Текст книги "Любовь – это боль (ЛП)"
Автор книги: Шанна Бэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Схватив Мэнди за задницу, он зашел внутрь.
Под его ногами раздалось рычание, и золотистые лапы, поднявшись в воздух, оперлись на его ноги. Тридцать килограммов пуха требовали внимания хозяина. Хотя иногда грань между хозяином и питомцем стиралась.
– Он все еще здесь? – сказала Мэнди, поморщившись.
Его собака не любила незнакомцев. Особенно женщин.
Потому что моя собака умнее большинства мужчин.
Он не ответил Мэнди, просто пошел в свою спальню и бросил ее на кровать.
– Раздевайся. На четвереньки.
Как только она собралась снять бюстгальтер, Локи запрыгнул на кровать.
Мэнди вскрикнула, выглядя раздраженной.
– Похоже, он собирается меня укусить.
– Он не укусит. – Локи делал это только по команде.
Ее пальцы возились с бюстгальтером. Затем она сказала слова, которые решили ее судьбу.
– Не мог бы ты его где-нибудь запереть?
Он схватил ее за локоть и одним плавным движением поднял с кровати.
– Никто не поставит Локи в угол.
– Что? – она выглядела ошеломленной, когда он вывел ее из квартиры.
Выглянув в коридор, он увидел, как Боран, щелкнув пальцами, протянул руку Юрию. И Викинг знал, просто знал, самодовольный ублюдок предсказал такой исход. Возможно, даже поставил на это деньги. Он всегда, бл*ть, это делал. Вот почему никто никогда не играл с ним в покер. Юрий, кто никогда не встречал киску, которую бы он не мог заставить мурлыкать, выглядел удивленным, а затем выругался. Да, теперь он был должен Борану.
– Ты выгоняешь меня? – дошло, наконец, до Мэнди. – Из-за глупой собаки?
Он толкнул ее к стене, отчего ее глаза расширились, и в них промелькнула тревога.
Локи был капризным ублюдком, ворчливым в плохой день и раздражающе бодрым в хороший, но это была его долбаная собака.
– Еще раз назовешь его глупым, и я разобью твое красивое личико. Извинись.
Ее рот удивленно раскрылся
– Что...?
Он сжал ее губы вместе, бесплатно придав ее лицу то утиное выражение, за которое она, очевидно, заплатила много денег.
– Не «что». Извинись. Перед моей собакой.
Как всегда, Локи был рядом, когда он нуждался в нем. Стоял у его ног и лаял на женщину, вторгшуюся на его территорию.
Мэнди посмотрела вниз и сглотнула.
– Прости за то, что я обидела тебя… собака.
Он отпустил ее и бросил взгляд на своих людей.
– Выведите ее. И не позволяйте ей снова войти. Я покончил с этим дерьмом.
Тихий голос в глубине его разума, в темном водовороте, поглощающем весь свет, объяснил ему настоящую причину, по которой он был так зол. Глупая девушка напомнила ему одну любительницу собак.
Они утверждали, что месть – это блюдо, которое лучше всего подавать холодным. Это была ложь. Викинг ждал шестнадцать лет, чтобы убить своего давнего соперника и заклятого врага. Это не сделало ничего, чтобы погасить кипящую в нем ярость. Хуже того, казалось, что она растет внутри него каждый день. Как ревущий зверь, готовый наброситься на любого, кто даже косо посмотрит на него.
Он вернулся в свою одинокую квартиру и включил пластинку. Сразу же через динамики зазвучала песня AC / DC «Highway to Hell», текст которой идеально соответствовал его настроению. Проигрыватель выглядел старинным, но ничто не звучало лучше винила. Едва он достал свой энергетический напиток «Monster» из холодильника, как в дверь постучали.
Это был Боран со странным выражением лица.
– Что на этот раз?
Боран отступил в сторону и Викинг увидел молодую девушку, стоящую позади него в темном коридоре. Она была высокой, с вьющимися волосами и выглядела совсем юной.
Викинг едва не выругался. Казалось, что они всегда находили его – девицы с комплексами отцовской любви, любившие секс на одну ночь с серебряным лисом. Если бы кто-нибудь из них промурчал ему это нелепое имя, он бы ее отшлепал, и не в хорошем смысле.
– Она искала мистера Скарсгарда, – объяснил Боран, смотря на него пристальным взглядом.
Что, черт возьми, происходит с ним сегодня вечером?
– Разве я только что не сказал тебе, что покончил с этим дерьмом? Какую часть из этого ты не понял? «Покончил» или «дерьмо»?
– Я думаю, ты захочешь разобраться с этим… дерьмом.
Затем ублюдок просто отвернулся и оставил его наедине с девицей.
Эта была даже моложе большинства, кто приходил к нему, и казалась неуместной во многих отношениях. Во-первых, она выглядела утонченно в своих дизайнерских джинсах и рубашке, застегнутой на все пуговицы. Кроме того, ее пальцы побелели от сжимания сумки, что указывало на то, что она чувствовала себя неуютно.
Он покачал головой.
– Что бы ты ни искала, малышка, я не тот, кто тебе нужен. А теперь иди к своему настоящему отцу, пока какой-нибудь мудак не принял твое предложение.
Девушка закусила губу.
– Я не могу этого сделать, сэр.
Сэр? Посмотрите на это. Он оказался в компании девушки из элитного района. Той, которая выросла, зная, как пережить обед из семи блюд, каждый раз используя правильную вилку. Милая папенькина дочка, такая вежливая снаружи, но желающая делать грязные вещи в спальне. Некоторые девушки были так испорчены. Они любили, когда их унижают и называют плохими словами. Другие просто искали опасную интрижку, чтобы рассказать о ней позже своим подругам.
Чего он не мог точно определить, так это то, что в ней было что-то странно знакомое, хотя раньше они не встречались, потому что не вращались в одном кругу. И этот слабый европейский акцент – он бы запомнил его, потому что часто слышал акценты, имея каждый день дело с сумасшедшими русскими.
– Да? И почему ты, бл*ть, не можешь этого сделать?
Она прочистила горло.
– Потому что я уже со своим отцом. Я имею в виду, с моим настоящим отцом, – ее взгляд остановился на нем. – Вами.
– Что ты, черт возьми…
Его дыхание замерло, когда она вышла вперед, и встала на яркий свет – длинные белокурые волосы ниспадали ей на плечи.
Ему не нужно было делать анализ ДНК, чтобы узнать, что она была его дочерью. Девушка была его точной копией. Как, черт возьми, это случилось? Он никогда не хотел иметь детей, поэтому всегда был осторожен. С его испорченным детством он был бы ужасным родителем.
Бледно-голубые глаза смотрели на него с удивлением и любопытством.
Девушка неловко махнула рукой.
– Привет, папа.
Наверное, впервые в жизни он не знал, что ответить.
Глава 10
Елена
Елена проснулась от кофейного дыхания. Ее глаза резко распахнулись, и она посмотрела на угреватое красное лицо Педро. Он завис над ее кроватью, положив обе свои руки по обе стороны от ее головы.
Она попыталась вскочить, но он схватил ее за горло и прижал к подушке.
– Вон из моей комнаты, – прошипела она. – Если Лоренцо...
Он засмеялся.
– Моего старшего брата больше нет, помнишь?
Верно…
Она забыла. В ее защиту, это был только второй день, когда она проснулась в мире без Лоренцо. Ошибка, которая может дорого ей обойтись. Глупая, глупая. Почему она не заперла дверь? Потому что раньше в этом не было необходимости – ни разу Лоренцо не посетил ее спальню.
Педро схватил подол ее ночной рубашки, и Елена замерла. Часть ее всегда знала, что этот день наступит. День, когда Педро больше не будет скрывать свое истинное «я» и перейдет эту черту.
Она медленно скользнула рукой под подушкой.
– Где она? Где твоя дочь?
Вики была там, где было ее место.
– Ты хорошо меня знаешь, Педро. Я никогда этого тебе не скажу.
Он ударил ее по лицу. Боль пронзила ее череп. Она чувствовала вкус крови, но отказывалась показывать ему свою боль или тревогу, поднимающуюся по ее животу. Такие люди, как Педро, наслаждались страхом. Они упивались им, думая, что он делает их сильнее. Елене это принесло только раздражение, а не страх, как он ожидал.
– Ты скажешь мне все, что я захочу.
Его глаза блуждали по ее телу, как будто оно принадлежало ему.
Никогда. Был только один мужчина, который когда-либо владел ее телом, ее душой, и потеря его почти ее уничтожила. Такой человек, как Педро, не мог понять, каково это полностью отдать себя одному человеку. Греться в свете, что они принесли вам, или в темноте, в которую они вас втянули.
Он схватил ее за грудь.
– Ты дашь мне все, что я захочу.
Она съежилась, когда он скрутил ей сосок.
Ее рука на сантиметр скользнула под подушку и еще на один. До тех пор, пока она не нащупала нож.
Оставив притворство, Педро вскочил на нее и прижался к ней. Одеяло из кислого пота и несвежего вина покрыло ее, прилипая к ней, как грязь, которой он и был.
Она попыталась вытащить из-под подушки свою руку, но он схватил ее и прижал к матрасу, используя свое тело, чтобы удержать ее.
Воспоминания о ее детстве вернулись в ее сознание, как извращенный черно-белый немой фильм. Тот раз, когда брату пришлось оттащить от нее одного из своих друзей-наркоманов. Или, точнее, когда он почти опоздал. Пока его дилер ощупывал ее, она смотрела на треснувшую плитку в ванной, надеясь, что это скоро закончится.
Затем, как она вспомнила предсмертные слова матери.
«Будь львом, Елена».
Педро сорвал с нее рубашку, обнажив грудь. Ее взгляд упал на кулон в виде льва. И она издала гребаный рев.
В ту секунду, когда его руки коснулись груди, прижимаясь к ней губами, она нанесла удар.
Педро завизжал, как свинья. Чья-то рука коснулась его шеи, и он спрыгнул с нее. Но не раньше, чем, схватив за волосы, он стащил ее на пол.
Снова и снова он бил ее ногами. Ковер обжигал ее лицо, когда она отчаянно пыталась отползти. Она уменьшилась, пытаясь как можно больше спрятаться от его избиений. Это не сработало. На полу она была обнажена. К тому времени, как Педро остановился, Елена почувствовала себя так, словно в нее попал увесистый металлический шар для сноса зданий. В ней не было ни одной части, которая бы не болела.
Он поднял ее с пола, потянув за волосы.
– Ты глупая сука. Я тебя сломаю. И когда найду твоего ублюдка, я сломаю и ее.
Она выплюнула слова ему в лицо.
– Ты никогда ее не найдешь.
Елена знала о Викинге две вещи: он ненавидел ее больше, чем кого-либо в этом мире, и отдал бы свою жизнь за свою кровь.
Педро схватил ее за горло и начал его сжимать. Последней ее мыслью перед тем, как темнота затуманила ее зрение, было то, что ее дочь находится в безопасности.
На этот раз судьба была на ее стороне, потому что она сделала так.
***
Когда Елена проснулась, она была прикована цепью к стене в подвале. На ней не было одежды, и она лежала на грязном полу.
Она подползла к стене, пытаясь спрятаться от мужчин, стоявших перед ней – Педро и Тони, ее бывшего телохранителя. Глаза Тони блуждали по ее телу так же, как и глаза Педро, и это было похоже на удар в живот. Елена знала, что здоровяк не любит ее, но за все эти годы, что Тони сопровождал ее, он никогда не проявлял неуважения. Почему-то его пребывание здесь было большим предательством, чем отношение к ней Педро.
Педро схватил ее за лодыжку и притянул к себе. Она боролась с ним на каждом шагу, но не могла ему противостоять.
– Грязная свинья!
Он схватил ее за грудь и сильно сжал. Елена отказалась кричать, отказалась пролить хоть одну слезу, как бы ей ни было больно. Ее слезы не предназначались для него.
Тони схватил ее за запястья, удерживая, а Педро занял место между ее ног.
Паника затуманила зрение, и она посмотрела мимо него на потолок. Ее разум не мог обработать происходящее. Он отказывался принять это.
Я обещала ему.
Никто, кроме тебя, Вик. Никого другого.
Педро ущипнул сосок до почти невыносимой боли, а затем его рука опустилась ниже. Он засунул в нее палец, вызывая дурноту.
– Верно, сука, – прорычал он, его горячее дыхание коснулось ее уха. – Это только начало. Я не просто дам тебе свой член, я заставлю тебя умолять об этом. Когда найду малышку Вики, ее я тоже трахну. Если только ты не сделаешь меня счастливым, правда?
– Нет… нет…
Он продолжал рассказывать чудовищные вещи о том, что собирался сделать с ее маленькой девочкой. Все время ковыряя внутри и ломая ее, причиняя ей боль. Затем, наконец, он вытащил палец.
Все, что она могла сделать, это не вырвать. Она отказывалась это делать. Заблевывание его дорогих мокасин показало бы ему ее горе. Это заставило бы ее выглядеть слабой. У нее не было времени на слабость.
Он поднялся на ноги, и Тони выпустил ее запястья из мертвой хватки своих рук. На самом деле ему не нужно было этого делать. Ее тело было побеждено, оказалось полностью беззащитным в его власти. Но ее разум был по-прежнему прочным, как сейф, и отказывался раскалываться или ломаться. И внутри ее живота огонь ненависти перерос из крошечных искр в настоящее адское пламя.
Педро пригладил свои волосы и посмотрел на нее.
– Завтра ты позвонишь Вики и заставишь ее приехать сюда. Если ты этого не сделаешь, Тони тебя трахнет. Потом это сделают остальные мои люди. Каждый еб*нный день. Ты слышишь меня? Каждый гребаный день они будут использовать тебя до тех пор, пока ничего не останется. У тебя есть двадцать четыре часа, чтобы подумать.
Пол под ней заморозил ее спину, парализовав конечности. Каждая часть ее тела казалась сломанной и грязной, и все же она не могла позволить ему уйти вот так.
«Львы не сдаются, Лена».
«Они ревут».
– Нет, Педро, ты слушай меня. Не знаю когда и как, но я заставлю тебя заплатить за это. Шестнадцать лет я жила только с половиной души. Если мне придется продать оставшуюся часть дьяволу, чтобы вернуться и преследовать тебя, то я сделаю это. Если мне придется выбирать между жемчужными вратами рая или вечными мучениями твоей темной души, я выберу чертову пытку.
Быть прикованной в холодном подвале ничего не значило. Еще одна кочка на дороге, которую она выбрала давным-давно. Это была просто еще одна вмятина, пытающаяся сломать броню, которой она себя окружила.
Она пережила кое-что и похуже. Она причинила боль мужчине, которого любила больше всего, только для того, чтобы жить с мужчиной, которого больше всего ненавидела. С тех пор каждый день она немного умирала. Единственное, что сохранило ей жизнь, это ее дочь. Вики была самой красивой и единственной вещью, которую она когда-либо создавала. Она была добра, умна и удивительна. Ад замерзнет прежде, чем она позволит Педро наложить на нее свои грязные лапы.
Глава 11
Викинг
Он был отцом. Девочки-подростка. В одночасье.
Викинг, оторвав взгляд от девушки, подошел к бару. Если не сейчас наступил момент открыть дорогую водку Кристоффа, то он не знает, когда.
Он схватил бутылку и два стакана. Сбросив бомбу, девушка не проронила ни слова. Тем не менее, она, похоже, воспринимала это намного лучше, чем он. Ему потребовалось больше минуты, чтобы осознать это.
Поставив стул напротив нее, он открыл бутылку. Как раз когда он собирался наполнить ее стакан, его осенила мысль.
– Тебе есть двадцать один? – она точно не выглядела на этот возраст.
Она нахмурилась. Это так сильно напомнило ему Сая, что было больно. Его младший брат только что стал дядей и даже не подозревал об этом.
– Нет.
Она казалась задетой. И он знал, что она никогда в жизни не пила. Он собирался сделать так, чтобы так и оставалось.
– Тогда никаких напитков для тебя.
На ее лице появилась улыбка.
– Все в порядке. В любом случае, я не хотела пить.
Эта маленькая засранка испытывала его. Он мог прочитать это на ее милом ангельском личике.
– Как тебя зовут?
– Вики. Думаю, меня назвали в честь тебя.
Она говорила нерешительно, будто боялась, что он ее отвергнет и прогонит.
Мужчина проглотил свой напиток, который обжег его горло. Этого было недостаточно, поэтому он налил себе еще одну порцию.
– Назвал кто?
Вероятно, это должен был быть его первый вопрос. Но, черт возьми, какая разница, как зовут ее мать. Скорее всего, она была любовницей на одну ночь, и он все равно не вспомнил бы ее.
Она подтянула колени и прижала их к себе. В ее глазах появилось усталое выражение.
– Моя мама. Елена.
Стекло в его руке треснуло. Его зрение потемнело. Стрелы предательства попали ему прямо в живот, заставив его истекать кровью. Знакомое давление внутри него поднялось и выросло, достигая невиданных ранее высот, и он позволил тьме поглотить его целиком. Затем дракон внутри него высвободился, вылетев из ворот ада.
Раздался крик. Затем последовали проклятие. После этого он почти ничего не слышал и не видел. Некоторые слова исчезли в тумане, поглотившим его зрение, и который рассеялся так же быстро, как и появился.
– Господи, Викинг. Ты пугаешь девушку.
Снова появились звуки, крики и возникло давление на его грудь. Он стал вырываться. Никто не мог остановить его приступ ярости. Никто. Он был неистовством. Он был ненавистью. Он был возмездием.
– Юрий, выведи девушку, и позови Кристоффа.
В отголосках его разума раздался еще один крик, на этот раз он звучал дальше.
– Нет! Я не уйду. Не раньше, чем он мне поможет. Он должен найти мою маму.
Пылающая боль заволокла его разум, когда он сражался с невидимыми врагами, разрушающими его кирпичные стены.
– Что, черт подери, ты ему сказала? И кто, черт подери, твоя мама?
Глубокая пустота смотрела Викингу прямо в лицо. Старые неприятные воспоминания всплыли из канализации его мозга и грызли его кости, словно голодные крысы. Он не мог отвести глаз от ужаса, разыгравшегося в его голове. В первый раз он поймал свою мать на измене отцу. Потом во второй раз. Потом было то утро, когда на пороге их дома появились полицейские, объявившие об автомобильной аварии, унесшей жизнь его отца. Потом его разум перенесся на год спустя, когда Эрика пригласила своего дилера Фрэнка жить с ними. Он уходит из дома, злой. Затем возникла картинка, на которой Фрэнк избивает Сая. Его сожаление о том, что он дерьмовый брат. А потом был его тесак.
Он слышал чей-то плач, но не узнавал звука. Это не могла быть его мать: она была слишком холодной, чтобы проливать слезы по своим мальчикам.
– Елена. Мою маму зовут Елена. И ты должен ее найти.
– Черт. Я так и знал. Юрий! Убери ее.
Последовали новые крики. Постепенно образы исчезли, и пылающий огонь остыл, оставив после себя след пепла. Когда его зрение прояснилось, он стоял, прислонившись к стене, тяжело дыша, положив руки на колени. Подняв голову, он уставился прямо на кулак Кристоффа.
Звезды взорвались в его голове, а затем он вырубился.
***
Викинг пришел в себя, чувствуя головную боль, и съехал по стене на пол. Он снова посмотрел в лицо Кристофу, однако на этот раз кулака не было.
Кристофф протянул ему напиток. Викинг проглотил его одним залпом, даже не удосужившись посмаковать коричневую жидкость.
– Ты в порядке?
Он хмыкнул. Нет, он, бл*ть, не был в порядке. Оглядевшись вокруг, он обнаружил, что его гостиная разрушена. По кофейному столику было разбросано стекло, след которого шел в коридор. Его дочери нигде не было видно.
Черт, на этот раз он точно облажался.
– Где Вики? Она в порядке?
Он не смог бы простить себе, если бы причинил ей боль. Он знал ее всего лишь несколько часов, но уже чувствовал, что подвел ее. Точно так же, как подвел Сая, оставив его с матерью и ее парнем.
– У меня. Там она будет в безопасности, и у Кати будет компания. У тебя замечательная дочь. Она не плакала и не впала в истерику, когда ты набросился на нее.
Кристофф сложил пальцы домиком. Это была его черта, когда он что-то замышлял и планировал. Безжалостный ублюдок не стал бы номером один на Западном побережье, если бы не продумывал все до мелочей.
– У меня есть ребенок, Крис. Как, черт возьми, это произошло? – Викинг все еще не мог в это поверить.
– Тебе никто не рассказывал о птичках и пчелках?
– Я серьезно. Ее мать – она, бл*ть! – Викинг сделал глубокий вдох и постарался умерить закипающую ярость.
– Я знаю, что она держала ее в секрете. Смирись с этим. – в его глазах было выражение, которое Викинг не мог понять.
– Что?
– Твоя дочь все время повторяла, что ее мать пропала. Последнее, что она слышала от нее – это смс. Какой-то код, который велел ей бежать и найти тебя.
– Я найду ее, – а потом он заставит ее заплатить.
Изгнать ее с континента больше не было удовлетворительным вариантом.
– Ты сделаешь это, а затем успокоишься и соберешься. Меня не волнует, как ты справишься со своим личным дерьмом, но позаботься об этом до приезда Соколова и его племянниц. Ты нужен мне с ними.
– Ты хочешь, чтобы я поиграл с девочками Соколова в дочки-матери?
– Мне плевать на них. Но мне нужна эта сделка. Соколов – наш ключ к Европе и не только. Он всегда берет их с собой, когда уезжает за границу, потому что слишком много людей хотят завладеть последними членами его семьи. Просто соберись. В последнее время ты был нестабильным. Я много думал над этим и нашел решение.
Викинг покрутил головой и хрустнул шеей.
– Да? И какое? Ты отправляешь меня в йога-лагерь?
Лицо Кристоффа потемнело.
– Даю тебе неделю.
Он говорил своим серьезным голосом босса всех боссов. Как бы то ни было, Кристофф был прав. Викинг упал на диван и закрыл глаза. Казалось, что в его мозгу копошатся крошечные человечки.
– Неделю на что?
– Жениться.
– Смешно, – когда никакой реакции не последовало, он искоса взглянул на Кристоффа. – Ты не шутишь.
Кристофф встал и поправил свой пиджак.
– Как давно ты меня знаешь?
– Слишком долго и недостаточно долго, – честно ответил он.
– Что происходит, когда я шучу?
– Обычно кто-то умирает. – ребята это заметили и шутили по этому поводу, даже делали ставки.
– Брак даст тебе стабильность. Даже если это будет не так, он хотя бы сделает тебя более устойчивым внешне. Я не могу допустить, чтобы сделка с Соколовым провалилась. Найди женщину за семь дней, или я найду ее для тебя. Я слышал, что Соколов ищет для своих племянниц высокопоставленных мужчин из Братвы. Ты мой заместитель и соответствуешь его запросам. Либо жениться на одной из его племянниц, либо на женщине с улицы. В любом случае, сделай это в течение недели.
– Ты говоришь мне это как мой друг или как мой босс?
– И то и другое. Просто сделай это.
– Отлично. Выберешь одну из них, мне все равно. – не имело значения, на какой из племянниц Соколова он женится, ему было все равно.
– Невеста Братвы на подходе. Считай себя помолвленным.
С этими сердечными словами Кристофф ушел.
Викинг не стал больше терять время на мысли о своем символическом участии. Это был брак по расчету, чтобы укрепить их связи с Соколовым. Он разберется с этим позже.
Прямо сейчас у него были более насущные проблемы. Такие, как найти ядовитую змею и отрубить ей голову. Он послал сообщение Дэймону, чтобы тот нашел ее как можно скорее. Их главный силовик не смог найти никого.
«Я иду за тобой, Елена».
«И готовься за все заплатить».
Глава 12
Елена
Она проснулась от холода. Ледяной холод сковал ее голое тело, лежащее на кафельном полу. Единственным источником света в комнате была лампочка, висевшая в правом верхнем углу и выглядевшая так, словно могла перегореть в любую минуту. Елена хотела оказаться в темноте. В слабом свете были видны коричневые пятна на стене, в которых она узнала свою засохшую кровь.
Елена закрыла глаза и прислонилась к стене. Она ожидала, что Педро разозлится, когда не сможет найти Вики, но не настолько, чтобы сделать это.
Она глубоко вздохнула и сделала то, что делала всякий раз, когда жизнь сдавала ей плохие карты – сосредоточилась на позитиве. Во-первых, и что наиболее важно, ее присутствие здесь означало, что Педро все еще не добился своего. Если бы он это сделал, то больше не нуждался в ней в качестве рычага. Во-вторых, и даже от мысли об этом у нее заболел живот, она могла только предположить, что это означает то, что Вики нашла своего настоящего отца.
Одна только мысль о нем ранила ее. Это было похоже на то, что ее снова и снова режет стекло. Елена знала, насколько важна для него семья. Викинг практически вырастил своего младшего брата, когда сам был подростком. Она вспомнила, как в восемнадцать лет вынашивала его ребенка. Испуганная и возбужденная одновременно. Они никогда об этом не говорили, но Елена знала, что ему нужно все: белый забор из штакетника, два с половиной ребенка и даже собака. В их суровом мире это было пределом мечтаний – сбежать из трущоб и просто быть вместе. Когда она была с ним, все казалось правильным. Викинг всегда был ее самой большой поддержкой, ее защитником. Пока он не попал в тюрьму. Пока она не привлекла внимание Лоренцо Морелли, и все полетело к черту.
У нее перехватило горло, и она вытерла слезы. Викинг будет любить их дочь – как он может этого не делать – и охранять ее. В конце концов, это все, что имело значение.
Услышав доносившиеся до нее спорящие голоса, она попыталась прикрыться. Независимо от того, насколько мало это помогло, как только она пошевельнулась бы, ее обнаженные части тела стали бы заметны. Никогда раньше она не чувствовала себя такой уязвимой.
Дверь открылась, и Елена приготовилась. Она убрала все эмоции со своего лица, отказываясь доставить Педро радость своим страхом.
В дверях стоял мужчина лет двадцати с небольшим, в черных брюках и белой рубашке на пуговицах. Полы его кожаной куртки разошлись, когда он скрестил руки на груди. Рядом с ним стоял коренастый парень в рваных джинсах и толстовке с капюшоном. В его глазах отсутствовало всякое выражение, тогда как презрение во взгляде первого парня трудно было не заметить. Это, должно быть, кто-то из новых людей Педро. Когда Лоренцо умер, тот захватил поместье и повсюду разместил своих доверенных лиц.
Парень в кожаной куртке присвистнул.
– Только посмотрите на это. Легендарная Елена Морелли.
– Держись от меня подальше. – она чувствовала себя усталой, как будто ее держали в плену целую вечность.
Из-за недостатка солнечного света она потеряла чувство времени.
– Поднимайся.
Когда она не двинулась с места, он указал на парня, стоящего рядом с ним.
– Возьми ее, Арт.
Арт прищурился, глядя на нее.
– Она голая.
– Я вижу.
Ее кулаки сжались, и Елена поклялась, что выцарапает ему глаза, если он хотя бы прикоснется к ней.
– Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к его женщине?
Ей потребовалась секунда, чтобы понять, что он имел в виду. Затем ей потребовалось еще одна, чтобы понять, что они не смотрели на нее как на кусок мяса, в отличие от мужчин прошлой ночью. С другой стороны, Педро дал ей двадцать четыре часа. Видимо, у нее еще оставалось время.
– Она не его женщина.
Чертовски верно.
– Я для Педро никто. За исключением статуса его невестки. И это продлится недолго. – она изменит свое имя при первой же возможности.
Арт снял пиджак и накинул на нее. Она с благодарностью приняла его и завернулась в него настолько плотно, насколько могла.
Другой парень, с глазами, которые, казалось, ничего не упускали, ухмыльнулся.
– Только пока не благодари его.
Прежде чем она успела спросить, что он имел в виду, Арт вытащил шприц и воткнул иглу ей в бедро. Все стало размытым, и она завалилась на бок.
***
В следующий раз она проснулась, лежа на матрасе. С потолка свешивалась единственная люминесцентная лампочка, освещающая пространство мягким желтым светом. Незнакомая комната, в которую ее засунули, была побольше, но все равно это была клетка. Судя по потолку и крошечному окошку, она подозревала, что ее поместили в другой подвал. Елена не знала, зачем Педро перевел ее, но, увидев матрас, у нее появилась неплохая идея.
Больной еб*рь.
Почувствовав дурноту, она вскочила, заворачиваясь в пиджак, который все еще был на ней. Прошло несколько часов, прежде чем дверь открылась, что было и благословением, и ужасом одновременно.
Вошел язвительный парень с подносом с едой и практически сунул его ей в руки.
Она выглядела ошеломленной при виде тоста и стакана воды.
– Вода и хлеб? В самом деле?
Она не знала, почему была удивлена, но что-то в этой ситуации казалось ей неправильным.
Парень приподнял бровь.
– Что? Думаешь, ты заслуживаешь лучшего?
Она не поняла намек на обвинение в его голосе, и ей было все равно. У нее было достаточно проблем, чтобы задумываться о его враждебности к ней.
– Я думаю, что заслуживаю быть свободной.
Она поставила поднос на пол и обернулась к нему, готовая умолять его или предложить взятку.
Он толкнул ее, и она, споткнувшись, упала на матрас. Посмотрев вверх, она увидела пару сердитых глаз.
– Свободной? Ты думаешь, что заслуживаешь свободы после того, что сделала с ним? Он должен пустить тебе пулю в голову и покончить с этим.
С этими зловещими словами и взглядом, полным отвращения, он ушел.
Холод охватил сердце Елены и ее конечности оцепенели. Они чувствовали, что она предала Семью. Она знала, что это значило. Она никогда не покинет это место. Несмотря ни на что, Педро заставит ее истекать кровью, лишь бы доказать, что достоин короны Морелли. Таков их мир, мир, в котором она жила столько лет и не могла уйти.
Следующий визит к ней не будет связан с хлебом и водой, чтобы показать, что она пленница и находится в его власти. В следующий раз он закончит работу, которую начал в ее спальне. Что ж, она не сдастся без боя. Педро, казалось, забыл о первом правиле выживания: загнанной в угол кошке нечего терять.
Елена разбила стакан об стену, и осколки рассыпались по полу. Взяв самый большой, она превратила его в оружие.
Пусть приходит.
Шли часы, но никто не приходил. Свет в окнах дважды показывал смену дня и ночи, но никого не было. Тем временем холод проникал в ее кости, покрывая кожу слоем льда. Она начала ходить, чтобы согреться, то и дело подпрыгивая. Со своим импровизированным оружием Елена бдительно ждала, когда кто-нибудь нападет на нее.
К концу третьей ночи ее глаза закрывались от усталости. Пальцы, держащие осколок, онемели, голодное тело устало от ходьбы. В конце концов, она просто упала на матрас, измученная, уже не в состоянии стоять на ногах.
Потом это произошло. Как раз, когда глаза закрылись, щелкнул замок и дверь открылась.
Перед глазами возникла пара армейских ботинок. Прежде чем она смогла сделать ход, жалкое оружие было вырвано из ее руки и отброшено в сторону.
Чья-то рука потянула ее за волосы, заставив голову подняться. Готовая плюнуть Педро в лицо, она собралась с силами.
Из тени появился Викинг. Светлые волосы были такими бледными, что казались почти белыми. Его лицо было ледяной маской. Слова замерли на ее губах, когда она увидела стену мышц перед собой. Шок и чувство глубокого предательства ударили в живот, когда она посмотрела в бледно-голубые глаза.
– Викинг? – выдохнула она.
Его глаза источали яд. Волны жара и гнева хлынули от большого тела и окружили ее, словно пытаясь задушить, как корсеты, к которым она привыкла.
Его рука поднялась к горлу и охватила, как будто он хотел задушить ее. Темная, извращенная часть Елены хотела, чтобы он этого сделал. Покончил с ней. Покончил с ними. Может быть, тогда она, наконец, сможет обрести покой и положить конец ноющей боли в своей душе. Другая ее часть возмутилась при мысли о том, чтобы сдаться. Та безумная часть, которая никогда не сдастся без боя, та часть, что была львом, рычала.
