Текст книги "Возможно ли спасение в XXI веке?"

Автор книги: Сергий Иеромонах (Рыбко)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Что вас встретит в обители?

С какими проблемами сегодня столкнется человек, вступив в святую обитель?

– Когда человек приходит в монастырь, он, как правило, сначала бывает паломником или трудником. За это время он присматривается к монастырю, монастырь присматривается к нему – это старая традиция. Затем, если человек решается вступить в число братии и его берут, то он становится послушником. Послушником он может быть от нескольких месяцев до нескольких лет, порой до нескольких десятков лет, чтобы более глубоко присмотреться, куда он попал и является ли этот монастырь тем, что он ищет, или нет? Ведь постричься-то можно всегда – это несложно, а вот потом быть монахом, настоящим монахом – это уже не просто. Когда человек – послушник, он еще может выбрать: остаться в этой обители или перейти в другую, или понять, что монашество вообще не его путь. Все решения должны быть приняты до пострига, так как после пострига человек умирает для мира. Поэтому нужно получить правильное представление о монашестве, будучи паломником, трудником или послушником.

Человек приходит в монастырь с мечтательными представлениями, которые он получил частью из книг, частью из рассказов паломников, поэтому нужно реально взглянуть на вещи, чтобы понять, что его ждет в монастыре. Конечно, современный монастырь – это не монастырь древний, это даже не тот монастырь, что был сто пятьдесят лет назад, во времена свт. Игнатия, а нечто иное. И человек должен реально представлять все подводные камни, которые его могут встретить.

Первая проблема – на нее указывал еще свт. Игнатий – это отсутствие духовного руководства. Руководство духовное заменено душевным – оно не настолько глубокое, твердое, удовлетворительное, как руководство духовное. Руководство духовное, собственно, руководство старческое – когда духоносный старец, стяжавший благодать, руководит новоначального. Таких руководителей сейчас практически нет. Но есть духовники, и руководство все равно необходимо, хотя бы душевное,– просто нужно понять отличие душевного руководства от духовного. Как говорит свт. Игнатий, если раньше люди спасались под руководством духоносных старцев, то сейчас они вынуждены спасаться, руководствуясь святоотеческими писаниями при совете единодушного брата. Современные духовники – это единодушные братья.

В наше время прибавились и другие проблемы – это неустроенность современных монастырей, материальная и духовная. Духовная неустроенность, конечно, сложнее: помимо отсутствия духовного руководства – это и отсутствие традиций, которые были в монастырях дореволюционных. Если во времена свт. Игнатия ощущался недостаток духовных руководителей, то, по крайней мере, были уставы, были традиции, которые веками сохранялись в монастырях, и это помогало послушнику стать иноком.

Новоначальный попадал в братство седых иноков, которые не один десяток лет провели в обители; они назидали одним своим внешним видом, назидал и сам строй обители, ее дух. Отношения между братиями были установленными, незыблемыми: менялись люди, а порядки оставались прежними. Сейчас же молодой человек попадает в общество таких же молодых людей, как он сам. Если есть в обители старый инок, который прошел монашескую школу, это очень хорошо, но большей частью их нет. Даже игумены, настоятели, духовники, как правило, приходят из мира, часто в прошлом это белые священники, люди, далекие от монашеской жизни, и, конечно, по этой причине возникает много сложностей и скорбей.

Одним словом, сегодня человек ищет ответ на вопрос, что такое монашество, в основном в книгах. Современный монастырь дает некоторое представление о монашеской жизни, сам же подвиг монашества человек постигает с большим трудом, читая Святых Отцов, общаясь с людьми, имеющими духовный опыт. Такие люди очень помогают стяжать правильный настрой, но далеко не сразу они находятся, не сразу открываются, но всякий ищущий находит (Мф. 7, 8). Преемственность утрачена, все приходится возрождать заново, но я верю, что Иисус Христос вчера и сегодня Тот же и во веки (Евр. 13, 8), и Святой Дух, устроивший святые обители, возродит их, найдет рабов Своих, в которых вселится и через которых восстановит эту преемственность, пошатнувшееся предание, утерянную нами святость. Все это будет восстановлено – я глубоко в это верю, этим живу,– и тогда, конечно, возродится и наше Отечество.

– Мы много говорили о проблемах современных монастырей, но не послужит ли это кому-нибудь соблазном?

– Эти вопросы волнуют многих людей, которые думают о монашестве. Вряд ли они хотели бы, чтобы на них надевали розовые очки и представляли им вещи не такими, какие они есть на самом деле. Конечно, я иногда говорю нелицеприятные вещи, но в Православии нет закрытых тем, и на любой вопрос должен быть ответ, иначе возникнет недосказанность и недопонимание. Архимандрит Серафим (Битюгов), известный духовник, говорил одному из своих духовных чад: «Почему ты мне не возражаешь? Ты возражай, и я открою тебе предмет разговора более глубоко, а иначе будет недомолвка».

Из истории Ветхого Завета мы знаем, что, наряду с пророками истинными, были и лжепророки. Лжепророки, в основном из меркантильных, корыстных побуждений, предрекали Израилю процветание и благоденствие: ешь, пей, веселись. А пророки истинные пытались остановить людей в их грехах и нечестии, они предупреждали о грядущих бедах и разрушениях, ожидающих Иерусалим, призывали народ к покаянию, но их не хотели слушать и побивали камнями. Почти все истинные пророки умерли насильственной смертью, а лжепророки процветали, их слушали и ублажали. Когда же приходила беда, гибли и лжепророки, и те, кто их слушал.

Поэтому я говорю о проблемах современной жизни не с целью поглумиться, но чтобы у людей, которые собираются в монастырь, не было превратного понимания современного монашества. Хочу предупредить заранее, что их там ждет: все-таки не один год я провел в монастыре и считаю, что неправильно будет молчать или обманывать людей.

Недавно одна девушка спрашивала у известного духовника благословения поступить в монастырь. Он сказал: «Это хорошо. Те, кто бывали в монастырях, пока не жаловались». Это неправда, жаловались; люди подрывают здоровье, в разочаровании оставляют обители, потом вообще уходят из Церкви. И во многом это происходит потому, что они не знают некоторых особенностей, которые их ожидают в современном монастыре. Зная об этом заранее, можно было бы приготовить себя, набраться знаний и сил. Спортсмен, собирающийся на состязание, долго тренируется и уже потом выходит соревноваться. А если человек приходит неподготовленным, он может просто погибнуть.

Мои высказывания могут показаться слишком резкими, но большей частью я цитирую свт. Игнатия: он обличал пагубные явления в современных ему монастырях гораздо сильнее и ни о чем не умалчивал – особенно это видно из его писем. Я бывал в разных монастырях, причем не в качестве паломника, приезжающего на десять дней или на месяц. Знаю монастырскую жизнь изнутри, ее положительные стороны – слава Богу, они есть, и не может их не быть,– и отрицательные, возникшие в силу целого ряда причин: исторически сложившихся обстоятельств, человеческой немощи. Если человек вступит на путь, ведущий ко спасению, неподготовленным, неразумные действия могут увести его в сторону и затем вовсе погубить. Есть пути, кажущиеся благими, но конец их смотрит на дно адово (Пр. 14, 12). Я никоим образом не говорю это о монашестве – говорю о человеческой глупости и поверхностном понимании великого пути к Богу, названного монашеством.

– Недавно вышла книга «Когда чужая боль становится своей», о старце Паисии Афонском. Автор предисловия к книге критикует современную монашескую жизнь, особенно в женских монастырях. Насколько можно ему доверять?

– Я внимательно читал это предисловие, и у меня не возникло впечатления, что автор критикует монашество. Он обличает недостатки, но не просто обличает, ругая и хуля монастыри, а показывает, как избежать ошибок. Предисловие, опять-таки, обращено к людям, которые раздумывают, стать ли им на путь монашеской жизни или нет, с какими проблемами можно столкнуться и как их решить. Мне кажется, это предисловие вполне актуально.

Знаю я и этого автора. Этот материал, по его просьбе, читал настоятель одного из российских монастырей, который не один год провел на Афоне и лично знал старца Паисия. Он одобрил предисловие и благословил к изданию. Причем на сомнения автора, нужно ли затрагивать такие темы, не соблазнит ли это кого-то, привел высказывание Св. Отцов о том, что кто хочет соблазняться, пускай соблазняется, а кто хочет назидаться, пускай назидается.

В предисловии честно и открыто говорится о некоторых вещах, с которыми человек обязательно столкнется, придя в монастырь. Будет лучше, если он об этом узнает заранее и подумает, как лучше избежать ошибок, свойственных нашему времени, чем потом, столкнувшись с ними, больно ударится, разочаруется и уйдет из монастыря совсем.

Что касается женских монастырей, то, к сожалению, все именно так, как там написано. Я был бы рад узнать противоположные примеры. Когда ко мне приходили девушки, желающие вступить в монастырь, я направлял их и к о. Иоанну (Крестьянкину) и к о. Кириллу (Павлову) за советом, в какой монастырь идти женщине,– ответов нет. Отец Кирилл говорит: «Ищите и обрящете, а посоветовать ничего не могу». Горько сознавать, но пока это именно так, будем надеяться, что со временем положение изменится.

Монашеские делания в наше время

Если человек уходит в монастырь, можно ли его уже считать спасенным или это зависит от образа жизни в монастыре?

– Спасает не образ монашеский, не ряса, не клобук и не мантия – спасает жизнь человека. Некоторые люди провели всю жизнь в монастыре и либо по своему смирению, либо в силу обстоятельств, не были удостоены монашеского пострига. Но после их смерти были видения, что они Богом удостоены монашества. Поэтому, кроме пострига, нужно еще проводить достойную жизнь, и это более важно – быть монахом на деле: по устроению души, по взглядам, по всей жизни. А если этого не будет, то монашеский образ послужит только в суд и осуждение.

– Как решать проблему духовного руководства? Можно ли в монастыре поддерживать духовные отношения с духовником, к которому обращался за руководством в миру?

– Конечно, лучше всего найти духовника до вступления в обитель, потому что в обитель нужно вступать, имея некоторую подготовку. Один из существенных подвигов монашества и вообще духовной жизни – подвиг послушания. Уже в миру человек должен приобрести соответствующие навыки, тогда монастырские требования и порядки не будут для него неожиданными. Обет послушания – один из обетов монашеской жизни, поэтому человек должен понять его значение и необходимость еще до монастыря, и, найдя духовника, попытаться руководствоваться его советами. Если человек вступает в обитель по благословению своего духовника, то не нужно прерывать общение с ним. В некоторых обителях, особенно женских, требуют непременно прервать эти отношения, говоря, что в монастыре есть духовник и его руководства достаточно. В женских монастырях это, как правило, белый священник, который зачастую не очень хорошо понимает проблемы монашества, и при таком духовном руководстве человек очень многое теряет. Мне приходилось беседовать с людьми, которые попали в такую ситуацию и очень из-за этого переживали.

По-моему, это неправомерные требования: в святоотеческих творениях нет советов оставить духовника, с которым сложились отношения до вступления в обитель. Если есть духовная польза от общения с человеком, для чего же его оставлять? Наоборот, святитель Феофан Затворник одной девушке, которая желала поступить в монастырь, советует сначала найти духовника и затем поддерживать с ним отношения письменно. «Таким образом,– говорит святитель,– можно будет хоть как-то восполнить недостаток духовного руководства, который существует в современных обителях».

Конечно, если в монастыре человек найдет руководство более глубокое, чем было прежде, то поддерживать связь с духовником только потому, что он был нашим духовником и многое для нас сделал, по-моему, будет не очень разумно. Кстати, о. Кирилл (Павлов) на вопрос, можно ли перейти к другому духовнику, если нет удовлетворения нынешним, ответил, что в наше время надо несколько свободнее смотреть на это, и если прежний духовник не удовлетворяет или человек вынужден уехать в другое место, то нужно поискать другого духовника.

На мой взгляд, духовник должен быть рядом. Особенно важно иметь постоянное общение с духовником для новоначального, чтобы можно было все спросить, исповедать помыслы, взять благословение даже на какие-то мелкие дела. Когда духовник где-то за тридевять земель, то общение становится номинальным: при переписке проходит порой несколько недель, а то и месяцев, пока человек получит ответы на свои вопросы. За это время проблема решается сама собой и необходимость совета отпадает, а человек при таком образе руководства живет самочинно. Но если в обители, в которую он вступил, вообще нет никакого руководства, то, наверное, имеет смысл поддерживать отношения с духовником прежним.

– А как осуществляется духовное руководство в женских монастырях, если в них нет монашествующих духовников и нет возможности задавать им свои вопросы? Не в лучшем ли тогда положении оказываются те христианки, которые не ушли в монастырь и имеют возможность ездить к духовнику для духовного общения?

– К великому сожалению, в наше время в женских монастырях духовное руководство, как правило, не осуществляется никак. Порой игуменьи пытаются брать на себя роль стариц, духовных руководителей, но в большинстве случаев, ничего хорошего из этого не получается, потому что между игуменством и духовничеством, старчеством существует большая разница. К сожалению, я не слышал о существовании настоящих стариц в современных монастырях.

Святитель Игнатий (Брянчанинов) в свое время писал, что старцами почему-то обычно называют благообразных старичков, тогда как старец – это человек, причастный благодати, который имеет от Бога дар духовного руководства. О таких сейчас и не слышно. Если в мужских монастырях есть хоть какие-то духовники, то среди женских я не знаю ни одного современного монастыря, в котором бы удовлетворительно осуществлялось духовное руководство.

Получается, что христианки, которые живут в миру, имеют больше возможности поехать к своему духовнику, поселиться рядом с монастырем или храмом, где служит их духовник, ведь в женских монастырях почти никогда не отпускают к духовнику. Так что я даже не знаю, что сказать людям, которые хотят жить при духовном руководстве в женских обителях, потому что, на мой взгляд, без духовного руководства монашество принимать нельзя.

– Кроме того, что духовное общение необходимо для нашего спасения, оно, как правило, доставляет еще и большую духовную радость. А здраво ли такое желание – иметь в духовнике человека, который бы тебя понимал, сочувствовал, видел твои нужды?

– Духовное общение – это дар Божий и милость Божия. Если человек находит в наше скудное духовно время духовного отца, близких по духу братьев и сестер, нужно всю жизнь благодарить за это Бога. Духовное общение доставляет большое утешение душе, конечно, если это действительно духовное общение, а не душевное, не празднословие. Кстати, одна из обязанностей духовника – утешать. Об этом говорил еще прп. Антоний Великий; и апостол пишет: "Исповедуйте друг другу согрешения (Иак. 5, 16), утешайте друг друга (1 Фес. 4, 18)". Дар утешать в скорби – это особый благодатный дар. Его получают люди, которые сами претерпели много скорбей и потому понимают страдания других людей: будучи сами искушены, могут и искушаемым помочь (Евр. 2, 18).

Желание, чтобы духовник тебя понял,– вполне нормальное. Духовнику нужно верить. А для того, чтобы верить, нужно видеть, что вы единомысленные с ним люди, что у вас одинаковые представления о духовной жизни, основанные на истине, на учении Святых Отцов, по которым вы оба стараетесь жить, приобретая тем самым духовный опыт. При духовном общении сбываются слова Евангелия: где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18, 20), – среди них так же присутствуют Святые Отцы своим духом и наставлениями.

Тaкое духовное общение – действительно великое утешение. Господь обещал в Евангелии: Кто оставит отца или мать, братьев и сестер (Мф. 19, 29) ради Меня, то получит в сто крат больше и отца, и матери, и братьев, и сестер (см. Мф. 19, 29). Действительно, когда человек решается оставить мир и пойти в святую обитель, если он это делает по Богу, то рано или поздно Господь посылает единомысленных братьев и сестер. Только не надо их искусственно придумывать: Господь Сам все пошлет. Люди спасаются не в одиночку, а в Церкви, в общине. И, конечно, величайшая милость Божия, если, придя в обитель, человек найдет в ней по-настоящему дружное братство, где люди называют друг друга братьями и сестрами не потому, что так принято по традиции, а потому, что они действительно ими являются.

Взаимопонимание при духовном общении – это единство духовных взглядов, таинство общения душ. Святитель Игнатий говорит, что духовник должен составлять представление о своем духовном чаде не только из того, что он рассказывает, но должен видеть его душу, проникать в нее духовным действием. Если это духовник от Бога, Господь помогает ему. Настоящие старцы и настоящие послушники – это одно целое, неразрывное и нераздельное единство в Святом Духе, и такими они переходят в вечность.

– В любой обители человек вступает в общение не только со своим духовником, но и с братией, игуменом. В древних патериках описаны удивительная братская любовь и единомыслие, которые создавали неземную, райскую атмосферу в монастыре. Может ли быть единомыслие в обители, если в ней оказываются духовные чада разных духовников, а не общего духовного руководителя? Может ли быть единомыслие, если братия многочисленна?

– Преподобный Иоанн Лествичник называет святую обитель раем на земле во многом благодаря тому, что в этом земном раю живут земные Ангелы или небесные человеки, то есть монахи. Состояние духовной атмосферы в обители зависит от духовного уровня насельников, которого они достигли на своем пути к Богу, и, конечно, если люди, подвизаясь в обители не один десяток лет, стяжали благодать, она изливается из их сердец на окружающий мир. Если человек попадает в такую обстановку, он попадает на небо: слышит слово назидания, видит многочисленные примеры праведности.

К сожалению, современное монашество далеко не всегда предоставляет такие условия и, в общем-то, не совсем разумно искать идеального. Мы не должны ни от кого ничего требовать, даже от монастыря, чтобы он соответствовал нашим представлениям, потому что эти представления во многом мечтательные. Поискать можем, а требовать – нет. Никто нам ничего не должен: ни игумен, ни братия. Мы приходим в обитель ради труда над своей душой, и если чего– то достигнем, Господь Сам приведет к нам людей, которым будет интересно общаться с нами. Эти люди откроются перед нами и начнется общение душ: где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них. Это говорится о тех людях, которые исполняют заповеди Христа. Господь соединяет их в единое целое братство.

Если духовники иноков действительно духовники от Бога, то братия, может, и не во всех вопросах будут согласны между собой, но в главном они будут единодушны и будут радоваться успехам друг друга – так должно быть. Конечно, прежде всего человек общается со своим духовником, но, хочет он того или не хочет, в обители есть игумен, благочинный, собор старшей братии и надо всех слушаться, а значит вступать в общение с ними.

Пусть игумен не всегда соответствует нашим представлениям, но он и не должен им соответствовать: он, в общем-то, подотчетен одному Богу и священноначалию, которое его назначило. Без Божией воли не назначается ни один игумен, и всякая власть – от Бога (см. Рим. 13, 1), прежде всего, конечно, власть церковная. Поэтому мы должны оказывать послушание и подчиняться ему, и через подчинение игумен порой открывается совсем с иной стороны, нежели мы его воспринимали.

Если мы будем жить по-христиански, все терпеть, покрывать любовью немощи наших ближних, то будет и плод любви. Ведь заповедь о любви – это прежде всего заповедь о терпении, о ношении немощи ближних. Тогда братия будут покрывать и наши немощи. Неправильно требовать чего-либо от других, словно нам все должны,– только мы ничего не должны. Нужно, чтобы было наоборот. Если мы будем настоящими делателями, вокруг нас будет все, что нужно. Как сказал преподобный Варсонофий Оптинский, «если в сердце мир, то и в тюрьме рай». Если рай бывает в тюрьме, среди преступников, то тем более он будет в святой обители. И создать его должны с Божией помощью мы сами.

– Но в идеале монастырь должен представлять собой единую духовную семью?

– Еще преподобный Варсонофий Великий говорил, что монастырь – это единая семья, но для этого каждый насельник должен привнести свой труд. Хотя, конечно, очень многое зависит от игумена, правящего архиерея, духовника обители. При благоприятной обстановке монастырь будет раем, местом спасения и духовного совершенствования.

– Если послушание в административном отношении отличается от послушания в духовном смысле, то в какой мере и в каких формах нужно оказывать послушание игумену?

– Если духовника мы должны слушаться во всем, по крайней мере, в том, что не противоречит Святым Отцам и нашей совести, то игумена – во всем, что касается его административных приказов. Игумен имеет полное право послать нас на любые работы или дать должность, для которой мы считаем себя неспособными или недостойными,– игумену виднее. Его нужно слушаться ради Бога, нравится нам это или не нравится: послушание потому так и называется. Если игумен поступает, на наш взгляд, не совсем разумно или несправедливо, есть Бог: в обители игумен – Господь, а игумен – относительный начальник, и без Божией воли ничего он не сделает. Поэтому его распоряжения нужно воспринимать в контексте воли Божией. Но если какое-то послушание не по силам или душевредно, нужно игумену об этом сказать.

– Какие виды монашеского делания оставлены нашему времени, мы ведь уже не на все имеем силы?

– Отец Никон (Воробьев) в своих письмах говорит, что нам оставлено покаяние и терпение скорбей, другие подвиги недоступны уже почти никому, прежде всего потому, что нет учителей. Настоящий телесный подвиг – пост, бдение, правило на поклоны – могут преподать люди духовно опытные, которые сами постигли науку монашеского делания. Как предсказывали старцы последнего времени, сегодня таких отцов практически нет, приходится до всего доходить своим умом. Поэтому происходят ошибки, недопонимание, влекущие за собой многие скорби.

В наше время можно услышать оправдания людей, которые свое нерадение прикрывают словами Отцов о том, что нам не даны никакие подвиги, а своеволие прикрывают тем, что сейчас нет старцев. Да, старцев нет, но духовники есть, и принцип послушания останется в Церкви всегда.

Но если вы ищете духовника, заранее поймите, что духовник – человек со своими немощами и недостатками, поэтому, кроме того, что он будет руководить вас к Богу, как человек, он может иметь свои заблуждения. И при следовании его совету вы не гарантированы от ошибок,– а за ошибки бывает расплата. Поэтому, вступая на путь послушания, надо взять некий процент на те скорби, которые придется понести в результате ошибок, непонимания истины вами и, может быть, недостаточной опытности вашего духовника. Это нужно знать и не смущаться: все мы люди. Еще прп. Иоанн Лествичник говорил, что если ты увидишь в своем наставнике как в человеке какие-то немощи, вспомни его добродетели.

Будет также ошибкой говорить, что каждый батюшка прозорливый, каждый откроет волю Божию, что надо делать все, как говорит священник, и тогда не будет никаких ошибок, а все будет хорошо. Нет, не всегда будет хорошо: духовник тоже человек, несомненно будут ошибки. Но это все равно лучше, чем жить самочинно, потому что, если человек живет самочинно, он никогда не научится смирению.

Человека, конечно, смиряют скорби, но они смиряют до определенной степени, они подводят человека к науке смирения, а дальше уже должен идти подвиг послушания. Обязательно должен появиться в жизни человека наставник, который будет руководить его, научит его читать Святых Отцов, откроет перед ним глубину и мудрость отеческих творений. Поэтому, несмотря на недостаточную опытность современных духовников, духовное руководство необходимо. Подвиг послушания – основа основ духовной жизни православного человека.

– А делание молитвы? Ведь без него тоже невозможно монашество?

– Без молитвы нет монаха, и монах без молитвы – это горелая головешка, как говорил прп. Серафим Саровский. Может быть, сейчас нет молитвенников, какие были в древности, имевших самодвижную, созерцательную молитву, созерцания, или их крайне мало, но тем не менее сам по себе молитвенный подвиг для монаха необходим. Если человек идет в монастырь, он идет прежде всего для того, чтобы там молиться. Монастырь должен предоставить человеку возможность молиться, пусть не сразу,– может быть, сначала человек должен потрудиться на послушаниях, испытать на верность свое желание монашеской жизни,– но потом все-таки он должен получить возможность заняться молитвой.

Чтобы заняться молитвой, нужно узнать правильный способ молитвы. Для этого, опять-таки, нужно читать Святых Отцов, общаться с людьми, которые действительно молятся и в жизни своей являют плоды молитвенного делания. Плод духовный есть любовь, радость, мир, долготерпение, милосердие, кротость, воздержание (Гал. 5, 22),– если вы встретили такого человека, знайте, что вы встретили молитвенника, потому что молитва есть мать добродетелей. Молитва и смирение рождают все остальные добродетели. Без молитвы добродетелей не будет; человек, не радящий о молитве, не достигнет совершенства. Молитва – это не просто одно из частных деланий. Молитва – это центральное делание, она – способ богообщения: мы разговариваем с Богом посредством молитвы. Бывает, вычитал человек кафизму или две, или Псалтирь за ночь прочитал – и довольствуется количеством, а назначение молитвы – богообщение, чувства к Богу, рождающиеся вследствие внимательной молитвы, ответы Божии, которые воспринимает душа во время молитвенного правила. Нужно основательно понять значение молитвенного подвига.

– Значит, делания остались те же?

– Делания остались те же, но в других видах. Святитель Игнатий в предисловии к своей книге «Приношение современному монашеству» говорит: «Здесь указаны изменения не в сущности, а в обстановке, имеющие на сущность существенное влияние; здесь указано, как нужно пользоваться писаниями древних и применять их к современности, избегая того ложного положения с его последствиями, в которые поставляется всякий, не понявший и не приметивший необходимости применения». Формы современной монашеской жизни несколько иные, чем формы древние, поэтому нельзя гоняться за формами. Святитель Игнатий говорил, что «погоня за формами бесплодна, смешна. Стремитесь жить по духу, а не по букве, и тогда вы облечетесь во Христа, облечетесь в самую новую и вместе с тем самую древнюю одежду».

Необходимо понять сущность изменения форм жизни монашеской и христианской в связи с изменившейся обстановкой, в связи с тем, что меняются внешние условия, меняются наши телесные силы, но остается суть, остается истина, догматы христианства, добродетели, делания. Жизнь древней Церкви, даже жизнь Церкви 150-200 лет назад очень отличалась от современной. Древние Отцы – дети своего века, поэтому они описывали те формы духовной жизни, которые были тогда. В святоотеческих творениях нужно увидеть за буквой дух, чтобы слепо не следовать за буквой, а искать смысл и рассуждать, что применимо для нас, а что уже не применимо, потому что переменились условия. Догматы православной веры не могут быть изменены, но внешние проявления деланий – молитва, пост, послушание и др.– могут меняться, при том, что сама суть монашеской жизни, молитвенный, покаянный подвиг остаются прежними.

– В аскетической литературе есть такое понятие как откровение помыслов старцу. Насколько оно возможно в наше время?

– Для того, чтобы открывать помыслы, нужно уметь это делать; этому деланию учатся. А для того, чтобы учиться, кроме ученика, должен быть учитель, который был бы в состоянии принимать помыслы. К сожалению, в современной жизни исповедь помыслов превращается в какую-то игру и, как сказала одна моя знакомая, это делание из оружия против дьявола превратилось в очень эффективное оружие дьявола против нас. Поэтому далеко не каждый способен открывать помыслы. Еще более редки люди, которые способны принимать помыслы так, чтобы из этой исповеди действительно проистекала духовная польза. В общем– то, при желании можно попробовать, но для этого нужно сначала найти человека, который сможет вас выслушать.

Мирянам далеко не всегда рекомендуется это делать. Святитель Игнатий говорил: что полезно монахам, не всегда полезно мирянам. Это все-таки аскетическое делание, которое неразрывно с монашеским деланием непрестанной молитвы Иисусовой. И, конечно, необходим подвиг послушания, подвиг доверия своему духовнику, жизнь строго по благословению – когда это есть, тогда исповедь помыслов будет действенной и полезной.

– Порой миряне, соблазняясь поведением нерадивых монахов, осуждают монашество и монастыри. Что можно ответить на это?

– Подвиг многих людей, особенно внутренний, сокровенен, поэтому мы не имеем права судить: мы не знаем их жизни. Я преклоняюсь перед теми людьми, которые вступили на путь монашества: не без Промысла Божия это бывает. Некоторые, сначала живущие нерадиво, потом приходят в раскаяние. Нас спасает Господь, а не мы сами спасаемся. Сейчас мы видим нерадивого монаха, а завтра он будет очень ревностным. А главное, мы не имеем права судить никого, потому что сами нисколько не лучше, а однако осуждаем.

Я бывал в разных монастырях и многое видел, но меня мало заботило то, что там происходит: меня волновало спасение моей души, я искал людей, которые могли бы доставить мне пользу. И какое мне дело до того, кого и как Господь спасает, для чего и почему Господь сподобил человека монашеского образа.

Сейчас оскудела духовность, оскудел прежде всего христианский мир, откуда приходят в монастыри. Поэтому в современном мире монашество, по свидетельству свт. Игнатия, помимо поиска человеком духовного совершенства, имеет еще одну задачу: если в древности уходили в монастыри для достижения святости, то сейчас зачастую люди приходят в монастыри для того, чтобы хотя бы не погибнуть, потому что в миру они совсем не могли бы спастись.