Текст книги "Эпоха перемен (СИ)"

Автор книги: Шерил Винд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Подойдя ближе, Каин проследил за рукой Тересии, указывающей на стол. Его поверхность занимали горящие свечи, свежие цветы, игрушки и безделушки, имевшие значение лишь для узкого круга. Мимо универсалов прошла женщина, чтобы заменить одну из потухших свечей новой, и так бережно счищала воск с импровизированного подсвечника, будто он был её любимым ребёнком. Она не плакала – улыбалась. Её траур ещё не прошёл, и было по-прежнему больно, но она уже смирилась со смертью сына. Металлический браслет, сжимаемые ею так крепко, напоминал женщине былое время, свободное от войны и лишений.

К ней подошла молодая девушка, приободряющее приобняла её за плечи и что-то тихо шепнула, адресуя свои слова только ей. Женщина кивнула, похлопала по руке девушку и, ласково коснувшись одной из фотографий на стене, ушла.

Нет ничего необычного в том, что родственники и близкие оплакивают своих любимых. Место, отведённое для тех, кто не смог достойно похоронить своего, потому что от него ничего не осталось, кроме этих вещей и воспоминаний, что теперь причиняют боль. Мемориал нужен не мёртвым, а живым – это всё, что осталось у них от тех, кого больше нет с ними.

– Смотри.

Джет показал на фотографию. На мемориале погибшим их было много, но ещё больше имён внесено рукой любимых.

Жизнерадостный парень в несуразных пляжных шортах-плавках с пальмовым принтом и расстёгнутой белой рубашке. Морской ветер дул в его сторону, встрепав одежду и светлые волосы. Ещё несуразней в свете реальных событий смотрелось голубое чистое небо и столь светлое фото на пляже, наполненное радостью. Парень крепко держал в руке доску для сёрфинга и радовался жизни, которую искренне всем сердцем любил. Под фотографией значилось:

«Адам Линнер

2061–2085»

– Сэт…

– Они так похожи, – Тересия неотрывно смотрела на него. Она не желала показывать настоящие эмоции, но всматриваясь в знакомые черты, узнавала в нём Четвёртого. Первая чувствовала, что его не хватает.

Каин обернулся, выглядывая женщину, что пришла попрощаться с сыном. Он вспомнил встречу с Грэйс.

– Каин? Ты куда? – Шестой удивлённо наблюдал за лидером, спешно спускающимся по лестнице на первый этаж.

Он хотел разыскать эту женщину, но сам не понимал, чего этим добьётся.

– Каин?

Септем остановился, окончательно потеряв из виду женщину с девушкой, и обернулся на женский голос. В толпе из проходящих мимо людей он заметил девушку.

– Карлин…

Она всё-таки спаслась, добралась до Арионтаса живой и не раненной. После того количества смертей, что копилось у них за плечами от самого Ридригана, он не надеялся увидеть кого-то из них в живых. Но она смогла, неподвижно стояла в нескольких метрах от него, и тоже не могла поверить в то, что он жив.

***

[Akira Yamaoka – Scarlet]

Мир в огне. Настоящее кажется чей-то больной фантазией. Человечество стонет в предсмертной агонии, но пощады не будет.

Ночь. Небо без звёзд затянуто тяжёлыми тучами – луне не выглянуть. Но так светло и жарко, будто середина лета в самом центре пустыни. Улицу города наполнили люди и пламя, что пожирает всё на своём пути.

Шумное дыхание и бой встревоженного сердца заглушают крики боли и стоны. Я не смела закрыть глаза, но не верила тому, что видела. Всё было в огне. Горели дома, машины и люди. Я видела, как они, охваченные пламенем, бегают, надеясь, что эта боль прекратится, но вместо того с неба падали новые снаряды. Сотрясая землю, они уносили всё новые и новые жизни. Я видела военные самолёты, что летели над городом, насылая на него самое страшное проклятие – войну. Я видела тела, разорванные на куски. Матерей, что пытались защитить своих детей и умирали у них на глазах, получая свой осколок. Видела заплаканные лица детей, в секунду ставших сиротами.

Пламя войны пожирало мой город.

Прострация. Не осознавая себя, я шла по улице города, медленно перебирая отяжелевшими от отчаяния и бессилия ногами. Меня затопили звуки летящих снарядов и гул от самолётов. Крики…

Дрожа, я обернулась, чтобы посмотреть на свой город. Чёрный густой дым вился над крышами, и с новой вспышкой пламени догорало чьё-то изуродованноетело.

Паника.

Охрипшее горло разрывает крик…

***

– Ты живой… – не сдерживая порыва эмоций, Карлин подбежала к универсалу и крепко обняла. После всей пролитой крови она уже не надеялась встретить его живым, но увидев здесь Варуза, позволила себе помыслить о лучшем будущем.

Каин стоял неподвижно, позволяя девушке обнимать себя. Он оставил её в Ридригане. Убедил в том, что там она в безопасности, но что вышло в итоге?

«Разве универсалы не должны защищать нас?»

Что он мог сделать теперь?

Накрыв ладонью затылок девушки, универсал приобнял её. Они смогли пройти сквозь бурю, оказаться в самом центре шторма и всё ещё были живы. И он был этому рад.

Тересия наблюдала за лидером, обнимающим девушку. Первая пыталась понять, что чувствует, смотря на них, но от анализа отвлёк детский голос:

– Мама?

Перед ней стояла маленькая девочка, лет пяти. Бездонными синими глазами она смотрела на Первую, ожидая реакции. Крохотные ручки сжимали тряпичную куклу, прижимая ту к груди, как самое ценное, что было у неё в этом мире. Первая не успела отреагировать, как почувствовала крепкие детские объятия. Малышка прижималась к ней, видя в ней что-то знакомое и родное. Тересия не находила в себе сил пошевелиться. Она чувствовала что-то странное и непонятное, но точно была уверена в том, что однажды уже чувствовала это. Когда-то давно… Нить памяти ускользала от неё, будто не желала быть узнанной.

– Сонья! – медбрат окликнул ребёнка, и она оторвалась от девушки. Слабо приобнимая Тересию руками, девушка с радостной улыбкой смотрела на неё, не говоря ничего. – Простите, – виновато обронил медбрат, подойдя к ним и пытаясь отнять руки ребёнка от универсала. – Она потеряла родителей и сейчас в каждом видит мать.

Тересия перевела взгляд с парня на ребёнка.

– Ничего.

– Пойдём, – медбрат попытался снова отвлечь ребёнка от универсала, но она с неохотой отходила, не отрывая взгляда. Казалось, что Сонья видела больше, чем все взрослые в этом помещении.

Приближаясь к повороту, ведущему в детское крыло, Сонья вырвалась на несколько секунд из рук медбрата. Быстро подбежав к универсалам, она вложила в ладонь Тересии свою куклу, улыбнулась и побежала обратно к медбрату.

Какое-то время Первая всё ещё смотрела вслед ребёнку, а после погладила большим пальцем живот врученной ей игрушки и бросила взгляд на Каина с Карлин. Ничего не сказав, она направилась в сторону предоставленной им комнаты. Джет молчаливо пошёл следом за ней.

***

Затемнённый коридор. Плохое освещение обостряет чувства, и кажется, что в нём дыхание такое громкое, а биение сердца отчётливо, будто свободно лежит на раскрытой ладони и стучит, как отдельный и самодостаточный организм.

Каин смотрел на Карлин, словно нерешительный подросток, прятавшийся в тени с девушкой от глаз взрослых. Жить сложнее, чем исполнять приказы – решать надо самому, а не действовать по указу. Допущенная ошибка станет лишь твоей виной, и не на кого будет переложить её груз.

Обхватить ладонями её лицо, тронутое загаром. Смотреть в глаза. Каких-то пару секунд на колебания, решая: «да» или «нет». Порыв. Поцелуй накрывает губы, отчаянно и дерзко, но поглощает, не позволяя вырваться из чувства, что раньше, казалось, было незнакомо и чуждо, но что-то проскальзывает в нём. Такое манящее, такое правильное… Поддаться навстречу, не осознавая, как прижимает её к стене своим телом. Давит, отяжеляя дыхание не только губами, что рвутся углубить поцелуй, открываясь навстречу, но и телом. Её скомканные выдохи от неожиданности ли? Всё так же накрывать ладонями щёки с не нежной, но такой тёплом и дорогой ему кожей, потому что она принадлежит ей. И плевать, что под одеждой спрятано совершенно не идеальное тело. Сейчас ему как никогда хотелось коснуться её. Понять, что так манит к ней, почему он ломает все рамки, все законы и стремится к ней, будто в ней сконцентрировался весь тот запретный, но желанный и правильный мир. А ведь взглянуть на неё… И нет в этом мире правильного ничего – на ней отразился тот поцелуй войны, от которого он не смог избавить их. Разве может он гордится тем, что вытянул её из заточения тьмы и безнадежья, когда она расплачивается за начало войны и дни в темноте каждый день, прожитый ею после. Столько кошмаров на долю истерзанного сознания, которое уже никогда не станет прежним. И после мира в сознание будет жить война, от которой не избавиться. Останется страх, отравивший его, и он будет постоянно напоминать о себе, стоит только осмелиться забыть пережитое прошлое. Каин не пытался переубедить её в обратном и подарить надежду на то, что даже в темноте есть свет. Не пытался внушить ей что-то за гранью реальности и заставить её хотя бы на миг забыть об окружающем их разрушенном мире, о раненных и убитых. О солдатах, что прямо сейчас отдают жизнь за идею, не думая о том, что сражаются они не за мир, а за чужие желания получить как можно больше выгоды от этих кровавых распрей.

Они оба жили одним мгновением, зная, что у него есть конец. Думать о нём, забивая голову мыслями о смерти – так они жили с того времени, как погрузились в темноту и разучились верить в то, что заслужили право на лучшее будущее. Это мгновение он стремился провести с ней, не задавая вопросов.

Не давая надежд.

Не успокаивая.

Это всё, что он мог дать ей – себя на грани и мгновение ускользающей жизни, наполненной чувствами. И она отвечала на его порыв, не требуя ничего взамен на свою привязанность и любовь, зародившуюся там, где уже не ищешь стабильности, где не ищешь повода жить, потому что привык терять ту хлипкую тростинку, за которую вцепился, стоило только помыслить о спасении.

Коридор сменяется комнатой. Опуститься с ней на постель. Нависнуть. Взгляд глаза в глаза, словно решаясь: стоил ли окунаться глубже в чувство. Нет доверчивости в карих глазах, что уже успели повидать многое. Они столкнулись против воли со смертью и видели её в разных воплощения. Душа, существует ли она внутри тела? Казалось, что она умирала каждый раз, когда принимала чужую смерть, как свою, переживая её снова и снова. Разорвана на куски, и никогда уже не станет целой. Никогда не залечит раны. Тогда зачем он так отчаянно стремиться к ней? Зачем она позволяет касаться своего тела?

Так открыта и незащищена перед ним. Первое движение отзывается её скомканным выдохом. Спина прогибается ему навстречу, и он чувствует, как она чуть дрожит в его руках, как тонкие пальцы сильно сжимают его руки. Видит, как она запрокидывает голову, закрывая глаза, и будто нарочно сильнее открывает шею для его поцелуев, но от этого тяжесть в животе только усиливается и хочется ещё. Погрузиться глубже и увлечь её в поцелуй, не позволяя отстраниться от себя. Только не сейчас, когда она так близко…

***

Каин проснулся, когда солнце уже поднялось, приближая стрелки часов к полудню. Септем не заметил, что проспал обычное время подъёма, будто что-то тянуло его, не позволяя отречься от сна раньше. Словно была причина на то, чтобы пролежать в постели дольше обычного и не торопиться. Несколько секунд взирая в потолок, отгоняя наважденье сна, он перевёл взгляд на вторую половину постели. Карлин спала рядом с ним. Светлая простынь скрывала оголённое тело, но в складках смятой материи угадывались изгибы её фигуры, и руки помнили, как ласкали тело, отданное ему безвозмездно. Да и что он мог дать взамен на её любовь? Только горсть наслаждения и себя рядом до нового призыва, а до него уже совсем скоро.

Не будя девушку, он поднялся, оделся и направился в душевое крыло. Сейчас ему как никогда хотелось ополоснуть лицо прохладной водой, чтобы привести мысли в порядок. Ему казалось, что он всё ещё не пробудился, но сон тот был каким-то странным. Он не помнил, чтобы ему вообще что-то снилось, но марево тянулось за ним от самой постели и до душевых.

Старый кран скрипнул. Трупы отозвались с жалостливым рёвом. Кран дрогнул под давлением воды, но выдавил из себя разбитую струю. Подождав немного, пока ржавчина стечёт в раковину и вода станет более чистой, универсал наклонился над раковиной и умыл лицо. От прохладной воды едва становилось лучше. Щедрая горсть собранной влаги полилась на шею. Размазывая пот и грязь, он закрыл глаза, чувствуя, как тонкие струйки воды с неохотой прорезают себе путь между прядями каштановых волос, устремляясь вниз. Редкие из них доходили до конца и скудными каплями падали на лоб, не принося должного облегчения. Ещё… Новые струи текут по спине, устремляясь к пояснице, но нет даже намёка на приятное щекочущее чувство, будто тело мертво и уже не способно на что-либо. Будто не он вчера чувствовал себя живым, отдаваясь охватившему его наслаждению от близости с девушкой.

Резкий разворот. Нож царапнул по раковине, не достигнув цели. Несколько секунд на то, чтобы сгруппироваться, встретившись лицом к лицу с нападающим. Не имея времени рассмотреть лица, только оценить противника и сделать первое, что в этом положении дел он мог – податься вперёд, уходя от новой атаки нападавшего. Нож задел руку универсала, срезая повязку, которую уже стоило бы сменить. Несколько капель крови на пол из новой раны. Крепкий хват и маневрирование. Не имея при себе ничего: ни ножа, ни пистолета, в ближнем бою с вооружённым сложно. Оказавшись за спиной у нападавшего, Каин схватил его голову и редко ударил ею о раковину. Нападающий размахивал ножом, пытаясь достигнуть цели и освободиться, но Седьмой ударил ещё раз. А потом ещё. С третьего сильного удара раковина не выдержала и разбилась. Крупный скол упал вниз, а следом за ним выроненный нож нападавшего. Тело дёрнулось и, обмякнув, грузно и безвластно взгромоздилось на полу. Вода из открытого крана теперь лилась на пол и смывала пролитую кровь.

Не отрывая взгляда от убитого, Каин отошёл к противоположной стене и облокотился на неё, как от бессилия. Он запрокинул голову и закрыл глаза, шумно сглатывая и выдыхая. У него не было времени на то, чтобы осмотреть тело нападавшего и понять, кто он и зачем здесь. Голову забивала другая мысль – он хотел жить. И сейчас впервые испугался за то, что может эту жизнь потерять. Это неправильно. Не для универсала, который создан для того, чтобы отдать свою жизнь за общее благо.

– Каин…

Он открыл глаза, поднимая взгляд на девушку. Карлин испуганно отшатнулась от изуродованного тела. Рывок. Септеп спешно подался к ней, забывая о необходимости проверить тело. Он не хотел, чтобы она видела ещё одну смерть. Убийство, которое он совершил своими руками. Схватив девушку за руку, он спешно вывел её из помещения, не позволяя ей и дальше смотреть на убитого.

Это повторяется снова. Будто бы хломуносцы чувствуют запах спокойствия. Будто они запрограммированы на то, чтобы дать людям надежду, позволить им поверить в то, что они смогут зажить заново в месте, считавшемся до сегодня безопасным, а потом втоптать с кровью и трупами эту надежду в землю.

В коридорах реабилитационного центра нарастала паника. Вторжение уже не было чем-то тайным. Среди своих оказалась крыса, открывшая ворота для дикого зверя, и вот он результат – новая нарастающая паника, которая уносит жизней больше, чем выпущенная из автомата пуля. Если не задавят, если свои не убьют, то хломуносцы постараются, чтобы срок твоей жизни не продлился дольше положенного.

Выхватив из толпы Карлин, крепко придерживая её за плечи, Каин оттянул её к стене, подальше от лестниц и коридора, где метались перепуганные люди. Он заглянул в её лицо, заставляя смотреть на него, а не поддаваться нарастающей панике.

– Жди меня здесь. Я должен найти свою команду. Потом я вернусь за тобой, Карлин. Я найду тебя.

Она неуверенно кивнула, с неохотой отпуская его от себя. Один раз он уже обещал ей, что вернётся, и сдержал своё обещание, но позволит ли судьба снова играть с собой и победить?

***

– Каин!

Услышав голос Тересии, он обернулся. В кишащей толпе, напоминающей большой муравейник, он заметил группу. Они то тонули в море напуганных людей, то снова появлялись, сметаемые ими. Седьмой пытался пробиться к ним и оказаться рядом.

– Что произошло?

– Хломуносцы ворвались в город ночью. Кто-то открыл им главные ворота и позволил войти. Скоро здесь камня на камне не останемся. И сами подохнем, если останемся. Пора сваливать.

Уже никто не думал о начальстве, которое должно было вот-вот пожаловать за ними.

– Собирайте людей внизу. Там остался автобус, на котором нас привезли сюда. Если никто ещё не думал удрать на нём. Вывезем столько, сколько сможем.

Джет кивнул.

– Я догоню вас. Не ждите. Мне нужно кое-что сделать.

Тересия недоверчиво посмотрела на удаляющегося лидера, но время не терпело. Она вместе с Джетом спешно попыталась направить толпу, но испуганных людей не так просто заставить обратить на себя внимание и следовать безукоризненно наставлениям.

– Если хотите жить, идите все за нами!

Выстрел, призывающий всех успокоиться, вызвал абсолютно противоположную реакцию – паника усилилась. Люди давили друг друга, не замечая за охватившим их страхом ничего вокруг. Они отнимали чужие жизни, будто приносили щедрый дар Кровавому Богу за своё собственное спасение, и не было им дела до того, что в спокойствии и сдержанности уцелели бы многие из них.

***

[Hollywood Undead – I Don't Wanna Die]

– Нейтан!

Он не знал, зачем остановился на её голос. Зачем обернулся, чтобы вновь увидеть её – девушку, которую не мог вспомнить. Должен ли он сейчас заботиться о ней или продолжить свой путь, не обращая внимания на фрагмент чужого прошлого, которое увязалось за ним, будто видел в нём что-то дорогое и такое важное для себя?

Тяжёлые шаги. Каин отвлёкся от Грэйс, переводя взгляд на ответвление коридора следом за ней. Хломуносцы… Они открыли стрельбу без предупреждения. Септем вжался спиной в стену. Пули засвистели в воздухе. Он потерял девушку из виду, и заметил её, когда хломуносец схватился за простреленное горло, отступая назад и выпуская автоматную очередь по стенам и потолку. Грэйс пошатнулась, испуганно и с неверием смотря на свои руки, испачканные в крови. Каин метнулся к ней, забыв об опасности, и успел подхватить девушку до того, как она упала. Вместе с ней опустился на пол, поддерживая её одной рукой. Пуля, прилетевшая ей в грудь, забирала её жизнь, и они оба это знали. Но вопреки всему девушка неотрывно смотрела на универсала, улыбаясь. И он сам не понимал, почему смотрит на неё. Почему не бросил умирать, а остался.

– Кажется, мы с тобой поменялись местами, – Грэйс улыбнулась. Она подняла руку, чтобы дрожащими пальцами огладить его щеку. Универсал почувствовал лёгкое прикосновение к коже, а после вес её обмякшего тела в своих руках. Несколько секунд промедления. Вспомнил ли что-то? Ни чувств, ни воспоминаний.

Седьмой не пытался проверить её пульс – знал, что это уже бесполезно. Она мертва. Новые шаги и шум. Каин осторожно положил девушку и поспешил вперёд, на этот раз не убирая пистолета. Он проходил один коридор за другим, надеясь, что успеет.

– Карлин!

В шуме голосов он не слышал её. Слышала ли она его? Знала, что он пытается отыскать её, идя против толпы?

– Карлин!

Дальше, к тому месту, где её оставил, надеясь, что общая паника не захлестнёт и не поглотит её. Он не видел девушки, а его собственный голос казался ему слишком тихим в давящем шуме – не докричаться.

– Карлин!

Универсал крикнул снова и, как ему показалось, услышал её тихий ответ. Остановившись, он снова окликнул её и двинулся в том направлении, откуда, как ему казалось, прозвучал её голос.

– Каин!

Его имя прозвучало отчётливее в толпе, и он заметил её. Люди толкались, пробивая себе путь. Мужчина задел Карлин плечом. Снова. Ещё раз. Ещё. Девушка не удержалась и упала, оказавшись под толпой, которая не позволяла ей подняться. Люди задевали её ногами, наставляя синяки. Тело отзывалось болью, а новая попытка подняться возвращала её с болью обратно, не позволяя оторваться от холодного пола, истоптанного ногами. В омуте накрывающей её боли и страха, Карлин почувствовала руки, что упрямо тянут её вверх.

– Каин…

Он прижимал её к себе, пытаясь отпихнуть людей от них, но толпа не редела, а с каждый испуганным криком и выстрелом в другой части здания, эхом отдававших сюда, их напор и желание жить становилось всё сильнее. Каин выстрелил в воздух. Люди отшатнулись от них, давая ему несколько секунд на то, чтобы оттащить девушку к стене и заслонить её собой. Большая часть тычков досталась ему, но вскоре поток людей прекратился, и коридор заметно опустел. Универсал видел слёзы, заставшие в уголках глаз Карлин. Своей боли он не чувствовал, но знал, что на его теле много очагов травм, которыми он не мог заняться.

– Пойдём быстрее, – Септем сжал руку девушки в своей ладони и потянул её за собой подальше от толпы, чтобы снова с ней не пересечься. Толпа испуганных людей беспокоила его куда больше, чем возможная встреча с вооружёнными хломуносцами.

После шумной толпы пустые коридоры настораживали. Каин чувствовал напряжение в теле, которое привыкло принимать удар с холодным рационализмом, присущим универсалу. Ему казалось, что в нём что-то сломалось, как это когда-то произошло с Отто и Алеит. Будто миру стало скучно, и он решил переписать его программу в самый неподходящий момент.

Услышав шум, Септем резко притормозил, жестом показывая девушке притаиться. Он выглянул из-за угла, но не увидел новых воинов Хломуноса. Это был Варуз. Мужчина сидел на полу, спиной к ним и что-то несвязанно повторял. Каин слышал, как его голос отяжеляли слёзы.

Перепроверив коридор на наличие других людей, Каин осторожно повёл за собой Карлин, огибая генерала. Он не хотел оборачиваться – собирался молча пройти мимо него, заботясь лишь о себе и девушке, которую он желал спасти, но не смог.

– Каин? – Карлин с непониманием посмотрела на него, когда он остановился.

Универсал смотрел на Варуза, отчаянно качающего на руках сына. Зак спасся той ночью, чтобы погибнуть здесь. В месте, которое все считали оплотом спасения. В уголке губ застыла алая нить крови. На груди следы от пуль, попавших в тело. Слёзы лились по щекам Варуза, который потерял своего ребёнка и не находил себе утешения и повода жить дальше – он потерял то, ради чего жил все эти годы.

– Каин… – взволнованно позвала его Карлин, и он откликнулся на её зов. Он ничем не мог помочь тому, кто уже сам не желал жить. Достаточно было встретиться с глазами генерала, чтобы понять, что этот человек больше не желает бороться за жизнь, но они ещё были живы и должны были спастись любой ценой.

***

– Джет! Нужно вывозить людей! – Тересия стремилась к автобусу. Им с Джетом удалось собрать часть выживших людей и забить ими автобус. Шестой не знал, куда они повезут их и где ждать спасения от нападающих, но сначала нужно было покинуть атакованный город, а это уже проблема.

– А Каин? – он не хотел уезжать без лидера и надеялся, что Септем успеет к отправке.

Тересия мотнула головой и влезла в автобус.

– На это нет времени.

Шестой это понимал. В любой момент могут показаться солдаты, а им нужно как-то прорваться. Правильно ли они поступали, собираясь уехать без лидера? Предатели запустили в овечий загон стаю волков. Скот согнали в угол голодные пасти, наполненные ядовитой слюной. Джет запомнил дорогу, какой их везли в город, но шанс воспользоваться ей раскрошился в его руках, как старое радио, вышедшее из строя ещё двадцать лет назад. Солдаты Хломуноса заполнили город, выставив своих патрульных на основном въезде в город. Беженцам не прорваться через них.

– Есть другая дорога? – Джет обратился к пассажирам, не отводя взгляда от патрульных – он должен успеть нажать на газ, если их заметят.

– Есть, – медбрат откликнулся с конца салона. Слова застревали у него в горле – им всем было страшно. – Но там узкая улица, автобус может не проехать.

– Значит, пойдём пешком, если потребуется, – Тересия умолчала о другом варианте. – Разворачивай.

Джет медленно сдал назад и по направления медбрата вывел автобус к улице. Уже на повороте универсал скрипнул зубами от увиденного.

– Справишься? – шепнула Первая, всматриваясь в узкий переулок.

– Постараюсь, – что ещё он мог?

Пока на их пути не появились военные, у них оставался скользкий шанс на спасение. Вывернув руль, Джет направил автобус между домов. Медленно, осторожно, поворот колеса и продвижение вперёд. Пассажиры наблюдали за движением из окон. Тёмный бок, покачиваясь, едва не касался стен домов и выпирающих ограждений частной территории, рискуя застрять между ними и заблокировать выход.

– Так узко не было даже в Бетси Бейл, а я у неё был первый, – выдохнул мужчина из числа пассажиров, утирая испарину со лба.

В салоне кто-то нервно хихикнул на пошлую шутку, но Джет не заметил. Они теряли время на осторожность, уменьшая шанс остаться незамеченными. Улица сужалась к выезду, зажимая автобус в тиски. Скрежет. Полёт искр, высеченных камнем из металла. Женщины и дети испуганно сжались и зажмурились, моля наперебой богов сохранить им жизнь.

Выстрел.

Джет, увлечённый игрой в прохождение узкого «лаза», встрепенулся. По волнению пассажиров и рычанию Тересии он понял, что их время вышло. В зеркале дальнего вида он заметил хломуносца – вскинув автомат, он выстрелил по автобусу.

– Всем пригнуть головы!

Каким бы ты ни был высококлассным водителем, запрограммированным на Need for Speed в любых условиях – это не позволяет тебе гонять по улицам с пулей во лбу.

Нет времени медлить. Джет выдавил газ – автобус заревел, поднимая столько шума, что на него могли сбежаться все хломуносцы. Автобус неохотно продвинулся дальше, обдирая бока, и с каждой новой пулей, попавшей в него, рисковал остаться на месте или увезти трупов.

Тересия выиграла для них немного времени. Автобус качнуло, его перёд выехал на более широкую часть дороги. Следом, как винная пробка, – задняя. Никто не торопился радоваться высвобождению. В начале улочки показался джип с вооружёнными солдатами. Ринувшись за покидающими город беглецами, они застряли и, чертыхаясь, повернули назад – здесь им не проехать.

Шестой шумно выдохнул – они справились. Проезжая атакованный город, медленно наполняющийся новыми убийцами и жертвами, Джет давил на газ, стремясь сделать всё, что было в его силах. Им удалось выехать за черту города, отделавшись лишь несколькими пулями в бок автобуса. Повезло, что не угодили в бензобак, и они ещё могли продолжать ехать дальше.

Всю дорогу Джета не покидала мысль, что они бросили Каина. Он понимал, что у них больше не было времени ждать лидера, и они сделали всё, что было в их силах. Они не имели права на ошибку. Не на ещё одну. В зеркале заднего вида он видел отражение перепуганных людей, что жались друг к другу и не верили в то, что им удастся избежать смерти снова. Он и сам слабо верил в то, что ему хватит сил на это.

– Как там? – Джет не имел полного круга обзора и полагался на Тер. Они уже успели определиться с конечной точкой – соседний город подходил им больше всего и по количеству топлива и по безопасности. Они уповали на то, что до туда ещё не успели добраться солдаты Хломуноса, а там смогут позаботиться о спасённых.

– Всё чисто.

Тересия прошлась по салону, проверяя людей. Напуганы, но все целы и живы – а это самое главное.

– Каин? – со слабой надеждой Джет выдавил из себя имя лидера, но получил в ответ лишь отрицательный кивок. Нигде не было следов их лидера. И пусть они не совещались о том, куда повезут эвакуированных людей – это единственный очевидный выбор. Время выходило. Если за него Каин не успел выбраться из города, и тем более реабилитационного центра, то они уже встретятся с ним только на том свете.

За чертой города их встретила густая растительность и крутая дорога, петлявшая полукругом, будто те, кто прокладывал маршрут, пытались вписать в проект всю прелесть природы и максимально сохранить её. Лесополоса по обе стороны дороги нависла густой зеленью, бросая щедрую тень на автобус. Никого. Даже птиц нет, но тишина не внушала спокойствие ни на йоту. Тересия постоянно всматривалась в деревья и кусты, будто за каждым углом могла разглядеть снайпера или солдат Хломуноса, которые шли атаковать следующий город Арионтаса.

Схватившись за поручень, встав рядом с водительским сидением, Тересия показывала рукой нужный маршрут.

– За горой поворот и спуск вниз. Потом будет ровная дорога и мост через железнодорожные пути. На другую сторону мы иначе не попадём.

Джет кивнул. Сейчас им бы не помешала Шара с её способностями прокладывать маршруты. Ориентироваться на старые карты, которые могли оказаться недействительными после того, как большую часть мира покрошила война, рискованно.

Белая меловая гора нависла над головами. Спиралевидная дорогая петляла с вершины вниз, опасно балансируя у края. Старое железное ограждение отделяло их от участи оказаться в пропасти – сомнительная защита.

Внизу уже виднелась неактивная железная дорога и раскинувшийся над ней широкий мост. Они на правильном пути. Тересия поспешила отойти от Джета и пройти в конец салона, чтобы там выглянуть в окно. При виде преследовавшего их внедорожника с хломуносцами, Тересии захотелось сплюнуть на пол. Слюна показалась её кислой и едкой.

– Жми на газ!

В зеркало дальнего вида Джет видел тёмную точку, приближающуюся к ним. Наивно было полагать, что им удастся так легкой уйти от убийц. Не исключено, что те снарядились в дорогу сразу, как только заметили автобус, покидающий стены города.

Чем ближе был мост, тем больше открывался безнадёжный обзор. Джет видел скопление солдат Арионтаса возле моста. Один из них с того края, заметив автобус, начал размахивать руками. Шестой прекрасно знал этот жест – он означал, что они должны повернуть назад – хода дальше нет. Он не сразу понял, в чём причина, но, присмотревшись, сильнее сжал руль.

– Они собираются взорвать мост.

Кто-то успел доложить им, что на Шиллир напали, и вполне возможно, что следующим под удар попадут именно они. Мост – единственная возможность попасть в город. Другой нет. Разрушить мост – значит не позволить неприятелю прорваться в город. От атаки с воздуха это не защищало, но от пеших и машин – точно, а ещё не позволяло проехать им…

Тересия остановилась возле универсала и молчаливо сжала его плечо. Чувствуя её прикосновение, Джет надавил на газ до упора. Автобус стремительно начал набирать скорость. Его стрясло. По обе стороны моста заклубилась пыль и обломки, скрывшие его, чтобы в одно мгновение обрушить на железные пути.

Джет резко нажал на тормоз и вывернул руль вправо. Стараясь зафиксировать переднюю точку автобуса на месте с погрешностью в метр-два, он пытался всеми силами предотвратить падение в пропасть. Зад автобуса вывернуло немного вправо и он выбился вперёд. Автобус наклонился на бок. В паническом крике люди пытались ухватиться за сидение, чтобы не перелететь с одной части салона в другую. Тересия едва смогла смягчить свой удар о бок автобуса, выкинув силу, и оказалась на полу, вцепившись руками в поручень. Под движением людей и тягой автобус упал на левый бок и проехал вперёд. Царапая асфальт и обдирая бока, он продолжал двигаться вперёд. Зад автобуса завис над образованной после взрыва пропастью, опасно балансируя над краем. Клубы песка и пыли заполнили салон, мешая видеть и дышать. Осколки от разбившихся стёкол усеивали пол и ранили.