Текст книги "Злые умыслы (ЛП)"

Автор книги: Сильвия Мерседес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Еще вспышка тьмы ослепила ее. Ее руки схватили пустой воздух. Она отшатнулась, беспомощная, кашляя, упала на колени. Две длинные руки схватили ее, обвили ее шею и стали душить.

Голос прошипел ей на ухо:

– Я так давно не убивала венатрикс.

Кто-то закричал:

– Фейлин, нет!

Еще вспышка тьмы. Но в этот раз…

Хаос. Ужас. Развалины и боль.

Дух Айлет кричит, тянется так, что начинает разрываться, а потом сжимается так, что может раздавить себя своим весом.

Свет, тьма, безумие. Нет смысла! Она ищет причину, ищет, за что уцепиться, что может понять. Есть только бесконечная невыносимая боль.

Она держится за эту боль, чтобы выжить.

Лицо появляется перед ней. Женское лицо с одним глазом, окруженное облаком рыжих волос. Глаз расширяется от ужаса. Рот открывается, и два слова вылетают, пронзая хаос:

– Моя королева?

Заряд, будто молния, прожег ее душу.

Айлет рухнула на обломки брусчатки во дворе, кашляя, отплевываясь. Ларанта кричала в ее голове:

«Госпожа! Госпожа!».

Она не могла пошевелиться. Мир кружился, мрак подбирался по краям. Она, казалось, видела, как мелькнула белая роба, две сандалии подошли, колени опустились на землю перед ней. Издалека донесся голос:

– Венатрикс? Венатрикс, ты меня слышишь?

Айлет закрыла глаза и сдалась смерти.

ГЛАВА 13

Серина склонилась над венатрикс, ладони замерли в воздухе возле ее плеч, она боялась коснуться. Она, казалось, уловила звук сзади, резко повернулась, ожидая увидеть сестру, выходящую из тьмы, протягивающую руки, чтобы порвать ей горло. Но там ничего не было. Только тени и тусклый лунный свет.

Что она могла? Что она могла сделать? Сердце колотилось в горле, дикий страх бился в голове, подавляя все разумные мысли.

А потом ее взгляд упал на силуэт в паре ярдов от них.

Серина вскочила на ноги и пошла по обломкам камней. Ее дрожащие руки схватили сумку, которую Фейлин беспечно отбросила в сторону. Она ощущала вес книги сестры Ильды внутри, все тело обмякло от облегчения. Серина опустилась на колени, шепча:

– Слава Богине!

Но она не могла оставаться. Фейлин могла вот-вот вернуться. Казалось глупым даже пытаться бежать от ее сестры, но еще хуже было ждать, как мышка в мышеловке. Она должна была попытаться уйти, исполнить миссию, ради которой прибыла.

Тело дрожало от смеси облегчения и ужаса, она вернулась к венатрикс. Она не могла четко видеть черты странной женщины, но что-то в ней казалось юным. Она могла быть не старше самой Серины. Такая юная и такая яростная!

Но ее ярость была ничем, по сравнению с силой в Фейлин. Силой Инрен ди Карел.

Венатрикс застонала, ее глаза открылись. Она молчала мгновение. А потом изо рта вылетел вопль, который отразился от камней, разорвал небо, заставил Серину закрыть уши и сжаться в комок на корточках, пряча лицо в коленях. Крик звенел ужасно долго, хриплый и страшный.

Но когда звук утих, глаза венатрикс остались открытыми. Она лежала, тяжело дыша, не проснулась, но и не в сознании.

Серина встала, вызывая немного смелости в себе силой воли.

– Идем, венатрикс, – она схватила женщину за руку. Венатрикс напряглась, и Серина отчасти ожидала, что она нападет своим оружием. Но она поддалась, позволила Серине поднять ее на ноги. Когда она пошатнулась и чуть не упала, Серина нырнула под ее руку, пытаясь удержать ее на ногах. – Идем же, – она сделала шаг.

К ее облегчению, венатрикс сделала шаг с ней. Потом другой. И другой. Шатаясь и чуть не падая, они как-то выбрались из развалин в долину. Серина смотрела в ночь, не знала, откуда прибыла. Когда она гналась за Фейлин, она просто следовала за призраком сестры. Но теперь…

Она не могла просто стоять тут и ждать, пока ведьма вернется и добьет их. Она сделала шаг.

Венатрикс замерла и покачала головой, беззвучно двигая губами. А потом как-то смогла поднять руку и указать.

– Э-это… это… – ее голова опустилась, длинная коса скользнула по плечу. Но Серина поняла ее.

– Хорошо. Ясно, – Серина поменяла направление, и они отправились туда, куда указала венатрикс.

* * *

Террин поехал по дороге для патруля на юг, солнце пропало за горизонтом. Теперь он был за стенами Дюнлока, за садами, вернулся туда, где ему было место, и он смог снова дышать.

Была ли необходимость нестись в ночь? Наверное, нет. Скорее всего, у них сломалось колесо, или лошадь повредила ногу. Может, паром задержали. Но если это успокоит Герарда, он отыщет леди Серину. Это был повод уехать, и он был этому благодарен.

Он склонился над шеей Флиты и направил ее рысью. Ночь была холодной, и за это он был благодарен. Холод бил по лицу, попадал в легкие. Флита пронесла его почти милю, и он дал ей отдохнуть, замедлив. Они ехали дальше, небо над ними темнело, по одной появлялись звезды.

Террин ощущал свет луны на затылке, и это… задевало что-то в глубине. Там, где была его тень, скованная песнями из вокоса.

Террин скривился. Свет луны всегда влиял на него, наполнял странным желанием ослабить путы на тени, позволить силе наполнить его, ощутить магию и дать ей вырваться из него волнами. Он поднял капюшон, словно мог так закрыться от влияния луны.

Но желание осталось. Опасное желание, с которым он должен был бороться.

– Она не борется, – прошептал он, слова вылетали белым паром. – Она не подавляет тень, но та не захватывает ее разум.

Ересь. Он был на грани ереси. И почему? Потому что какая-то неотесанная и плохо обученная девчонка ворвалась в его жизнь со своей беспечностью? У нее это выглядело просто, эта ее связь с тенью. Она брала ее силы, не задумываясь, почти мгновенно подавляла их. Это впечатляло и пугало, это было неправильно и…

И он тоже так хотел. Хотел доверять так своей тени.

Ворча лошади, он ехал, медленно минуя мили. Пока он был на дороге патруля, Флита могла двигаться уверенно и в темноте, и им придется потом перейти на широкую дорогу, которая тянулась от речного города Гримо до Дюнлока. Через час он начал искать следы группы Сивелин, едущих к замку, но подозревал, что они остановились на ночлег в Гримо. Он найдет их там, поговорит с леди Сериной, а потом спокойно поедет в Дюнлок с докладом принцу.

Это было странно. Прошел второй час, Террин не мог перестать думать над вопросом: почему Герард так переживал за Серину? Да, принц был добрым, хотел всем из его круга добра. Но отправлять Террина посреди ночи? Герард переживал. По-настоящему.

Может, он… заботился о леди Серине?

Террин нахмурился от этой мысли, не знал, что думал об этом. С одной стороны, он хотел Герарду счастья. Если он мог найти счастье в этом браке, так даже лучше.

Но… Серина? С веснушками и серьезными глазами? Она ходила за принцем и старшей сестрой как верная собачка, была рада их вниманию, уделенному ей. Террин не видел ее годами, но было сложно прогнать картинку из головы. Даже сложнее, когда он сравнивал картинку с яркой Фейлин. Может, когда он снова встретит ее, он…

Террин остановился. Все мысли пропали из его головы, и странное ощущение покалывало его спину. У этого ощущения не было имени. Вкус в воздухе обжигал, холодил и вызывал дрожь в сердце. Он не мог это толком описать, но не мог и отрицать.

Крик разбил ночь. Его глаза расширились.

– Айлет, – прошептал он.

Он впился шпорами в бока Флиты, помчался по дороге, не думая об опасности. Через минуты они миновали поворот, он увидел вспышку фонарей на шестах, не меньше дюжины, указывающих на большую компанию. Они шли ровной линий. Хотя второй вопль донесся от них. Террин узнал капюшоны сестер Сивелин.

– Кто там? – крикнула одна из несущих лампу, голос дрожал.

Террин остановил Флиту, повел ее к свету. Сестры при виде него закричали и отпрянули, а потом заметили красный капюшон.

– Я из замка Дюнлок, – заявил он, окинув группу взглядом. Их было семеро пешком, трое на лошадях, к одной была прикреплена телега. Все были в нарядах сестер. Но это не мог быть весь отряд из Сивелин.

– Леди Серина Дальдреда среди вас есть?

– Я – Серина.

Юная послушница отошла от телеги и приблизилась к лошади Террина, посмотрела на него из-под капюшона. Ее глаза были как у Фейлин, и он вздрогнул. Он забыл, как похожи были сестры. Но при этом они отличались.

– Приветствую, венатор Террин, – мрачно сказала она, с уважением изобразила благословение в стиле Сивелин. – Прошли годы с нашей прошлой встречи. Надеюсь, у вас все хорошо.

Террин открыл рот, но не успел ответить, третий крик ударил по воздуху, вылетая из телеги, у которой шла Серина. Он спрыгнул с седла, прошел мимо леди без слов. Сердце грохотало в горле, он сжал край телеги и забрался на колесо, чтобы заглянуть внутрь.

Среди мешков и свертков лежала Айлет, ее капюшон сполз, темные волосы спутались вокруг лица. Она смотрела в ночное небо и не видела. Тьма ползла по белкам ее глаз. Тьма ползла под ее кожей, пульсировала в такт с биением сердца.

Мир будто растаял вокруг него. Он видел только ужас, лежащий перед ним. Он знал, что это было. Он знал, что она страдала.

– Обливис, – слово обожгло язык. – Она заражена обливисом.

А потом он спрыгнул с колеса и обошел телегу. Веревки, закрепляющие заднюю часть, были слишком грубыми, чтобы его дрожащие руки могли развязать, и он вытащил нож и разрезал их, мешки с едой и бочки с водой выкатились на землю. Смутно ощущая Серину с одной стороны и ругающуюся старушку с другой, Террин схватил Айлет за руку и потянул к себе. Она билась, а потом погрузилась в ступор.

– Юноша! – закричала женщина, Террин просунул руку под плечами Айлет, под ее коленями, вытащил ее. – Юноша, вы навредите ей грубым обращением!

– Мы можем отвезти ее в Дюнлок, венатор Террин, – возразила Серина, протянув руку к венатрикс, но не задев ее. – Мы можем…

– Времени нет, – прорычал Террин, расталкивая женщин. – Нет времени! Мне нужно отвезти ее к Фендрелю.

Шатаясь от веса в руках, он вернулся к лошади.

– Тише, Флита, – сказал он и усадил венатрикс в седло. Она застонала, но инстинкт заставил ее сжать рукой гриву. Одна из монашек подбежала к другой стороне, сильными руками придерживала Айлет, пока Террин забирался в седло за ней.

Серина появилась рядом с ним.

– Она рисковала жизнью ради меня, – сказала она, лицо было белым в свете огня. – Прошу, спаси ее.

Террин кивнул. Обвив рукой талию Айлет, крепко прижимая ее к себе, он направил Флиту галопом по центру дороги в Дюнлок.

* * *

Банкет длился до ночи. Полночные колокола давно прозвонили, и советник Ивс задремал над пятым кубком вина. Одна из леди опустила голову на стол и захрапела, но герцог продолжил бодро общаться с принцем Герардом, который сидел и слушал, и гостям приходилось оставаться на местах.

Фендрель тихо сидел справа от принца, часы тянулись. Он смотрел, как герцог и принц общались, но он не мог ничем участвовать, так что предлагал ответы, только когда к нему напрямую обращались.

Он разглядывал Герарда. Он знал племянника со дня его рождения, смотрел, как он вырос в хорошего, сильного и красивого мужчину. Исполнял мечты и обещания. Золотой принц.

Венатор-доминус помрачнел. За двадцать два года Герард не проявлял себя своенравным, как в этот месяц. Что могло заставить его предать Террина? Отказать Террину в месте, что было его по праву? Они росли вместе, как братья, насколько это было возможно для принца и ученика венатора. Фендрель долго старался, чтобы Террин стал верен Герарду так, чтобы это было дальше кровной связи, и он знал, что Герард любил Террина.

Фендрель схватил кубок перед собой и сделал глоток темного вина. Он вытер рот ладонью и отклонился на стуле, разглядывая кубок, крутя его в руке. Но его рассеянный взгляд видел не серебро, блестящее в свете свечей.

Кем была эта венатрикс? Эта Айлет ди Фероса?

Бывшая ученица Холлис.

Из всех людей… Холлис.

Он сделал еще большой глоток вина, стиснул зубы и проглотил. Несколько красных капель покатилось с губ в бледную бороду. Что-то было не так. Где была Холлис, были только беды. Мышца напряглась возле уголка рта, дрожь давно забытой улыбки. Они звали ее «Озорной Холлис» во время Ведьминых войн. За ее беспечность, за то, что она не думала о своей безопасности на охоте. Но он не встречал венатрикс, похожих на нее.

От этой мысли он ощутил на себе взгляд. Он поднял голову, поймал взгляд Эверильд ди Ламори. Она сидела вдали от принца и важных гостей, напротив леди Лизель ди Матин. Не было контраста сильнее, чем между потрепанной венатрикс и милой вдовой.

Эверильд, заскучав от попыток Лизель завести с ней разговор, приподняла бровь Фендрелю. Он не ответил, сосредоточился на содержимом кубка. Эверильд была хорошей венатрикс, умелой с флейтами, хорошо стреляла из скорпионы. Она знала, как управлять тенью. И она всегда была за венатора-доминуса. Она не перечила, не задавала вопросов.

Но она не могла сравниться с Холлис. Никто не мог.

Дверь банкетного зала открылась, привлекая взгляд Фендреля. Вбежал слуга – юноша с бледным от страха лицом. Герард тоже заметил его.

– Биллин, что такое? – спросил он.

– Ваше высочество! – мальчик оббежал стол, юркнул за стул Фендреля и упал на колени рядом с принцем. – Тут венатор. И венатрикс! И ей плохо, Ваше высочество!

– Что? Айлет? – Герард тут же встал, его стул скрипнул по полу. – Где они? Что сказали?

– Венатор ду Балафр сказал… – юноша посмотрел в сторону Фендреля, но лишь на миг. – Он сказал привести Черный капюшон!

Фендрель встал.

– Где венатор ду Балафр, мальчик?

– Во дворе, – выпалил юноша, и Фендрель пошел раньше, чем тот закончил говорить. Эверильд, венатор ду Ги и венатор Даклет вскочили со стульев и поспешили за ним, пока он шел из банкетного зала по коридору к выходу из замка.

Дверь была широко открыта, оттуда было видно двор. Фендрель заметил лошадь Террина в тусклом свете луны, она опустила голову, бока вздымались. Террин сидел на коленях на земле, придерживая женщину. Ее конечности обмякли, голова лежала на его руке.

– Террин, – позвал Фендрель, спускаясь с крыльца, – что тут случилось?

Террин поднял голову, его глаза сияли светом тени.

– Она заражена. Обливис.

Фендрель замер. Ужас пронзил его. Обливис? Он не видел заражение обливисом с войн.

Нет… это было не так. Он видел это недавно. Четыре года назад. В ночь свадьбы принца.

Это могло означать только…

Он встряхнулся, скрипнул зубами. Не было времени на страхи без повода.

– Что случилось? – прорычал он, спускаясь скорее. – Кто сделал это с ней?

– Не знаю, – Террин покачал головой, лицо было напряженным. Он глядел на венатрикс, и Фендрелю не нравилось то, что сияло в глазах юноши. – Меня там не было. Я не видел произошедшее. Но, думаю… боюсь…

– Я не хочу твои размышления, – прорычал Фендрель. Он опустился рядом с девушкой, сжал ее руку и поднял ее, чтобы просунуть руку под ее плечи. – Идем, Террин. Заведем ее внутрь. Мне нужно осмотреть ее, увидеть, как далеко…

Слова умерли на его губах.

Мир застыл. Кровь замерла в его венах, и дыхание пропало в легких. Он глядел на лицо девушки и не мог отвести взгляда.

Это было лицо женщины, чью голову он насадил на кол двадцать лет назад.

ГЛАВА 14

Террин смотрел, как его бывший наставник отпрянул от неподвижной Айлет. Венатор-доминус рухнул на локоть, а потом поднялся и попятился. Его глаза были круглыми от ужаса, белки выделялись во тьме.

– Фендрель? Фендрель, что такое? – осведомился Террин.

Фендрель покачал головой. А потом тряхнул ею еще раз, открывал и закрывал рот без слов. Сердце Террина колотилось. Она могла уйти слишком далеко. Обливис в ее крови уже наполнил ее тьмой. Иначе его бывший наставник так не отреагировал бы. В любой миг заражение польется из ее рта, ноздрей и глаз, задевая всех, кто близко.

Террин заметил движение краем глаза, кто-то появился напротив, с другой стороны от Айлет.

– Я тут, Террин, – Герард просунул руки под ее плечи. – Давай ее поднимем.

Террин кивнул, от вида принца он ощутил облегчение. Он напряг ноги, собираясь встать. Они с Герардом подняли Айлет. Их руки были за ее плечами и под коленями, они понесли ее по ступеням в коридор.

Лица и звуки мелькали мимо Террина. Он слышал, как Герард кричал Фендрелю следовать за ними, звенели вопросы. Он не мог ответить. Он едва слышал Герарда. Он знал лишь, что Айлет была в его руках, и обливис стучал пульсом в ее венах.

– Сюда, сюда, – сказал Герард, ведя их к ступеням и в покои в восточном крыле. Подальше от банкета, подальше от герцога Дальдреда и других гостей. – Тут есть комната, где мы ее уложим.

Террин кивнул без слов. Эверильд вышла из полумрака, тихая, как горгулья у двери храма. Она быстро прошла к двери, на которую указал Герард, и открыла ее, а потом пропустила мужчин с грузом. Спальня, видимо, была подготовлена для одного из гостей, кровать была заправлена, в камине лежали бревна.

Герард и Террин опустили Айлет на кровать грубее, чем хотели. Она в тот миг издала жуткий вопль, ее ладони сжали и рвали простыни. Ее глаза раскрылись широко, черные от обливиса. Казалось, они лопнут. Герард отпрянул, но Террин склонился и поймал ее за ладони. Она сжала вместо простыней его пальцы до боли. Хорошо, что ее тень не давала ей в тот миг силу, иначе она сломала бы кости в его ладони.

– Все хорошо, – сказал он, видя, что она вот-вот закричит снова. – Мы в безопасности. Ты в порядке, ди Фероса. Дыши, дыши.

Может, она его услышала. Она подавила крик, глаза закрылись. Ее голова повернулась в стороны, горло было напряжено.

– Что с ней случилось? – спросил Герард не в первый раз.

– Это заражение обливисом, – ответила Эверильд где-то за Террином.

Все еще сжимая руки Айлет, Террин оглянулся на Герарда.

– Видимо, она столкнулась с Фантомной ведьмой.

Герард уставился на Террина.

– Я думал… – он коснулся лба и убрал волосы с глаз. – Ты сказал, что не нашел ее следов!

– Не нашел, – Террин посмотрел на лицо страдающей Айлет. – Но она нашла, да поможет ей Богиня.

Фигура появилась на пороге. Фендрель стиснул зубы, лицо было бледным. Он прошел в комнату, миновал Герарда без слов и встал за Террином, разглядывая Айлет.

– Отчет, – сказал он.

Старые привычки заставили Террина отпустить Айлет и выпрямиться. Он чуть не отсалютовал.

– Я встретил отряд из храма Сивелин, леди Серина с ними.

– Серина тут? – спросил Герард, но Фендрель заглушил его, махнув рукой, пронзил Террина взглядом, чтобы он продолжил.

– Венатрикс ди Фероса была с ними, – сказал быстро Террин. – Она уже была ранена, когда я ее нашел. Я не знаю, как.

Фендрель кивнул и отвернулся к Айлет. В этот раз он не отпрянул. Он разглядывал ее с головы до пят. Он сел на кровать и склонился над ней, удерживая ее подбородок рукой, другой приподнимая веко, чтобы увидеть глаз. Его глаза сияли светом тени.

– Она вдохнула его, – сказал он, отпустил ее и отошел от кровати. Айлет стонала и мотала головой, глаза закатились. – Чистый обливис из Прибежища.

Эверильд прошла к кровати, Террин заметил ее.

– Сэр, – сказала она, – мне послать за носителем?

– Нет, – ответил Фендрель, выпрямляясь. – Она уже далеко. Поздно.

– Что? – сказал Герард за ним.

Террин не слышал принца. Пульс гремел в его ушах. Он поймал Фендреля за локоть.

– Она еще не далеко зашла, – прорычал он. – Вы можете ее спасти.

– Отпусти меня, мальчик, – гнев искрился в глазах Фендреля.

Террин сжал сильнее.

– Вы можете ее спасти, – сказал он. – Сколько людей вы спасли от проклятий Жуткой Одиль во время войн? Они были в худшем состоянии.

Фендрель стиснул зубы.

– Прошли часы. Поздно.

– Не поздно, – Террин склонился ближе, прошептал едва слышно. – Я не заберу Милисендис так. Я получу его, но не из-за ее смерти, – Фендрель пронзил его взглядом, но Террин не отпрянул. – Спасите ее, Фендрель.

– Ты не знаешь, о чем просишь, – Фендрель отдернул руку и отвернулся от кровати. Он шагнул к двери.

Но Герард преградил ему путь.

– Террин прав? – осведомился принц. – Ты можешь ее спасти? Ты спасал других с похожим состоянием?

Фендрель опустил подбородок к груди в ответ.

– Во время Ведьминых войн.

– Как? – спросил Герард. – Объясни, как это работает.

– Пути последователей Эвандера…

Герард поднял руку.

– Я не спрашиваю о тайнах, дядя. Скажи простыми словами, чтобы я понял, как ты спасал других.

Фендрель перевел взгляд с принца на Террина и обратно.

– Проклятие обливиса всегда забирает жизнь. Смерть не избежать. Но ее можно переместить в другого носителя.

– В человека? – спросил Герард.

Фендрель не ответил, и Эверильд сказала из другой части комнаты:

– Зверь подойдет, если он подходящего веса.

Фендрель не оглянулся на женщину, но Террин видел, как его челюсть напряглась от ее слов.

Герард кивнул.

– Тогда свинья? – его лицо было белым от напряжения. – Или овца? Это подойдет?

– Да, – ответила Эверильд.

Фендрель сделал еще шаг. Герард тоже, перекрыв доминусу путь руками.

– Дядя, – сказал он. – Ты должен попробовать.

Миг тишины, нарушаемой только стонами Айлет. Ее агония росла, пока она не издала новый вопль, этот был хуже других. Ее тело извивалось на кровати, темные пятна появились под кожей.

Террин прыгнул к ней, поймал, не дав скатиться с кровати. Ее кулак ударил его по челюсти, не так сильно, чтобы он отпустил, но было больно. Он подвинул ее, и ее спина оказалась у его груди, он обвил ее руками и сжал, чтобы она не навредила себе, пока билась в конвульсиях.

Приступ прошел, Айлет тяжело дышала, обмякнув в его руках. Ее грудь вздымалась и опадала ужасно быстро, рот был раскрыт. Террин поймал взгляды трех других. Эверильд кривилась, Герард был встревожен и сжимал кулаки.

А Фендрель… смотрел на него с каменной маской.

– Сделайте что-нибудь, – процедил Террин.

Ноздри Фендреля раздувались. Он открыл рот, но принц повернулся к нему. Он выпрямился во весь рост.

– Фендрель, венатор-доминус ду Глейв, – сказал он, – ты используешь все способы, чтобы спасти эту девушку. Это приказывает Золотой принц, исполняющий волю твоего господина, Избранного короля.

Фендрель смотрел в глаза племянника. В воздухе ощущалась власть, и эта сила задела Террина и Эверильд, они вздрогнули. Тень Фендреля встрепенулась в его теле от ярости носителя, и Террин видел, как края ее трепещут вокруг духа венатора-доминуса темными оттенками магии Анафемы.

Но Герард не ощущал этого, он не был захвачен тенью. И он не отступил.

Наконец, через несколько ударов сердца Фендрель поклонился.

– Ваше высочество, – пробормотал он.

Герард отвернулся от доминуса к Эверильд.

– Принеси с кухонь овцу. Или свинью. Быстро, – Эверильд хотела возразить, но от быстрого взгляда Фендреля отсалютовала и поспешила из комнаты.

Фендрель прошел мимо Герарда, встал с другой стороны кровати напротив Террина.

– Уложи ее, – сказал он, начал снимать верхнюю одежду. Он был в том же грубом наряде, что и в дороге, не стал переодеваться для банкета, в отличие от Террина. Ему не хватало только колчанов и скорпионы, и он мог ехать в патруль. Он снял жилетку, разделся до нижней рубахи. Он снял даже левый щиток с тремя шипами и закатал рукава до локтей, открыв уродливые шрамы. Только потом он взял вокос и заиграл Песнь призыва.

Шок сотряс воздух, венатор-доминус ослабил сильные оковы на своей тени. Магия была такой сильной, что у Террина закружилась голова. Он рос рядом с этой Анафемой, видел контроль Фендреля годами. Но он еще не ощущал эту тень такой сильной. Такой опасной.

Близкой к захвату его.

Но Фендрель был мастером вокоса. Он играл сложную вариацию, плел другие чары при этом, и тень оставалась связанной, хотя он получил ее силу. Он закончил песнь сложной нотой, Террин не все смог разобрать, а потом магия перестала быть такой страшной. Она была опасной, но управляемой.

Фендрель сложил вокос и убрал его, Террин уложил бережно Айлет на кровать, ее голова была на подушке. Она пока молчала, но постоянно дрожала. Ее глаза, к счастью, были закрытыми, а не выпучивались, пугая.

– Раздень ее, – сказал Фендрель, вытаскивая нож из ножен.

– Что ты будешь делать? – Герард шагнул вперед, пока Террин исполнял. – Ты… ранишь ее?

Фендрель мрачно посмотрел на принца, опустил нож на столик.

– Этой ночью прольется много крови. Процесс не будет милым, и тебе лучше уйти, потому что кровь заляпает твой наряд.

Ладони Террина дрожали, пока он расстегивал пряжки жилетки Айлет и осторожно снимал ее, поворачивал ее тело, чтобы высвободить руки. Он знал, как Фендрель избавлял от проклятия обливиса, знал теорию. Но не видел, как это делали.

– Я останусь, – сказал Герард за ним. Хоть Террину не хотелось признавать, он был рад. Он не хотел испытывать это один.

Он развязал шнурки туники Айлет, раздвинул ткань. Нужно было забыть о скромности. Ей все равно сейчас было не до этого. Да, ему не нравилось, что он видел ее такой. Она выглядела маленькой, уязвимой и… ужасной.

Паутина черных вен тянулась под ее кожей, белые участки медленно заполнялись.

Фендрель шагнул вперед, прижал указательный палец к впадине у ее горла. Остался след магии Анафемы, который не видел Герард, но заметил теневым зрением Террин. Фендрель надавил на плечи Айлет, на грудь над сердцем и живот. Она дрожала, но не билась пока в конвульсиях.

Фырканье привлекло внимание Террина. Эверильд вошла в комнату, за ней шел слуга с кухни с большой свиньей. Свинья была огромной, не подходила изящной комнате, и юноша точно не хотел тут находиться.

– Прочь, – прорычал ему Фендрель.

Мальчик отдал веревку от свиньи мрачной Эверильд и убежал за дверь. Эверильд оскалилась сильнее, но по приказу Фендреля она подтащила свинью к кровати. Фендрель опустился рядом со зверем, после быстрого осмотра прижал палец к ее горлу, над сердцем, там же, где касался Айлет, оставляя следы магии Анафемы. А потом раскрыл свою рубаху, стряхнул ее, и она повисла со штанов на поясе. Он быстро отметил и себя.

Он посмотрел в глаза Террина.

– Держи ее, – сказал он. – Будет грязно. Если она будет сильно бороться, я не смогу ей помочь. Так что держи ее. Несмотря ни на что.

Террин кивнул. Он прижал ладони к голым плечам Айлет, сжал так, что мог почти игнорировать свою дрожь. Фендрель взял нож, прижал клинок к пульсирующей коже Айлет. Доминус судорожно вдохнул.

От первого пореза ее глаза открылись. Айлет посмотрела в глаза Террина и закричала.

ГЛАВА 15

– Он больше, чем я думала.

Голос Дючетт отвлек Серину от размышлений. Она моргнула, обнаружила, что все еще была на ногах и шагала решительно в темноте по дороге. Дючетт держала ее за руку, ее ладонь лежала на сгибе ее локтя. Она кивнула вперед.

– Смотри, – сказала она, сжимая пальцами.

Серина с неохотой подняла голову и посмотрела из-под капюшона. Ночь достигла пика, было холодно и темно, колокола из храма вдали прозвонили три раза, ноты поднялись к небу. Луна давно села, оставив только свет звезд на темных водах Святого озера и белых башнях замка Дюнлок. Но факелы мерцали, озаряя врата и высоких стражей на постах.

– Идем, Серина, – Дючетт потянула ее за собой. – Мы почти там. Скоро сможем спать в кроватях. Я не знаю, как ты, но я хочу проспать лет сто!

Серина буркнула, но была благодарна Дючетт за хватку на руке. Она была готова упасть от усталости. Это была самая долгая ночь в ее жизни.

Она сжала лямку сумки. Ощущая вес книги сестры Ильды у бедра, она могла легче дышать. Она поступила глупо, побежав за Фейлин во тьму. Она это знала. Она не должна была так поступать.

Но когда она думала, что будет утеряно… нет. Она поступила правильно.

Кто-то сообщил стражам у ворот об их прибытии. Они пропустили группу, не потребовав документов, хватило известных капюшонов сестер Сивелин. Серина и Дючетт миновали арку ворот последними, шагали за гремящей телегой. Они пересекли мост, обрамленный факелами, прошли на белую сияющую дорогу, огибающую круглый газон и сад роз. Они пошли по правой стороне, направились к ступеням замка.

Серина опустила взгляд на ноги. Она была в Дюнлоке четыре года назад, приехала в карете с родителями и сестрой, они обсуждали планы на свадьбу и недели празднования.

Она помнила, как сидела в углу, кивала, улыбалась, сама строила планы на тихое будущее. Сестры Сивелин уже согласились принять ее. Ей нужно было только убедить отца, но она не думала, что это будет сложно. Он выдавал старшую дочь за Золотого принца Перриньона. Если его младшая решит жить затворницей, дом Дальдреда не пострадает без второго успешного брака.

Как мир изменился за несколько лет!

Три всадника уже спешились, сонные конюхи, потирая глаза, пришли за лошадьми и телегой. Кто-то в бархатной робе появился, словно по волшебство, спрашивая, где Великая мать. Оставив Дючетт объяснять, что это была лишь часть группы из Сивелин, и остальные прибудут завтра, когда починят карету высшей жрицы, Серина подошла к ступеням и посмотрела на замок впереди.

Хотя почти все должны были спать, свет горел в разных окнах, в основном, в восточном крыле. Серина сжала сумку. Кто придет встретить ее? И придет ли кто-нибудь? Может, она сможет проскользнуть с другими сестрами Сивелин. Никто не понял еще, что она была дочерью герцога, и если Дючетт хоть раз будет молчать…

Двери замка открылись, и ее отец спустился по лестнице.

От вида его лица – каждую черту выделял свет факелов – холодок пробежал по спине Серины. Она не видела отца годами, а их переписка никогда не была приятной. Хоть она ощущала дрожь внутри, как в детстве, она выпрямилась, решив не показывать страх.

Он посмотрел на монашек, искал свою дочь, не узнавая ее. Лучше не стоило ждать, пока он сделает это.

Серина расправила плечи и отошла от Дючетт и остальных.

– Отец, – сказала она ясным голосом.

Он окинул взглядом ее лицо, его губы скривились. Он, как всегда, выглядел идеально, от уложенных волос и выреза камзола до сияющей вышивки на туфлях. Все лучшее было при нем, включая шелковую повязку, скрывающую глаз. Целестин Дальдреда не экономил, чтобы никто, глядя на него, не мог подумать, что он когда-то был слугой ведьмы.

И он не даст дочери опозорить его.

– Я должен был знать, – сказал он со знакомым акцентом. – Конечно, ты прибыла в лохмотьях. Платье не подошло? Или не понравилось тебе?

Во рту Серины стало сухо, и голос прозвучал хрипом:

– Платье было милым, но…

Дальдреда в четыре шага подошел к Серине, поймал ее за локоть и потянул по ступеням.

– Заходи и не выдумывай оправдания или возражения. Я не хочу, чтобы тебя видели такой, особенно принц. Лизель тут, и ты заставишь ее сделать тебя нарядной к утру, когда выйдешь из покоев, ясно?

Серина споткнулась на ступеньке, капюшон упал на ее плечи. Герцог повернулся, чтобы поправить хватку, и увидел ее лысую голову.

– Проклятие! – он отпустил ее и отпрянул, словно его укусили. – Что с твоими волосами?

Серина выпрямилась во весь рост, сжала ремешок сумки.

– Когда ты отправил меня в храм Сивелин, я оставила все от смертной жизни позади, включая красоту. Мою голову обрили, а потом меня впустили внутрь.