Текст книги "Азм есмь царь (СИ)"

Автор книги: Сим Симович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Он лежал на холодном каменном полу, окруженный угасающим бирюзовым светом. Его тело дрожало, но в его глазах уже не было страха. Он смотрел на экзорциста, который стоял над ним, словно охотник, готовящийся добить раненого зверя.

– Ты говоришь о тьме, как о чем-то отдельном, – продолжал демон, его голос звучал, словно шелест сухих листьев. – Но тьма – это не что-то отдельное. Это часть всего, что существует. Это тени, которые сопровождают свет. Это пустота, которая делает свет видимым.

Он поднял голову и посмотрел на экзорциста, словно хотел проникнуть в его душу. В его глазах не было злости, лишь печаль и понимание.

– Ты боишься меня, – продолжил демон, его голос стал еще тише. – Ты боишься того, что не понимаешь. Но не я враг. Твой враг – это страх. Это незнание. Это то, что заставляет тебя видеть зло там, где его нет.

Экзорцист застыл в нерешительности. Он чувствовал, что демон говорит правду. Он чувствовал, что страх затмевает ему разум. Что он видит мир в черно-белых тонах, не замечая серой полосы между ними.

– Ты не понимаешь, – сказал экзорцист, его голос звучал не так уверенно, как раньше. – Ты – тварь тьмы!

– Я – часть реальности, – ответил демон, его голос звучал спокойно и уверенно. – Как и ты.

– И поверь мне, человек, я видел такое! – прошипел демон, его голос звучал как холодный ветер, проносящийся сквозь заброшенные развалины. – Умирал столько раз. И застал начало войны паука и крах собственного мира!

– Ты не можешь понять, – продолжал демон, его голос звучал словно шелест сухих листьев. – Ты живешь в своем мире, где все просто и понятно. Ты не видел настоящего зла, настоящей тьмы. Ты не знаешь, что такое умирать и возвращаться снова и снова.

Он поднял голову, и в его глазах зажглись красные искры. В них отражались бездны и пропасти, которые он видел во своих путешествиях по тьме.

– Война паука… – прошептал он, словно пробуя на вкус это слово. – Это было ужасно. Это был конец всего сущего. Мир развалился на куски, и всё, что было дорого мне, было уничтожено.

Он вспомнил те ужасные дни. Вспомнил крики умирающих, запах крови и разрушения, ощущение безысходности. Он вспомнил, как бежал, пытаясь спастись от кошмара, но понимал, что всё тщетно. Однако затем его призвали в наш мир, и он ухватился за эту призрачную возможность.

– И я видел, чем всё закончилось, – продолжал демон, и в его голосе звучала печаль. – Я видел, как погибал мир. И я знаю, что это может произойти снова. Поэтому я просто хочу жить!

Он взглянул на экзорциста и заметил в его глазах знакомый страх. Экзорцист не мог осмыслить его слова, он был в ужасе от увиденного.

– Я не хочу, чтобы это повторилось, – прошептал демон. – Я не хочу, чтобы мир погиб вновь у меня на глазах.

Дверь, украшенная огромным железным крестом, распахнулась с грохотом, как будто в комнате произошло землетрясение. В проём ворвались холодный ветер, запах сырости и смолы, а затем в комнату вошли люди в чёрных одеждах. Их лица были строгими, а глаза – полными решимости. На груди у каждого из них сиял серебряный крест, словно защитный амулет от тёмных сил.

Они двигались спокойно, но в их движениях чувствовались железная дисциплина и непоколебимая вера. Каждый шаг был отмерен, каждое движение – точным и целенаправленным. Это был отряд воинственных священников, готовых отдать жизнь за свою веру и за спасение мира от тёмных сил.

Их чёрные одеяния с золотыми узорами казались своеобразной бронёй, защищающей их от злых духов. В руках они держали кресты, которые слабо сияли, отпугивая тьму.

– Вы тоже пришли по мою душу? – спросил демон. Его голос звучал спокойно и уверенно.

– Мы пришли, чтобы прогнать вас отсюда, – твёрдо и решительно сказал один из священников. – И мы не уйдём, пока вы не покинете это место.

– Тогда убивайте, – сказал демон, и в его глазах вспыхнула красная искра. – Но помните, что вы не можете уничтожить тьму. Вы можете лишь спрятаться от неё.

– Не торопитесь, – улыбнулся человек, который недавно защищал демонов, словно он не заметил грохот входа воинов света. Его улыбка была спокойной и уверенной, но в ней не было ни капли страха. Он стоял между войсками света и демоном, словно невидимая стена.

На нём были чёрные одежды, как и на воинах света. Но его одежда была простой, без вышивки и украшений. Единственное, что отличало его от остальных, – это широкая шляпа с широкими полями, которая скрывала его лицо от любопытных взглядов.

– Давайте поговорим, – повторил он. Его голос звучал спокойно, но в нём было что-то такое, что заставило воинов света остановиться. – Нам есть что сказать друг другу.

Он сделал шаг вперёд, и воины света отступили на шаг назад. Они не знали, кто он такой, но чувствовали исходящую от него опасность.

– Кто ты такой? – спросил один из воинов света, и его голос дрожал от недоумения.

– Я тот, кто пришёл к вам с миром, – ответил человек, и его улыбка стала ещё шире. – И я пришёл к вам с предложением.

Демон, заинтригованный происходящим, поднял голову, словно уставший зверь, выглядывающий из своего укрытия. Его глаза, некогда ярко сияющие желтым огнем, теперь были тусклыми и холодными, словно недогоревшие угли. Он внимательно смотрел на человека, который стоял перед ним, словно пытался разгадать его замыслы.

Бирюзовый свет, окружавший его тело, дрожал и мерцал, как пламя, не уверенное в своей судьбе. Он ещё не оправился от удара, полученного от Гипериона. Однако в его позе не было страха, только заинтересованность.

Он перевёл взгляд на Гипериона, который стоял позади человека.

Демон вновь повернулся к человеку и сделал небольшой жест головой, словно приглашая его продолжить. Он понимал, что этот человек – не тот, кого он ждал. Этот человек – не представитель ни света, ни тьмы. Он – нечто новое, что-то непонятное.

И демон не мог устоять перед искушением узнать, что же это за новое.

– Ты думаешь, что можешь меня победить? – прошипел он, слова, словно ледяные иглы, пронзили тишину. В его голосе слышалась не столько угроза, сколько презрение, глубокое и всепоглощающее. Он повернулся, и его глаза, голубые, как ледяная пустота, встретились с моими. В них не было ни страха, ни сомнения, только бездна холодной уверенности.

– Ты всего лишь человек, – продолжил он, словно произнося приговор, – Я же существо из иного мира. Ты слаб, твоя сила ограничена этим миром. Ты не сможешь победить меня.

– Не согласен, – отрезал человек, его голос звучал уверенно, хотя в нем слышалась и некоторая напряженность. Он поднял руку, и на его ладони отчетливо выступала печать, темная, словно выжженная на коже. Она пульсировала тусклым светом, словно отражая внутреннюю силу ее носителя.

– Ты не в своей стихии, – продолжил он, легко сжимая кулак, и печать на момент засияла ярче, – ты слаб. Этот мир тебя отталкивает, он не принимает тебя. Ты здесь гость, и у гостей нет права говорить с хозяином таким тоном.

Он двинулся вперед, и его движения были резкими, но не грубыми. Казалось, он собирался с силами, готовый в любой момент вступить в бой.

– Вы мне угрожаете? – В голосе демона послышались гневные нотки. – Вы не знаете, кто я и на что способен.

– Я знаю, что вы не можете долго оставаться в этом мире без тела, – спокойно ответил человек. – Что вы предлагаете?

– Я хочу это тело, – демон посмотрел на священников. – Тело этого человека, – он указал на экзорциста. – Отдайте его мне, и я уйду.

– Не смей! – вскричал экзорцист. – Я не позволю тебе завладеть моей душой!

– Это не так важно, – спокойно ответил демон. – Ты всё равно умрёшь. А я смогу остаться в этом мире, стать его частью, продолжать творить зло, как раньше.

– Тело? – спросил я.

– Я хочу ощущать этот мир, – ответил демон. – Хочу видеть, слышать, чувствовать. Я хочу быть его частью, а не просто тенью, которая может причинить зло.

– Хочешь стать человеком? – усмехнулся человек.

– Я хочу обрести тело, – твёрдо сказал демон. – Я хочу чувствовать мир так, как это делают люди.

– Но мне идеально подойдёт тело, как у него, – прошипел он, облизываясь на Гипериона.

И тут я припомнил, кто есть мой воевода.

Магическая химера

Рунический скелетный каркас, где каждая косточка по своей сути – магический артефакт шедеврального уровня мастерства.

Начинка полностью бионическая. Данные артефакты созданы для замены сердца, почек, печени и дальше по списку… У людей и для их последующего усиления. Армейская тёмномагическая разработка для старой имперской гвардии. Быстро изнашиваются при активном усилении, но легко меняются и модернизируются.

Мышцы синтетически-органического происхождения, пропитанные алхимическими составами, так же легко и быстро меняются, но разрушаются лишь при повреждении тела и конечностей.

Адамантиевый позвоночник кибернетического типа на магическом реакторе духовного типа. Усиливает, ускоряет и питает всю конструкцию химеры.

В грудной клетке встроена ловушка душ для различных существ, что питает рунический конструкт и постепенно поглощает души, усиливая саму химеру.

На месте легких устроена система призыва и поддерживания из астрала управляющего духа в нашем мире.

Гиперион связан контрактом с тем, кто носит титул царя Куси, и по своей сути является одержимым руническим артефактом с полной инерцией жизни.

Квантовый мозг рунического типа и встречная система позволяет работать на повышенных скоростях и мгновенно обрабатывать всю поступающую информацию.

Его создатель хотел вдохнуть жизнь в артефакт, и это у него получилось, но вот только какой ценой?

Я лишь задумчиво хмыкнул, вернувшись к их диалогу.

– Вы готовы подписать договор? – спросил человек с печатью, глядя на демона.

– Да, – ответил демон. – Я готов.

– Тогда послушай, – произнёс человек, прикоснувшись к печати. В храме зазвучала странная мелодия, похожая на шёпот из бездны. – Я могу дать тебе тело, но ты должен будешь сделать кое-что для меня.

– Чего ты хочешь? – спросил демон, внимательно слушая.

– Я хочу, чтобы ты был моим хранителем, – улыбнулся человек с печатью. – Чтобы ты защищал меня от тех, кто желает моей гибели.

– Я тебе не доверяю, – ответил демон, подозревая подвох. – Зачем тебе хранитель?

– Это не имеет значения, – сказал человек с печатью. – Важно то, что ты получишь тело, а я – защиту. Ты согласен?

– Я согласен, – твёрдо сказал демон. – Но я хочу увидеть этот труп.

– Хорошо, – сказал человек с печатью и кивнул. – Иди и выбери своего хранителя.

Демон, как будто сбросив оковы, кинулся на экзорциста. Тот схватил крест, чтобы защититься, но демон с невероятной скоростью обхватил его шею и прижал к полу.

– Не бойся, – прошептал демон. – Я не убью тебя. Я лишь хочу узнать, каково это – ощущать тебя изнутри.

На мгновение мир вокруг словно остановился. Время замедлилось, превратившись в густую, вязкую массу. В воздухе запахло серой и гнилью, как будто из бездны преисподней.

Глаза демона, только что горевшие ненавистью, потускнели, а затем и вовсе исчезли. Его тело задрожало, словно в лихорадке, кожа покрылась холодным потом, а рот раскрылся в беззвучном крике.

В этот момент на лице экзорциста отразился страх. Его глаза расширились, зрачки беспокойно забегали, как две мухи. Он попытался пошевелиться, но тело не слушалось его. Оно стало тяжёлым и неуклюжим, словно налилось свинцом.

И в один момент всё изменилось. Демон, который раньше был существом со своей волей, теперь превратился просто в безжизненное тело. Он свернулся в клубок. Его кожа потемнела, став иссиня-чёрной, а на лице вместо прежнего злобного выражения появилось безразличие. Тень ушла, оставив после себя лишь пустую оболочку, которая больше не представляла угрозы, а лишь пугала своей безжизненностью.

Экзорцист в изнеможении лежал на полу, в его глазах застыл ужас. Демон был уверен, что это тело идеально подходит ему. Время сжималось, словно песок в песочных часах. Каждая секунда тянулась вечностью, наполняя воздух густым ощущением безысходности. Экзорцист, ослабленный борьбой, опустился на колени, его рука дрожала, держа крест. В глазах его отражалась паника, хотя он упорно пытался сохранять спокойствие.

Тело экзорциста начало издавать странные хрусты, словно кости перестраивались заново. Кожа потемнела, становясь иссиня-черной, и на ней проявились белые жилы, словно очерченные чернилами. Рот раскрылся в широкой ухмылке, раскрывая острые клыки. Глаза, раньше бледные и задумчивые, запылали ненавистью, становились красными, словно раскаленные угли.

Из груди экзорциста послышался глухой рык, затем он выпрямился, словно весь его скелет сменился на новый, более мощный. Рука с крестом опустилась, и из нее выросли длинные, острые когти. В глазах демона не было уже ни страха, ни сомнения, только бездна холодной уверенности.

– Я свободен! – прошипел он. В его голосе слышалась нечеловеческая боль, смешанная с животной яростью. – Я не скован телом этого слабака. Я могу делать всё, что захочу.

Его тело покрылось чешуей, а на спине выросли два крыла, черные и острые, как ножи. Он встал в полный рост, подняв голову к небу, словно готов сражаться с самим Богом. Экзорцист исчез, оставив после себя только демона, полного злости и мощи.

– А теперь давай резюмируем. – Твой мир уничтожен? Ты сам бесполезен? И на кой чёрт ты мне нужен?

– Да… – но договорить ему не дал Гиперион, увидевший мой кивок и тут же располовинивший демона пополам.

– А с вами, «сектанты», будет отдельный разговор. Жаль, конечно, экзорциста, но он сам заявил, что магистр по борьбе с тёмными тварями. – воевода хитро осклабился, и спустя пару секунд «пришлых» людей тут же окружила царская стража, словно вышедшая из тени. – А теперь вернёмся к нашим баранам. – Гиперион снова быстро кивнул.

Глава 7

Богато обставленный кабинет с сотнями книг, что выглядывали из стеллажей, мог создать иллюзию, что это лишь очередная библиотека. Но нет, ибо я сам устроил рабочее место в недрах архива. Защитная магия полностью закрывала возможность утечки информации, и было сразу понятно, кто и кому продался.

Свет проникал в кабинет сквозь узкие окна, высоко расположенные в толстых стенах. Они были завешаны тяжелыми портьерами, пропускающими лишь рассеянный свет, который создавал в помещении приглушенную, почти таинственную атмосферу.

Кабинет был полон книг. Они лежали стопками на столах, заполняли полки до самого потолка, лежали на полу, уложенные в аккуратные ряды. Некоторые тома были переплетены в кожу, украшены золотым тиснением и лежали на специальных подставках, словно ценные реликвии. Другие были одеты в простую бумажную одежду, но от них веяло историей и тайнами.

В центре комнаты стоял большой массивный стол, заваленный бумагами. На нем лежали ручки, чернильницы, свечи и несколько пустых пергаментных рулонов. На стене висел большой холст с изображением древнего щита с гербом моей семьи.

Я сидел за столом и перебирал старые пергаменты, ища нужную информацию. На моем лице не было ни тени сомнения, только уверенность в собственных силах. Я знал, что правда скрывается в этих книгах, и я ее обязательно найду.

Защитная магия, которую я установил в этом помещении, была не просто заклятием. Она была целой системой, которая препятствовала любой попытке незаконного доступа к информации. Она не только предотвращала кражу данных, но и отслеживала все попытки нарушения ее работы. Я был уверен, что ни один шпион не сможет пробраться в мой архив и уйти с тайнами, которые я хранил.

Вытащив из тайного отсека стола толстый ежедневник из телячьей кожи с доброй сотней защитных рун, я улыбнулся. Данный «сейф» для моих тайн и просто дневник служил мне верой и правдой ещё со времён академии, так что я не сомневался в надёжности.

Он лежал в глубоком, широком ящике стола, закрытом на сложный замок, покрытый тонкими, почти невидимыми рунами. Я знал его как свою руку, каждый замок, каждую руну, каждую щеколду. Это был не просто ящик, это была моя святыня, место, где я хранил свои самые глубокие тайны.

Я откинул крышку ящика и с удовольствием почувствовал тяжесть ежедневника в своих руках. Кожа была мягкой и приятной на ощупь, она едва уловимо пахла старым пергаментом и чернилами.

– Вот он, мой верный друг, – прошептал я, взглянув на ежедневник с нежностью. – Сколько секретов ты уже хранишь? Сколько тайных мыслей и планов ты видел за все эти годы?

Вытащив следом и карандашик с драконьим грифелем, я внёс одну единственную заметку: «Демоны бесполезны, а их мир уничтожен». Карандашик, сделанный из редкого драконьего грифеля, писал ровно и четко, оставляя на страницах ежедневника темные, глубокие черные следы, и был виден лишь в магическом спектре, для простого же «читателя» там был лишь белый лист.

– Вот и всё, – прошептал я, закрывая ежедневник и возвращая его на свое место. – Теперь я спокоен.

Я улыбнулся, чувствуя удовлетворение. Мои тайны были в безопасности, а мои мысли были записаны. И мир демонов уже не представлял для меня никакой угрозы.

Но самое любопытное было в другом, даже если кто-то и воспользуется магическим зрением, то и он ничего не поймёт в моём дневнике. За годы службы на территории Йемена во время союза я успел познакомиться со многими «арабами» и даже выучить парочку диалектов. И самым любопытным для меня оказался хадрамаутский диалект йеменского арабского, йеменский и так сам по себе был слишком консервативным и более классическим арабским, а уж хадрамаутский диалект и вовсе «сказка» для шифровщика. Именно поэтому я и не боялся за свои тайны. Зачем тогда скрывать текст? Правитель, ведущий записи на другом языке, как минимум странно, так что бережённого сам создатель бережёт! А не бережённого и шифратор не спасёт.

Через секунду тишину моих дум нарушил уверенный стук в дверь, словно кто-то решил потребовать моего внимания к себе. Я отложил ежедневник в сторону и посмотрел на дверь. Она была массивная, из темного дуба, украшенная резными узорами. В ней было два замка и тяжелая бронзовая ручка.

Но я знал, что за ней никогда не стоял никто простой. В мой кабинет допускались только самые близкие и доверенные люди. И вот дверь открылась, и в комнату вошел Гиперион. На нем был черный бархатный плащ, украшенный серебряными пуговицами.

– Не ожидал тебя увидеть в этой части «архива», – сказал я, вставая с кресла и идя ему навстречу. – Что привело тебя сюда, мой славный воевода?

Гиперион улыбнулся, и его улыбка была широкой и крайне ослепительной. Именно такая была в рекламе зубной пасты.

– Я пришёл за советом и помощью, – сказал он. – Как мне искупить свою вину, государь?

Немного помолчав, но всё-таки отвечаю.

– Признаться, разочаровал ты меня, Гиперион, ой, разочаровал. Не приноси такую гадость в дом. – Он тут же виновато опустил взгляд в пол. – Но работа для моего славного воеводы всегда найдётся. – Он неуверенно поднял взгляд. – Так что собирай, боец. Тебя ждёт спецборт до Маньчжурии. Пришло время сходить в «гости» к империи Мин. – Я хищно улыбнулся, и Гиперион тут же скопировал этот оскал, мгновенно выпрямившись по струнке, а его голубых глазах зажглись огоньки нетерпения и готовности к бою.

– Да, государь, – прошептал он, словно не веря своим ушам. – Я готов.

Он сделал шаг назад, словно предоставляя мне пространство, и еще раз взглянул на меня, словно пытался прочитать мои мысли.

– Я уверен, что ты не разочаруешь меня, Гиперион, – сказал я. – И я не сомневаюсь, что империя Мин вспомнит этот визит надолго.

В тишине комнаты завис немой вопрос: сможет ли Гиперион оправдать мое доверие?в

Но по большей части всё это было неважно, ибо даже если воевода провалится, то мы всё равно зайдём в Маньчжурию, а следом и на всю территорию Мин. Как докладывала разведка, там сейчас ой как не спокойно. Мин раздирает голод, очередной неурожай, коррупция и гражданская война видных сановников и полководцев, что столь нагло пытаются оспаривать власть «правителя».

Кабинет на вершине башни, словно гнездо орла, являлся моим убежищем. Три уровня выше предыдущего – еще ближе к небу, еще выше над суетой города. Здесь царила тишина, нарушаемая лишь шумом игривого ветра, проникающего сквозь узкие щели в каменных стенах. Окна были завешаны тяжелыми бархатными шторами, чтобы скрыть от меня дневной свет и отвлекающие виды. В комнате царил полумрак, наполненный таинственным светом ароматных свечей, стоящих на массивной подставке, они служили для лучшей концентрации и повышенной продуктивности в рабочие часы.

На столе лежали карты, разложенные в хаотичном порядке. Старые пергаментные книги с пожелтевшими страницами устроились вперемешку с рукописями, черновиками, перепиской с парой прекрасных и не особо «особ». В этом беспорядке имелся и свой, но понятный лишь мне порядок, и считывался свой язык, понятный лишь мне.

Рядом на ближайшей стене висела карта Китая, огромная, почти занимающая всю стену. Она была испещрена красными и синими метками, обозначающими наши войска и войска будущего противника. Красные метки в меньшинстве и разбросаны по всей карте, окружали вражеские войска с севера, юга и востока.

Пальцы скользили по шершавой бумаге карты, прочерчивая линию границы между Маньчжурией и всем прочим Китаем. Она казалась не просто линией на карте, а живой рекой, разделяющей два мира «дикости и цивилизации». С одной стороны – безграничная степь, словно зеленое море, волнующееся под ветром, с другой – густые леса, таинственные и непроходимые, за которыми лежали процветающие земли и города, ожидавшие очередного завоевателя…

Я представлял себе эти земли, покрытые пылью и солнцем. Ветер носил над степью запах травы и земли, а в лесах стоял густой аромат древесного океана и терпкой смолы. В воображении я видел кочевников, скачущих на лошадях по степи, и охотников, бродящих по лесам.

Но вскоре эти красоты должны были превратиться в поле битвы. Я представлял себе ревущие пушки, укрытые дымом и пламенем, реки крови, текущие по земле, и крики солдат, падающих в смертельном бою. Вместо зеленых степей я видел черные пропасти кратеров, вместо густых лесов – опустошенные и безжизненные пустоши.

Тяжесть мысли давила на меня. Но я прекрасно понимал, что эта война будет жестокой и беспощадной. Ибо она, к сожалению, неизбежна. И от того, как будет проведена эта «кампания», зависит будущее не только моего народа, но и всего «мира» по ту сторону уральских гор.

Задумчиво отвёл пальцы от карты, чувствуя холод и щекотку по коже. И посмотрел на свою руку, как на орудие судьбы, которое может принести как смерть, так и спасение. И в этом чувстве неизбежности, в этой тяжести выбора я нашёл свою роль в этой трагической и великой истории.

Я прекрасно чувствовал всю тяжесть ответственности, лежащую на моих плечах. Я был лишь «пешкой» в большой игре, но от моих решений могла зависеть судьба целых армий, целых народов. Я пытался увидеть в карте не одни лишь географические очертания, но и судьбы людей, которые вскоре вступят в сражение. В этом полумраке, среди несметных карт и древних книг, я пытался понять план новой войны, стратегию, что могла бы определить судьбу всего мира.

– Мин очень слаба, – прошептал я. – Голод, коррупция, гражданская война – всё это делает её лёгкой добычей.

Я взял в руки сводку разведки, пробегая глазами по строчкам. Каждый абзац говорил о том, что империя Мин находится на грани краха.

– Неурожай, – прочитал я вслух. – Голод уже убил миллионы людей. И это еще не конец.

– Коррупция, – продолжил я. – Власти занимаются лишь тем, что грабят свой народ. И народ уже не терпит это.

– Гражданская война, – всматриваюсь в карту. – Сановники и полководцы воюют друг с другом за власть. Империя раздирается изнутри.

– И это все дает нам шанс, – прошептал я, улыбаясь. – Шанс завоевать Мин и окончательно укрепить свою власть в этом регионе.

Отложил сводку и еще раз провел пальцем по границе Маньчжурии. В моих глазах зажглись огоньки нетерпения и готовности к бою.

– Время действовать, – сказал я себе. – Время показать им силу нашего войска. Или? Решить дело миром?

С другой стороны, мы можем и мирно забрать себе весь регион. Хлеба и зрелищ, гласила римская мудрость? Когда голод пожирает, то им нет дела до зрелищ, а вот хлеб насущный вполне может сыграть в этом вопросе. Скупо кивнув в такт своим мыслям, тут же пишу распоряжение для дипмиссии на поставку гуманитарной помощи нашим соседям и последующего расширения агентурной сети и спящих ячеек влияния внутри Мин.

– Империя Мин не должна понять, кто на самом деле решает её судьбу.

Я написал несколько строк, потом еще несколько, пока не был удовлетворен результатом.

– Всё, – сказал я, откладывая письменные принадлежности. – Теперь пусть они подумают, что мы хотим им помочь. А мы тем временем завоюем их сердца и умы.

Проект Золотой Куси был давно согласован и обдуман ещё поколениями царей до меня, но никто из них так и не решился сделать амбицию явью.

Кабинет для размышлений и «великих дум» был моим убежищем посреди городской суеты, что находился на самом верху башни, которая, казалось, стремилась к самому небу. Каждый день я поднимался по узкой винтовой лестнице. Её ступеньки скрипели под моими ногами, словно раскрывая старинные тайны далёких предков. И вот, наконец, я оказывался в просторном кабинете с высокими окнами, через которые открывался вид на город.

Сегодня было особенно красиво. Солнце, уже склоняясь к горизонту, закрашивало небо полосами огненно-красного и алого, словно закат был написан рукой могучего художника. Подобно бриллиантам, разбросанным по бархату, блестели купола церквей, а крошечные окна домов, словно светлячки, мерцали в сумерках.

Город казался маленьким, почти игрушечным, его суета и шум долетали сюда приглушенными, словно далекое эхо. Внизу, под моим окном, жизнь кипела своим ритмом: машины скрипели на мостовых, люди спешили по своим делам, а собаки, словно маленькие пятна, бегали по узким улочкам, занимаясь только им одним понятными делами.

Я стоял у окна, вдыхая холодный вечерний воздух, и погружался в созерцание городской панорамы. В моем кабинете, за рабочим столом, лежали незаконченные рукописи и черновики, но в эту минуту они казались мне бессмысленными. В этом завораживающем спектакле заката я находил отдохновение и вдохновение, чувствуя себя частью чего-то великого, неподвластного времени.

В руке я держал старый пергамент, переплетенный в коричневую кожу. На нем был написан проект Золотой Куси, «η φιλοδοξία της αυτοκρατορίας» моего рода, именно имперские амбиции я и решил воплотить в жизнь. А дальше кто знает, куда ступит имперский сапог нашей армии?

Следом я провел пальцем по тексту, читая строки, написанные почерком моего деда. Он был великим стратегом и политиком, но он не решился на этот шаг. А его сын и вовсе боялся рисковать и отдал власть на откуп царской администрации.

Но я не боюсь.

И в полной мере осознаю риски, с которыми я столкнусь. Но я также осознаю и награду, которая ждет меня в конце этого пути.

– Золотая Кусь, – прошептал я, вглядываясь в даль. – Великая империя, которая простирается от Белого моря до Тихого океана.

Я вообразил её величие: бескрайние степи, густые леса, высокие горы, величественные реки. Представил могучие армии, которые будут стоять на страже её границ, и народ, который будет жить в процветании и спокойствии.

Впрочем я знал, что эта мечта не реализуется за один день. Но я был уверен, что смогу ее осуществить.

Положив пергамент на стол, я вернулся к окну. Я смотрел на город, который спал под вечерним небом. Но в моем сердце горел огонь амбиций старой империи, на сказках которой я рос.

Именно поэтому я и буду царем Золотой Куси.

Спустя какое-то время меня нашёл и светлейший князь Игорь, что был каким-то там родичем в далёком-далёком колене, что было однажды потерянно. Но это мелочи, пока он выполнял свои обязанности и кормил своих певчих «пташек» при дворах монарших особ вне нашей досягаемости.

В этот момент в дверь постучали.

– Войдите, – сказал я, не отрывая взгляда от карт.

Дверь отворилась, и в комнату вошел светлейший князь Игорь.

Он был высоким и стройным, с тёмными волосами, собранными в небрежный хвост. На нём была простая кожаная куртка, галифе и высокие кожаные сапоги охотничьего типа. В его голубых глазах было что-то хищное и опасное.

– Милостивый государь, – произнёс он, поклонившись. – Прошу прощения за внезапное появление, но у меня есть для вас важная информация.

– И?

– Я нашёл информацию о наших предках, – сказал Игорь, передавая мне свёрнутый пергамент. – Оказывается, у нас есть дальние родственники в самой империи.

Молча развернул пергамент и начал читать.

– Больше информации, князь! – говорю я, нахмурив брови. – Или мне придётся вытягивать из вас каждое слово?

– Он был отправлен в ссылку вашими предками ещё в детстве, – ответил Игорь. – Его семью обвинили в измене, и его отправили ко двору императора Мина.

– И?

– Он служит при дворе императора Мин, – ответил Игорь. – Он кормит своих «певчих пташек» при дворах монарших особ вне нашей досягаемости.

– Интересно, – сказал я, улыбаясь. – Думаю, мы можем использовать это в своих целях.

Отложил пергамент в сторону я взглянул на Игоря.

– Есть выходы на него и рычаги давления?

– Да, государь, – сухо ответил Игорь. – Он живет в Гуанджоу. Имеет множество долгов и часть клана, проданного им самим в рабство, так что завербовать и мотивировать его будет несложно, а уже через его «связи» мы выйдем и на двор императора.

– Прекрасно. Тогда приступим к работе!

– Я должен вам кое-что показать, милостивый государь, – хмуро сказал Светлейший князь. – Контрразведка нашла это видео у одного из фанатиков. Теперь у меня развязаны руки, – произнёс Игорь и запустил видеоряд с магического галопроектора.

В глубине пещеры, под водой, скрывался небольшой зал. Единственным источником света были небольшие светильники, встроенные в скалу, которые создавали тусклое, таинственное освещение.

Стены пещеры были покрыты влажным, шероховатым камнем, местами усыпанным блестящими сталактитами и сталагмитами. Воздух был влажным и холодным, с запахом земли и каменной пыли.

В центре зала находилась площадка из полированного чёрного камня. Её поверхность блестела, отражая тусклый свет светильников, и казалось, что она поглощает все звуки, оставаясь неподвижной и непроницаемой. Рядом с площадкой стояли небольшие скамейки с металлическими ножками – простые и удобные.

На стене, рядом с площадкой, было несколько скульптур из чёрного камня. Они имели простую геометрическую форму, как будто были высечены руками древних мастеров. В этом зале не было ничего лишнего – только необходимое для создания атмосферы таинственности и спокойствия.