Текст книги "Такой ненадежный мир"

Автор книги: Шарлотта Армстронг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА XVI

Солсбери молчали.

– Вы человек Амбиелли, – сказал Алэн.

– Нет.

– Вы лжец. Вы назвали его боссом.

– Оговорился. Обычная любезность, – ядовито заметил Сэм. – Это только слово, мальчик. Арестуй меня. Вызови шайку полицейских. Машину. Сделай мне одолжение, пожалуйста.

– Зачем? – Алэн пошел на попятную.

– Господи, а почему бы и нет? Я мошенник. Обманщик. Похититель.

– Тогда, значит, она у Амбиелли, и вы...

– Нет, этого я не говорил.

– Вы лжец.

– Поезжайте к озеру Шопин. Там у меня хибара. Она там.

Солсбери подскочил, не выпуская руку жены.

– Кто ее там спрятал? – потребовал Дюлейн.

– Я.

Марта не проронила ни звука, мужчины враждебно хрустнули суставами пальцев.

– Кто ее караулит? – спросил Алэн.

– Никто.

– Вы лжец. Это невозможно.

Сэм разглядывал свои ботинки. Он знал, что вокруг него идут жаркие дебаты, но больше не вникал в смысл слов. «Итак, я стал героем, – думал он. – Меня увенчают славой». Он не мог удержать усмешки.

Марта так и осталась сидеть с шарфом в руках. А Солсбери тряс Сэма и орал в самое ухо:

– Проводите меня туда! Проводите меня туда! Сию минуту!

– Сами найдете, – вяло бросил Сэм.

– Нет, нет, проводите меня туда, сию же минуту.

– Вам еще хочется пожить?

– Что?..

– Тогда лучше не ездите со мной в одной машине.

– Он отвезет нас туда! – воскликнул Алэн.

– Почему ты так думаешь? – удивился Сэм. – Ты уже большой мальчик. Вот и отправляйся туда сам.

– Это какая-то хитрость! – Алэн метал громы и молнии.

– Что это?

– Вы лжец.

– Господи Иисусе Христе!

– Вы работаете на Амбиелли. Это лишь очередная хитрость.

– Да? Ты так думаешь? – Сэм чувствовал, как стекленеют его глаза.

– Почему вы хотите заманить нас за город? Что вы хотите этим добиться?

– Ни черта. Разве что сложу свою голову.

– Кто на нее покушается?

– Босс.

– Значит, вы ведете двойную игру.

– Не совсем так.

– Кто получил деньги?

– Амбиелли.

– Бессмыслица, – сказал Алэн.

– Так точно. Точнее не скажешь. Ты, Дюлейн, однако, частенько бываешь прав. Пусть кто-нибудь туда поедет. – Он откинулся назад.

– А где будете вы?

– Надеюсь, в тюрьме. А?

– Деньги Солсбери. Ложный арест.

– Брось, Алэн, – сказал Солсбери. – Поспешим туда.

– Минуточку, сэр. Не попадайтесь на эту удочку. У него должно быть оружие.

– Это присуще моему типу? – спросил Сэм.

– Кэтрин! – воскликнул ее отец. – Я поеду за Кэтрин.

– Постойте.

– Да, постойте, – сказал Сэм. – Не забудьте сперва упрятать меня. Вызовите кто-нибудь полицию.

– Нам некуда спешить, – хитро заметил Алэн. – Вот будут другие доказательства, кроме ваших слов, тогда и запрячем.

– Есть куда, – с беспокойством возразил Сэм. – Я ведь сознался, не так ли, в присутствии свидетелей.

– Так вы признаете, что похитили ее? – нахмурил брови Алэн.

– Признаю. Я ведь уже сказал тебе об этом. – Он поднял глаза. Хотелось засмеяться. – Волк, волк, – произнес он, а получилось: «вав, вав», – будто он лаял.

Алэн задрал нос кверху, на его тонком лице появилось совсем новое выражение. Жалость? Сэм незаметно следил за ним. Алэн опустил глаза и подошел к Сэму.

– Расскажи мне все, Сэм. Мне хотелось бы тебя понять. Что тобой повелевало? – сказал Ален и сочувствующе положил руку ему на плечо.

Сэм молча разглядывал его пальцы, чистые квадраты ногтей.

– Угадай, – ухмыльнулся он.

– Когда-то у тебя была жена, верно, Сэм? У тебя были дети? Может, Кэй напомнила тебе?.. Может, безответная любовь?..

Сэм высвободил плечо. Черные глаза горели злым огнем.

– Снова догадка. Одни догадки. Не будешь слушать – никогда не будешь знать правды. Будешь всю жизнь гадать.

– Почему ты сердишься? – робко спросил Алэн. – Потому что не можешь обвести меня вокруг пальца?

– Тебя, Дюлейн, не так уж и трудно обвести вокруг пальца вместе со всей твоей системой. Если тебе что-то неясно, ты считаешь это бессмыслицей. Эй, Уорнер, вы сдадите меня полиции?

Уорнер встал и взглянул на Дюлейна, тот затряс головой.

– Не сейчас, – сказал Уорнер.

– Я мог бы уйти, – пробормотал Сэм. – Чего я жду?

– Это место. Это озеро.

Солсбери ничего не понимал, может, не верил, что она там. Ему было не под силу соображать. Он цеплялся за каждую ниточку, пусть самую тонкую. Как попасть на озеро Шопин?

– Автострада номер 6, – пояснил Сэм. – Посмотрите по карте.

– Мы туда направимся, – высокомерно заявил Дюлейн.

– Не сомневаюсь. Что ж, пока. – Сэм кивнул головой, будто прощаясь с ними. – На случай, если я больше с вами не увижусь, скажу вам, что это было удивительно.

– Увидишься, – пообещал Алэн. Сэм слышал, как леди сказала: «До свидания».

Дверь захлопнулась.

– Алэн, где твоя машина? – воскликнул Солсбери. Он больше ни о чем не хотел думать, – только туда, за Кэтрин.

– Уорнер, идите, – приказал Алэн. – Попытайтесь связаться с Рэйли. Не упускайте Линча из виду.

– Попытаюсь, если Рейли еще не уехал, – сказал Уорнер.

– Звоните сюда.

– Есть.

– Куда поедет Линч, там, я думаю, она.

На мгновение Солсбери оказался целиком во власти этой мысли. Потом заколебался. Нет, это было бы слишком просто. Сию минуту туда. Он стал рыться в шкафу.

– Я поеду на это озеро.

– Я тоже, – сказал Алэн. – Само собой разумеется, мы будем сюда звонить. Если это хитрость... Я почти уверен, что это хитрость.

– Чарлз! – вскрикнула Марта, указывая пальцем на пол.

– Что это? – Солсбери нагнулся посмотреть.

Это был шарф.

Марта нагнулась и схватила шарф. Все взгляды устремились в сторону дивана, где лежал второй шарф.

– Еще один шарф? – Алэн был в недоумении. – А это чей шарф?

Марта погрузила лицо в шарф, выпавший из шкафа.

– Этот ее, – Солсбери это твердо знали. (От этого пахнет. Пахнет ее живой плотью. ) – Что... Что все это значит?

Алэн побелел от гнева.

– Линч знал, что другой шарф – подложный. И не сказал! Это какая-то ловушка, и ему об этом известно! Он чертовски много знает, потому молчит. Я не верю ни одному его слову. Он так толком ничего и не...

– Поспеши, – умоляла Марта мужа.

Он говорил с ней как со взрослой.

– Ты будешь на связи?

– Да. Я буду здесь.

– Позвони в полицию.

– Да, Чарлз.

– Не занимайте этот провод, – предупредил Алэн.

– Нет, Алэн.

– Мы вам позвоним.

– Да, звоните.

Солсбери коснулся ее руки.

– Ты веришь Линчу?

– Я верю, что она жива, – отвечала Марта.

В городской сутолоке сновали грузовики, такси, автобусы, частные автомобили.

Сэм вышел из каменного парадного многоквартирного дома. До его машины – полквартала. Что ж, может, он до нее дойдет, а может, и нет. Он не смотрел по сторонам. Каждый новый шаг его удивлял, даже пугал. Сэм влез в свою машину. Она вздрогнула от прикосновения его рук.

Уорнер выскочил с черного хода, свернул в боковую улочку, подбежал к машине, в которой сидел Рейли, и на ходу захлопнул дверцу.

Тут с места сорвалась третья машина, из которой просматривались оба выхода.

На улице сновали машины.

«Теперь? – спрашивал себя Сэм. – Нет. Теперь? Нет». Он знал, что за ним следует машина. Он свернул на запад, потом на север, потом снова на запад.

– Спокойно, – говорил Уорнер.

– Ты сам знаешь, что это не так просто, – отвечал Рейли. Оба были поглощены своим делом и назад не оглядывались.

Сзади Малыш спрашивал Амбиелли:

– Когда пойдем на сближение, босс?

Амбиелли, ловко крутя баранку краденой машины, сказал:

– Когда останемся одни.

Он хмурился, а Малыш зарычал.

– Мы от них быстро отделаемся, – успокоил его Амбиелли.

Марта звонила по телефону.

– Я не могу занимать линию, – решительно говорила она. – Пожалуйста, пришлите кого-нибудь ко мне.

«Еще нет?» – спрашивал себя Сэм. Он даже решился на обман. Но тут же понял, что это глупо. Их не провести.

– Он пытается их провести, босс, – заметил Малыш.

Амбиелли закусил губу.

– Он едет на озеро, босс.

– Если бы только он от них сумел отцепиться, тогда бы и я мог поехать туда.

– Она там, босс?

– Вероятно, – кивнул Амбиелли, а сам все хмурился.

ГЛАВА XVII

Оказывается, когда остаешься в одиночестве, слезы льются сами собой. Можно вволю наплакаться, пока самой не покажется глупо.

Всю свою злость на Сэма она обрушила на его лачугу. Она выберется отсюда. Такая молодая, красивая, – да разве ее тут удержишь? Ни за что. Она приложит все свои силы, она обрушит всю свою ярость. Они никогда не испытала на себе физическую боль заточения. И не могла в нее поверить.

Кэтрин обнаружила, что дверь прочная, тяжелая, в замке она разобраться не смогла. С двойным языком. Ковыряясь в замке, она сломала кухонный нож, и только тут поняла, как опасна летящая сталь. Она подумала было о болтах, на которых подвешены петли, но они были снаружи. Нет, через дверь ей не выбраться.

Окна забиты досками, причем они прибиты снаружи. Она подняла раму, но чем вышибить деревянный барьер? Она ударила его стулом. Бесполезно. Нужно бы поддеть рычагом, но под рукой не оказалось ничего тонкого и в то же время острого. Она накинулась на доски с кухонным ножом, но дерево было прочное. С таким оружием ей не проковырять дырки шире дверного глазка.

Правда, можно выбить стекла в высоких задних окнах. Но ей ни за что не протиснуться в отверстие восьми дюймов шириной.

Она набросилась на стены. Опять то же самое: нет ничего под рукой. Где-то непременно должен быть топор или резак. Но его, наверное, убрали. И молоток тоже. Он вынес их за дверь, где она их не достанет.

Дымохода здесь нет, а в дырку, пробитую в крыше для трубы печки-стремянки, ей не пролезть.

– Крыша?

Через крышу тоже не выбраться. Только руки полны заноз. Сэм Линч – настоящее чудовище!

Всё это какое-то кошмарное безумие. Не существует никакого Амбиелли, Никакого волка. Есть только сумасшедший по имени Сэм Линч, который сам не знает, что делает, и не только не спасает ее, а, напротив, становится причиной всех неприятностей, которые с ней случились.

«Ну и идиотка! – думала она. – Романтичная маленькая идиотка! Да если я когда-либо вырвусь... »

Но вырваться она не могла.

В голову лезли жуткие мысли. Сначала об огне. Она сгорит! Она бросилась к железной печке. Но железка, которой открывают конфорку, исчезла.

Может, кто-нибудь будет проходить мимо: нужно следить за улицей. Она присела у окна и выглянула сквозь щели между досок. Отсюда видны одни листья и кусочек холма, круто обрывающегося к озеру. Шоссе, если оно и есть поблизости, должно быть где-то там, наверху. Отсюда его даже не видно.

Может, она что-нибудь услышит. Поначалу кажется, будто здесь, в гуще деревьев, царит полная тишина. А потом начинаются эти жуткие таинственные звуки: кто-то скребется, чем-то шуршит, скрипит. Змеи? Она утешала себя, что в эту темницу даже змея не проберется.

Ей не выбраться...

Сэм вернется. Непременно. Он должен вернуться. И не такое уж он чудовище. А ей лучше не суетиться, а чем-нибудь заняться, чтобы не думать об этих волках в лесу, змеях в траве, психах в городе. Она встала и перемыла тарелки.

«Ну и пусть ты заперта в этой глухой дыре, – страстно убеждала она себя. – Ну и что из этого?»

Добравшись до кофейника, она выпила капельку кофе. Эту грязную, хлипкую, совершенно незнакомую ей керосинку она зажигать побоялась, поэтому пила кофе холодным.

Весь день она либо лежала, к чему-то прислушиваясь, что-то обдумывая, либо наблюдала за улицей, либо суетилась по лачуге. Поблизости не было ни души. Сэму Линчу на нее плевать. Все-таки с самого начала она была права. Он работает на Амбиелли, если такой человек существует.

Да и что Сэму Линчу о ней беспокоиться? Такому человеку, как Сэм Линч? Алэн считает его чуть ли не мошенником. А принципы у него почти мошеннические. Что ему до какой-то там Кэтрин Солсбери?

Обращается он к ней не иначе как «сестра». Чудак. А она-то, маленькая тщеславная идиотка. Бог знает что из себя возомнила. Что могло его в ней привлечь? Что? Она задумалась, стараясь быть объективной.

«Он, скорее всего, работает на Амбиелли. (Просто у него есть совесть.) Нет, не может быть. Либо он сумасшедший, который воюет с собственными видениями, либо и в самом деле оказался в ужасном положении. А все из-за того, что я ему небезразлична».

Сэм стар. К ней он даже не прикоснулся, и она, разумеется, этого совсем не хочет.

«Тут так просто все не объяснишь. Вот в чем загвоздка. И Алэн бы не знал, что подумать», – пронеслось у нее в мозгу.

О, если бы только пришел Алэн! Алэн знает, как ведут себя герои.

«Все очень просто, если ты знаешь, как стать героем, – в волнении думала она. – Прежде всего, тогда тебе ясно, когда надо умирать».

Сэм твердит, что не хочет умирать. Что ж, она тоже не хочет...

Она лежала на кровати с широко раскрытыми глазами. В углах комнаты притаилась тьма. В этой забитой досками хибаре всегда мрачно. А что ей делать, когда спустится непроглядная ночь?

Ничего. Спать. Она села на кровати, полная решимости и упрямства.

Какой толк от страха? Он лишь затмевает рассудок. Она чиркнула спичкой и зажгла лампу. На мгновение в лачуге стало теплей и уютней. Она взяла лампу в ванную, умылась, причесалась, почистила смятую коричневую юбку. И сама себя не узнала в зеркале: лицо осунулось: выступили скулы. «Старею, – подумала она. – Старение в лесу». Она засмеялась, но одиночество быстро гасит смех.

«Черт возьми, неужели я так боюсь этой старой керосинки? Сделаю себе ужин. Хочется горячего. Сварю-ка кофе».

Она направилась в большую комнату и тут наконец услыхала шум машины.

Солсбери стоял в грязной телефонной будке.

– Марта? Они звонили? – кричал он в трубку.

– Да, Чарлз, – моментально отозвалась Марта. – Звонил мистер Рейли. Они потеряли Сэма Линча. Из-за какого-то лихача в них врезался грузовик. Он считает, что этот лихач – Амбиелли. Где вы?

– Мы попали на противоположный берег озера. Линч не предупредил, где сворачивать. Теперь нам придется объезжать вокруг. Полиция?..

– Тут сейчас человек от них.

– Ты ему всё рассказываешь?

– Да, Чарлз.

– Я тебе позвоню.

Когда Солсбери повесил трубку, ему пришло в голову, что разговор между ним и женой сводился к смелому, откровенному обмену неудачами. Оба не щадили друг друга, не подбадривали. И все равно они сильные, они верят.

Сэм заметил какую-то сутолоку сзади – образовалась пробка; он юркнул за угол и ушел от преследователей. Теперь он пробирался на запад. Еще несколько минут, и он свернул на обочину и замер, стараясь прикрыть свои широко распахнутые глаза. Веки вздрагивали, летели вверх. Им не до отдыха. Но ему он нужен, хоть на минуту, – только что он ушел от верной смерти.

Что теперь? Ее старик поспешит к лачуге. Сэм туда не поедет. Скоро она будет дома. А Сэм останется в стороне. В какую бы забиться дыру, где его не услышат и не увидят, а сам он сможет подглядывать?

Футах в пятидесяти от него двигался на север поток автомашин. И в этом потоке синяя машина. Вдруг, будто подчиняясь какому-то внутреннему толчку, она свернула в левый ряд и двинулась на запад по соседней от Сэма улице, потом свернула налево, налево и еще налево, обратившись носом на юг. И снова развернулась на авеню. Носом на север, как раньше.

Пронзительные вскрики клаксона подействовали на его водительское чутье. Сэм открыл глаза. Похоже, ему ничего не угрожает. Теперь свет у светофора на авеню сменился.

Синяя машина в ближайшем от Сэма ряду медленно тронулась с места и поехала на север. Из ее окна высунулся Малыш Хохенбаум, будто рассматривал свое переднее крыло. Да, это он. И этот клаксон машины извергает похожие на лающий кашель звуки.

Сэм справился с усталостью. Либо это какое-то фантастическое совпадение, либо везение или невезение. Черт его знает, что это! А, может, предупреждение: «Эй, Сэм, берегись!» А то и игра в пятнашки: «Эй, Сэм, берегись, запятнаю!» В черных глазах была обреченность.

– Он свернул? – спросил Амбиелли.

– Да, босс. Потихоньку выезжает оттуда.

– Спроси у фараона, как проехать к озеру Шопин, – с хищной улыбкой велел Амбиелли, сбавляя скорость.

– Без него знаю как.

– Я тебе говорю – спроси.

Рев автомобиля нарушил тишину леса. Кэй бросилась к своей щели, приготовившись заголосить во всю мочь, чтобы ее услыхали и выпустили домой – там спасение.

Но по склону ползла машина Сэма. Она доползла до навеса и замерла под ним.

– Ага, – громко сказала она, – они соблаговолили вернуться. – Она бесилась от злости.

Поворот ключа. Она даже не обернулась.

– Добрый вечер, – холодно приветствовала Кэтрин.

Он повернул ее к себе лицом.

– Сестра, сделай это для меня. Только послушай. Хорошенько послушай. Времени в обрез.

– Ну, что теперь? – усмехнулась она. – Волки небось.

– Ты права. Ты с ума сошла. Слушай, за мной целая процессия. Господи, а я-то надеялся, что ты сбежала. Так надеялся. Послушай, я приехал коротким путем. Они спрашивали об озере. Может, хотели, чтобы я слышал. Может, позволили приехать сюда живым и невредимым раньше их, чтобы окончательно во всем убедиться. Все равно. Тебе надо отсюда уходить. Иди домой.

– Ура! – Только это она и поняла. – С радостью.

– Не мешкай, – предупредил он. – Сделай это для меня, сестра. Мне как-то не улыбается встреча со смертью.

– Ты уже это говорил, – презрительно заметила она.

У Сэма был такой усталый вид, а черные глаза полны отчаяния.

– Надень пальто. – Он стал засовывать ее руки в рукава.

– Деньги есть? Вот, возьми. Поднимешься наверх, очутишься на дороге. Это тупик. Но ты иди по ней. Потом будет поле. Перейди его. За ним проходит мощеная дорога. Свернешь по ней направо. Дойдешь до поворота, это примерно с милю. Там шоссе. Найдешь?

– Что хочешь найду, только бы выбраться отсюда, – выпалила она.

– Ты на меня злишься, – с грустью сказал он. – Послушай, по шоссе ходит автобус. Сядешь в него. Остановки через две можешь сказать полицейскому, кто ты.

– Скажу первому полицейскому, которого встречу.

– Правильно сделаешь, – кивнул он.

– Я могла это сделать сто лет назад.

– Знаю, знаю.

– Ты вовсе не думал о моей безопасности.

– Немножко думал. Послушай, сестра, не надо сходить с ума. Может, ты солжешь ради меня? – Они оба шли к двери. – Я все рассказал твоим родителям. Они решили, что я врун. Ты можешь их в этом убедить.

У нее дрогнуло сердце.

– Ты рассказал?.. Ты их видел? Как они там? – выспрашивала она, заглядывая ему в глаза.

– Твоя мать – настоящая маленькая леди и смотрит прямо в лицо.

– В какое лицо?

– В лицо опасности.

– Ты – моя опасность, – яростно выпалила она, желая сделать ему больно. – Со мной Бог знает что могло случиться. Я могла сгореть.

– Ты жива-здорова, – грустно произнес он. – Ключ в банке с кофе.

– Это все бессмыслица, – не сдавалась она.

Он ничего не понимал. Откуда ему было знать, что она имеет в виду его страх?

– Да, да, я твоя опасность, – согласился он. – Поторопись. Иди от меня.

– Сэм...

– Убирайся. Чтобы ноги твоей... Подожди. Ты ничего не слышишь? Я ничего не слышу.

– Сэм, ты... Ты считаешь, я твоя опасность, да?

В его глазах засветился тревожный огонек.

– Да. Это мое положение героя... Нет, я не намерен из-за тебя умирать. Хочу избежать этого, сестра. Я мог бы написать книгу.

– О, ты... О чем ты говоришь? Мне кажется, ты не в себе.

– Да, да. Не обращай на меня внимания. Убирайся. Уходи отсюда, пока никто не появился. Наконец-то тебе ничего не грозит.

Она навострила уши.

– А кто сюда приедет?

У Сэма, как у безумного, блуждали глаза.

– Не знаю!

– Чего ты так боишься, Сэм, а?

– Я тебе говорил. За мной целая процессия. Боюсь, это так. Зачем бы им тогда спрашивать? Я сказал только твоим родителям, Алэн тоже сюда едет.

– Алэн!

– Не знаю, кто приедет первым. Может, Алэн уже нашел спуск. А может, его нашел Амбиелли.

– О, если бы Алэн! – радостно воскликнула она.

– Да, тогда с тобой все в порядке. – Он был удручен. – Если ты будешь вести себя осторожно. Ничего не забудешь, сестра? Меня здесь не будет. Иначе мне смерть. Поспеши же.

Она не двинулась с места.

– Сегодня утром мне было страшно, – призналась она, глядя ему в глаза. – Отвратительное чувство.

– Кому ты это говоришь? – спросил Сэм, пристально ее разглядывая.

– Но оно бессмысленно! – воскликнула она. – Почему бы тебе не побороть страх, Сэм? Из-за него ты окончательно потерялся.

Он простонал.

– Не тот герой, кто ищет смерти. Поверь мне, я уже тысячу раз умирал. Пожалуйста, сейчас же уходи...

– Нет, я никуда не пойду, раз сюда едет Алэн.

Он сел, опершись о стол спиной, и закрыл глаза.

– Что мне делать? – с пафосом вопрошал он. – Что мне делать, если я не могу тебя напугать? Ты не боишься и не хочешь спрятаться.

– Сэм, идем со мной. Мы оба сможем спрятаться за деревьями и поглядеть, кто приедет первым.

– Я – твоя опасность. – Он покачал головой. – Уходи от меня. Или хочешь, чтобы на тебя охотились в этой лачуге? Не прячься вместе со мной.

Кэтрин замотала головой. Опять он бредит! Ей было его жаль.

– Если бы только не твое сумасшествие, – жаловался он, не открывая глаз. – А мне казалось, ты прислушаешься, – тихонько размышлял он. – Будешь ради меня лгать.

– Сэм, я... я тебя слушаю.

– Раз Амбиелли знает, что ты у меня, он...

– ...тебя убьет. Да, я это знаю. Я слишком часто это слышала.

– Но ты ему больше не нужна. Твой папа заплатил Амбиелли выкуп. Не ломай себе голову. Все равно никогда этого не поймешь. Просто теперь ты можешь спокойно отправляться домой. Уходи, пожалуйста, уходи от меня. Если ты уйдешь, я попытаюсь спастись.

Она грызла большой палец.

– Ты боишься Амбиелли, – отняв ото рта руку, задумчиво сказала она, – потому что ты спас меня.

– Да, я тебя спас, сестра, – добавил Сэм. – Я твой герой. Но ты не обольщайся на мой счет. Я самый жалкий герой на свете, сестра. Я спас тебя, вот и все. А теперь снова швыряюсь твоей жизнью. – Он схватил ее обеими руками. – Хочешь быть свидетелем? – в ярости орал он. – Амбиелли не выпустит свидетеля живым. Ради Бога поверь этому. У б и р а й с я   о т с ю д а! Теперь нельзя ждать Алэна!

– Что я должна делать, Сэм? – с пониманием спросила она. – Что... соврать для тебя?

– А-а-а-а, – вздохнул он, не выпуская ее локтей и стараясь сдвинуть ее с места. – Ну скажи, что не разобрала лиц. Не знаешь, кто тебя украл. Скажи это полицейским, газетчикам и так далее.

– И Амбиелли тоже врать, Сэм?

– Всем. Особенно Алэну – вот чего я добиваюсь. Потому и гоню тебя.

Она сделала шаг в направлении, куда он ее толкал.

– А разве я смогу солгать Алэну? – удивленно спрашивала она.

– Не вечно же. Ведь Амбиелли не вечен. Я не прошу лгать вечно. – Наконец она пошла. Он подталкивал ее к двери. – Амбиелли должен в это поверить. Ты сможешь солгать ради меня, сестра, если сейчас уйдешь.

– Она жалела его и по-настоящему верила лишь в его страх.

– Сэм, я останусь. Я не боюсь.

Он вдруг ее отпустил.

– Я ничего не слышу. А ты?

– Нет.

Она спокойно стояла посредине комнаты и трясла головой.

– Пора бы уж им, – с беспокойством заметил Сэм. Вдруг он попятился к столу и плюхнулся на стул. – Мать родная, я вконец запутался. Может, это была вовсе не его физиономия. Может, я не разглядел. Может, полицейский назвал другое озеро. Мне уже начинает казаться. Да, ты права. Я совсем никуда не гожусь.

– Сэм, ну как ты не поймешь? – успокаивала она его. – Я ведь смогу все объяснить и Алэну, и папе. Без лжи. Амбиелли ни за что от нас не узнает...

– Ну конечно же нет. Конечно. Это только фантазия. Куда ему. – Он глубоко вздохнул. – Ладно. Я, может, и в самом деле слишком хитер. Убегу, ускользну, спрячусь. Но, сестра, уши у меня есть. Да, по крайней мере, пятьдесят на пятьдесят, что... Ты не боишься. И правильно. Это бессмысленно.

Она спокойно села.

– Я слишком хитер, – лихорадочно твердил Сэм. – Так говорит Алэн. Он прав. Ты заметила? Нас он называет типами. Правильно. Я ненавижу его, потому что не хочу, чтобы он оказался прав. Факт. Я хочу верить, что у всех нас такие сложные, противоречивые характеры. Я хочу верить, что у нас есть свои отклонения, что не все потеряно, потому что мы можем друг друга слушать, вот потому наш мир – не такое ненадежное место. Я отказываюсь быть типом, обреченным делать то, что мне предписывает этот пижон Алэн. Я отказываюсь верить, что ты романтичная дуреха, что это все пройдет. Уж слишком, черт побери, просто! Не верю, не могу, не хочу!

– И я тоже, – негодующе заявила она. Ей хотелось его успокоить.

– Что ж, тебе придется побыть ею, соврать для меня.

Он уронил голову на стол. – Я ничего не слышу. Бог свидетель, я ведь тоже иной раз ошибаюсь.

– Я не много о тебе знаю, Сэм, – ласково начала она. – Я только знаю, что ты влип в эту историю, что ты боишься, и все из-за меня.

– Я тоже не знаю, что это было, – признался он. – Я просто не хотел, чтобы ты умерла. Поддался капризу.

– Ради незнакомого человека.

– Ради... кого-то, – загадочно кивнул он.

– Ты не тип, – сказала она. – Мы просто люди. Это забавно.

– Иди домой. Иди домой. Беги. Не оставайся здесь. Я б о ю с ь!

Вдруг она обернулась.

Снаружи к высокому кухонному окошку прижималась чья-то физиономия. Она видела это через открытую дверь, как когда-то себе и представляла. Настоящая физиономия. Глаза, нос...

– Сэм, – совершенно спокойным голосом сказала она, – там лицо...