Текст книги "Грешник (ЛП)"
Автор книги: Шантель Тессье
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц)
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
СИН
Ровно в два часа я слышу, как открываются и закрываются входные двери. В доме так тихо, что звук отдается эхом. Не просто так нам пришлось прервать нашу игру на «Фрик-шоу». Сегодня утром, находясь на кухне у моих родителей, Элли писала Дэвиду сообщение о том, что придет сегодня вечером. Только через мой труп я позволю этому уёбку и дальше прикасаться к тому, что принадлежит мне. У меня имелись подозрения, но я не был уверен, пока не увидел фотографии, которые дал мне Линкольн. А потом увидеть ее связанной в его подвале той ночью? Тогда я ничего не мог с этим поделать, не выдав себя. Я не хочу, чтобы Элли знала, что она кончила на мой член.
Я сижу молча, считая каждый шаг его ботинок по лестнице. Он со скрипом открывает ее дверь и входит. Дэвид не включает свет. Вместо этого он подходит к ее кровати и выбирает лампу. Я улыбаюсь про себя.
– Моя девочка уже готова для меня, – размышляет он, оглядывая ее обнаженное тело.
Ее грудь поднимается и опускается с каждым вдохом, который она делает через нос. Элли не сдвинулась ни на дюйм с тех пор, как я привез ее домой тридцать минут назад.
– О, мне это нравится.
Дэвид протягивает руку и проводит костяшками пальцев по ее проколотому соску, и я сжимаю руки в кулаки, ярость ползет по моему позвоночнику, словно огонь, охватывающий стену. Протянув руку, он хватается за ворот своей рубашки и снимает ее через голову.
Я встаю.
– Она больше не для тебя.
Дэвид оборачивается, поднимает руки и ахает.
– Истон? – выдыхает он мое имя.
Я всегда называл себя Сином9, потому что это соответствует моему характеру. Только мои родители называют меня по имени.
– Какого хрена ты здесь делаешь? – его карие глаза расширяются.
– Я здесь ради нее, – сообщаю ему я.
Дэвид хмурится, поворачиваясь обратно к Элли. Затем снова смотрит на меня.
– Я не понимаю.
Я подхожу к нему.
– Тебе следует держаться от нее подальше, – предупреждаю я, и он прищуривает глаза.
– Я не буду…
– Завтра утром ты выкинешь ее со своего курса.
Этот сукин сын сидит за столом, пока она стоит перед его классом и зачитывает свои самые сокровенные, самые темные желания, а потом он тайно трахает ее. Дэвид использует своих учеников, эксплуатирует их. Элли – не единственная ученица, которую он трахал, и Лорды узнали об этом.
Когда сегодня утром Элли отвлеклась на чтение своих текстовых сообщений, я попросил Джейса залезть в ее рюкзак и вытащить тетрадь для занятий. Все знают, что происходит на уроках мистера Гамильтона, но университет Баррингтона это допускает. Как и у Лордов, здесь есть свои правила.
Я просмотрел ее сообщения и сам сделал несколько телефонных звонков после того, как поговорил со своим отцом. Вот почему мы с парнями пришли на его урок. Мы должны были кое-что прояснить. Я заявлял права на свою девушку. Наверное, мне следовало заставить его остаться и посмотреть, что я с ней сделаю.
Он напрягает плечи.
– Итак, Истон…
Я бью его кулаком в лицо, откидывая его голову назад.
– Ты будешь делать то, что я, блядь, тебе говорю. Иначе ты потеряешь свою гребаную работу, – кричу я, огонь снова разгорается. Моя кожа покрывается холодным потом. – И я отведу ее в полицию, и она выдвинет против тебя обвинение в изнасиловании.
Его отец может быть могущественным Лордом, но я все еще могу его уничтожить. Для этого мне придется испачкаться. Мой отец тоже Лорд. И Лордам не нравится, когда ты ставишь под угрозу их существование.
Дэвид потирает лицо, из носа течет кровь. Затем на его разбитых губах появляется ухмылка.
– Ты никогда не сможешь это доказать.
– Парни, – зову я.
Джейс и Корбин выходят из темного угла, и он делает шаг назад.
– Я сделаю все, что нужно, чтобы отвадить тебя от нее к чертовой матери. Даже если для этого придется заставить тебя трахнуть ее, приставив пистолет к твоей башке.
Как бы я ни ревновал своего маленького демона, я полон решимости сделать все, что нужно, чтобы убрать его из ее жизни.
Дэвид поджимает губы, и рычит.
– Ты больной гребаный ублюдок.
– Я могу им быть. Только от тебя зависит, как далеко я зайду, – небрежно пожимаю плечами я.
В рюкзаке Джейса сейчас два пистолета и несколько ножей. Я разделаю его, как гребаную тыкву, прежде чем всажу несколько пуль ему в грудь, а потом брошу на крыльцо, как украшение на Хэллоуин, оставленное гнить.
– У меня в классе есть камеры.
От его слов мои мышцы напрягаются. Хотя я этого ожидал.
– Только на прошлой неделе она добровольно залезла под мой стол, чтобы я мог трахнуть ее в рот. Никто не верит шлюхе, которая кричит об изнасиловании.
Я снова бью его. На этот раз он всем телом ударяется о тумбочку, отчего она дребезжит, и Элли вздрагивает, но ее глаза остаются закрытыми.
– Отвезите его в Баррингтон, – приказываю я Джейсу и Корбину. – Потом в его дом. Мне нужны все кассеты и USB-накопители.
Я поворачиваюсь к ним лицом.
– Принесите мне все записи, которые у него есть. Уничтожьте все ноутбуки, компьютеры и мобильные телефоны.
– Нет, подожди… – поднимает руки Дэвид, и я снова бью его кулаком в лицо, на этот раз сбоку, сбивая на пол.
Я протягиваю левую руку, и Джейс бросает мне свой рюкзак. Я ловлю его и расстегиваю молнию, вытаскивая «Глок 19». Я взвожу его и, присев, прижимаю конец ствола к его голове, от чего Дэвид стонет.
– Если я только увижу, что ты смотришь в ее сторону, я отрублю тебе обе руки и заставлю смотреть, как я их поджигаю, чтобы у тебя не осталось никакой надежды приделать их обратно.
Я сильнее вдавливаю пистолет ему в череп, от чего Дэвид переворачивается на спину.
– Я сделаю так, чтобы у тебя никогда больше не было возможности дрочить свой никчемный член при мысли о ней.
Он плотно закрывает глаза.
– Истон…
– Ты меня понял? – спокойно спрашиваю я.
– Да… да, я понимаю тебя, – выпаливает Дэвид.
Убрав пистолет от его головы, я встаю и киваю Джейсу и Корбину.
– Идите.
Они подходят к нему, берут его за руки и вытаскивают из ее комнаты, оставляя меня наедине с моей девочкой. Пришло время разбудить Элли и сообщить ей хорошие новости.
Дьявол здесь, чтобы заявить права на своего маленького демона. Она вся моя.
ЭЛЛИНГТОН
Я открываю отяжелевшие веки и издаю стон, но понимаю, что не могу говорить. От паники у меня бешено колотится сердце, и я пытаюсь сесть, но не могу сделать и этого. Я лежу на спине, подложив под себя руки. По крайней мере, мне так кажется. Они онемели.
Поворачивая голову из стороны в сторону, я вижу, что нахожусь в своей комнате. Горящая лампа заливает комнату мягким светом. Я пытаюсь пошевелить ногами, но повернувшись на бок, смотрю вниз и вижу, что мои лодыжки связаны скотчем. Я начинаю кричать в скотч, который, как я теперь знаю, заклеивает мне рот.
– Ну, здравствуй, мой маленький демон.
Я бросаю взгляд налево и вижу стоящего у моей кровати Сина. Он одет в черные джинсы и соответствующую толстовку, но его маска из «Фрик-шоу» давно исчезла. Я моргаю, мое дыхание становится прерывистым.
Он садится на край кровати, и я выгибаю шею, пытаясь снять напряжение в спине. Его пальцы ласкают мою нежную кожу там, где один из них обмотал цепь. Я хнычу.
– Я не собираюсь причинять тебе боль, Элли. Совсем наоборот.
Син обхватывает пальцами мое горло, и я чувствую, как сжимается моя киска, как напрягаются мои бедра.
– Я собираюсь воплотить в жизнь все твои темные фантазии, – просто говорит он.
Слезы наворачиваются на мои глаза, и я глубоко вдыхаю через нос.
– Разве ты не этого хочешь? – спрашивает Син, его рука покидает мою шею и мягко проводит вверх-вниз по моей груди. Легкая, как перышко, она заставляет мою кожу покрываться мурашками.
Я киваю, не в силах ответить, понимая, что я голая.
Син убирает руку, и я ловлю себя на том, что наклоняюсь к нему, надеясь на его прикосновение, но он встает. Я смотрю с затуманенным зрением из-за слез, которые еще не успели пролиться, как он снимает толстовку и рубашку и расстегивает пуговицы на джинсах. Сдвинув их вниз, он снимает трусы-боксеры. Он твердый. Его член стоит как вкопанный.
Мой пульс учащается от его большого размера и пирсинга, который проходит вдоль его ствола и головки члена. Я насчитала по меньшей мере шесть штанг и одно кольцо.
– Смотри, маленький демон.
Син забирается на кровать и хватает меня за связанные ноги. Затем толкает их влево, я переворачиваюсь на бок, а он прижимает их к моей груди, еще больше ограничивая мое дыхание.
Син опускает руку на мою мокрую пизду.
– Теперь это принадлежит мне.
Он вводит в нее палец.
– И это тоже.
Он убирает руку, чтобы переместить ее к моей заднице, проталкивая палец и туда, заставляя меня напрячься и закричать в ленту. Тряся головой изо всех сил, я пытаюсь выпрямить ноги, чтобы оттолкнуть его.
Син смеется, удерживая мои ноги свободной рукой. Его пальцы впиваются в мою кожу, чтобы удержать их на месте, пока я с ним борюсь.
– Тебя никогда не трахали в задницу? Вот это сюрприз, – Син вытаскивает палец, и я откидываюсь на кровать. – Но мне нравится идея быть первым членом, который возьмет ее. Я буду для тебя первым во многих вещах, Элли.
Он сплевывает на свой палец, а затем снова проводит им по моей заднице, заставляя меня напрячься.
– Тебе это понравится. Мой член в твоей заднице, пока я трахаю твое горло фаллоимитатором, покрытым твоей влагой.
При этой мысли я издаю стон.
– Я заставлю тебя ходить в юбке и без нижнего белья. Просто чтобы я мог поднимать ее, когда захочу увидеть, как моя сперма вытекает из твоей задницы.
Син вынимает палец, а затем снова вводит его внутрь. Я прижимаюсь к нему, моему телу начинает нравиться давление, которое оно оказывает.
– Вот так, Элли. Намочи свою пизду для меня. Скоро ты будешь умолять меня трахнуть эту задницу.
Я чувствую, как его член прижимается к моей киске, и, когда головка растягивает мое воспаленное влагалище, втягиваю воздух через нос.
Син толкается в меня, и я вскрикиваю. От его размера у меня на мгновение перехватывает дыхание. Он вытаскивает член, а затем снова вводит, его пирсинг попадает во все нужные места. Я хочу сказать ему, чтобы он надел презерватив, хотя я принимаю противозачаточные, но он лишает меня возможности говорить.
– Блядь, – стонет Син, и от этого звука мое сердце бешено бьется в груди. – Я всегда мечтал трахнуть тебя, маленький демон.
У меня перехватывает дыхание.
– Каждый раз, когда ты надевала короткую юбку или обтягивающие джинсы.
Его пальцы впиваются в мою кожу так сильно, что на ней останутся синяки. Мне это нравится.
– Я представлял, как срываю их с тебя. Нагибаю тебя и трахаю, как свою маленькую игрушку.
Я хнычу, двигаясь взад-вперед. Шелковая простыня прилипает к моему залитому слезами лицу.
Син тянется рукой вверх, чтобы схватить меня за волосы, и оттягивает мою голову назад. Другой рукой скользит под мои колени, прижимая их к груди. Он ускоряет темп, его член вонзается в мою мокрую пизду.
– Теперь ты принадлежишь мне… – рычит он мне в ухо, у меня покалывает кожу головы от его крепкой хватки. – Ты будешь умолять меня. Ты будешь плакать для меня.
Его язык пробегает по моим щекам, слизывая слезы.
– Ты будешь ползать передо мной на четвереньках.
Я закрываю глаза, когда они закатываются сами собой, а пальцы на ногах начинают подгибаться.
– Ты – мое наслаждение, маленький демон. – Син целует наклеенную на мой рот ленту, как будто это мои губы. – И ты будешь делать то, что я скажу.
Он отстраняется и врезается в меня. Звук шлепков наших тел наполняет комнату.
– Ты понимаешь?
Если бы я могла говорить, я бы сказала «да», но это невозможно. Поэтому я бормочу в прилипший к моему лицу скотч.
Как раз в тот момент, когда я думаю, что вот-вот кончу, он отстраняется и отпускает меня. Я плачу, мое тело сотрясается от желания.
Син переворачивает меня на живот. Мои колени поджаты, задница приподнята, но слава богу мои руки не прижаты к телу. Я поворачиваю голову в сторону, чтобы не задохнуться.
Его член скользит по моей киске, снова медленно проталкиваясь в меня. Затем я слышу, как он сплевывает, и чувствую, как мне на задницу приземляется слюна. Он вводит в меня палец, и я начинаю сопротивляться. Син снова опускает руку к моей голове, хватает за волосы, прижимает мое мокрое лицо к кровати.
– Я трахну эту задницу, маленький демон. Сегодня ночью. Вопрос в том, дашь ты мне это по доброй воле, или я возьму это сам? – спрашивает Син.
Он медленно пробегает пальцем вверх и вниз от моей задницы к киске.
Я глубоко вдыхаю и расслабляю свое тело.
– Вот и все. Очень хорошая девочка, – говорит Син, снова проталкивая в меня палец. – А хорошие девочки получают вознаграждение.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
СИН
Я протягиваю руку и беру смазку, которая уже лежала на кровати. Я открываю тюбик и выливаю на ее задницу. Так много, что смазка стекает вниз и покрывает ее киску и мой член. Я ввожу и вывожу палец из ее задницы и продолжаю трахать ее пизду. Добавляю второй, потом третий. Элли все еще борется со мной. Ее тело сопротивляется, и я улыбаюсь, мне это нравится. Это то, чего я хотел – ее. У меня нет проблем с тем, чтобы дать Элли то, что она хочет, даже если для этого придется отнять это у нее. Элли просто думает, что с ней что-то не так. Я покажу ей, насколько извращенным может быть мозг. Насколько темным может быть разум. Она прольет за меня кровь, кончит для меня и будет умолять. Элли будет жаждать доставить мне удовольствие.
Я засовываю в нее три пальца, вращая ими, наблюдая, как ее задница раскрывается для меня. Обычно для анала требуется немного больше подготовки, растягивания и что-то вроде клизмы, чтобы очистить ее, но сейчас я слишком нетерпелив для этого. Так что ей придется просто принять это. Если я заставлю ее истекать кровью, то так тому и быть. И меня нисколько не волнует, что она испачкает мой член.
Я выхожу из ее пизды, затем беру свой член. Вынимаю пальцы из ее задницы и медленно провожу кончиком члена по ее сморщенной дырочке. В нее толкается кольцо от моего «Принца Альберта». Я закрываю глаза, стон удовольствия срывается с моих губ.
– Блядь, маленький демон.
У меня перехватывает дыхание, когда я проникаю чуть глубже, чувствуя, как мой член пробивает себе путь внутрь, где еще не бывал ни один мужчина.
Элли вскрикивает и пытается отодвинуться от меня. Перестраиваясь, я ставлю правую ногу на кровать рядом с ней, согнув колено. Это позволяет мне лучше контролировать ситуацию, в то время как я все еще опираюсь на левую ногу. Левой рукой давлю на ее спину, опуская ее задницу, подминая под себя ее ноги.
– Не шевелись, – приказываю я, сердце дико бьется в груди.
Блядь, сегодня ночью я наполню ее своей спермой.
Я снова толкаюсь в ее задницу. Она плачет, но я не обращаю на это внимания. От давления у меня перехватывает дыхание, когда головка моего члена исчезает внутри нее.
– Вот и все, Элли, – говорю я, задыхаясь. – Хорошая девочка.
Ее тело содрогается под моим, и я проникаю в нее еще глубже, а затем полностью выхожу.
– Чувствуешь это?
Я снова вхожу в нее.
– Твоя задница всасывает меня, маленький демон.
Отпускаю спину Элли, чтобы шлепнуть ее по ягодице. Так сильно, что остается идеальный отпечаток руки. Я делаю это снова, и ее тело бьется в конвульсиях.
– Блядь, у тебя все так хорошо получается. Вот так.
Я проталкиваюсь дальше, но еще не прошел и половины пути.
– Возьми мой член, маленький демон.
Я толкаюсь сильнее, становясь немного более напористым.
– Ты делаешь это так хорошо для меня.
Я чувствую ее сопротивление, и должен признать, что это невероятное ощущение.
– Откройся для меня и дай мне взять это, – добавляю я, делая глубокий вдох и входя еще глубже.
Скольжу рукой по ее спине от пота, покрывающего ее идеальную кожу. Я впиваюсь пальцами в ее бедро, чтобы крепче ухватиться.
Я прерывисто вздыхаю, вырываюсь и толкаюсь вперед, ее задница теперь открыта для меня, как будто я, блядь, там и должен быть. Я буду напоминать ей об этом при каждом удобном случае.
– Вот так.
Откидываю голову назад, закрывая глаза, и просто чувствую, как ее задница поглощает меня, когда я вхожу все глубже и глубже с каждым толчком, не давая ей шанса ко мне приспособиться.
– Проклятье, – со тоном произношу я, впиваясь зубами в нижнюю губу.
Ее крики приглушены, и она неудержимо дрожит. Я столько раз представлял ее такой, но ничто не сравнится с реальностью. Удерживая ее, я беру то, что хочу.
– Такая хорошая девочка. У тебя чертовски хорошо получается, Элли, – продолжаю хвалить ее я, пока беру ее сладкую попку, делая ее своей всеми возможными способами.
Я полностью выхожу из нее, а затем снова вхожу, и мне нравится, как Элли сопротивляется. Как будто она собирается вырваться от меня. Как будто у нее есть силы меня остановить.
Ее попка снова прижимается ко мне, и на моих губах играет улыбка.
– Вот так, Элли. Трахни мой член.
Я перестаю двигать бедрами и смотрю, как ее задница раскачивается взад-вперед на моем члене. Хотя она намного медленнее. Я позволяю ей делать свое дело в течение минуты. Затем меняю положение, ложусь ей на спину, поджав под себя ее ноги, а руки придавливаю к спине. Запускаю одну ладонь в ее и без того растрепанные волосы, а другой скольжу под шею Элии. Я сжимаю пальцы вокруг ее горла, а она не может пошевелить ни единым мускулом.
Я так близко к ней, что, если бы высунул язык, то почувствовал бы вкус текущих по ее великолепному лицу слез. Элли сглатывает, прижимаясь к моей руке, заставляя меня улыбнуться.
Я шепчу ей на ухо:
– Я сейчас трахну ее, маленький демон. Я покажу тебе, кому принадлежит эта задница.
Я отвожу бедра назад и вхожу в нее. Она кричит в закрывающую ее рот ленту, и я крепко сжимаю руку вокруг ее горла, лишая ее воздуха.
– Я заставлю тебя полюбить это, Элли. Ты кончишь для меня, – рычу я, не в силах остановиться. Пока Элли содрогается, я слизываю ее слезы, пробуя их на вкус. Она на вкус как океан, и я с радостью утонул бы ради нее.
Я трахаю ее в задницу, чувствуя себя сильным. Неудержимым. Звук шлепков наших тел наполняет ее спальню. Я вижу, как тяжелеют ее веки, как напрягается ее тело, прижимаясь к моему. Я знаю, когда Элли кончит, и как раз в тот момент, когда у нее закатываются глаза, отпускаю ее шею.
Я отрываю кусочки скотча, и она глубоко вдыхает. Вынув из нее член, я снова переворачиваю ее на спину и прижимаю ее колени к груди. Снова скольжу в ее попку, заставляя ее вскрикнуть, но на этот раз ее попка принимает меня легко. Сейчас нет необходимости напрягаться. Проводя свободной рукой по ее мокрой пизде, я собираю ее влагу на свои пальцы. Я немного развожу ее колени в стороны, чтобы наклониться над ее телом, и покрытой влагой рукой берусь за ее лицо.
– Такой хороший маленький демон, – говорю я, глядя в ее затуманенные глаза. Ее макияж с прошлого раза размазался по лицу, а сейчас еще больше.
– С-ин, – выдавливает из себя мое прозвище Элли, пытаясь выгнуть спину.
Я опускаю свои губы к ее губам, целуя ее. Продолжая трахать ее, языком проникаю ей в рот. Элли неудержимо дрожит, и я отрываю свои губы от ее губ, чтобы засунуть два своих пальца ей в рот. Она давится, но я не обращаю на это внимания.
– Чувствуешь это, Элли? Ты вся моя, от моих пальцев до члена в твоей заднице.
Она давится ими, слюна слетает с ее губ. Выгнув шею, она пытается убрать изо рта пальцы, но моя рука просто движется вместе с ней.
– Я хочу засунуть их тебе в горло, – говорю я ей, заставляя ее хныкать. Ее горло напрягается при этом движении. – Я хочу, чтобы ты почувствовала свой вкус.
Двигаю бедрами вперед, мой член ударяется о ее задницу. Элли моргает, и свежие слезы стекают по ее лицу.
– У тебя чертовски хорошо получается, Элли. Так кончать для меня. Я знал, что тебе это понравится. У меня так много способов заставить тебя кончить, маленький демон.
Мои яйца начинают сжиматься, и я скрежещу зубами. Я не хочу кончать, еще нет, но это неизбежно. Она слишком охуенно хороша. Закрыв глаза, я толкаюсь вперед в последний раз, и мой член пульсирует в ее заднице, а тело напрягается.
Вытащив пальцы из ее рта, я сажусь. Элли кашляет и плачет, пока я вытаскиваю член из ее задницы. Я улыбаюсь, проводя пальцами по чувствительной области, наблюдая, как из нее вытекает сперма.
– Это то, что я хотел увидеть. Тебе понравится быть моим домашним питомцем, маленький демон.
Она хнычет от моих слов, и я улыбаюсь. Элли даже не представляет, как далеко я готов зайти, чтобы удержать ее теперь, когда она у меня в руках. Ошейник, поводок, клетка. Она не сможет дышать без моего приказа. И даже это я у нее отниму.
Встав с кровати, я оставляю ее там и иду в смежную ванную. Я включаю кран и беру со столешницы полотенце. Поливаю его теплой водой, а затем начинаю мыть член с мылом. Когда я удовлетворен, бросаю полотенце на столешницу и выключаю свет.
Я возвращаюсь в ее комнату и вижу, что она лежит на животе и смотрит на меня через плечо. Ее запястья и лодыжки все еще связаны скотчем.
– Вот это зрелище, – говорю я ей, и она хнычет, приподнимая задницу.
– У меня болят руки, – хрипло шепчет Элли.
Вместо того чтобы признать это, я подхожу к кровати и хватаю ее за плечи, заставляя ее снова перевернуться на спину, затем дергаю ее к себе.
– Син…
– Ты думала, что я закончил с тобой? – я провожу костяшками пальцев по щеке Элли, отодвигая спутанные волосы с ее мокрого лица.
Элли глубоко вдыхает и смотрит на меня, наполовину свесив голову с края.
– Открой рот, – приказываю я.
Ее плечи вздрагивают, а глаза закрываются. Но я вижу, как она пытается свести вместе свои связанные ноги. Ее пизде нравится то, как я сейчас использую ее рот. Совсем как недавно ее задницу. Сегодня вечером ее киска кончит последней.
Я беру свой член в руку, ощупывая пирсинг. У меня шесть штанг вдоль ствола – лестница Якоба. Не могу дождаться, когда увижу, как она будет этим давиться. Металл в моем члене заставит ее пускать слюни сильнее, чем любой другой член.
Как только эта мысль приходит мне в голову, этот огонь возвращается в мое тело, согревая меня изнутри. Как взрыв внутри туннеля, от которого рушатся все стены, сокрушая все, что находится внутри. Я никогда не испытывал такой сильной ревности. Мое дыхание учащается при одной мысли о ее дневнике, заполненном трахающим ее профессором. Я сожгу его. Она заведет новый. И каждая история в нем будет связана со мной.
Черт, даже тот факт, что Элли написала обо мне в маске, заставляющей ее кончать, выводит меня из себя, потому что она не знает, что это я.
Я хватаю ее и притягиваю ближе к себе, ее голова теперь полностью свисает с края кровати. Положив руку ей на затылок, я рычу.
– Я сказал тебе открыть свой чертов рот.
Ее глаза расширяются, и она нервно сглатывает.
– Син…
Я не даю ей сказать, что ее беспокоит. Вместо этого я, пользуясь ситуацией, просовываю свой твердый член между ее приоткрытых губ. Элли поймет, что я часто так делаю.
Ее тело дергается, она брыкается связанными ногами, пытаясь бороться с клейкой лентой, и давится моим членом, который я легко вставляю ей в горло. Я чувствую, как мой пирсинг задевает ее зубы, и невнятные слова заставляют вибрировать мой член.
– Давись мной, Элли, – улыбаясь, говорю я.
Я вытаскиваю член, она задыхается. Я снова толкаюсь вперед, заставляя ее тело продолжать бесполезную борьбу. Ее голова свисает с края кровати, между моих бедер. Ее дыхание уже затруднено, потому что каждый раз, когда мои бедра толкаются вперед, яйца ударяются о ее нос. Я держу руку у нее под шеей, наклоняя ее под углом, чтобы легко проскользнуть глубоко в горло.
Улыбнувшись, я протягиваю свободную руку, чтобы поиграть с пирсингом ее сосков. Я тяну за них, и ее грудь поднимается вместе со мной, пытаясь унять боль. Мне кажется, Элли даже не понимает, что я проколол их. Не могу дождаться, когда покажу ей видео.
– Вот так.
Я выскальзываю, и, пока она вдыхает, слюна вылетает из ее рта, покрывая лицо.
– Так красиво.
Я шлепаю ее по мокрой щеке, и Элли вскрикивает. Пока она пользуется возможностью отдышаться, я снова проникаю ей в рот и смотрю, как от моего члена расширяется ее горло.
– Это моя девочка, – тяжело дышу я, чувствуя, как она давится. – Возьми его, Элли. Покажи мне, что ты принадлежишь мне.
Если мне придется связать ее и выставить посреди города, обнаженную, с вырезанным у нее на груди моим именем, чтобы это видел весь мир, я это сделаю. Как я уже говорил, Элли понятия не имеет, насколько темным может быть мой разум и насколько жестоким я могу быть. У меня нет проблем с тем, чтобы показать ей, на что способен дьявол, чтобы завладеть своим маленьким демоном.
ЭЛЛИНГТОН
Син кончает мне в горло, а затем выходит. Его пирсинг звякает о мои верхние зубы.
Я тут же переворачиваюсь на живот, моя голова все еще висит над кроватью, но я больше не подминаю под себя руки.
Я задыхаюсь и кашляю, и с моих приоткрытых губ стекают слюна и сперма. Мои светлые волосы, которые не прилипли к мокрому лицу, ниспадают вокруг головы, так что я не вижу ничего, кроме белого ковра под собой. Кровь приливает к рукам, и их покалывает, так как они все еще заклеены скотчем у меня за спиной.
Шелковая простыня прилипает к моей потной и разгоряченной коже.
Я делаю глубокий вдох, моргаю, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь свои мокрые ресницы, которые слиплись из-за туши, которую я нанесла ранее вечером. Несколько раз меня чуть не вырвало. Мне потребовалось все мои силы, чтобы сдержаться. Боялась, что подавлюсь. Я не эксперт по глубокому минету, но я не думала, что я настолько в этом ужасна. Это из-за его размера? Грубости? Пирсинга? Я не уверена, но мое тело этим наслаждалось. То, как Син хвалил меня за попытки, хотя у меня не было выбора.
Я слышу звук льющейся воды в ванной, и несколько секунд спустя вижу его босые ноги, стоящие у кровати. Он хватает меня за плечи и переворачивает на спину. Затем Син подхватывает меня на руки и несет в ванную, пока я безвольно лежу в его сильных руках.
Большое эркерное окно, расположенное над большой угловой ванной-джакузи, говорит мне, что еще ночь. Но Син включил свет в ванной, и он обжигает мои чувствительные глаза.
Син опускает меня в ванну, белый фарфор снова прижимает мои руки к спине.
– Син… – удается выдавить мне. – Мои руки… – шмыгаю я носом. – Они болят.
Стоя на коленях рядом с ванной, он проводит рукой по моему лицу, чтобы вытереть слезы, которые я выплакала, пока он трахал мою задницу и рот.
– Я знаю, – просто говорит Син, откидывая мокрые волосы с моей груди и плеч.
Теплая вода все еще наполняет большую ванну. Она еще не дошла до моих бедер. Син скользит рукой вниз между моими грудями и подушечкой большого пальца касается моего соска, от чего я ахаю.
– Почему? – я поднимаю голову и смотрю на свою грудь, чтобы понять, почему она такая чувствительная, и вижу серебряный стержень на обоих моих твердых сосках.
– Тебе нравится боль.
Я устремляю широко раскрытые глаза на Сина, а он смотрит на пирсинг, который, должно быть, сделал мне в доме зеркал.
– Они были прекрасны, – он берет штангу большим и указательным пальцами, слегка ее поворачивает, заставляя меня вжаться затылком в ванну и вскрикнуть. От резкой боли у меня перехватывает дыхание. – Теперь они чертовски совершенны, как и ты.
Отпустив их, он опускается на колени и берет средство для мытья тела. Я бросаю быстрый взгляд на воду и вижу, что она уже доходит до моего пупка. Син откупоривает бутылочку и наливает средство себе на руки, смазывая их. Затем его руки оказываются на мне.
Когда он массирует мою грудь, из моего воспаленного горла вырывается стон. Его сильные руки пробегают вверх и вниз по моим ребрам. Затем он медленно поднимает их по обе стороны от моей шеи.
Тяжело дыша, я запрокидываю голову для него, зная, насколько уязвимой это меня делает, но в данный момент мне все равно.
Открыв глаза, я направляю свой взгляд на столешницу рядом с туалетным столиком и вижу, что там лежит один из моих дневников. Я напрягаюсь. Син это замечает и следит за моим взглядом, а затем снова смотрит на меня. Я устремляю взгляд ко все еще включенному крану и замечаю, что вода теперь доходит мне до груди.
Я выгибаю спину, пытаясь вынырнуть из воды, так как мне кажется, что я соскользнула вниз, но Син обхватывает мое горло своей рукой, удерживая меня на месте. Мое сердце ускоряется, бедра напрягаются.
Син наклоняется к бортику и прижимается своими губами к моим, и я без колебаний целую его в ответ. Его язык проникает в мой рот, а рука удерживает меня на месте. Это нежно и могло бы показаться любовью, если бы я не была привязана скотчем в ванне, в то время как вода продолжает подниматься.
Син отстраняется, и я пытаюсь прижаться к нему, желая большего, но его руки препятствуют этому. Вместо этого он держит свое лицо близко к моему, но вне пределов досягаемости.
– Истон, – его имя дрожит на моих губах.
Я знаю, что он делает и к чему все идет, и, черт возьми, я хочу этого.
– Ты прочитал его?
Я должна знать. Мне нужно услышать его ответ.
– Я хочу знать все, что происходит в твоей прекрасной голове, – отвечает Син, подтверждая то, что я уже знала.
Он наблюдает за слезой, скатившейся из уголка моего глаза. У дневников и журналов есть цель. Дневники предназначены для занятий. Это для того, чтобы люди чувствовали себя некомфортно. Чтобы сделать их более чувствительными к тому, что их ждет. Для меня это нечто большее. Я веду дневники с самого детства. Об этом были подслушанные разговоры моей мамы и ее клиентов. О ситуациях, в которых они оказывались или хотели оказаться. С годами мои фантазии становились все темнее и темнее. Мне нужно было выплеснуть свои желания наружу, а у меня не было никого, с кем я могла бы о них поговорить. Поэтому я решила их записать.
– Ты доверяешь мне? – спрашивает он так же мягко, как и его поцелуй.
Я сглатываю комок в горле и облизываю распухшие губы.
– Да.
Его красивые голубые глаза секунду изучают мои, а затем он наклоняется и целует меня в лоб. Я всхлипываю от нежности в его прикосновении. Затем Син встает во весь рост, наклоняется над ванной и, обхватив рукой мое горло, опускает меня лицом в воду.
Он удерживает меня, прижимая мои руки и спину ко дну ванны. Она недостаточно длинная, чтобы я могла лежать ровно, поэтому я подтягиваю колени, чтобы было удобнее. Открыв глаза, я смотрю вверх сквозь прозрачную воду и вижу его, склонившегося над бортиком. Пряди волос начинают кружиться вокруг моего лица, мешая обзору.
Я медленно выпускаю из щек воздух, чувствуя на своем лице пузырьки. Моя киска сжимается, колени двигаются вперед-назад.
У меня в дневнике была сцена, похожая на эту. Где я доверяла кому-то настолько, что буквально держала свою жизнь в его руках. Водный бондаж10 – известная изюминка в сообществе БДСМ, и я всегда хотела попробовать его. Что-то в том, чтобы рисковать своей жизнью, передавая кому-то другому всю власть, заводит меня. Это сочетание рабства и контроля дыхания. И то, и другое я жажду.
