Текст книги "Знатный квест (СИ)"

Автор книги: Сергей Зыкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Знатный квест

Пролог

Промозглым ноябрьским вечером нет ничего лучше «небольшого приключения часов на двадцать» в компании друзей. Собравшись вчетвером во своясях любимого мастера, мы расселись вокруг большого стола. Напитки в кружках, мозги переходят в форсированный режим, личные дайсы-двадцатигранники согреты теплом рук.

Мы начинаем.

Глава первая

«Лишь зелёная карета»

В этой главе все куда-то едут и знакомятся сами с собой.

Из-за грани: «Стук-тук-тук… Семнадцать!»

Открываю правый глаз.

И сразу же левый – вроде вокруг безопасно: мягкий свет льётся из окошка слева и освещает жёлто-зелёную шёлковую обтяжку стен, перемежающуюся деревянными панелями не с резными, а словно бы выращенными узорами.

«Вот это зрение! Прощайте родные минус два!» – проносится в голове.

Следом включается слух: стук копыт, какой-то бесящий звон, едва уловимые скрипы и чьё-то глубокое и напряжённое дыхание…

Что ж – я еду точно в карете, явно эльфийской, вместе с…

Да, логично – с девой из светлых эльфов: точёное, изящное лицо, миндалевидные глаза цвета небесной лазури широко распахнуты, сквозь платиновый блонд сложной причёски, увенчанной сияющей диадемой, проглядывают едва подрагивающие кончики острых ушек. Тонкие кисти рук чуть нервно поглаживают подол простого, но невероятно эффектного платья из шёлка желтого и зелёного оттенков, плавно перетекающих друг в друга в узорах из растений и цветов. Всем своим видом знатная леди излучала сдерживаемую нервозность.

«Таааак, хорошо, ну а я сам-то кто буду нонеча?»

Кисти рук сильные и ловкие даже на вид, но… Чёрно-фиолетовая кожа и матово-обсидиановые ногти!

«Ух ты, ух ты!»

Взгляд в окно – и в отражении тёмный эльф, чудо какой красавчик! И даже краснющая радужка слегка раскосых глаз и алые до кармина волосы не портят портрет, но лишь добавляют харизмы и притягательной загадочности.

А вот шутовской наряд в клеточку из зелёного, м-мать его, и жёлтого шёлка и, особенно, дурацкая шапка с рожками и немилосердно звенящими на грани слуха бубенцами очень портят! И, помимо моей воли, будят глухое раздражение!

«И это бросок на семнадцать? Вот свезло, так свезло! Так, а это что?»

Густо-бордовый высверк в оконном отражении ловит мой взгляд: серьга-капля в левом ухе не просто бросает блики от солнца, но, кажется, сама слегка светится и переливается, как ярко рдеющий уголь.

Из глубин души доносятся волны мягкого тепла и узнавания, внимание само полностью сосредотачивается на завораживающей пульсации света серьги, кажется, растущей прямо из мочки моего уха. И…

Из-за грани: «Стук-тук-тук… Двенадцать!»

…я проваливаюсь в медитативные глубины памяти.

Памяти Таора – полудемона, старшего сына-по-закону Владыки тёмных эльфов …

«Так, у меня уже вопросы!»

…подаренного Владыкой принцессе светлых эльфов в качестве шута…

«Вообще отлично! Разумных дарить! Какой чудесный мир!»

…для негласной охраны и пристального наблюдения!

«Ооо! Интриги-скандалы-расследования! Всё как я люблю!»

Тут карету качнуло сильнее обычного, клятые бубенцы звякнули особенно задорно, и я выпал в настоящее. В котором принцесса светлых эльфов уже совершенно спокойно смотрела на меня, словно чего-то ожидая.

– Пошутить Вам про что-нибудь, Ваше Высочество? – спросил я мягким тоном и улыбнулся со всей доступной мне услужливостью.

«Н-да, зря я сказал про спокойствие! Вон – глаза снова распахнулись, и ушки затрепетали!»

– Жак?! – удивлённо протянула принцесса.

«Оба-на, а вот и ещё свои! Интересно, а кого в неё закинуло – Цапля или Анаис?»

– Таор, Ваше высочество, – поправляю я, рисуя пальцем по полу: «Цапля?»

Эльфийка медленно моргает, кивает и парой глубоких вдохов возвращает внешнее спокойствие.

«Хух, повезло! Света умеет в светлых эльфов, и спалиться на мелочах мы не должны. Вот только зовут-то её как, а?!»

Что ж, пока сознание усиленно потрошит память Таора на предмет имён и лиц, обращусь к физике. Тёмный эльф мне достался знатный: ладная и поджарая фигура тренированного юноши, мягкая и спокойная грация уверенных движений и коса – больше метра туго сплетённых волос карминовых тонов, отягчённые лезвием тёмного, почти чёрного металла, скрытым в самом конце хитрого плетения.

«Интересно, а что это тело… м-м, моё тело может?»

Из-за грани: «Стук-тук-тук… Двадцать!»

И тут на мизерном пятачке пола кареты тело послушно, буквально само выдало стойку на руках, да ещё и опираясь лишь на три пальца на каждой руке. Причём перетёк я прям из положения сидя, не только не задев ничего вокруг, но и совершенно бесшумно. Даже бубенцы не шелохнулись!

А в глубине памяти проскрежетал голос, подобный ледяному граниту: «Ты жив, покуда незаметен, как скальный кот в ночи, и тих, как змея в атаке!»

Продолжив испытывать ловкость тела, убедился ещё и в силе, и в выносливости: многочисленные тишайшие кульбиты в резко ограниченном пространстве вообще никак не сказались ни на дыхании, ни на усталости тела, лишь чуть чаще застучало сердце.

Всласть накрутившись под слегка ошеломлённым взглядом принцессы, я аккуратно уселся на диванчик напротив неё и ещё раз очень внимательно огляделся.

Всюду зелень и желток, шёлк и дерево, мягкие тона, растительные мотивы и узоры. И с трудом замечаемая лишь пытливым взглядом лёгкая небрежность: едва торчащая ниточка обивки сидений, чуть пыльный потолок, слегка отстающий от креплений лючок в немного вытертом полу.

«А что у нас под этим люком?»

Из-за грани: «Стук-тук-тук… семнадцать!»

А там – две бутылки зелёного стекла, не менее зелёные яблоки и виноград, и явно сыр – тоже зелёный!

«Да сколько можно зелени! Я уже заочно недолюбливаю всех светлых эльфов!»

Ну и самое важно, как водится, на дне: плоская шкатулка черного камня с тремя лепестками пламени в круге, вырезанными на крышке.

Движимый наитием, прикасаюсь к резьбе правым указательным пальцем, ощущаю невесомый укол чего-то очень необычного, отозвавшегося в солнечном сплетении, и шкатулка открывается.

В ней, вполне предсказуемо, свитки, выполненные из некой кожи тончайшей выделки, но очень прочной даже на вид.

«Тааак, надеюсь, читать я умею!»

Из-за грани: «Стук-тук-тук… восемнадцать!»

И да – первый же, особо выделяющийся чернилами с серебряным высверком и снабжённый густо-фиолетовой печатью свиток уставным готическим шрифтом и сухим казённым языком тёмных эльфов сообщает, что: «Держатель и податель сего свитка есть Таор, сын-в-законе Владыки Подземья и Тени Великих Гор Эрра, Первого своего имени. Сей отрок направлен в дар сиятельной принцессе Алуринель в честь подтверждения соглашения о намерениях о сочетании законным браком Владыки и Её Высочества, для увеселения благородной леди и способствования культурному обмену меж двух дружественных рас. Бремя обеспечения ложится на казну Владыки».

Ниже же этот малость абсурдный и явно издевательский указ был продублирован на языке светлых шрифтом, невероятно похожим на вязь побегов винограда и плюща.

«М-да… Читая это, я всё ждал, что личность Таора вспыхнет и выдаст на эмоциях ещё немного инфы, но нет – видимо, всё не так просто. А ещё очень интересно, как и насколько вытянулись лица придворных сановников светлых, когда они прочитали это».

Второй и последний свиток в шкатулке содержал лишь пару фраз на тёмно-эльфийском и был написан твёрдой рукой разумного, знающего цену времени и словам.

«Я знаю тебя, сын. Твоё задание важно, и в твоих силах выполнить его в точности. Будь на высоте, оставаясь внизу. Твой отец, Эрр».

Кроме двух свитков, на дне обнаружилась россыпь монет из светло-серебристого металла с числом 100 на аверсе и профилем властного тёмного эльфа на реверсе. Надпись гласила: «Эрр Первый».

«О, папа! Вот и свиделись в одностороннем порядке. Как бы теперь разобраться в осколках памяти, гласящих, что я некий сын-в-законе, и в записке отца, пославшего меня на миссию с таким неоднозначным прикрытием. То есть – одевайся, сынку, в шута, езжай, сынку, к светлым, весели, сынку, принцессу и глаз с неё не спускай! Так, что ли?..

Выходит, что так…

Внимание, вопрос: и сколько же я провёл, балагуря и наблюдая? И что узнал? И, самое важное, сейчас-то мы куда едем?

Загадка, ребус, кроксворд…

Ладно, будем решать проблемы по мере их обострения!

А пока – установим контакт с принцессой, не допустив проколов, а то ещё бывают следящие заклинание, я знаю – я читал».

– Ваше высочество, сиятельная Алуринель, – мягко обратился я к эльфийке.

– Таор, мы же договорились – в неофициальной обстановке можно проще, – мило улыбнувшись, поправила меня принцесса.

И тут, словно вопль петуха, совершенно неуместной радостью приветствующего раннее утро, снаружи раздалось:

– Ваше Высочество, сиятельная Алуринель! Как Вы и приказывали – остановка! Волшебный родник в нескольких шагах, вокруг безопасно! Можете спокойно проследовать к нему!

Чуть качнувшись, карета остановилась, а я и принцесса удивлённо уставились друг на друга.

***

В это время чуть севернее, в предгорьях Великой Тени, навстречу светлым эльфам двигалась целая кавалькада, сопровождающая роскошную в своей практичности и лаконичности карету. И это точно были эльфы – тёмные и знатные.

Во-первых, всадники в доспехах чёрного матового металла рассекали на больших кошках глубоко-фиолетового окраса. Во-вторых, карета так же была из чёрного металла, а украшающие её всего в нескольких местах прозрачные камни с аметистовой искрой внутри явно снижали вес – иначе четвёрка пантер не справилась бы!

Ну и в-третьих – внутри кареты сидели тёмно-эльфийские близнецы: юноша и девушка. Похожие друг на друга, словно две руки одного разумного. Оба невысокие, но невероятно царственные, красивы в своей юности и спокойны, как вершины скал под снегом. И правда – весь облик тёмных эльфов подобен горам, их Родине. И на нём, и на ней – облегающие ладные жилистые фигуры приталенные камзолы, простые на вид штаны и сапоги на тонкой подошве. Вся одежда густо-чёрного цвета, как и едва заметная вышивка по ней, как и узкие пластины матово-бликующего металла, защищающие торс. Венчают же это великолепие сложно заплетённые косы белоснежных волос и тонкие диадемы с тремя прозрачными камнями, едва мерцающими приглушенным светом: густо-фиолетовым у него и тёмно-лавандовым у неё. Как есть горные пики в лучах почти ушедшего светила.

Замерев с прямыми спинами и распахнув глаза, почти не моргая, каждый из близнецов смотрит – не друг на друга, но внутрь собственного я.

Он видит картины прошлого и слышит голос: «Я – Эн, сын Владыки Подземья и Тени Великих Гор Эрра Первого, единовременный брат-близнец Эны. Пятнадцать десятков лет назад я появился на свет вместе с моей сестрой, став причиной гибели нашей матери – прекрасной Элы. Отринув горе, наш отец воспитал нас в спокойной строгости и главенстве ума, но не лишал нас моментов искренней радости и счастья быть крепкой семьёй, заботящейся о каждом её члене. Большую часть своей жизни я иду по пути обоерукого мечника, и с каждым днём, с каждой тренировкой мои скимитары всё ближе к очередной цели – к победе над старшим учителем! А там и до мастера недалеко! Но и остальные науки, хвала Тьме, ложатся в мой мозг не хуже – иначе и быть не может. Будущий правитель обязан знать и уметь всё.

Сейчас же я и моя сестра направляемся на встречу с принцессой Алуринель, будущей женой нашего отца, и нашим сводным братом – Таором. Как же меня удивило, поразило и изумило решение отца не только согласиться на этот политический союз, нужный больше светлым, нежели нам, но и отправить Таора в Светлый Лес шутом. Всегда удивлялся искушённости отца в интригах! Однажды и я достигну его уровня!»

Она видит картины прошлого и слышит голос: «Я – Эна, дочь Владыки Подземья и Тени Великих Гор Эрра Первого и прекрасной Элы. Пятнадцать десятков лет назад я и мой брат-близнец Эн одновременно появились на свет, погубив нашу мать. Преодолев скорбь, наш великий отец воспитал нас в строгой любви и первостепенности разума. При этом жизнь моя и братьев не была всегда похожа на кусок гранита с промороженных вершин, но часто разливалась веселым перестуком задорной капели подземных водопадов шалостей и проказ, учиняемых то втроём, то порознь! Всю свою жизнь я стремлюсь ввысь – к сияющим вершинам совершенного владения разумом и телом. Не только магия Тьмы поддаётся моему упорству и тщательности, но и два кинжала в моих руках с каждым днём всё опаснее и быстрее! Иначе не может быть, ибо однажды я взойду на трон! Пусть не Подземья и Тени Великих Гор, уготованный моему брату, но в Мире есть ещё!

Сейчас мы с братом и в сопровождении лучших мастеров клинка и магии движемся на встречу с принцессой светлых Алуринель и нашим братом-по-закону Таором. Столько вопросов! Какова собой принцесса? Устроил ли Таор, по своему обыкновению, Тьма знает что? И какой же наряд напялили на него эти странные светлые? И, самое главное – для чего же на самом деле нашему отцу всё это? Ещё одна интереснейшая задача от самого строгого и изобретательного учителя – Владыки Эрра, нашего отца!»

И вот взгляды близнецов проясняются, взоры обращаются друг на друга, замечая едва видимую, но такую знакомую мимику, губы каждого расплываются в улыбке повторного узнавания, и каждый едва слышно произносит, больше утверждая, чем спрашивая:

– Настя?.. – шепчет Эн.

– Костя… – соглашается Эна.

Пригасив улыбки, близнецы вновь погружаются в воспоминания.

***

Поборов удивление, я обратился к принцессе:

– Сиятельная Алуринель, что-то подсказывает мне, что волшебный родник лучше посетить без моего сопровождения.

– Да, Таор, пожалуй, ты прав, – несколько заторможено отвечает светлая и поднимается с диванчика. Оставаясь в карете, открываю ей дверь, провожаю взглядом точёную фигурку.

И очень внимательно осматриваю карету изнутри ещё раз.

Из-за грани: «Стук-тук-тук… одиннадцать!»

Шёлк ненавистных уже оттенков, диванчики, панели с растительным узором…

«Та-а-ак, а что это на диванчике принцессы?»

И впрямь – в затенённом углу, почти сливаясь цветами росписи с обивкой, стоит сундучок странного вида: ни замка, ни ручки, ни явной крышки. Лишь на верхней грани выступает круглый узор, напоминающий одновременно очень сложный цветок и официального вида печать.

«Что ж… Даже не буду пытаться трогать: мало ли как светлые защищают свои секреты. Хорошо, если просто убьёт! А то покрасит в изумрудный – позору не оберёшься!»

Тем временем светлая возвращается и чуть отрешенно говорит:

– Можно продолжать движение.

Алуринель усаживается в карету, я закрываю дверь и вижу, как эльфийка совершенно автоматическим движением прикладывает правую ладонь к печати своего сундучка. Тот мгновение спустя открывается, издав что-то вроде шелеста листвы и журчания ручейка. Принцесса достаёт круглое складное зеркальце, раскрывает его и аккуратно укладывает туда тончайший платочек, с которого падает пара капель едва светящейся жидкости.

«Ага, решила взять с собой воды из своего волшебного родника! Интересно бы знать: зачем?»

Убрав зеркальце с платочком в сундучок и закрыв его, принцесса приняла вид тихой и кроткой барышни, выпрямившись, сложив руки на коленях и слегка потупив взор, будто снова уйдя в глубины памяти.

С тем мы и покатили дальше, настороженно и молчаливо ожидая следующей остановки.

Глава вторая

Шутить изволю

В этой главе шалость удалась.

Не прошло и пятнадцати минут, как карета вновь остановилась, и уже знакомый голос произнёс куда как более сдержано и с изрядной долей спокойной грусти:

– Ваше высочество, сиятельная Алуринель, мы прибыли! Здесь, на границе Светлого Леса и Тени Великих Гор, мои полномочия заканчиваются, и я обязан передать Вас под опеку Их высочеств Эна и Эны. Они ожидают Вас.

Бросив взгляд в окно, вижу картину встречи, организованную разумным, понимающим толк в безопасности: два десятка всадников на крупных кошках почти чёрного цвета не только хорошо вооружены и одоспешены по максимуму, но и расставлены грамотной рукой в хорошо продуманном порядке – под контролем всё пространство вокруг. Чуть в отдалении – карета, почти полностью металлическая и посверкивающая гранями камней, несущих в себе аметистовые искры. По обе стороны от дверцы кареты – идентичные почти полностью, если б не грудь, тёмно-эльфийские близнецы: уже не подростки, ещё не взрослые. На каждом – строго-пафосные одежды: неизменно чёрные, идеально сочетающие в себе неброскую роскошь и отменную защиту; головы же принца и принцессы с гордостью несут небольшие диадемы с тремя мягко сверкающими камнями каждая. А ровно между двух карет замер тёмный, всем своим видом внушающий не просто опасение, но желание оказаться как можно дальше от него. Во-первых, только видимого острого металла хватило бы на весь отряд: два меча, два кинжала, перевязь с хищно вытянутыми метательными ножами, и даже в косе, почти достигающей земли, что-то опасно поблёскивает! И это только то, что на виду…

«О, а у меня тоже лезвие в косе! Учитель?» – вдруг подумалось мне.

Во-вторых, этот эльф был облачён не просто в доспех, сочетающий в себе металл и кожу, прочнейшую на вид, как и все прочие войны, но каждая деталь несла на себе строгие геометрические узоры, помимо воли притягивающие взгляд.

Ну и, в-третьих, пальцы покоящихся на эфесах клинков ладоней расправлены будто в готовности тронуть некие струны, а воздух вокруг дрожит явно не от жары.

«Ага, магию я тоже вижу, хорошо! Плохо, что я не навспоминал, кто все эти разумные… Ладно близнецы – это, видимо, мои брат и сестра по отцу, командир отряда – учитель и ооочень важная шишка… Что ж, вы хотели шута – вы его получите!»

Делаю глубокий вдох, распахиваю дверцу и щучкой ныряю вперёд! Оттолкнувшись руками от каменистой земли, продолжаю кульбит, приземляюсь на одно колено, лихо звякаю всеми бубенцами разом и с радостным задором провозглашаю:

– Её высочество, сиятельная Алуринель, принцесса Светлого Леса прибывает под Тень Великих Гор! Сей день и сей час запомнены будут навечно!

Все замирают. Бросаю аккуратный взгляд вокруг и вижу: только покинувшая карету Алуринель еле сдерживает недоумённую улыбку, сестра чуть приподнимает уголки губ, брат едва заметно щурится, а вот тёмно-эльфийский маг-воин явно не в восторге: слышится его резкий выдох, глубокий вдох и рокочущее грядущим камнепадом тихое «Таор-р-р!..», что на грани слуха доносится только до меня.

И тут же он глубоким голосом прирождённого оратора обращается к светлой:

– Ваше Высочество, Сиятельная Алуринель, принцесса Светлого Леса! – лёгкий поклон. – От имени Владыки Эрра Первого рад приветствовать Вас под Тенью Великих Гор. Этот миг будет высечен в Граните Памяти Подземья!

– Мы рады приветствовать Сиятельную Алуринель! – хором провозглашают близнецы.

– С сего момента, – продолжает тёмно-эльфийский командир, – я, Онн, глава Внутренней Стражи Дома Владыки, гарантирую Вашу безопасность. Посему прошу Ваше Высочество отпустить сопровождающих: мои подчинённые займут их места. Со всеми вопросами можете обращаться ко мне в любой момент.

– Я счастлива приветствовать вас и благодарна за заботу, – тихо отвечает принцесса.

Всё ещё стоя на одном колене, наблюдаю, как чуть потерянная Алуринель изящным взмахом руки в сторону Леса отпускает четвёрку светло-эльфийских воинов.

«Стоп, что? Дочь главы целого государства сопровождали всего четверо? Светлоухие – гении охраны? Что-то здесь очень не так…»

Воины в зелёном и жёлтом, как на учениях, чётко и быстро распрягают карету, синхронно падают на одно колено перед принцессой и кланяются. После чего взлетают в сёдла и в считанные секунды растворяются в зеленеющей дали.

В это же время двойка тёмных всадников спешивается и в рекордные сроки впрягает в светлую карету своих кошек, очень похожих на слишком крупных пантер.

«Да, логично, копытные в горах и пещерах – не то, что надо. Толи дело кошачьи!»

Пока же подчинённые выстраивают новый походный ордер вокруг двух карет, а монаршие особы, вежливо кивнув друг другу, усаживаются, я слышу тихие слова Онна, падающие на мою макушку, словно глыбы гранита:

– Таор. Твоё поведение неприемлемо. Чрезмерно вызывающе. И невероятно подозрительно. Настоятельно рекомендую сохранять полное молчание до прибытия в Подземье. Сразу после отправляйся в закрытые казематы внутренней стражи – они хорошо тебе знакомы – и ожидай всесторонней проверки. Безопасность не терпит небрежения. В путь отправишься на своей пантере, держишься рядом со мной. Я сказал.

Не поднимая головы и едва разжимая губы, кратко сообщаю:

– Сиятельная Алуринель хранит в складном зеркале платок с водой пограничного родника.

Из-за грани: «Стук-тук-тук… семнадцать!»

Задумавшись на миг, глава стражи слегка кивнул и неожиданно даже для самого себя добавил:

– В тюках нормальная одежда, хватит звенеть.

Поднимаюсь в полный рост, сооружаю на лице полное спокойствие и принятие, соглашаясь, слегка кланяюсь Онну.

«Ха! Прав мой современник: “Не знаешь, что делать – устраивай балаган! И сам отвлечёшься, и появится время принять правильное решение.” Ну или как-то так. Короче – магией в лоб не получил, наших развлёк и явно дал понять им, буде они здесь есть, кто я. Да ещё и на кошке покатаюсь, и переоденусь из опостылевшей зелени! Ура-ура! Ну а казематы? Да и отлично – будет время подумать!»

И тут меня ощутимо толкают в плечо!

«А?! Не настолько же я глубоко задумался и потерял связь с реальностью!»

А это одна из пантер совершенно бесшумно подошла ко мне и давай здороваться, бодаясь! Поворачиваю голову, ловлю внимательный взгляд глубоких глаз и…

Из-за грани: «Стук-тук-тук… восемнадцать!»

…вспоминаю:

– Мрра! – выдыхаю я, поражённый нахлынувшими воспоминаниями о годах, проведённых бок о бок с этим пушистым чудом! И тут же получаю внушительный лизь лопатоподобным языком, сбивший клятый колпак. А руки сами тянуться чесать и трепать огромную кошку за ушами – и громоподобное мурчание становится мне наградой.

«Вау! Это вам не лошадь! Это в тысячу раз круче!»

Вполне обыденно по бокам когтистого скакуна развешены походные сумки, украшенные тем же узором, что и моя шкатулка. В одной из них и обнаруживаю комплект одежды: крепкой кожи сапоги, прочной ткани штаны, невесомой лёгкости рубашку и куртку, усиленную узкими полосами гибкого металла. Всё, конечно же, непроглядно-тёмное, но не лишённое явно функциональных украшений вышивкой по ткани, тиснением по коже и гравировкой по металлу. Линии, слегка выделяющиеся густо-бордовым на чёрном, свиваются в гипнотический узор из плавных языков пламени и ломаных гор и скал.

Невероятно быстро сдираю с себя шутовское, свалив его в кучку, и моментально облачаюсь в «своё, родное».

«И действительно – сидит, как вторая кожа! Так, теперь надо бы ещё одну штуку попробовать».

Уставившись на жёлто-зелёное барахло, увенчанное рогатым колпаком, направляю на него указательный палец, концентрируюсь и твёрдо, властно командую про себя: «Гори!»

Из-за грани: «Стук-тук-тук… восемнадцать!»

И ощущаю, как из солнечного сплетения поднимается бурлящая волна энергии, мгновенно перетекает по неким каналам в руку и краткой вспышкой кармина уничтожает наряд.

«Ух ты! Могу, умею, практи…ковать надо будет. Что ж, по кон… Эээ… По кошкам!»

Ментальным усилием отдав бразды правления памяти тела, буквально как отрешённый наблюдатель, ведомый привычными действиями, подхожу к Мрре справа, кладу правую руку ей на загривок, и, не касаясь странного вида стремян, прыжком с лёгким поворотом вскакиваю в седло оригинальной конструкции. Всё так же машинально руки фиксируют два ремня вокруг пояса, а ноги находят упор.

А вокруг уже закончилось тишайшее построение в охранный ордер, головной дозор едва маячит впереди, Онн во главе кавалькады, окружающей обе кареты, окидывает всех спокойным и уверенным взглядом, коротко кивает и едва трогает повод своей пантеры.

И вся процессия, начав с неслышной рыси, резко набирает ход, быстро перейдя в абсолютно бесшумный галоп. Ни стука. Ни скрипа. Ни звяка. Ровная дорога из тщательно пригнанных друг к другу плит, плавно поднимаясь, ведёт из редколесья предгорий к Великим Горам, монументально возвышающимся впереди. Слева сквозь редкие облака, разметённые ветрами по небосклону, светит закатывающееся солнце, добавляя в картину густые тона бордо и багрянца.

«Не-ре-аль-но!.. Пожалуй, самое мистически-красивое, в чём я участвовал, пусть лишь только умозрительно…»

Так, в лёгком трансе, убаюканный мерным ходом пантеры и тишиной, нарушаемой лишь лёгким ветром, с последними лучами солнца мы подъехали к ближайшим скалам. И как-то шокирующе внезапно перед процессией встали Врата!