Раиза – когда-нибудь мы вернемся.»

Рядом с ним спит вторая сестра, Черина – она неровно дышит во сне и время от времени всхлипывает. Воспоминания жгут Лучано, как огнем. Он пообещал…

И вот теперь он стоит на палубе галеона, некогда принадлежавшего Барсави, можно сказать, в самом сердце вражеской крепости… и беспомощно смотрит, как гибнет в водах Каморрского залива его корабль. И ничего не может поделать.

– Капа Разо? – раздался нерешительный голос за его спиной.

Анатолиус медленно обернулся и увидел парня из банды Пастушьих Псов – одного из тех гуляк, что с утра азартно резались в карты на нижней палубе.

– Капа Разо, только что доставили… Один из Лжесветных Забойщиков. Какой-то человек подошел к нему в Пепелище, дал тирин и велел передать сообщение лично вам в руки.

Парень протянул ему небольшой джутовый мешочек, на котором корявыми буквами было выведено: «РАЗО». Чернила, казалось, еще не успели высохнуть.

Взяв мешочек, Лучано нетерпеливо махнул Пастушьему Псу, чтобы тот удалился. Парень со всех ног бросился прочь – до того страшное выражение застыло в глазах хозяина.

Оставшись один, капа Каморра раскрыл посылку и невольно отшатнулся – там лежал обезглавленный скорпионий сокол. Анатолиус медленно перевернул мешочек и вытряхнул содержимое на пол: голова и тело Вестрис шлепнулись по отдельности и остались лежать застывшими грязно-серыми комочками. Сверху упал перепачканный кровью кусочек пергамента. Капа поднял его и прочитал: «Мы уже идем. Ж.Т. u Л.Л.»

Какое-то время Лучано тупо рассматривал послание – пять секунд, а может быть, пять минут, – затем смял в кулаке и отбросил. Грязный комок покатился туда, где лежала мертвая голова Вестрис с остекленевшими глазами.

Что ж, пусть идут. Он не против. У него еще достаточно времени, чтобы разобраться с этим последним неоплаченным долгом и затем уже бежать из города.

Лучано спустился по скрипучей лестнице вниз, в просторную кают-компанию, где было светло и шумно. Там продолжалось праздничное гулянье.

В воздухе висел плотный запах табака и спиртного. Увидев проходившего капу, люди отрывались от карт и костей и приветствовали повелителя. Многие махали ему, поднимали кружки в его честь, но Разо молча прошел мимо и скрылся за дверью своих апартаментов, прежде принадлежавших Барсави.

Через несколько минут он снова вышел – на сей раз в одежде Серого Короля: потрепанный дымчато-серый кожаный камзол и бриджи, серые сапоги из акульей кожи с тусклыми серебряными пряжками, серые боевые перчатки, потертые на сгибах от долгой носки, серый плащ с накинутым капюшоном. Плащ взметнулся над его плечом от резкого движения, свет фонарей отразился от обнаженного лезвия рапиры.

Веселье мигом стихло.

– Все вон, – коротко велел капа. – Убирайтесь и держитесь подальше от этого места. Двери оставить открытыми, и никакой стражи. Все слышали? Вон… пока я даю такую возможность!