Текст книги "Хрустальная любовь"

Автор книги: Шерил Уитекер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Я подумаю, о том, что ты мне сказал. Я должна бы тебя ненавидеть Стэнли, но не могу, – пробормотала Нэнси. – Удачной поездки. Послезавтра увидимся.

– Спасибо, коллега.

...Нанятый Кэтрин в Йоханнесбурге автомобиль подвез ее к Стандертону, недалеко от которого находилась больница Стэнли.

Кэтрин закрыла глаза и представила, как она скоро выйдет из машины и уже через несколько минут увидит его. Когда машина остановилась невдалеке от двухэтажного белого здания, водитель сказал:

– Вот видите, как я и обещал, вы доставлены в целости и сохранности.

– Огромное вам спасибо.

Попрощавшись с шофером, который помог выгрузить ее багаж, Кэтрин покинула автомобиль.

К ней сразу же подошли двое молодых людей и предложили донести ее чемодан. Она была воспринята ими как кинозвезда: такая красивая, белокурая и белокожая, она была одета во все яркое – синие широкие брюки и красную шелковую блузку.

– Вы, наверное, английская кинозвезда? – не выдержав, спросил один из сопровождающих.

Кэтрин это очень польстило. Она улыбнулась и выдержала длинную паузу.

– Нет, я друг доктора Пиккеринга.

– Тогда нам надо в больницу, – в один голос произнесли спутники Кэтрин.

Возле входа еще издали она увидела мужчину в медицинском халате, стоявшего к ней спиной.

– Стэнли! – громко закричала Кэтрин и кинулась ему навстречу.

Однако когда она приблизилась к нему, то с горечью констатировала, что это совершенно другой мужчина, хотя фигурой и цветом волос он был похож на Стэнли, только ниже ростом.

Мужчина подошел к ней вплотную и широко улыбнулся.

– Нет, я не доктор Пиккеринг. Но клянусь всеми святыми, что хотел бы быть на его месте. Меня зовут доктор Нейтан Хиллс.

Кэтрин перевела дух. Робко и неуверенно она произнесла:

– Я – Кэтрин Шервуд. Я только что прилетела из Бельгии в надежде повидать доктора Пиккеринга. Он ничего не знает о моем приезде.

Пожилой человек, стоящий позади доктора Хиллса, виновато произнес:

– Я боюсь, что его сейчас нет здесь.

Услышав это, Кэтрин побледнела и едва не упала в обморок.

– Вам плохо? Пойдемте со мной, – предложил доктор Хиллс, – вам нужно немного отдохнуть. И лучше, если вы сделаете это у меня в доме, раз уж доктора Пиккеринга сейчас пока нет. Мой дом совсем рядом с больницей.

Он взял ее под руку, и они, обогнув здание больницы и пройдя не более сотни метров, оказались около небольшого, но очень симпатичного маленького коттеджа. Они вошли в него, и за ними последовали два молодых человека, несущих багаж Кэтрин.

Интерьер помещения приятно удивил Кэтрин. Вокруг все было яркое и при этом очень уютное. Доктор Хиллс предложил ей прилечь на диван, а сам удалился на кухню.

Через несколько минут он вернулся со стаканом сока.

– Вот, выпейте это, мисс Шервуд. Возможно, ваше длительное путешествие привело к обезвоживанию организма. А все дело в глюкозе, просто не хватает сахара. Потребуется несколько дней, чтобы акклиматизироваться.

Кэтрин взяла сок.

– Большое вам спасибо, доктор Хиллс. Не знаю, что я бы без вас делала. Я чувствую себя совершенно опустошенной и слабой.

– Ничего, силы к вам скоро вернутся. Нужно только немного подождать. Вы, наверное, очень устали с дороги, и вам нужно поспать. Так что располагайтесь, а я не буду вас беспокоить. Я пойду в больницу и попытаюсь узнать, где Стэнли.

Это было глупо, но после произнесения имени Стэнли, Кэтрин почувствовала себя почти счастливой. Ее глаза засияли.

– Как это мило с вашей стороны.

Доктор Хиллс удалился. Кэтрин быстро заснула и проспала около двух часов.

– А, вы уже проснулись, – сказал доктор Хиллс, отрываясь от чтения книги.

Кэтрин привстала и спустила ноги на пол. Она уже чувствовала себя лучше.

– Надо сказать, вы выглядите гораздо бодрее.

– Да, спасибо. Все благодаря вам.

– Кстати, я принес вам свежих апельсинов, – произнес доктор Хиллс, протягивая ей блюдо с апельсинами. – Это должно вас зарядить на будущее.

– Спасибо, – сказала Кэтрин, откусывая дольку апельсина. – Вы совершенно правы. Они такие вкусные.

– Я рад, что вам нравится. Когда вы окончательно придете в себя, я попрошу в больнице приготовить вам большой сытный сандвич.

– Звучит заманчиво. Не знаю, как мне благодарить вас.

Доктор улыбнулся:

– Не нужно меня благодарить. Я доктор, и это моя работа.

– Мой отец мне всегда говорит то же самое.

– Он тоже врач?

– Да, он педиатр.

Доев последний апельсин, Кэтрин спросила:

– А когда я смогу увидеть доктора Пиккеринга?

– Боюсь, что не сейчас. В больнице мне сказали, что сегодня рано утром он улетел в Преторию и будет не раньше завтрашнего вечера.

– Извините меня за беспокойство. Я просто хотела сделать ему сюрприз, и сейчас мне кажется, что я зря все это затеяла.

Доктор Хиллс снова улыбнулся.

– Зато вы удивили Хэнка и Грегори. Они просто в восторге от яркой блондинки, у которой волосы переливаются при солнечном свете, так они сказали. Вы столь прекрасны, что и я до сегодняшнего дня не думал, что на свете есть такие красивые женщины. Мне всегда нравился скандинавский тип женщин.

– Спасибо, доктор.

– Вы, наверное, голодны. Давайте принесу что-нибудь поесть.

– Нет, я еще не голодна. Благодарю за заботу.

Они сидели друг против друга. Во взгляде доктора читалась откровенная страсть. Кэтрин подумала, что субтропический и тропический климат, наверное, делает мужчин такими. Они желают любую женщину, это у них в крови. Однако она ошибалась, даже и не подозревая, по отношению к кому действительно пылало страстью сердце доктора Хиллса.

– Тогда давайте я принесу вам что-нибудь выпить. Надеюсь, вы полагаетесь на мой вкус? – спросил Нейтан.

– Разумеется. Но вы знаете, я, наверное, все-таки откажусь, – неуверенно ответила Кэтрин.

– Ну позвольте мне сделать вам приятное. Я принесу вам фруктовый напиток, который, уверяю вас, вы никогда не забудете. Он придаст вам силы, вот увидите.

– Ладно, только совсем немного, доктор Хиллс, – не в силах больше сопротивляться обаянию этого человека, сказала Кэтрин.

Его обаяние и правда обезоруживало. Ему просто невозможно было отказать.

Он забрал у нее пустое блюдо и собрался было идти за напитками, когда за дверью послышался громкий, раздраженный мужской голос:

– В таком случае, позовите мне доктора Хиллса. Я хочу его видеть. Вы меня поняли?

– Я не могу вас пустить. Доктор занят, – раздался второй голос из-за двери.

Нейтан тем временем подошел к Кэтрин и поцеловал ей руку. Неожиданно дверь отворилась.

– Черт возьми! Что здесь происходит?! – воскликнул раздраженный, до боли знакомый мужской голос.

Доктор Хиллс отодвинулся от Кэтрин и оглянулся. Ее лицо судорожно дернулось.

– Ничего, – испуганно ответил Нейтан. – Мисс Шервуд недавно приехала и искала вас, а так как вас нигде не было, я решил позаботиться о ней, пока вы не вернетесь.

Испуганный взгляд доктора Хиллса бегал по комнате.

– Стэнли! – громко закричала Кэтрин и бросилась к любимому. Колени ее дрожали, дыхание участилось.

– Я оставлю вас наедине, – пробормотал Нейтан и направился к выходу.

Стэнли был холоден. Она не понимала его поведения. Он явно ревновал, но почему? Что такого, если молодой симпатичный человек решил ей помочь?

– Мне было приятно с вами познакомиться, доктор Хиллс. Спасибо за заботу, – словно назло Стэнли произнесла Кэтрин.

Нейтан глупо улыбнулся, затем посмотрел на пылающий ненавистью взгляд Стэнли и удалился.

Они остались вдвоем. Ревность боролась в Стэнли с радостью и необузданной страстью. Кэтрин никогда прежде не видела такого Стэнли – столь неистово ревнующего и грубого. Он молча смотрел на нее, его взгляд требовал объяснений.

– Я не понимаю, почему ты так взбесился. Хороший человек помог мне, был очень добр ко мне. Я же не виновата, что тебя не оказалось на месте, – робея под его требовательным взглядом, сказала Кэтрин.

Умом Стэнли понимал, что она говорит чистую правду, но был не в силах владеть собой. Ревность по-прежнему пылала в нем. Когда он пришел в больницу и Нэнси сообщила ему, что прилетела Кэтрин Шервуд, что она ждет, Стэнли едва не хватил апокалипсический удар. И вот, вместо того чтобы радоваться встрече, он стоит и задыхается от ревности. Ну не глупо ли?

– Ну а как я, по-твоему, должен реагировать? Мне сообщают, что ты здесь. Я ищу тебя и узнаю, что ты находишься в доме у доктора Хиллса. Я мчусь сюда и вижу, как он пожирает тебя своим похотливым взглядом, – нервно сказал Стэнли.

– Все мужчины...

– Ты хочешь сказать, что все мужчины так на тебя смотрят? – перебил он.

– Нет, Стэнли. Я говорю о другом. Мужчины в тропическом климате более открыты в общении с женщиной...

– Это иллюзия, – перебил ее Стэнли. – Да, Хиллс очень симпатичный и приятный в общении человек. Но, поверь мне, от тебя он хотел только одного – переспать с тобой.

– Что с тобой, Стэнли? Я никогда прежде не видела тебя таким. Почему я постоянно оправдываюсь перед тобой? Человек просто угостил меня соком и предоставил место для отдыха. И я благодарна ему за это. Вот и все.

Стэнли по-прежнему стоял на расстоянии от Кэтрин, словно неприступная скала.

– Я не хочу больше говорить о нем. Давай закроем эту тему.

Кэтрин была не против. Она ждала от него ласки, а получила сцену ревности. А Стэнли в своей глупой ревности не увидел, как она была прекрасна, она так старалась выглядеть хорошо для него. Они стояли и молча смотрели друг на друга.

– Почему ты мне заранее не сообщила о своем приезде? Я бы встретил тебя в Йоханнесбурге.

– Я думала, что ты не позволишь мне сюда приехать.

Кэтрин шагнула ему навстречу и хотела было поцеловать его, но Стэнли уклонился.

– Ты хочешь, чтобы я разочаровалась? – неприятно удивившись, проговорила она. – Я все же надеялась, что ты будешь рад видеть меня. А ты стоишь, как последний истукан.

– Но мы ведь не рассчитывали вновь встретиться. Ты не представляешь, как мне было тяжело все эти три месяца. Словно той ночью я держал в своих руках всю вселенную, а потом наступила пустота. Три месяца пустоты и страданий. Сейчас мне очень непросто, пойми меня.

– А мне? Думаешь, мне было легко? Три месяца этих идиотских концертов, когда все мысли только о тебе. Когда сезон закончился, я сразу же решила лететь к тебе, потому что больше не могла выносить этого бессмысленного одиночества.

– А твой отец знает, что ты здесь? – неожиданно спросил Стэнли.

Кэтрин ожидала всего, только не этого вопроса.

– При чем тут отец?! – воскликнула она.

– Ну я так и знал.

– Что ты знал? Я взрослая женщина и сама решаю, что мне делать и где мне быть.

– Пойми, для него ты все еще маленькая девочка. Тем вечером, когда мы встретились у Роберта и Грейс, если бы ты видела, как он смотрел на меня. Если бы я дотронулся до тебя, он разорвал бы меня на части.

Возможно, в словах Стэнли и была доля истины, но сейчас Кэтрин все это казалось абсолютно не важным.

– Давай оставим моего отца в покое! – со слезами на глазах прокричала она. – Мы ведь даже не сказали друг другу «здравствуй». Я пролетела тысячи миль не для того, чтобы говорить о моем отце. Я хотела увидеть тебя – и что получила в ответ? Сцену ревности и разговор об отце.

Он словно не слышал ее. Он молчал.

– Стэнли, – тихо произнесла Кэтрин, – покажи мне свой дом. А то я уже несколько часов здесь, а как ты живешь, так и не видела.

– Хорошо. Пойдем, это совсем рядом.

– И еще одно. Давай начнем этот день сначала, с того момента, когда мы только встретились?

– Хорошо, давай попробуем.

– Ну, тогда здравствуй, Стэнли.

– Здравствуй, Кэтрин.

По дороге она насчитала шесть домов, включая коттедж доктора Хиллса. Они располагались в тени деревьев, так что если погода была совсем жаркой, то люди скрывались от жары именно там. Все шесть домов как бы обступали больницу, создавая очень удачное архитектурное обрамление главному зданию. Вообще расположенная на окраине города территория больницы со всеми находящимися рядом жилыми домами и вспомогательными постройками представляла собой как бы отдельный компактный медицинский городок.

От каждого из домов к больнице вела асфальтированная аллея, обсаженная по бокам деревьями и кустарниками, так что дорога на работу занимала у Стэнли всего несколько минут. Кэтрин проследовала за ним к его жилищу, возле которого стоял огромный пикап.

Войдя в небольшой бревенчатый дом, она сразу подумала, что что-то здесь не так. Не было видно ни одной вещи Стэнли. Комнаты оказались пустыми. Это был домик для гостей, чистый и безликий, словно гостиничный номер. Здесь находились две двуспальные кровати с пестрыми покрывалами, большой деревянный стол и несколько стульев. На окнах висели жалюзи, а над ними небольшой кондиционер.

Кэтрин положила свои вещи на одну из кроватей, а затем присела и сама.

– Это гостевой домик, – пояснил Стэнли. – В последний раз здесь останавливался Роберт. Ему здесь понравилось. Надеюсь, что понравится и тебе.

Она растерянно улыбнулась, не понимая, почему должна останавливаться в бунгало для гостей, а не у Стэнли.

– А где живешь ты? – спросила Кэтрин.

– Мой дом рядом с тем, где ты только что была. С домом Хиллса.

Возникла пауза.

– Здесь туалет и ванная, – указывая на одну из дверей, наконец продолжил он.

Стэнли вел себя спокойно и холодно, словно не было этих трех месяцев расставания, будто так и должно было быть. Перед Кэтрин стоял совершенно другой, чужой человек.

– Когда будешь чистить зубы, ни в коем случае не полощи рот водой из-под крана. Пользуйся только питьевой водой, она стоит под раковиной.

Кэтрин сидела и молча слушала поучения Стэнли. Она находилась в полном недоумении. Три месяца страданий, долгий путь, а в ответ на твою любовь тебе рассказывают, какой водой можно пользоваться, а какой нет. Глупо.

– Когда примешь душ, приходи в больницу. Я буду ждать тебя там, – сказал он и направился к выходу.

– Куда ты идешь? – в панике закричала Кэтрин.

Стэнли обернулся и безразлично произнес:

– Я доктор, и у меня есть обязанности. Я еще час назад должен был сменить Нэнси.

– Нэнси? – переспросила Кэтрин.

Она знала, что в больнице три основных врача, но что одна из них женщина, она никак не предполагала. Ревность взыграла в ней.

– Да, она одна из ведущих врачей нашей больницы.

– Она супруга доктора Хиллса?

Губы Стэнли дрогнули, ему по-прежнему было неприятно слышать эту фамилию.

– Нет. Уже нет. Так случилось, что недавно они развелись, – пояснил Стэнли. – Я сейчас включу кондиционер, станет прохладнее.

Что-то громко задребезжало, и через несколько секунд холодный воздух стал заполнять пространство комнаты.

Стэнли ушел. Кэтрин подошла к окну и молча проводила его взглядом. Ей казалось, что с последней их встречи мир перевернулся. Не было больше прежнего Стэнли, не было той полноты чувств.

Она не могла поверить, что он до сих пор не обнял ее. Как он мог так сразу уйти, ведь они не виделись три месяца? Для влюбленных – это целая вечность.

Кэтрин вспоминала ту ночь, когда солнце садилось за горизонт, воздух казался божественным нектаром, а комната – дворцом. Они существовали, словно во сне. Все происходило само собой или по воле случая. Если им хотелось есть, то откуда ни возьмись появлялись фрукты и сандвичи. Если одолевала жажда, то они пили шампанское или красное вино, разбавленное минеральной водой.

Тогда, три месяца назад, они общались как любовники, сейчас как... Коллеги? Друзья?.. Тогда они были одни на свете, забывали обо всем и погружались в мир любовных фантазий. А сейчас он даже боялся ее поцеловать.

Они занимались тогда любовью целую ночь, силы стали покидать их только к утру. При расставании она думала, что если больше никогда не увидит Стэнли, то умрет от боли. Эта боль привела ее сюда, в ЮАР. Ей нужно было столько сказать ему. Если бы он только позволил себе провести с ней хоть немного времени, то она рассказала бы ему обо всем, что накопилось в ней за эти месяцы. Но он был холоден и безучастен. Неужели та ночь ничего для него не значила?

Кэтрин достала из чемодана туалетные принадлежности и отправилась в душ в надежде взбодриться. Но этого не произошло. Жара и влажность не позволяли чувствовать себя хорошо.

Быстро надев новые джинсы и свежую футболку, она собралась пойти в больницу. Вспомнив, что на Стэнли были кеды, Кэтрин решила обуться в теннисные тапочки.

Спустя несколько минут она была уже в холле больницы, где вдоль стен тянулась череда кресел.

Вдруг, словно из ниоткуда, появился широко улыбающийся молодой человек.

– Добрый день, мисс Шервуд, – доброжелательно произнес он. – Меня зовут Хэнк. Я работаю здесь санитаром. Доктор Пиккеринг просил меня проводить вас. Следуйте за мной.

Он открыл двустворчатую дверь, и они очутились в небольшом коридоре, по обеим сторонам которого мелькали двери.

Они прошли мимо регистратуры, приемного отделения, операционной и оказались на другой половине больницы, где находились кухня и столовая.

Кэтрин была приятно удивлена чистотой и укомплектованностью больницы. Все здесь соответствовало современным меркам.

Сейчас ей казалось, что завоевать любовь такого человека, как Стэнли, – вот дело ее жизни. А остальное – дурь и блажь. Уверенность в своей правоте нарастала в ней: прожить жизнь со Стэнли – что еще нужно?

В столовой его не оказалось. За столом одиноко сидела женщина в белом халате, которая оторвалась от своей тарелки и с интересом стала рассматривать вошедших.

– А, доктор Доул! – обратился к ней Хэнк. – Вы не могли бы позаботиться о мисс Шервуд. Она ждет доктора Пиккеринга.

Хэнк представил женщин и удалился. Кэтрин села на предложенное ей место напротив, и они принялись внимательно изучать друг друга. Одна – брюнетка, примерно одного возраста со Стэнли, вторая – яркая блондинка и явно моложе его.

Интересно, они со Стэнли любовники? – думала Кэтрин. Этот вопрос она не могла задать ни ему, ни ей, но желание спросить распирало ее.

– Как поживаете, мисс Шервуд? – поинтересовалась доктор Доул.

– Спасибо, хорошо, – пробормотала Кэтрин. – Доктор Пиккеринг мне рассказывал о вас, так что приятно познакомиться.

– Может быть, вы хотите что-нибудь съесть? Выбор здесь невелик, мы едим то, что приготовит наш повар. Может, хотите кофе, чай, сок, минеральной воды?

– Сок, пожалуйста.

– Хорошо, я скоро вернусь, – сказала Нэнси и исчезла за дверью.

Волна мыслей и предположений захватила сознание Кэтрин.

Если у Стэнли и Нэнси Доул существуют близкие отношения, тогда это все объясняет. Да, скорее всего, так и есть. Он и не думал о новой встрече. И когда говорил «прощай», то действительно расставался навсегда. Неужели он ведет себя так из-за Нэнси? Этого не может быть. Кэтрин не хотела в это верить.

Ну а что, если это правда? Как тогда быть? А сцена ревности, это что? Всего лишь спектакль? А если нет, то почему тогда Стэнли выглядел таким безразличным.

Пока Кэтрин обуревали все эти мысли, вернулась Нэнси с тарелкой и стаканом сока. Кэтрин поблагодарила ее за участие и собралась приступить к трапезе. Все выглядело очень аппетитно: цыпленок, приправленный соусом, и жареный картофель. Однако вот уже несколько недель, как Кэтрин не переносила такую пищу. Она почему-то казалась ей омерзительной и тошнотворной.

Кэтрин попыталась было съесть кусочек курицы, но от одного запаха у нее закружилась голова.

Где же Стэнли? – думала она. Почему я должна быть наедине с этой женщиной? А если они и правда любовники? Что тогда? Ловко же он придумал, если, конечно, это так. Отвести вину от себя, оставив меня наедине со своей новой пассией! Боже, как это унизительно!

Не в силах больше смотреть на еду, Кэтрин отвела взгляд и осмотрела комнату. В ней находился один большой обеденный стол, за которым она сейчас сидела, столик поменьше с журналами и газетами, а также стояла тумба с телевизором и магнитофоном. В комнате не было ни одного лишнего предмета, все говорило о том, что это комната отдыха, где можно спокойно и приятно провести время.

Но больше всего Кэтрин поразило оформление интерьеров больницы. При всей унылости и серости стен, здание казалось уютным и домашним. В этом она видела заслугу Стэнли.

Нэнси уже закончила свой обед и обратила свой взгляд на Кэтрин.

– Вам не нравится еда?

– Нет, все очень вкусно. Просто перед отлетом из Европы я почувствовала простудное недомогание и стала принимать легкий антибиотик. Мой желудок, похоже, от него расстроился. Доктор мне сказал, что такое часто бывает и что должно пройти какое-то время, прежде чем все нормализуется.

– Если возникнут осложнения, обязательно сообщите об этом Стэнли. Тогда он пропишет вам другое лекарство.

Кэтрин согласно кивнула.

– Ну, я думаю, что все само собой наладится, так что не придется беспокоить доктора Пиккеринга.

Доктор Доул встала из-за стола и убрала за собой посуду.

– Прошу меня извинить, но мне пора. Надеюсь, увидимся завтра. Когда доедите, посуду оставьте на столе. Всего доброго, мисс Шервуд.

– Всего доброго.

Нэнси ушла, и Кэтрин вновь погрузилась в свои мысли.

Эта женщина теперь казалась ей злейшим врагом. Все ее поведение было наигранным и заранее срежиссированным. Кэтрин никогда прежде не испытывала такой ненависти ни к одному человеку. Но сейчас она видела перед собой соперницу, и это объясняло все.

Наверное, как только он вернулся из Англии, она стала делить с ним постель. Хотя это могло произойти и раньше. Ведь я толком ничего не знала о нем, думала Кэтрин. А вдруг доктор Хиллс специально привел меня прежде к себе в дом, чтобы не расстраивать меня? Черт знает, что такое! Наверняка Нэнси так быстро ушла, чтобы встретиться со Стэнли и обсудить дальнейший план действий. Нет, этого не может быть. Я не хочу в это верить. Он не такой. А почему он поселил меня в домике для гостей, а не у себя? Неужели это все-таки правда и у Стэнли роман с этой женщиной? Господи, а на что я надеялась?! Человек прилетел на несколько дней, познакомился с красивой девушкой, провел с ней ночь. Вот и все. Да, конечно, он мог влюбиться, но за время нашего расставания чувства притупились и он нашел для себя другие женские руки и губы, которые теперь ласкают его ночами.

Кэтрин стало казаться, что для Стэнли та ночь страсти значила куда меньше, чем для нее, а она оказалась глупым ребенком, еще верящим в вечную любовь.

Она собрала посуду, поблагодарила за обед повара и покинула больницу.

Вернувшись в свое временное жилище, Кэтрин заперла дверь, разделась и легла в постель. Она твердо решила, что завтра с утра покинет эти места навсегда. Так будет лучше для них обоих.

В комнате стало даже слишком прохладно, но Кэтрин этого не замечала. Ее и так всю трясло. Душевная боль была столь велика, что она заплакала. А за окном тем временем шумели деревья и пели птицы. Ей казалось, что природа смеется над ней, ярко демонстрируя свое благополучие.

Она закрыла руками уши и уткнулась головой в подушки. Но звуки природы по-прежнему доносились до нее, и она наконец просто разревелась.

Через какое-то время послышался странный шум – то ли шаги, то ли хлопанье двери.

– Кэтрин! – Это был Стэнли.

– Да? – сказала она, вскочив с постели.

– Мне сообщили, что ты ушла домой. Нам нужно поговорить.

Эти слова он должен был сказать гораздо раньше, по крайней мере так считала Кэтрин. Но после того как Стэнли бросил ее одну, ей казалось, что им больше не о чем говорить.

– Открой, пожалуйста, дверь.

– Я легла спать. Разбуди меня с утра, за несколько часов до моего самолета. Ты довезешь меня до аэропорта?

– Открой дверь! – сердито сказал Стэнли.

– Нет, не открою. Извини меня за то, что я без стука ворвалась в твою жизнь. Я знаю, что сама виновата. Завтра утром я уеду, и мы забудем друг друга навсегда. Не знаю, веришь ты мне или нет, но я больше не хочу видеть тебя.

Она вновь легла в постель, но тут послышался звук открывающейся двери. Кэтрин не выдержала и истерично закричала:

– Почему ты входишь в чужой дом без спроса?! Я не хочу никого видеть! Я устала и хочу спать! Оставь меня!

– Почему ты не доела свой обед? Я видел твою тарелку, ты даже не притронулась. Что с тобой? – игнорируя ее крики, спросил Стэнли.

– Я не маленькая девочка и не обязана тебе обо всем докладывать.

– Я бы не волновался, если бы тебе было девяносто девять лет. Люди, которые впервые приезжают в наши края, всегда подвержены большей опасности, чем местные жители. Твой организм не приспособлен к нашим климатическим условиям. Ты можешь заболеть и...

– Ну и пусть.

– Вот возьми, я принес тебе сок. Я хочу удостовериться, что ты его выпила, прежде чем уйду в больницу.

Кэтрин вовсе не хотела пить и всячески отмахивалась.

– Если ты не выпьешь это, то можешь стать одной из моих пациенток, – грозно произнес Стэнли.

Она привстала и отвела глаза в сторону, словно боясь взглянуть на него. Затем взяла бутылку с соком и устало сказала:

– Извини, я доставляю тебе столько беспокойства. Я обещаю выпить. А теперь оставь меня, пожалуйста.

Но он сидел неподвижно.

Кэтрин залпом выпила весь сок, надеясь, что теперь-то он наконец уйдет, и протянула ему пустую бутылку.

– Вот, я выпила, видишь? Все до капли.

Она посмотрела на него. Стэнли был одет в легкую льняную рубашку, верхние пуговицы которой были расстегнуты, обнажая его мускулистую, бронзовую от загара грудь.

Такой красивый, сильный, только не мой, думала Кэтрин. Она вновь вспомнила о той ночи, о том, как они безудержно любили друг друга. И ей захотелось немедленно, сейчас же вернуть то время. Но ей трудно было решиться приблизиться к Стэнли. Ее страсть притуплялась гордостью, да и сам Стэнли казался безучастным, словно являлся всего лишь частью интерьера. Его взгляд скользил мимо Кэтрин.

– Я в порядке, – нетерпеливо проговорила она. – Пожалуйста, выключи свет и уходи.

Стэнли даже не шелохнулся.

– Если ты заметила, климат здесь не такой, как в Британии, да и делать здесь нечего. Пойми, тут тебе будет трудно и скучно, – продолжал он гнуть свою линию.

Да, климат здесь действительно был другой, только Стэнли не понимал, что ей это безразлично, с ним она смогла бы жить даже в пустыне. Но, разумеется, Кэтрин не сказала ему этого и притворно согласилась с ним, надеясь, что тогда он побыстрей уйдет.

– Да, это Богом забытое место. Ты абсолютно прав. А теперь, пожалуйста, уйди. Я очень устала.

Она снова легла в постель и отвернулась к стене, моля Бога, чтобы Стэнли ушел и не увидел ее слез. Но тот и не думал уходить.

– Доктор Хиллс согласился меня подменить, так что я могу побыть с тобой, пока ты не заснешь. Очень сложно приспособиться к нашему климату.

Сколько же можно о климате?! Кэтрин не сдержалась, и тонкие струйки слез полились из ее глаз.

– Делай, что хочешь. Спокойной ночи! – с вызовом произнесла она.

Ей необходимо было выплакаться, но Стэнли этого не понимал и проявлял чрезмерную заботу, раня ее еще больше.

Через какое-то время дверь приоткрылась, а затем закрылась. Замок щелкнул. Стэнли ушел. Кэтрин достала из сумки пузырек с таблетками и выпила одну.

Сейчас она желала только одного – поселиться в Манчестере и давать частные уроки музыки. Она не хотела больше выступать на сцене, не хотела покорять Европу и весь мир. Что-то умерло в ней. У нее созрело намерение немедленно сообщить отцу о своем желании. Конечно, это могло испортить их отношения, ведь папа так жаждал видеть свою дочь знаменитой. Но сейчас это ее уже не могло остановить. Ей были необходимы лишь тишина и покой.

Кэтрин пыталась заснуть, но сон все не приходил. Мысли теснились в ее бедной, измученной голове. Она иногда засыпала, но только на несколько минут, а затем вновь терзала себя размышлениями о своем будущем.

Как только стало светать, она встала, приняла душ и оделась.

Вещи были уже собраны. Кэтрин аккуратно застелила кровать, взяла в руки чемодан и вышла наружу.

3

Солнце еще не взошло, и его краешек едва виднелся за горизонтом. Она села на чемодан, с удовольствием любуясь незнакомой природой. Вокруг слышались голоса невиданных птиц. И вдруг ей стало ужасно грустно, что она так мало знает об этих местах.

Тем временем город стал медленно оживать, послышались голоса, пение птиц постепенно стихло. Грусть и тоска снова поглотили Кэтрин. Через несколько часов она покинет эти края, и улетит в мир, в котором не будет больше Стэнли, не будет и прежней ее самой.

Она еще раз огляделась вокруг, взяла чемодан и направилась к коттеджу Стэнли.

Не желая встретить кого-нибудь из сотрудников больницы, Кэтрин решила обойти ее. Все ближе и ближе подходя к заветному дому, она увидела фигуры двух мужчин, укладывающих какие-то вещи в машину. Затем из соседнего с доктором Хиллсом жилища показалась высокая фигура Стэнли.

Сердце Кэтрин забилось сильнее, ей показалось, что еще чуть-чуть – и она упадет в обморок.

Таким он навсегда останется в ее памяти: его бронзовое от загара тело окутывали лучи солнца, темные волосы блестели, переливаясь, как показалось ей, всеми цветами радуги.

Кэтрин улыбнулась Стэнли и ревниво подумала, что ее не удивляет его сонный вид. Еще бы, когда рядом такая женщина, как Нэнси! Ничего, скоро я буду далеко-далеко – и они смогут делать что захотят.

– Доброе утро, Стэнли. Я готова.

– Я вижу, – мрачно пробормотал он. – Но ты еще не позавтракала.

– Ничего. Я выпила бутылку воды. Мне пока больше ничего не хочется. Я поем в Йоханнесбурге.

– Машина тебя ждет. Я договорился с водителем. Он доставит тебя к аэропорту и проследит, чтобы все было в порядке.

– Ты не проводишь меня? – совсем упавшим голосом проговорила Кэтрин.

– В больницу только что привезли тяжелого больного, которому требуется срочная операция. Я обязательно должен участвовать. Мне очень жаль, поверь. Так ужасно все получилось...

Она прошла мимо него и направилась к стоявшему невдалеке автомобилю.

Стэнли рванулся за ней. Кэтрин словно ударило током, когда он схватил ее за руку.

– Постой, прости меня! Я... я не знаю... Тебе нужно обязательно что-нибудь съесть, Кэтрин... Черт, что я говорю!..

Она вырвала руку и не оборачиваясь пошла дальше.

– Зачем заставлять человека есть, если он не хочет? – Ее тон был почти груб.

Затем она обернулась и тихо, не вполне понимая, что говорит, произнесла:

– Не бойся, Стэнли, все будет хорошо. Уже скоро глупая маленькая английская девочка уедет и станет для тебя всего лишь воспоминанием об одной из твоих побед. Все, прощай.

С этими словами она почти побежала к машине. Незнакомый человек, водитель, открыл перед ней дверцу и, поддержав под локоть, помог сесть.

Подошел Стэнли.

– Я принес твой чемодан, – сказал он.

– Спасибо.

– Я попросил Тома, чтобы он доставил тебя в целости и сохранности.

– Это очень мило с твоей стороны.

– Кэтрин, посмотри на меня. – Его слова звучали почти как мольба.

– Я смотрю, – ответила она, стараясь не показывать никаких эмоций.

– Ты возвращаешься в Вену?