Текст книги "Азм есмь царь (СИ)"

Автор книги: Сим Симович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

С первого взгляда было видно, что это неравная битва. Венгерские гренадеры имели преимущество в вооружении и количестве, но карпатские горцы были преисполнены решимости защищать свою землю.

С гулким раскатом пушек началась атака. Венгерские гренадеры с грохотом рвались вперед, но карпатские горцы уже готовились к их наступлению. Они с хитростью и ловкостью отстреливались из-за деревьев и камней, нанося венграм тяжелые потери. Гренадеры были застигнуты врасплох такой отчаянной защитой. Их строй рассыпался под градом пуль и копий.

В гуще сражения развернулись неистовые схватки между отдельными воинами. Карпатские горцы, используя знания местности и свой опыт в горных войнах, врывались в ряды венгров, рубя их саблями и атакуя копьями. Венгерские гренадеры, в свою очередь, отвечали с упорством, стреляя из мушкетов и атакуя штыками.

Сражение продолжалось часами. Обе стороны несли тяжелые потери, но карпатские горцы не сдавались. Их жестокость и упорство вселяли страх в сердца венгерских гренадерів. В конце концов, устав от упорной обороны и многочисленных потерь, венгерские гренадеры были вынуждены отступить.

Карпатская армия одержала победу. Их воинская доблесть и знания местности сделали невозможным для венгров захватить их земли. В тишине после сражения было слышно лишь стон раненых и шепот ветра в деревьях. Но в сердцах карпатских горцев горела искра триумфа, и они знали, что они защитили свою землю от врагов.

Ветер, пропитанный запахом сосновой смолы и влажной земли, нес по горным перевалам слова о надвигающейся опасности. Карпатские горцы, суровые и свободолюбивые люди, собирались на тайных созывах, чтобы обсудить судьбу своих земель. В воздухе витала напряженность, ощущалась тяжесть предстоящего выбора.

В одном из укромных уголков гор, где скалы возвышались над глубокими ущельями, собрались предводители горцев. Их лица, загорелые и испещренные морщинами от суровой жизни, были сосредоточены.

– Братья! – начал старейшина. – Венгры наступают. Они жаждут захватить нашу свободу. Но мы не сдадимся! Мы будем бороться до последней капли крови!

Его слова нашли отклик в сердцах всех присутствующих. Горцы знали, что они должны объединиться, чтобы отбить врага. Но для этого необходимо было привлечь на свою сторону и другие племен, в том числе и валахов, живших в низинах.

Посланцы были отправлены к валахам. Они несли с собой слова примирения и зова к объединению. Валахи, известные своим воинским умением и непоколебимой верностью, выслушали послание горцев с серьезным вниманием.

– Наши отцы всегда жили в мире с горцами, – сказал старейшина валахов. – Мы никогда не допускали, чтобы враг завладел нашими землями. Но теперь мы видим, что наша свобода находится под угрозой. Мы объединимся с горцами и будем бороться вместе!

Венгры не ожидали такого сопротивления и полагали, что горцы и валахи будут сражаться между собой. Но они ошиблись. Те объединились и стали частью «освободительной» карпатской армии Куси. Порой перо в сотню раз опаснее клинка. Мысленно усмехнувшись, я продолжил контролировать поле брани.

Гиперион уверенно продвигался к Пешту и вскоре должен был взять его без каких-либо проблем, ибо чёрная армия разбита или бежала, так что город остался без защиты.

Воздух, пропитанный запахом крови, дымом и порохом, вибрировал от нескончаемых ударов барабанов и лязгающего металла.

Османская армия, словно огромная волна, накатывала на вражеские позиции, выкрикивая боевые кличи и размахивая ятаганами. Лица их были искажены яростью, глаза горели неугасимым огнем. Впереди, словно железный кулак, продвигался султанский корпус с его великолепной янычарской гвардией. Их броня сверкала на солнце, словно чешуя дракона, их копья, похожие на копья лесных богов, были готовы пронзить ряды вражеских воинов.

Но и вражеская армия не стояла сложа руки. Они встретили османский напор упорным сопротивлением, их ряды, хоть и поредели, все еще держали оборону. Однако их сердца были полны отчаяния. Они видели, как их соратники, ослабленные и деморализованные, уже начали отступать, их лица были перекошены ужасом, а в глазах светилась безысходность.

В этот момент, словно громовой раскат, прозвучал звук трубы, прорезая гул сражения. В рядах османской армии поднялся вой, словно рев тигра, а полки их, воодушевленные победами союзника, атаковали с удвоенной силой, их продвижение напоминало движение лавы, уверенно и неотвратимо сжигающее все на своем пути. Вражеская линия обороны, которая до этого казалась непоколебимой, пошатнулась. Воины вражеской армии отступали, их ряды уже не были такими плотными, их сопротивление слабело, а их взгляды, полные ужаса, были обращены к бегущим соратникам.

Победа османской армии становилась всё более явной. И с этим нужно было что-нибудь делать.

В одно мгновение огромное поле, ранее мирное и цветущее, оказалось усеяно телами павших воинов, изрыто воронками от снарядов и пропитано кровью. Сербские наёмники, одетые в кожаные доспехи, с острыми саблями в руках, ударили в спину османской армии, рассекая их построения, словно нож масло. Османские воины, застигнутые врасплох, не смогли сопротивляться внезапному удару, их строй рассыпался, и поток отступающих превратился в паническое бегство. В этом беспорядке слышались крики умирающих, стоны раненых, звуки сталкивающегося металла и грохот взрывающихся снарядов. В воздухе висел дух ужаса и безнадёжности.

В этой смертельной карусели османы стали отступать, их строй рассыпался, и вскоре бегство превратилось в паническое бегство.

Секунда, и на поле боя появились они – химеры, последние остатки недобитой кавалерии. Эти существа, похожие на зверей, одетые в доспехи, испещренные знаками своих богов, неслись на своих звериных скакунах, словно дьяволы из преисподней. Их лица, искаженные безумием, были отражением их душ, полных жажды крови и разрушения. В их глазах, потухших от безумия, можно было увидеть отблески древних зверей, оживших в их телах.

Они ворвались в отступающие ряды османов, как буря в лесу, рассекая их в клочья, словно туман. Их сабли, изготовленные из сверхъестественного металла, сносили всё на своём пути, а ревущие крики химер заставляли дрожать землю.

В этом кровавом хаосе казалось, что самые страшные демоны преисподней вырвались на свободу.

Османы, уже измученные и обессиленные, не смогли противостоять натиску химер. Их строй был окончательно разбит. В этом кровавом балагане османская армия была разгромлена. Их атака была отбита, и их мечты о победе превратились в пыль.

Химеры, словно духи смерти, уходили с поля боя, оставляя за собой только тишину и пахнущий кровью туман.

Когда османы дрогнули и начали отступать, а союзники крайне ослаблены, можно и нам разыграть пару карт. Отдаю приказ всем передовым частям к тотальному наступлению, и мы тут же начали занимать город за городом, и ничто не могло нас остановить.

Забрав территорию аж по самый Дунай, мои войска начали окапываться. Но со стороны Трансильвании стали поступать тревожные вести, и если им верить, то местные увидели пробуждение чёрного дракона, что лениво расправлял крылья и готовился к полёту.

– Подготовить орбитальный удар и выставить всю магию на максимум, – спокойно отдаю приказ в технический отдел.

Глава 18

Орбитальный удар, сотканный из чистой магии, обрушился на Трансильванию. Свет, невыносимый по своей яркости, озарил небо, заставив даже дневное солнце померкнуть. В момент удара воздух задрожал, как от взрыва гигантского колокола, земля содрогнулась, и из недр земли взметнулись столбы пламени. Когда яркий свет погас, на месте некогда живописных лесов и зеленеющих полей зияла выжженная пустота. Всё живое в радиусе сотен километров превратилось в пепел, даже камни расплавились под мощью магического удара.

Но дракон, чья кожа чернее самой тёмной ночи, а глаза горели огнём, не обратил внимания на ужасную картину разрушения. Он лишь коротко тряхнул головой, словно стряхивая с себя пыль, и, взмахнув громадными крыльями, взмыл в небо. Следующим его целью стала Вена.

Полёт дракона, подобно грому, разрывал тишину над Европой. Вдоль его пути, как зловещие вестники, неслись волны жара, выжигающие всё на своём пути. Австрия, когда-то прославленная своей красотой, теперь была покрыта саваном из дыма и пепла. Дракон не убивал умышленно. Он просто летел, и всё живое сгорало в огненном урагане.

Вену, столицу Австрии, он утопил в пламени, а затем двинулся дальше, к сердцу Европы.

Но подобный расклад вполне меня устраивал, пока древняя тварь не летит на мои армии и земли, пускай занимается чем хочет. Это справедливая «сделка», но то, что его не взял орбитальный удар, стало для меня, конечно, неприятной новостью, но с этим будем работать уже после этой компании. А теперь следует вернуться к всевидящему ОКУ и продолжить анализ ситуации.

Анатольские маги верхом на грифонах уверенно летели с османской стороны и добивали австрияков, очищая путь для пехоты. Туман, оставшийся от утра, еще не рассеялся над полем сражения, но уже не казался таким тяжелым и вязким. Солнце постепенно поднималось, окрашивая уже не небо, а землю в багряные тона – цвет крови, пролитой в битве.

Янычары продвигались вперёд, не останавливаясь ни перед чем. Их шаги были ровными, ритмичными, словно биение одного сердца. Они не бежали, не сражались, а просто шли, поглощая все на своем пути. За ними, словно призраки, следовали полки анатолийских магов, сидящих на спинах своих грозных грифонов. Их магия очистила небо, превратив его в пустыню, где не было места вражеским птицам и глазам, которые могли бы увидеть их движение.

Австрийские войска в панике отступали, не оказывая сопротивления. Их генералы утратили контроль над ситуацией, а солдаты потеряли боевой дух. Они видели перед собой лишь бездну, которая грозила поглотить их империю.

Янычары захватывали территорию без боя. Они занимали крепости, города, села, не оставляя за собой ничего, кроме пустоты и тишины. Их движение было похоже на стихийное бедствие, которое ничто не могло остановить.

– До Штирии, – прошептал один из генералов, глядя на карту, которая была уже почти полностью закрашена красным цветом.

– И ни шагу дальше, – ответил султан, его глаза были холодными как сталь. «Мы еще не готовы к войне с целой Европой. Нам нужно укрепить свои позиции, переварить захваченные территории. Но одна вещь ясна: мы не отступим от нашей цели».

Он посмотрел на голограмму, которая проецировалась на стену его палатки. В небе, парили грифоны, а внизу продвигались бесконечные ряды янычар. Он видел будущее, он видел свою империю, расширяющуюся до самых границ мира. И он знал, что ничто не сможет остановить ее движение.

В моем кабинете царила тишина. За окном бушевала буря, но здесь, в сердце моей империи, все было спокойно и уверенно. На столе лежала карта, покрытая красными точками, которые отмечали движение моих армий. Я провел пальцем по линии, которая тянулась от Вены до Штирии, и улыбнулся. Все шло по плану. Я взял в руки мобильный телефон, блестящий и тонкий, как клинок, и набрал номер Изабель. Ее изображение на экране было нежным и невинным, но я знал, что за этой маской скрывается острый ум и беспощадность.

«Изабель, я тебе прислал небольшой подарок», – написал я в сообщении.

Положил телефон на стол.

«Небольшой подарок», – повторил я про себя, улыбаясь.

Она оценит его. И поймет его истинное значение. Это был не просто подарок. Это было «послание». Послание о моей силе и власти. В конце концов, мы с ней играли в одну игру. И в этой игре не было места сентиментальности. В этом мире царили лишь сила, власть и жестокость.

Я покинул свой кабинет, оставив за собой тишину и таинственность, и направился по коридору, покрытому мягким ковром, как будто шёл по пути к успеху. В руках я держал телефон, что вибрировал, сообщая о новых сообщениях.

С каждой секундой их становилось все больше. Доклады от генералов, разведывательная информация, аналитика, прогнозы, карты движения армий. Все это было сведено в несколько строчек текста, но за ними скрывались целые миры событий, целые армии, целые жизни.

Я пролистал первое сообщение. «Османская армия захватила Грац без боя. Австрийский гарнизон капитулировал». Я улыбнулся. Всё шло по плану.

Следующее сообщение было от моих агентов в Вене. «Император находится в панике. Совет империи разделен. Настроение в народе падающее». Я уже вижу их отчаяние, слышу их шепот о поражении.

Еще одно сообщение. «Алеманнский король отказался от поддержки Австрии. Он переводит свои войска на восточный фронт». Я усмехнулся. Они боятся меня, моей силы, моей решимости.

Я пролистал еще несколько сообщений, в которых сообщалось о победах, о разобщенности врагов, о моем растущем влиянии. Телефон продолжал вибрировать, сообщая о новых сообщениях. И я знал, что каждое из них приближает меня к моей цели.

«Прусский наместник заинтересован в союзе с Вами. Он предлагает взаимовыгодное сотрудничество в сфере поставки ресурсов. Он также обещает нейтралитет в конфликте с Австрией», – сообщал другой.

«Швейцария закрыла границы с Австрией. Они боятся Вашего военного могущества», – пришло сообщение из города Цюриха.

«Венецианская республика готовит флот к переходу на Вашу сторону. Они хотят получить контроль над Адриатическим морем. Их флот значительно усилен с помощью Ваших технологий», – информация от агента из Венеции.

«Османская армия уже в Штирии. Австрийское сопротивление сломлено. Император убегает в Вену», – последнее сообщение пришло от командующего армией.

«Шведский король отправил посла в Куское царство. Он хочет установить торговые отношения и получить доступ к вашим технологиям. Он также выражает желание нейтрализовать свою позицию в конфликте с Австрией», – пришло сообщение из Стокгольма.

«Король Дании в панике. Он требует немедленного вмешательства от Вас. Он боится, что Ваши войска перейдут через границу Швеции и нападут на Данию. Он также просит Вас гарантировать нейтралитет Дании», – пришла информация из Копенгагена.

«Испанский король встретился с папой римским. Они обсуждают возможность создания новой антиосманской коалиции. Они надеются привлечь к сотрудничеству Италию и Португалию», – сообщил агент из Мадрида.

«В Англии поднимается волна протестов против Ваших действий. Они называют Вас тираном и грешником. Однако многие торговцы и предприниматели радуются Вашему влиянию и желают сотрудничества», – доложил агент из Лондона.

«Османская армия захватила Зальцбург. Австрийское сопротивление практически сведено на нет. Император прячется в Венском замке. Он просит помощи у всех, кто еще может ему помочь», – пришло последнее сообщение от командующего армией.

Но я уже не просто читал сообщения, а поглощал их целыми блоками. Последнее сообщение пришло от агента из Лондона: «В Англии собрался новый парламент. Они решили отправить армию на континент, чтобы бороться с Вами. Они называют Вас угрозой для мира».

Я усмехнулся. Англичане, вечные противники и соперники. Они всегда искали способы ограничить мощь континентальных держав. Теперь они видят во мне угрозу своему миру, своему спокойствию. Но они не понимают, что я не только правитель, но и сильный, богатый человек, который может позволить себе войну.

Следующее сообщение пришло от агента из Рима: «Папа римский отлучил Вас от церкви. Он называет Вас еретиком и неверным. Он просит всех христиан бороться с Вами».

Папа, ты решил вступить в игру? Ты думаешь, что твои молитвы и проклятия остановят меня? Ты не понимаешь, что я не играю по твоим правилам.

«Германские войска полностью оккупировали остатки Австрии. Венский двор пал, император бежал. Австрийская империя перестала существовать. Германия уже не просто сосед, она теперь великая держава, которая занимает доминирующее положение в Европе. Мы должны быть готовы к тому, что она не остановится на достигнутом. Следующей целью может стать Польша или даже Россия. Мы должны быть готовы к войне». – сообщение от агента в Берлине.

«В Тосканской республике нарастает волна протестов. Народ не хочет жить под Вашей рукой. Они видят Вас как тирана и желают освободиться от Вашего господства. Они готовы вступить в союз с любой силой, которая сможет освободить их», – пришло сообщение от агента из Рима.

«В Венеции увеличилось количество поддерживающих Вас людей. Однако многие аристократы и торговцы продолжают противостоять Вашему влиянию. Они боятся Вашей власти и стремятся сохранить свою независимость. Они готовы вступить в союз с любой силой, которая сможет остановить Ваше расширение», – сообщил агент из Венеции.

«В Сицилии появился новый лидер, который провозгласил себя королем и объявил войну Вашей империи. Он обещает освободить Сицилию от Вашей власти и вернуть ей независимость. Он готовит войска и призывает всех сицилийцев к восстанию», – пришло сообщение от агента из Палермо.

«В Неаполе продолжает удерживать власть Ваша марионетка. Однако она слаба и боится Вашей мести. Она просит Вас о помощи в удержании власти. Она также предлагает Вам союз и обещает верность Вашей империи», – доложил агент из Неаполя.

Аналитики не могли понять, какого чёрта Германия влезла в этот конфликт. Но всё довольно просто. Я им разрешил забрать Австрию и только её, ну и главное, что это оттеснит от Куси фокус внимания, ибо его сейчас и так с избытком.

Я стоял у окна, глядя на бушующий город. Внизу, как муравьи, суетились люди. Они не знали, что их жизнь изменится. Они не знали, что мир изменится. И я знал, что я не дам им забыть об этом. Тренькнул телефон, уведомля о новом сообщении, я взял его и прочитал сообщение: «Спасибо».

Это было от Изабеллы. Я улыбнулся. Она поняла. Она поняла, что это был не просто подарок, а послание. Послание о моей силе, о моей власти, о моих намерениях. Я ответил ей: «Рад был помочь».

А теперь дело за малым, и если они проявят себя как терпеливый и не жадный «союзник», то можно подумать и о чём-то большем, чем просто формальность на бумаге, ибо османы, как бы мне ни хотелось признавать, но всё же усилились, и это лишь в Европе, а ведь они же двигаются и в Азию, Африку, Кавказ и Персию. Так что союзник другой лишним не будет.

Солнечный свет пробивался сквозь высокие окна кабинета, играя на полированных поверхностях столов и создавая эффект мерцающей пыли. На его столе лежала стопка бумаг, на одной из которых красовался герб Соединенного Королевства. Время поджимало: через две минуты в кабинете должен был появиться английский дипломат, чтобы вручить ноту протеста. Но меня это мало волновало.

Министр, высокий мужчина с проседью на висках и проницательным взглядом, нервно постукивал пальцами по столу. В воздухе висела напряженная тишина, нарушаемая лишь тихим шелестом кондиционера.

В этот момент раздался стук в дверь. Министр, сделав глубокий вдох, кивнул секретарю, который открыл дверь. В кабинет вошел высокий дипломат с непроницаемым выражением лица, но его дерзкая осанка и элегантный костюм от Хьюго Босса выдавали в нем не только дипломата, но и человека, привыкшего к роскоши и влиянию.

Его темно-синий костюм идеально сидел на его высоком, подтянутом теле, подчеркивая его атлетическую стать. На рубашке из белого шелка не было ни единой складки, а шелковый галстук с изящным узлом создавал лёгкое ощущение небрежной элегантности. В его руках, с ухоженными ногтями, был зажат конверт. На его лице, как будто вылепленном из мрамора, не было ни улыбки, ни следа нервозности. Он вежливо кивнул министру и направился к столу, протягивая ему конверт.

– Господин министр, – начал дипломат, его голос звучал холодно и официально, – я принес вам ноту протеста от имени правительства Ее Величества.

– Могу вам чем-то помочь? – сухо ответил министр.

– Вы должны перестать поставлять оружие и финансовые влияния ирландским сепаратистам! – провозгласил дипломат, его голос, несмотря на старания быть вежливым, звучал резко и властно. Дипломат задрал нос и уставился на министра, словно ожидая немедленного повиновения. В его глазах читалась не просто уверенность, а глубокое убеждение в своей правоте. Его тон был не просто официальным, а напоминал указ от высшего чиновника.

Министр, несмотря на сдержанность, чувствовал, как в нем вскипает недовольство. Этот дипломат, с его высокомерным тоном и бесцеремонным поведением, откровенно его раздражал.

– Мы не оказываем никакой поддержки ирландским сепаратистам, – ответил министр спокойно, стараясь сдержать свое раздражение.

– У нас есть неопровержимые доказательства вашей помощи. И мы требуем ее немедленного прекращения! – практически рычал англичанин.

Министр посмотрел на него в ответ холодным взглядом.

– Я советую вам основываться на фактах, а не на догадках, – ответил министр, делая упор на последнем слове. – И я не терплю диктаторский тон. Мы не обязаны вам ничего доказывать. Наши отношения строятся на взаимоуважении.

Дипломат посмотрел на министра, с недоумением сдвинув брови. Британец явно не ожидал такого ответа. И привык к тому, что его слово есть закон, что его мнение бесспорно. Но министр стоял твердо, не поддаваясь на давление. В этом был вызов, и дипломат, чувствуя, как в нем вскипает недовольство, начинал утрачивать контроль над ситуацией.

– Кажется, ее величество забыла, что и сама поддерживает лехитских сепаратистов, но уже на нашей территории? – спокойно вклиниваюсь в диалог, смотря на дипломата с нескрываемым удивлением. – А ведь это не менее недопустимо, не правда ли?

Дипломат был ошарашен и не ожидал такой резкой и прямой отповеди. И особенно, что царь открыто подчеркнул двойные стандарты Великобритании, указав на «υποκρισία» их положения.

– Это недопустимая клевета! – дипломат вспылил, его лицо покраснело, и он в неуклюжей попытке придать своим словам весомость, указал пальцем на царя. – Вы должны извиниться за такие слова!

Но, не дожидаясь ответа царя, министр стремительно шагнул вперёд и мощным ударом отправил дипломата в нокаут. С глухим стуком дипломат рухнул на пол.

– Поуважительнее с царём, сынок, – министр без эмоций подошел к упавшему дипломату, схватил его за руку и поднял с пола. Он посадил его на стул и недовольно кивнул ему. – Не забывай, где ты находишься. И с кем говоришь.

Дипломат был ошеломлён и растерян. Он сидел на стуле с открытым ртом и совсем не ожидал такого поворота событий и столь неуважительного отношения к себе.

– А теперь слушай сам. Как ты, наверное, уже слышал, наши армии освободились, и мы не будем терпеть подобное неуважение к нашему этикету. – мгновенно впечатал дипломата в пол одним взглядом. – И, как заметил товарищ министр, я царь! И это накладывает свой отпечаток. Так, будь ласка, передай её величеству, что когда она вернёт нам Исландию, то мы забудем про ваши чертовы острова. – британец как-то поужался в размерах.

– Вернёт? – испуганно переспросил он.

– Иначе мы вернём острова коренным народам Альбиона, и «саксов» там не будет от слова совсем, – спокойно поясняю ставшему ещё более бледным дипломату. – А теперь проводите его в аэропорт и посадите на ближайший рейс до Лондона.

– Есть, – отозвался министр.

Глава 19

Дракон

Замок, словно гигантский, потрескавшийся зуб времени, возвышался на вершине скалы, его башни упирались в тёмно-синее, почти черное небо. В сумерках он казался ещё более грозным, каменные стены, покрытые плющом и мхом, сливались с окружающим лесом, за которым начиналась бескрайняя равнина. Готический стиль замка был строг и неприступен, стрельчатые окна, словно пустые глазницы, смотрели на мир с холодной безмятежностью.

Помимо величественности, в облике замка чувствовалась древность. Каменные блоки, из которых он был сложен, были покрыты трещинами, словно шрамами от бесчисленных битв. Несколько башен, покосившихся от времени, выглядели так, будто вот-вот рухнут, а огромные ворота, обрамленные каменными львами, были изуродованы следами от мечей и стрел.

Внутри стен замка царила тишина, нарушаемая лишь шелестом ветра, проникающего в заброшенные залы. Голые каменные стены были украшены лишь остатками фресок, изображающих сцены из жизни рыцарей и воинов. В воздухе витал запах пыли и сырости, смешанный с едва уловимым ароматом гвоздики и ладана, напоминающим о временах, когда в стенах замка царило движение и жизнь.

В замке жили не только рыцари, но и различные ордена. Орденом Святого Георгия, известным своей неустрашимостью в бою и преданностью вере, была занята восточная башня. В ней царила атмосфера суровой дисциплины, стены украшали гербы и знамена ордена, а воздух наполнялся молитвами и пением псалмов.

Напротив, орден Дракона, известный своим мастерством в искусстве магии и знанием тайных искусств, обитал в западной башне. В ней царила атмосфера таинственности и загадки. На стенах висели гербы с изображениями драконов, а в залах стояли замысловатые алхимические приборы, создавая впечатление, что в любую минуту может разразиться магический взрыв.

И, конечно же, в замке жило немало рыцарей, каждый из которых был легендой. Их истории передавались из поколения в поколение, их имена шептались с благоговением и страхом. Они были храбрыми воинами, бесстрашными защитниками своей земли и преданными служителями своей короны.

Замок был не просто каменным строением, он был душой Трансильвании, хранителем ее истории и легенд. Он видел всё: триумфы и поражения, мир и войну, рождение и смерть. В его стенах было много тайных комнат, подземелий и переходов, которые хранили свои секреты и ожидали будущих открытий.

Влад был воплощением суровой красоты и непоколебимой решимости. Его лицо, очерченное глубокими морщинами, словно карта, на которой отразились все шрамы прожитой жизни, было неумолимо строгим, но в его синих глазах, глубоких, как колодцы, было что-то неуловимо нежное и теплое. Влад имел нормандское происхождение, был высок и крепко сложен, с широкими плечами и мускулистыми руками, покрытыми шрамами от боевых ран. Он носил броню, усеянную драконьими эмблемами, символами его рода и ордена, а на голову надевал шлем с изображением дракона, чьи зубастые челюсти словно грозили всем, кто смел посягнуть на его земли.

И являлся не просто хозяином замка, он был его душой, знал каждый камень, каждую лестницу, каждый тайный проход. Его знания о замке передавались из поколения в поколение, и он гордился тем, что хранит их, как самый драгоценный клад. Влад был человеком с несгибаемой волей и твёрдым характером. Его называли «Жестоким», и эта слава шла впереди него как тень. Она заставляла врагов трепетать от страха. Но те, кто знал Влада ближе, видели в нём не только воина, но и мудрого правителя, который был предан своему народу и своей земле.

Влад был единственным наследником и хранителем древнего секрета, передаваемого из поколения в поколение, тайны, которая делала его повелителем не только своей земли, но и тайных сил, скрытых в глубинах земли. Он владел даром призывать и управлять драконами, и в некоторых историях говорили, что он был не просто человеком, а полукровкой, рожденным от союза человека и дракона.

Солнце, уже клонящееся к закату, окрашивало сад в теплые, золотистые тона. Влад неспешно прогуливался по дорожкам, усыпанным опавшей листвой, и с наслаждением кушал наливные яблоки, словно сотканные из солнечного света и сахарного сока. Воздух был насыщен ароматом земли и прелых листьев, а птицы щебетали последние мелодии перед ночью.

Влад был погружен в свои мысли, мечтая о спокойной жизни в своем замке, о том, как он будет сидеть в кресле у камина с чашкой горячего вина, читая старинные книги и слушая, как дождь стучит по оконным стеклам. Но мир его снов был разрушен громом в голосе гонца, который вбежал в сад, дыша тяжело, словно после бега.

– Мой господин, – задыхаясь, проговорил гонец, – враги пришли на нашу землю!

Эти слова, как холодный душ, пробежали по телу Влада. Он вскинул голову, его синие глаза, до этого полные спокойствия, загорелись гневом. Яблоко, которое он держал в руке, упало на землю и раздавилось под его ногой.

– Они смеют прийти на мою землю? – прорычал Влад, его голос был глубок и могуч. – Тогда пускай обагрят её своей кровью!

Быстрым шагом Влад направился к замку, его мышцы были напряжены, и в его глазах горел неугасимый огонь мести.

Он вбежал в замок и направился прямо в ритуальный зал, который был посвящен драконам, его хранителям. Зал был темным и прохладным, освещался лишь пламенем факелов, отбрасывающих длинные тени на стены, усеянные драконьими гербами. В центре зала стоял алтарь, выложенный черным камнем, и над ним висела огромная хрустальная сфера, в которой бушевал огненный вихрь.

Влад встал перед алтарем с покорной и твердой решимостью в глазах. Он достал из-за пояса древний артефакт, золотой амулет с изображением дракона, который передавался из поколения в поколение в его семье. Он прижал амулет к груди и закрыл глаза, прося о помощи своих хранителей.

В воздухе зависло таинственное молчание, нарушаемое лишь треском факелов и щебетом ветра, пробирающегося в залы замка. Но Влад не сомневался, что его мольба была услышана. Он чувствовал, как в тело вливается невидимая сила, что, как огненная волна, проходит по его жилам. Влад знал, что его хранители не оставят в беде.

– Я призываю тебя, – прошептал Влад, его голос был полностью спокоен, хотя в его глазах горела неугасимая решимость. – Я призываю тебя, моя кровь, моя сила, мой хранитель!

Влад, ожидая ответа, вглядывался в хрустальную сферу, где бушевал огненный вихрь. Он ощущал тяжесть мощной магии, которая висела в воздухе, но молчание не нарушалось. Никакого знака от его хранителей. Ярость, как ядовитый дым, начала заполнять его грудь. Он повторил ритуал с усиленной силой, вкладывая в каждое слово свою волю и отчаяние. Но ответа не было.

И Влад тут же начал терять контроль. Он повторял ритуал снова и снова, с каждым разом вкладывая в него все больше ярости. Его тело начинало дрожать, а в его глазах зажигался нечеловеческий огонь. Время как будто замедлилось. Влад чувствовал, как его костяной скелет начинает рассыпаться, а мышцы сжимаются и наполняются нечеловеческой силой. Он вглядывался в хрустальную сферу и видел, как огонь в ней становится все ярче и ярче, пока не превращается в безудержный вихрь, поглощающий все вокруг.

И в этом вихре он увидел свое отражение. Не человека, а дракона, с угольно-черной чешуей, с огромными, яркими красными глазами и острыми зубами, готовыми разорвать в куски всех, кто встретится на его пути. В этот момент Влад осознал, что его хранители не откликнулись на его призыв. Ведь он сам оказался одним из них. Он был драконом и хранителем своей земли, его сила и кровь всегда были с ним.