Текст книги "Я рискну (ЛП)"

Автор книги: Шантель Тессье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 16

КОУЛ

Я переключаю машину, летя по шоссе. Мой член тверд и нуждается в ней. Я пытался вести себя спокойно с вечера пятницы в туалете на вечеринке. Я пытался вести себя так, будто оказал Остин Лоус услугу, трахнув ее, но я хочу ее. А когда я увидел ее слезы, я потерял голову. Они меня так возбуждали. А их вкус, когда я целовал ее… Они были потрясающими.

Мы подъезжаем к дому и врываемся в парадную дверь, мои губы на ее губах. Я хватаю ее за задницу и начинаю нести ее вверх по лестнице.

– Селеста? – спрашивает она, прижимаясь к моим губам.

Я разговаривал с ней раньше, когда она сообщила мне, что не сможет сегодня забрать Лилли из школы. Мне пришлось попросить Бланш сделать это.

– В аэропорту… – Поцелуй. – Забирает Брюса… – Поцелуй. – У нас есть час…

Мы входим в ее комнату, и я захлопываю дверь, прежде чем бросить ее на кровать. Она сразу же садится и снимает рубашку и лифчик. Я срываю с себя рубашку, а она берется за джинсы. Она приподнимает бедра и снимает их одновременно с тем, как я отбрасываю свои в сторону.

Затем я заползаю на кровать и устраиваюсь на ее бедрах. Мои пальцы пробегают по ее татуировке на грудной клетке, даже у белой розы есть черная тень.

– Я не собираюсь предохраняться, – говорю я ей. Она никогда не упоминала об этом в прошлый раз, но нам нужно это прояснить.

– Я на уколах.

Идеально.

Она смотрит на меня, ее руки лежат на моей груди, и она проводит ногтями по моей голой коже. Я задыхаюсь от боли. Это напоминает мне о той первой ночи на кладбище. Тогда это возбуждало меня так же сильно, как и сейчас.

Я хватаю ее руки и поднимаю их над головой. Она выгибает спину и издает стон.

– Что случилось, Коул? Я думала, ты любишь немного боли вместе с удовольствием? – Она выгибает бровь в знак протеста.

Я улыбаюсь и отпускаю ее запястья.

– Люблю.

– Тогда… – Она делает это снова. На этот раз немного медленнее и сильнее. Красные следы покрывают мою грудь и пресс, а мой член стоит как вкопанный. Она смотрит на него, облизывая губы. Затем ее глаза встречаются с моими. – Чего ты ждешь, Коул?

Эта женщина испытывает мое терпение. Буквально каждый день мне приходится напоминать себе, что это игра, в которой я намерен победить. Любой ценой. Иначе она поймает меня в слабый момент, а похоть делает человека слабым. Она может заставить пошатнуться самого сильного человека.

Я обхватываю рукой ее горло и сжимаю. Она выгибает спину, и ее красивые красные губы расходятся. Как бы я хотел, чтобы они обхватили мой член прямо сейчас. Этот раз не похож на предыдущие. Я не буду устраивать шоу для тех, кто стоит по ту сторону двери. Это только для нее и для меня.

– Мне нравится, когда ты бросаешь мне вызов, милая. – Я наклоняюсь и шепчу ей в приоткрытые губы. Она поднимает бедра навстречу моим, давая мне понять, что хочет, но ей придется подождать. – Это позволяет мне напомнить тебе, где я стою. – Я провожу языком по ее верхней губе, а свободной рукой провожу по ее бритой киске. Она мокрая. Не заботясь о прелюдии в данный момент, я ввожу свой твердый член в нее, и ее глаза закрываются. – Над тобой.

_________________________________

Мы сидим за столом в официальной столовой. Селеста сидит напротив меня, Остин слева от меня, а Брюс – во главе стола справа от меня. Его правая рука, Рэйлан, сидит слева. Он не говорит. Никогда не говорит. Во всяком случае, не со мной. По мне, так он просто слабак.

Все идет примерно так же хорошо, как я и думал – напряженно.

Единственные два человека, которые заговорили с тех пор, как мы сели, это Селеста и Остин. И они говорят только друг с другом.

Я не притронулся к еде. Я пришел сюда не ужинать. Не за тем, что могут приготовить мне их повара. Я пришел посмотреть на выражение лица Брюса, когда он увидит меня. Это было бесценно. Даже сейчас он смотрит на меня суженными темно-карими глазами, пытаясь разгадать мои намерения. Но он никогда не догадается. А тот факт, что всего час назад я трахал его дочь наверху, делает это еще лучше.

Селеста встает.

– Я собираюсь помыть посуду, – объявляет она, и Брюс закатывает глаза. Наверное, потому что у них есть прислуга, которая этим занимается. Но он разрешает.

– Я помогу тебе, – предлагает Остин и почти бежит за ней, не желая находиться рядом с отцом. Этот ублюдок даже не сказал ей ни слова, но… думаю, ей так больше нравится.

– Уходи. – Он щелкнул пальцами в сторону Рэйлана. Тот встает и выходит из комнаты без единого слова.

– Итак, – начинает он, как только мы остаемся одни, – я немного запутался. Кого из них ты трахаешь? Мою дочь или мою жену?

Я хочу сказать и то, и другое, просто чтобы быть мудаком, но воздерживаюсь. Вместо этого я откидываюсь назад в своем сиденье, вытянув ноги.

– Остин, – произношу я ее имя. Потому что она не его дочь. Он не отец для нее ни в каком смысле.

Он сужает глаза на меня.

– Значит, ты трахал мою жену до того, как появилась моя дочь?

– Я никогда не трахал Селесту.

Он фыркает.

– Зачем мне врать? Мне нечего терять. Но раз уж ты заговорила об этом… Мой отец сказал мне, что вы думаете, будто я провел здесь ночь, но уверяю вас, это не так. Даже с тех пор, как я начал встречаться с Остин.

Он приподнял бровь.

– Пытаешься быть джентльменом, Коул? Это так не в твоем характере. Но я все еще не верю, что ты не спал с моей женой.

Я наклоняюсь вперед, упираясь предплечьями в стол.

– Да ладно, Брюс. Я огорчен. Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо. Если бы я хотел трахнуть твою жену, ты бы никогда не узнал. – Он открывает рот, но я продолжаю. – Но у меня есть к тебе предложение.

Он не может скрыть своего удивления от моих слов. Мы не работаем вместе. Мы враги. Все это часть моего плана.

– Я слушаю.

– Мой отец также сказал мне, что мама Остин хочет, чтобы она жила с вами до окончания школы, а вы хотите, чтобы она уехала как можно скорее.

– Ей здесь не место. – Он упирается кулаками в стол.

– Не могу не согласиться.

– Я уже говорил с ее матерью. Сегодня. Я предложил отправить Остин обратно в Калифорнию с двадцатью тысячами. Она сказала, что та может вернуться.

Я наклоняю голову в сторону, тщательно подбирая слова.

– Я знаю, как вы можете избавиться от нее и сохранить свои деньги.

– Как это?

Этот ублюдок так жаждет денег, что уже однажды продал свою душу. И дьявол скоро придет за ним. Он просто еще не знает, что это я тот дьявол.

– Отдай ее мне. Пусть она останется здесь. Я прослежу, чтобы она не попала в беду.

Он наклоняется, его глаза сужаются.

– Нет. – Он встает из-за стола.

Я знал, что он скажет «нет». Вот почему я пришел подготовленным.

– Что, если я скажу, что у меня есть то, что тебе нужно?

Он останавливается.

– Что у тебя может быть такого, что я захочу? – Я роюсь в кармане и достаю единственный ключ. Я бросаю его на стол. Он смотрит на него, и его глаза вспыхивают от гнева. – Ты сукин сын…

– Это все твое. Если она останется.

– Она моя! Ты украл ее.

– Я нашел ее.

Его сцепленные в кулак руки стучат по столу, заставляя наши стаканы дребезжать.

– Ты блядь, украл ее!

Я улыбаюсь ему.

– Я рискну доказать обратное.

Он рычит.

– Так мы договорились или нет?

– Ты это спланировал, – заявляет он, глаза пылают гневом.

– Я знал, что мне понадобится страховка.

Он с тоской смотрит на ключ. Его взгляд переходит с него на меня, и он кивает.

– Хорошо.

– Откуда мне знать, что ты не собираешься меня наебать? – спрашиваю я, хватая ключ и кручу цепочку вокруг пальца.

– Разве ты не слышал о чести среди воров? – рычит он.

Слышал. Я также знаю, как он действует.

– Она остается.

Его взгляд устремляется в сторону кухни, а затем снова на меня.

– До выпускного. А потом она уедет.

Это все, что мне нужно.

– Зачем она тебе? Она не может быть такой классной шлюхой. Ее мать точно такой не была.

Больной ублюдок.

Я встаю из-за стола и игнорирую это заявление.

– О, и просто предупреждаю. Моя машина все еще будет здесь утром.

В этот момент в столовую входит Остин.

– Пойдем в медиа-зал, – говорю я ей. – Я хочу посмотреть фильм.

Она хмурится, но кивает.

– Я уезжаю из города завтра утром, – хмурится ее отец. – Меня не будет две недели.

Затем он уходит.

***

ОСТИН

– О чем вы разговаривали? – спрашиваю я, когда мы входим в медиа-зал.

– Ни о чем, – говорит он, закрывая за нами дверь.

– Коул?

– Что?

– Почему ты отмахиваешься от всего, о чем я спрашиваю? – Я опускаюсь на круглый диван.

Он проходит мимо меня и направляется к стеклянному столику, который стоит под экраном. Схватив пульт, он нагибается и смотрит на стопки фильмов под ним.

– Я не знаю, о чем ты говоришь.

Я снимаю туфли и откидываюсь назад, скрещивая руки на груди.

– Нет, знаешь, – возражаю я.

Он молчит, пока выбирает фильм и вставляет «Уйти за шестьдесят секунд» в DVD-плеер. Он выключает свет и встает передо мной. Я смотрю на него, когда начинается фильм.

Затем, будучи таким ублюдком, как он есть, он тянется вверх, хватает свою рубашку и стягивает ее через голову, бросая ее на пол.

– Что тебе нужно? – спрашиваю я, в комнате становится жарче с каждой секундой. Ненавижу, как мои глаза пробегают по следам, которые оставили мои ногти всего час назад, когда мы были в моей комнате. Как он задыхается, когда я провожу руками по его коже. Я хочу пометить его так же сильно, как он хочет пометить меня. Это очень нездорово.

Затем он потянулся к пуговице на своих джинсах.

– Ты.

– Коул. – Я оглядываюсь вокруг, как будто мы не одни. Но так и есть. – Мы могли бы сделать это в моей спальне. – Но мое сердце начинает колотиться при мысли о том, чтобы сделать это здесь, пока папа и Селеста внизу.

– Я хочу заняться тобой здесь, – заявляет он.

Его джинсы падают на пол, а затем он ползет по мне. Я отстраняюсь и нервно смотрю на него.

– Ты что-то задумал. – Но мои бедра напряжены, а киска уже мокрая.

Он усмехается, хватаясь за подол моей рубашки.

– Не доверяешь мне?

– Нет.

Он снимает с меня рубашку и бросает ее на пол вместе со своей. Затем он тянет бретельки моего лифчика, обнажая мою грудь. Мои соски твердые, и он облизывает губы.

– Хорошо, потому что ты не должна. – Затем он опускает свои губы на мою кожу.

Я выгибаю спину и испускаю долгий вздох, когда он сосет мой сосок. Нежно покусывая его. Он отпускает его с чмокающим звуком и переходит на другую сторону.

Я поднимаюсь и хватаю его за волосы, потягивая за них. Он целует мой живот. Мое дыхание учащается, когда он целует мои бедра, а затем опускается между моих ног. Его язык лижет мою киску, и я вздрагиваю.

– Коул. – Я задыхаюсь.

Он располагается между моих ног и закидывает их себе на плечи. Я выгибаю спину, когда его язык проникает в меня. Он трахает меня ртом так же сильно, как и членом. Я вскрикиваю и закрываю рот рукой, не желая, чтобы кто-нибудь в доме услышал меня, хотя я знаю, что они не слышат. Это дом площадью пятнадцать тысяч квадратных футов. Вероятность того, что они стоят по ту сторону двери, очень мала.

Знакомое чувство, которое я испытываю каждый раз, когда он держит меня на руках, начинает нарастать, и я выгибаю спину, закрывая глаза. Мои бедра сжимаются вокруг его головы, и я кончаю, пробормотав его имя, потому что моя рука все еще находится у моего рта.

Он опускает мои ноги и убирает мою руку. Я вдыхаю с яростью, мое тело содрогается.

Он нависает надо мной, облизывая свои влажные губы.

– У тебя потрясающий вкус, милая. Мне нравится.

Затем его губы оказываются на моих.

_________________________________

В следующее воскресенье я снова оказалась в клубе. И снова я не получил много информации о том, какого черта я здесь делаю. Но на этот раз они не дали мне ничего, что я могла бы использовать против кого – либо из них.

Я встаю, опираясь на стол, чтобы повернуться лицом к открытой комнате. Коул стоит справа от меня и разговаривает с Диком, а Шейн и Беннетт сидят на диване.

– Где Киллан? – Шейн спрашивает, будто читая мои мысли.

Я стараюсь держаться от него подальше в школе, но по какой-то причине он продолжает сидеть рядом со мной за обедом. К счастью, у меня нет с ним занятий, но я не могу от него спрятаться, поскольку он дружит с Коулом. Даже если в данный момент их дружба, похоже, на грани.

– Он идет, – уверяет его Дик.

Коул поворачивается ко мне.

– Я собираюсь обсудить с тобой правила. – Я киваю. Все еще не понимая, что мы здесь делаем. – Во-первых, у тебя есть месяц, чтобы выполнить задание. Но если ты выполнишь его раньше, то следующий человек отправится на следующей неделе. – Значит, речь идет о риске. Я сглатываю, не желая этого делать. – Второе, у каждого задания должно быть последствие. Если задание не выполнено, ты должна понести наказание до полуночи в последний день. В-третьих, нет никаких ограничений в вызове. – Никаких ограничений? Это заставляет мой желудок завязываться узлом. – В-четвертых, если твое задание выбрано, ты должна присутствовать при его выполнении. – Меня прошибает пот, и я смотрю на Дика. Что, если я выберу его, и он захочет пойти со мной? Я не хочу оставаться с ним наедине. Он улыбается, а потом подмигивает мне, как будто знает, о чем я думаю. – Последнее правило… если тебя поймают, ты останешься одна. Понятно?

– Да, – говорю я, кивая головой, но внутри меня все дрожит.

Дверь открывается, и входит Киллан. Его глаза смотрят на меня, пока он идет к столу. Я делаю шаг к Коулу, он кладет руку мне на плечи, и я испускаю дрожащий вздох. Хотя Коул – причина, по которой я здесь, с ним я чувствую себя в наибольшей безопасности. Он ясно дал понять, что не потерпит, чтобы Киллан прикасался ко мне. Я не уверена, что он остановит Дика, хотя надеюсь, что мне не придется это выяснять.

– Вот, держите. – Шейн ходит вокруг, вручая каждому из нас лист бумаги и ручку. Затем он возвращается, чтобы сесть на диван.

Я отстраняюсь от руки Коула и поворачиваюсь лицом к столу. Наклонившись, моя ручка парит над бумагой.

Что за дерзость я могу совершить? Шелби сказала мне, что они занимаются этим уже некоторое время и причиняют себе физическую боль. Я не хочу быть ответственной за то, что кто-то пострадал. Это просто даст им еще одну причину ненавидеть меня.

Думай! Что рассказывал мне Коул? Не много. Я знаю, что они убили парня. Я знаю, что у этого парня есть брат, который избил свою жену, а потом убил ее…

У меня есть одна мысль. Это безумие и граничит с незаконностью, но не настолько, чтобы я провела остаток жизни в тюрьме. Или закончить жизнь самоубийством.

Я слышу парней позади себя и понимаю, что они уже закончили. Они знали, что будет сегодня вечером, и уже выбрали себе задания, прежде чем вошли в дверь.

Хотя я не хотела иметь с этим ничего общего, я чувствую, что теперь мне есть что доказывать. Я должна показать им, что я не боюсь. Я могу потягаться с ними.

Я записываю свое задание и последствия и кладу их в миску посреди комнаты. Затем сажусь на диван рядом с Коулом. Я скрещиваю ноги, и он просовывает руку между ними, обхватывая мое внутреннее бедро. Киллан смотрит на его руку, а затем на Коула. Он не замечает его. Но я напрягаюсь.

Почему он так ненавидит меня? Неужели он не понимает, что я не хочу быть здесь?

Шейн подходит к миске и достает оттуда лист бумаги. Его глаза смотрят прямо на меня. Я нервно сглатываю.

Он начинает.

– СЮРПРИЗ! Я встречу тебя в море. Мы поплывем вместе, спасаясь бегством. – Он смотрит на Коула, потом снова на бумагу. – Последствия: ты должен одеться как я на весь день.

Киллан заговорил первым.

– Что это за дерьмо?

Коул перекладывает свое тело на диван и поворачивается ко мне.

– Так не пойдет, Остин.

– Что? – Я пожимаю плечами. – Ты не говорил, что так нельзя. – Я не хотела выдавать свое задание, потому что не хочу, чтобы кто-то сказал мне, что я не могу этого сделать. Мне нужно было сделать так, чтобы никто не догадался. Если они заставляют меня сделать это, я согласна. Теперь уже поздно поворачивать назад.

– Это не имеет никакого гребаного смысла, – огрызается Киллан.

– Это загадка, идиот, – защищает меня Коул. Я почти улыбаюсь. – Конечно его нет! – рычит Коул.

– Вытяни еще раз, Шейн, – требует он.

– Нет, – говорит Беннетт. – Она права. Она не нарушает никаких правил. И это то, что он вытянул. Мы никогда не заставляли никого вытягивать дважды, и не собираемся начинать сейчас.

ГЛАВА 17

КОУЛ

– Это бред! – кричит Киллан, вставая на ноги.

Я медленно убираю руку между ее ног и встаю лицом к нему.

– Если тебе это не нравится, можешь выйти.

Его глаза расширяются на короткую секунду, прежде чем упасть на Остин, где она все еще сидит на диване. Я не согласен с ее заданием, но это не значит, что я не поддержу ее. Она не знает, что мы делаем. Я сохранил для нее максимально простые правила. Не хочу, чтобы она знала больше, чем нужно. Она чертова девчонка. Что, по его мнению, она собирается заставить нас делать?

– Выйти? – Киллан рычит на мои слова. – Хочешь, чтобы я ушел, Коул?

Любой может выйти из игры в любое время. Но чтобы выйти, мы все должны согласиться. Я бы хотел, чтобы этот ублюдок просто ушел. Мы с Килланом всегда враждовали, хотя дружили с самого детства. Сначала я не ненавидел его, но после смерти Мэддокса, Лэндена и Илая все между нами изменилось. И тот факт, что он взял мою машину в дом Брюса, чтобы трахнуть его жену, меня не устраивает. Зачем он это сделал? Он хотел, чтобы меня поймали? Если это так, то почему? И если да, то сказала бы Селеста, что это меня она трахала? Он хочет, чтобы я сдал его? Чтобы я взял вину на себя? Я не уверен, но я держу рот на замке, пока не узнаю.

– Коул… – начал Шейн.

– Нет, пусть он сам примет решение, – перебивает его Дик. Он подходит к нам и скрещивает руки на груди, готовый сразиться с Килланом. Но мне не нужна его помощь, и он это знает. – Мне надоело, что вы двое ссоритесь из-за гребаной киски.

– Эй, – защищаясь, говорит Остин.

– В чем дело, Киллан? Ты тоже хочешь ее трахнуть? – спрашивает он, и она задыхается. – Ты злишься, что Коул нашел ее первым? Блядь, чувак, иди засунь свой член куда-нибудь еще. Она того не стоит.

Остин вскакивает на ноги, сузив глаза на Дика, но я пихаю ее плечом, заставляя сесть обратно.

– Коул…

– В этом проблема, Киллан? – спрашиваю я, прерывая его и делая шаг к нему. Его карие глаза встречаются с моими. – Ты хочешь ее? Хочешь, чтобы я поделился ею с тобой? Все, что тебе нужно сделать, это попросить. Это будет не первый раз, когда мы передаем девушку по кругу.

Я знаю, что Селеста не единственная сучка, которую он трахает в данный момент. Только на прошлой неделе он подцепил Мелани, девушку из волейбольной команды. Не то чтобы у него была причина хранить верность Селесте. В конце концов, эта сучка замужем.

Его взгляд переходит на Остин, и меня бесит, как он смотрит на нее, словно она кусок мяса, который он должен съесть. Это было бы для него глазурью на торте. Трахать жену и дочь Брюса. А если он переспит с ней, это разозлит Селесту, и она без раздумий отправит ее обратно. Я видел ее глаза, когда она говорила о Киллане. Она любит его. Его глаза снова встречаются с моими.

Я поворачиваюсь к Остин и хватаю ее за руку. Я поднимаю ее с дивана и обхватываю рукой за талию, прижимая ее спиной к себе. Она пытается бороться со мной, но я удерживаю ее на месте. Ее дыхание перехватывает от страха.

– Коул, что ты…?

– Ты видел видео? – спрашиваю я, прерывая ее.

– Какое видео? – спрашивает она, и ее голос дрожит.

Я поднимаю свободную руку, обхватываю ее горло и наклоняю ее голову назад. Это заставляет ее выгнуть спину, выпячивая грудь. Она хнычет, и ее руки поднимаются и хватают меня за руку, как будто это может меня остановить. Ее пульс учащается, и она нервно сглатывает. Его глаза переходят на ее сиськи.

– Ты слышал, как она выкрикивала мое имя в ванной? Ты слышал, как она умоляла меня о большем?

Ее тело дрожит на моем.

– Все видели это видео, – огрызается он.

– А я нет, – вклинивается Дик.

Киллан смотрит на него и фыркает.

– Ты был, блядь там. Это ты тот, кто записал это.

Он пожимает плечами.

– Это не значит, что я смотрел.

Киллан делает шаг назад, проводя рукой по волосам.

– Это смешно, – говорит он разочарованно. Затем его глаза встречаются с моими. – Мне не нужна твоя шлюха, Коул. Я не хочу, чтобы она была рядом со мной, не говоря уже о ее трусах. И я чертовски уверен, что не позволю тебе вытолкнуть меня из группы, потому что мне не нравится твоя маленькая игрушка месяца. – Он хватает свой пиджак с дивана, разворачивается и выходит за дверь.

Я отпускаю Остин, и она делает три шага от меня, глубоко вдыхая. Я поворачиваюсь к парням, становясь к ней спиной.

– Мы должны проголосовать за его задницу.

Шейн тяжело вздыхает.

– Он просто переживает тяжелые времена.

– Чушь! – огрызается Дик. – Он всегда создавал для нас проблемы.

– Коул? – слышу я голос Остин позади себя, но я игнорирую ее. Я занят в этот момент.

Шейн смотрит на Дика.

– Я понимаю, к чему он клонит. Я все еще скептически отношусь к тому, что она вообще должна быть здесь.

– Она никуда не пойдет, – рычу я.

– Коул? – огрызается она. Я все еще игнорирую ее.

Беннетт поднимает руки.

– Это пройдет. Просто дай Киллану остыть.

– Он был таким уже несколько месяцев. Он был таким до того, как Остин появилась на свет. Он даже не хотел связываться с Джеффом, и это заставляет меня сомневаться в его преданности группе, – рычит Дик.

– Коул! – кричит она.

– Он просто волновался, что нас поймают, – говорит Шейн Дику.

Я фыркаю.

– Он просто не хотел пачкать руки. – Я слышу слабый звук открывающейся и закрывающейся двери позади нас.

– Коул? – говорит Дик.

– Что? – рявкаю я.

Он смотрит через мое плечо.

– Остин только что ушла.

***

ОСТИН

Когда я подхожу к его машине, я слышу, как кто-то выходит из сарая позади меня. Я знаю, что это он.

– Отвези меня домой! – приказываю я, даже не потрудившись повернуться к нему лицом, прежде чем упасть на пассажирское сиденье и захлопнуть дверь.

Мое тело физически содрогается от ярости за то, что Коул только что сделал.

Он садится в машину и смотрит на меня, но я смотрю прямо перед собой. Мои руки сжались в кулаки на коленях, а сердце колотится в груди.

Он предложил меня Киллану. Гребаному Киллану! Я думала, что он защищал меня от него последние две недели, но я сильно ошибалась. И мой разум никак не может это переварить. Я знаю, что Коул – дикарь. Я не понаслышке знаю, на что он готов пойти, чтобы получить то, что хочет. Но просто предложить меня любому из них? Как будто я какая-то игрушка, которую они могут просто передавать по кругу? Так вот почему они так хотели, чтобы я присоединилась?

– Остин! – прорычал он мое имя, показывая свое раздражение.

Я поворачиваюсь и смотрю на него с ненавистью. Я чертовски задыхаюсь; я так тяжело дышу.

Его сузившиеся голубые глаза смотрят на меня так, словно это моя вина. Как будто я должна была сказать «да, Киллан, если хочешь меня, то давай, бери».

– Остин…

Я делаю то, что он когда-то сделал со мной, протягиваю руку и увеличиваю громкость, включив «Bitter End» группы The Veer Union. Затем я сажусь на свое место, отбросив все, что он собирался сказать.

Он разворачивается, включает передачу и бросается по гравию, когда выезжает.

Когда он подъезжает к моему дому, я выхожу из машины еще до того, как он успевает остановить ее. Я вхожу в дом, захлопываю входную дверь и бегу в свою комнату. Как только я закрываю дверь, она открывается. Я оборачиваюсь и вижу, что он вошел так же быстро, как и я.

– Убирайся к черту, Коул, – говорю я, указывая на закрытую дверь.

– Нет, – говорит он просто.

– Убирайся к черту! – кричу я.

Он делает шаг ко мне, и я вскидываю руки, делая шаг назад.

– Не смей приближаться ко мне.

– Остин…

– Нет, Коул! – Я прерываю его. – То, что ты сделал там, было совершенно неприемлемо!

– Я…

– Ты переступил черту! – кричу я, сжимая руки в кулаки. – Я тебе не принадлежу. И ты не можешь просто решить предложить меня одному из своих приятелей. – Я поворачиваюсь к нему спиной, планируя запереться в ванной, чтобы уйти от него.

Он хватает меня за плечо и разворачивает лицом к себе.

– Я могу делать все, что захочу.

Моя кожа кипит; я так зла.

– Нет! Ты не можешь. Это моя жизнь! – кричу я.

– Нужно напоминание?

– Нет! – Я рывком отстраняюсь от него. Я не ожидала, что он меня отпустит, и спотыкаюсь, но умудряюсь не упасть. Он ухмыляется. – Мне не нужно, чтобы ты напоминал мне, что ты мужчина, которому все равно, если он причиняет боль женщине, – огрызаюсь я.

Его глаза сужаются на меня.

– Не дави на меня, Остин.

– Давить на тебя? – спрашиваю я и фыркаю. Широко раскинув руки, я говорю: – Сделай все, что в твоих силах, Коул.

Что еще этот ублюдок может сделать со мной, чего он еще не сделал?

– Ты не это имеешь в виду, милая. – Он делает шаг ко мне, его глаза изучают меня с ног до головы, и он облизывает губы.

– Ты не только предложил меня Киллану, но и унизил меня в школе, – рычу я. – Ты записал нас…

– Ты умоляла меня об этом. Видео доказало это.

У меня рот открывается от его слов. Он знал, что придет на вечеринку, и мы займемся сексом. И он знал, что Дик будет записывать это.

Я стою, потеряв дар речи, пока он закрывает небольшое пространство между нами. Его правая рука поднимается, и он запускает пальцы в мои волосы. Я смотрю на него в полной растерянности, пока его глаза блуждают по моему лицу.

– Ты знала, что делала, Остин. И я говорил тебе, что утром ты будешь меня ненавидеть, но тебе, похоже, было все равно.

– Я не знала, что ты собираешься записать это, – говорю я, когда гневные слезы начинают жалить мои глаза. Мое тело дрожит, а горло начинает сжиматься.

Он опускает свой рот к моему уху.

– Это не моя вина, что ты раздвинула ноги для дьявола, дорогая. Это все на твоей совести.

– Ты подставил меня. – Я поперхнулась словами.

Он усмехается.

– Я ничего такого не делал. Ты пошла на вечеринку. Ты напилась, а потом рискнула со мной. – Он отстраняется, и его глаза смотрят в мои. Я отказываюсь моргать, позволяю слезам упасть. Я сильнее этого.

– Ты рискнул сделать мне больно. – Он проводит своими разбитыми костяшками пальцев по моей щеке. Он опускает свое лицо так, что его губы почти касаются моих.

– И я сделал.

Я сглатываю комок в горле, стараясь не показать ему, насколько сильно.

– Ты не имел права…

– Даже если бы я не попросил Дика записать это, все равно все слышали тебя, милая.

Я сглатываю комок в горле и отвожу взгляд. Ненавижу, что он прав. Это моя вина. Я не должна была рисковать. Я не должна была играть в его маленькую гребаную игру. Я сопротивляюсь так же, как и он, но каждый раз проигрываю. У него есть помощь. У него есть команда на его стороне. А у меня нет никого.

– И это не значит, что ты не наслаждалась этим.

Я хнычу от его слов и шепчу: – Катись в ад, Коул.

Его рука хватает меня за волосы, и он двигает мою голову, заставляя меня поднять на него глаза. Его голубые глаза ищут мои. Они блестят. Он опускает губы и улыбается напротив моих. Я не смею пошевелиться.

– Милая, я – ад.

Ненавижу, как он прав.

– Пожалуйста, уходи. – Я проглатываю остатки гордости и умоляю его уйти.

Он отпускает мои волосы, и его рука прижимается к моему лицу. Я пытаюсь проглотить комок в горле.

– Увидимся утром. – Он наклоняется, целует меня в лоб и уходит.

А я бросаюсь на кровать и кричу в подушку.