Текст книги "Любовь – это боль (ЛП)"
Автор книги: Шанна Бэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
Произнеся эти слова, Елена поняла, что действительно считает Катю другом. Своим первым настоящим другом в зрелом возрасте. Знание того, что в жизни есть кто-то, кому она небезразлична, с кем может поделиться своими мыслями и чувствами, придало ей сил.
– Надеюсь, ты не попала дяде Вику под горячую руку.
– У нас все в порядке, – еще немного поговорив, Елена повесила трубку.
Локи нужно было немного еды, да и ей тоже. Когда она кормила собаку и наводила порядок в кухне в третий раз, то задумалась. Прошлой ночью Викинг был ее опорой. Он поддерживал и на самом деле внимательно слушал, когда Елену накрыло. Впервые он не осуждал и не бросал в ее сторону никаких ненавистных замечаний. Значит ли это, что он изменился? Что он был готов отпустить их прошлое? И если да, то разве она не была обязана сделать то же самое? Есть ли лучший способ заглянуть в новое будущее, чем рассказать ему об их ребенке?
Просмотрев обширную коллекцию пластинок, она включила альбом Андры Дэй и, свернувшись на диване, погладила себя по животу.
«На этот раз все будет по-другому, малышка или малыш».
«Ты будешь расти с папой, и он будет любить тебя».
Затем снова началось мучительное ожидание возвращения Викинга домой. Она почти заснула, когда ее разбудил какой-то звук. Испугавшись, она села, натянув плед на ноги.
– Викинг не вернется сегодня домой. Он на пристани.
Обернувшись, Елена обнаружила, что в гостиной стоит Боран.
– Он всегда ходит туда в эту ночь, – парень вопросительно посмотрел на нее.
Елена нахмурилась.
– В эту ночь? Ты говоришь так, будто это какая-то особенная ночь, о которой я должна знать.
– Единственная ночь в году, которую Викинг тратит впустую, слушая одну и ту же песню снова и снова, – когда она все еще выглядела озадаченной, он добавил. – Твоя первая брачная ночь с Лоренцо Морелли.
Она ахнула, когда ее осенило.
– «Церковные колокола», – прошептала она, вспомнив, что ей говорила Катя.
– Те самые гребаные колокола, – бросив на нее мрачный взгляд, Боран просто ушел.
Елена чувствовала смятение и разрывалась на части. Мысль о том, что Викинг, находящийся на другом конце города, страдает из-за нее, не давала ей покоя. Через час после того, как Боран ушел, она больше не могла этого выносить. Надев джинсы и кроссовки, Елена стала разрабатывать план. Бесполезно было просить Борана отвезти ли ее к Викингу. Парень действительно не был ее большим поклонником.
Итак, она попросила об этом Юрия. Он дежурил снаружи, и Елена просто подошла к нему и попросила отвести ее в бункер. Она была готова превратить это в драку прямо на улице, но, к удивлению, в этом не было необходимости. С другой стороны, Юрий казался менее храбрым, чем Боран.
Привезя ее на пристань, он остановился перед кирпичным зданием и выйдя из машины, открыл ей дверь.
– Я подожду снаружи.
– Спасибо.
Войдя внутрь, Елена почувствовала запах опилок. Справа находилась большая комната, заполненная ящиками и верстаком. Но Викинга нигде не было видно. Ей не нужно было далеко идти, чтобы найти его. Все, что ей нужно было делать, это следовать за песней, этим звуком боли. Он был в первой комнате справа. Его большое тело лежало на диване, рукой закрывая глаза, словно он хотел отгородиться от всего мира. В скудно обставленной комнате стоял запах выпивки и гнева. Все было так, как и сказал Боран – Викинг отключился, будучи потерянным для внешнего мира. Увидеть его таким было для нее как удар в живот. Слезы потекли по лицу, когда она упала на колени рядом с ним.
Елена уронила голову, не в силах больше смотреть на его боль.
– Прости за боль, которую я тебе причинила. Хотела бы все вернуть назад, чтобы каким-то образом могла собрать сломанные части твоей души и вместить их в свою. Я бы лучше умерла тысячу раз, чем причинила тебе боль. Вот почему я не могла позволить ему причинить вред Саю. Я просто не могла позволить ему убить твоего младшего брата.
Елена хорошо помнила тот день, когда Лоренцо показал ей прямую трансляцию того, как кто-то приставил пистолет к голове Сая. Мальчик, весь покрытый синяками, спал в своей постели, выглядя усталым, и совершенно не чувствовал присутствия убийцы в своей комнате.
Она горько усмехнулась.
– Мой брат может и лживый подонок, но Сай никогда им не был. Он предан тебе до мозга костей, всегда поклонялся тебе, и я думаю, был даже немного влюблен в меня. Если бы они его убили, то никогда не смогла жить в мире с собой. Как бы я могла снова смотреть тебе в глаза?
Это было так, словно внутри нее прорвалась плотина, очищая изнутри. Елена просто не могла остановить последовавший за этим поток слов, поэтому рассказала ему все. Каждое последующее слово, каждое событие, которое она пережила, как жена Лоренцо, рассказанное ему, чувствовалось так, словно гора падала с плеч.
Викинг никогда этого не услышит, но она может рассказать свою историю вслух.
Когда Елена закончила, она поцеловала его руку.
– Я никогда никому этого не рассказывала, – прошептала она.
И ушла.
Викинг
У него не было слов. Викинг смотрел, как Елена уходила после исповеди. Рассказав это, она лишила его дара речи, потому что, похоже, у него его больше не было. Услышав ее признание, он был потрясен, и потребовалось все силы, чтобы оставаться на месте и держать глаза закрытыми.
Если быть честным, часть его желала напиться. Требовала осушить бутылку, как он делал это каждый год в эту ночь. И Викинг уже собирался это сделать, когда подумал о своей дочери. Он не хотел снова впадать в ярость или терять время понапрасну. Не тогда, когда за ней все еще охотился Педро. Итак, разбив бутылку о стену, Викинг рухнул на диван, чтобы немного поспать, и проснулся, услышав, что кто-то вошел. Никто не знал, где он, кроме парней, и уже собирался послать их на хер, когда почувствовал слабый запах ее духов.
Признание Елены пролило новый свет на клан Морелли и на Лоренцо, в частности. Ему плевать, что Лоренцо всю жизнь прожил скрытно. Викинг не только ненавидел этого мертвого ублюдка, но и негодовал на него за то, что тот выбрал Елену в качестве своей марионеточной невесты. Но больше всего на свете парень чувствовал сожаление и стыд. Слова Елены обрушили на его плечи и совесть гору вины, которая осела на груди непомерной тяжестью. Когда она призналась, что все еще не может сказать ему правду из-за страха, что Морелли причинит боль их дочери, Викинг впервые в жизни почувствовал себя маленьким. Потому что, хотя она и не говорила этого вслух, он знал правду – она не призналась бы ему, а скорее сгнила бы в подвале, потому что боялась, что он не сдержит свою ярость. Елена ожидала, что Викингу сорвет крышу, и он начнет войну с Морелли. Его приступы гнева стоили ему большего, чем он ожидал.
Он потер подбородок и повернул голову в сторону коридора.
– Я знаю, что ты там, – и, конечно же, Боран вышел из тени, очень довольный собой. – Ты это устроил.
Боран пожал плечами.
– Эта женщина чертовски властна по отношению к тебе, даже если пытается это скрыть. Кроме того, она никогда ничего не просила, кроме теплой еды. Просто не складывалось впечатление, что она была охотницей за деньгами. Я подумал, что, возможно, она расколется, когда подумает, что ты пьяный в стельку.
– Ты хладнокровный ублюдок.
– Виновен по обвинению, – ухмыляясь, он вытащил свой телефон и отправил сообщение.
Викинг встал с дивана.
– Ты только что заработал на мне деньги, не так ли?
Засранец даже не попытался ради приличия выглядеть виноватым.
– Я никогда не упускаю возможность сделать ставку.
– Ты ублюдок.
– Я больше считаю себя успешным предпринимателем.
Викинг показал парню средний палец и встал с дивана. Ему нужно было добраться до Елены и срочно поговорить.
Улыбка Борана исчезла.
– Еще у меня есть подарок, – мы поймали Вито Гевезе.
Ублюдок, который возглавил нападение на дом близнецов, желая забрать у него Вики, и правая рука Педро.
– Он заговорит? – прорычал Викинг.
– У Дэймона был разговор с ним, включающий бензопилу. Полагаю, парень все еще злится, потому что Вито разрушил его дом. В любом случае, Гевезе готов к беседе.
Хорошо. Викинг собирался заставить его петь как гребаного соловья.
Глава 35
Елена
Ее разбудила волна тошноты, и она, выскочив из постели, бросилась в ванную комнату. Беглый взгляд показал, что Викинг не вернулся домой. Елена полагала, что он вот-вот должен проснуться с сильным похмельем. Часть девушки пожалела его, она чувствовала его боль, как свою собственную. Другая же часть, где находился дьявол с вилами, говорила, что головная боль – это всего лишь незначительное неудобство по сравнению с утренней тошнотой от того, что Елена вынашивала его ребенка. Ребенка, о котором все еще не могла ему рассказать, потому что последние несколько дней Викинг избегал ее.
После того, как ее перестало рвать над унитазом, Елена быстро приняла душ и пошла на кухню. Одна только мысль о яйцах или беконе вызывала тошноту, поэтому она решила перекусить тостом и бананом. Мысли Елены мчались со скоростью сто километров в час – нужно было записаться к врачу, рассказать Викингу, а затем и Вики. В первую очередь необходимо было знать, что ее дочь находится в безопасности от Педро. Каким-то образом этот ублюдок все еще свободно ходил по этой земле, пока за ним охотилась вся Братва.
Елена, взяв еще один тост, села на диван, чтобы промониторить местные клиники, когда раздался звонок в дверь. Она открыла дверь только для того, чтобы встретиться лицом к лицу с братом и Джорджией. Кузина выглядела потрясающе, как и всегда, в зеленой юбке-карандаш и белом шелковом топе, облегавшем фигуру. Девушка знала, что это всего лишь фасад. За дорогим платьем и безупречным французским маникюром скрывался красивый питон, готовый проглотить любого, кто окажется поблизости, пока не будет сыт до отвала.
– Почему она здесь?
Елена была не в настроении вести светскую беседу или притворяться счастливой семьей.
– Мы можем войти?
Рики выглядел ужаснее, чем в последний раз, когда она видела его. Рубашка была готова треснуть на нем по швам в любой момент.
– Ты можешь, а она останется снаружи, – сказала Елена, указав подбородком на Джорджию.
Кузина покраснела и выглядела угрюмой, но Елена не пропустила вспышку гнева на лице. Если бы она не знала ее так хорошо, то могла бы это пропустить. Вот только если кто-то предал тебя, то ничто из того, что скажет или сделает этот человек, никогда этого не изменит. Каждый раз, когда Елена видела свою кузину, перед ней разыгрывался один и тот же образ – Джорджия в постели с Викингом.
Рики нахмурился.
– Это важно, сестренка. Джорджии есть что сказать, и кажется, что тебе нужно это услышать.
Елена очень сомневалась в этом, но, желая начать все с чистого листа с братом, не захлопнула дверь перед их носом. Развернувшись, она пошла вглубь квартиры, не утруждая себя взглядом, идет ли за ней Джорджия. Похлопав Локи по спине, Елена села на диван, не побеспокоившись предложить кузине сделать то же самое. Брат сел напротив, а Джорджия осталась стоять. Высокие каблуки утонули в плюшевом ковре, но, конечно же, она не упала. Очень жаль.
Елена вздохнула и, не задумываясь, взяла с прикроватного столика крекер. Две пары глаз наблюдали за этим действием, а затем брат и кузина обменялись взглядами, от которых у девушки перевернулся живот. Что бы они ни пришли ей сказать, это было плохо. Елена больше не могла выдерживать напряженное молчание.
– Итак, что тебе так отчаянно нужно мне сказать, Джорджия? – спросила она, скрестив руки и сжав губы.
– Засунь себе в задницу свое отношение, Лена.
– Джорджия! – глаза Рики полыхнули огнем, оставив Елену потрясенной. Прошло много времени с тех пор, как брат вставал на ее защиту.
– Что? – ноздри Джорджии раздувались. – Я стараюсь помочь ей, а она смотрит на меня, как на грязь под своими туфлями. И я должна терпеть это?
Елена улыбнулась.
– Не могу сказать, что ты не поняла того, что я к тебе чувствую.
Джорджия зло прищурила глаза.
– Ты беременна.
Дерьмо.
– Откуда ты… я…
Рики нетерпеливо махнул рукой в воздухе.
– Я сказал ей, когда подозревал это в последний раз после нашего с тобой разговора, – Елена бросила на него неодобрительный взгляд, но брат покачал головой. – На это нет времени. Что бы ни случилось раньше, мы остаемся семьей. Хорошее и плохое. Мы по-прежнему помогаем друг другу. Это то, чего хотела бы мама.
Елена была готова порвать его на куски, когда он произнес последние слова. Да, это было то, чего хотела мама.
«Семья – это все. Это фундамент, на котором ты строишь свою жизнь».
Слова мамы, эхом пронесшиеся в голове, успокоили Елену достаточно, чтобы она могла проглотить свое колкое замечание.
– Ты говоришь так, будто действительно имеешь это в виду, – прохрипела она, чувствуя себя уязвимой из-за того, что они знают секрет, который еще предстояло рассказать Викингу. Она еще никому этого не говорила.
Рики пододвинулся к ней и взял за руку.
– Так и есть, Лена. Я уже говорил тебе раньше, что ты можешь всегда рассчитывать на меня. Я могу защитить тебя и ребенка от Викинга.
Она забрала свою руку.
– Что тебя заставляет думать, будто нам нужна от него защита?
Викинг скорее отрежет себе правую руку, чем причинит вред собственному ребенку.
Почувствовав, что совершил ошибку, брат начал вилять.
– Я не это имел в виду, – сказал он, кивнув Джорджии, которая закатила глаза.
– Вижу, что ты все еще ослеплена любовью, как и раньше. Это печально, правда. Хуже того, ты снова от него забеременела.
– Ближе к делу, – оборвала ее разглагольствования Елена. – Я всего в одном шаге от того, чтобы выгнать тебя.
Джорджия, положив руки на свои стройные бедра, наклонилась вперед, словно собиралась рассказать большой секрет.
– На днях я была в клубе и услышала, как Викинг говорил о тебе. Говоря кратко, он хочет, чтобы ты забеременела, а потом заберет ребенка. Кажется, он сказал, что ты ему должна.
Живот Елены скрутило, и она зажмурилась, отчаянно борясь с желанием вырвать. Каждый момент, когда Викинг говорил, что отомстит, возвращался к ней – когда назвал вероломной сукой, крадущей детей. Когда клялся, что будет держать взаперти столько, сколько его не было в жизни Вики. Конечно. Викинг был умным парнем. Почему она не поняла этого раньше?
«Потому что ты любишь его и доверяешь ему».
«Потому что до сих пор его изощренный план мести был в основном пустым сотрясанием воздуха».
«И потому что Джорджии нельзя доверять».
– Я тебе не верю.
Джорджия пожала плечами.
– Меня не волнует, во что ты веришь. Я рассказала это Рики только потому, что мы все еще семья. Делай с этим что хочешь.
В этом не было смысла. Викинг не был болтливым человеком, который обсуждал бы свою личную жизнь со всеми.
– Так ты говоришь мне, что Викинг просто сидел в клубе за столом и обсуждал свои планы по похищению ребенка?
Джорджия покраснела. Затем в ее глазах появился циничный взгляд.
– Давай, сестричка, читай между чертовых строк. Когда я сказала «услышала», то имела в виду постельные разговоры. Я пыталась пощадить твои чувства, но ты же не думала, что я спала с ним только один раз, не так ли?
Как бы наивно это ни казалось сейчас, да, Елена так думала. Глупая, глупая, глупая. Джорджия могла быть злой змеей, но она была потрясающе красива. Какой мужчина не клюнет на нее за секунду? Извергнув эту маленькую ядовитую пикантную деталь, Джорджия ушла, оставив Елену наедине с братом.
Ей казалось, что пол сейчас разверзнется под ногами.
– Я могу вытащить тебя отсюда, – сказал Рики.
– Я не уйду.
– Лена…
– Я сказала нет.
Однажды она ушла от Викинга, больше этого не повторится. Елена подтянула к себе колени и крепко обняла их. И снова ее мир превратился в темное и пугающее место, но на этот раз она не убежит от него, не получив сначала ответов.
Рики вздохнул.
– Отлично. Но хотя бы спроси его, ладно? Позвони мне, когда я понадоблюсь.
«Когда», а не «если». Рики казался таким самоуверенным, что Елена немного его за это ненавидела. Каким бы необъективным это не было, она ненавидела брата за то, что он принес плохие вести и за то, что, возможно, открыл ей глаза.
Елена сквозь завесу слез смотрела, как брат уходит. Она не знала, как долго оставалась на диване, лежа неподвижно.
***
Викинг вернулся домой почти к обеду. К этому времени в голове Елены пронесся миллион мыслей. Это было похоже на эпическую битву, где тьма боролась со светом, а надежда пыталась превзойти отчаяние. Когда Викинг вошел в гостиную, положил пистолет на каминную полку и пошел на кухню, чтобы взять один из своих энергетических напитков, Елена все еще не знала, что сказать.
Мужчина, сидевший на кресле напротив нее, не был той же оболочкой, что и вчерашней ночью. Рваные джинсы облегали мускулистое тело, и он выглядел более собранным. В лазах была странная мягкость.
– Лена…
– Я беременна, – выпалила она.
Он моргнул. Затем на его лице расплылась широкая улыбка. Это было все, чего она когда-либо хотела, и одновременно все, чего боялась. Елена чувствовала противоречие. Был ли он счастлив от того, что у него будет ребенок от нее, или от того, что ребенок будет у него? Была ли правда в том, что сказала Джорджия? Он собирался украсть ее ребенка в качестве последнего акта возмездия?
Викинг, упав перед ней на колени, положил руку ей на живот.
– Я рад, – сказал он хриплым голосом.
Мягкость его взгляда не успокоила ее подозрение, закравшееся в разум и распространившееся, как рак.
– Рад?
Он нахмурился.
– Конечно, рад. Я всегда хотел, чтобы у нас с тобой были дети. Ты знаешь это.
Только вот это неправда, не так ли? Он хотел детей с прежней ней. Еленой, которая его не предала. Еленой, которая не украла у него первого ребенка. Девушкой, ради которой он был готов пролить кровь, солгать и убить. Это была уже не она. Не в его представлении.
– Ты много чего говорил, – напомнила она ему. – Помню, как ты запер меня, сказав, что я больше не увижу дневного света. Ты сказал, что заставишь меня заплатить...
– Лена…
Нет, она не будет тронута тем, что он назвал ее этим именем. Даже если то, с какой любовью он его произнес, заставило ее истекать изнутри кровью. Это звучало почти так же, как Викинг произносил его раньше. Как тогда, когда он любил ее. Когда мир был красивым и простым, и все, ради чего они жили, это быть друг с другом. Но между ними ничего не изменилось. Вовсе нет.
– Я знаю тебя, Викинг. Ты можешь подумать, что больше нет, но я знаю тебя лучше, чем кто-либо, – взяв его руку, Елена прижала ее к своему сердцу. – Я чувствую тебя лучше, чем кто-либо. Прямо здесь, где это важно. Итак, мне нужно знать. В своем стремлении отомстить ты когда-нибудь думал о том, чтобы сделать меня беременной, а потом забрать у меня ребенка?
Тень промелькнула у него в глазах, и Елена прочитала правду на его лице. Слезы навернулись на глаза. Страх свернулся в животе, как змея, шипя и распространяя яд по венам, пронзая прямо в сердце. Этого не могло быть. Не снова.
– Скажи мне, что это неправда. Скажи, что ты никогда не думал, чтобы отнять у меня этого ребенка в качестве компенсации!
Викинг застыл на мгновение, но Елена могла видеть это в его глазах. Ужасная правда, которую он никогда ей не говорил. Он собирался украсть ее ребенка. На ее плечи легла сокрушительная тяжесть. Камень настолько большой, что она не думала, что когда-нибудь сможет выбраться из-под него. Елена схватила первое, что попалось ей в руки – вазу – и швырнула ему в голову.
Викинг пригнулся, и стекло разбилось о стену позади него.
– Я ненавижу тебя, – прошептала она.
– Успокойся.
О, нет, не знал.
– Успокойся? Ты хочешь, чтобы я успокоилась? – схватив еще одну вазу, Елена швырнула ее в него. – Вот тебе мое спокойствие!
Викинг успокаивающе поднял руки и отступил.
– Успокойся.
Его успокаивающий голос был подобен маслу, льющемуся на огонь, пылающий в ее сердце. В глазах Елены потемнело. История повторялась, и она ничего не могла с этим поделать. Она снова стала пострадавшей стороной в мужской погоне за местью и личной выгодой. Но на этот раз все было иначе. На этот раз, не смотря на темноту окутавшей взор, к ней пришла ясность. Слова матери возникли в голове, подобно солнечному свету, пронзившему мрак.
«Влюбленные слепы, дитя мое. Любовь благоговеет перед женщиной, ибо та готова ради нее на все. Но если женщина одновременно любит и ненавидит мужчину, помолись за него дважды».
Елена не позволит другому мужчине украсть ее ребенка.
– Я отдала свою жизнь за тебя! И вот как ты мне отплачиваешь? Снова сделав беременной, а затем попытавшись украсть моего ребенка?
Взгляд Елены остановился на пистолете Викинга, лежащем на каминной полке. Воспоминания о том, как он трахнул Джорджию в той же самой постели, в которой она отдала ему девственность, вернулись к ней. Внезапно ей захотелось убить его, снова и снова. К сожалению, убийство в данной ситуации не вариант. Так что она сделала то, что сделала бы любая нормальная женщина в ее положении – наставила на него пистолет.
Его глаза сузились.
– Тебе действительно, черт подери, нужно бросить эту дурную привычку брать мой пистолет.
– Тогда не заставляй меня угрожать им тебе!
– Убери пистолет. Нам нужно поговорить.
Трясущимися руками Елена подняла пистолет выше.
– Я хочу убить тебя, но не могу. Потому что, как бы я ни ненавидела тебя прямо сейчас, я люблю тебя больше.
– Елена, подожди...
– Нет.
Ей надоело ждать. Надоело выслушивать людей. На этот раз она собиралась сделать то, что хотела, то, что было хорошо для нее. На этот раз Елена выбрала себя и своего малыша, который заслуживал того, чтобы его растила мама.
– Нет, – повторила она. – Знаешь, что хуже всего? Что разбивает мне сердце? Ты никогда не спрашивал. Ты ни разу не спросил, почему я вышла замуж за Лоренцо. Ты просто подумал, что я охотница за деньгами, готовая продать себя как шлюха. Может, это и хорошо, что у нас ничего не вышло? Может, ты просто не заслуживаешь быть отцом? Я даже не уверена в том, что ты заслуживаешь называться хорошим любовником. Потому что угадай, что? Для того чтобы любить кого-то больше, чем себя, ты должен быть готов пойти на жертвы. Это означает, что нужно ставить потребности этого человека выше своих, даже если это тебя убивает. – Елена взяла со стойки ключи от машины и сумочку. – А теперь я собираюсь убрать свою беременную задницу подальше от тебя. Найди себе другую идиотку в качестве суррогатной матери, у которой ты сможешь украсть ребенка. Я ухожу.
С окаменевшим сердцем, Елена выстрелила в Викинга.
Глава 37
Елена
Восемь месяцев спустя…
Ребенок отказывался появляться на свет. Елена расхаживала по коридору одноэтажного дома, который сняла несколько месяцев назад. Ее сын, который отказывался рождаться, оказался таким же упрямым, как и его отец. Если в следующие сорок восемь часов воды не отойдут Елене сделают кесарево сечение.
Часть девушки боялась оставаться в больнице совсем одной, но в основном она не могла дождаться момента, когда родится ребенок. Елена просто надеялась, что рождение сына будет не таким суматошным, как бегство от его отца, который хотел его украсть.
Прошли месяцы с тех пор, как Елена сбежала от Викинга к Кате. У нее тогда не было времени все обдумать. Все, чего девушка хотела – это просто уйти от мужа. Она была бормочущим плачущим беспорядком, когда рассказывала Кате о случившемся. Затем вошел Кристофф, и у Елены едва не случился приступ панической атаки. К удивлению девушки, он не сразу сдал ее.
– Я в долгу перед тобой за Екатерину, поэтому не собираюсь задерживать тебя здесь. Я позволил тебе жить шестнадцать лет назад, и разрешаю тебе жить сейчас. Это делает нас равными. – Кристофф посмотрел на часы. – Думаю, что час форы будет справедливым.
– Час?
Кристофф пожал плечами.
– Это сработало для Джона Уика.
Это сработало и для нее. Катя свела Елену с наемным хакером, женщиной по имени Оникс, оказавшейся сестрой Тесс. По требованию хакера, их единственным средством связи были телефон и электронная почта. Оникс снабдила Елену телефоном с записывающим устройством, поддельным удостоверением личности, чемоданом с наличными и всем остальным, что нужно человеку в бегах. Когда Елена спросила ее об этих деньгах, та назвала их будущими алиментами. Оникс даже позаботилась о доме для нее в небольшом городке, который был в нескольких часах езды от Сан-Франциско. Поначалу Елену пугала близость к родному городу, но, в конце концов, она успокоилась, потому что это было хоть что-то знакомое. Она выбралась из Сан-Франциско невредимой, оставив позади свое сердце и заменив его осознанием того, что за ней охотятся. С тех пор девушка пребывала в состоянии паранойи, ожидая на каждом углу встретить членов Братвы.
Елена регулярно говорила с Вики по телефону, но не рассказывала дочери о том затруднительном положении, в котором оказалась. Судя по их разговорам, девушка понятия не имела о том, что произошло, а именно этого и хотела Елена. Вики не нужно было вмешиваться в беспорядочную ситуацию родителей. И какой это был беспорядок. Чем больше Елена думала о нем, тем труднее было выйти из состояния катарсиса своего брака.
У нее было много времени для размышлений и волнений. Последние несколько месяцев Елена чувствовала, что за ней следят, но говорила себе, что страдает паранойей. Никто ее не нашел. Если бы это был Викинг, он бы не прятался в кустах. Нет, он ворвался бы в ее жизнь и запер в своем доме. Девушка, вероятно, никогда бы больше не увидела дневного света. Не после того, как стреляла в него. Да, она специально избегала попадания в жизненно важные органы, но почему-то думала, что ей это не поможет.
Одно Елена могла сказать наверняка – так не могло продолжаться вечно. Невозможно жить, будучи изолированной ото всех вокруг, опасаясь, что кто-то может связать ее с романовской Братвой. Елена жила так под пятой Лоренцо и отказывалась проходить через это снова. К сожалению, она еще не нашла выхода из своей непростой ситуации. Если бы только Викинг мог быть здравомыслящим человеком – отбросить гнев и найти в сердце желание простить ее. Они могли бы быть семьей, иметь все, о чем когда-то мечтали. Этот ребенок мог бы стать их новым началом, новой надеждой. Вместо этого история повторялась.
Резкий удар в живот привел девушку в состояние повышенной боевой готовности. Елена застонала, почувствовав, что живот сжался. Сделав глубокий вдох, она с трудом побрела к лестнице и крепко вцепилась в поручень.
Когда боль усилилась, Елена поняла, что у нее начались схватки. Вызвав такси, девушка пошла в гостиную за своей сумкой. От очередной схватки колени едва не подкосились, пот выступил на шее. Задыхаясь, Елена вернулась к лестнице, боясь, что, если снова сядет на плюшевый диван, то больше никогда не сможет с него встать. Через десять минут раздался звонок в дверь.
– Секунду! – сделав глубокий, медленный вдох, Елена побрела в сторону входной двери.
Девушка была уже на полпути к ней, когда у нее отошли воды, и еще одна схватка скрутила внутренности, от чего она не могла сдержать слезы.
Затем дверь распахнулась и, подняв глаза, Елена лицом к лицу столкнулась с обеспокоенным Викингом. Предательское сердце затрепетало в груди, пока она смотрела на его крупное тело, взлохмаченные светлые волосы и щетину на лице. Облегчение затопило Елену, потому что она больше не была одна в этом большом доме. Надежда наполнила девушку, потому что на лице парня не было и следа гнева, а только облегчение, словно Викинг был счастлив от того, что нашел ее.
«Глупая, глупая девочка. Разве ты ничему не научилась?»
Разум, затуманенный гормонами беременности, воображал разные вещи. Она не могла снова ему доверять.
Подавив свое сердце, Елена выпалила:
– Ты не получишь моего сына!
Викинг моргнул.
– У нас будет сын?
О, Боже, этот надрыв в голосе. Нет, она не позволит ему обмануть себя.
– Как ты меня нашел?
Парень смотрел на нее, словно Елена сошла с ума.
– Ты хочешь поговорить об этом сейчас?
– Да, – отрезала она.
Очередной приступ боли пронзил ее живот словно сотней игл. Подавив крик, Елена вцепилась обеими руками в лестницу. Викинг выругался и вошел внутрь, отчего коридор стал казаться меньше. Приблизившись к ней, он встал рядом.
– Я должен отвезти тебя в больницу.
– Я не буду рожать этого ребенка.
Елена сделала еще одну серию глубоких вдохов в отчаянной попытке удержать ребенка внутри.
Взгляд Викинга смягчился.
– Думаю, будешь, Лена.
– Не-а, – девушка покачала головой. – Я не буду рожать этого ребенка только для того, чтобы ты его украл, – ее сын навсегда останется в животе. – И я задала тебе вопрос. Как ты меня нашел?
Викинг вздохнул.
– Я уже несколько месяцев знаю, где ты. Нет такого места, где бы я не мог найти тебя. Я всегда тебя найду.
В его голосе не было угрозы, но она, должно быть, что-то такое услышала или скорее всего это был еще один побочный эффект беременности мозга.
– Не смей мне угрожать.
Он выругался.
– Это не угроза. Я имею в виду…
После этого Елена не слышала, что говорил Викинг. Боль пронзила тело, когда ребенок сказал ей, что не задержится внутри надолго.
После второго крика Викинг поднял Елену на руки и развернувшись направился к двери.
– Подожди! – она указала на нижнюю часть лестницы. – Мне нужна моя сумка.
Викинг застал девушку врасплох. Никогда раньше Елена не чувствовала себя такой уязвимой. Но если парень думал, что у нее нет плана «Б», то он сильно ошибался.
***
Четыре часа спустя Елена держала их сына на руках. По сравнению с первыми родами, эти были прогулкой по парку. Викинг дремал на стоящем рядом с кроватью и неудобном на вид стуле, выглядя измученным.
Елена поцеловала мягкую головку своего ребенка.
– Здоровяк, сидящий там, – твой отец, – представила она его сыну. – Судя по его измученному виду можно подумать, что это он рожал вместо меня. Вот почему Бог выбрал для родов женщин, а не мужчин. Женщины намного круче.
Викинг настоял на том, чтобы принимать участие в родах. К тому времени, как Елена начала тужиться, он был бледным, как привидение. На секунду она испугалась, что парень упадет в обморок, проломив дыру в полу.
– В этом ты права.
Сонный рык поразил ее.
– Он проснулся, – насмешливо прошептала Елена сыну.
Викинг наклонился вперед, положив локти на колени, и посмотрел на сына.
– Женщины намного круче, а твоя мать – самая крутая из них. Она отдаст свою жизнь за тех, кого любит и даже выйдет замуж за другого, чтобы защитить брата любимого человека.
Сердце Елены пропустило удар.
– Как…
Он посмотрел на нее с извиняющейся улыбкой.
– Скажем так, я был не так пьян, – взгляд Викинга обратился к ней, и ее сердце затрепетало. – Спасибо за нашего сына, Лена. После Вики это лучший подарок, который ты могла мне подарить. У меня нет слов.
