Текст книги "Милые пустяки"

Автор книги: Шарлотта Хайнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

7

– У тебя все в порядке? – Джон отпустил ее потную руку, как только самолет перестал набирать высоту. Он мельком посмотрел на свой потрепанный дипломат, и Лиз сразу поняла, чем заняты его мысли.

– Все хорошо. – Она с трудом выдавила из себя улыбку. – Я боюсь, только когда мы поднимаемся и когда садимся. Теперь у меня не будет никаких проблем до самого Вашингтона. Думаю, мне лучше посидеть пока с закрытыми глазами.

Она заметила облегчение, промелькнувшее в глазах Джона, и поняла, что он хочет поработать.

– Посмотрю записи для моей завтрашней речи, – сказал Джон, открывая дипломат.

Уверив себя не обращать на это внимание, Лиз откинула голову на подголовник из бежевого бархата. Если бы ей пришлось произносить речь перед собравшимися детскими врачами, ей бы тоже захотелось заранее просмотреть свои записи. Кроме того, ей и самой полезно проанализировать свои усилия. С тех пор, как она увидела Брэнди в офисе Джона, некогда было, как следует сосредоточиться. Казалось, она бежит по кругу, и этот бег никогда не кончится. Лиз повертелась в кресле, стараясь устроиться поудобнее.

Что же ей удалось достичь? Для начала нужно хорошенько припомнить все события последнего времени.

Пожалуй, ей удалось выделить четыре главных аспекта их брака, которые требовали к себе внимания: отсутствие настоящей эмоциональной связи с Джоном, преувеличенное внимание к близнецам, старомодный имидж и небольшой застой в их сексуальной жизни. Она определила проблемы, начала решать их, и это уже много, даже если не всегда достигались положительные результаты.

Ей вспомнились безуспешные попытки вести с Джоном серьезные разговоры. В чем же дело? Она строго следовала советам книги и изучила местную прессу, чтобы быть в состоянии обменяться с ним мнением по поводу их общих проблем. К сожалению, в книге не говорилось, как получить от него развернутые ответы.

В книге также ничего не говорилось о том, как исключить двух болтливых шестилеток из общего разговора. Естественно, ответ мог быть только один – почаще оставаться с ним наедине.

И она снова вернулась к тому, с чего начала. Он так редко бывал дома и еще реже оставался с ней наедине. Но, несмотря на отдельные неудачи, дело двинулось вперед. Он рассказал ей в нескольких случаях, произошедших с ним во время работы. Правда, это никак нельзя было назвать обменом идеями и мнениями, но это было начало. Это было уже что-то, а что-то лучше, чем ничего.

– Не хотите что-нибудь выпить?

Вопрос стюардессы прервал раздумья Лиз. Она открыла глаза и увидела великолепную рыжую красотку, которая радостно улыбалась Джону.

– Чашку черного кофе, пожалуйста, – рассеянно попросил он, не поднимая головы от своих записей.

– Мой муж очень занят, – заметила Лиз. Она готова была убить себя. Какого черта, в чем дело? Зачем она так откровенно демонстрирует свои права супруги Джона? Ей уже слишком много лет, чтобы вести себя подобным образом. Однако она уже не была уверена ни в чем, и ей не хотелось анализировать такую странную реакцию, ей хотелось, чтобы все четко понимали: Джон – ее личная собственность!!

– Ничего не нужно, благодарю вас, – сказала Лиз, когда стюардесса посмотрела на нее. – У меня есть все, что мне нужно.

«У меня было бы все, если бы вышло, по-моему», – подумала она при этом и откинулась на спинку кресла, закрыв глаза, чтобы не видеть хорошенькую рыженькую стюардессу.

Итак, на чем ее прервали? А, нужно заняться второй проблемой.

Лиз подумала, что она всегда была «супермамочкой», но не хорошей и внимательной женой, хотя это, конечно, никогда не было ее сознательным решением. Как-то само собой случилось, что она стала проводить больше времени с ребятами, и меньше – с Джоном. Мальчики были под рукой, а Джона никогда не бывало дома. Потому-то она так много и занималась с ними, чтобы как-то компенсировать постоянное отсутствие отца. И еще потому, что чувствовала себя такой одинокой, призналась она себе.

Она не предпочла компанию детей мужу. Она просто пользовалась тем, что могла получить!

Но что она могла сделать с мальчиками? Ей не хотелось пользоваться советом книги по поводу «супермамочек» – привлекать Джона к занятиям с близнецами, а потом постепенно сокращать время присутствия детей, чтобы Лиз и Джон могли побыть наедине. Его никогда не было под рукой, чтобы можно было вместе подключиться к занятиям ребят. Если бы он был, то не сложилось бы подобной ситуации.

Так что же на самом деле делать? Она может уменьшить количество времени, которое она проводит с мальчиками, но это, ни в коей степени не увеличит количество времени, которое она сможет проводить с ним! Всегда было только пятьдесят процентов вероятности, что их планы будут выполнены. Обычно звонил телефон, и все рушилось. Трудно припомнить, когда бы в последний раз они пошли в гости и вместе вернулись домой.

Он не был с ней даже в ту ночь, когда родились близнецы! Ему пришлось уйти к одному из пациентов. Если она умрет, он не вспомнит о ней до тех пор, пока у него не кончатся чистые рубашки.

Но ей все равно удалось изменить свою внешность. Мысль о новой прическе и новых нарядах сразу взбодрила Лиз. Правда, при этом сразу же вспомнилась и реакция Джона. Он явно не был взволнован новой Лиз Лангдон. Однако может, не стоит так расстраиваться. Книга подчеркивала, что дети и мужчины, как правило, консервативны и настороженно относятся ко всяким изменениям.

Но если это так, почему, же столько мужчин разводятся со своими женами и начинают новую жизнь с молодыми женщинами?!

Лиз зашевелилась. Она не настолько наивна, чтобы принимать любое заявление книги как непреложный факт, но не хотелось бы, чтобы нарушение логики в книге было бы столь заметным. Ведь, несмотря на недостатки, книга была единственным маяком для Лиз. И в ней было достаточно хороших советов, хотя бы по поводу нижнего белья. Она уверена, Джон не возражал бы против ее нового имиджа, если бы эти изменения не были бы так заметны для остальных.

Если бы Джон не был таким хорошим человеком или она не так сильно любила бы его, то уже давно оставила бы все свои попытки. Но он такой чудесный, ласково подумала Лиз, такой великолепный любовник. И тут она вспомнила о последнем пункте ее действий – нужно превратить занятия сексом в максимально волнующее и восхитительное состояние.

Кое-что она уже добилась именно в данном аспекте, довольно подумала Лиз, и ее щеки окрасились румянцем при воспоминании об их романтических объятиях в шезлонге. Этот длинный уик-энд вдали от ребят и работы Джона, несомненно, предоставит им новые возможности заняться любовью. Лиз улыбнулась, вспоминая, как они с Джоном прятались за кроватью. Авторы книг по воспитанию детей никогда не предупреждали родителей об этих сложностях, которые иногда происходят во время супружеских ласк.

Она вздрогнула, почувствовав, как палец, словно пушинка, прикоснулся к ее уху. Она открыла глаза и увидела перед собой улыбающееся лицо Джона. На какой-то безумный момент она, было, решила соблазнить его прямо здесь, но чувство реальности взяло верх. Самое смелое, что можно себе позволить, – это добавить перчику в семейную жизнь. Она уткнулась лицом в его крупную ладонь, сначала поцеловала, а затем слегка лизнула ее.

– Кончил? – прошептала она.

– Леди, я еще даже не начинал!

Он поцеловал ее в полуоткрытые губы, и то, каким был этот поцелуй, убедило ее, что они говорили о двух совершенно разных вещах.

– Я спрашивала тебя о твоей речи. – Лиз показала на кипу записей у него на коленях.

– Нет, мне было некогда. Я наблюдал за тобой. Невозможно описать, как меняется выражение твоего лица. Как будто наблюдаешь за актером, который проигрывает весь свой репертуар. Расскажи мне, о чем ты думала?

– Планировала наш уик-энд, – ответила Лиз, говоря ему только половину правды. – У меня миллион планов!

– И у меня тоже. – На его губах появилась весьма сексуальная улыбка.

– Ты имеешь в виду свою речь? – Лиз притворно похлопала ресницами.

– То, что я имею в виду, не требует никаких слов. Это скорее вопрос тактики и прикосновений.

– Звучит весьма привлекательно, – заметила Лиз, улыбаясь.

– Приятно ощущать, что мы так хорошо понимаем друг друга.

Джон улыбался, глядя на Лиз. Зубы казались ослепительно-белыми на фоне темной кожи.

Если бы все было так на самом деле, грустно подумала Лиз, пытаясь прочитать у него на лице его настоящие мысли. Она так любила его!

– В чем дело, дорогая? – нежно спросил Джон. Он нежно провел кончиками пальцев по ее щеке– Ты все еще расстроена, что мне не понравилась твоя плащ-палатка?

– Это не плащ-палатка, – сухо заметила Лиз, – Такой фасон называется туника! И туники сейчас очень популярны!

– А мне они не нравятся. Я когда-то спал примерно в такой вещи, когда ходил в походы с бойскаутами. Она даже такого же цвета.

Он недовольно покосился на ее шелковую тунику цвета хаки.

– Могу поспорить, что твоя палатка не стоила так дорого, как моя, – отпарировала Лиз.

– Следовало бы заплатить тебе за то, что ты будешь ее носить, – пошутил Джон.

– Лицемер, – заметила Лиз.

– Джон пожал плечами.

– Я – мужчина, и мужчинам всегда хочется видеть женское тело, даже под платьем. Такие мешки должны носить или очень толстые, или очень худые люди. И конечно, не женщины, у которых такая прелестная фигура, как у тебя, дорогая!

Его рука как бы ненароком, погладила ее грудь.

– Джон! – Лиз быстро посмотрела вокруг.

– Я уже сам огляделся, – признался Джон со смешком. – Твоей скромности ничего не угрожает. Сосед через проход давно спит.

– И все же… тебе не следует этого делать, – неуклюже закончила она фразу.

– Иногда меня тошнит от того, что я должен делать, – был его ответ.

Лиз поморгала, она не была уверена, что он хотел сказать своей фразой. Он что, имеет в виду их брак? Свою работу? Или и то, и другое. Трудно было понять, а уточнять у Джона Лиз не захотела. Ей может не понравиться его ответ.

– Лиз… – он взял в руки ее ладонь и начал потирать ее большим пальцем, – дорогая Лиз.

Она старалась не обращать внимания на эту его рассеянную ласку и внимательно вслушивалась в слова.

– Я не очень-то много уделяю тебе внимания, правда? – Он улыбнулся ей, и Лиз показалось, что ее сердце оборвалось. Может, он собирается поговорить о разводе? Решил проявить благородство и предоставить ей свободу? К ее необычайному облегчению, Джон собирался говорить совсем не о том. Его мысли текли совершенно по иному руслу, и ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что же он имеет в виду.

– Ты, наверно, хотела угодить мне своей новой прической, – он недовольно посмотрел на ее кудри, – новыми туалетами. И вместо того, чтобы поддержать, я начал грубо критиковать тебя.

– Ты мог бы солгать мне, но я предпочитаю честное мнение. Мне хочется, чтобы ты всегда был со мною искренним, – подчеркнула Лиз.

– Дело не в нарядах, – продолжал Джон, – просто все было слишком неожиданным для меня.

Он нахмурился, как бы не находя слов, чтобы четко выразить вою мысль.

– Понимаешь, в своей жизни я могу полагаться только на тебя. Я тебе абсолютно доверяю. Может, у тебя не всегда отличное настроение, но ты всегда рядом со мной. Ты стабильный центр моего мира. Я был поражен, когда пришел домой и увидел, что ты изменилась.

Необычайно светлая улыбка озарила ее лицо.

– Но я все та же, даже под изменившейся внешностью.

– А вот это мне предстоит проверить, – плотоядно улыбнулся он, как Серый Волк при виде Красной Шапочки.

– Именно этим занимаются целый день близнецы, и я решила придать себе несколько иную внешность, – заметила Лиз, скрывая более глубокие мысли и предположения.

– Лиз… – в его голосе прозвучала нерешительность, – если близнецы уже подросли, мы можем завести еще одного ребенка.

Лиз инстинктивно среагировала.

– У тебя не хватает времени даже для мальчиков, – резко заметила она. Она была готова откусить себе язык, когда увидела, как его это обидело.

– О, Джон! – Она прикоснулась к его руке, но он подбирал бумаги и отстранился от нее.

– Как ты уже заметила, я не самый лучший из отцов, – спокойно заметил он, углубившись в свои заметки и не обращая внимания на нее.

Лиз тяжело вздохнула и снова откинулась на спинку кресла. «Я не это имела в виду!» – хотелось кричать ей. Он совсем не плохой отец! Если у него было свободное время, он проводил его с близнецами. Он всегда старался выкроить для них минутку. У него не хватало времени для нее.

Она и так мало видит его, и если появится еще один ребенок, которому понадобятся его внимание и ласка… Ей не хотелось заканчивать мысль. Она не ревновала Джона к близнецам. Лиз пыталась уверить себя в этом. Нет, это правда! Ни одна нормальная мать не позволит себе этого. Грустно вздохнув, Лиз достала книгу и попыталась вникнуть в то, что было там написано. В этот уик-энд ей придется заниматься, по-видимому, только этим, если у Джона, конечно, не поменяется настроение.

Не совершила ли она ошибку, думала Лиз, невидящим взором уставившись в первую страницу. Может, ей стоило сначала получше разобраться, сможет ли она играть активную роль в жизни Джона, прежде чем отдаляться от ребят. Джон хочет, чтобы она была с ним рядом, вспомнила она его слова. Но быть просто рядом с ним, наверное, недостаточно, чтобы сделать брак прочным и удачным?

Не желая больше думать об этом, Лиз попыталась всецело сконцентрироваться на словах в книге, но они не имели для нее никакого смысла. Уикэнд, которого она так ждала, казался обреченным на провал, и ей некого было обвинять за это, только свой резкий язык.

К счастью, пока они доехали до отеля, Джон несколько поостыл. Он уже спокойно отвечал на ее робкие расспросы по поводу предстоящего собрания и даже пошутил, за что Лиз была ему необычайно благодарна.

Отель, в котором они остановились, был великолепен. Когда они только поженились, даже обед в ресторане был для них непозволительной роскошью, а уж насчет того, чтобы поехать куда-либо на уик-энд, вообще не могло быть и речи. Позже, когда денег стало больше, они не могли выезжать из-за близнецов. Даже такая обожающая мать, как Лиз, прекрасно понимала, что активные и шустрые мальчики не очень-то приветствуются в шикарных отелях.

Лиз улыбнулась швейцару в униформе, открывшему для них двери. Стеклянные двери сверкали, как дорогой хрусталь. Она инстинктивно прижалась Джону, когда они шли по пушистому красному ковру, – казалось, фойе никогда не кончится.

– Что случилось? – спросил ее Джон.

– Эта роскошь подавляет меня, – призналась Лиз. – Мне постоянно хочется проверить, не видна ли у меня комбинация из-под платья.

– Нет, не видна, – засмеялся Джон. – Единственно, что можно увидеть, – это твои стройные ножки.

Лиз почувствовала себя гораздо лучше от его комплимента и смогла нормально дойти до широкой мраморной конторки, где клерки записывали прибывших гостей.

Их приветствовал прекрасно одетый мужчина лет пятидесяти, он так тепло обратился к ним. Казалось, он просто счастлив, что видит супругов. Он так широко улыбался, когда отдавал ключи Джону, что Лиз подумала, может, она выглядит так великолепно, что клерк в отеле принял ее не за жену Джона, а за его любовницу?! Вполне возможно, радостно уверяла себя Лиз. Значит, она достигла определенного прогресса.

Она посмотрела на мужа и подумала, заметил ли он, как восхищенно смотрел на нее клерк. Он ответил на ее вопросительный взгляд удивленно поднятыми бровями. Лиз покачала головой и пошла за посыльным.

Лифт бесшумно поднял их на третий этаж, и они оказались в огромном холле, также покрытым красным толстым ковром. Посыльный остановился перед резными дверями, открыл их и отступил в сторону, пропуская Лиз и Джона внутрь.

– Надеемся, вам у нас понравится, – сказал он. – Розы и шампанское – подарок от руководства отеля.

Пока Джон оставался с посыльным, Лиз прошла по толстому ковру, с удивлением оглядываясь. Гостиная номера выглядела как декорация к голливудскому фильму, причем фильму из очень дорогих. У прекрасно отполированного маленького буфета одна дверца была приоткрыта, и взору Лиз предстало великое множество всевозможных напитков. У кофейного столика, изготовленного из окантованного медью стекла, располагались друг против друга две белые, покрытые льняными покрывалами софы. На столике красовалась серебряная чаша с темно-красными розами. Огромную комнату заполняла покрытая золотом хрупкая с изогнутыми ножками мебель – стулья, диванчики и столики.

Красные розы в знак глубокой и немеркнущей любви? Лиз весьма понравилась эта идея, но потом она с недовольством отбросила ее. Посыльный же ясно сказал, что розы – подарок руководства отеля. Кстати, он, кажется, упомянул шампанское. Лиз оглянулась вокруг, но шампанского нигде не было видно, может, оно в буфете?

Лиз решила, что дверь в глубине комнаты ведет в спальню. Ей стало любопытно. Лиз открыла дверь и обомлела! Даже роскошь гостиной не подготовила ее к тому, что она увидела внутри. Прямо перед ней на возвышении стояла кровать в форме сердца.

Сотни метров мягкого розового шелка свисали с потолка. Они были прикреплены к пологу, тоже в форме сердца, свисавшему с потолка, прямо над кроватью! Она прошла по мягчайшему ковру и поднялась по трем ступенькам к кровати. Ей не верилось, что может существовать подобное великолепие. Лиз вдруг подумалось: где же покупаются простыни для такого ложа?

С трудом отведя взгляд от кровати и оглядевшись вокруг, Лиз, наконец, заметила шампанское в серебряном ведерке со льдом, рядом с розовым шезлонгом.

Все, что требовалось такому великолепному номеру для полноты картины, – это Мей Вест! Лиз почувствовала, как ее переполняет счастье, теперь понятно отношение к ней клерка. Покои для новобрачных! И Джон сам забронировал эти роскошные покои.

Она была слишком возбуждена, чтобы спокойно сидеть, и через другую дверь она поспешила выйти в ванную комнату. Но ванная комната – слишком примитивное название для подобного чуда. Почти с ужасом Лиз взирала на утопленную, из розового мрамора и тоже в форме сердца, ванну. На кранах восседали золотые херувимы. Она предпочла не смотреть на обычный душ в углу и залюбовалась двойными раковинами в виде сердечек, расположенными у сплошь стеклянной стены. В серебряных мыльницах, как в раковинах, лежали розовые сердечки мыла.

Лиз зачарованно взирала на ванну, как вдруг ее осенила совершенно крамольная идея. В книге советовали разнообразить сексуальную жизнь путем перемены места и обстановки. Что может быть необычнее занятий любовью в ванной?

Она достаточно просторна для этого. При желании здесь можно было бы устроить прием с коктейлями. Лиз начала наполнять ванну.

– Так вот куда ты скрылась, – раздался спокойный голос Джона.

Лиз подпрыгнула от неожиданности.

– О! Джон! Огромное тебе спасибо! – Она ласково улыбалась мужу. – Это просто… – У нее не нашлось слов, и она развела руками.

– Чудачество? – Он взял в руки кусочек мыла, посмотрел на него с изумлением и положил обратно. – Мне это все представляется весьма романтичным.

Она обняла его под пиджаком и тесно прижалась к нему.

– Потрясающе романтично и безумно мне нравится.

– Прекрасно.

Джон легко поцеловал ее в нос.

Я не мог позволить ничего подобного, когда мы поженились, и мне всегда хотелось доставить тебе удовольствие. И загладить свою вину.

– Вину за что? – Лиз откинула назад голову и уставилась в его угольно-черные глаза.

– За те две ночи в жутком мотеле, где останавливались только водители грузовиков.

– Джон Лангдон, не нужно заглаживать никакой вины! уверенно сказала Лиз. – У меня был прекрасный медовый месяц. Ты был великолепным любовником, о котором может мечтать любая невеста! Кому важно, какой была комната! Мы все равно не вылезали из постели!

– Правда, – согласился он и засмеялся. – У тебя вода сейчас перельется через край.

Лиз быстро прикрутила херувимчиков.

– Почему бы тебе не понежиться в ванной, пока я отыщу человека, который отвечает за открытие совещания, – предложил Джон.

– Ты торопишься?

– Я обещал показать свою речь ответственному сразу, как приеду сюда.

– Но еще рано, – нахмурилась Лиз и легко коснулась пальцами его сексуального рта. – У тебя есть время расслабиться и принять ванну. – Полчаса ничего не меняют, разве я не права? – Лиз шептала, уткнувшись ему в шею. Потом глубоко вдохнула запах его лосьона.

– М-м-м-м.

Лиз довольно замурлыкала и теснее прижалась к нему. Она почувствовала, как напряглись ее соски и тепло разлилось по всему телу, начиная с самого низа.

– Залезай в ванну, а я потру тебе спинку!

– Звучит соблазнительно, – ответил он, поддаваясь слабости. – Ты права, полчаса ничего не меняют!

– Вот и прекрасно!

Лиз потянула за галстук, наклонила его голову и с намеком поцеловала его долгим поцелуем.

– Ты полезай в ванну, а я приготовлю твою одежду.

Она схватила огромное розовое полотенце, висевшее на решетке с подогревом и поспешила в спальню.

Пока все просто прекрасно, подбодрила она себя. В ванну она его заманила. Соблазнить его теперь не будет слишком сложным. Она вспоминала ощущение его крепкого тела, прижатого тесно к ней. Проблема только в том, чтобы заняться любовью и постараться не утонуть! Она счастливо улыбалась. Черт возьми, жизнь полна риска.

Стремясь вернуться прежде, чем сверхразвитое чувство долга Джона не заставит его вылезти из ванны, Лиз начала быстро срывать с себя и швырять, куда попало свою одежду.

Раздевшись, она завернулась в пушистое розовое полотенце, засунув свободный кончик между грудями, и слегка нахмурилась, посмотрев на себя в зеркало в спальне.

– Не хватает только розочки между зубами, – пробормотала она.

– Лиз, ты обещала потерять мне спину, – позвал ее Джон.

– Иду-у. – Она быстро взбила кудри и, приподняв низ полотенца, помчалась в ванную.

Джон растянулся в огромной ванне, его темная голова откинулась на край возле изгиба сердечка, глаза были закрыты.

Лиз судорожно вздохнула, разглядывая его поджарую атлетическую фигуру. Казалось, он покачивается вместе со слабым движением воды в ванне.

Она присела на колени возле ванны, взяла в руки кусок розового мыла и начала взбивать пену. Наклонившись вперед, она подложила руки ему под голову и начала нежно намыливать сладко пахнущей пеной его кожу. Под пальцами она почувствовала крепкое и упругое тело и даже вздохнула от удовольствия.

Влажное облако пара, поднимавшееся от поверхности воды, возбуждало ее. Пальцы медленно опускались все ниже и ниже, по плечам, и она вдруг нахмурилась. Джон был таким напряженным. Она посмотрела ему в лицо, но его глаза были закрыты.

Лиз перестало хватать воздуха, она пристально смотрела на его рот. Уже дрожа от желания и страсти, она все еще удерживала себя, чтобы не поцеловать его. В ее планы входило дразнить и испытывать его, довести до бешенства от прилива страсти. «Ее ли только первая не сойду с ума», мрачно подумала Лиз. Она не была уверена, что у нее хватит сил проделать всю работу, как было описано в книге.

В комнате раздался довольный вздох Джона. Ей стало легче Лиз погрузила руки в горячую воду. У нее закрылись глаза, и она начала ласкать его грудь, тихонько касаясь кончиками пальцев его твердых, как камешки, сосков.

Его сильное тело внезапно вздрогнуло при прикосновении ее провоцирующих пальцев, а она, мечтательно улыбаясь, продолжала медленно опускать руки вниз и ласкать его тело. Вниз по дорожке из его темных и жестких волос на груди Она никак не могла сконцентрироваться ей мешали прикосновение жестких волос и соблазнительное тепло ванны. Казалось, что ее груди впитали в себя все тепло и стали такими нежными. Она начала тяжело дышать. Ее тело, охваченное огнем желания, требовало счастливого разрешения страсти, но она все еще держалась, стараясь продлить и отсрочить момент слияния с Джоном.

Ее пальцы скользнули ниже, прошлись по его плоскому животу и задержались на минуту, чтобы потрогать пупок, потом разрешили себе проследовать ниже. Она даже вздрогнула, когда, наконец, коснулась его напряженного члена, он просто лопался от желания. Она продолжала свои игры и обдумывала свою дальнейшую стратегию. Но Джон с агрессивностью проснувшегося тигра вырвал инициативу из ее нерешительных пальцев. Он протянул мокрые руки и резко сбросил ее в теплоту ванны. Он начал срывать с нее мокрое полотенце, и Лиз старалась поскорее помочь ему.

Наконец совместными усилиями они выбросили промокшее, тяжелое полотенце. Джон прижал к себе Лиз.

– О Боже, Лиз, мне не хотелось, бы торопиться, но ты мне так нужна.

Он мокрым руками приподнял ее и тесно прижал к себе, почти расплющив. У него была такая приятно скользкая грудь.

Лиз начала дрожать, когда его жесткие волосы прижались к ее ждущим ласки соскам. Она застонала, когда он обнял ее за мягкие ягодицы и приподнял ее ждущее тело из воды. Его твердые губы нашли затвердевший сосок ее груди.

– Джон! – Лиз вцепилась в его влажные растрепанные волосы, чтобы он не смел, отнимать жадный рот от мягкой пульсирующей груди. Она уже не могла выделить каждый кусочек своего тела, получавшего огромное удовольствие. Она просто растворилась в нем.

– Прости, Лиз, – задыхался Джон, – я не могу…

Все стало ясно, когда сильным движением он соединил их скользкие разогретые тела. Они стали одним целым, и оставалось важным только одно: общее удовольствие.

Лиз начала вся дрожать, она крепко обхватила его плечи. Сильное возбуждение перешло в громадное наслаждение. Напряжение тела Джона, вошедшего в нее, ритмические всплески воды, странный и неровный звук их напряженного дыхания в этой огромной ванной комнате – вот что осталось от существующей реальности. В этот момент она не могла рассуждать, она только чувствовала громадное наслаждение, превратившее ее в дикое извивающееся существо, жаждущее счастливого разрешения напряжения. И вдруг этот момент настал – она почувствовала, как это восхитительное, на грани боли, чувство овладевает ею. Она вся отдалась ему.

После нескольких минут нежные губы Джона ласково поцеловали ее влажный лоб.

– Лиз?

– М-м-м? – Она счастливо вздохнула, положив мокрую щеку ему на грудь, и прокашлялась, потому что нечаянно глотнула воды.

– Лиз, мне действительно пора идти.

– Хорошо, – зевнула она. – Иди и занимайся делами. А я, пожалуй, посплю.

– Великолепная идея.

Он поднял ее и поставил всю мокрую на толстый белый коврик. Он поддержал ее, когда она покачнулась.

– Тебе следует отдохнуть, чтобы быть в форме к вечеру.

Лиз очаровательно улыбнулась ему.

– Мне кажется, ты привез меня в Вашингтон с дурными намерениями. Однако я не возражаю, чтобы все было именно так.