Текст книги "Любовь – это боль (ЛП)"
Автор книги: Шанна Бэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
– Подними руки над головой, – сказал он.
Она сделала, как он просил, пока ее глаза блуждали по его напряженному прессу. Его тело было произведением искусства. Твердая как скала скульптура с шестью кубиками пресса и покрывающими ее горами мышц.
Наконец обнаженный, Викинг лег на кровать, коленями раздвинув ее бедра и поместившись в пространство между ними.
Ее щеки вспыхнули, когда почувствовала, как его твердость прижалась к ее животу. Его руки легли на ее груди, прижимая их друг к другу. Она всегда находила их слишком большими, но, видя, с каким трепетом он смотрел, а затем целовал, пока они не стали розовыми, успокаивалась.
Он сжал ее соски, и Елена выгнулась от легкой боли. Кончики его грубых мозолистых пальцев пробежались по ее животу. Он скользнул ими под ее трусики и стянул вниз, ох, как медленно. Хотя они много раз целовались, она никогда раньше не была с ним полностью обнаженной и чувствовала себя сейчас немного уязвимой. Прежде чем она успела осмыслить это, он уткнулся носом в бедро, царапая щетиной чувствительную кожу.
Так невероятно хорошо.
Она не могла сдержать стон. Он смотрел на нее так, как будто она была самой большой драгоценностью в его мире, и вся ее неуверенность испарилась в один момент.
Его рука коснулась ее киски и начала играть с ней, дразня. Его пальцы рисовали круги вокруг ее тела, сводя с ума. Потребность, это безумное давление, возникшее внутри нее, сделало ее мокрой.
– Пожалуйста... – схватив его за плечи, она попыталась притянуть его ближе.
– Это только начало, детка, – промурлыкал он, втянув в рот ее сосок и одновременно входя в нее пальцем.
Ее внутренности сжались вокруг его пальца, пытаясь втянуть внутрь. Мозг отключился, отдав весь контроль ее телу. Теперь она хотела, чтобы он был в ней. Обняв его за шею, она притянула его к себе для поцелуя. Он пожирал ее рот, с силой проникая в него языком. Чем бы это ни было, то, что сдерживало его раньше, исчезло. Викинг сбросил свои цепи и, наконец, взял ее.
– Раздвинь свои ноги. Шире.
Схватив ее за колени, он развел их и вдавился в нее. Она почувствовала его толстый член напротив своего входа. Сердце трепетало, когда он медленно входил в нее.
Казалось, это длилось вечность. Она укусила его за мочку уха.
– Просто сделай это. Я готова.
Напряжение прокатилось по нему волнами, но он не ускорился.
– Нет, еще не готова, – практически прорычал он. – Ты чертовски тугая, детка. Если я сделаю это быстро, то причиню тебе боль.
Она извивалась под ним, как могла, пока его вес давил на нее. Промедление убивало ее.
Вскинув голову, он схватил ее за подбородок. Выражение его глаз поразило ее, и она застыла. Они были темны от желания, как будто он едва держался.
– Я тут главный, Лена. Никогда об этом не забывай.
Он вошел глубже и тут же отступил, словно желая доказать это.
– Я заставлю тебя кончить на мой член до конца ночи. Затем сделаю это снова и снова, пока ты будешь объезжать меня, а я трахать – тебя пальцами.
Кто знал, что Викинг любил грязные разговоры? Он продолжал говорить, рассказывая ей о том, что собирается с ней сделать. Чем больше он говорил, тем мокрее она становилась.
– Вик… – захныкала она, когда он втянул в рот ее сосок.
Затем в неожиданно стремительном движении бедрами он протолкнулся глубоко внутрь. Горячая боль прокатилась по ее спине, когда его толстый член проник в плотное кольцо ее мышц. Она вздрогнула.
– Ты в порядке?
Девушка кивнула, хотя боль перевесила удовольствие, которое она испытывала раньше. Он, должно быть, почувствовал это, потому что снова начал ее целовать. Уткнувшись носом в ее шею, он обхватил ее грудь и усыпал ее поцелуями. Его язык творил злые дела с ее сосками, наполняя их вниманием, и искры пронеслись сквозь нее. Все это время его член продолжал двигаться в ней неглубокими толчками, поддерживая пламя внутри нее живым. Когда он почувствовал, как ее тело снова расслабилось, внутри него словно щелкнул переключатель.
После этого все стало диким.
Его лобок бился о ее клитор, снова и снова, пока звезды не взорвались за ее закрытыми веками, и ее спина оторвалась от кровати. Он вырвался из нее, и ее бедра дернулись против него, отчаянно желая большего, немедленно вернуть его.
Викинг, повернув ее на бок, упал позади нее и прижал ее задницу к своему животу. Он поднял ее ногу только для того, чтобы снова погрузиться в нее. Другой рукой он играл с ее клитором, потирая круговыми движениями. Накапливая удовольствие до тех пор, пока она не стала выгибаться, когда он ходил и выходил из нее.
Затем, перевернув ее на живот и положив руки ей на плечи, удерживая ее, он задал жесткий ритм, врезаясь в нее.
– Мне нравится видеть твою задницу такой, – прорычал он и шлепнул ее по заднице. – Подпрыгивающей вверх и вниз, пока я сверлю тебя. Бл*ть, ты такая мокрая.
Мокрая, горячая, отчаянно нуждающаяся в его прикосновении. Она уткнулась лицом в подушку, которая заглушала ее крики. С его весом, удерживающим ее, она была абсолютно бессильна, когда он втрахивал ее в матрас. Никогда еще она не чувствовала себя так хорошо и такой безмерно любимой.
Он скользнул рукой под ее живот, приподнимая бедра, когда он врезался в нее.
– О, Боже. О, Боже! – Елена стукнула своими кулаками по матрасу. – Пожалуйста, не останавливайся!
Мужчина скользил по клитору пальцем, а затем два погрузил в нее, наполняя еще больше. Ребро его ладони прижалось к комочку нервов, и она кончила, сотрясаясь и выкрикивая его имя. Ее стон эхом разнесся по комнате.
Викинг
Он ощущал себя в раю, лежа в постели с Еленой. Кожа к коже, ее сладкая задница была прижата к его животу. Викинг хотел бы остаться так навсегда, но ему было куда пойти, на кого посмотреть. Жизнь – это крысиные бега, которые он намеревался выиграть. Приз? Всегда обладать Еленой.
Уткнувшись носом в ее шею, он расчесывал ее волосы пальцами. Это был единственный раз, когда он когда-либо чувствовал себя по-настоящему довольным и в мире с самим собой. Она была его безопасной зоной, которая сдерживала внутри него растущую тьму.
Его рука коснулась ее живота. Он хотел дать ей ребенка. Привязать ее к себе навсегда.
Колледж.
Слово, которое значило для нее целый мир. Слово, которое вселяло в него страх. Это шло вразрез со всеми его инстинктами. Он знал, что, если она захочет поступить в колледж за пределами штата, он должен ее отпустить. Туда, где много таких умных людей, как она. Место, полное образованных мужчин и парней из братств, которые попытаются залезть к ней под юбку.
Бл*ть.
Обхватив ее щеку, он посмотрел ей в глаза.
– Ты когда-нибудь полюбишь другого мужчину?
– Никогда, Викинг, никогда.
– Если ты когда-нибудь изменишь мне, детка, я заставлю тебя заплатить. Буду причинять тебе боль каждый день до конца твоей жизни.
Он ждал, что она взорвется – у нее был немного вспыльчивый характер, но девушка всего лишь поцеловала его ладонь.
– Если я это сделаю, то можешь убить меня. Я все равно буду мертва внутри. Никто, кроме тебя, Викинг. Ты мой первый и последний.
– Чертовски верно.
Затем она неожиданно схватила его за яйца, и он задержал дыхание, пытаясь не съежиться от легкой боли.
Ее глаза сузились, и она улыбнулась.
– То же самое и с тобой. Прикоснешься когда-нибудь к другой женщине – и я ударю тебе битой.
Она легонько сжала свой кулак. Маленькая ведьма. Она только начинала понимать, какая у нее власть над ним.
Затем на ее лице снова появилось не по годам задумчивое выражение. Скоро она станет его девушкой целиком и полностью. Еще два месяца, и ему хватит на первый взнос за квартиру. Он сделает из нее честную женщину. Подарит ей кольцо с каратами, цветочное дерьмо, которое женщины любят на свадьбе, и самый большой торт, что он сможет найти.
– Давай уедем, – мягко сказала она.
– Уедем? Куда, детка?
– Куда угодно. Подальше от моего брата. Этого района. От Сан-Франциско. Поедем куда-нибудь, где будем только ты и я. Мы можем взять с собой Сая.
Ему понравилось, что она включила его младшего брата в их будущее.
– Не раньше, чем я смогу дать тебе все.
Она прижалась к нему и вздохнула.
– У меня уже есть все.
Верно. Она говорит это сейчас, но что, если он не сможет ее обеспечить? Дать ей тот образ жизни, которого она заслужила? В конечном итоге она обидится на него, как и его мать на отца. Когда тот был демобилизован и вернулся домой без ноги, весь в шрамах, она отвернулась от него. Викинг не собирался рисковать.
Она повернулась к нему лицом.
– У меня есть ты. Навсегда. Помнишь? Ты обещал.
– Навсегда, – поклялся он. – Ты можешь не хотеть большего, но ты это получишь. Обещаю, что однажды ты получишь все это, потому что моя девочка заслуживает самого лучшего.
Начиная с обручального кольца. Настоящего, с блестящим камнем и всем остальным. Елена заслуживала большего, чем дешевая подделка.
Кстати об украшениях. Он порылся в прикроватной тумбочке и достал коробку. Поскольку они не собирались ужинать, он мог бы сделать ей подарок сейчас.
– У меня есть кое-что для тебя.
Она приподнялась, от чего простыня сползла и ее грудь обнажилась. Он должен был остановить себя от того, чтобы не схватить ее немедленно.
«Ей больно, засранец. Это был ее первый раз. Придержи коней».
Ее глаза заблестели, когда она достала серебряную цепочку с кулоном в виде льва.
– О, она прекрасна, – Елена подняла подозрительно блестевшие глаза. – Теперь у меня есть постоянное напоминание, что моя мама и ты всегда со мной.
Да, он знал, каково это, когда рвется тесная связь с родителем.
Мужчина пожал плечами.
– На самом деле это ничего.
Однажды он подарит ей весь мир.
– Это все, – мягко сказала она и повернулась, чтобы он мог надеть на нее цепочку.
Вздохнув, она снова прижалась к нему и натянула простыню до носа. В следующую минуту она заснула.
Глядя на часы, он вздрогнул. Черт, час назад он должен был встретиться с Саем. Он не особо жаждал снова увидеть свою мать, но ему все равно пришлось бы сделать там остановку, чтобы забрать кольцо его покойной бабушки. Если Елена уедет в институт, то только с его кольцом на пальце. Его отец сказал, куда он положил его. Он знал, что будет драться со своей мамой, если она узнает, что ему нужно. Черт с ним. Он не позволит этому остановить его.
Он оделся, оставил Елене записку, что он вернется, и отправился домой. Нет, не домой. Это место не было домом с тех пор, как умер его отец и мать привела туда Фрэнка.
Первым признаком того, что что-то не так, было то, что Сай не открыл дверь. Обычно его брату не терпелось выбраться из этого места и уйти с ним. В основном, чтобы просто потусоваться в гараже или на стрельбище. Его отец открыл в Сае «снайперский талант», как он это называл.
Он несколько раз просил Сая переехать к нему, но, будучи преданным, он не хотел оставлять их мать. Однажды Сай увидит, что преданность – это улица с односторонним движением. До этого времени Викинг мог только уважать решение Сая. В восемнадцать лет он мог решать все сам.
Он снова позвонил в звонок, но ничего не изменилось. То, что дверь оставалась закрытой, было вторым признаком того, что что-то было не так. Он знал, что внутри были люди, потому что был включен свет и он мог слышать телевизор. Викинг постучал еще несколько раз, и как раз когда он собирался вломиться, дверь открыла его мать.
В ее усталых глазах появился испуг, когда она увидела его. Третий признак. Бл*ть. Не дав ей времени, что-то сказать, он ворвался внутрь. Справа от него на кушетке лежал Фрэнк и курил. На его лице с жирным блеском ярко выделялся подбитый глаз. Его здоровый глаз метнулся к кожаному ремню, который лежал на журнальном столике.
Нет ни малейшего следа Сая. Ужас наполнил желудок Викинга.
– Где мой брат?
Фрэнк издал смешок.
Его мама схватила его за локоть.
– Сая здесь нет.
Дрожь в ее голосе выдавала ее ложь. Он пронесся мимо нее в комнату Сая. Она была пуста. Затем он услышал звуки из ванной напротив.
Викинг распахнул дверь. Его брат сидел на краю ванны и зашивал себе предплечье. Судя по его сердитому виду, он заплатил обидчику той же монетой. Викинг тренировал его сам, приняв эстафету от своего отца, который считал, что любой стоящий человек должен быть в состоянии защитить себя.
При виде своего брата, избитого и покрытого синяками, в его голове начался звон, который зажег все клетки ярости в его мозгу. Викинг ринулся обратно вниз.
Фрэнк вскочил с дивана, его ноги заскользили по дешевому линолеуму, покрывающему пол.
Викинг оттолкнул мать, не желая тратить время на слова, и ударил Фрэнка кулаком. Фрэнк тяжело упал, споткнувшись о диван и потянув за собой лампу.
Его мать начала кричать и подбежала к Фрэнку, чтобы помочь ему встать.
– Ты кусок дерьма, – прорычал Фрэнк.
Каждая клеточка Викинга была в огне. Он чувствовал себя возбужденным, готовым к раунду, готовым убить, почувствовать хруст костей под своими ударами.
– Вставай, – он ударил себя в грудь. – Вставай, мудак, и сразись с кем-то своего размера.
Фрэнк потряс головой, и этот тупой хрен действительно пошел к нему, спотыкаясь.
– Нет! – бросилась между ним его мама.
Ему было больно видеть ее такой, с налитыми кровью глазами, спутанными волосами, наркотиками, медленно разъедающими ее. Когда-то она была самой красивой женщиной, которую он когда-либо знал.
– Отойди, мама.
– Двигайся, женщина, – оттолкнул ее Фрэнк. – Пора научить твоего мальчика проявить ко мне уважение.
– Фрэнк не виноват! – его мать переводила между ними отчаянный взгляд. – Сай здесь живет. Он должен больше нам помогать. Фрэнк был прав, когда попросил его помочь оплатить счета.
Как только он подумал, что мать не может опуститься ниже, жизнь показывала ему, что он ошибался. Фрэнк избил его брата из-за денег? Денег, которые для начала он сам должен был приносить в семью?
Он не мог скрыть своего отвращения. Время слов прошло. Викинг пошел на кухню и схватил мясной нож. Он был большим, блестящим и идеальным.
Когда он вернулся, глаза Фрэнка расширились.
– Какой рукой ты его ударил?
Фрэнк сглотнул. Даже своим затуманенным наркотиками разумом он, наконец, понял, что Викинг собирается делать.
– Неважно, – ответил Викинг. – Ты никогда больше не будешь пользоваться ни одной из них.
Его мать начала истошно кричать, но ему было все равно. Все, что он видел, это синяки на теле своего брата. Он слетел с катушек, сдавшись тьме внутри себя. Никто не трогал то, что ему принадлежало, безнаказанно.
Никто.
Глава 5
Елена
Она не могла до него дозвониться. Елена положила трубку, когда вызов сразу перешел на голосовую почту, и снова рухнула на кровать. Прошло три дня, а от Викинга до сих пор не было известий. Она также не могла дозвониться до его брата Сая. Что происходило?
Конечно, Джорджия выбрала этот момент, чтобы подколоть ее.
– Что? По-прежнему ни слова от твоего мачо? – на ее розовых болтливых губах играла усмешка.
– Отвали, Джорджия.
Повернувшись спиной к кузине, она открыла учебник и сделала вид, что читает.
Приближались экзамены, и она должна была усердно готовиться к ним, но слова учебника плыли у нее перед глазами. На Викинга было не похоже исчезнуть просто так. Часть ее была обеспокоена и была готова обзвонить все больницы и полицию. Другая часть ее, этот крошечный кусочек неуверенности, который медленно превращался в полномасштабного монстра, приказывал ей открыть глаза.
Знаки были повсюду.
«Открой свои красивые глаза, – как сказала бы ее мать. – Понюхай розы и дерьмо, в которое были завернуты красивые цветы. Не игнорируй свой нюх на дерьмо».
Джорджия плюхнулась на кровать рядом с ней.
– Я уже несколько дней не видела вас, двух голубков, вместе. Что случилось? Он бросил тебя после того, как ты предоставила ему эксклюзивный доступ к своей вишенке?
Что-то внутри нее сломалось. Через секунду Елена была на ней, держа ее за горло.
– Я сказала заткнуться! Викинг не такой.
Только когда ее кузина закашлялась, она отпустила ее. Елена скатилась с нее и встала рядом с кроватью, готовая наброситься на нее, если она снова откроет свой большой рот.
Джорджия скрестила ноги и впилась в нее взглядом.
– Не надо ненавидеть меня за то, что я говорю тебе, как это бывает. Ты наивна, Елена. Мужчинам нужно только одно. И когда ты даешь им это, ну... они больше не хотят тебя. Все дело в погоне.
Елена ненавидела ее снисходительный тон, как будто то, что Джорджия на два года старше, делало ее старой и мудрой.
– Может, для мужчин в твоей жизни, но Викинг не такой.
Он несколько месяцев воздерживался от занятий с ней любовью. И, честно говоря, она почти умоляла его об этом.
Джорджия закатила глаза.
– Дай угадаю. Что между вами двоими такого особенного? Он никогда не оставит тебя, он будет любить тебя вечно, бла-бла-бла.
– Просто уйди. Тебе негде больше быть?
Обычно Джорджия не проводила в присутствии Елены ни секунды дольше, чем следовало. С детства они были как огонь и лед, постоянно испытывая друг друга на прочность. По какой-то причине с тех пор, как она была с Викингом, все стало еще хуже. Джорджия, похоже, действительно его ненавидела. С другой стороны, она, вероятно, считала, что каждый мужчина, который не уделял ей внимания, был неудачником. Или геем. Ага, ее двоюродная сестра была одной из тех женщин, которые считали, что если мужчина не падает из-за нее в обморок, то он не любитель женщин. Вот такое клише.
Джорджия поправила свои волосы перед зеркалом.
– Конечно, мне есть где быть. В гораздо лучшем месте, чем эта паршивая квартира. Прости, что побеспокоилась о тебе и захотела узнать, как у тебя дела.
Еще раз взглянув на нее с жалостью, Джорджия ушла.
Прошел час, затем еще один, а телефон Викинга все еще принимал звонки на голосовую почту. Именно тогда из-за закравшихся сомнений ее вера в их отношения дала трещину.
Что, если Джорджия была права? В конце концов, у нее больше опыта по части мужчин.
Елена упала на кровать и вытащила нож, обдумывая этот сценарий. На случай, если Джорджия права… ну, она собиралась вырвать Викингу позвоночник и скормить его собакам. Нет, не собакам, она любила собак, они заслуживали лучшего. Шакалам. Да, они были более подходящим видом.
Подождав еще час, она, наконец, сломалась и позвонила по внушающему страх номеру, который Викинг сказал использовать только в экстренных случаях.
Она позвонила его матери.
– Что?
Елена откашлялась, не зная, как спросить женщину, которую она никогда раньше не встречала, о ее пропавшем сыне. Она не понимала, почему Викинг их не познакомил. Все, что Елена знала, это то, что между ними произошла ссора. Он больше никогда о ней не упоминал.
– Миссис Скарсгард, я Елена, подруга Викинга, – когда ее встретили каменным молчанием, она продолжила. – Хотела бы, чтобы мы встретились при более благоприятных обстоятельствах. Но... эм... я не могу до него дозвониться. Я надеялась, что, возможно, вы что-то знаете?
– Мой сын мертв для меня.
Резкие слова были как удар по лицу. Насколько отличались отношения между ней и ее мамой.
– Послушайте, я не знаю, что между вами произошло, но...
– Что произошло? – завизжала женщина. – Я расскажу тебе, что произошло, девочка. Этот мальчик разрушил мою жизнь.
– Я… – «что произошло?»
– Но на этот раз ему это не сойдет с рук. Я позабочусь об этом!
– Простите, я действительно не понимаю, что...
– Викинг в тюрьме и останется там. Он причинил боль моему Фрэнку. Моему бедному Фрэнку, – женщина начала рыдать, говоря о том, как дети разрушили ее жизнь.
«Кто такой Фрэнк? Подождите, что?»
– Викинг в тюрьме? Сай с вами? Могу я поговорить с ним, пожалуйста?
– Его здесь нет, – впервые Елена услышала в ее голосе мягкость.
Не зная, как это расценивать, она спросила:
– Где он?
Звонок оборвался.
Ошеломленная, она уставилась на телефон. Женщина повесила трубку.
Ей нужно было его увидеть. Сейчас же.
Без раздумий она схватила сумочку и побежала вниз, едва не столкнувшись со своим братом под лестницей.
– Куда ты так торопишься?
Как будто она ему расскажет. Он не любил Викинга. И как только он узнает о его аресте, он попытается ее остановить.
– Мне нужно увидеться с другом.
– Ты имеешь в виду Викинга.
Голос раздался из-за обеденного стола. Морелли. Почему он все еще здесь?
– Куда я иду не твое дело.
– Вот тут ты ошибаешься.
Он подошел к ней, изучая ее с головы до ног. И снова возникло ощущение, что он смотрит на нее, как на жука под увеличительным стеклом. Это было не сексуальное оглядывание, а что-то другое. Что-то, частью чего она не хотела быть.
Ей нужно было уйти. Сейчас же. Когда она попыталась это сделать, брат преградил ей путь.
– Просто выслушай его, – умолял он.
Ее глаза метались по комнате в поисках выхода, но отсюда на улицу был только один путь, который они перекрыли.
Даже теперь, после всего, что ей пришлось пережить с братом, она ждала, что он вступится за нее. Ждала, что он выберет ее сторону, как это делал, когда они были маленькими и когда еще не принимал наркотики. Она посмотрела ему в глаза, надеясь, что он подойдет и выгонит Морелли из их дома, из их жизней. Но он не выдержал ее взгляда и уставился в пол.
Сердце колотилось, когда Елена второй рукой медленно потянулась к карману. Если ей придется с трудом выбраться из этого дома, чтобы добраться до Викинга, то так тому и быть.
– Уйди с дороги.
– Ему запрещены посетители до понедельника.
Он подошел к ней, изучая ее с головы до ног. И снова возникло ощущение, что он смотрит на нее, как на жука под увеличительным стеклом. Это было не сексуальное оглядывание, а что-то другое. Что-то, частью чего она не хотела быть.
Ей нужно было уйти. Сейчас же. Когда она попыталась это сделать, брат преградил ей путь.
– Просто выслушай его, – умолял он.
Ее глаза метались по комнате в поисках выхода, но отсюда на улицу был только один путь, который они перекрыли.
«Морелли знал, где находится Викинг. Откуда? И почему он захотел поделиться с ней этим?»
И снова Елена прокляла судьбу за то, что она попала в поле зрения Лоренцо Морелли.
Он наклонился ближе к ней, его дыхание обдувало шею, вызывая тошноту.
– Как сказал твой брат, выслушай меня.
– Что бы это ни было, мне все равно. Я хочу уйти.
Думая, как ей выбраться, она опешила, когда Морелли отступил.
– Я не собираюсь удерживать тебя против твоей воли, Лена.
– Не называй меня так, – прорычала она.
Единственные, кто ее так называл, были ее мама и Викинг. Морелли не заслужил этой привилегии и никогда ее не заслужит.
– Хорошо, Елена, – признал он, вытаскивая телефон. – Просто посмотри, и я больше никогда тебя не побеспокою. Видишь ли, я сделаю тебе такое предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
Ей не следовало слушать или смотреть на его телефон. Она должна была бежать отсюда, сломя голову. Но что-то в угрожающем тоне его голоса, в темноте, скрывающейся в его глазах, заставило ее остановиться и прислушаться к нему.
Его следующие слова потрясли ее, определив и разрушив будущее.
Глава 6
Викинг
Викинг находился в тюрьме пять дней, когда ему сообщили, что его освобождают. Пять долгих дней, в течение которых у него не было ничего, кроме времени подумать о том, что он сделал. Не то чтобы он сожалел, что отрубил Фрэнку пальцы, ублюдок это заслужил, а о том, что ему пришлось оставить Елену. Как он собирался объяснить ей, как все испортил? Когда он уже смирился с тем, что не выберется отсюда в ближайшее время, появился Кристофф. Возможно, именно поэтому он когда-то сказал Викингу, что если тот когда-нибудь попадет в тюрьму, то должен использовать свой единственный телефонный звонок для вызова Кристоффа, а не звонить адвокату.
Русский стоял снаружи, ожидая возле машины. Одетый в черный костюм и галстук, он был олицетворением молодого бизнесмена.
– Спасибо, брат.
Викинг сел на пассажирское сиденье.
– Обращайся в любое время, братан.
– Как ты меня вытащил?
– Легко. Твой адвокат настаивал на твоей невиновности. Свидетелей не было, и адвокат нашел какую-то лазейку.
– Свидетелей не было? – Фрэнк ни за что бы не стал держать язык за зубами.
Взгляд Кристоффа стал жестче.
– Абсолютно никаких.
Там была история, но он слишком устал, чтобы выжимать ее из Кристоффа.
– Ты хочешь мне сказать, что меня выпустили потому, что этот сосунок, государственный защитник нашел лазейку? – парень по возрасту был недавним выпускником юридического факультета.
– Я нашел тебе другого адвоката.
Кристофф назвал первоклассную юридическую фирму, услуги которой Викинг никогда не смог бы себе позволить.
– Он был мне должен.
Он не знал, откуда у Кристоффа связи. Если бы тот хотел, чтобы Викинг знал, то сказал бы ему. Единственное, что-то он знал, так это то, что сумасшедший русский был загадкой, если он вообще был русским. С другой стороны, он мог ошибаться насчет этого. Кристофф так легко переключался между сильным русским акцентом и чистой английской речью, что никто не мог догадаться, откуда он. Или какова была его цель, потому что он не просто добывал немного денег на улицах, чтобы позаботиться о своей семье. Нет, Кристофф был в этом давно.
Часть его желала последовать за Кристоффом по этому пути и посмотреть, куда это приведет, но он не мог. Нет, если он хотел быть с Еленой. Пребывание в тюрьме в течение нескольких дней только укрепило его желание завязать со своей преступной жизнью, потому что, в отличие от Рэя Лиотты (прим.: американский актер, лауреат премии «Эмми»), он не мечтал стать гангстером. Несмотря на все фильмы Скорсезе, он точно знал, где в конечном итоге оказываются гангстеры. Мертвы и похоронены, если им повезет. Неудачники вначале должны были увидеть, как на их глазах расстреляют их семью. Ты не можешь быть в банде и не беспокоиться о своей самой большой слабости – о своих близких.
– Куда мы едем? – он должен был встретиться с Еленой. Объяснить ей, что произошло.
«Ты имеешь в виду, что твой гнев снова взял над тобой верх, и ты чуть не испортил свое будущее?»
– Мы едем праздновать.
Празднование звучало лучше, чем встреча с девушкой прямо сейчас. Она будет там, когда он вернется. И ему лучше вернуться с чем-нибудь, потому что, когда Елена узнает, что случилось, она разозлится.
Избранным Кристоффом местом для празднования был дешевый бар в доках, который практически был заброшен. Судя по предупреждающим знакам на фасаде, он был закрыт. Это была задняя часть доков. Место, где люди и имущество приходили и уходили незамеченными. Здесь все было не так, как казалось.
Когда Кристофф вытащил пистолет из бардачка, Викинг спросил:
– Ты ожидаешь неприятностей?
– Всегда нужно быть наготове.
– Твоя правда.
– У тебя есть еще оружие?
На лице Кристоффа появилась редкая улыбка.
– Под твоим сиденьем лежит молоток.
Ах, черт.
– Итак, это будет такой праздник? – схватив инструмент, Викинг почувствовал его вес в своей руке.
– Я помог тебе, теперь ты поможешь мне.
Ему это нравилось в Кристоффе. Как и Викинг, он был простым человеком. Он был скуп на слова и никогда не лгал.
Они приехали сразу после сумерек. Улица была окутана тьмой, единственный слабый свет исходил из якобы заброшенного здания.
Подняв дуло пистолета вверх, Кристофф вошел внутрь и спустился по лестнице. Викинг шел следом. Они миновали главную обеденную зону, которая была кладбищем грязных столов с пятнами кетчупа и вращающихся стульев, разбросанных вокруг, словно кегли для боулинга. Пройдя через подсобку, они оказались в помещении, которое когда-то было промышленной кухней. Все еще пахло жареным мясом, маслом и жиром. У стены рядом с автоматом для газировки выстроились стопки использованных подносов.
Вот тогда они увидели их – четверых парней, играющих в покер за столом перед холодильником. Перед ними стояло ведро с куриными крылышками.
Взгляд Викинга сразу же упал на тощего мальчишку, прикованного цепью к посудомоечной машине. Ему не могло быть больше девяти, может быть, десяти лет. Когда один из парней бросил в него крылышко, парень зарычал и покачнулся. Цепь обвивала его шею, но мальчишка не отступал, в его глазах сверкала злость. Он выругался на каком-то неизвестном языке. Парни только засмеялись и больше на него не взглянули.
Но это сделал Викинг. Глядя на ребенка всего две секунды, он узнал в нем родственную душу. Душа, переполненная гневом, внимательно изучала каждого из игроков в покер, запоминая их лица.
Он взглянул на Кристоффа и кивнул. Вскоре ночь была нарушена стрельбой. Кристофф убил двоих из них, прежде чем они смогли добраться до своего оружия. Их головы взорвались, окрасив белую стену позади них в красный цвет.
Викинг нырнул за стол, сбив мусорное ведро, и метнул молоток, попав третьему парню прямо в грудь, от чего тот согнулся и упал замертво.
Прежде чем последний ублюдок смог достать пистолет, он ударил его в лицо, сломав ему нос. Парень упал, кряхтя, и попытался встать. Викинг стал рыться в его карманах, пока не нашел ключ.
Отбросив его пистолет подальше, Викинг подошел к мальчишке. Тот зарычал и выплюнул еще несколько непонятных слов. Что бы он ни имел в виду, его тон был предельно ясен: это было четкое «Отвали от меня нах*й».
Большие черные глаза выглядели усталыми, когда Викинг поднял свои руки вверх.
– Я не причиню тебе вреда, хорошо?
Он указал на цепь на шее ребенка и показал ключ. Затем он протянул свой кулак, ожидая реакции ребенка.
Мальчик не двигался, а затем стукнул своим кулаком по кулаку Викинга.
– Хорошо, мы поняли друг друга.
Он разомкнул цепь, освобождая ребенка, а затем повернулся к еще живому ублюдку, пытающемуся встать на ноги.
Викинг схватил цепь, обернул ею кулак и начал выбивать дерьмо из засранца.
– Сажать детей на цепь? Что…
Удар.
– Бл*ть.
Удар.
– Не так с тобой?
Тем временем Кристофф возвышался над ребенком, разговаривая с ним на его языке. Конечно. Он должен был догадаться, что их пребывание здесь не было случайностью.
Он посмотрел на Кристоффа.
– Итак, кто он?
– До меня дошли слухи о похищении ребенка Каплана. Он сын одного из крупнейших в мире торговцев героином. Его семья платит за его обнаружение миллион долларов.
– Миллион?
Кристофф кивнул.
– Поделим пополам, братан.
Эти деньги, мягко говоря, пригодились бы, хотя Викинг предпочитал считать своих цыплят по осени. Но, зная Кристоффа, награда не могла быть единственной причиной спасения ребенка.
– Он тебе для чего-то нужен.
– Не он, – сказал Кристофф, доставая телефон. – Его отец. С этим человеком обычно невозможно связаться.
Ребенок устало смотрел на них, в его темных глазах горел безмолвный огонь. Он так сильно напомнил Викингу его брата. Он не сделал достаточно, чтобы защитить Сая от Фрэнка, но, увидев этого мальчишку, он дал себе клятву, что ребенок не пострадает.
Кристофф протянул ребенку свой телефон. Тот набрал номер того, кому Кристофф хотел позвонить. После нескольких слов он вернул телефон Кристоффу.
