Текст книги "Восстановление (ЛП)"

Автор книги: Скарлетт Эдвардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Глава 3

Я жду, когда он скажет что-то еще. Когда он этого не делает, я хмурюсь.

– И что? – спрашиваю я. – Это что-то должно значить для меня?

– Могло бы, – говорит он. – Для правильного человека. Но вы, к сожалению, не относитесь к этому типу.

Я не знаю, что это значит, поэтому решаю проигнорировать. Я сосредотачиваюсь на другой вещи, что он сказал.

– Что значит "было"? – спрашиваю я.

Он устало качает головой из стороны в сторону.

– Блэкторн было моим именем, – говорит он мне. – Но недолго. Теперь большинство людей знают меня, как Хью. Или мистер Хью, в зависимости от того, кто спрашивает.

– Что? Я не понимаю. Это ваше имя или фамилия?

– Иногда я задаю себе тот же вопрос, – бормочет он. – Это и то, и другое, мисс Райдер, и все же это не так. Но вы отвлекли меня. Я привел вас сюда не для того, чтобы обсуждать этимологию имен. Я и так отнял у вас больше времени, чем предполагал.

– Тогда для чего вы привели меня сюда? – спрашиваю я.

– Чтобы предупредить, – говорит он. – Джереми, мистер Стоунхарт уже не имеет столько влияния, как правление. Компания ускользает сквозь его пальцы в самый важный момент.

Он поднимает свой взгляд и встречается с моим.

– Слухи говорят это из-за вас.

– Из-за меня? – передергиваю я. – Это нелепо. У меня нет никакого влияния...

Я останавливаюсь, когда Хью вынимает конверт и передает мне.

– Это вам, – говорит он.

– Что это?

– Посмотрите.

Я открываю. Внутри я нахожу коллекцию фотографий. Некоторые из них размытые, явно сделаны с расстояния. Другие четкие, как будто фотограф стоял в десяти футах.

На них мы с Джереми на его тропическом острове. Где-то мы плаваем. Где-то держимся за руки и обнимаемся. Мои глаза расширяются от шока, когда я обнаруживаю фотографии, сделанные ночью, когда мы занимаемся любовью.

– Откуда они у вас? – спрашиваю я.

Мой голос охрип.

– У кого еще они есть? Кто еще знает?

– Только я, моя дорогая, – говорит мне Хью.

Он протягивает руку и похлопывает меня по руке тревожным отцовским жестом.

– Забирайте. Они ваши. У меня есть копии.

– Если вы пытаетесь шантажировать меня..., – начинаю я.

Он усмехается и откидывается назад.

– Нет, Мисс Райдер. Я не шантажирую вас. Но, учитывая ваше новое и, может быть, весьма случайное положение в компании, я подумал, что вы захотите знать. Насколько я понимаю, вы отвечаете за пиар?

Я молча киваю.

Хью откидывается назад.

– А теперь представьте себе скандал, который может возникнуть, если эти фотографии окажутся в чужих руках.

– О чем вы говорите…?

– О том, что мы сильно рискуем, мисс Райдер. Повсюду акулы. И они почувствовали запах крови.

Он встает.

– Но я не хочу, чтобы вы волновались. Ваш секрет на данный момент в безопасности со мной. Мы скоро поговорим.

Я встаю.

– О, мисс Райдер? – кричит Хью, когда я уже собираюсь повернуть ручку.

Я оборачиваюсь.

– Я заметил на вас больше нет украшения, которое вы носили ранее.

Он касается шеи.

А потом, к моему ужасу, лезет в стол и достает точную копию моего ошейника.

– У меня есть еще один здесь,  функционирующий, если пожелаете.

Глава 4

Я вылетаю из кабинета Хью, испытывая тошноту и головокружение. У меня сводит желудок. Я слепо бегу к лифту и нажимаю кнопку вызова. Снова и снова, и снова.

Двери открываются. Я бросаюсь внутрь. Когда они начинают закрываться, я стучу по кнопке верхнего этажа.

Джереми. Мне нужно увидеть Джереми. Он может сказать мне, что происходит. Он может сказать мне, кто такой Хью. Он может рассказать мне, что означают эти фотографии, что мы будем делать с этим, почему за ним следят члены совета...

Двери закрыты, я внутри. Тем не менее лифт не движется. Почему? Я в бешенстве. У меня паника. Я в ловушке.

Я настойчиво нажимаю на кнопку. Только тогда я слышу компьютерный женский голос через динамик, повторяющий одну и ту же фразу снова и снова:

“Отказано в доступе. Отказано в доступе. Отказано в доступе”.

Конечно! Я дура. Чтобы добраться до этажа Джереми, требуется этот чертов имплант. Этот чип в запястье. Плюс сканирование сетчатки...

На спине выступают капли пота, из-за чего моя одежда становится слишком тяжелой и ограничивающей движения. Мои ладони вспотели. Я схожу с ума, близка к панической атаке. Не зная, что еще делать, я продолжаю нажимать на эту кнопку. И меня по-прежнему приветствует этот насмешливый голос:

"Отказано в доступе. Отказано в доступе. Доступ..."

Вдруг я вспоминаю о своем телефоне. Господи, что можно говорить о моем психическом состоянии, когда я так долго не могла додуматься до такого?

Я вытаскиваю его и набираю Джереми. Прижимаю его к уху и начинаю расхаживать взад и вперед, ожидая ответа.

Он не звонит. Я жду и жду, но ничего не происходит. Почему он не звонит? Я смотрю на экран, думая, может быть, я забыла нажать кнопку вызова...и тогда я вижу пустой треугольник, где должен быть статус сигнала.

Ни хрена ты не можешь сделать звонок! Внутренний голос кричит на меня. Ты блядь в лифте! Закрытой металлической коробке!

Мои глаза бросаются с одной стены на другую. Похоже я в ловушке. Я в ловушке, в ловушке, в ловушке!

Вес стали, прочность ее конструкции давит на меня. Я чувствую давление со всех сторон. Я смотрю на двери. Я не могу вернуться туда. Не без Джереми. Не тогда, когда я знаю, что на этом этаже меня ждет еще один ошейник.

Я схожу с ума. Я на грани срыва. Я пытаюсь замедлить дыхание, делая глубокие, тяжелые вздохи, пытаясь тем самым успокоить свои мысли.

Нет. Это не работает. Это лишь усиливает мое беспокойство. Кто-то еще знает об ошейнике. У кого-то еще есть копия ошейника. Кто-то еще может одеть его мне на шею.

Моя спина ударяется о холодные металлические стены. У меня подкашиваются колени. Я опускаюсь на пол, прижимаю колени к груди и начинаю трястись.

Я тупо смотрю вокруг. Лифт движется вверх. Я чувствую это, сидя на полу. Он останавливается, и двери открываются.

Я вижу, как Джереми быстрыми шагами направляется ко мне. Он выглядит решительно, но в то же время он встревожен.

Поднявшись, я бросаюсь в его объятья. Он держит меня, отчего я чувствую его силу и твердость.

С каждым вздохом я вдыхаю его запах, нахожу утешение в его одеколоне, лосьоне после бритья и в нем.

Я не выдерживаю и начинаю безудержно рыдать.

– Лилли, – говорит он. – Поговори со мной. Что случилось? Что не так?

Я хочу рассказать ему, но ничего не выходит. Всё, на что я способна, это плакать. Я качаю головой, прижимаясь к нему.

Кажется, он понимает.

– Пойдем, – говорит он, мягко направляя меня. – Пойдем в мой кабинет. Там нам никто не помешает.

Я киваю, все еще всхлипывая, и следую его указанию.

Всё как в тумане. Пройдя через раздвижные двери и опустившись в кресло, проходит как в тумане. Я даже не знаю, как у меня в руке оказался стакан воды.

Стакан. Я сосредотачиваюсь на стакане. Жидкость внутри прозрачная. Я должна выпить. Не так ли? Я подношу его к губам, делаю глоток и почти задыхаюсь, когда вижу, что это не вода, а какой-то спиртной напиток.

– Пей, Лилли, – говорит Джереми твердым голосом.

Я чувствую, как его рука накрывает мою и направляет стакан к моим губам.

– Пей. Это тебя успокоит.

Я нахожу утешение в этом сильном, властном голосе. Отчего хочется сделать всё, что он говорит. Хочется подчиниться.

Итак, я пью все, что Джереми дает мне. Жидкость жгет горло. Покончив с напитком, я чувствую некоторую ясность.

Я моргаю один или два раза. Появляется Джереми.

Он становится на колени передо мной, снимая маску, которую он одевает на людях. Беспокойство пронизывает его темные красивые глаза. Неужели этот человек действительно заботится обо мне?

– Лилли, – он берет мою руку и держит в своих руках, поглаживая большим пальцем мои костяшки. – Лилли-цветочек. Поговори со мной. Скажи мне, что произошло. Когда я увидел тебя через камеру в лифте, я чуть было с ума не сошел.

– Вот...вот как ты узнал? – рычу я.

– Я получаю извещение всякий раз, когда кто-то пытается подняться на верхний этаж. Я должен одобрить или отклонить запрос. Обычно извещения поступают только по моему приглашению или из-за случайного нажатия кнопки. Когда я услышал, что извещения приходят снова и снова, и снова, тогда я посмотрел в камеру и увидел, что это ты, и понял, что что-то не так. Так скажи мне. Что, черт возьми, случилось?

Я использую тыльную сторону своей свободной руки, чтобы вытереть слезы.

Черт, должно быть, я выгляжу ужасно. Уверена, тушь размазалась по всему лицу. Но алкоголь оказывает свое влияние. Я начинаю чувствовать себя лучше. Сильнее. Больше похожа на себя. Больше контроля.

Или может быть всё дело вовсе не в алкоголе. А в присутствии Джереми.

Я ставлю на последнее.

– Хью, – просто говорю я.

Джереми моргает, а затем хмурится.

– Хью? – спрашивает он.

– Да, Хью, – говорю я. – Мистер. Хью? Один из членов совета?

Джереми находится в сомнениях.

– Лилли..., – медленно говорит он. – В совете нет члена по имени Хью.

– Мистер Блэкторн? – пытаюсь я. – Он сказал, что некоторые люди знают его по этому имени.

Выражение лица Джереми мгновенно меняется. Его глаза сужаются. Челюсть напрягается. Он смотрит на меня с непоколебимой силой.

– Кто сказал тебе это имя? – шепчет он.

– Хью! – восклицаю я. – Разве ты не слушал? Хью или мистер Хью, или мистер Блэкторн, или кем бы он ни был. Это не важно. Джереми, он...

– Это важный момент, – говорит он негромко, как бы отрезая. – Это имя, – почти ухмыляется он, – не должно произноситься в моем присутствии. Я еще раз спрошу тебя, Лилли. На этот раз я ожидаю услышать правду. Откуда ты узнала это имя?

– Хью сказал мне! – говорю я снова. – Почему ты не даешь мне закончить? Почему так важно, как его зовут? Джереми, он...

– Для меня это важно.

Его голос подобен стали, прорезающей мягкий шелк. Он встает и уходит от меня. Он смотрит в окно, сжимая обе руки за спиной.

– Что ты хочешь мне сказать? – спрашивает он.

В его голосе слышен скрытый подтекст, в последний раз я его слышала, когда узнала его, как Стоунхарта.

– Это какой-то фокус, Лилли? Прибежать ко мне, будто случилась беда, оторвать меня  от работы только, чтобы поиздеваться надо мной..., – его голос повышается, наполняя слова необузданным презрением. – ...этим грязным именем? Где ты его нашла? Разве это моя награда за предоставленную тебе свободу? Вот, что ты делала прошлую неделю? Вынюхивала и высматривала, пока я думал, что ты работаешь?

– Джереми, нет! – возражаю я, вставая.

Очевидно, что упоминание этого имени поставило его в трудное положение. Почему, у меня нет ни малейшего понятия.

Я подхожу к нему и кладу руку поверх его.

– Я сожалею, – говорю я. – Я...

– Не трогай меня, – рычит он, вырывая свою руку.

Мне становится страшно.

Джереми отходит, направляясь прямо к бару и наливая себе выпить, затем выпивает всё в один глоток. Процесс снова повторяется. Всё это он делает отвернувшись от меня.

Он кладет руки на стойку и опускает голову. Я впечатлена и испугана одновременно. Он такой высокий. Когда его спина поднимается и опускается с  ровным дыханием, я вспоминаю о разгневанном медведе.

Я помню документальный фильм, который я однажды смотрела. Речь шла о человеке, который жил в дикой природе, был принят двумя медвежатами, когда они были совсем маленькими. В течение многих лет он растил их, снимая процесс и его взаимодействие с ними. Эти трое боролись. Дрались. Даже когда медведи выросли, их дружба продолжилась. Как только они достаточно подросли, человек взял их с собой на охоту.

У истории не было счастливого конца.

Однажды по непонятной причине один из взрослых медведей пришел в ярость. Или может быть это был несчастный случай, когда медведь недооценил свои силы. Как бы то ни было, все это было поймано на пленку, а затем снято как документальный фильм.

Человек был убит медведями. Неважно, что они прожили пятнадцать лет вместе. Неважно, что он воспитывал их с рождения. Неважно, что они имели родство.

Теперь, когда я думаю об этом, я понимаю, что не медведь недооценил свои силы. А человек. Он пытался приручить двух диких зверей. Хотя долгое время, похоже, ему это удавалось, в конце концов, его ошибка стоила ему жизни.

Такова мораль этой истории. Вы не можете взять дикое животное в качестве домашнего любимца. Неважно, насколько сильна ваша связь. Зверей нельзя приручить. Неважно, что вы сделаете, вам не под силу изменить природу.

Именно так я чувствую себя сейчас с Джереми. Я не приручила его. Я не могу изменить того, кто он есть. Он всегда может вернуться к насилию и гневу.

И это всегда будет скрыто внутри него. Пока некий раздражитель не вызовет реакцию.

Как это имя сейчас. Поэтому я не подхожу к нему. Во всяком случае, я сделаю небольшой шаг назад.

Я вижу, как его пальцы сжимаются вокруг края стойки. Он пытается восстановить контроль. Я молюсь, в основном ради себя, чтобы он преуспел в этом.

– Лилли, – говорит он. – Я больше не контролирую тебя. Но я все еще надеюсь – надеюсь! Что некоторые из вещей, которые ты узнала обо мне, которые оказывают влияние на меня, ты оставишь при себе. Ты знаешь, как я ненавижу повторять.

Он медленно поворачивает голову. Его взгляд пронзает меня.

– Так что не заставляй меня делать это.

Я прикусываю губу и стараюсь думать, призывая мозг работать быстрее. Я знаю, о чем он говорит. Вопрос, который он задал, на который я не смогу дать удовлетворительный ответ.

Но что делать, когда правды недостаточно? Я не хочу лгать.

– Я..., – заикаюсь я, затем останавливаю себя.

Джереми не нужна хрупкая, жалкая, слабая женщина. И что, если у Хью, кем бы он ни был, есть точная копия ошейника? Он не собирается причинять мне вред. Не похоже, что он схватит меня и оденет его мне на шею.

Образ этого маленького старика, пытающегося схватить меня настолько смешон, что мне хочется смеяться. Он не представляет угрозы. Во всяком случае, физически. Кроме того, я имела дело с людьми гораздо хуже, пока не оказалась на попечении Джереми. И к кому я тогда бежала? Ни к кому! Я полагалась на себя. Я выбралась из этой ситуации.

Именно это я и сделаю здесь. Прибежать к Джереми было отговоркой. Это был признак слабости, зависимости. Я должна раздавить его в будущем.

Поэтому я выпрямляюсь. Расправляю плечи. И обращаюсь к Джереми спокойным, холодным голосом.

– Мужчина сказал мне, – говорю я.

– Мужчина.

Джереми чуть не смеется. Он снова поворачивается к бару. Его рука нависает над рядом бутылок, прежде чем сжать горлышко одной. Он поднимает её, берет стакан и подходит к столу.

Он делает все это, не смотря на меня. Он откидывается на спинку сиденья, а затем, к моему удивлению, закидывает ноги на стол. Он наливает бренди, внимательно наблюдая за темной, золотой жидкостью.

– Ты пытаешься вызвать у меня реакцию? – спрашивает он. – Поэтому ты здесь, Лилли? Хочешь увидеть, сколько власти у тебя есть надо мной?

Он взбалтывает напиток в стакане, продолжая смотреть только на него.

– Что ж, я знаю, что тебе лучше сделать. Иди сюда, Лилли.

Моя спина напрягается от бездушного звука его просьбы. Но тем не менее я подхожу к нему. Он смотрит на меня только тогда, когда я нахожусь в футе от него.

– Отсоси мне, – говорит он мне.

Я моргаю.

– Что?

– Встань на колени и отсоси мне! – ревет Джереми.

Вспышка заставляет меня мгновенно упасть. Джереми вертится на своем стуле и кладет свои ноги по обе стороны от моей головы.

– Прости, – усмехается он. – Я не должен был кричать. Но я думаю, что предпочтительнее...альтернатива.

Я почти открываю рот, чтобы спросить «какая альтернатива», прежде чем понимаю, что не хочу знать. Джереми расстегивает ремень и стягивает штаны. Он уже почти твердый.

– Ты знаешь, что такого рода вещи заставляют мою кровь бурлить, – говорит он, как будто читая мои мысли. – И весь день я не мог перестать думать о том, как этот задорный, маленький ротик обвивается вокруг моего члена. Ты должна мне выходные, Лилли. Нам с тобой...

Он гладит рукой по моим волосам.

– ...есть что наверстать.

Глава 5

Я кричу, когда Джереми вколачивается в меня. Мы трахались везде. На диване. На его столе. Напротив стеклянной стены.

Сейчас я лежу на столе, готовая ко второму раунду. Поверить не могу, что Джереми такой выносливый. Опять же, зная его ненасытный аппетит, чему я удивляюсь? Он был прав: мы наверстываем упущенное за выходные.

– Жестче, – умоляю я.

Джереми хватает меня за талию, притягивая к себе, и начинает ускоряться.

– Жестче! О да! Трахни меня! Трахни меня жестче!

Мы давно уже сняли всю одежду. Мышцы тела Джереми блестят от пота. Его плечи напрягаются, когда он загоняет в меня. Непрерывные волны удовольствия опаляют мое тело.

– Ах...Лилли...Я сейчас кончу! – он вытаскивает член. – На колени!

Я без колебаний подчиняюсь, опускаюсь перед ним на колени и позволяю ему разбрызгать сперму по моему лицу.

Кончив, он, шатаясь, прислоняется к столу для поддержки. Его прерывистое дыхание медленно успокаивается.

Он открывает глаза.

– Самое время привести себя в порядок.

Когда я встаю, вытирая сперму с глаз тыльной стороной ладони, он шлепает меня по попе, отчего я подпрыгиваю.

– Черт, ты чертовски сексуальна, – говорит он.

***

Приняв душ в его личной ванной комнате и одевшись, мы возвращаемся в основную часть его кабинета. Джереми с всё ещё мокрыми волосами выглядит хорошо, чем я когда-либо видела. Более того, он выглядит...довольным. Пресыщенный. После такого секса это неудивительно.

Тем не менее, это напоминание о том, как его настроение может повлиять на такое простое действие. Ладно, может быть не совсем простое, не с ним, но то, что я могу предложить по требованию, когда это необходимо, а меня это устраивает.

Давай, шепчет мне голос. Разве тебе не понравилось?

Я сдерживаю смех и сажусь на диван.

– Итак, – говорит Джереми.

Он поправляет волосы обеими руками, а затем скрещивает руки на груди, глядя на меня.

– Мисс Райдер. Готовы ли вы теперь сказать мне, где вы узнали это имя?

– Блэкторн? – спрашиваю я.

Джереми переступает с ноги на ногу. Видно, как он борется со своим раздражением.

– Да, – говорит он тихо. – Блэкторн.

– Я сказала тебе, но ты не поверил, – говорю я.

На улице бушует шторм. Вспышка молнии пробивается сквозь ливень.

Я дрожу. Я никогда не чувствовала себя в безопасности во время шторма.

Джереми медленно выдыхает.

– Ты придерживаешься этой истории? – спрашивает он.

– Джереми, ты видел меня в лифте! Ты видел, как я была расстроена. Думаешь, я смогла бы всё это придумать?

– Разум способен на удивительные вещи, Лилли, – говорит он. – Возможно, я переоценил твою способность вернуться на работу так рано. Возможно, после того, что Фей сказала тебе, тебе следовало остаться дома.

Моя спина напрягается.

– Хочешь сказать, что я нетрудоспособна? – начинаю я.

– Я хочу сказать, что ты напряжена, – перебивает он. – Что-то случилось с тобой сегодня. Ты была сама не своя. Это понятно, Лилли. Ты была сильной слишком долго. У тебя случился срыв в лифте. Это всё.

Как он может так говорить? Столь бесстрастно. Как будто между нами сегодня ничего не было. Так, если бы после секса мы вернулись к отношениям работодатель-работник.

– А теперь скажи мне, – продолжает он. – Тебе это рассказала Фей? Её жених еще что-то раскопал?

– Нет, – говорю я.

От досады я хочу скрежетать зубами.

– Джереми, почему ты не хочешь выслушать меня? Вот, что случилось. Я ждала лифт, когда мужчина подошел ко мне. Мне он показался знакомым. Спустя какое-то время я его вспомнила. Я видела его однажды, год назад, когда ты представил меня совету! Разве ты не помнишь?

– Ты что смеешься надо мной? Конечно, я помню. Я помню все, что связано с этой компанией. Я помню все, что связано с тобой.

– Мило с твоей стороны, – говорю я с сарказмом. – Могу я продолжить?

Джереми жестом показывает свое согласие.

– Он попросил меня пойти с ним. Я не знала, чего он хотел, поэтому сказала "нет". Я была готова уйти. Я хотела пойти домой...к тебе.

– Как мило, – передразнивает он.

Я игнорирую провокации.

– Он сказал мне, что это касается тебя. Затем он назвал тебя по имени.

Я ожидала хоть какой-то реакции от Джереми. Он же просто смотрит на меня, явно ожидая продолжения.

– Не кажется ли тебе, что это немного необычно? – спрашиваю я.

– Пока это не сделано в моем присутствии, люди могут называть меня как угодно, – говорит Джереми. – Ну и что, Лилли? Давай к сути. Мое терпение на исходе.

– Суть, – говорю я, гнев начинает нарастать. – В том, что он знал о нас. О тебе и мне. О наших отношениях вне работы.

Джереми выглядит невозмутимым.

– И? – спрашивает он. – Любой, у кого есть мозги, сложили дважды два. По твоему настоянию, мы поддерживаем фарс официальности в этом здании.

– Он знал о нас...о тебе...об..., – мои нервы на пределе. – ...Ошейнике.

Это привлекает его внимание.

– Что ты сказала?

– Человек...Хью Блэкторн...у него есть наши фотографии, Джереми. На твоем острове. Он дал их мне.

Я оглядываюсь, ища конверт, но у меня не получается найти его сразу.

– Еще хуже, как раз перед тем, как уйти, он полез в свой стол и достал...ошейник.

– Это невозможно, – говорит Джереми. – Этой технолонией владеют лишь несколько привилегированных людей, которым я доверяю свою жизнь. У меня нет других ошейников, Лилли.

– Тогда объясни, что я видела, – бросаю я вызов ему.

Джереми выдыхает и потирает переносицу.

– Я не знаю, что ты видела, – говорит он. – Но есть способ выяснить это.

Его взгляд устремляется к углу потолка.

– Здесь есть камеры? – восклицаю я. – Значит, они записывали всё...всё, что мы с тобой делали?

– Только не делай вид, что оскорблена, – огрызается он. – Конечно, здесь есть камеры. Безопасность жизненно необходима. Камеры есть на каждом этаже, в каждом кабинете этого здания. Я дал тебе контроль в своем доме, не ожидай, что я сделаю это и здесь.

– Я не ожидаю этого, – говорю я тихо, смотря под ноги.

– Тогда, когда ты закончишь играть со мной в игры, когда ты закончишь проверять меня, мы можем пойти и посмотреть, что тебя так разозлило.

– Хорошо, – говорю я. – Давай сделаем это. Может быть тогда ты поверишь мне.

Джереми ведет нас через заднюю дверь по  коридорам в маленькую комнату наблюдения. Она находится за двумя тяжелыми металлическими дверьми.

В комнате темно. Единственное освещение исходит от экранов, светящихся вокруг меня. Джереми подходит к одному и вводит свой код доступа.

– Теперь, – говорит он, поворачиваясь ко мне. – Когда это случилось? Когда этот человек подошел к тебе?

– Сразу перед тем, как я пришла к тебе, – говорю я.

– Где?

– У лифта на 18 этаже. Я уже собиралась уходить.

– Хмм.

Пальцы Джереми делают несколько нажатий клавиш, а главный дисплей переходит к камере, обращенной к лифтам на 18-м этаже. Он перематывает пленку и указывает на экран.

– Ну вот, – говорит он.

– Погоди, – говорю я ему.

Я смотрю, сканируя людей, слоняющихся вокруг меня, пытаясь отыскать Хью. Двери лифта открываются. Некоторые выходят, другие заходят.

Я помню тот момент. Я почти зашла в лифт прежде, чем понять, что он идет вверх, а не вниз. После этого я почувствовала, что кто-то коснулся моей руки.

В ожидании я поднимаюсь.

– Вот! – говорю я, заметив, как человек движется сквозь толпу ко мне. – Там! Это он.

Конечно же, человек подходит ко мне и касается моей руки. Он стоит спиной к камере, поэтому мы не видим его лица.

Джереми смотрит на меня через плечо, хмурясь.

– Лилли, – говорит он медленно. – Это Саймон, мой водитель.

– Что? Нет, это...

Лилли на экране следует за человеком. Вместе они поворачиваются к камере. Я вижу его лицо.

Джереми прав. Это Саймон. Его водитель. Но я разговаривала не с ним!

У меня кружится голова. Трудно дышать. Такое ощущение, будто меня погрузили в омут с мутной жидкостью, и я смотрю на мир из объектива аквариума.

Джереми нажимает несколько клавиш. На дисплее появляется видео, где я иду с Саймоном по коридору.

Мы входим в кабинет. Совсем не в тот, что заходили мы.

Джереми останавливает видео и смотрит на меня.

– Это тебя расстроило? – спрашивает он.

В его голосе присутствует разочарование.

Я стараюсь успокоить нервы, но всё бестолку.

– Я...я не знаю, что сказать.

– Я послал за тобой Саймона, Лилли. Он должен был передать тебе, что я задержусь и не смогу поехать с тобой домой. Давай посмотрим, что будет дальше.

Камера показывает, как в кабинете загорается свет. Саймон сидит за столом... маленьким, не столь большим, как я помню. Я сижу напротив него.

Я смотрю в тишине, остолбенев. Такое ощущение, будто я теряю контроль над реальностью. Я помню о том, что происходит на экране. Я помню Хью, то, что он сказал, его кабинет, его лицо, не Саймона.

Тогда почему, черт возьми, видео показывает совсем другое?

Звука нет, но вполне очевидно, что мы с Саймоном беседуем. Разговор, о котором я не помню. Он передает мне что-то. Мой взгляд приковывается к этому предмету, и небольшая степень веры в мое собственное здравомыслие восстанавливается.

Прямоугольный конверт. Со всеми фотографиями внутри.

– Ты видел? Конверт с фотографиями, о которых я тебе рассказывала. Где мы на берегу, на острове!

– Да, всё верно, – говорит Джереми.

Сделав паузу, он тянется к пиджаку и достает от туда тот же самый конверт.

– Фотографии, которые я сделал в качестве сувенира для тебя.

Он протягивает его мне. Я в изумлении беру его.

– Я попросил Саймона, – терпеливо говорит Джереми. – Передать их тебе, чтобы ты могла выбрать понравившиеся. Я бы их увеличил и поставил в рамку.

Я вытаскиваю фотографии и просматриваю, пытаясь найти непристойные, но их нет.

Джереми смотрит на экран, который показывает, как мы с Саймоном жмем друг другу руки и выходим из кабинета.

Он переключает камеру. На этой я спокойно иду к лифтам, конверт находится под мышкой. Я нажимаю на кнопку вызова и вхожу. Двери закрываются, скрывая меня из виду. И камера в коридоре продолжает работать.

Джереми поворачивается ко мне. Я смотрю.

– Это все, Лилли? – спрашивает он.

Я...я не знаю, что сказать. Я полностью потеряла рассудок? Выжила из ума? Я попала в ту же самую темную пустоту, что и мой отец?

Мне нужно...я не знаю, что мне нужно. Передышка. Успокоение. Изоляция, где я смогу подумать. Потому что воспоминания в моей голове всё ещё четкие и яркие. Я помню встречу с Хью. Я помню, как вошла в его кабинет. Помню, как он предупреждал меня.

Больше всего, я помню шок и ужас, когда он показал ошейник. Но все это не соответствует тому, что я видела на экране.

– Это безумие, – бормочу я.

– Да? – спрашивает Джереми.

Он скрещивает руки на груди и осматривает меня сверху вниз.

– Я думаю, что ты переутомилась. Я говорил тебе, что может произойти, когда ты слишком много усваиваешь. На тебя многое давит, Лилли. Если ты этого не видишь, то мне это заметно. Оно крепко держит тебя. Ты не должна допустить этого. Ты не должна позволить этому поглотить тебя. Ты сильнее этого. Но ты не можешь сделать это самостоятельно. Тебе нужна моя помощь. Ты должна сказать мне, что происходит. Ты должна доверять мне. Эти приступы истерики – это не ты. Это не та женщина, в которую я влюбился.

– Не надо! – тыкаю я в него пальцем.

Такое ощущение, будто мой мир рушится со всех сторон.

– Не говори так! Помни, что ты обещал мне!

Джереми поднимает руки вверх, ладонями ко мне. Своего рода успокаивающий жест.

– Прости. Но почему я должен сдерживать свое слово, когда ты так легко пренебрегаешь своим?

– О чем ты говоришь? – спрашиваю я.

– О правде, – подчеркивает он. – Ты до сих пор не рассказала мне, откуда ты узнала это имя. Блэкторн.

– Я рассказала.

– Нет! – срывается он. – Я давал тебе шанс, Лилли, снова и снова. Но ты продолжаешь лгать. Посмотри в своем телефоне.

– Что?

– Посмотри в свой чертов телефон!

Я пячусь назад и дрожащими руками достаю сотовый телефон.

– Он всё ещё связан с моим, – говорит Джереми. – Каждое сообщение, которое ты получаешь, каждый звонок, который ты делаешь, всё это я вижу. Возможно, я снял твои ограничения, Лилли, но я не дурак. Я знаю, что есть моменты, когда за тобой все еще нужно следить.

– Включи его, – требует он. – Последнее сообщение, что ты получила от своей подруги Фей. Открой его и скажи мне, о чем в нем говорится. Прочитай его мне, Лилли. Больше никакой лжи.

Я открываю сообщения. Есть одно, которое помечено как "прочитанное". От Фей. Но я не помню, как открывала его. Или даже как получала.

Оно состоит всего из одной строки: Отец Джереми – Хью Блэкторн.