Текст книги "Хрустальная любовь"

Автор книги: Шерил Уитекер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Из подъезда вдруг показалась фигура крупного, мускулистого мужчины. Стэнли! Кэтрин была счастлива видеть его. За время своей поездки она успела простить его и соскучиться. При виде мужа на душе у нее стало светло и радостно.

Увидев ее, стоящую возле машины, Стэнли быстрыми шагами направился навстречу. Он заплатил водителю и велел Кэтрин поторопиться. Увидев, сколько всего она накупила, он пошутил:

– Нам, наверное, потребуется носильщик.

Стэнли и Кэтрин стояли и молча смотрели друг на друга виноватыми глазами, без слов моля о прощении. Затем он отвел шофера в сторону и стал с ним о чем-то разговаривать. Кэтрин молча наблюдала за ними. Она подумала, что Стэнли расспрашивает шофера о том, где они так долго пропадали. В какой-то момент водитель громко рассмеялся. На лице ее мужа прочитывалось явное недовольство.

Кэтрин полагала, что Стэнли был недоволен тем, что она тратила свои деньги, а не его. Ей же это обстоятельство доставляло большую радость.

Стэнли не знал, что, когда она победила на конкурсе скрипачей, ей выдали призовое вознаграждение, представлявшее собой хотя и не слишком уж большую, но вполне солидную сумму денег.

– Кэтрин, нам нужно поторопиться, – сказал Стэнли, беря ее под руку.

Вскоре они уже ехали в его «вольво». Поначалу в основном молчали. Стэнли даже не поинтересовался, что купила его супруга. Кэтрин смотрела на проплывающие мимо них пейзажи. В итоге он не выдержал и спросил:

– Как долго ты намерена держать меня в неизвестности?

– Ты говоришь о моих покупках?

– Не только.

– Потерпи немного, и ты все узнаешь. После того как ты подарил мне скрипку, я тоже решила сделать тебе подарок.

– Я с нетерпением жду того момента, когда мы приедем.

– Я боюсь, тебе придется ждать несколько дольше, чем ты думаешь.

Стэнли улыбнулся Кэтрин. Он и понятия не имел, что за подарок она приготовила для него. Он хотел было пофантазировать на эту тему, но быстро бросил свою затею.

По приезде, когда машина остановилась возле дома Стэнли, Кэтрин ощутила прикосновение его губ. Они скользнули от ее шеи к щеке, затем ко лбу и, наконец, к ее губам...

Еще неделю назад она умоляла его увезти ее в эти места. И вот мечта Кэтрин наконец-то осуществилась. Она была счастлива, ничуть не сожалея о том, что приехала сюда.

Даже если бы ей пришлось поселиться в домике для гостей, она с удовольствием бы это сделала. Но Кэтрин вернулась уже в ином социальном статусе, в качестве жены Стэнли.

Его жилище очень напоминало дом доктора Хиллса. Внутри все было компактно и довольно уютно. В спальне Кэтрин обнаружила двуспальную кровать, которую, как сказал он, привезли по его заказу во время их пребывания в имении Джеймса и Элизабет. Оказывается, до этого Стэнли спал здесь на узкой, односпальной кровати.

– Ты пойдешь в больницу завтра с утра? – спросила Кэтрин.

– Нет, милая, я должен заглянуть туда еще сегодня. Там есть дежурный медперсонал, и я переговорю с ними. Некоторые из пациентов вызывают у меня опасения.

– Но ведь другие сотрудники тоже знают свое дело. Неужели до утра они не справятся без тебя? Ты очень самоотвержен.

Стэнли поднял свою темноволосую голову и с подозрением посмотрел на Кэтрин. Ему почудилось, что в ее голосе присутствовали нотки иронии.

– Нет, Кэтрин. Я просто делаю то, что должен делать. Я врач, и это моя обязанность. В этом нет ничего героического.

Чтобы отвлечься, оба стали распаковывать чемоданы. Кэтрин разбирала утренние покупки, пока Стэнли раскладывал ее вещи по шкафам.

– Дорогая, – склоняясь над нею, произнес он, обняв ее за плечи, – почему ты все время молчишь? Ты себя хорошо чувствуешь?

Стэнли казался Кэтрин титаном, вершителем человеческих судеб и жизней. А когда она вспомнила, что ждет от этого божества ребенка, то подумала, что недостойна такого счастья – быть рядом с ним.

– Честно говоря, я чувствую себя полной дурой.

– Почему, дорогая?

– Если бы ты знал, как я злилась на тебя, когда Роберт жаловался мне, что за десять лет ты не навестил его, своего учителя. Я считала тебя плохим учеником и другом. Но теперь я понимаю, как ты предан своей профессии и насколько занят. Тебя просто не оторвать от твоих пациентов. Ты, видимо, считаешь себя лично ответственным за жизнь каждого из них, даже если непосредственно кого-то ведет другой доктор, – тихим, срывающимся голосом проговорила Кэтрин.

– Да нет здесь ничего необычного. Я просто врач, старающийся хорошо делать свое дело.

– Какой же я была дурой! – воскликнула она с досадой.

– Ну, не стоит так переживать. – Стэнли улыбнулся. – Переезд отнял у тебя много сил. Тебе просто нужно отдохнуть.

– Я же не инвалид! – воспротивилась Кэтрин.

– Нет, но ты беременна и должна позаботиться о здоровье ребенка, а значит, и о своем.

– Стэнли, твоя забота начинает меня утомлять.

Он не понял, что она имеет в виду, но решил ничего не выяснять. Вместо этого счел за лучшее просто взять и крепко поцеловать ее, что и исполнил с величайшим удовольствием.

– Я звонил утром в больницу и знаю что персонал готовит нам на завтра праздничный ужин, – отстранившись наконец от Кэтрин и лукаво улыбаясь, сообщил Стэнли. Затем он направился к выходу. – Я буду через два часа, моя богиня. Мне кажется, я уже начинаю по тебе скучать.

Он ушел, и Кэтрин осталась одна.

Она лежала на кровати, уткнувшись головой в подушку, и думала о собственной неполноценности. От заботы Стэнли ей уже становилось дурно, но он не понимал этого или просто не хотел замечать. Она ощущала себя маленьким ребенком, которого могут приласкать и обогреть, а могут выругать и наказать.

Перед ее глазами проплывала сцена ее отъезда отсюда, закончившегося аварией. Стэнли стоял тогда и безразлично, как ей казалось, наблюдал за тем, как машина увозит ее все дальше и дальше. Она представляла, что бы с ней сейчас стало, если бы автомобиль не потерпел катастрофу. Она бы вернулась в Манчестер и через какое-то время узнала бы о том, что беременна. После рождения ребенка написала бы Стэнли письмо и проинформировала о том, что у него есть сын или дочь. Стэнли, конечно, сел бы на первый же самолет, чтобы поскорее проведать своего отпрыска. Но тогда у нее была бы уже другая жизнь, и в Стэнли она больше бы не нуждалась. В лучшем случае они бы просто иногда наведывались друг к другу.

Вытерев слезы уголком наволочки, Кэтрин встала с кровати с намерением написать письмо Морису. Она все еще боялась с ним говорить, так что лист бумаги стал для нее спасением.

Кэтрин не просто боялась расстроить своего учителя, она опасалась, что он может ее возненавидеть. А ведь ей и вправду никогда не хотелось становиться скрипачкой. Она просто делала все так, как хотели ее родители, боясь обидеть их. Но все равно была благодарна и отцу, и Морису – музыка многое дала ей в жизни.

До появления на ее пути Стэнли она не понимала, чего действительно хочет и в чем нуждается. Забеременев, Кэтрин почувствовала и осознала, что хочет лишь одного – быть просто матерью.

Она взяла перьевую ручку, села за стол и начала писать.

«Дорогой Морис. Я надеюсь, что твой управляющий уже сообщил вам о моем маленьком путешествии. Моя поездка закончилась для всех нас очень неожиданно – я вышла замуж за доктора Стэнли Пиккеринга.

Мы поженились в Йоханнесбурге, а сейчас живем в одном небольшом городе, на территории медицинского комплекса. Через пять месяцев и три недели мы ожидаем появления ребенка.

Уже давно я поняла, что концертная сцена не для меня, а после встречи со Стэнли окончательно в этом убедилась. Стэнли для меня – все. Мне сложно это описать словами, но в нем вся моя жизнь.

Музыка всегда будет частью меня, но замужество и ожидание ребенка стоят у меня на первом месте. Это то, ради чего я, собственно, и живу.

Надеюсь в скором будущем увидеть вас.

С любовью, Кэтрин».

Она надписала конверт, запечатала и отложила его в сторону.

Перед ней лежало еще несколько чистых листов бумаги, и она начала писать письмо отцу. К тому времени, когда закончила писать, было уже довольно поздно. Кэтрин приняла душ и, не дожидаясь мужа, легла спать.

На следующий день кто бы из персонала больницы ни встречался ей – все очень радостно и искренне поздравляли ее с замужеством. Она была приятно удивлена таким теплым приемом. Кэтрин и раньше догадывалась, что Стэнли находится здесь в большом почете, и доказательства этого растрогали ее.

Ее муж был явно польщен. Он прекрасно понимал, что теплое отношение коллег придает ему вес в глазах собственной жены.

Вечером Кэтрин стала готовиться к ужину. Она надела очень красивое вечернее платье, полагая, что Стэнли это будет весьма приятно.

Платье было белое, длинное и открытое, и, учитывая, что до больницы рукой подать, беспокоиться, что оно утратит яркий белый цвет, не приходилось.

Кэтрин собрала свои золотые волосы в пучок и нарочито небрежно заколола их заколкой. Слегка надушившись, накрасив губы и ресницы, осмотрев себя в зеркало, она осталась удовлетворена и посчитала, что готова идти на ужин в больницу.

В итоге образ получился весьма эффектным: ослепительно белое платье, а на его фоне ярко-красные губы, золотистые волосы и черные брови с голубыми глазами. От нее веяло тонким цветочным ароматом дорогих духов.

Надев туфли и забрав со стола письма, Кэтрин направилась в больницу. Возле нее она обнаружила грузовичок, который прежде никогда не видела.

Возле машины стояли двое мужчин европейской наружности, одетых в шорты и мятые футболки. Они смотрели на Кэтрин так, словно никогда прежде не видели женщину. Но ее это нисколько не удивило. Многие мужчины взирали на нее с восхищением, а то и с откровенным вожделением.

Уже подходя к входной двери, Кэтрин вдруг услышала сзади их возгласы:

– Фройляйн! Фройляйн!

Обернувшись, она взглянула на них.

– Я не фройляйн. Я фрау. Фрау Пиккеринг, – с достоинством сказала Кэтрин.

Мужчины были явно ошарашены, услышав это. Они, видимо, и не подозревали, что у Стэнли есть жена.

– Пиккеринг? – переспросил один из них. – Надо сказать, вам очень повезло с мужем.

– Я и сама это прекрасно знаю. Вам чем-нибудь помочь?

– Ваш муж сейчас осматривает одного из моих помощников.

– Хорошо, я узнаю, что там происходит и попрошу медсестру сообщить вам.

Пока мужчины, по-видимому немцы, раскрыв рты, смотрели на Кэтрин, та уже вошла в больницу. Стэнли как раз только что вышел из операционной. На нем были белые перчатки, шапочка и маска.

Кэтрин впервые видела его в такой одежде. Его облик испугал ее. Сейчас он походил на работника морга.

Стэнли подошел и поцеловал ее. Больничный запах смешался в сознании Кэтрин с ароматом собственных духов. Это было очень неприятное сочетание. Она почувствовала легкую тошноту.

– Что случилось? – спросил ее он. – Ты выглядишь так, будто увидела приведение.

– Со мной все в порядке, – неуверенно ответила она.

Стэнли снял с себя рабочую одежду и вопросительно уставился на Кэтрин.

– Не лги мне. Что случилось?

– Там на улице мужчина, который...

– Ганс Хубер, – как-то зло констатировал Стэнли. – Что он сказал тебе? Если он хоть пальцем до тебя дотронулся...

Кэтрин решила, что, вероятно, когда-то раньше между ним и этим немцем произошла ссора и Стэнли теперь всегда так реагирует на его имя.

– Нет, – дрожащим голосом произнесла она, – он даже не прикоснулся ко мне.

– Но он хотел, и ты это прекрасно понимаешь, – почти рыча, сказал ее муж.

– Стэнли, – примирительно проговорила Кэтрин, – все в порядке. Он просто попросил осведомиться о здоровье своего помощника, и я ему пообещала, что, как только что-нибудь станет известно, медсестра сообщит ему.

Стэнли отвел Кэтрин в свой кабинет и усадил в кресло.

– Подожди меня, я сейчас приду, – сказал он, поцеловал ее в плечо, а затем исчез за дверью.

Кэтрин чувствовала себя чрезвычайно неуютно. Обстановка больницы и ее платье явно не гармонировали друг с другом. Она молча сидела в кресле, боясь даже пошевельнуться. Кэтрин чувствовала, как по ее телу пробегает легкая дрожь, в ногах ощущалось покалывание. Она быстро встала, боясь, что если она еще хотя бы минуту останется сидеть, то встать ей уже вряд ли удастся.

Снаружи послышался шум автомобильного двигателя. Кэтрин посмотрела в окно и увидела, как те двое немцев, которые встретили ее при входе в больницу, уезжают. Как только их грузовик исчез в дорожной пыли, предварительно совершив несколько зигзагов, в кабинет вошел Стэнли. Пыль на дороге улеглась, шум мотора звучал где-то уже совсем далеко.

– Он больше не будет тебя беспокоить, – покойным голосом сказал ее муж.

Кэтрин обернулась и посмотрела на него.

– Что произошло с его помощником?

– Они работают на лесопилке, которая находится в десяти милях отсюда. Местные жители их недолюбливают, считая, что они отбирают у них работу и обедняют их земли. Помощника Хубера недавно побили.

– Он пострадал серьезно? – спросила Кэтрин.

– Отделался ушибами, ссадинами и вывихнутой челюстью. Мы ее вправили.

Кэтрин понимала, что еще толком ничего не знает о местной жизни и ее проблемах. Заметив ее смятение, Стэнли решил переменить тему.

– Ты выглядишь бесподобно. Я нисколько не удивляюсь тому, что Хубер засмотрелся на тебя.

– Спасибо за комплимент, – ответила Кэтрин. – Я решила, что раз в нашу честь устраивают праздник, то я должна выглядеть как подобает. Если ты скажешь мне, где здесь у вас почтовый ящик, я бы, может, еще успела до ужина отнести туда письма.

– Оставь их у меня на столе, завтра я их отнесу. Все уже ждут нас, так что давай поторопимся.

Стэнли раскрыл перед Кэтрин дверь, они покинули его кабинет и проследовали в зал, где все уже было приготовлено к торжеству.

5

Как только они вошли, раздались аплодисменты и громкие возгласы «Ура!» и «Поздравляем!». Новобрачных встречали Нэнси Доул, Нейтан Хиллс и еще несколько работников больницы. Они стояли вокруг стола и громко хлопали. Обещанная трапеза была весьма изысканной – разного рода закуски и шампанское. В центре возвышался огромный и невероятно красивый торт.

– Поздравляю! – широко улыбаясь, произнес Нейтан.

Он поцеловал руку Кэтрин, а затем пожал руку Стэнли.

– Добро пожаловать в нашу «семью», – продолжил доктор Хиллс, обращаясь к Кэтрин. – Мы рады не только за вас со Стэнли, но и за того ребенка, которого вы ожидаете. Я думаю, что мы ожидаем его появления с не меньшим нетерпением, чем вы сами, и все вместе будем заботиться о нем.

– Совершенно верно, – перехватила инициативу Нэнси. – Обычно мы принимаем роды у местных жителей. Но чтобы у здешнего доктора родился ребенок, такого еще не было. Это особый случай, так что вас, Кэтрин, все будут опекать, предупреждаю.

Кэтрин с несказанным удовольствием слушала речь Нэнси. Мысль о том, что они со Стэнли – лишь любовники, постепенно улетучивалась. Теперь ей казалось глупым, что она могла так думать.

– Большое всем вам спасибо, вы так заботитесь о нас, – благодарно произнесла Кэтрин. – Это так мило с вашей стороны.

После обмена любезностями Стэнли представил ее нескольким работникам больницы, а также новому повару, Эдди, с которым она еще не была знакома. Наконец все сели за стол. Стэнли, проявляя заботу о беременной жене, наполнил ее бокал соком.

– Извини, милая, но шампанское сейчас тебе противопоказано. Это может плохо отразиться на здоровье малыша.

Пока все рассаживались, Нэнси спросила Кэтрин:

– Вы не хотели бы работать медсестрой?

– О, с огромным удовольствием, если это возможно, – ответила Кэтрин.

Но тут Стэнли вмешался в их разговор:

– Ну, до этого еще далеко. Не будь столь самоуверенной, – сказал он, обнимая жену за плечи.

– А в чем, собственно, дело? Я не понимаю, – отреагировала она.

Ей не нравилось, что Стэнли, как ей казалось, не дает сказать ни слова. Да и частые упоминания при всех о ее беременности были Кэтрин крайне неприятны. Она считала неприличным обсуждать это при посторонних.

– Ужин просто бесподобен. Вы мариновали мясо? – обратилась Кэтрин к повару.

Тот сидел на другом конце стола. Он застенчиво поднял глаза и ответил:

– Не могу раскрыть тайну. Мясо приготовлено по одному старинному рецепту. Мне хотелось приготовить для вас что-то особенное.

– Должна сказать, что вам это удалось. Я поражена. Возможно, вы когда-нибудь поделитесь со мной секретом приготовления этого бесподобного стейка.

Глаза повара сверкали от счастья.

– Я смотрю, вы проявляете интерес к поварскому делу. Вы любите готовить? – спросил Эдди.

– Да, иногда. Когда-то я даже посещала французскую кулинарную школу, так что могу поделиться с вами своим скромным опытом.

Стэнли явно не нравился этот разговор. Ему совершенно не хотелось, чтобы его жена из скрипачки вдруг превратилась в кухарку.

– На самом деле, – начал он, – Кэтрин скрипачка. Вы даже не представляете, как она бесподобно играет. Надеюсь, что в скором будущем, она устроит нам небольшой концерт и у вас будет возможность убедиться, как божественно она исполняет труднейшие скрипичные партии. Надо бы только пригласить из Йоханнесбурга хорошего пианиста для дуэта. А можно бы устроить трио или даже квартет.

Моя карьера, снова подумала Кэтрин, это все, что беспокоит Стэнли. Она устала от его постоянных напоминаний о том, что она скрипачка и что это ее призвание. Он становился излишне назойливым.

– Сейчас я прежде всего женщина в положении, – сказала Кэтрин, косясь на Стэнли.

Но того уже было не остановить – так он гордился своей женой. Он пустился в рассказы о том, как Кэтрин заняла первое место на конкурсе скрипачей, как чудно и виртуозно она исполняет Паганини.

Если бы не вошедшая медсестра, Стэнли проговорил бы еще, наверное, целый час. Медсестра что-то быстро и тихо сказала. Кэтрин, занятая своими мыслями, ничего не расслышала, но по реакции окружающих поняла, что произошло какое-то событие, требующее экстренного вмешательства. Стэнли попросил прощения и поспешил удалиться. За ним ушли доктор Хиллс и все остальные врачи, кроме Нэнси.

Оставшись наедине с ней, Кэтрин решила воспользоваться ситуацией. Она повернулась к Нэнси и спросила:

– Скажите мне, пожалуйста, в домике для гостей часто кто-то живет?

– Очень редко. А почему вы спрашиваете?

– Просто я хочу приготовить сюрприз для Стэнли и мне понадобится этот домик. Как вы думаете, это возможно?

Нэнси на какой-то момент задумалась, а затем ответила:

– Я думаю, с этим не должно возникнуть никаких проблем.

Услышав такой ответ, Кэтрин облегченно вздохнула.

– Большое спасибо. Мне, наверное, потребуется около недели. И еще, можно вас попросить никому не рассказывать об этом, включая Стэнли?

Нэнси добродушно улыбнулась.

– Вы можете смело положиться на меня. Последними гостями этого домика были друзья Стэнли. Кажется, их зовут Роберт и...

– А, Роберт и Грейс, – оживилась Кэтрин, услышав имена близких ей людей. – Они мои вторые родители.

– Да, они очень милые люди.

– Когда умерла моя мама, они очень сильно помогли нам с отцом. Я их безумно люблю.

– Значит, вы давно знакомы со Стэнли?

– Нет. Слышала я о нем практически всю свою жизнь, а познакомилась только несколько месяцев назад.

Разговор с Нэнси давался Кэтрин нелегко. Ей вновь показалось, что у этой женщины что-то было со Стэнли. А иначе откуда у нее такой интерес к истории его и ее, Кэтрин, отношений? Отгоняя от себя эти мысли, она сказала:

– Я еще не успела вас поблагодарить за тот случай, после катастрофы. Вы мне тогда очень помогли.

– Это пустяки. Не стоит меня благодарить.

– Если честно, то я очень рада, что вы здесь. Хорошо, что рядом есть женщина, с которой можно поговорить.

– Я то же очень рада, Кэтрин. Я предлагаю перейти на «ты», – сказала Нэнси, вставая из-за стола.

– Я согласна.

– Ну вот и замечательно. Пока Стэнли занят с пациентом, пойдем, я отдам тебе ключ от домика для гостей. Надеюсь, Стэнли его не потерял.

Кэтрин последовала за Нэнси в холл. Через несколько минут ключ уже был у нее в руках.

– Если тебе больше ничего не нужно, тогда я пойду к себе.

– Я тоже ухожу.

Уже когда они вышли из здания больницы, Нэнси спохватилась:

– А как же Стэнли? Ты не будешь его дожидаться? Он, вероятно, будет искать тебя.

– Знаешь, мой отец врач.

– Правда?

– Да. Так что еще в детстве я поняла, что ждать врачей бесполезно. Они никогда не приходят вовремя.

– Меткое замечание.

Нэнси стояла уже возле своего дома. Дом же Стэнли и Кэтрин находился по соседству, через один.

– Спокойной ночи, Нэнси. Спасибо за все.

– Всегда обращайся, когда будет нужно. Напоследок как врач я хотела сказать, что если будет нужна помощь по части гинекологии, то не стесняйся и обращайся ко мне.

– Обязательно. Спокойной ночи, – сказала Кэтрин и направилась к их со Стэнли дому.

В окнах больницы горел свет, который слегка освещал дорогу, по которой она шла.

Оказавшись в доме, Кэтрин включила свет и стала готовиться ко сну. Она разделась, почистила зубы и забралась под одеяло.

О том, когда придет Стэнли, думать было бессмысленно. С одной стороны, Кэтрин хотела его дождаться, но с другой – безумно устала.

Лежа в постели, она гадала, каким будет их ребенок. Вскоре за стеной послышались шаги, дверь распахнулась и вошел Стэнли.

– Кэтрин, – тихо позвал он ее, боясь разбудить, если она уже спит.

– Что такое? – спросила, делая вид, что только что проснулась, Кэтрин.

– Прости меня, что я задержался.

– Ничего страшного. Я выросла среди врачей, так что это для меня не ново.

Стэнли снял с себя одежду. Тут Кэтрин почувствовала, что матрац сильно прогнулся, а через несколько секунд ощутила прикосновение тела Стэнли к ее телу. Он обнял ее.

– Я должен был прийти раньше, но одному пациенту стало очень плохо. Тяжелый приступ стенокардии. Он чуть не умер.

Услышав это, Кэтрин стало невыносимо грустно. Но, чтобы не показывать своих чувств, она спокойно сказала:

– Я помню, что отец говорил мне, что в некоторых ситуациях мы можем полагаться только на Бога.

– Твой отец прав. Но все же и мы, врачи, еще кое-что можем. Сегодня бедолагу удалось спасти.

Стэнли хотел еще кое о чем сказать Кэтрин, но боялся, что его известие опять спровоцирует скандал. Но промолчать тоже было нельзя.

– Завтра с утра мне придется уехать в Йоханнесбург. В течение нескольких дней должно пройти судебное разбирательство по факту избиения того несчастного, про которого я тебе говорил, а также насчет владений Хубера. Я должен присутствовать там как свидетель.

Новость несказанно обрадовала Кэтрин. Теперь у нее появлялось несколько дней для спокойного осуществления своего плана.

– Это твоя обязанность. Тут ничего не поделаешь.

Стэнли еще крепче прижал к себе жену.

– Ты не должна беспокоиться. Я уже переговорил с Хиллсом, он обещал присмотреть за тобой, пока я буду отсутствовать. А если возникнут проблемы со здоровьем, то можешь обратиться к Нэнси.

Забота Стэнли росла как на дрожжах. Это все больше и больше начинало раздражать Кэтрин.

– Со мной все будет хорошо, – сквозь зубы процедила она.

– А чем ты собираешься заняться, пока меня не будет?

– Начну готовить тебе свадебный подарок.

– Но Кэтрин...

– Не волнуйся, – перебила она мужа. – Я не буду делать ничего такого, что причинило бы вред ребенку.

– Я знаю, – ласково произнес Стэнли, целуя Кэтрин в шею. – Просто я очень волнуюсь за вас.

– Ты проследишь, чтобы мои письма были отправлены завтра?

– Да, я уже положил их в почтовую корзину, – ответил он и тут же спросил: – Тебе что-нибудь привезти из Йоханнесбурга?

– Нет, спасибо. У меня есть все необходимое. – Сказав это, Кэтрин подумала: все, кроме твоей любви. Мысли о том, что Стэнли любит не ее, а ее музыку, что у него, возможно, была и есть сейчас связь с Нэнси, снова овладели Кэтрин.

В то время как она думала о своих отношениях с ним, он нежно водил рукой по ее животу. Стэнли с нежностью думал, что он одновременно гладит и Кэтрин и своего ребенка.

Некоторое время они молчали. Затем он медленно убрал руку с живота жены и перевернулся на спину. Еще через сколько-то минут он, кажется, заснул.

Кэтрин наблюдала за его вздымающейся грудью. И вдруг ей стало так тоскливо. Ведь у них был медовый месяц, а Стэнли лежал рядом и только что не храпел. Если бы он по-настоящему любил ее, то наверняка придумал бы занятие поинтересней...

Дни отсутствия Стэнли пролетели незаметно. Вернувшись как-то вечером из Йоханнесбурга, он быстро вышел из машины и прямиком направился в больницу, надеясь найти в столовой обедающую Кэтрин. За несколько дней разлуки он успел сильно соскучиться, так что ему не терпелось увидеть жену. Прошлой ночью в своей йоханнесбургской квартире он так тосковал по Кэтрин, что не смог даже заснуть. Эти несколько дней показались Стэнли целой вечностью, несмотря на то что он несколько раз звонил жене и беспокоиться у него, казалось бы, не было причин.

В больнице ему сообщили, что Кэтрин была здесь, пообедала, но уже ушла, а самое вероятное место, где она теперь может быть, – дом для гостей.

Стэнли вышел из больницы и направился к гостевому домику. Он не представлял, что Кэтрин там могло понадобиться, когда у них есть собственный дом. Чем ближе он приближался к домику, тем отчетливее чувствовал запах краски.

Возле входа стояла санитарка Кэрол, с которой Кэтрин была уже знакома, как и со всеми другими сотрудниками больницы.

– Миссис Пиккеринг здесь нет, – сказала Кэрол.

Рядом с ней стояла ее дочь Лиззи, но Стэнли не сразу ее заметил. А когда увидел девочку, то обратил внимание, что все ее пальцы были в краске. На одежде также виднелись пятна красной и зеленой краски.

– Вы не знаете, где она? – спросил Стэнли.

– Миссис Пиккеринг сейчас может быть во многих местах. В каком точно, мы не знаем.

У Стэнли создалось ощущение, что Кэтрин на самом деле внутри, но почему-то прячется от него. Уж больно странно вели себя эти двое.

– Спасибо, Кэрол. Но я все-таки хочу заглянуть внутрь, – сказал он, подойдя вплотную к входу.

– Миссис Пиккеринг не велела никому туда входить, – суровым голосом произнесла Кэрол. ...

– Да все в порядке, не беспокойтесь. Этот сюрприз – для меня, – нашелся Стэнли.

Матери с дочкой ничего не оставалось, как расступиться. Он дернул за ручку, но дверь оказалась запертой. На счастье, у него с собой оказался запасной ключ. Он медленно всунул его в замочную скважину, повернул. Раздался легкий щелчок, путь наконец-то был свободен. Стэнли закрыл глаза и вошел. Думая, что Кэтрин окажется внутри, он решил изобразить маленького мальчика, которого перед тем, как одарить подарками, просят закрыть глаза.

Стояла полная тишина. Стэнли открыл глаза и сразу же почувствовал разочарование. Внутри не было ни Кэтрин, ни, как ему показалось, сюрприза. Комната напоминала маленький магазинчик для туристов, где можно купить фотографии с городскими пейзажами, символы и атрибуты той страны, в которую вы прибыли. Здесь – это была Франция. На полу лежали кисти, рулоны обоев, а также стояли банки с красками. Стены и потолок были выкрашены в желтый и белый цвета, а на них развешаны фотографии уютных улочек Парижа.

В комнату вошли Кэрол и ее дочь.

– Мама помогала раскрашивать стены и потолок, – сказала маленькая Лиззи. – И я тоже.

– Мне очень нравится, Лиззи, – произнес Стэнли.

– Ваша жена в отсутствие мужа, как видите, не теряла времени даром. Она хотела сделать вам приятное, – сказала Кэрол.

– Да, я вижу. Обновить и преобразить это помещение – хорошая идея. Так – совсем другое дело. Спасибо и вам за участие. Особенно, конечно, Лиззи, – проговорил Стэнли.

Подойдя к своему дому и открыв дверь, он с облегчением услышал шум воды в ванной. Слава Бога, она здесь!

Осмотрев комнату, Стэнли заметил, что в ней произошли небольшие изменения. Чувствовалось присутствие женщины: все вещи лежали на своих местах, книги были аккуратно расставлены по полкам, газеты сложены в аккуратную стопку.

Увидев все это, он вспомнил о своем плане перестройки и расширения дома. Об этом он как раз сегодня собирался поговорить с Кэтрин.

Подойдя к столу, Стэнли увидел листок бумаги. Это было еще не запечатанное письмо. Он взял его в руки.

«Дорогой папа, Стэнли уехал на несколько дней по своим делам, и я решила написать тебе письмо.

Он работает за десятерых. Дел здесь хоть отбавляй: много пациентов, хозяйственных проблем. Каждое утро я просыпаюсь с желанием помочь ему в чем-нибудь. Хочу быть с ним одним целым.

Стэнли хотел бы помогать и бедным местным, в основном сельским, жителям. Ты понимаешь, о ком я говорю. Их положение часто вызывает сочувствие, хотя пока я с ними непосредственно почти не сталкивалась. В этом отношении в стране существуют специфические проблемы, хотя на дворе уже последняя треть двадцатого века. Их все равно предстоит решать, и это дело, я думаю, недалекого будущего.

Я стала выращивать цветы. В больнице я взяла книгу о местных ботанических видах. Некоторые местные растения очень красивы и интересны.

Как ты? Я тебе позвоню на следующей неделе, но письмо это все же отошлю вместе с открытками, на которых запечатлены пейзажи и другие достопримечательности здешних мест. Обо мне не беспокойся. Я чувствую себя как никогда хорошо. Только в первые дни было очень неуютно.

Папа, я очень люблю тебя и очень надеюсь, что ты простил меня за этот мой безумный поступок.

С любовью, Кэтрин».

Стэнли не собирался читать чужого письма, но невольно дочитал его до конца. В письме узнавалась совершенно другая Кэтрин, совсем не та, какой она виделась ему. Она оказалась доброй, сострадающей и деятельной женщиной, которая не может просто отдыхать – в ее-то положении! – а хочет быть полезной мужу и другим людям.

Поразило его и то, что она все еще чувствует себя виноватой перед отцом и просит прощения.

Стэнли почувствовал в себе боль Кэтрин, понял, как мало знает о ней.

Погруженный в собственные мысли, он не услышал, как шум воды стих и жена вошла в комнату. Она застала его с письмом в руках. Босая, одетая в ночную рубашку, с зачесанными назад волосами и блестящими голубыми глазами, Кэтрин показалась Стэнли как никогда прекрасной.

– Я не думала, что ты так скоро вернешься, – недовольно произнесла она.

– Я освободился на день раньше. Если бы был уверен, что не испугаю тебя, то обязательно присоединился бы сейчас к тебе в ванне.

Кэтрин заметила в его руках свое письмо и рассердилась.

– Я всегда знала, что ты считаешь меня маленькой девочкой, за которой нужен постоянный присмотр, но это уже слишком! Читать чужие письма! Ты что, шпионишь за мной?!

Она была зла на него как никогда. Стэнли аккуратно положил письмо обратно на стол.

– Кэтрин, это произошло совершенно случайно. Я не хотел читать твое письмо, – примирительно сказал он.

– Раз прочел, значит хотел.

Стэнли ничего не оставалось, как признаться. Он боялся, что у них разразится еще одна большая ссора.

– Да, ты права, во всем и всегда. – Он подошел ближе к Кэтрин и попытался ее обнять.