Текст книги "Злые умыслы (ЛП)"

Автор книги: Сильвия Мерседес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Рыча и мотая головой, ведьма отвернулась от двери, прошла по комнате, прижимая якорь к сердцу. Свет был за ней, и ее лицо было в тени, но глаз жутко сиял. Она бормотала на ходу, и чем ближе она была к лестнице, тем понятнее были ее слова для Серины:

– Он придет. Он придет. Он еще меня любит, и он придет. Он все исправит.

– Дура! – прошипел голос в ответ, не Фейлин, а словно из другого рта. – Он уже тебя забыл. Ты видела письмо! Он заменил тебя твоей младшей сестрой. Убей ее. Сейчас же. Отомсти, и мы пойдем отсюда!

Голова Фейлин резко дернулась к плечу, шея и челюсть напряглись. Она проскулила:

– Нет, нет, нет. Он любит меня. Он придет. Он скажет мне. Он объяснит.

Движение за ведьмой привлекло взгляд Серины.

Один из стражей замка воспользовался тем, что ведьма отвернулась, и осторожно двигался к двери. Он поймал взгляд Серины, приподнял брови, без слов прося ее не смотреть на него, не говорить, не направлять внимание ведьмы на него.

Серина тут же посмотрела на лицо Лизель на ее коленях, она гладила волосы подруги и задевала край уха. Ее сердце билось с болью. Она пыталась мысленно попросить мужчину не поступать глупо, оставаться на месте. Он не доберется до двери, не сбежит от Фантомной ведьмы.

Но что им делать? Ждать, пока Герарда заманят в эту ловушку? Ждать, когда начнутся убийства?

Разум Серины бушевал в ней, отчаянно пытался придумать план, хоть что-нибудь. Что-нибудь! Но этот монстр превосходил их. Никакое оружие не могло ее коснуться, и даже если один из них сможет нанести убивающий удар, это выгонит из нее духов, и они захватят любое тело из многих тут.

Может, у стража был план. Может, он собирался перехватить принца или поискать еще помощи. Серина сжала кулаки. Она осмелилась взглянуть еще раз.

Мужчина пересек порог. Но в тот же миг Фантомная ведьма повернулась. Она оскалилась с демоническим визгом. Она бросила якорь с такой силой, что мраморный пол треснул, а потом исчезла, и облако тьмы окружило стража. Во тьме две тощие руки схватили его за плечи.

И он мгновенно пропал.

Крики раздались вокруг. Мужчины и женщины закрыли руками рты, пытаясь быть тише, не привлекать внимания. Среди сестер Сивелин всхлипывала Дючетт. Серина не могла издать ни звука. Она лишилась дыхания.

Фантомная ведьма появилась в зале. Она прошла к якорю на полу, подняла камешек и стала крутить его большим и указательным пальцами. Она махнула рукой на всех в зале.

– Не делайте так! – закричала она голосом Фейлин.

Хор голосов, давящихся своими криками, разносился эхом. Один голос продолжал выделяться – всхлипы Дючетт стали истерическими. Серина хотела добраться до подруги-монашки, обнять ее, ущипнуть и прошептать, чтобы она взяла себя в руки. Хоть что-то!

Но Фантомная ведьма повернулась, странно склонила голову на длинной шее Фейлин. Она с рычанием прошла к сестрам, схватила их за плечи и головы и оттолкнула. Они закричали, падая, отползали по полу от нее, но ее глаз смотрел на Дючетт. Ее ладонь полетела со скоростью гадюки, она схватила девушку за макушку, ногти впились в кожу головы до крови, которая потекла по коротким волосам Дючетт. Ведьма развернула ее голову, заставляя ее смотреть на нее.

Свободная рука отодвинулась, пальцы согнулись как когти, готовые порвать горло девушки.

– Стой!

Ведьма застыла. Ее длинные ногти стукнули друг о друга в предвкушении, она повернулась к Серине, глаз пылал.

Серина едва верила, что заговорила, неловко выбралась из-под Лизель и встала.

– Не вреди ей, – сказала она, выпрямляясь. Она побелела от взгляда ведьмы, но не дала себе отпрянуть. – Ты не жестокая, Фейлин. Ты не хочешь этого делать.

– Я не хочу ничего такого делать! – закричала ведьма. Только теперь это была не ведьма. Это была Фейлин – ее голос из ее рта. Она бросила Дючетт, и бедная девушка сжалась в комок, сунула рукава в рот, чтобы подавить голос.

Фейлин не заметила ее, глядела на Серину. Она сделала шаг, другой.

– Я не хочу ничего этого, сестра, – проскулила она. – Я хочу быть такой, какой родилась, с Герардом. Его жена. Его королева.

Она оскалилась, опустила голову к груди, челюсть сдвинулась в сторону. Ее ладони рвали воздух, словно могли растерзать реальность вокруг нее. А потом она подняла голову, жестоко улыбаясь.

– Но я хочу быть там, где я.

– Инрен, – прошептала Серина.

Фантомная ведьма прошла к Серине, уже не дергалась во время шагов. Теперь она двигалась плавно, словно на ней был новый шелк, а не грязные лохмотья, и словно ее горло было украшено камнями, а не бледными грибами. Словно ее покачивающиеся бедра были полными, и кости не выпирали из-под кожи и ткани. Ее глаз хлопал остатками ресниц.

– Ты не похожа на своего отца или это тело, что на мне, – сказала она. – Каким красивым он был! Один из моих любимых питомцев столько лет. Я назвала его Милашка, и он следовал за мной как собачка, – ее губы изогнулись, словно от пошлого воспоминания. – Я хотела ребенка от него. Но не сложилось!

Серине стало не по себе. Она всегда знала, что ее отец был слугой ведьмы, но не понимала… этого. Насколько низко он пал. Ее разум кипел от нового открытия, от осознания, почему он всегда был таким далеким. Таким сухим.

– Когда он предал меня, – продолжила ведьма, – я думала, мое сердце разобьется. Но вы все такие, смертные: предатели, убийцы, неверующие, – она была близко, могла ударить. Серина видела каждую опухоль на ее шее с ужасной четкостью. – Он говорил мне, что любил меня.

Серина не сдержалась и сказала:

– Ты очаровала его. Он не управлял своей волей.

Улыбка ведьмы росла.

– О, так он говорит? Глупое дитя. Мои силы не связаны с очарованием. Как бы он красиво ни врал, он говорил это по своей воле, – она покачала головой, смех забурлил в горле. – И что он потом сделал? Пошел и завел детей с другой. Со смертной женщиной. Когда мог создать моих наследников.

Она вдруг громко кашлянула и плюнула в лицо Серины.

Серина закрыла глаза и отвернулась. Она вспомнила вдруг тело матери на полу бального зала. Горло было перерезано. Кровь лилась по корсету ее сапфирового платья. И над ее телом стояла Фейлин с черными от обливиса глазами, и сила ведьмы, только захватившей ее тело, исходила от нее.

– Я обещала своему питомцу, что он пострадает за предательство, – проворковала Инрен губами Фейлин. – Я забрала для своей души его любимую дочь. И я убила гадину, которую он звал женой. Только ты ускользнула от меня в ту ночь. Последний кусочек сердца моего Милашки, – она протянула руку, пальцы дрогнули. Она тянулась к горлу Серины.

Но в последний миг развернулась и рухнула на колени.

– Нет! – закричала она. – Нет, нет! Ты ее не тронешь. Нет. Пока не пришел Герард. Пока я не узнала. Пока я не узнала, что он любит меня, а не ее. Пока не… пока не…

Душа Серины дрожала, ее глаза пылали.

– Фейлин, – прошептала она, хотела коснуться сестры, но не осмелилась.

Фейлин подняла руку, заглушая ее. Ту, в которой сжимала камешек-якорь. А потом она с рычанием бросила камень в пол в дюймах от лица Лизель. Грани черного бриллианта отразили солнце, падающее из дверного проема.

Фейлин медленно встала, не глядя на Серину. Она встряхнулась, расправила плечи и продолжила расхаживать. Она покачивалась, тяжело дышала, добралась до двери и смотрела на врата.

Ждала, когда ее истинная любовь прибудет ее спасать.

* * *

Подъем к открытому окну был сложнее, чем Айлет думала.

Проклятье! Она привыкла к силе Ларанты, всегда доступной для нее. В Водехране она стала меньше подавлять свою тень. И ощущать не подавление, а отсутствие доступа было схоже с отрубленной рукой.

Но даже с одной рукой она могла одолеть ведьму.

Ее конечности дрожали, как ветки мертвого дерева в бурю, когда она поднялась по лепнине и лозам до окна. Она прижалась к подоконнику, оттолкнулась и рухнула в комнату, застыла, оглушенная, на полу на пару вдохов. Ее сердце колотилось, она пыталась услышать, не была ли ведьма близко, отчасти уверенная, что слышала шаги в коридоре. Но это было глупо. Ведьма просто появилась бы в комнате, если бы захотела.

Айлет заставляла себя ровно дышать, встала и поправила ремешки скорпионы. Ей пришлось привязать плохо сидящий щиток так плотно, что кровь в руку почти не поступала, чтобы оружие осталось на месте.

Она потянула за крючок, и арбалет развернулся. Она вытащила дротик Нежной смерти из пояса с двумя колчанами, который забрала у мёртвого венатора, но пальцы дрожали. Она попыталась вставить дротик в скорпиону, и он выскользнул и упал на пол, вонзился возле ее босой ноги.

Сердце Айлет замерло.

А потом забилось с болью.

– Спокойно, Айлет, – шепнула она. – За работу.

Если она замрет и подумает, как близко была к тому, чтобы убить себя…

Нет. Нельзя сейчас думать. Она схватила дротик, скрипнула зубами и вставила его на место.

Она прошла к двери и выглянула в коридор. Ничего. Пленники вдали тихо говорили и стонали. Ведьму слышно не было. Это должно было радовать. Ее не нашли, и пока что у нее оставался шанс.

Тени стали сгущаться, солнце двигалось к горизонту. Айлет держалась этих теней, пока шла по коридору, прижавшись спиной к стене, рука со скорпионой была поднята, палец лежал на крючке. Ее босые ноги не издавали ни звука на отполированном дереве пола. Она добралась мимо закрытых комнат до конца коридора и перил балкона с видом на зал. Она замерла, выглянула осторожно на пленников.

Ведьмы не было видно. Она, наверное, расхаживала под Айлет. Скоро она вернется в поле зрения.

Айлет опустилась на корточки, подобралась к перилам и выглянула из-за медных прутьев на пространство внизу. Столько людей! Столько жизней в опасности. Если она промажет, она может задеть смертельным дротиком невинного человека. Обычно она не переживала, что промажет. Она за годы отточила навык стрельбы. Но ее рука дрожала после сома. И ведьма могла двигаться так быстро…

Страх сжал ее горло, пытался подняться, как тень, бушевать в ее разуме. Она не осмелилась дать ему свободы ни на миг.

Она подвинулась, опустила большой палец на спусковой крючок, медленно дышала, чтобы успокоить сердце, как учила Холлис. Она смотрела на сжавшиеся тела и опущенные головы пленников, многие прятались под голубыми капюшонами Ордена Сивелин. Одна из послушниц сидела в стороне у лестницы. Рядом с ней лежала женщина в богатом платье, без сознания или мертвая.

Айлет посмотрела на них, и голова в капюшоне поднялась. Большие круглые глаза моргнули… и посмотрели на лицо Айлет между прутьев.

Они глядели друг на друга, не двигались, не дышали.

А потом глаза послушницы расширились, и она закричала:

– Осторожно!

Инстинкт сработал.

Айлет пригнулась, перекатилась, а пальцы поймали ее за волосы и дернули. Она оставила позади горсть темных прядей, вскочила, готовя стрелять, направила оружие на ведьму, которая стояла там, где миг назад на коленях сидела Айлет.

Ведьма зашипела, черные струйки яда проникали сквозь зубы. Она бросила волосы и замахнулась на лицо Айлет.

Айлет выстрелила.

Дротик попал в дальнюю стену, задрожал от удара. Пустой черный воздух кружил там, где он пролетел.

Ведьма появится в любой миг и где угодно. У нее не было времени перезаряжать оружие, нужно было двигаться.

Айлет бросилась в коридор, сначала ползла, а потом вскочила на ноги и побежала. Воздух взорвался перед ней. Айлет отпрянула, подняла руки, словно защищалась от огня, ее глаза быстро моргали.

Айлет ощутила движение, ладонь сжала ее плечо, пыталась ухватиться. Она подняла левую руку, забыв на миг, что у нее не было железного шипа, чтобы отразить атаку. Но она успела остановить руку ведьмы. Айлет повернула свою руку, просунула ее под локоть ведьмы, сжала и надавила изо всех сил, чтобы рука ведьмы выгнулась неестественно.

Вопль боли, и ведьма упала на колено, тянула к себе вывихнутую руку. Она была на миг беспомощна, и Айлет могла напасть.

Хлопок тьмы, ядовитые испарения. Айлет отпустила руку ведьмы и отскочила, ударилась в спешке об стену. Она бросилась на пол и в последний миг избежала рук врага, ведьма появилась перед ней. Айлет перекатилась и сбила ведьму с ног, она растянулась на полу.

Айлет тут же вскочила, побежала по коридору. Она заметила дверь комнаты, где очнулась, нырнула внутрь, не став закрываться. Ведьма появилась слева и поймала Айлет за запястье. С воплем гнева и страха Айлет ударила ладонью по носу женщины. Она давила, ощутила, как он ломается. Полилась кровь, и хватка тех пальцев ослабла.

Ведьма снова пропала.

Айлет отпрянула, прижала руки к бокам, делая себя как можно меньше. Она хотела зарядить скорпиону дротиком. Но толку? Она не смогла сбить ведьму Нежной смертью, а теперь они сражались. Тень внутри будет подавлять яд, заставит выбрать жестокую смерть. А это наделит темный дух силой. Рядом было много уязвимых тел, которые могла захватить разъяренная освободившаяся тень.

Ей нужно было ударить ядом Невидимки, который она забрала у мертвого венатора.

Ее ладони были увереннее. Ее кровь кипела, дух пробудился, хоть и остался отрезан от Ларанты. Странный туман ужаса был близко, но Айлет было все равно. Она вытащила дротик, сжала его как кинжал и приготовилась к возвращению ведьмы.

Она вдохнула. Задержала дыхание.

На миг показалось, что она слышит, как рвется реальность.

Айлет повернулась и ударила дротиком в темное облако яда, в котором двигалась ведьма. Пальцы как камень обвили ее запястье, сжали так, что кость треснула. Лицо ведьмы появилось перед глазами, сияло маниакальной улыбкой, которая превращала ее пострадавшее лицо в нечто чудовищное.

– Ты – не она, – прорычала она, цедя слова сквозь зубы. – Ты выглядишь как она, но ты – не она. Я думала, она убила всех вас! Как ты сбежала от нее, красавица?

«Ларанта! – закричала Айлет в голове. Тело ведьмы было маленьким, не могло одолеть венатрикс. Но Айлет не могла вырваться из ее хватки. – Ларанта, помоги!».

За занавесом сома выла беспомощно ее тень.

– Но даже хорошо, – сказала ведьма, склонив голову, она повернула руку Айлет, опуская ее на колени. – Твоя кровь все еще нужна.

Ладонь сжала горло Айлет, давила все сильнее. Тьма тянулась из ноздрей ведьмы, окутывала облаком голову Айлет.

– Закрой глаза, маленькая принцесса, – сказала ведьма. – И мы отправимся…

Она замолкла. Обломки посыпались вокруг ее головы. Ее хватка ослабла, и она упала на пол без сознания, рыжие волосы и темная магия спутались с лохмотьями.

За ней стояла послушника, сжимая оставшийся кусок ночного горшка.

Айлет была близка к потере сознания, пыталась вдохнуть. Она нащупала колчаны на груди, вытащила дротик с черным оперением и пыталась снять пробку с ядовитого конца. Но он выпал из ее пальцев, она рухнула на бок.

Послушница подбежала и схватила дротик.

– Это оно? Это яд? – осведомилась она.

Айлет кивнула. Волосы упали ей на лицо спутанной вуалью, сквозь которую она видела, как послушница опустилась возле павшей ведьмы. Дрожащими руками девушка сняла пробку с дротика и подняла его над открытой шеей ведьмы. Она замерла.

– Фейлин, – проскулила она. – Мне так жаль…

Айлет сдавленно прорычала, из последних сил бросилась к девушке. Она выхватила дротик из ее руки и вонзила его в горло ведьмы. Нежная смерть потекла по измученному захваченному телу. Глаз ведьмы открылся, вспыхнул, а потом угас, жизнь покинула тело.

Айлет смотрела, как души поднимались из трупа ведьмы. Тень была соединена с душой ведьмы так, что они стали едины. Прибежище открылось, чтобы забрать их, хаос притягивал души к своим глубинам. Еще блеск, и Айлет показалось, что она увидела другую душу, человеческую. Она извивалась, покинув тело носителя.

– Фейлин, – попыталась сказать Айлет. Она потянулась к детрудосу на поясе. Ей нужно было поймать душу! Она должна была помешать ей улететь с другими и быть обреченной…

Но поздно. Она была слишком слабой. Она не смогла вытащить детрудос из чехла. Она рухнула на локти, а потом и на лицо.

Прибежище проглотило три души и закрылось, как пасть.

ГЛАВА 22

Солнце садилось, Террин и Герард мчались к вратам Дюнлока. Врата были открыты и без стражи, и они поспешили по мосту. Факелы не горели, и дорога вокруг лужайки была темной, сгущались сумерки.

Замок был темным, свет горел только в одном окне. Террин посмотрел туда, узнал окно комнаты, где осталась Айлет. Кто-то был в твой комнате или недавно проходил и зажег свечу.

Герард был впереди него, его черный конь обогнал даже быструю Флиту. Он остановил уставшего коня у лестницы и спрыгнул с седла.

– Герард, стой! – крикнул Террин, Флита поравнялась с конем. Двери в замок были открыты, но только тьма ждала внутри. Кто знал, что за ужасы они найдут в стенах Дюнлока?

И ведьма… Инрен. Она точно знала, что они прибыли.

Герард не слушал, побежал по лестнице. Террин следовал, проверив на пути скорпиону. Может, если Богиня поможет, Инрен отвлечется на принца достаточно, чтобы Террин смог выстрелить. Он надеялся… молился…

Он врезался в Герарда на пороге. Принц застыл в дверях, глядел на зал. На жуткий миг Террин поверил, что увидит трупы в зале, заглянув поверх плеча принца.

Но нет. Там были живые души. Теневым зрением он видел сияние душ в их телах. Они сжимались, держась друг за друга, смотрели с ужасом, словно ждали, что демоны нападут из теней в любой миг. Но они были живы.

– Серина? – позвал Герард и сделал робко шаг вперед. Без теневого зрения он был почти слепым. – Серина, ты тут?

– Ваше высочество! – голос советника Ивса дрожал от ужаса. Среди тел появилось движение, советник встал, его сцепленные ладони дрожали. – Ваше высочество! Тут ведьма! Она наложила на нас чары, мы не можем покинуть комнату, иначе мы погибнем, и нас затянет в Прибежище. Не входите, а то и вы попадетесь…

Герард зашагал раньше, чем Ивс закончил. Террин попытался схватить его, но не успел. Герард побежал к лестнице, спотыкаясь в толпе заложников. Его глаза привыкали постепенно к сумраку. Террин, зарычав, побежал за ним, глядел под ноги. Он быстро проверил взглядом зал, не нашел следов описанного Ивсом проклятия. Ведьма могла соврать пленникам? Или чары уже угасли?

Или Инрен уже ушла?

Он был у лестницы, когда его нога что-то задела. Вытянутая рука. Женская изящная ладонь.

– Лизель? – Террин присел у неподвижного тела, сердце сжалось с болью. Он знал, что должен был поспешить за принцем, но добрался под длинными золотыми волосами до шеи Лизель. Он выдохнул, закрыл глаза на миг. Она была жива. Она была без сознания, сердце быстро билось, ее глаза двигались под тонкими веками, словно ей снилось нечто ужасное. Но она была жива. И, насколько он видел теневым зрением, она не была проклята.

Герард уже поднялся и пропал в коридоре. Террин скрипнул зубами, но не мог сейчас помочь Лизель. Оставив леди там, где она лежала, он побежал по лестнице, повернул на площадке и поймал Герарда, пока он не зашел далеко в темный коридор восточного крыла.

– Что ты делаешь? – прорычал он, потянув принца за руку. – Ты не можешь бороться с Инрен!

– Серина не с остальными, – белки глаз Герарда сияли. Было слишком темно, чтобы видеть что-то еще, и он не мог сосредоточить взгляд на Террине. – И Айлет тоже. А в комнате Айлет горел свет. Я знаю, ты это видел. Они могут быть там.

Попытки заставить Герарда спуститься по лестнице и остаться с остальными не помогли бы. Террин поднял руку со скорпионой, прошел вперед принца.

– Не отставай, – прошептал напряженно он.

Они шли по коридору, нервы дрожали от напряжения и страха. Все двери были закрыты, кроме одной в конце коридора. Свет мерцал полоской во тьме. Террин прислушался, казалось, что-то двигалось внутри.

Инрен нашла Айлет и решила довершить убийство, которое почти совершила в руинах?

Он стиснул зубы, но Террин не давал себе ускориться. Если Фантомная ведьма была там, он убьет ее. Он убьет ее раньше, чем она поймет, что на нее напали.

До него донесся тихий голос. Он не мог различить слова, но через пару шагов он узнал знакомый напев:

– Сердце Богини, сжалься. Душа Богини, сжалься. Голова Богини, сжалься.

– Серина? – Герард попытался пройти мимо Террина.

Террин вытянул левую руку, останавливая принца. Он тихо прошел к двери и осторожно заглянул в щель. Он сразу увидел труп Фейлин на полу, ее жуткое лицо озаряла свеча. Серина сидела на коленях рядом с сестрой, соединив ладони в молитве, глаза были закрыты, катились слезы.

А за ней – Айлет.

Адреналин бежал по телу, заставляя его ворваться в комнату. Только обучение удержало его на месте. Что еще могло быть в комнате? Он потянулся восприятием тени, искал еще след тени. Ничего. Даже не трепетала тень Айлет. Значит…

Значит, Айлет могла быть мертва.

Он толкнул дверь и занял защитную стойку, пригнувшись, скорпиона была направлена вперед. Серина закричала, отпрянула от Фейлин:

– Не стреляй! Не стреляй! Она мертва!

– Серина? – Герард прижался к Террину сзади. Его взгляд упал на тело рядом с Сериной. – Фейлин…

Террин пропустил его. Принц рухнул на колени напротив Серины, смотрел на искаженное лицо. Его тело содрогнулось, словно его могло стошнить, и его руки дрожали так, что он не смог сам поднять девушку. Но Серина помогла ему, и он прижал голову Фейлин к своему сердцу, раскачивался с ней. Он посмотрел в глаза Серины с вопросом.

– Ее нет, – прошептала она, слезы лились по лицу Серины. – Она умерла, Герард.

Герард покачал головой. Он опустил лицо к голове Фейлин. Он плакал, а Серина сжала ладони сестры и продолжила песнь молитвы:

– Пусть Мать примет тебя, раз позвала, и небесные духи проведут тебя к Вратам жизни.

Террин отвел от них взгляд. Айлет лежала рядом, и он вдруг испугался до боли. Боялся приближаться, опускаться рядом с ней. Боялся проверять пульс…

Он подавил страх и свернул скорпиону. Он опустился на колени, поймал Айлет за плечи и повернул ее на бок. На ней была только ночная рубашка поверх бинтов на теле, и тонкая ткань потемнела от крови. Но он не видел свежих ран. К правой руке была примотана плохо сидящая скорпиона, пояса и колчаны свободно висели на ее плече и бедрах. Не ее снаряжение. Он не хотел думать, где она добыла это оружие.

Он дрожащей рукой убрал темные пряди с ее лба. Он увидел ее лицо и понял, что она была еще жива. Ее кожа опухла от сома, так опухла, что ее было сложно узнать. Но черные пятна обливиса пропали. И она дышала. Богиня, она дышала!

Его взгляд упал на ее правую ладонь, еще сжимающую край детрудоса. Только отчасти вытащенного из чехла детрудоса.

Сердце Террина похолодело.

ГЛАВА 23

Они все боялись помочь.

Сестры Ордена святой Сивеллы верили, что все захваченные тенью были нечистыми. Физический контакт с такими требовал ритуалов очищения, которые длились месяц. И никто, даже Дючетт, не подходили к мертвому телу Фейлин.

Но Серина уже не была сестрой Сивелин.

Венатрикс Эверильд помогла ей отнести труп Фейлин в тихую комнату, где Серина одна подготовила тело. Сняв с нее лохмотья свадебного платья и нижнее белье, она замерла на миг, глядя на то, что осталось от ее сестры. Ничто не поделать с жуткими ростками на ее теле, похожими на лишайник на дереве. Ничто не могло убрать пятна тьмы с ее кожи. Ужасное существо на кровати было едва ли похоже на Фейлин.

Но Серина работала. Она бережно вымыла труп сестры, даже подстригла и протерла ногти, похожие на когти. Она вымыла и расчесала оставшиеся изломанные волосы, все еще рыжие под грязью. Среди одежды, которую ее отец привез в замок для своей младшей дочери, она нашла зеленое платье. С помощью Эверильд она одела тело Фейлин в мягкий бархат, и когда они закончили, она стала почти похожей на человека в свете свеч.

А потом венатор Фендрель и венатор Террин прошли в комнату и помогли венатрикс Эверильд отнести мертвую дочь герцога в часовню, где алтарь подготовили для ее тела. Серина переоделась, вымыла руки и лицо. Она нашла вуаль и прикрыла голову и лицо.

Она замерла у большого зеркала на стене и едва узнала бледную девушку, глядящую на нее из-за вуали стеклянными глазами с синяками под ними. Часть ее хотела отступить в безопасность робы Сивелин и капюшона. Но, учитывая события дня, она уважала память сестры и приняла происходящее. Она не могла изменить факты. Фейлин была мертва. Ее уже не спасти. Она не вернется выйти за Герарда, как намеревалась.

Серина исполнит этот долг вместо сестры.

Серина взяла себя в руки, покинула комнату и направилась по коридорам Дюнлока к часовне. Она замечала вокруг людей, но смотрела только на пол под ногами. Никто не говорил с ней. Она ни с кем не говорила. Она вошла в часовню одна.

Поющие голоса звенели под высокими арками. Серина заметила сестер Сивелин с тенях слева от алтаря, их капюшоны скрывали лица, ладони были подняты в уважении к Богине. Дючетт вела их в похоронных гимнах, ее голос звенел ясно и красиво. Приятный сюрприз – Серина не ожидала, что Великая мать Дидьен позволит своим девочкам отпевать захваченную тенью.

Над алтарем в дальнем конце три окна с витражами изображали широкие ветки рябины, священной для Богини. Серина подошла, думая, как странно было видеть тело Фейлин, озаренное светом множества свеч, холодную и неподвижную под этим святым изображением. Фейлин была полной жизни. Фейлин была остроумной. Фейлин могла танцевать всю ночь и не устать, могла обогнать любого в королевстве верхом на лошади, могла затмить любую женщину при дворе короля.

Фейлин… разбитая и утерянная Фейлин.

Давясь от слез, Серина рухнула на колени у алтаря, соединив ладони в молитве. Но слов не было. Она могла только сидеть в тишине, пока голоса сестер Сивелин набегали на нее волнами священных песен.

Она не знала, как долго там стояла, пока шорох юбок не сообщил, что она была не одна. Через миг Лизель опустилась рядом с ней и взяла ее за руку. Серина смотрела сквозь вуаль на подругу, заметила синяки на ее шее, где Фейлин… нет, где Инрен пыталась ее задушить. Ее золотистые кудри ниспадали на плечи, не заплетенные. Ее глаза сияли, губы были строго поджаты.

Ее горло сжалось, словно она подавляла слезы, глядя на мертвое тело на алтаре. Она быстро повернулась к Серине и сказала:

– Прости! – слезы полились, и она на пару мгновений отвлеклась на это и не могла продолжить. А потом она выдавила. – О, Серина! Мне так жаль! Я не смогла защитить тебя… или ее!

Серина сжала ее ладонь. Она прильнула головой к голове Лизель и твердо сказала:

– Это не твоя вина.

Лизель сидела с ней не меньше часа. Но потом склонилась, поцеловала Серину в макушку и ушла. Серина продолжила сидеть одна под пение сестер в нише.

Отец присоединился к ней. Таким растрепанным она его еще не видела. Даже в ночь, когда Фейлин захватила ведьма, а его жена умерла, Дальдреда не проявлял так слабость. Теперь он рухнул на колени рядом с Сериной, камзол был расстегнут, волосы лежали на лбу. Челюсть потемнела от щетины.

Они не говорили какое-то время. Ужасные тайны, которые открыла Инрен, всплыли в голове Серины. Она поежилась, жалея, что узнала правду о рабстве отца. Она надеялась, что он не узнает, что это ей известно.

Сестры Сивелин допели, их голоса устали. Они медленно вышли из часовни, свечи бросали их тени, как темные призраки за ними. Когда они ушли, молчание Серины и ее отца стало еще тяжелее.

– Венатор-доминус и его люди ищут оставшиеся якоря, – сказал Дальдреда. – Ведьма мертва и изгнана, но Фендрель сказал, что не хочет рисковать. Они защитят Дюнлок к свадьбе.

Серина уставилась на ее отца, не веря ушам.

– Ты… не собираешься продолжать со свадьбой, – она пыталась подавить гнев. – Не сейчас.

Отец взглянул на нее и приподнял бровь.

– Конечно, собираюсь. Мы должны. Если это отложить, Инрен победит. Снова, – он покачал головой, сглотнул и посмотрел вперед. Его взгляд не лежал на теле Фейлин, он смотрел на воздух над ней. – Я сделаю тебя королевой Перриньона, дочь. Кровь Дальдреда будет править в Золотую эпоху. Мы будем жить в связи с пророчеством об Избранном короле. Это будет наш путь.

Горечь подступила в горле, обжигая, когда она сглотнула. Она смотрела на лицо Фейлин, на искаженные черты под мягкой вуалью. На рассвете венаторы отнесут ее тело к берегу Святого озера. Там его сожгут со священными специями, а ее прах соберут и вернут в дом ее отца для похорон. Словно она просто умерла. Словно ее душа не была обречена.

Герцог ушел. Серина утомленно опустилась на каменный пол, прислонилась головой к алтарю. Ладонь нашла руку Фейлин. Ее пальцы были холодными и неестественными, но Серина держалась за них.

Она не знала, как долго сидела, пока не услышала, как подошел Герард. Она понимала, что он придет, и не знала, стоило ли уйти до этого. Но это была ее последняя ночь с Фейлин.

И она должна была разделить миг горя с тем, кто по-настоящему потерял, что было потеряно.

– Как венатрикс? – спросила она, не оглядываясь.

Шаги замерли. Он не сразу ответил.

– Спит, – сказал он, голос был приглушен в свете свечей и от печали. – Они перевязали ее раны и уложили ее в постель. Она не в опасности. Террин приглядывает за ней.

Серина кивнула.

– Она спасла нас, – прошептала она. – Фейлин… Инрен… убила бы всех нас.

Герард не ответил, опустился рядом с ней. Он тихо произнес священные слова. Серина не перебивала его. Она слушала его голос, и как много раз он запинался. Но все-таки произнес молитву до конца.

Он закончил, развернулся и сел спиной к алтарю, притянул колено к груди. Она посмотрела в его сторону из-под вуали. Он был уставшим, лицо осунулось.

– Ты была с ней? – прошептал он, поймал ее взгляд. – В конце?

Серина кивнула. Она не доверяла себе.

– Я рад, – его голос дрогнул, он быстро опустил взгляд, но она заметила блеск в его глазах. Он неожиданно повернулся и опустил ладонь поверх ее на холодных пальцах Фейлин. – Серина, – сказал он нежно. Он посмотрел на нее, и в его глазах была печаль. – Серина, я должен быть честен с тобой. Наши жизни слишком хрупкие, а будущее не ясное. Я не хочу упустить короткий шанс на…

Серина отпустила ладонь Фейлин и убрала руку от его хватки. Она сложила ладони на коленях и смотрела на них.

– Я знаю, – сказала она. – Я понимаю, Герард.

Она понимала, что ему нужно было отказаться от слов в том глупом письме. Она понимала, что он хотел извиниться за попытку изображать, что он полюбил ее как Фейлин. Они должны сыграть свадьбу по закону. И Герард, благородная душа, ощущал, что должен показывать любовь, чтобы попытаться оправдать этот ужасный маскарад.

Она понимала. И она не могла это вынести.

Она ощущала его взгляд на ее лице.

– Серина, я не думаю… Не думаю, что ты веришь мне.

Серина встретилась с ним взглядом, с трудом выдерживала его.

– Моя сестра только умерла, – сказала она. – Моя сестра, которая любила тебя, и которую ты любил.

– Серина…

– Мы оба знаем наш долг, – она резко встала на ноги, подвинула длинную юбку. – Долг, который мы исполняем ради своего народа. Но нет толку притворяться. Я прошу лишь быть честным со мной.