Текст книги "Фантастика 1977"

Автор книги: Север Гансовский

Соавторы: Виталий Мелентьев,Виктор Колупаев,Владимир Щербаков,Дмитрий Де-Спиллер,Игорь Дручин,Олег Алексеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)

АЛЕКСАНДР ПЕТРИН ТАЙНА БЕРМУДСКОГО ТРЕУГОЛЬНИКА

(По следам сенсации)

ИЗ ГАЗЕТНОЙ СТАТЬИ

В последнее время печать и телевидение уделяют много внимания так называемому Бермудскому треугольнику, где будто бы таинственно исчезают суда и самолеты. Трагедии приписывают действие некой непознанной силе. Иногда с борта будто бы бесследно исчезает вся команда, после чего безлюдный корабль одиноко носится по волнам. По-видимому, американец Сандерсон первый разделил всю поверхность земного шара на треугольники и объявил определенные из них таинственными. Он же привел “факты”, когда, по крайней мере в Бермудском треугольнике, самолеты на некоторое время покидали наше пространство и время, а потом благополучно возвращались. Это происходило совершенно незаметно для экипажей, для наземных же служб самолеты исчезали в “никуда”, а потом появлялись вновь. Бортовые часы потом оказывались отставшими по отношению к земным как раз на время, в течение которого самолет находился в небытии. Выдвигаются различные гипотезы.

ТЕЛЕГРАММА-МОЛНИЯ”

в академию географических наук срочно прошу застолбить за мной приоритет первооткрывателя сухопутного бермудского треугольника территории нашего района подробности заказным письмом долков альфред игоревич

ПИСЬМО

Уважаемые товарищи академики! Пишет Вам автор телеграммы о первооткрытии мной загадочного явления – сухопутный Бермудский треугольник. Сообщаю координаты и параметры. К сожалению, у этого треугольника мне удалось измерить только одну координату – широту, которая примерно 10-12 километров, а насколько он тянется в долготу, пока неизвестно. Однако это легко будет установить, если Вы подкинете члена-корреспондента с новейшими измерительными приборами. Примерный параметр этого треугольника расположен между нашим райцентром и деревней Макулевкой на шоссе.

На данном отрезке обнаружена таинственная и бесследная пропажа двух автомашин ЗИЛ с прицепами и народом, командированным для оказания помощи свеклоробам на уборке моркови. Согласно наведенным справкам из райцентра они выбыли в 7.00, но в Макулевку не прибывали. Других населенных пунктов там нет, свернуть некуда, поверхность земли равнистая, без природных катаклизмов: рек, оврагов, пропастей и т. д. По сведениям ГАИ, выдающихся автокатастроф за этот период не наблюдалось. На другой день послан был на розвтск тов. Гетманец, который тоже исчез безвозвратно. По его следу направлена тов. Панюкова с тем же плачевным результатом.

В чем суть подобного явления, Вы сможете понять из прилагаемой газетной вырезки, поясняющей вопрос о Бермудском треугольнике.

С дружеским приветом Долков Альфред Игоревич P. S. Еще могу дать ряд дельных советов по сшибанию “летающих тарелок”, по ловле “снежного человека” и Несси.

Для последней мной изобретена снасть, основанная на рыболовецком принципе “перемет”. Знаю, как распрямить Пизанскую башню путем насадки на мет. штырь.

НЕОКОНЧЕННОЕ ПИСЬМО

Здравствуй Верочка с приветом к тебе Альфред. Решил черкануть пару слов, чтоб поздравить с законным браком и заодно сообщить, что я здесь тоже не лаптем щи хлебаю, а совместно с академией нахожусь сейчас на пороге величайшего научного открытия века, какого – пока секрет, а вот как защитю диссертацию да прикачу в наши места на своем личном “Жигули”, ты горячо пожалеешь о неудачно сделанном выборе пресловутого Валеры, и тогда увидишь, который из нас все-таки лучше.

ТЕЛЕГРАММА-”МОЛНИЯ».

в академию географических наук высылку члена-корреспондента район сухопутного бермудского треугольника прошу срочно отменить тчк пропавшие машины включая розыскника гетманца найдены близ нового автокемпинга где для плана; торгуют разлив местным напитком особой дешевизны крепости народное название гамыра тчк все живы несмотря дружескую обоюдную потасовку техника не пострадала долков

ВЫПИСКА ИЗ ПРИКАЗА

3. Калькулятора Долкова А. И. за систематическое неисполнение служебных обязанностей, безобразное поведение в автокемпинге “Изба Ермака” и рассылку за государственный счет – личных телеграмм уволить по собственному желанию.

ВЛАДИМИР ВОЛИН КАК СДЕЛАТЬ НФ ФИЛЬМ!

1. НАЗВАНИЕ

Если театр начинается с вешалки, то кино начинается с рекламы. Поэтому фильм должен называться загадочно и завлекательно. Например: “Я не был спутником астероида 457/022-бис на созвездии Лебедя” или “В клешнях Крабовидной туманности”. Главное – заставить зрителя купить билет и заманить его в зал. Остальное – дело техники и пиротехники.

2. ОБРАЗЫ ГЕРОЕВ

Для героев научно-фантастического фильма характерны: отрешенный взор, устремленный в бездны бесконечности, несгибаемая воля, квадратный подбородок, посеребренные виски, железобетонный темперамент и знания в объеме пятидесяти томов Большой Советской Энциклопедии (второе издание) плюс дополнительный 51-й том. Как командир космического корабля, так и все члены экипажа обладают универсальной эрудицией в области кибернетики, радиоэлектроники, общей теории относительности и частной теории межгалактических полетов.

Улыбки, а тем более смех неуместны. В крайнем случае допускается скупая мужская усмешка в момент столкновения ракеты с метеоритом.

3. РЕКВИЗИТ И ШУМОВОЕ ОФОРМЛЕНИЕ

Герои фильма носят лаковые, кожаные и замшевые курточки всех цветов солнечного спектра, элегантные нейлоновые скафандры инфракрасных и ультрафиолетовых тонов, дедероновые купальники на “молниях” и поролоновые трусики на транзисторах. Весь этот новенький, с иголочки, гардероб герои фильма меняют на протяжении ленты до десяти раз каждый, наглядно демонстрируя комфортабельность космических путешествий и неистощимость фантазии портновской мастерской.

В фильме также необходимы: ионные дозаторы, фотонные стабилизаторы, Альфа Центавра и Эпсилон Эридана, радиоприемники в клипсах, стереотелевизоры в зубных коронках и магнитная запись голоса перуанской певицы Имы Сумак в его крайних нижних и верхних регистрах.

4. КОСМИЧЕСКИЕ КОНТАКТЫ

На чужих планетах герои фильма сражаются в основном со стихийными силами природы, аберрацией и гравитацией, а также с низшими примитивными формами растительной и животной жизни.

Появление на экране цивилизованных братьев по разуму нежелательно. В виде исключения можно намекнуть, что авторы положительно отвечают на вопрос “Есть ли жизнь на Марсе?”. Однако марсиане должны появляться в кадре лишь в виде собственного отражения в луже воды и только после отлета космонавтов, дабы избежать ненужных контактов с землянами и осложнений при обсуждении фильма на худсовете.

5. ДИАЛОГИ

На протяжении фильма, как в спокойные часы полета, так и в минуты смертельной опасности, герои непрерывно беседуют, излагая свои мысли и переживания ясным, образным и поэтичным языком. Например: Андрей, командир корабля (нежно): “Ты не учитываешь, Наташенька, что сугестивная энтропийность лямбда-члена в системах с экспоненциальным временем имманентно тяготеет к вероятному уклонению стохастических величин… (Ласково гладит ее по гермошлему.) Вспомни теорему Якова Бернулли!

И на Марсе будут яблони цвести!” Наташа, радиоастроном (обнимает Андрея): “Но, Андрюшенька… ведь одиночная функция Хевисайда в криволинейных координатах дискретного пространства не может зависеть от потенциально безвихревого поля… О Андрей! (Оправляет скафандр.) Неужели интеграл Пуассона оптимален для фазового состояния гомеостата? Нет, никогда! Мы возьмем с собой в космос ветку сирени!” (Затемнение.)

6. ЦВЕТОВАЯ ГАММА

Так как научно-фантастический фильм делается только в цвете, то в его красочную палитру входят как обязательные атрибуты: серебристое тело ракеты, желтое солнце, голубые героини, беззвездное небо (черное) и тоска (зеленая).

СЕРГЕЙ ПАВЛОВ СТРАТЕГИЯ ПОИСКА

K 70-летию со дня рождения И. А. Ефремова

В апреле этого года Ивану Антоновичу Ефремову исполнилось бы 70 лет… Он рано ушел из жизни. Огорчительно рано, потому что до последних дней своих был полон деятельного жизнелюбия, высоких человеческих страстей, научных идей и художнических замыслов, этот крупнейший писатель-фантаст нашего времени, гуманист, ученый, романтик.

Сделал и создал он много – хватило бы на десятерых, объем его наследия изумляет. Ученый мир почитает Ивана Антоновича как основателя новой научной дисциплины – тафономии; мы, литераторы-фантасты, чтим его как основоположника современной советской фантастики, новых направлений развития научно-технического жанра.

Мне, к сожалению, не довелось видеть Ефремова лично, беседовать с ним непосредственно, хотя между нами существовала недолгая эпистолярная связь (слишком поздно она возникла!). Но всю мою сознательную жизнь я нахожусь под впечатлением его литературного таланта и человеческого обаяния.

Иван Антонович принадлежит к плеяде тех счастливых писателей, чей характер непременно угадывается в поэтике их произведений.

Писатель умел оригинально мыслить, был способен отдаваться творчеству страстно и полностью, без остатка, владел талантом вкладывать в рукописные строки краски блистательной радуги собственного мироощущения. Ему было что вкладывать, и он это делал с упоительной щедростью, – одаряя других, сам испытывал высшее наслаждение. Его произведения – совершенно ясный и всем понятный автопортрет его духовной сущности, написанный во весь рост.

Видимо, я не скажу ничего нового, если отмечу, что жанр гаучной фантастики в той или иной стране тем популярнее, чем развитее страна в экономическом отношении. Думаю, это стало уже аксиомой, и думаю, объяснение этой прямо пропорциональной взаимосвязи лежит на поверхности. Люди, которые собственным умом и собственными руками создают и раздувают ослепительный, жарко пылающий горн научно-технической революции, не могут не испытывать острейшего интереса к социально-нравственным последствиям дела разума и рук своих.

Ни один другой литературный жанр, кроме научной фантастики, практически не в состоянии предложить читателю зримый, конкретно-художественный образ Грядущего, каждодневно – да что там! – ежечасно, ежеминутно врастающего своими энерго-железобетонно-химическими и биопластмассово-электронностальными корнями в день сегодняшний. И уж подавно ни один литературный жанр не владеет методами “ускоренной переподготовки” психики людей. Имеются в виду особые методы эстетического воздействия, которые призваны помогать человеческой психике приспосабливаться к новым и порой весьма неожиданным ритмам учащенного пульса эпохи НТР. О том, что такого рода приспособительные реакции мозга необходимо культивировать, говорят факты недавнего прошлого и настоящего, факты иногда смешные, забавные, а по большей части просто зловещие. Вспомнить хотя бы панику, охватывавшую первых посетителей кинематографа, когда на белом куске полотна возникало движение поезда; или вопли ужаса, негодования, летевшие вместе с булыжниками в окна первых автомобилей.

Вспомнить более сложные ощущения современных людей, испытавших, к примеру, едва ли не шок, когда вдруг (казалось бм, ни с того ни с сего!) в привычную схему отношений человека с природой буквально вонзилось обоюдоострое лезвие глобальной проблемы кризисного состояния окружающей среды. Проблемы опаснейшей, трудноразрешимой, баснословно дорогостоящей. Угроза внезапного перевоплощения веками незыблемой формулы “природа плюс человек” в формулу “человек минус природа” произвела на людей впечатление, сравнимое по силе воздействия с взрывом первой атомной бомбы. Природа предъявила людям счет, и неожиданно выяснилось, что далеко не каждое социально-экономическое подразделение человечества готово этот счет оплатить.

Увы, жизнь заставила планетарный вид гомо сапиенса проверить свою готовность ко многому. И сегодня он озабочен не только производством необходимого ему продукта, но и глобальными результатами собственной деятельности, поскольку при столкновении с ними он часто – слишком часто! – бывает ошеломлен и растерян. Ему, к примеру, не очень понятно, как совладать с энергетическим кризисом, с кризисом промышленного и бытового водоснабжения, с кризисом сверхгородов, как обуздать информационный, инфляционный и демографический “взрывы”. Он толком не знает, как упорядочить, привести в соответствие с запросами времени систему воспитания, образования, чем заделать опасные трещины в традиционных устоях семейного очага, как и чем накормить миллиарды растущего как на дрожжах населения; он трудно и сложно ищет пути к всеобщему разоружению. Другими словами, бурная эпоха НТР одновременно с произведенными ею чудесами науки и техники предложила людям в срочном порядке решить массу неимоверно тяжелых, головоломных проблем. И взбудораженные народы земного шара начинают все более энергично осознавать, что добиться решений современных проблем повышенной сложности можно лишь на основе социалистического переустройства общественных отношений – и никак иначе.

Фигурально выражаясь, на нашей планете уже существуют и действуют два прежде неизвестных человечеству банка: “Банк глобальных проблем Настоящего” и “Банк глобальных проблем обозримого Будущего”. Право, об этом стоит упомянуть, поскольку именно при участии этих так называемых “банков” происходят обмены фантастикой. О масштабах “оперативно-обменной” связи Ефремова с многоликим комплексом мировых проблем (частью достаточно ясно обнаженных потребностями нашего времени, а частью сокрытых в глубоком тумане Грядущего) можно судить по неувядаемой популярности его творчества у читателей всех континентов.

Определяя роль научно-фантастической литературы в деле формирования мировоззренческих принципов современного человека, Ефремов с присущей ему дальновидностью был склонен усматривать в радужном спектре научной фантастики отчетливо-яркие линии “новой натурфилософии”. Способность этого жанра литературы выдавать множество ценных идей по вопросам частных отраслей знаний была известна давно. А вот способность научной фантастики истолковывать мироздание на равных правах с философией, социологией, футурологией была замечена Ефремовым одним из первых, кто вообще давал себе труд попытаться осмыслить вектор научной мечты. Но при этом знаменитый писатель-фантаст не уставал повторять: “Претендуя на роль натурфилософии, фантастика должна отвечать обязательному требованию: быть умной. Быть умной, а не метаться в поисках каких-то необыкновенных сюжетных поворотов, беспочвенных выдумок, сугубо формальных ухищрений…” (Цитата, приведенная здесь, взята из опубликованного в сборнике “Фантастика 69-70” интервью с писателем, записанного Ю. Медведевым.) Это убеждение большого художника подкреплено практическими результатами его творчества, преисполненного достоинств высокого ума.

Ефремов, бесспорно, один из самых выдающихся художников – исследователей научно-технических и нравственно-социальных аспектов ожидаемой будущности нашей цивилизации. В литературном потоке современной фантастики трудно выделить имена авторов, книги которых давали бы читателям примерно столько же мыслительных витаминов, сколько дают книги Ефремова. Разве что имена фантастов и очень оригинальных футурологов Станислава Лема (Польша) и Артура Кларка (Шри Ланка). Однако не следует упускать из виду, что научно-художественные изыскания Ефремова гораздо шире по историческому диапазону. Проводя мысленно-визуальный, если можно так выразиться, поиск за пределами знаний, а тем более – за пределами человеческих представлений о собственном будущем, он уделяет много внимания анализу пути развития земного человечества, начиная от древних цивилизаций.

И зто не случайно. Великолепно натренированная интуиция Ефремова-ученого подсказывала Ефремову-литератору, ч го наиболее успешно моделировать панораму нравственных отношений, спроецированных в коммунистическое будущее, можно, лишь опираясь на опыт прошлого и настоящего.

В этой связи и последовательность работы писателя над главными по значению в его творчестве произведениями, и лейтмотивы смысловой нагрузки этих произведений ясно указывают на общественно-этический, историко-социальный характер художественного поиска. Широкую литературную известность принесла Ефремову его историко-фантастическая дилогия “Великая Дуга”. С выходом в свет научно-фантастического романа “Туманность Андромеды”, впервые опубликованного в журнале “Техника – молодежи”, творчество писателя обретает широкое признание. Этот роман – первый, по существу, удачно реализованный замысел создания средствами научной фантастики почти всеобъемлющей картины коммунистического будущего Земли. За сравнительно недолгую историю научной фантастики появилось и разошлось по свету множество талантливо написанных романов-предупреждений; осторожно трогая струны чисто внешней, звуковой аналогии терминов, хочется назвать “Туманность Андромеды” романом-убеждением. Настолько мощно, осязаемо проходит через весь роман мысль Ефремова о том, что гармоничное развитие человечества в направлении физиологического и нравственного совершенства возможно во всей своей полноте лишь на основе высшей социальной организации мирового общества, то есть на основе идеалов всемирного коммунизма.

Следующий этап работы писателя – фантастико-приключенческий роман “Лезвие бритвы”. Вот что пишет сам Ефремов в предисловии к роману: “Цель романа – показать особенное значение познания психологической сущности человека в настоящее время для подготовки научной базы воспитания людей коммунистического общества”. Об особенностях ефремовского метода художественных исканий яснее не скажешь. Можно только добавить: в своем творчестве писатель опирается прежде всего на результаты глубокого зондирования пластов человеческого бытия.как прошлого времени, так и времени настоящего. Осмысленные и обобщенные результаты он концентрирует в научно-фантастических произведениях, затем опять-таки ищет новый подход к вопросу о преемственности последовательных этапов развития цивилизации. И в том, что вслед за социально-фантастическим романом появляется роман исторический “Таис Афинская”, явственно ощущается закономерность. Чем же заинтересовало Ефремова время Александра Македонского? В предисловии к роману автор дает пояснение: “Меня интересовало его время как переломный момент истории, переход от национализма V-IV веков до нашей эры к более широким взглядам на мир и людей, к первым проявлениям общечеловеческой морали…” Вот ведь в чем дело, Разными путями этот талантливейший писатель-фантаст стремится подойти к самым истокам общечеловеческой морали, зародившейся в глубинах Прошлого. Потому что отчетливо сознавал: предугадывать форму пока еще очень загадочных общественно-этических ветвей быстрорастущего древа человеческого прогресса невозможно без глубокого знания почвы, где идут процессы развития его корневой системы. И в этом плане (как, впрочем, и в плане литературных достоинств) последний роман Ефремова “Таис Афинская”, бесспорно, представляет собой лучшее из исторических произведений писателя.

Размышляя над цикличностью художественных поисков Ефремова, невольно приходишь к выводу, что если бы жизнь писателя продолжалась, то после выхода в свет исторического романа “Таис Афинская” можно было бы ожидать появления нового научно-фантастического произведения. Подобно тому как после дилогии “Великая Дуга” появился роман “Туманность Андромеды”. В упомянутом здесь интервью писатель, в частности, поделился мечтой, которую вряд ли следует отделять от его творческих намерений: “Едва постигнув мыслью туманность Андромеды, я невольно стремлюсь дальше, уже мне хочется объять Галактику…” Принимая эти слова создателя широкоплановых полотен о грядущих веках как программу его дальнейшей работы, задаешься вопросом: не был ли последний исторический роман Ефремова своеобразной увертюрой перед замыслом (увы, нереализованным) написать еще одно научно-фантастическое произведение, скажем, об увлекательном путешествии землян в сверхдальние просторы звездного океана и, конечно, о не менее увлекательных особенностях духовного мира людей далекого будущего?,.

Именно в силу повышенного интереса к историческим процесеам формирования сущности человека и общества в целом творчество Ефремова приобретает общечеловеческий характер и объективно служит великому делу мировой пропаганды идей научного коммунизма. Ибо в сфере литературного творчества существует совершенно четкая закономерность: чем увереннее писатель подходит к осмыслению нравственного, общественно-этического механизма через глубокое и всестороннее знание предмета своего художественного поиска, то есть, другими словами, через науку, тем в большей степени идейно-стратегическое направление его исканий совпадает с генеральной линией научно-коммунистического мировоззрения, а в результате тем большей достоверностью начинают дышать его произведения.

Правильный выбор стратегии художественного поиска особенно важен для писателя, работающего в жанре научной фантастики. Именно в этом причины удивительной достоверности научно-фантастической мечты одного из самых популярных писателей-фантастов нашего времени, Ивана Антоновича Ефремова.

ИВАН ЕФРЕМОВ: “ХОРОШЕГО В ЧЕЛОВЕКЕ МНОГО…”

Ивана Антоновича Ефремова – ученого и писателя всегда отличали страсть к научному поиску, вера в человека и его возможности преобразовать мир на высоких гуманистических началах, неудержимый, можно сказать, “звездный” полет мечты и фантазии. Об этом свидетельствует и одно из последних интервью И. А. Ефремова, которое писатель дал в конце 1970 года московскому журналисту из газеты “Гудок” Вадиму Гитковичу.

– Как Вы стали фантастом?

– Видите ли, для меня это слово является не совсем точным определением. Я скорее фантазер. Фантаст – это уже нечто специфическое. Вроде бы человек сидит и специально фантазирует на заданную ему тему. А я просто с детства придумывал самые различные изобретения. То же самое и в науке. Тут я тоже касался самых неизведанных тем, самых неразработанных отделов – ив геологии, и в палеонтологии.

– В рассказе “Алмазная труба” Вы предвосхитили открытие алмазов в Якутии. Что Вам помогло сделать это?

– Помогло то, что я геолог, много лет проработавший в Сибири, стерший вместе с товарищами немало “белых пятен”, существовавших еще в те времена на сибирской карте. Но я не совершил никакого особого пророчества. Просто перенес в настоящее то, что принадлежало еще будущему, еще должно было быть открыто, но в чем не сомневался, так как считал, что геологические структуры Сибири и Южной Африки схожи.

Вообще предвосхищений у меня оказалось несколько. Еще будучи совсем молодым ученым, я поставил вопрос о необходимости исследования дна океанов. Написал об этом статью и послал в “Геологишерундшау”. В то время это был солидный научный журнал. И через некоторое время получил ответ, подписанный известным тогда специалистом по морской геологии Отто Пратье. Он писал, что “статья господина Ефремова абсолютно фантастична. Никаких минералов со дна добыть нельзя. Дно океана не имеет рельефа. Оно абсолютно плоское и покрыто толстым слоем осадков”. Так меня, мальчишку, он “уничтожил”. Статья не была опубликована. А теперь мы знаем, что на дне есть и хребты, и ущелья, и открытые выходы пород.

Точно так же получилось с “Тенью минувшего”. В “Литературной газете” профессор Денисюк, изобретатель голографии, сам признал, что заняться поисками его натолкнул мой рассказ, опубликованный в 1944 году. В нем, кстати, я писал, что все затруднение – в отсутствии сильного источника света.

С изобретением лазеров и мазеров такой источник появился!

В рассказе “Озеро Горных Духов” я говорил о ртутном озере на Алтае. Сейчас ртуть там нашли. Может, со временем и еще какие-нибудь “предсказания” сбудутся?

И это совсем не в силу какого-то моего пророческого дара.

Просто, когда вы являетесь ученым довольно широкого плана, то впитываете все, что “носится в воздухе”. А потом, обладая некоторой долей фантазии, это довольно нетрудно представить в уже “реальном” виде.

Вот почему я считаю, что фантазия – чрезвычайно ценная вещь. И тут я опять-таки не делаю никакого открытия, а следую мысли Владимира Ильича Ленина, который прямо указывал, что “фантазия – есть качество величайшей ценности”.

Мы часто повторяем эти слова, но не очень вдумываемся в них. А ведь если такой удивительно прозорливый человек, как Ленин, подчеркивает, что – “величайшая ценность”, так это неспроста. И действительно: если бы не было фантазии, то и вообще бы наука и философия стояли на месте.

По-моему, фантазия – это вал, поднявшись на который можно видеть значительно дальше, пусть порой еще в неясных контурах.

Помните стихи Фета: Одной волной подняться в жизнь иную, Почуять ветр с цветущих берегов…

Что в общем-то фантасты и делают:

– Большинство зарубежных фантастов рисует встречу землян с другими цивилизациями в мрачных красках. В Ваших же произведениях, наоборот, преобладает оптимизм. На чем он основан?

– Основан прежде всего на глубочайшей вере, что никакое другое общество, кроме коммунистического, не может объединить всю планету и сбалансировать человеческие отношения.

Поэтому для меня вопрос стоит так: либо будет всепланетное коммунистическое общество, либо вообще не будет никакого, а будут пыль и песок на мертвой планете. Это первое.

А второе заключается в том, что человек по своей природе не плох, как считают иные зарубежные фантасты, а хорош.

За свою историю он уже преодолел в себе многие недостатки, научился подавлять эгоистические инстинкты и выработал в себе чувство взаимопомощи, коллективного труда и еще – великое чувство любви…

Вот это и дает мне право считать, что хорошего в человеке много, и при соответствующем социальном воспитании он очень легко приобретает ту дисциплину и ту преданность общему делу, ту заботу о товарище, о другом человеке, которая необходима для устройства коммунистического общества.

– Вас как геолога должны особенно интересовать образцы породы, доставленные “Луной-16”. О чем можно судить по таким образцам? Что могут рассказать керны с Марса и других, планет?

– Когда вы попадаете в совсем неизведанную область и перед вами вдали высится хребет, вы думаете, что, добравшись до него, с первым же ударом молотка откроете нечто совершенно новое. На самом деле почти никогда так не бывает. Вам приходится следить за подробностями геологического строения, собирать образцы из разных мест, и только тогда постепенно вырисовывается картина.

Так и тут. Придется доставлять образцы с разных мест Луны, может быть, сотни образцов. Все они будут один другому противоречить, не будут сходиться данные, ученые будут спорить. И только после серьезных изучений картина станет ясна.

Хотя, конечно, повторяю и подчеркиваю, каждый первый кусочек, доставленный с другой планеты, конечно, представляет колоссальный интерес, и всегда мы будем ожидать чего-то совершенно нового!

– Каким представляется Вам земной транспорт через 100-200 лет?

– Тут у меня большие расхождения с моими советскими и зарубежными коллегами-фантастами. Я считаю, что скорость наземного транспорта не должна очень сильно возрастать – для массовых передвижений такая не нужна.

В исключительных случаях, для выяснения срочных вопросов, для медицинской помощи и тому подобного должен, конечно, существовать сверхбыстрый транспорт, скажем, ракеты.

В остальном же он должен быть экономичным. Скорость поезда в 200 километров в час мне кажется вполне достаточной, лишь бы этот поезд мог сразу доставить необходимое количество груза и пассажиров.

Поэтому прогресс не столько в скорости, сколько в грузоподъемности, в ширине колеи. Мне представляется широкое рельсовое полотно, метров шесть, десять даже. Каждый вагон будет равняться среднему кораблю. Кроме того, значительное количество транспорта, особенно в городах, должно уйти под землю. Ведь в дальнейшем техника снабдит нас механизмами, быстро роющими тоннели.

– Давайте уточним. Все, что Вы сказали, в основном относится к грузовым поездам. Ну а пассажирские будут существовать через сто лет или будет уже что-то совершенно новое?

– Обязательно будут, со скоростью в 200-300 километров в час. Кому нужно быстрее, сядет в ракету или в самолет. Вообще, знаете, вспоминаю, когда, выбравшись из тайги, умывшись, упаковав и сдав в багаж вещи, наконец садишься в поезд, где мягкие диваны, тепло, светло… Это такое блаженство, что готов и десять суток ехать. Короче говоря, я за “медленный” земной транспорт, который дает возможность не только переехать из одного места в другое, но и по дороге насладиться созерцанием прелестей Земли.

– А теперь, Иван Антонович, два последних традиционных вопроса. Первый – Ваше увлечение в свободное время?

– Дело в том, что у меня нет свободного времени.

– Над чем Вы сейчас работаете?

– Я почти закончил историческую повесть из времен Александра Македонского.

– Как называется повесть?

– Название пока условное – “Легенда о Таий”.