Текст книги "Все за любовь"
Автор книги: Шерил Вудс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Глава 9
Кори еще находилась в объятиях Ивэна, когда почувствовала первые ледяные брызги воды. Так как брызги попали ей на щиколотку, она подумала, что это, может быть, очень большая волна выплеснулась на берег и разбилась о побережье. Следующая капля упала на голый изгиб ее бедра. С неохотой она на секунду оторвала мечтательный удовлетворенный взгляд от Ивэна и посмотрела в сторону океана. На берег набегали волны, но они едва ли подходили настолько близко, чтобы обрызгать их. Она поглядела на небо. Там, где только несколько минут назад сияло яркое солнце, сейчас была огромная серая туча. Три капли по очереди упали ей на ногу, на талию и на нос.
– Ивэн, – позвала она.
– А?
– На нас сейчас польет.
– А? – Он не сводил глаз с ее лица. Никогда прежде Кори не видела такого обожания, не чувствовала себя такой желанной.
Но на этот раз, когда капли застучали по ее коже, их нельзя было уже сосчитать, а тем более не принимать во внимание. Как бы ей ни хотелось лежать здесь, согреваясь теплом нежного взгляда Ивэна, в ней отчетливо заговорил инстинкт самосохранения.
– Ивэн Томас, сейчас же отпусти меня!
Он посмотрел на нее, удивленный твердостью ее тона.
– Что?
– Сейчас польет, ты, идиот! Нам надо уходить отсюда.
В конце концов он понял, что она говорила ему, и посмотрел на быстро темнеющее небо.
– Боже праведный! – воскликнул он.
– Я бы не сказала, что сейчас подходящее время для молитвы, – сухо заметила она, надевая одежду и бросая вещи, принесенные ими для пикника, в беспорядке обратно в корзину.
– Если ты пользуешься влиянием на небесах, то, может быть, попросишь десятиминутную отсрочку до начала бури. Я боюсь молнии.
Как будто бы в подтверждение ее слов молния внезапно расколола небо, и прямо у них над головой загремел гром. Ее глаза расширились, и она остановилась как вкопанная.
– Кори, давай беги к машине, – приказал Ивэн, – я соберу оставшиеся вещи.
Кори не шевельнулась.
Он побросал все в одеяло, схватил ее за руку и потащил за собой. В этот момент небеса разверзлись и полил дождь. К тому времени, как они добежали до машины, оба промокли до нитки.
– Ну что же. Мои молитвы все-таки помогли, – пошутил он. Но Кори не засмеялась. Она едва слышала, о чем он говорит. Она сидела с ним рядом и не могла сдержать дрожь. Она терпеть не могла грозу еще с детства. Никакими уговорами и объяснениями, способными удовлетворить любопытство ребенка, невозможно было разогнать ее страх.
– Холодно? – спросил Ивэн. Он пытался закутать ее в одеяло, но она покачала головой.
– Боишься?
Она снова задрожала.
– Это же просто гроза, – успокаивал он.
– Головой я знаю это, – возразила она, – а нутром – нет. – Она улыбнулась слабой улыбкой, самой лучшей, на какую была способна. – Сейчас как раз мое нутро побеждает.
Ивэн нагнулся и поцеловал ее медленно и нежно теплыми влажными губами, лаская и успокаивая. Почти тотчас же буря исчезла, как по волшебству, и снова засветило солнце. Она прижалась к нему и не хотела отпускать ни за что на свете. Когда он начал отодвигаться, она с мольбой в голосе произнесла:
– Нет. Подожди. Еще раз.
Его глаза смотрели тепло и сочувственно.
– Все еще боишься?
– Нет, – сказала она, лукаво улыбаясь, теперь, когда прошел ее безотчетный страх. – Мне просто это нравится.
– И мне тоже, любимая. И мне тоже, – сказал он, прикасаясь легким дразнящим поцелуем к ее губам и отказываясь продлить его, как ей хотелось. – Сейчас, однако, думаю, надо ехать домой, чтобы принять душ и переодеться во что-нибудь.
Поездка к дому Ивэна заняла не больше десяти минут. На душ потребовалось гораздо больше времени, потому что Кори решила, что его нужно принимать вместе. Она обнаружила, что существует целая интригующая наука о том, как покрывать мыльной пеной тело другого человека, в особенности, столь отзывчивое на ласку, как тело Ивэна, имеющее, кроме прочего, очень интересные плоские места и мускулистые подъемы. С Джередом она не ощущала такой свободы, и он никогда не вел себя с ней столь раскованно. Когда-нибудь, наверное, она найдет время, чтобы подумать, почему все было именно гак. В настоящий же момент ее интересовал только Ивэн. Она хотела прикасаться к его телу, исследовать его, чтобы знать в точности, как доставить наибольшее наслаждение этому человеку.
Много времени спустя в велюровом шоколадного цвета халате Ивэна, доходившем ей до пят, подвернув несколько раз рукава, она села к огню расчесывать спутанные, только что вымытые волосы. Он внес тарелки с дымящимся супом, с той самой печально известной говяжьей лапшой, и поставил их перед ней.
– Твои волосы похожи на золотистый огонь, – сказал он глухим голосом, перебирая пальцами влажные, доходившие до плеч пряди. В его зеленых глазах горело пламя столь же жаркое, как огонь в камине.
– Мои волосы мышиного цвета, – слабо запротестовала она. Ей было приятно ощущать, как его пальцы играли с ее волосами и ласкали ее чувствительную шею.
– Не сейчас, когда они освещены пламенем.
Она улыбнулась ему ленивой довольной улыбкой.
– Может быть, мне всегда нужно сидеть у камина.
– Да, если ты выберешь этот камин, – согласился он, привлекая ее к своей груди и целуя. Ее тело вновь ожило. Она не знала никогда прежде, как можно отвечать на ласки столь легко, столь стремительно и с таким желанием. Малейшее прикосновение пальцев Ивэна – и она уже хотела его… вновь и вновь.
– Суп остынет, – запротестовала она, позволяя себе лишь самое скромное проявление страсти.
– Ты действительно хочешь супа?
– Не так сильно, как я хочу тебя, – призналась она со вздохом и отдалась его объятиям… Но в эту самую минуту раздался звонок в дверь.
Они посмотрели друг на друга в смятении, затем рассмеялись.
– Это мальчики, – хором сказали они.
– Это ты виновата, – заметил он. – Ты выучила их бросаться к тебе на помощь.
– Но я больше не хочу, чтобы меня спасали, – призналась она, – во всяком случае, сегодня.
– Они же не знают этого.
В ее глазах промелькнул луч надежды:
– Как ты думаешь, мы сможем откупиться от них с помощью пиццы?
Ивэн с сожалением покачал головой и пошел к двери.
– Нет, даже эти дети не могут съесть так много. Кажется, на этот раз нам от них не отвязаться.
Когда он открыл дверь, Кэлвин, Дэви и Ленни стояли на ступеньках. Ленни подвинул спустившиеся очки назад на переносицу и с виноватым видом, не глядя на Ивэна, смотрел на Кори.
– У тебя все в порядке?
– Благодаря вам, нет, – сказала она с наигранной резкостью.
Дэви подбежал к ней и сел рядом. Он с видом кающегося грешника посмотрел ей в глаза своими ангельскими голубыми глазами.
– Прости нас, Кори. Ивэн сказал, что он не будет возражать.
– Он так сказал? Правда? – Она взглянула на него и увидела, как он подмигнул им.
Кэлвин задумчиво переводил взгляд с одного из них на другого. Казалось, его особенно поразил вид Кори в слишком большом для нее мужском халате.
– Ты что, больна?
– Нет. Я прекрасно себя чувствую.
Он критически посмотрел на Ивэна, затем снова перевел взгляд на Кори.
– Так что же ты здесь делаешь в этом халате?
Глаза Ивэна смеялись, но он ответил с полной серьезностью:
– Мы попали под дождь. Одежда Кори сушится.
К счастью, все это было так на самом деле… в некотором роде. В голосе Ивэна было столько искренности, что наконец Кэлвин согласно кивнул головой, и другие мальчики восприняли все это тоже в буквальном смысле. Не дожидаясь приглашения, они расселись на полу вокруг Кори, чувствуя себя как дома.
– Почему бы нам не позвать сюда Тайрона и других ребят? – предложил Ленни. – Мы бы могли повеселиться.
Ивэн и Кори обменялись горестными взглядами.
– Верно. Почему бы и нет, – сказал Ивэн, бросая на Кори красноречивый взгляд. Кори беспомощно пожала плечами. Она действительно здорово вымуштровала их. Теперь она подумала, можно ли будет размуштровать их.
Когда пришли остальные мальчики и все они сидели, поглощая огромное количество попкорна и прохладительных напитков, Ивэн сказал:
– Сейчас как раз самое время поговорить о наших планах на будущее.
– О каких планах? – спросил Тайрон.
– Ну вы же знаете, Кори хотела осуществлять теннисную программу и дать вам всем возможность участвовать в соревнованиях.
– Да, – сказал Кэлвин.
Предвосхищая то, что собирался сказать Ивэн, Тайрон спросил:
– Эй, кореш, мы что, должны играть с какими-то пижонами? Да мы от них места мокрого не оставим!
Его кровожадный взгляд отразился в шести парах других глаз. Один только Дэви, казалось, без особого пыла воспринял идею лишения человека жизни, будь то на теннисном корте или где-то еще. Ивэн улыбнулся их энтузиазму, хотя в нем явно наблюдался перекос в сторону насилия.
– Дайте мне сказать, – строго проговорил он. – Я еще не закончил. Мы с Кори недавно заключили соглашение. Я сказал ей, что помогу всем вам, если вы постараетесь собрать часть необходимых денег.
Внезапно возбужденное выражение исчезло со всех восьми лиц и сменилось разочарованным.
– У нас ведь нету бабок, кореш, ты же знаешь.
– Нет денег, – машинально поправила его Кори. – Тебе и не надо давать нам деньги. Ты должен сообразить, как заработать их.
– Как это заработать, – спросил Кэлвин. – Никто ведь не собирается брать нас на работу. Дэви сейчас восемь. Кто же наймет его?
– Я могу работать, если захочу. Я буду подстригать траву, – вызывающе огрызнулся Дэви. – Я могу помочь.
– Верно, – подтвердил Ивэн. – Вы все можете делать это. Вы можете мыть машины или продавать леденцы, стричь траву. Все, что захотите. Но я хочу, чтобы вы заработали денег для себя. Я не собираюсь сам платить за все.
– Что скажете, парни? – спросил наконец Тайрон.
– А мы правда можем участвовать в соревнованиях? – скептически спросил Ленни, глядя на Ивэна сквозь стекла очков.
– Да, можете, – подтвердил Ивэн, – и вы будете играть лучше, если примете участие в соревнованиях. В Чарльзтоне скоро будет проходить турнир по теннису. У вас будет время подготовиться к нему, если вы хотите на нем выступить.
Ленни задумчиво кивнул. В отличие от Тайрона, бросавшегося во все очертя голову, Ленни обычно взвешивал свои решения. Группа доверяла его уму и прислушивалась к его мнению так же часто, как и к импульсивным решениям Тайрона. Мальчики, казалось, затаили дыхание, ожидая, когда он все продумает.
– Ну что же, мы это сделаем, – сказал он наконец.
– Да, и я тоже.
– Конечно, мы ведь ничего не теряем.
Тайрон посмотрел на Ивэна оценивающим взглядом, как будто он все еще прикидывал, нет ли тут какого-нибудь подвоха.
– И сколько же нам надо зашибать бабок?
Ивэн и Кори никогда не обсуждали этого, но он знал, сколько потребуется на программу. Он знал также, что если он назовет слишком большую сумму, то мальчики будут считать себя побежденными еще не взявшись за дело.
– Скажем, тысячу долларов.
Их глаза расширились, а Тайрон встал в раздражении и направился к двери.
– Мы никогда столько не заработаем, друг. Пошли, парни. Пижон просто шутки шутит.
– Тайрон, ты можешь идти, если хочешь, – тихо сказал Ивэн. Это заставило Тайрона остановиться. – Клянусь тебе, это не шутка. Я понимаю, что тысяча долларов – это очень большая сумма, но вы можете ее собрать. Я знаю, что можете.
– Я тоже так считаю, – сказала Кори. – Я помогу вам.
В течение двух следующих недель, в то время как физические и духовные отношения между Кори и Ивэном становились все теснее, мальчики осторожно экспериментировали с программой по сбору средств. Их нельзя было сравнить с профессионалами, зарабатывающими большие деньги на исследованиях в области лечения раковых заболеваний или мышечной дистрофии, но и их способы были по-своему эффективны. Они мыли машины. Они оставались в школе после уроков и стирали с доски. За это учителя платили им 50 центов. Они стригли газоны, носили покупки, выгуливали собак, продавали лимонад. Мартин даже сидел как нянька с попугаем, жалуясь, что птица все время требовала печенья, а он не мог найти его во всем доме.
– Я пытался кормить его вместо этого конфетами, но он плевался ими в меня, – возмущенно рассказывал он. – Эта птица взбесилась, я очень люблю конфеты.
Вся группа разносила рекламные листки для магазинов, а Дэви даже сумел уговорить местного фотографа сфотографировать его для рекламы своей студии. Мальчики безбожно дразнили его, называя суперзвездой, но Кори видела, что они гордятся им, а Дэви был на седьмом небе от сознания того, что сумел внести свой вклад в общее дело. Когда объявление появилось в газете, мальчики стояли у газетных киосков и почти насильно заставляли людей покупать этот номер.
Почти каждый вечер после тренировок они оставались, чтобы подсчитать свои деньги, возбужденно наблюдая за тем, как сумма выросла от нескольких долларов до нескольких сот. Но самооценка росла в прямой зависимости от роста банковского счета, открытого Ивэном в банке специально для этой программы.
Хотя вся эта деятельность и приносила доход, они с нетерпением ожидали, когда смогут привести в исполнение его основной план – распродажу в гараже, для которой они ходили по всему городу, собирая пожертвования. Они собирались провести это мероприятие у гаража Ивэна, и однажды в субботу утром, еще до восхода солнца они собрались там, чтобы выставить собранные ими вещи, прикрепив к каждой из них ценник.
– Помните, что, может быть, вам придется торговаться, – наставляла их Кори в ожидании первых покупателей. – Это не магазин. Люди, может быть, попытаются заставить вас снизить цены.
– Ни в коем разе, – непреклонным тоном заявил Тайрон.
– Тай, будь же благоразумным. Так всегда бывает на распродажах.
– Только не на этой.
Кори поморщилась, слыша этот убежденный тон, и подумала, как-то пройдет день. Она посмотрела на Ивэна, и он быстро обнял ее, чтобы подбодрить.
– Все будет хорошо. Ты разве не заметила, как они изменились за последние несколько недель?
– Благодаря тебе, – сказала она, проводя пальцами по гладкой линии его скул, глядя ему в глаза.
– Нет, – ответил он, – все это благодаря тебе, – это была твоя идея. Ты верила в этих детей с самого начала. Теперь это начинает приносить плоды.
– Но уважают они тебя.
Он взял ее за подбородок и посмотрел прямо в глаза тем особенным взглядом, от которого сердце ее начинало бешено биться.
– А тебя они любят. Никогда не забывай этого.
Он уже нагибался, чтобы поцеловать ее, когда они услышали спор между Тайроном и первым покупателем.
– Леди, это прекрасная лампа, – с жаром говорил Тайрон, – такая никогда не обломится вам за двадцать долларов.
– Но на ценнике написано пятнадцать, молодой человек.
Тайрон бросил на Кори укоризненный взгляд, затем подвинулся ближе к женщине.
– Мой босс вон там говорит, что мы должны торговаться. Если мне придется сбавить цену, то я должен сначала набавить, – объяснил он с логикой тринадцатилетнего мальчишки. – Я говорю, деньги пойдут на хорошее дело, и все такое. Вы же не хотите лишить нас возможности участвовать в больших соревнованиях. Не хотите ведь? За какие-то дрянные пять баксов я для вас сейчас нарисую свой автограф, так что вы обштопаете в этом деле всех, когда я стану знаменитым.
Женщина покачала головой и улыбнулась Кори:
– Еще пять лет, и этого молодого человека пригласят управлять одной из пятисот самых больших компаний мира. У него есть голова на плечах и еще деловая хватка. – Она заплатила двадцать долларов.
К тому времени как Тайрон закончил сделку, все мальчики были заняты с покупателями, которые ходили по лужайке, рассматривая товары, добровольно отданные магазинами и частными лицами. Кори едва успевала переводить дух, принимая деньги. Ивэн часто подходил к ней, чтобы быстро поцеловать для поддержки. Жар от этих поцелуев разливался по ее телу до кончиков пальцев, напоминая о ночах, проведенных в надежных объятиях его крепких рук.
Был уже день, когда они заметили полицейскую машину, которая подъехала к ним и остановилась. Из нее вышли два офицера и направились через лужайку прямо к Кори. Хотя она сама выглядела не старше подростка в своих коротких шортах и спортивной рубашке, она стояла за чем-то вроде прилавка, и перед ней была коробка с деньгами. Они, очевидно, решили, что это говорит о ее руководящей роли.
– Вы здесь за старшего, леди?
– Да, наверное. А в чем дело? Случилось что-нибудь?
– Можно сказать, что да, – ответил более молодой офицер, в то время как другой, нахмурившись, осматривал место действия. У нее было ощущение, что он не беспристрастен к мальчикам. Более того, оба они вели себя как люди, ищущие ссоры, и внезапно Кори почувствовала, как ледяные пальцы ужаса сжали ей сердце.
Она в отчаянии искала взглядом Ивэна, но несколько минут назад он ушел в помещение ответить на телефонный звонок.
– Послушайте, офицер, почему бы вам просто не сказать мне, в чем дело?
– К нам поступили сведения о том, что эти дети продают краденое.
– Краденое? – Голос Кори сорвался на визг, и двое мальчиков мгновенно встали рядом с ней.
– Что случилось, Кори?
– Спокойно, мальчики, – сказала она, обнимая каждого из них. – Кажется, здесь какая-то путаница.
– Никакой путаницы, леди.
– Меня зовут Кори Рид, а не леди, – сказала она, вызывающе глядя на полицейского.
– Ладно, мисс Рид, – ответил более противный из офицеров, – часть этих предметов, как сообщают, были украдены, поэтому мы должны отвести этих детей в участок.
– Я здесь продаю, поэтому, если кого-то и надо вести в участок, так это меня.
– Вы не похожи на воровку.
– А что, мальчики похожи? – возмутилась она. – Говорю вам: ничего здесь не украдено.
– Разве все это принадлежит вам?
Она посмотрела на множество вещей, разложенных на лужайке. Понадобилась бы ее квартира и еще две, только чтобы хранить все это.
– Конечно же, нет.
– Вы сами все это собрали?
Внутри у Кори что-то оборвалось.
– Нет.
– Кто же тогда?
– Мальчики, – неохотно призналась она, и тут же твердо добавила: – Но я уверена, что они ничего не крали.
– А я уверен, что украли. Мы забираем их с собой для расследования.
– Вы никуда их с собой не забираете. Они ни в чем не виноваты, – сказала она с отчаянием. Посмотрев на Мартина, она проговорила: – Иди позови Ивэна. Он, должно быть, внутри.
Ровно через две минуты появился Ивэн, и как только офицеры узнали его, их отношение сразу стало более уважительным.
– Мистер Томас, боюсь, что нам придется отвести мальчиков в город.
– Офицер, я могу поручиться за них. Они собирали эти предметы в течение последних двух недель, чтобы собрать деньги для теннисной программы. Все это – добровольные пожертвования.
– Кто это сказал? – огрызнулся один из полицейских, забыв о своей притворной вежливости. – Я не поверю даже в то, что эти ребята скажут правду самому Господу Богу.
– Ну что же, вы можете проваливать… – начала Кори, но Ивэн крепко зажал ей рот рукой.
– Послушайте, офицер, – спокойно сказал Ивэн, – мы можем как-нибудь все выяснить без того, чтобы вести этих детей в участок. Они хорошие ребята.
Более молодой, смотревший на них с некоторой симпатией, похоже, согласился, но его злобного напарника смягчить не удалось.
– Они поедут с нами, мистер Томас. Таких детей надо проучить.
– Таким детям, – отрезал Ивэн, – нужно дать время. Им совсем не требуется, чтобы какой-нибудь слишком уж умный полицейский устраивал им головомойку, каждый раз как они сделают движение.
Тут же все перемешалось. Дети, Ивэн, покупатели, полицейские – все кричали вместе. Прежде чем Кори поняла, что случилось, перед лужайкой со скрежетом остановились еще две машины. В них поместили мальчиков и Ивэна. Она отыскала соседей и попросила их приглядывать за вещами, затем вскочила в свою машину и помчалась в участок сразу за ними.
– Думаю, что нам нужно пригласить адвоката, – сказала она, как только ей удалось пробраться через весь этот сумасшедший дом в полицейском участке и подойти к Ивэну.
– Я это уже сделал. Я позвонил и их родителям тоже.
Кори резко повернулась к нему:
– Ты позвонил их родителям?
– Конечно. Они имеют право все знать.
– Их родители ни на что не имеют права! – сказала она, чувствуя, как что-то оборвалось у нее внутри. – Они уже давно бросили этих детей. Мы сами можем вытащить их отсюда.
Он обнял ее, но она не переставала дрожать, и эта дрожь, по-видимому, была вызвана чем-то, что было глубоко в ее душе.
– Может быть, и сможем, но им все равно, вероятно, понадобятся и родители.
– Ладно, – сказала она, подумав. – Возможно, ты и прав. Пойду поговорю с мальчиками. Похоже, они до смерти напуганы.
Она говорила с каждым из них по очереди, успокаивала, старалась вызвать у них улыбку. Но когда стали приезжать родители по одному, редко парами, она отошла к скамейке в конце помещения и села там. На сердце у нее была странная тяжесть, как будто ее только что бросили. Она чувствовала себя никому не нужной и, что еще хуже, нелюбимой. Она чувствовала также, как будто вся эта ужасная путаница произошла по ее вине. Если бы она не разболтала полиции, что мальчики собирали вещи для этой распродажи, то их никогда бы не привезли сюда. Сейчас она вынуждена была сидеть и беспомощно наблюдать за тем, как Ивэн с родителями улаживают дело.
Ивэн видел, что происходило с ней, и хотя он не совсем понимал, в чем дело, ее явное смятение и испуг разрывали его сердце. Однако он так был занят, пытаясь с помощью адвоката решить все вопросы, что не мог подойти и успокоить ее.
Когда порядок был наконец восстановлен и обвинение снято самим обвиняющим – человеком, который не знал, что его жена отдала его старые клюшки для гольфа и черно-белый телевизор, Ивэн оглянулся вокруг, но Кори уже не было.
Он взял такси и отправился домой. Там он переоделся, затем поехал прямо к ее дому, все еще озадаченный ее подавленным настроением, которое отражалось на ее лице, и чувством вины, которое он читал в ее глазах. Отчего, черт возьми, она должна была чувствовать себя виноватой?
– Привет, – нежно сказал он, когда она открыла дверь. Она посмотрела на него ничего не выражающим взглядом и пошла назад в комнату.
– Нам нужно кое-что выяснить, – сказал он, не зная точно, когда она уехала и как тогда обстояли дела. – Произошла ошибка. Жена одного человека отдала его старые клюшки для гольфа и телевизор, не сказав ему. Он сообщил, что они были у него украдены, а когда увидел их у нас на лужайке, то вызвал полицию. Он чувствовал себя подлецом, когда узнал, что произошло. Слава Богу, ничего серьезного!
– Прекрасно. Я рада, – ответила Кори бесстрастным тоном.
– Карин дома?
– Нет. Она поехала к родителям на субботу и воскресенье.
– Так ты сидишь здесь в темноте совсем одна?
Она оглянулась, как будто в первый раз замечая, что комната полна теней. Она пожала плечами:
– Наверное, да.
– Кори, что такое? Что там такое случилось, что так расстроило тебя?
– Ничего не случилось. Ты все уладил?
– Это тебя раздражает?
– Нет. Может быть. Не знаю, – сказала она расстроено.
– Можешь ли ты выражаться чуточку точнее? – мягко поддразнил ее он.
– Не могу. Я еще не знаю, что это.
– Кори, я не смогу помочь тебе, если ты будешь отмалчиваться.
– Знаю, – сказала она, но и не дала никаких ответов.
Несомненно, что то, что произошло сегодня, было для Кори намного сложнее и больнее, чем он предполагал. Как под поверхностью океана проходят морские течения, так и в душе Кори незримо шевелились эмоции, эмоции, которые нужно было понять, если он хотел, чтобы у них было общее будущее.
– Кори, ведь кроме ареста этих детей, есть еще что-то значительно большее?
– Нет, – возразила она. Ему захотелось встряхнуть ее, заставить понять, что бы это ни было, они могли бы разобраться с этим вместе.
– Кори, прошу тебя. Конечно же, что-то случилось. Ты подавлена. Скажи мне, что это. Позволь мне помочь тебе.
Она не ответила ни слова и отказывалась глядеть на него. Теперь первый раз за несколько недель, когда он протянул руку, чтобы дотронуться до нее, успокоить, предложить ей свою любовь, она отодвинулась. Ее реакция, ее холодность разрывали ему сердце.
Признавая свое поражение, он медленно встал и пошел к двери. Он оглянулся на нее, все еще сидевшую, сжавшись в комочек на диване в темноте, и отчаянно захотел все исправить. Но он не знал как.
– Позвони, если я буду тебе нужен, – сказал он наконец.
Когда он закрыл за собой дверь, то подумал, сможет ли эта решительная одинокая женщина, сидящая в комнате, заставить себя позвонить ему.
